| Около Синопа на Черном море Агриппа неожиданно увидал флотилию Ирода, и это доставило ему удовольствие. Свидание было очень радостно, так как Агриппа увидел доказательство величайшей преданности и любви к нему Ирода, который пустился в столь продолжительное плавание и не желал покидать его в нужную минуту, причем бросил свою страну и поставил на втором плане управление своими собственными делами. Во время этого похода Ирод был неотлучно с ним, являясь его союзником в боях, советником в серьезные минуты и приятным товарищем в удовольствиях; всегда и везде был он с ним, деля с ним все тягости вследствие своего к нему расположения и радости, чтобы почтить его. Когда окончилось у них то дело на Понте, ради которого Агриппа был послан туда, они решили возвратиться назад уже не морем, но проехать через Пафлагонию 1032 и Каппадокию. Перерезав затем Великую Фригию, они прибыли в Эфес, а оттуда морем переправились на Самос 1033 . Тут в каждом городе царь оказывал великие милости всем обращавшимся к нему за помощью. Он никогда не останавливался в раздаче денег или в оказании любезности, беря все издержки на свой счет. Он являлся также у Агриппы заступником за тех, которые имели к нему какие-либо просьбы, и достигал того, что никто из просителей не уходил недовольным. Так как сам Агриппа был человеком хорошим, великодушным и готовым быть всякому по мере сил своих полезным, лишь бы не обижать никого, то заступничество царя находило себе здесь широкое поле применения, побуждая и без того тароватого Агриппу к оказанию всевозможных благодеяний. Так, например, царь примирил его с илионцами 1034 , на которых тот гневался, заплатил за хиосцев сумму, которую они должны были императорским наместникам, освободил их от ввозных пошлин и вообще поддерживал всех, по мере сил, в их нуждах. 3. Когда они, таким образом, прибыли в Ионию, к ним явилась огромная толпа живших в [ионийских] городах иудеев, которые воспользовались представившимся удобным случаем, чтобы пожаловаться на те притеснения, которым их подвергают, а именно что им мешают жить сообразно их обычаям, что их нарочно заставляют являться в суд в дни священных праздников, что у них отнимают предназначенные для Иерусалима деньги, что их заставляют нести военную службу и заниматься общественными работами, причем принуждают тратить на это священные деньги, тогда как от всего этого они навсегда освобождены римлянами, предоставившими им право жить по собственным их законам. |
| Об отношениях к Иосифу последующих императоров ничего неизвестно. Остается невыясненным также время его смерти; только то несомненно, что в первое десятилетие II-ro века он был еще жив, так как его автобиография написана по смерти Агриппы II (βος, 65), а этот умер в третий год Траяна (100 по Р. X.). 8 § 2 Обзор в высшей степени важных и замечательных во многих отношениях трудов Иосифа 9 мы открываем капитальнейшим из них не только в количественном, но и качественном отношении вообще, и для библилога в особенности. Этот его труд, по собственному надписанию автора, носит название «ουδακ ρχαιολογα» и обнимает в XX книгах истории Иудейского народа от начала мира до разгара роковой войны против Римлян в 66 году. Разделение на XX книг принадлежит самому Иосифу. 10 Первые X книг идут параллельно Библейской Истории, доводя ее до конца Вавилонского пленения; одиннадцатая повествует о судьбах Иудейства от Кира до Александра Великого; двенадцатая – продолжает это повествование от Александра В. († 323 до P. X.) до смерти Иуды Маккавея (161 г.); 13-я – до смерти Александры (69 г.); 14-я – до вступления на престол Ирода Великого (37 г.); 15, 16 о 17 – обнимают правление Ирода (37–1 г.); последние три – период от его смерти до 66 г. по P. X. Труд с некоторыми перерывами (предисл.) окончен в 13 году Домициана и на 56-м жизни Иосифа, следовательно – 93 / 94 по P. X. 11 , и посвящен некоему Епафродиту, заявлявшему себя жизненным интересом к литературной деятельности Иосифа и много поощрявшего его на эту