| По своему значению и влиянию личность Плифона далеко выходит за пределы интересов культурной истории Византии и по этому одному заслуживает самого глубокого внимания. Хотя его деятельность и значение еще не полностью оценены, значение Гемистия Плифона является одной из наиболее привлекательных тем для историка, интересующегося культурной историей поздней Византии. 1159 В области риторики, которая часто бывает связана с философией, можно выделить несколько лиц. Упомянутый уже выше патриарх при Андронике Старшем Григорий (Георгий) Кипрский оставил интересную и прекрасно написанную автобиографию. 1160 Современник того же Андроника и ученик Григория Кипрского Никифор Хумн, написавший целый ряд риторических произведений, оставивший сборник в 172 письма разнообразного содержания. В своих философских сочинениях он выступает как один из наиболее пылких и умелых защитников Аристотеля. Хумн был в переписке практически со всеми известными деятелями своего времени, прославившимися в политике, религии или литературе. Уступая по уму, оригинальности и знаниям своему учителю, Григорию Кипрскому , Хумн не лишен определенного значения для византийского и итальянского Возрождения своего времени. “По своей любви к древности, страстной, несколько правда рабской, и по разнообразию своих познаний Хумн предвещает итальянский гуманизм и западное Возрождение.” 1161 Наконец, сочинения Мазариса, подражателя Лукиану – “Путешествие Мазариса в ад,” его “Сон после оживления” и несколько писем, связанных с Пелопоннесскими делами начала XV века – несмотря на малую литературную талантливость автора, представляют важный документ для знакомства с вопросом о подражании Лукиану в византийской литературе и сообщают подробности о византийской культуре данной эпохи. С точки зрения филологии, время Палеологов также дало немало интересных представителей, являющихся по своему характеру и образу мыслей предвестниками новой духовной эры и имеющих, по словам Крумбахера, меньше связи с их византийскими предшественниками, например, с Фотием или Евстафием Солунским , чем с первыми деятелями классического Возрождения на Западе. |
| После Германа патриарха наступает продолжительный перерыв в истории толкования литургии на востоке, и в течение следующих четырех столетий не появляется замечательных деятелей на этом поприще церковной литературы. Два-три мало известных имени, с которыми мы встречаемся в этот долгий период времени, показывают, что осложнение обряда на востоке не входило в интересы тогдашних церковных деятелей, и труды ранней серии экзегетов оставались авторитетными руководителями. Казалось, общее внимание было привлечено самым обрядом, и то, в чем Дионисий с его продолжателями видели только первую ступень на поприще сознательного усвоения богослужения, стало конечною целью религиозного сознания. Если исключить Феодора Андидского и Хозроя Великого, армянского писателя XII в., который оставил толкование миссы, вплоть до XV века мы ничего не имеем замечательного по этой части. Очень может быть, что со временем найдутся и будут изданы неизвестные доселе толкования византийских литургистов, но эти pia desideria в случае своего оправдания едва ли внесут какое-либо новое направление в область толкования и дадут ему новый оборот. Во-первых, такие труды не пропадают и во всяком случае отзываются в последующей литературе; но этого мы не видим, и Симеон Солунский , это светило греческих толковников, не дает для такого предположения никаких оснований. Разумеем ту часть его разговора о священнодействиях и церковных таинствах, где он занимается объяснением божественной литургии, и отдельный трактат такого же содержания „о храме и литургии». Толкования Симеона не представляют труда самостоятельного. По собственным его словам, они представляют слабое подражание тому, что было высказано прежними толкователями, между которыми на первые места он ставит патриарха восточных экзегетов– Дионисия Ареопагита , а потом руководится и другими писателями, его преемниками по благодати. „Никто да не дерзает обвинять нас в гордости и излишнем самомнении», говорит он, „за то, что мы беремся говорить о вещах такой великой важности, которые изъяснили апостольские и божественные мужи, посвященные в тайны Божии. Не для того, чтобы сказать что-нибудь больше их,–нет, я излагаю в духе любви,–сколько доступно нечто из того, что они написали, признавая себя их чадом и рабом». В этом отзыве сказалось традиционное уважение к имени Дионисия. |
