| Авва Дорофей При встрече с людьми больше всего нужно избегать подозрительности, от которой происходит пагубное осуждение. Имею множество примеров, доказывающих, что всякий судит о других согласно собственному душевному состоянию. Допустим, например, что кому-то случилось стоять ночью у дороги, и мимо него проходят три человека. Увидев стоящего, один из них подумает, что он, наверно, поджидает кого-то для блудного свидания; другой подумает, что этот несомненно – вор: вид у него подозрительный; третий подумает, что этот, наверно, с кем-то условился пойти вместе в храм помолиться и потому ждет его. Так, трое видели одного и того же человека на одном и том же месте, но подумали о нем совсем разное. И это, очевидно, соответственно настроению каждого из них. Как черно-желтые и худосочные тела всякую пищу, какую бы они ни приняли, превращают во вредные соки, хотя бы она была и самой полезной, так и душа с испорченным нравом получает вред от всего, с чем имеет дело, даже от самого хорошего. А имеющий добрый нрав подобен тому, кто имеет здоровый организм, который если и проглотит что-либо и не совсем полезное, все же превратит все в хорошие соки. Так и мы, если будем иметь добрый нрав и будем хорошо себя настраивать, то от всякого дела получим духовную пользу. Надо стараться совершенно очистить внутренний гной, чтобы больное место совсем заросло так, чтобы не осталось никакого безобразия и вовсе нельзя было узнать, что на этом месте была рана. Как же этого достичь? – Молясь от всего сердца об оскорбившем и говоря: «Боже, помоги моему брату и мне ради его молитв!» Молясь таким образом за своего ближнего, человек являет одновременно и сострадание и любовь. Прося же помощи себе ради его молитв, он этим смиряется. А где есть сострадание, любовь и смирение, может ли там быть раздражительность, злопамятность или другая какая страсть? – И авва Зосима сказал: «Если дьявол воздвигнет все хитрости своей злобы вместе со всеми своими демонами, то все коварства его исчезнут и сокрушатся от смирения – по заповеди Христовой». |
| Однако лишь в том случае, если энергия есть объект, субстанция Божественной природы, по аналогии с электромагнитным излучением (сравнение архиеп. Луки Войно-Ясенецкого) , невещественным образом охватывающая и пронизывающая всё тварное бытие, можно доподлинно говорить о вездеприсутствии Божественной природы. Многие термины и догматы развиваются в нашем богословском осмыслении. Замечательную мысль о гносеологической динамике догматики высказал ещё в 1836 г. прот. Александр Горский: «Когда рассматривается догмат как мысль Божественная, он един и неизменен, сам в себе полон, ясен, определён. Но когда рассматривается догмат как мысль Божественная, усвоенная или ещё усвояемая умом человеческим, то его внешняя массивность необходимо с течением времени возрастает. Он прилагается к различным отношениям человека, встречается с теми или другими мыслями его и, соприкасаясь, объясняет их и сам объясняется; противоречия, возражения выводят его из спокойного состояния, заставляют раскрывать свою Божественную энергию» 314 . Следовательно, и догмат о Божественных нетварных энергиях также способен проходить свой некоторый эволюционный путь в нашем восточном богословии – путь концептуального и терминологического совершенствования. И это особенно ярко показал в своё время Геннадий Схоларий . Поэтому можно по праву сказать, что паламитский синтез в свете современных научных представлений терминологически и концептуально разтождествляет не только понятия Божественного Существа и Божественной сущности, но и то, что некогда отождествил синтез каппадокийский, – понятия сущности и природы. Не случайно современные богословы настаивают на включении нетварной энергии в концепт единой Божественной природы: «Под сущностью всегда понимается непостижимая и несообщимая глубина Божества, а природа – более широкое понятие, включающее в себя сущность, волю и энергию Бога. В рамках такой терминологии мы можем отчасти познавать природу Бога. При этом сущность Его для нас остаётся непостижимой» 315 . Представление об энергии как об особой природной субстанции, объекте, отличном от сущности, не только даёт возможность разрешить вышеуказанные богословские проблемы, но и обозначить путь дальнейшей экспликации паламитского направления в христианском вероучении. |
