| Выслушав такое решение, Акакий Акакиевич печальный побрел в свою комнату, и как он провел там ночь, предоставляется судить тому, кто может сколько-нибудь представить себе положение другого. Поутру рано отправился он к частному; но сказали, что спит; он пришел в десять – сказали опять: спит; он пришел в одиннадцать часов – сказали: да нет частного дома; он в обеденное время – но писаря в прихожей никак не хотели пустить его и хотели непременно узнать, за каким делом и какая надобность привела, и что такое случилось. Так что наконец Акакий Акакиевич раз в жизни захотел показать характер и сказал наотрез, что ему нужно лично видеть самого частного, что они не смеют его не допустить, что он пришел из департамента за казенным делом, а что вот как на них пожалуется, так вот тогда они увидят. Против этого писаря ничего не посмели сказать, и один из них пошел вызвать частного. Частный принял как-то чрезвычайно странно рассказ о грабительстве шинели. Вместо того, чтобы обратить внимание на главный пункт дела, он стал расспрашивать Акакия Акакиевича: да почему он так поздно возвращался, да не заходил ли он и не был ли в каком непорядочном доме, так что Акакий Акакиевич сконфузился совершенно и вышел от него, сам не зная, возымеет ли надлежащий ход дело о шинели или нет. Весь этот день он не был в присутствии (единственный случай в его жизни). На другой день он явился весь бледный и в старом капоте своем, который сделался еще плачевнее. Повествование о грабеже шинели, несмотря на то, что нашлись такие чиновники, которые не пропустили даже и тут посмеяться над Акакием Акакиевичем, однако же, многих тронуло. Решились тут же сделать для него складчину, но собрали самую безделицу, потому что чиновники и без того уже много истратились, подписавшись на директорский портрет и на одну какую-то книгу, по предложению начальника отделения, который был приятелем сочинителю, – итак, сумма оказалась самая бездельная. Один кто-то, движимый состраданием, решился, по крайней мере, помочь Акакию Акакиевичу добрым советом, сказавши, чтоб он поспел не к квартальному, потому что хоть и может случиться, что квартальный, желая заслужить одобрение начальства, отыщет каким-нибудь образом шинель, но шинель все-таки останется в полиции, если он не представит законных доказательств, что она принадлежит ему; а лучше всего, чтобы он обратился к одному значительному лицу, что значительное лицо, спишась и снесясь с кем следует, может заставить успешнее идти дело. |
| О роли Патриарха Досифея в их миссии они говорили максимально сжато, хотя похоже, что именно он в действительности и являлся ее основной движущей силой. Не упоминают они и об их почти полугодовом пребывании на иерусалимском подворье в Константинополе в качестве как раз гостей Досифея, и о том, что он ссудил их деньгами на дорогу. Известно, что царь Феодор, питомец Симеона Полоцкого, не слишком благоволил грекам и восточной учености и потому вряд ли ходатайствовал о присылке дидаскалов, да и «статейные списки» московского посла молчат о задании найти учителей или о каких-либо переговорах на эту тему с греческими иерархами. Скорее всего, именно Иерусалимский Патриарх старался о направлении Лихудов, будучи очень внимательным к развитию школьного дела на И вот «плодом» этих хлопот и расположения к братьям явилось их неприязненное отношение к его племяннику, архимандриту Хрисанфу, прибывшему в конце 1692 г. в Москву для организации там греческой типографии, мегапроекта, который должен был утолить книжный голод на православном Востоке и, что особенно важно, ответить на католический прозелитизм среди православных на Руси и Балканах. Предполагалось, что Лихуды станут помощниками Хрисанфа в этом деле, но ожидания Досифея не оправдались. В своем письме Патриарху Иоакиму от 10 августа 1693 г. Иерусалимский Патриарх с гневом писал об их коварстве, упоминая случаи с архимандритом Исайей и с лжеепископом Акакием и обвиняя их в занятиях торговлей и присвоении княжеского Одновременно с этим посланием он написал похожее письмо царям и самим Лихудам. В первом он пространнее излагал свои обвинения, в частности упоминал о том, что Иоанникий, присвоив собственность покойного иеродиакона Мелетия, ездил торговать на эти деньги в Во втором Досифей с горечью напоминает Лихудам о помощи им в Константинополе, не забывая, что им были даны его «грамоты заступительные», которые, как упоминалось выше, они по какой-то причине не захотели предъявить в Посольском Разбирая обвинения в адрес братьев со стороны Патриарха Досифея, Н. Ф. Каптерев принял сторону Лихудов в вопросе о наследстве Мелетия, приводя доказательства того, что деньги истрачены ими не на себя, тем более что, как полагает исследователь, поездка Иоанникия в Венецию была предпринята «по приказу царя для выполнения царских поручений, а не для Это утверждение позволю себе поставить под сомнение, поскольку на основании анализа имеющихся документов можно утверждать, что путешествие являлось целиком и полностью инициативой самого |