| Разделы портала «Азбука веры» составил Н. Дубровский, материалы: Снегирев, Забелин, Вельтман, Шепинг, Терещенко и др. Масленица у нас, на Руси, есть самый разгульный народный праздник; народ недаром называет масленицу широкою и честною. 1 Почти целую неделю идут попойки и взаимные угощения; много пьется и естся в масленичные дни, но всего более поглощается горячих поджаристых блинов с припекою и без припеки. Прежде чем приступим к описанию масленичных забав и увеселений, мы нужным находим сказать о том, откуда началась-почалась наша масленица и как праздновали ее наши предки, славяне, во времена своего язычества, когда они поклонялись истуканам или идолам, признавая их за своих богов и покровителей. Русская история повествует нам, что еще до Владимира на священном холме киевском стояло много кумиров, или идолов, в числе которых главными были Перун и Волос , именами которых клялись русские князья наши при заключении ими мирных договоров, с императорами греческими. В договоре Олега с императорами Львом и Александром, мы читаем: по рускому закону кляшася оружием своим и Перуном богом своим, и Волосом, скотьим богом. Так как в составе Олеговой дружины были не одни славяне, но и варяги, т. е. литовцы и прочие народы, живущие по берегам Балтийского моря, то с достоверностию и полагают, что Перун был представителем варяжских пришлецов, т. е. бог варяжской, или литовский, что подтверждается и договором Олега, который: кляшася Перуном богом своим, а Волос был бог славян, т. е. представитель туземного населения; и до пришествия в Киев Олега и Игоря, древних князей русских, занимал первое место на священном холме киевском между другими славянскими божествами. Следовательно дружина Олегова, состоявшая из разных племен, клялась каждая по своему закону и каждая народным божеством своим, т. е. славяне Волосом, а варяги Перуном. Великий князь Киевский Владимир (Равноапостольный), 2 до принятия им христианства, был также усердным почитателем богов языческих, доказательством чему служит то, что он к истукану Перуна сделал серебреную голову с золотыми усами. Задолго до Владимира и слишком за тысячу лет до нашего времени, два брата, св. Кирилл, называемый также Константином Философом, и Мефодий, солунские уроженцы, по происхождению своему славяне, изобрели грамоту для славянских народов, перевели на нее священные книги Ветхого и Нового Завета и начали проповедовать между славянами Христово учение. Свет Христов скоро разлился по всем землям славянским, а наконец достиг и до нас, славян русских, но уже тогда, когда первоучители наши почили от земных трудов своих и перешли к Богу. |
| Между всеми покоренными племенами он старался распространить христианство если не путем проповеди , то мерами насилие. В следствие этого, со времени Карла и при его преемниках начали появляться немецкие проповедники в Моравии, Паннонии, Богемии и у славян прибалтийских. Но так как они проповедовали на языке непонятном славянам, везде старались вводить богослужение по обычаю западному исключительно на латинском языке, и нередко возмущали народ своими властолюбивыми и корыстолюбивыми притязаниями, интригами и насилиями, то к проповеди их славяне большею частью относились с недоверием, а иногда с ожесточенным сопротивлением. Западные славяне мало-по-малу приобретали понятие о христианстве, и не могли не относиться к нему сочувственно, – но только не хотели принимать его от притязательных немецких проповедников, дабы вместе с тем не подчиниться и немецкому политическому господству. В таком состоянии, в состоянии колебания, находилось христианство у южных и западных славян до половины IX века. Главной причиной нетвердого положения христианства у славян до этого времени, кроме случайных исторических обстоятельств было то, что славяне не имели ещё своей письменности, не имели священного Писания и богослужение христианского на родном языке. В половине IX века христианство с богослужением на понятном для славян языке утвердилось глубже почти во всех славянских племенах, и вместе с тем явилась у славян своя письменность, и пошло успешно их умственное и общественное развитие. Главными просветителями славян в религиозном и умственном отношении явились в это время знаменитые солунские братья св. равноапостольный Мефодий и Константин (в схимничестве Кирилл). II. Св. Кнрилл и Мефодий и их прповедническая длительность у южных и западных славян. Св. Мефодий и Константин были родом из Солуня, македонского города, населенного преимущественно славянами; отец их Лев, правитель Солунской области, был по мнению некоторых ученых, славянин но происхождении своему, a по мнению других грек. Отличаясь богатыми дарованиями и любовью к наукам, Мефодий и Константина получили лучшее по своему времени образование. |