| Проснувшись, инок почувствовал радость и мир в своей душе. После этого плотская брань больше не смущала его. Авва Даниил объяснил ему: «Благословение — дар мученицы целомудрия: такое дерзновение имеют перед Богом подвижники чистоты». В последующие времена многие находили у гробницы святой Фомаиды освобождение от страстей и духовную радость. Мощи святой мученицы Фомаиды были перенесены в Константинополь в один из женских монастырей. В 1420 году их видел русский паломник иеродиакон Зосима. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 1 января, 2021 18 декабря, 2021 29 мая, 2023 22 мая, 2023 6 июня, 2022 1 июня, 2022 6 мая, 2022 4 апреля, 2022 27 марта, 2022 1 января, 2021 18 декабря, 2021 29 мая, 2023 22 мая, 2023 Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. Давайте дружить! © 2003—2024. Сетевое издание Правмир зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Реестровая запись ЭЛ ФС 77 – 85438 от 13.06.2023 г. (внесение изменений в свидетельство ЭЛ ФС 77-44847 от 03.05.2011 г.) Учредитель: Автономная некоммерческая организация информационно-познавательный центр «Правмир» (АНО «Правмир») (ОГРН 1107799036730) Главный редактор: Данилова А.А. Адрес электронной почты редакции: info@pravmir.ru |
| Уже после этого сопутствовавшие ему варвары уничтожали все встречавшееся и наконец, взяли сам Рим и, опустошив его, многие из дивных его зданий сожгли, сокровища разграбили, нескольких сенаторов подвергли различным казням и умертвили. В насмешку же над царским достоинством, Аларих назначил царя, по имени Аттила, и в один день приказал ему выйти, как царю, окруженным царскою стражею, а в другой заставил его явиться в виде раба. После сего, испугавшись молвы, что царь Феодосий послал против него войско, он обратился в бегство. И молва не была выдумана: войско действительно шло, поэтому Аларих, не перенесши, как я сказал, и одного слуха о том, поспешно удалился. Рассказывают, будто во время его похода к Риму, один благочестивый муж, по образу жизни монах, уговаривал его не радоваться при виде столь великих бедствий, не наслаждаться убийством и кровью. На что он отвечал: «Не по своей воле я иду туда, кто-то каждый день беспокоит и мучит меня, говоря: ступай, опустоши город Рим». Но довольно об этом. Глава 11 О бывших тогда в Риме епископах После Иннокентия, в продолжение двух лет римской Церковью управлял Зосима, а после Зосимы предстоятелем Церкви три года был Бонифаций, которого сменил Целестин. Этот Целестин у римских новациан отнял церкви, и епископа их Рустикула принудил делать собрания тайно в частных домах. До его времени римские новациане весьма благоденствовали и, имея множество церквей, собирали в них многочисленный народ. Но зависть коснулась и их, потому что римское епископство, подобно александрийскому, выступив за пределы священства, давно уже перешло в самовластное господство. Вот от чего римские епископы не позволяли свободно собираться даже одномыслящим с ними христианам, но, отняв у них все, лишь хвалили их за единомыслие. Епископы констатинопольские не были заражены такой болезнью, напротив, они особенно любили новациан и позволяли им собираться внутри города, как об этом я уже и прежде довольно говорил. Глава 12 О Хрисанфе, новацианском епископе в Константинополе По смерти Сисинния, на престол епископский против воли возведен был Хрисанф, сын Маркиана, предшествовавшего Сисиннию епископа новацианского. |
| Василий Великий . Творения. Т. 2. С. 99). 