| Впервые Мученичество было опубликовано кёльнским картузианцем Лаврентием Сурием , к-рый использовал одну известную ему рукопись. Сурий поместил Мученичество под 24 февр., разделил текст на 4 параграфа и на полях разместил отсылки к библейским текстам ( Surius L. De probatis Sanctorum historiis. Coloniae Agrippinae, 1570. T. 1. P. 1031-1036). Впосл. текст, опубликованный Сурием, претерпел 4 переиздания с различными изменениями и уточнениями (1576, 1581, 1617, 1875 гг.). Будущий кард. Ц. Бароний опубликовал Мученичество в «Церковных анналах» под 262 г., используя, по его собственным словам, текст, изданный Сурием, и «более древние рукописи» ( Baronius C. Annales ecclesiastici. R., 1594. T. 2. P. 572-578). Впосл. Франки де Кавальери опроверг данное утверждение, показав, что кардинал не располагал средневек. манускриптами ( Franchi de " Cavalieri. 1898. P. 56-62, 100-102). Новые публикации Мученичества с привлечением дополнительных рукописей осуществили болландист Г. Хенскенс в 1658 г., к-рый впервые разделил текст на 24 главы (ActaSS. Febr. T. 3. P. 455-459), и маврист Т. Рюинар ( Ruinart Th. Acta primorum martyrum sincera et selecta. P., 1689. P. 233-242). Первое критическое издание подготовил Франки де Кавальери ( Franchi de " Cavalieri. 1898), к-рому спустя 10 лет посчастливилось открыть наиболее раннюю рукопись, содержащую Мученичество (Karlsruche. Bad. Landesbibl. Aug. 32; ок. 840 г.). Исследователь провел коллацию рукописи с изданием и сделал важные критические замечания, которые опубликовал отдельно, что вызывало неудобства при их использовании ( Franchi de " Cavalieri. 1909. Р. 1-31, 111-114). Издание и текстологические уточнения, сделанные Франки де Кавальери, легли в основу более поздних публикаций ( Lazzati. 1956; The Acts. 1972), из которых «классической» принято считать работу Г. Музурилло. Новое критическое издание с привлечением всех известных рукописей осуществил Дольбо. Также были выполнены переводы Мученичества на англ., испан., итал., франц. ( Dolbeau. 1983) и рус. языки. |
| Борьба, говорят, происходила упорная и со стороны Римлян неодолимая, так что предводитель финикийских войск должен быть звать себе на помощь главного военачальиника всей стоявшей на востоке конницы и пехоты. Этот военачальник, смеясь над его приглашением, запретил ему участвовать в битве, и, утроив войска, сам пошел на Мавию, но, обращенный в бегство, едва спасся содействием палестинских и финикийских легионов; ибо последний, видя, что он в опасности, счел делом безрассудным, согласно с его повелением, оставаться вне сражения, но поспешно противостав Варварам, дал ему время уйти с большею безопасностию, сам же потом начал отступать и, при отступлении отстреливаясь, своими стрелами отражал нападавших неприятелей. Многие из тамошних жителей и до ныне вспоминают об этом. А Сарацины то сражение воспевают в песнях. Такая тяжелая война заставила Римлян отправить к Мавии посольство с предложением мира. Но Мавия, говорят, отвечала послам, что она, напротив, совершенно откажется от мирных договоров с Римлянами, если для ее подданных не будет рукоположен в епископа некто Моисей, любомудрствовавший тогда в ближайшей пустыне, — муж, прославившийся святостию жизни, божественными знамениями и чудесами. Обратившись к царю и известив его об этом, воеводы взяли Моисея и привели его к Лукию. Но Моисей, в присутствии начальства и стекшегося народа, сказал: я не могу достойно носить имя и сан Архиерея. Если же Богу угодно даровать мне это и несмотря на мое недостоинство, то все однако свидетельствуюся Творцом неба и земли, что своих рук, обагренных кровию и оскверненных убийством святых мужей, ты на меня не возложишь. На это Лукий возразил ему: ты поступаешь несправедливо, отвращаясь от меня, когда еще не знаешь моей веры и прежде чем научился ей. А если узнал ее от клеветников, то послушая лучше меня самого, и будь судиею слов моих. Но твоя вера кажется мне слишком ясною, отвечал Моисей. Свидетели того, какова она, суть епископы, пресвитеры и диаконы, страдающие в изгнании и рудокопнях. |
| Результатом Сердикского собора было, таким образом, с одной стороны, большее обострение личных отношений между восточными и западными. Восточные, оставшись при прежнем решении относительно низложенных ими раньше на Востоке епископов, объявили теперь низложенными несколько представителей и Западной церкви. Западные, в свою очередь, низложили арианствующих руководителей восточных епископов. С другой стороны, с большей ясностью сказалось теперь и различие точек зрения Востока и Запада в области догматики, и восточные теперь анафематствовали не только учение Маркелла, но и мнение Афанасия, хотя, приняв четвертую антиохийскую формулу, они избежали и теперь упоминания о трех ипостасях в Божестве. Западные готовы были пойти в известном смысле гораздо дальше: они хотели санкционировать столь смущавшее восточных выражение о единой ипостаси Божества, и эта попытка их сделалась несомненно тогда же известной восточным, хотя сердикская формула осталась на степени лишь неутвержденного проекта. Пользуясь покровительством гражданской власти, вожди восточных немедленно после собора начали расправу над теми, кто на Востоке стоял не на их стороне. В Адрианополе по их проискам были казнены 10 человек. Епископы Арий и Астерий, перешедшие в Сердике к их противникам, были сосланы в Ливию. Сослан был и умер в ссылке Лукий Адрианопольский. Афанасию