деятельность. Что весь труд на первом плане предназначался не для иудейских, а для греко-римских читателей и преимущественно служил той цели, чтобы дать верное обстоятельное изображение истории многострадального народа Иудейского, достаточно ясно не только из указаний самого Иосифа, но и из всего направления его Археологии. Глубоко затрагиваясь теми нелепыми и гнусными баснями, которые невежество и насмешливый дух греков распространяли на счет евреев и дальше которых не шло знакомство с поучительнейшей историей этого народа, Иосиф целым рядом капитальных произведений, тесно примыкающих к его Археологии, старается дать более здравую пищу пробудившемуся интересу к истории его отечества и, путем более обстоятельного апологетического представления последней, так благовременно, на пороге Нового Завета, посвящает ученый греко-римский мир в предуготовительную историю домостроительства спасения человеческого, как бы предваряя влияние проповеди Апостола языков и разрыхляя почву, на которой тем легче должно было привиться Его семя… В тесной связи с Археологией Иосифа состоит и должен быть рассматриваем другой капитальнейший его труд «Φλαβου ωσπου ουδακς στορας περ λσεως (de bello judaico)». |
| Страны эти были уже покрыты нивами и пастбищами и усеяны великим множеством пещер; но жители их не были слишком изнежены культурой; как дикое, воинственное племя номадов они любили проводить свою жизнь на свободе, в кочевьях, без продолжительного владения определенной землей и без постоянных жилищ. Часто предпринимали они хищнические набеги на соседние страны и награбленную добычу скрывали в своих многочисленных, глубоких и скалистых пещерах, которые вместе с тем и для них самих служили местами убежищ от их врагов. Ирод предпринимал против них нередко походы и отчасти умел обуздывать их силою своего меча и заселением их страны иудейскими и идумейскими колонистами. Вот почему ко времени земной жизни Господа нашего Иисуса Христа здесь проживали повсюду также и многочисленные иудеи, сильно, однако же, смешавшиеся с сирийским и греческим языческим элементом, которых удерживало в связи с Иудеею только могущество Иродов. После смерти Ирода Великого Перея перешла под власть Ирода Антипы вместе с Галилеею и разделила впоследствии ее судьбу; северная же часть восточно-иорданской страны составила область Филиппа, а позже перешла в собственность Агриппы. Итак, вот та земля и тот народ, среди которого возрос и проживал Господь наш Иисус Христос. Таким образом, если Рим был средоточным пунктом тогдашнего всемирного политического господства, то Палестина была тою страною, из которой должна была выйти религиозная сила, чтобы победить весь мир и покорить его Единому истинному Богу. В описываемое нами время в политическом отношении она находилась в зависимости от Рима, верховной власти которого были подчинены ее вассальные цари и народоправители, пока она не перешла под его непосредственное владычество и пока, наконец, римским мечом у нее не была отнята и та призрачная самостоятельность, которой она пользовалась при Иродах. Но политическое положение Палестины имело весьма сильное влияние на развитие ее народной жизни во всех отношениях. А потому мы, прежде всего, и обратим свое внимание именно на политическое состояние Палестины, причем, однако же, для более ясного уразумения положения и судьбы иудейского народа ко времени земной жизни Господа нашего Иисуса Христа, мы должны будем сделать некоторое отступление. |