| 580 начало). 1655 Именно к помянутому диакону Акакиеву Григорию, – Казанское издание II, 421 (Григорий переписывал Максиму его сочинения, – ibid. 424; Максим дружески обличал его за пьянство (запойное) и за безлепотное бесчинствование в пьяном виде, – ibidd., 386). Не совсем понятно, что Максим объясняется с Акакием через послание, а не устно; вероятно, цель его – та, чтобы оправдаться не перед одним епископом, но и перед другими, которые смущались его поправкой: существует послание к Григорию и в виде безличного словца, – рукописи библиотеки Троицкой Лавры, лист 359 оборот, и лист 105. 1657 Многие или, по крайней мере, иные из читателей Максимова слова о тверском пожаре укоряли Максима за то, что он выводит в нём говорящим Господа, что находили неприличным, см. его оправдание относительно этого в послании к Грозному, которое почему-то надписывается: «Ответ вкратце к святому събору о нихже оклеветан бываю» и которое напечатано преосвященным Филаретом в приложении к статье: Максим Грек , помещённой в Москвитянине 1842г., часть VI, стр. 84. 1658 Cfr послание Максима к Грозному, напечатанное преосвященным Филаретом, которое мы указали сейчас выше, стр. 85. 1660 Казанское издание II, 319 (Оглавление приведено по рукописи МДА которая принадлежала митрополиту Иоасафу). 1661 Ibid. II 167. «Тетрадка, в ней же главы 27, списана мудро добре к самому великому князю», о которой говорит Максим в послании к казначею митрополита Макария Алексею, – ibidd. стр. 383 fin., содержала именно наши главы, ибо в сейчас помянутой Иоасафовской рукописи они читаются с прямо обозначенным (на поле) их разделением на 27. 1666 Ibid. стр. 213 («Сказание живущим во гресех неотступно, а каноны всякими и молитвами преподобных молящимся Богу во вся дни, надеющимся спасение получити»). 1668 В Казанском издании напечатано: «Кое же наслаждение мыслимое вашими»... нужно: «Кое же наслаждение мысли Моей вашими»... 1671 Необходимо думать, что Максим писал к Петру Ивановичу в то время как отец последнего находился ещё у кормила власти; но Иван Шуйский сошёл со сцены в самом непродолжительном времени после поставления Макария в митрополиты. |
| Эти выступления двух последних кружков в общем доказывают, что между двумя течениями богословской мысли произошло слияние. Сочувствие Илария и Афанасия к образу мыслей Василия, Евстафия, Елевсия и прочих с точностью определилось сперва на Парижском, а затем на Александрийском соборах. Нельзя сказать, чтобы термин подобосущный взял верх над термином единосущный. Никейский термин ничуть не был вытеснен; наоборот, скорее он получил преобладание, а тот был исключен. Но мысль, которая подчеркивалась термином подобосущный, была допущена, лишь в другой формулировке, а именно в признании трех ипостасей, – как полезное и даже необходимое пояснение к термину единосущный. Православие, определившись таким образом, вскоре нашло себе представителей в лице Василия кесарийского и его друзей: Григория Назианзина , Григория нисского и Амфилохия иконийского . Но если на догматической почве замечалась наклонность к сближению, то в личных отношениях дело обстояло иначе. Был прекрасный случай к примирению, когда в октябре 363 года Афанасий встретился в Антиохии с Мелетием, Акакием и другими. Епископ александрийский сделал шаг к миру: он протянул руку к представителям того восточного епископата, который преследовал его в продолжение 30 лет. Акакий и его сторонники выказали себя с весьма невыгодной стороны, высокомерно отклонив столь желательное примирение. Весьма опечаленный этим, Афанасий отплыл обратно, не добившись общения с ними 542 . Иовиан был, видимо, очень расположен ко всем этим православным как старого, так и нового типа. Совершенно исключительное благоволение он проявлял к Афанасию. Однако он воздержался от вступления в какую-либо партию и требовал лишь одного: мира. Не видно, чтобы он предпринял что-либо с целью притеснять Евдоксия, Евзоия и других представителей риминийско-константинопольской унии. Число их убавилось вследствие измены им Акакия и его кружка, внезапно перешедших на сторону Никейского собора. Однако они сохранили захваченные ими позиции: главное – они удержали две крупные епископские кафедры, – антиохийскую и константинопольскую, – которые еще долгое время должны были оставаться в их руках. Не преследовали и аномеев. Александрийские ариане, имея во главе некоего Лукия, добились аудиенции у императора с намерением восстановить его против Афанасия, но они только потеряли время и были отстранены с заметным неудовольствием 543 . |