| 58 Обыкновенный порядок службы, объясняемый у Солунского, сходится с синод. уставами XIV-XV в. (так называемой иерусалимской редакции), с псалтирью митр. Киприана, с „ Διταξις τς εροδιακονας“, или известным уставом патр. Филофея и друг. источниками. 62 В Савостьяновском евхологие φ. 97–104 помещаются молитвы 1-го, 3-го, 6-го и 9-го часа – по три антифонных и две – главопреклонения и отпустная – на каждом. φ. 124 – молитвы полунощницы в таком же числе. Тоже в Слав. требн. Синод. Библ. (Опис. III, 143–144). В таком же составе эти молитвы читаются и в нашем акад. требнике 183, только утренних больше. 64 Κα ψλτης υ ως μρος δει τ μλλοντος δεσ αι ψαλμ κατα λγον εον “ κα πνοσα δξα σοι θε р. 637. Речь идет о псалме: „Господи чтося умножиша“, который на песненной утрене был первым антифонным. 65 „ Εν τοις σπερινος πασι τ κλνον κριε τ ο ς σ ψλλεται“. р. 625. „ Δι κα π ς ψαλμς υτος… κατ ς χον λγεται ξ εκατερου χορ κα τ δξα σοι θς ν κςω ςχ“. р. 628. 66 Это объяснение было бы на наш взгляд совершенно удовлетворительно и могло бы пройти без „вероятно“, если бы тот же самый припев и в той же самой обстановке не употреблялся и на песненной утрене (р. 637). А сколько нам известно, на утрене такого псалма не полагалось. В асматиках Нижегородского Кондакаря, между другими припевами также читается „ τ οικουμνη“ аллилуия. (Пр. Макар. Истор. р. ц. II, стр. 203). 68 Этот псалом κατ ξοχην называется вечерним и упоминается в этом значении едва ли не во всех древнейших известиях о вечерне. На синайской вечерне читали 1-й и 140 псал. в Постановл. Апост. 140-й псал. называется „ πιλχνιος“. У патр. Анфима в его каноне псалмы 85-й и 140-й называются „ κατ λχνης“, а в другом перечне у него же – вечерними ( λυχνικο) псалмами названы: 129, 140 и 12. (Pitra monum juris II. 209). Тоже в александрийском кодексе Библии . 69 Любопытно, как выражается о последних Симеон Солунский , говоря о пении стихир на Господи воззвах в обыкновенной вечерне. Он называет их „песнями“ ( μνοι), исполняемыми на глас и самогласно вместе со стихами псалмов, в числе 10, 8, 6-ти, судя по значению праздника. „ Τν δ μνων ν τροπριοις δι μελοις μα λεγομνων τος ςιχις“ (р. 605). Отсюда видно, что и стихиры назывались в певческом исполнении тропарями, если произносились на глас ( τρπος). Самое же имя стихир дано этим песням, потому что они всегда соединяются с известными стихами из псалмов и по роду последних называются: хвалитными, на Господи воззвах, или в еще более общем смысле: π ς χου – стиховными, но не потому чтобы составлялись по образцу стихотворных библейских книг. |
| Во-вторых, в ранний период церковной истории мирную ектению мог говорить любой диакон, как это засвидетельствовано в Барберини 336 (ες τν διακνων – «один из диаконов») 269 . Более поздние кодексы (Гроттаферрата Г.в.1 и Коален 213) содержат указание, что произнесение мирной ектении является прерогативой архидиакона 270 . Современный Чиновник предписывает творить ектению протодиакону 271 , следуя, таким образом, поздней традиции. После чтения молитв и ектении происходит облачение ставленника, которое современный Чиновник предписывает совершать следующим образом. Сначала архиерей возлагает на левое плечо ставленника орарь, возглашая: «Аксиос», что означает «достоин». После этого «Аксиос» поют по три раза прежде священнослужители в алтаре, затем оба лика. Также пением «Аксиос» сопровождается следующее за этим облачение ставленника в поручи и вручение ему рипиды 272 . В древних чинах VIII–XI веков говорится только о возложении ораря и вручении рипиды; при этом Барберини 336 и Гротта- феррата Г.в.1 добавляют, что перед возложением ораря со ставленника снимают фелонь 273 . Однако в этих чинах отсутствует облачение в поручи и пение «Аксиос». При этом про облачение в поручи не говорится не только в патриарших Евхологиях, но в старопечатном русском Потребнике 274 , а также в современном греческом Евхологии 275 . Как писал авторитетный русский литургист А. Дмитриевский , «поручи, по греческим чинам, составляют богослужебную принадлежность и даже отличие лишь протодиакона и архидиакона, но не даются простому диакону» 276 . Так что обычай вручать поручи ставленнику является особенностью русского чина, и он появился довольно поздно, только во 2-й половине XVII века 277 . Что же касается пения «Аксиос», то впервые этот возглас появился в чине хиротонии лишь в XV веке 278 , причём святой Симеон Солунский говорит о пении «Аксиос» только при возложении ораря. Как считает А. Неселовский, это появление возгласа «Аксиос» в чинах хиротоний является заимствованием или из чинов хиротесий, или из александрийской практики 279 . |