| 1), а после его смерти включена в пров. Аравия. Часть сев. территорий И. вместе с Аркой в 38 г. Калигула отдал царю Соэму, а после смерти последнего она перешла Вару (Ноару), возможно сыну Соэма ( Idem. De bell. II 18. 6). После его смерти в 49 г. все эти земли стали частью пров. Сирия ( Tac. Ann. XII 23). Неизвестно, что было после смерти Клеопатры с Халкидонским царством, также принадлежавшим когда-то И. Возможно, эта территория вошла в надел Ирода Великого, а затем его сына Филиппа. Но, согласно Иосифу Флавию ( Ios. Flav. Antiq. XIX 5. 1), в 41 г. по просьбе Агриппы I они были переданы Ироду II Халкидскому - внуку Ирода Великого от казненного им сына Аристовула. В 48 г. эти территории вместе с другими землями были переданы Агриппе II. После этого источники практически ничего не сообщают об И. Некоторые рим. историки указывали, что итурейские лучники были важной составляющей рим. вспомогательных войск ( Cicero. Philip. or. II 8. 19; 44. 12; Divus Aurelianus. 9. 3//Scr. hist. Aug. Vol. 2. P. 156; Lucanus. Pharsalia. VII 510-520; Vergil. Georg. 2. 448). Об этом же свидетельствует история итурейских легионов, прослеживаемая по надписям и военным рим. дипломам ( Myers. 2010. P. 115-132; Tentea. 2004). По-видимому, со времени правления имп. Диоклетиана (284-305) И., ставшая частью пров. Аравия, постепенно утратила остатки государственности: крупные города были разрушены, монеты не чеканились, а итуреи превратились в сельский этнос, один из мн. диссимилированных этносов, населявших сначала Византийскую империю, а затем Арабский халифат. Лит.: Jones A. H. M. The Urbanisation of the Ituraean Principality//JRS. 1931. Vol. 21. P. 265-275; Lucanus. Pharsalia: Belli civiis libri decem/Ed. A. E. Housman. Camb., 1950 (рус. пер.: Марк Анней Лукан. Фарсалия, или Поэма о гражданской войне/Пер.: Л. Е. Остроумов, ред., ст., коммент.: Ф. А. Петровский. М.; Л., 1951. (Лит. памятники)); Taylor G. The Roman Temples of Lebanon. [Beirut], 1967; Hitti P. K. History of the Arabs. L., 1968 5; Schürer E. |
| Антигон перешел в верхнюю часть города и укрепился во внутренних зданиях храма. Тогда, собрав все свои силы, Ирод, после продолжительного и упорного сопротивления со стороны неприятелей, взял наконец город и храм приступом 28 . Если осада верхней части города продолжалась до 10-го Тисри, т. е. около месяца, то вместе с прежними 55 днями мы получаем трехмесячный срок от начала осады Иерусалима Иродом в союзе с Созием до окончательного взятия храма приступом. В общем получается такой распорядок времени, вполне согласный с датами Иосифа в Antiq. и Bel. jud.: в начале весны Ирод прибыл из Галилеи к Иерусалиму и расположился в окрестностях лагерем, дожидаясь окончания пасхи; в конце Нисана или начале Ийяра, за 5 месяцев до праздника очищения, он начал блокаду города, которая была прервана удалением Ирода в Самарию для бракосочетания с Мариамною; в начале Таммуза, в средине лета, за 3 месяца до праздника очищения, Ирод в союзе с Созием снова начал правильную осаду Иерусалима; в средине Ава, чрез 40 дней, разрушил первую стену; чрез 15 дней, в конце Ава или начале Элюла, пала вторая стена; наконец после месячной осады храма Ирод взял его приступом в праздник поста 10-го Тисри. – Впрочем, отнесем ли мы взятие Иерусалима Иродом на 10-е Тисри или же на начало Сивана, во всяком случае это событие падает на 717-й год. Разность в четыре месяца не имеет существенного значения в общей хронологии Ирода Великого. Двадцать семь лет после взятия Иерусалима Помпеем, в тот же самый день. По Иосифу, Иерусалим был взят Помпеем в 179-ю олимпиаду, при консулах Марке Туллие Цицероне и Кае Антоние, в третий месяц, в день поста 29 . Мы знаем уже, что под τρτον μνα нужно разуметь третий месяц осады Иерусалима, а под μρα, τς νηστεας – праздник очищения 1-го Тисри. 179-я олимпиада 690–694 Рм. Консулят Цицерона и Антония падает на 691 Рм. 30 . По Кассиодору, этот консулят был действительно 27-м до Марка Агриппы и Каниния Галла, при которых Ирод овладел Иерусалимом. Помпей следовательно взял Иерусалим 10-го Тисри 691-го года. |