| Также под именем св. Василия Великого сохранилось и еще одно аналогичное сочинение, называющееся «Проповедь о девстве» 461 . Она написана, скорее всего, в первой половине IV века неизвестным автором, принадлежащим, по всей видимости, к клиру (может быть, и епископом); но авторство св. Василия полностью исключается. Вся гомилия, с точки зрения содержания ее, является развитием идей св. Апостола Павла (особенно высказанных в 1Кор. 7 ). Аноним признает значимость христианского брака, но несравненно выше его поставляет девство (исходя из слов: выдающий замуж свою девицу поступает хорошо; а не выдающий поступает лучше – 1Кор. 7:38 ). Сочными красками описывает он скорби и тяготы супружеской жизни, противопоставляя им духовную радость тех, кто постоянно блюдет целомудрие. Проповедь обращена к отцам христианских семейств и содержит много советов, касающихся воспитания детей в страхе Божием. Как считают издатели этого сочинения, оно отражает этап домонашеского «семейного аскетизма»; создатель его, по их мнению, явно склонялся к «гипераскетизму» и даже некоторым энкратитским воззрениям. Однако, по нашему мнению, проповедь не производит подобного впечатления, ибо идеи ее автора не выходят за пределы обычных рамок древнецерковного аскетизма. Примерно то же самое можно сказать и о двух произведениях схожего характера, принадлежащих перу Евсевия Емесского. Родившись в Эдессе около 300 года, он принадлежал к той двуязычной (сирийско-греческой) культуре, которая вообще была характерна для этого города 462 . Получив здесь начальное образование, Евсевий для продолжения его перебрался в Палестину, где сблизился с представителями будущей так называемой «антиникейской партии» ( Евсевием Кесарийским , Акакием Кесарийским, Георгием Лаодикийским и др.). Впрочем, догматические вопросы, столь горячо взбудоражившие многих его современников, мало интересовали Евсевия, пребывая на периферии его миросозерцания, ибо основная сфера интересов лежала в области экзегетики и (с тех пор как он стал Емесским епископом) пастырского богословия 463 . |
| Глава 5 Предложу еще то, что некоторые нашли в сочинениях самого Маркелла и что казалось им достойным порицания и, споря с ним, сами написали против него сочинения. Другие же, потому что писавшие против него обратились впоследствии в другую сторону, ради обличения напали на то, что ими написано было против Маркелла, и в своих сочинениях высказались против происшедших разногласий между Акакием, Василием Галатийским и Георгием Лаодикийским с целию обличения того же Акакия. Ибо этот на основании сочинений Маркелла говорил против Маркелла. Не опустив ничего истиннаго во всем этом деле, мы покажем, что мы не отчаяваемся в исправлении и не желаем соглашаться с теми, которые отступают от истины. Из возражений Акакия против Маркелла приводим следующее: Глава 6 «После неправильнаго толкования изречений в книге Притчей, Маркелл, говоря неправду против Бога, поднимая высоко рог свой и дошедши до средины сочинения, предлагает еще следующия слова Астерия: иной есть Отец, родивший из Себя единородное Слово и «перворожденнаго всея твари» (Кол.1:15), един единаго, совершенный совершеннаго, Господь Господа, Бог Бога, по существу, воле, силе и славе ничем не отличающийся образ. Приведши эти слова и будучи недоволен выражением: ничем не отличающийся образ, то есть отображение и ясный отпечаток существа Божественнаго и прочее, называет это мнение негодным и, выражая свое неудовольствие, пишет следующее: эти выражения явно изобличают его нечестивое мнение о Божестве. Ибо как Господь и Бог родившийся, как он сам прежде говорил, может быть образом Божиим? Ибо иное — образ Божий, иное — Бог, так что если Он — образ, то не Господь и не Бог, но образ Господа и Бога. Если же Он — истинно Господь и истинно Бог, то Господь и Бог не может быть образом Господа и Бога. И далее: он не хочет, чтобы Сын был чем-либо из того, что я сказал выше, так как говорит, что Он есть образ. Итак, если Он — образ существа, то Он не может быть самостоятельным существом; и если Он есть образ воли, то не может быть самостоятельною волею; и если Он — образ силы, то уже не сила; и если Он — образ славы, то уже не слава. Ибо Он есть образ не самого себя, но кого-то другаго. |