| Приветствуя собравшихся, отец Петр, также являющийся настоятелем Патриаршего подворья вмч. Димитрия Солунского в селе Дмитровском Московской области, отметил: «Студенты Российского православного университета в последние годы принимают участие в организации досуговых мероприятий в приходских праздничных программах в подмосковном селе Дмитровское, в том числе в области физической культуры. Этот дает нам дополнительную возможность развивать в университете добровольчество, а вместе с тем существенно расширить границы приходский жизни в самом селе. Поэтому мы рады, что сегодняшнее заседание Министерство спорта решило провести в стенах нашего вуза». Министр физической культуры и спорта Московской области Р.И. Терюшков выразил готовность к сотрудничеству с Церковью: «Задача министерства спорта — быть рядом с Православием. Мы хотим объединить наши усилия в соработничестве для достижения больших целей. У нас есть опыт в развитии массового спорта, ряд проектов реализуется совместно с Русской Православной Церковью. Прихожане постоянно привлекаются к спорту, но не на том уровне, на котором бы хотелось. Поэтому объединение усилий как никогда актуально. У нас все для этого есть: спортивная инфраструктура, тренерские кадры. Мы готовы делиться этим с прихожанами, чтобы они приобщались к физической культуре и спорту в любом возрасте. Это одна из первых задач, которую мы должны решить». Член комиссии, настоятель Никольского храма в поселке Правдинском (Пушкинский район Московской области) протоиерей Кирилл Соколов рассказал о деятельности некоторых клубов, не имеющих квалифицированных инструкторов. «Эти клубы проводят соревнования, на которых происходят несчастные случаи, что бросает тень на все православное сообщество. Это происходит во многих регионах, в том числе в Московской области. Необходимо, чтобы все приходские клубы были подконтрольны и имели взаимодействие с Минспорта», — заключил священник. «Министерством спорта ежегодно проводится Фестиваль физической и духовной культуры учащихся воскресных школ Московской области, — напомнил председатель епархиального отдела по делам молодежи, благочинный Чеховского церковного округа, настоятель Зачатьевского храма города Чехова священник Константин Александров. — Причем, этот фестиваль объединяет не только учащихся воскресных школ, но в нем также участвуют светские объединения. Через участие в этом мероприятии дети приходят к вере в Бога, становятся верующими, воцерковленными. Эта та задача, которая стоит перед Русской Православной Церковью и это ответ на вопрос, зачем ей нужно участвовать в соревнованиях, организованных Министерством физической культуры и спорта Московской области». |
| Но ставши видной ритуальной принадлежностью архиерейского священнослужения, осенение дикирием и трикирием не сделалось служебным одних архиереев преимуществом. В старину у нас игумены многих монастырей, а не некоторых только, как в настоящее время, служили с одной или двумя осеняльными свечами. Да и теперь священник служит на Пасхе с трикирием и крестом в одной руке и кадилом в другой – так именно, как начиналась в соборных церквах, по свидетельству Симеона Солунского , каждая воскресная утреня. Даже диаконы прежде и византийские императоры в свое время, как лица помазанные и полу-посвященные, осеняли народ дикирием или трикирием – первые, когда на преждеосвященной литургии, взамен священников, обращались к нему со словами: Свет Христов просвещает всех, вторые – когда с амвона и вообще публично предлагали своим поданным то или другое наставление. Осенив народ дикирием и трикирием, архиерей, сидя или стоя, слушает часы, отправляемые на стороне его священником, и начало литургии вместе с сослужащими, все время до малого входа оставаясь среди церкви. С точки зрения древнего обряда это не особенность, а обычный порядок. Не говоря уже о часах, которые, быв вначале вместе с полуночницей и повечерием делом личной набожности, справлялись каждым на дому, в церковном притворе, другой какой-либо части храма, но никак не в алтаре; даже такие важные службы, как праздничные вечерни и утреня, начинались вне последнего, пред закрытыми церковными дверями, как начинается в паперти и до сих пор наша пасхальная утреня. Воспоминание о начальном месте совершения в древности названных служб сохранилось и в позднейших уставах, образовавшихся при новых, изменившихся условиях церковного строя, хотя бы например, в том замечании их, что священник начинает вечерню с своего места на клиросе, а не в алтаре или подойдя к дверям его для произнесения тех или других молитв и ектений, надевает висящую тут-же епитрахиль и затем вервию снаружи из церкви открывает их. Литургия, однородная в своей первой половине по своему составу и назначению с прочими службами, не составляла исключения из них в данном отношении. |