| Исполнение этого пророчества видно на Церкви Апостольской во время гонения Ирода Агриппы, во время жестокого голода при Клавдии ( Деян.11:28–30 ), также во время последнего разрушения Иерусалима Римлянами. От всех этих бедствий Бог сохранил Христиан особенным Своим покровительством, когда Ирода Агриппу внезапно поразил смертью, и это жгучее солнце закатилось в самый полдень свой (АмОс.8:9; Деян.12:23 ); а пред временем разрушения Иерусалима Христиане небесным голосом отозваны из Иерусалима в отдаленный город Пеллу (Евсев. Ист. Цер. Кн. III, гл. 5). Подобное покровительство Божие во все времена открывалось на церкви, с которою Иисус Христос обещался пребывать вместе с Святым Духом во все дни до скончания века ( Мф.28:20 ; Ин.14:16 ). Впрочем, последние черты сего пророчества идут и к Иерусалиму небесному ( Апок.20 ). Avt Третья проповедь Глава 5 В этой проповеди Пророк обличает Иудеев в неблагодарности к Богу за Его особенное попечение о них. Для этой цели Пророк предлагает притчу о винограднике, который, несмотря на то, что Вертоградарем был насажден и возделан с большим искусством, вместо чаемого плода принес дикие гроздья и потому Вертоградарем оставлен без возделания (ст. 1–6). Потом изъясняет притчу собственными словами (ст. 7); исчисляет шесть диких плодов оставленного вертограда, как- то: любостяжание (ст. 8), невоздержание (ст. 11), злоумышления (ст. 18), превращение истинных начал разума и религии в ложные (ст. 20), надменность (ст. 21), пьянство, соединенное с неправдою (ст. 22); и заключает свою проповедь предсказанием о небесном суде, по которому жестокосердый народ должен подвергнуться тяжкому наказанию от иноплеменников. Из содержания проповеди видно, что она относится к Израильскому и Иудейскому царствам (ст. 7), и что разрушение этих царств будет конечное, без всякой надежды восстановления (ст. 5, 6, 30). Поскольку после разрушения Израильского царства Ассириянами осталось еще царство Иудейское; и хотя оно разрушено было Вавилонянами, но после опять восстановлено: то в этой проповеди описывается судьба потомков Иакова вообще и наказание их от Бога, которое начало совершаться чрез Ассириян, продолжалось чрез Вавилонян, окончилось чрез Римлян. Это последнее наказание заключает все предшествовавшие наказания ( Мф.23:35; 24:2 . Мих.3:12 ). Подобною притчею Иисус Христос указывает на последнее опустошение Иудеи от Римлян ( Мф.21:41 ). |
| Все, кто обращался к нему, получали просимое, так что, по точному подсчету, оказалось, что царь роздал иностранцам десять тысяч коров хлеба (кор равняется десяти аттическим медимнам), а своим подданным около восьмидесяти тысяч. Эта заботливость и своевременная помощь царя настолько упрочили его положение среди иудеев и так прославили его у других народов, что возникшая прежде к нему ненависть из-за введения новых порядков в царстве теперь прекратилась у всего народа, потому что царь своею щедрою помощью в столь опасную минуту примирил с собою всех. Слава его росла за пределами его владений, и казалось, что все это постигшее страну горе было предназначено лишь для того, чтобы увеличить его популярность. Так как Ирод во время бедствия выказал столь неожиданное великодушие, то отношение простонародья к нему совершенно изменилось: народ смотрел теперь на него не так, как привык судить о нем по его прежним деяниям, а видел в нем своего заступника в беде. 3. Около этого же времени царь послал также Цезарю пятьсот избранных телохранителей своих для войны. Галл Элий повел их к Красному морю 1006 , и здесь они оказали ему весьма ценную поддержку. Когда же у Ирода вновь накопились в достаточном количестве деньги, он приступил к постройке дворца в верхней части города, причем устроил в нем обширные помещения, которые богато изукрасил золотом, камнями и диванами; в каждом из них имелось много кроватей, чтобы принять большое количество людей. Сообразно с объемами этих помещений царь дал им и названия, наименовав, например, одно из них в честь Цезаря, другое в честь Агриппы 1007 . В это же время Ирод вновь вступил в брак. Его побудили к тому его эротические наклонности, причем он вообще никогда не упускал случая пользоваться обстоятельствами для своего удовольствия. Мысль о браке явилась у него следующим образом: живший в Иерусалиме некий Симон, сын александрийца Воэта, выдающийся священнослужитель, обладал дочерью, считавшейся тогда первою красавицею. О ней говорили в городе, и слухи о ней дошли до Ирода. |