| Поэтому, сиятельная госпожа и милостивейшая императрица, достойное почитания благочестие ваше не должно оставлять того, чему оно охотно положило начало, но со священною ревностью о вере и с твердой волей сохранять. Св. Симплиций (S. Simplicius) г. – 10.III.483 г. Св. Симплиций был родом из Тибура (совр. Тиволи), отца его, как сообщает Liber Pontificalis, звали Кастин. Время понтификата св. Симплиция – это последние годы существования Западной Римской империи и ее крушения, когда волна варварских народов, захлестнувшая Европу, нанесла окончательный удар и по трону уже давно оставшихся без империи императоров. В 476 г. предводитель германских наемников, скир Одоакр, сместил мальчика-императора Ромула, сослав его в Неаполь, где тот и скончался, а императорские регалии направил в Константинополь восточному императору Зенону. Номинально признав его главенство, Одоакр стал править под титулом короля. Таким образом, хотя и условная, но все же отчетливая хронологическая граница разделила два мира: античный и средневековый. В этих обстоятельствах главной задачей папы было сохранение церковной организации и вероучения. Св. Симплиций подтвердил непризнание 28-го канона Халкидонского Собора, фактически уравнивающего в чести Римский Престол и кафедру Константинопольского епископа. А на Востоке в это время началось триумфальное шествие монофизитства, которое нашло и официальную поддержку в лице узурпатора трона Василиска (январь 475 г. – август 476 г.), но даже и после его падения позиции еретиков были настолько сильны, что император Зенон (474 – 491 гг.) вместе с епископом Константинопольским Акакием, ради сохранения мира в империи решили примирить и объединить правоверных и монофизитов, в результате чего появился «Генотикон» («Объединитель»), то есть объединительный указ, исказивший догмат IV Вселенского Собора. «Генотикон» дошел до Рима, когда Симплиция уже не было в живых; раскол между отстаивавшим истинную веру Римским Престолом и пребывавшим в еретичестве Константинополем начался позже, при преемнике св. |
| Улфила вообще более известен был практической деятельностью, чем богословскими познаниями, и не в совершенстве понимал важность вопроса между арианством и Никейским православием . Как известно он находился в общении с Акакием н Евдоксием в Константинополе в 360 году и подписал символ Риминийский 1311 ; но, тем не менее, он, по-видимому поддерживал сношения с православными и после этого времени, и ясное исповедание арианства распространившись среди готов не ранее царствования Валента, когда оно сделалось условием их допущения во владения императора. Когда эта ересь была извергнута из церкви, когда она перестала обсуждаться на соборах и изощрять ученость и остроумие просвещенных богословов, она приобрела новую важность как вера варварских племен, делавших набеги на империю. 5 . Евсевий упоминает о существовании недавно основанных церквей среди сарацин на берегах Аравии 1312 . На бродячие шайки этого дикого племени производила сильное впечатление жизнь монахов, удалившихся в пустыни, и они посещали их с благоговением. В царствование Валента, сарацинская царица, по имени Мавия, бывшая в войне с римлянами, потребовала в качестве условия мира, чтобы Моисей, известный святостью отшельник, дан был ее народу в качестве епископа. Моисей с неохотой согласился принять эту должность, но безусловно отказался принять посвящение от Луция, арианского епископа Александрии; и затем он был посвящен некоторыми из православных епископов, находившихся в ссылке 1313 . Когда Константин Великий обратился в христианство, перемена эта нашла обе стороны уже совершенно подготовленными к пониманию тех отношений, которые вытекали из нее. Император, который по должности Pontefix Maximus’a был высочайшим служителем языческой религии и не признавал в этой системе никакой власти более священной, чем его собственная, естественно не захотел бы принять или даже не мог занять иного положения и в своей новой общине. Равным образом духовенство, так как оно не привычно было доселе входить в общение с лицами столь высокого сана, вероятнее всего могло быть ослеплено блеском, оказавшись приглашенным к общению с владыкой римского мира, и могло быть расположенным предоставить ему более чем должный контроль в духовных делах. |