| Значит, по толкованию греческой газеты, в жилах человека может течь кровь по происхождению, племени и народности, и кровь по убеждению и чувству. В жилах, мнимых неврокопских эллинов уже текла второго рода кровь, именно кровь по убеждению и чувству. А настоящая-то кровь их, кровь по происхождению, племени и народности, какова – спросим мы греческую газету? Доселе была нам известна смешная греческая теория, что болгары в провинции были «болгарогласни еллини», а теперь узнали от греческих публицистов и другое этнографическое начало, именно, что в жилах народов может течь кровь не только по происхождению, племени и народности, а и по убеждению и чувству. Например, для чистокровного француза достаточно убеждения и чувства, чтобы быть чистокровным англичанином или немцем. 28 Мы долго не кончили бы, если бы позволили себе воспроизводить здесь всю ту отборную ругань и всевозможный обвинения болгар, какие чуть не ежедневно можно встречать в греческих газетах: «Νελογος», «Κωνσταντινπολις», «Να πιτερισης», и др., не исключая и «κκλεσιαστηκ ληθεα». Заметим, что и болгарские публицисты нарочито подчеркивают сообщения греческих же газет о непорядках греческого духовенства. 29 – Подозрительность и притязательность греческих публицистов превосходит всякую меру. Приезжает, напр., болгарский архимандрит по своим делам в Царьград, и царьградская газета «Νελογος» спешит перепечатать из Солунской газеты «Φρος τς Μακεδνιας» сообщение: «прибыл в Солунь и на другой день по прибытии отправился в Царьград архимандрит охридского болгарского владыки. Скрытное и неожиданное прибытие сюда и путешествие в Царьград этого архимандрита имеет связь с подземными и преступными замыслами и сатанинскими целями, как говорит наш корреспондент из Струмицы, корреспонденция которого раскрывает действия этих хищных птиц Македонии». Что это за язык, господа почтенные греческие публицисты? – взывают Новини. «Сатанинские цели и подземные преступные замыслы», « хищные птицы Македонии»?! Или для того, чтобы ехать болгарскому архимандриту в Солунь и Царьград, требуется испросить разрешение у редакторов газет: «Φρος τς Μακεδνιας» и «Νελογος»!? 30 А то вот прибыли в Царьград два болгарских архиерея, члены болгарского Синода. |
| В Новинах напечатана следующая заметка солунской газеты Φρος τς Μακεδονας, перепечатанная и газетой Νελογος под заглавием: «Болгарские махинации». «Несколько лет тому назад здесь было немного говорящих по-болгарски («болгарогласни»), которые, однако были верны православию и вселенской патриархии, имели одно небольшое училище, в котором дети их учились болгарскому языку. Все шло хорошо, пока не явилось в городе несколько пришельцев из тех, кои учились в фанатических и шарлатанских училищах в Болгарии, которые как некие гиены в изобилии и сатанински явились в ΧΙΧ-м веке защитниками болгарщины, не имея никаких гарантий и не показывая никакого другого диплома, кроме неумолимого преследования тех, кто открыл им умственно ослепленные очи, беспощадной брани своих благодетелей и осквернения всего, что предшественники их почитали как священное и святое. С такими замыслами и сатанинскими намерениями основались те пришельцы в нашем городе и рассеяли среди некоторых из прежних «болгарогласных» нечистые идеи и всяческие лжи, пробрались в училища их и приступили к открытию гимназии, в которую собрали кого попало из внутренней Македонии и других мест, и учат их всему другому, но только не науке. Тоже должно сказать и о женском их училище. Но того недостаточно им было: несколько времени тому назад они усиливались присвоить себе часть кладбища греческой православной общины, но справедливость главного управителя воздала кесарево кесарю. Всего хуже то, что пришельцы те пробрались и посеяли плевелы и в церкви «болгарогласных», советуя им отказаться от вселенской патриархии. Не будем обнародовать здесь всех замыслов тех пришельцев, которые явились из ада, совершали и всякий день совершают против греков действия, осуждаемые и божеским, и человеческим нравом, и потому ограничиваемся только этим». 26 Заметку эту «Новини» сопровождают обширной статьей, из которой мы приведем нисколько характерных мест. «Мы привели эту заметку – читаем в Новинах – чтобы видели читатели образчик греческой литературной безнравственности. |
|
|