| Вскоре умер также Ирод, царь Халкиды, и оставил от дочери своего брата, Береники, двух сыновей: Береникиана и Гиркана, а от прежней своей жены, Мариаммы, - родного сына, по имени Аристобул. Другой брат Агриппы, называвшийся также Аристобулом, умер частным человеком, оставив одну дочь, Иотапу. Все они, как выше было упомянуто, были потомки Аристобула, сына Ирода. Самого же Аристобула, равно и брата его Александра, Ирод прижил с Мариаммой и, хотя был их родной отец, лишил их обоих жизни. Потомки Александра царствовали в Великой Армении. ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Частые волнения при Кумане, которые подавляет Квадрат. Феликс-правитель Иудеи. - Агриппа взамен Халкиды получает большое царство. 1. После смерти Ирода, господствовавшего в Халкиде, Клавдий отдал его царство его же племяннику, молодому Агриппе, сыну отца того же имени; наместничество же над Иудеей после Александра получил Куман. При нем опять стали происходить волнения, причинившие иудеям новые бедствия. Когда народ к празднику опресноков стекался в Иерусалим, римляне поставили на галерее храма когорту, так как они всегда имели обыкновение во время праздников держать войско под оружием, дабы предостерегать собравшийся народ от возмущения. Случилось тогда, что один из солдат поднял вверх свой плащ, неприличным нагибанием тела обратился к иудеям задом и издал звук, соответствовавший принятой им позе. Возмущенная этим поступком вся громада иудеев бурно потребовала от Кумана наказания солдата. Юноши же, легко поддающиеся увлечению, и некоторая часть народа, не отличавшаяся буйным характером, открыли нападение; они собрали камни и начали бросать их в солдат. Куман побоялся наступления со стороны всего народа и вызвал для подкрепления множество тяжеловооруженных воинов; как только последние появились на галереях, иудеев объял панический страх; они бросились вон из храма по направлению к городу. Но от этого в выходах произошла такая страшная давка, что свыше десяти тысяч человек было растоптано и раздавлено. Так праздник превратился для всего народа в день плача, и каждый дом наполнился воплями и рыданиями. 2. За этим несчастьем последовало другое волнение, вызванное фактом открытого грабежа. На дороге у Бет-Хорона разбойники напали на багаж императорского слуги Стефана и разграбили его. Куман приказал сделать набег на близлежащие деревни и забрать в плен их жителей за то, что они не преследовали и не задержали разбойников. При этом случае один солдат, найдя на дороге Священное писание, разорвал его и бросил в огонь. Иудеи были этим потрясены, точно вся их страна стояла в пламени. Движимые каким-то религиозным страхом, они машинально, как по сигналу, устремились все в Кесарию к Куману и настойчиво просили его не оставить безнаказанным человека, который так дерзко надругался над Богом и законом. Куман видел ясно, что народ не успокоится, если ему не будет дано удовлетворение; он потребовал к себе солдата и приказал вести его к казни через ряды его обвинителей. После этого иудеи разошлись. |
| Отсюда очень высокое мнение его о своем достоинстве, о своем племени и призвании; отсюда его несокрушимая вера в свое предназначение и в Того, Кто ему предначертал его. Храм был разрушен, династия истреблена, сам народ рассеян изгнанником по отдаленным странам. Израиль продолжал надеяться, не взирая ни на что, и надежда его не была обманута. Персы разрушили царство Халдейское, завоевали и разграбили ненавистный Вавилон и дозволили иудеям восстановить свое святилище, сплотиться вокруг него и даже укрепить Иерусалим. С национальной независимостью пришлось проститься, но евреи нашли утешение в том, что теснее скрепили узы, соединявшие сынов израильских с Иеговой и их самих в Иегове. Монархи, царствовавшее в Сузах, даровали им широкую местную автономию, которая была впоследствии сохранена и Птоломеями, и Селевкидами до тех пор, пока Антиох Епифан не возымел безумной мысли эллинизировать народ Божий. Защищая свою