191 Или: «если мы являемся небрежными» ( ε δε εσμεν χηδιαστα ). Однако следует подчеркнуть, что в представлении аскетических писателей уныние ( χηδα) неразрывно связано с небрежностью и ленью. Так, по определению Евагрия, «уныние есть расслабленность ( τονα) души» (PG. T. 79. Col. 1157). Соответственно, такая расслабленность влечет, помимо прочего, лень и отвращение к труду как телесному, так и духовному (cм.G. AKEDIA. Die geistliche Lehre des Evagrios Pontikos von Uberdruss. Koln, 1989. S. 51–68 ). Примечательно, что уныние поворачивается иногда совсем иной своей гранью: человек начинает упрекать себя в том, что он ничего не делает и ничего делать не может, впадая от этого в еще большую апатию (в современном понимании этого слова) и бездействие. Например, Палладий в «Лавсаике» повествует о том, как однажды он, впав в уныние ( χηδισας), пришел к великому подвижнику Макарию Александрийскому и сказал: «Авва! Что мне делать? Угнетают ( λιβουσ) меня помыслы, глаголющие: ты ничего не делаешь здесь, уходи отсюда». На это Макарий ответил: «Скажи им: я ради Христа охраняю стены» ( τοχους τηρ – подразумеваются, видимо, стены келлии, которая есть как бы крепость монаха, ведущего непрерывную духовную брань) ( ΠΑΛΛΑΔΙΟY ΛΑYΣΑΙΚΗ ΙΣΤΟΡΙΑ. ΜΕΡΟΣ Α. ΑΘΗΝΑΙ, 1970. Σ. 118). 192 Можно перевести и следующим образом: «Мужественное сердце помогает душе после Бога ( βοθει εστι ψυχη μετ Θεν), тогда как уныние помогает злу ( σπερ χηδα βοθει στι της χαχας)». В данном случае унынию, как «расслабленности души», противостоит «мужественное сердце» ( νδρεια χαρδια), но оно, как это подчеркивает св. Аммон, может помочь душе лишь после Бога, то есть действует, если так можно сказать, принцип «асимметричной синэргии» (действие Бога всегда неизмеримо сильнее действия человека). Авва Зосима на сей счет говорит следующее: «Для всякой добродетели требуется труд, время и наше желание ( το θλειν μς), но прежде всего потребно содействие Бога ( προ πντων χρεα τς συνεργεας το Θεο). |
| Правда, римские папы осудили пелагианство, но не следует забывать, что папа Иннокентий осудил только отвергающих крещение детей и помощь благодати Божией, чего никогда не отвергали пелагиане. Преемник его, Зосима, несомненно сам был пелагианец и осудил пелагиан лишь из страха пред гражданскою властию: преемники же Зосимы лишь повторяли суждения последнего относительно пелагианства, так как иначе действовать и нельзя было. Подозревать их в принадлежности к пелагианству нет никаких оснований, но и считать мнения их за выражение голоса всей италийской церкви еще менее оснований. В Риме Пелагий приобрел известность, как ревностный проповедник благочестивой жизни и строгий обличитель испорченных нравов римского общества. Основной тон проповеди его заключался в призыве к самоуглублению и самоисправлению; каждый должен сам совершать свое спасение, а не надеяться на благодать Божию. Мнение, что Бог простит нам грехи наши в виду природной нашей немощи и удобопреклонности к греху, возмущало Пелагия в высшей степени и он не находил достаточно слов для порицания его. «Жестоко, тяжело, мы не можем, мы обременены слабою плотию» – с иронией повторяет Пелагий суждения тех, кои собственное небрежение о спасении извиняли указаниями на слабость природы 18 . Другие извиняли себя указаниями на среду, в которой они жили, и на мирские занятия, отвлекавшие их от забот о спасении 19 . Многие, не надеясь и не стремясь к достижению истинной святости, довольствовались внешним благочестием и вводили других в заблуждение своею мнимою праведностию. Метко и язвительно бичует Пелагий этот широко распространенный в тогдашнем обществе порок лицемерия. «Очень нетрудно, пишет он, носить какой-нибудь дурной плащ, почтительнейшим образом приветствовать встречных, целовать руки и колени, выражать смирение и кротость склоненной к земле головой и опущенными взорами, произносить слова едва внятным и нежным голосом, очень часто вздыхать и при каждом слове называть себя грешным и окаянным. А если такого смиренника оскорбить самым ничтожным словом, то он сейчас же поднимает брови, выпрямляет шею и быстро изменяет кроткий тон речи в безумный крик. |
| 103 Письмо датировано 17 сентября 417 года Ар. р. 2. I. X. Августин, рассказывая о суде Зосимы по делу Целестия, передает некоторые подробности. Именно, Зосима, воспользовавшись выражением Целестия в конце его исповедания, что он готов исправить, согласно с мыслию папы, всякую ошибку, какая могла бы вкрасться у него по неведению, предложил ему осудить те положения, какие были выставлены против него диаконом Павлином на Карфагенском соборе 412 года, и выразить согласие мыслям, выраженным в письмах Иннокентия к африканским епископам, т. е. осудить отрицающих необходимость иной благодати, кроме свободы воли, и необходимость крещения детей. Положения Павлина Целестий отказался