| О жизни Аетия и Евномия Филосторгий осведомлён очень обстоятельно; а в данном месте 387 он обнаруживает довольно хорошее знакомство и вообще с состоянием церковных дел на востоке после аримино-селевнийского собора: он знает, какие епископы поставлены были Акакием на место низложенных по его интригам вождей омиусианской партии. Однако высказанное мною случайно предположение допускает модификации, в которых оно представляется более приемлемым. Можно предположить, что 1) Филосторгий смешал Авксения мопсуестийского с кем-то другим, например, даже с самим Македонием, который мог быть ещё жив в это время. Если он не принимал участия в событиях 357–360 гг., то это не доказывает ещё с несомненностью, что его в это время не было в живых: от видной церковной деятельности его могли ведь удерживать и болезнь, и просто старость. Даже такие ветераны среди евсевиан, как Наркесс нерониадский и Патрофил скифопольский к 357-му году отступают на второй план – очевидно тоже по старости. Потребовалось особое приглашение, чтобы они явились для противодействия Василию анкирскому. Трудно только предположить в Македонии, не принадлежавшем к числу лукианистов и не показавшем себя арианскими симпатиями раньше 335 года, особые симпатии в отношении к Аетию. Но Филосторгий мог смешать Авксентия и с неизвестным по имени преемником Македония. – Ведь имеем же мы пример, что Филосторгий приписывает неприязненные отношения к Аетию Евлаллию антиохийскому, —146— которого считает непосредственным преемником Павлина, может быть тоже смешивая этого Евлалия с действительным преемником Павлина Евстафием 388 . 2) Возможно, что Авксентий мопсуестийский был действительно преемником Македония и оказал 389 дружественный приём Аетию, сосланному в Мопсуестию. Но не этот Авксентий а сам Македоний был старшим братом Феодора тарсского. Нужно заметить, что имя Македония мопсуестийского – судя по указателю Биде – в сохранившихся извлечениях из истории Филосторгия нигде не упоминается 390 , а то – едва ли случайное – совпадение, что и Авксений описывается у Филосторгия как исповедник при Ликинии, и Македоний называется «исповедником» в послании восточных отцов сердикского Собора 342–343 года 391 , может быть прямо приведено, как аргумент за то, что Филосторгий действительно смешивает Авксентия с Македонием 392 . |
| Ведь, допуская даже, что Гарнакк совершенно прав относительно 30-х и 40-х годов IV века, разве это доказывает с несомненностью, что и в 20-х годах того же столетия в Сирии тоже господствовало полуарианство? В отношении к этому времени Швартц имел полное право оспаривать существование «полуарианства» не только в Сирии, но и где бы то ни было 291 . Но в действительности и о «полуарианстве» 30-х – 40-х годов IV в. можно говорить, только злоупотребляя этим термином: той партии, к которой св. Епифаний и 2-й вселенский собор прилагают названия μειρειοι, в то время ещё не существовало 292 . Начиная с 358 293 , или – вернее – с 367 года 294 , существование той партии, к которой в 70–80-х годах IV в. прилагалось название «полуариан» 295 , конечно бесспорно. Но 1) хотя термин «полуариане» и встречается в источниках, употребление его в современных церковно-исторических сочинениях неудобно и может подать повод к недоразумениям. Если «полуариане» – это омиусиане, получившие после 367 года 296 название «македониан», то как называть образовавшуюся в 358–360 гг. и одержавшую верх над всеми другими, омийскую партию? Называть ли омиев – вместе с Келлингом 297 – «две трети-арианами», Zwei Drittel Arianer, или же – принимая во внимание, что эта партия, предводимая Акакием кесарийским, Урсакием сингидунским и Валентом мурсским, занимала средину между омиусианством и —121— аномийством, между «полуарианством» и полным «арианством», а (½+1)/2=¾ – «три четверти арианами», Drei Viertel Arianer? A так как потом 298 и среди самих омиев возникли разногласия, и образовалась партия «псафириан», стоявших несколько ближе к омиусианству, чем противоположная ей партия Дорофея константинопольского, то не следует ли называть этих псафириан (так как ¾+½/2=) «пять восьмых арианами»? Такая арифметика не только курьёзна, но и вызывает совершенно неправильное представление об отношении «омиусиан» к православным и омиям. Если омии были на три четверти или даже только на две трети арианами, то омиусиане стояли к ним вдвое или втрое ближе, чем к православным. |
|
|