веру, народ поднял восстание, которое, увенчавшись успехом, привело к образованию самостоятельного государства, управлявшегося первосвященниками из рода Асмонеев, потомками героев борьбы за независимость. Постепенно эти первосвященники превратились в иудейских царей. Этот государственный порядок продержался около ста лет, вплоть до появления римлян. Помпей, покончив с царством Селевкидов и овладев Иерусалимом (63 г. до Р. X.), в общем не изменил этого порядка. Антоний посадил на место последних Асмонеев авантюриста из местных уроженцев – Ирода, получившего прозвание Великого (40 г. до Р. X.). С него начинается евангельское повествование. После его смерти (в 750 г. по основании Рима и в 4 г. до Р. X.) его довольно обширное царство было разделено на три части: та часть, в которой находился Иерусалим, досталась его сыну Архелаю, владевшему ею до 6 г. по Р. X., после чего он был смещен и заменен прокураторами, которые непрерывно управляли Иудеей вплоть до великого восстания 66 года, за исключением трехлетнего промежутка царствования Ирода Агриппы (42–44 гг.). Когда вспыхнуло восстание, христианство уже существовало, и проповедь Евангелия начала прокладывать ему пути. |
| На страницах его книг мы встречаем многие фигуры, хорошо знакомые нам по Новому Завету: красочное семейство Иродов, римских императоров Августа, Тиверия, Клавдия, Нерона, правителя Сирии Квириния, прокураторов Иудеи Пилата, Феликса и Феста, первосвященников Анну, Каиафу, Анания и других, фарисеев и саддукеев и т.д. Благодаря сообщаемой им информации, мы можем читать Новый Завет с большим пониманием и интересом. Когда Гамалиил в Деяниях 5:37, говорит об Иуде Галилеянине, возглавившем восстание в дни переписи, мы обращаемся к трудам Иосифа, и находим рассказ об восстании и в " Иудейской войне " , и в " Древностях " . Иосиф говорит также о самозванце по имени Февда, появившемся вскоре после 44 г., но Гамалиил упоминает другого Февду, подвизавшегося прежде Иуды Галилеянина (6 г.), и в любом случае речь Гамалиила состоялась между 30 и 33 гг. Нет никакой необходимости заключать, что Лука впал в анахронизм, ошибочно истолковав сообщение Иосифа (есть весомые свидетельства, что Лука не читал его сочинений). Сам Иосиф сообщает, что со смертью Ирода Великого Иудея вступила в пору непрекращающихся смут, и деятельность гамалииловского Февды (чье имя было довольно распространенным) могла осуществляться именно в ту пору. Голод, случившийся в правление Клавдия (Деян. 11:28), упоминается и Иосифом. Если Лука сообщает нам, что христиане Антиохии послали тогда помощь своим собратьям в Иерусалиме, Иосиф рассказывает, как Елена, царица Адиабены, находившейся к северо-востоку от Месопотамии, закупила хлеб в Александрии и смоквы на Кипре, чтобы поддерживать население голодавшего Иерусалима. [Древности, 20:2, 5.] Неожиданная смерть Ирода Агриппы I, о которой сообщает Лука в Деян. 12:19-23, также отмечается Иосифом [Там же, 19:8], причем его рассказ согласуется в общем с Лукой, хотя оба сообщения вполне независимы друг от друга. Вот, что говорит Иосиф: " Когда Агриппа процарствовал полных три года надо всей Иудеей, он явился в город Кесарию, которая называлась прежде Стратоновой Башней. Там устроил он зрелища в честь цезаря, учредив то как праздник на благо императору. [Возможно, праздник приходился на день рождения Клавдия, 1 августа.] И туда сошлось множество должностных лиц всей провинции и тех, кого назначили на высокие должности. На второй день зрелищ он облачился в одеяние, сделанное целиком из серебра дивной работы, и прибыл в театр перед восходом солнца. Когда же первые лучи солнца упали на него, оно столь чудесно засияло, что зрелище это внушило своего рода страх и трепет тем, кто смотрел на него. Немедля воззвали к нему льстецы со всех сторон словами, на деле не сулившими ему добра, обращаясь к нему как к богу, громко крича: " Будь милостив! Если доселе почитали мы тебя как человеческое существо, отныне признаем тебя высшим смертной природе. |
|
|