осудить, но мыслям Иннокентия не дерзнул противиться и «обещал осудить все, что осудил римский престол» (De ресс. orig. n. 8), отвергнув все то, что приписывалось ему в письмах Иннокентия (Contra duas Epist. Pel. II, 6). Здесь Августин по-видимому противоречит тому, что сам сказал ранее (Не pecc. orig. 8). Там он говорит, что Целестий отказался осудить положения Павлина, а здесь, что он осудил все, что приписывалось ему. Но в действительности противоречия нет: в последнем случае Августин указывает только, что Целестий должен бы был осудить и положения Павлина, если бы он искренно говорил Зосиме, что он осуждает все, что ему приписывается. Если же предположить, что Целестий говорил искренно, что он осуждает все, приписываемое ему, по мысли Иннокентия, то можно думать, что он имел в виду при этом то, что ложно приписывалось ему в письмах Иннокентия, т. е. что он отрицает необходимость крещения детей и благодати вообще. А что положения Павлина он решительно отказался осудить, об этом свидетельствует и посланная Павлином к Зосиме оправдательная записка. См. Libell. Paul. Ар. р. 2. р. 2355. 104 Так думают, вслед за Августином, Гарнерий, Тильмон, бенедиктинцы, Виггерс, Биндеман, и др. Неандер находит возможным относить Зосиму к числу тех клириков, кои занимаются не столько богословскими вопросами, сколько богослужебными своими обязанностями и внешними церковными делами, и в этом находит извинение для Зосимы (Neander, Kirchengeschichte В. IV. S. 1101). Ho это мнение не имеет никаких фактических оснований; напротив, из всего, что известно о Зосиме, видно, что он был слишком высокого мнения о своем вероучительном авторитете и ревностно занимался предметами христианского вероучения. |
| Зосимою, в маленькой часовенке за оградой по направлению к речке Молохче. Предоставим слово самому старцу Симеону Ермолаеву. «Долго, – говорит он, – не существовало никакой часовни, ни памятника. Народ стекался поменее, старики примерли, а молодое поколение приходило только по преданию поклониться святому месту. Пустыня эта была перепродана госпоже Макаровой, а она продала лес Александровским купцам Баранову и Зубову. Тогда, при начале порубки, сделали сторожем меня (этого самого Симеона, который передал мне все здесь описанное). Во время пилки леса явился пустынник Зосима пильщикам как будто бы он в монашеском платье ходил и кадил свою могилу. Один из плотников смеялся и уверял, что это нечистый дух ходит в виде монаха и наводить ужас, и не святой муж за свое посмеяние на другой день внезапно умер. Видели также пастухи огонь на том месте, что и подало мысль раскопать это место. (Симеон признался мне, уже слепой, с большим раскаянием). С одним из своих товарищей я раскопал это место и нашел могилу выложенную камнем. Увидал и даже коснулся нетленного гроба! Дивное благоухание повеяло на нас, и мы решились открыть гроб и вдруг ударил сильный гром, сделалось темно от тучи, и мы испугались и побежали. Когда окончили пилку леса, то неизвестно от чего, вдруг среди дня тес, бревна, одним словом, вся пустыня загорелась. Испуганный, я (мой рассказчик Симеон) взял из киота крест и обошел с ним половину пустыни. Пожар миновался. Так как я слушал всегда с особенным интересом предание о пустынножителе Зосиме, имел к нему всегда большое уважение и даже веру, после бывших явлений пастухам и пильщикам, то упросил, после бывшего на пустыньке пожара, владельцев оставшегося леса выстроить часовню на том месте, где было видение и где я обрел могилу. Г-да Баранов и Зубов согласились выстроить часовню, которая доселе существует. Тогда отправился я к сестре Баранова и выпросил у нее пожертвовать несколько образов на пустыню, что она и исполнила и образа с крестным ходом были принесены на пустыню. |
| отчим традициям и обычаям. Отправляя к ним изгнанника, власти заранее были уверены, что его неизменно встретит настороженное отношение. Пытавшиеся найти здесь убежище враги константинопольского правительства очень скоро начинали понимать, что попали не туда, куда рассчитывали, что союзников сочувствующих у них не будет и даже просто отсидеться в городе, перевести дух не удастся. Так, поднявший в 364/365 г. антихристианское по своей сути восстание. Прокопий, родственник покойного императора Юлиана, после поражения, разумеется, не случайно бежал вместе с семьей именно в Херсонес, рассчитывая, видимо, получить поддержку в этом остающемся еще в целом языческим городе 2579 . Но почти сразу незадачливый узурпатор понял, что обманулся в своих ожиданиях, «что жители его не заслуживают никакого доверия», то есть не думают изменять правившим императорам Валентиниану и Валенту. Поскольку Аммиан Марцеллин отметил, что Прокопий «терпел от голода в диких местах и был лишен человеческого общества», можно предположить, что беглецу пришлось скрыться из города, где ему, по словам Зосима, грозило «быть выданным лицам, прибывшим искать его». Показательно, что через два с половиной столетия точно так же настороженно по отношению к опасному изгнаннику Юстиниану Ринотмету будут вести себя далекие потомки этих херсонеситов. В итоге Прокопий поспешил покинуть берега Таврики на попутном корабле, прихватив домочадцев 2580 . Более того, он направился прямиком в Константинополь. Очевидно, даже столица Империи, при всей ее опасности для мятежника, казалась ему сулящей больше перспектив и надежд, чем неудачно выбранный злополучный приют. Уже на следующий год в Херсонес угодил в ссылку Фронимий, проходивший по делу о заговоре Прокопия 2581 . Имперские власти могли быть спокойны – город достойно выдержал проверку на благонадежность. Примечательно, что александрийскому патриарху Тимофею Элуру, известному поборнику преследуемого правительством монофиситства, удавалось вызвать возмущение в Александрии, а затем, уже после отправки в ссылку в 460 г., устраивать в Ганграх «запрещенные сходки и беспорядки», отчего Лев I перевел его в 464 г. |
| Эти термины довольно часто встречаются на страницах русской классической литературы, но понятны не каждому. Поэтому есть необходимость их пояснить. КАДЕТАМИ (от франц. cadet — младший) назывались воспитанники закрытых учебных заведений, дававших подросткам начальную военную подготовку. Преимущество при поступлении предоставлялось детям офицеров. С 1863 по 1882 год КАДЕТСКИЕ КОРПУСА назывались ВОЕННЫМИ ГИМНАЗИЯМИ. В кадетском корпусе учился старец Зосима в «Братьях Карамазовых» Достоевского; туда отдала его мать, хотевшая, чтобы потом он поступил в гвардию. Воспитывался в кадетском корпусе и пушкинский Дубровский, откуда выпущен был корнетом в гвардию, то есть сразу офицером. Однако при Александре III образование в кадетском корпусе (военной гимназии) было признано недостаточным для производства в офицеры: с 1882 года для этого следовало продолжить образование в ЮНКЕРСКОМ УЧИЛИЩЕ. Для детей аристократов в Петербурге существовал ПАЖЕСКИЙ КОРПУС — привилегированный кадетский. Его воспитанниками первоначально были мальчики, зачисленные в придворные пажи. Корпус этот закончил Павел Петрович Кирсанов в «Отцах и детях» Тургенева. Воспитанники старшего класса пажеского корпуса, допущенные к участию в придворных церемониях, именовались КАМЕР-ПАЖАМИ. Свое пребывание в кадетском корпусе описал Куприн в повести «На переломе», обучение в пажеском корпусе — П.А. Кропоткин в «Записках революционера». ЮНКЕРА встречаются в русской литературе в двух родственных значениях. В первой половине XIX века так назывались молодые дворяне, добровольно вступившие на военную службу, не имея специального образования. Они проходили службу, пользуясь многими льготами, в полках в качестве унтер-офицеров, после чего получали первый офицерский чин — прапорщика или корнета. Юнкерами поначалу были Грушницкий в «Княжне Мери» Лермонтова, который « носил, по особенному роду франтовства, толстую солдатскую шинель » (хотя мог бы как юнкер носить тонкую), и Оленин в «Казаках» Л. Толстого. В 1820х годах для ускоренной подготовки из дворянских юношей офицеров были созданы ЮНКЕРСКИЕ ШКОЛЫ, воспитанники которых также звались юнкерами. В такой школе учился Лермонтов (полное название — Школа гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров), а из литературных героев — Райский («Обрыв» Гончарова) и герой «Аси» Тургенева Гагин, поступивший оттуда в гвардейский полк. В юнкерскую школу собирался поступить Жорж Печорин в лермонтовской «Княгине Лиговской», но предпочел отправиться сразу в полк. |
|
|