и его пресвитерам угрожала смертная казнь, если бы они осмелились явиться в Александрию. Арианствующие, однако, повредили себе крайней неразборчивостью в средствах. В 344 г., около Пасхи, прибыли в Антиохию послы от Сердикского собора, Викентий Капуйский и Евфрата Кельнский, с ходатайством к Константию о возвращении на свои кафедры оправданных собором епископов. Об этом писал брату и Констант, пославший с епископами своего сановника. Стефан Антиохийский попытался отделаться от послов самым неблаговидным способом, навлекши подозрение на их нравственную репутацию. Но замысел был раскрыт, и весь позор обрушился на самого же Стефана. Дело рассматривалось при дворе, и Стефан немедленно был лишен кафедры. На его место был поставлен Леонтий, хотя и арианин, но гораздо более миролюбивого характера. Доверие Константия карианам поколебалось. Восточные, скомпрометированные данным поступком Стефана, нашли, в свою очередь, нужным обратиться опять к западным с оправданием своих догматических убеждений. На соборе 344 г., вероятно, том самом, на котором был низложен Стефан, была написана пятая антиохийская формула, за свою длинноту называемая «многострочным изложением» |
| Скачать epub pdf Лукий Целий Лактанций Фирмиан, Христианский писатель четвертого века, родился в Африке. Еще в молодых летах сделавшись из язычника Христианином 1 , он вступил в школу Арнобия, знаменитого тогда наставника в красноречии 2 , и при пособии отличных даровании так воспользовался его уроками, что превзошел своего учителя. За красоту, чистоту и обилие слова Лактанций , по свидетельству Иеронима 3 , наименован Цицероном Христианским. В последствии будучи вызван в Никомидию для занятия публичной кафедры красноречия, Латинский Ритор не мог найти между Греками внимательных слушателей и потому счел полезнейшим делом – заняться сочинениями. Под старость Лактанций вызван был в Галлию, ко Двору Константина Великого , который поручил ему образование своего сына Криспа. Сим почти и ограничиваются все сведения о жизни Лактанция . Нельзя однако не упомянуть о том, что наставник Кесаря жил в большой бедности 4 . Тронутый до глубины души несчастною кончиною своего воспитанника, он сделался столько равнодушен ко всему внешнему, что ни в чем не находил для себя нужды: одне размышления составляли потребность для его духа. Лактанций более известен как писатель. Из сочинений его самое лучшее и самое обширное: Божественные наставления (семь книг), написанные в защищение Христианской Веры. Писатель предположил раскрыть в сем сочинении недостатки языческои религии, обличить суемудрие защитников ея и опровергнуть все возражения против истины Евангельского учения. Читая оное, хотя можно было бы иногда пожелать более основательности и критики, нежели красноречия, и более сведений в Священном Писании и Христианском учении, нежели в языческих древностях и Философии; нельзя однако не чувствовать уважения к благочестию и сердечной уверенности в истине, одушевлявшим сочинителя. Менее значительны сочинения Лактанция : о гневе и милосердии Божием, и о Божием зиждительстве (de opificio Dei). Оба писаны особенно против Эпикурейцев, отвергавших Промысл Божий. Помещаемая вслед за сим, в переводе на Российский язык, книга о гонении (как называет ее Блаженный Иероним) или о смертях гонителей (как наименовал ее Валюзий, первый ея издатель) написана Лактанцием после гонения, начавшегося при Диоклитиане в 303, и кончившегося в 313 году по Р. |
| Ему можно возразить — и здесь мы вплотную подходим к подлинному пониманию сущности непрестанной молитвы, — что молитва в глубочайшем смысле — это не столько занятие, сколько состояние. Чтобы непрестанно молиться, вовсе не обязательно произносить нескончаемые молитвословия. ибо существует такая вещь, как внутренняя непрестанная молитва. Несомненно, постоянное повторение краткой формулы, вроде той, что советует Лукий, — превосходный путь к достижению такого внутреннего состояния. Но может наступить момент, когда для молитвы уже не нужно будет повторять слова; когда формула некиим образом войдет в само наше существо, так что даже не произнесенная, она постоянно будет присутствовать в нас. В этом смысле некоторые люди молятся, даже когда спят; ибо их молитва состоит по преимуществу не в том, что они говорят или думают, но скорей в том, чем они есть. И поскольку они не перестают быть именно этим, о них можно сказать, что они в предельно полном смысле достигли непрестанной молитвы. Подобные мысли высказывает св. Василий Великий в Беседе на память мученицы Иулитты: Молитва есть прошение благ, возсылаемое благочестивыми к Богу. Прошение же, без сомнения, не ограничивается словами (… ). Надобно не в словах заключать молитву, а напротив того, поставлять более силу молитвы в душевном произволении и в добродетельных делах, непрерывно продолжаемых чрез целую жизнь. (… ) Таким образом, непрестанно будешь молиться, не в словах заключая молитву, но чрез все течение жизни приближаясь к Богу, чтобы жизнь твоя была непрерывною и непрестанною молитвою».[ ] «Надобно не в словах заключать молитву… " : но очевидно, что все мы должны начинать со словесной молитвы». По общепринятому учению Православной Церкви, выделяют три основных уровня молитвы: молитва уст, или устная молитва; молитва ума (nous, нус), или умная молитва; молитва сердца (или, точнее, ума в сердце), или сердечная молитва. Наша непрестанно повторяемая молитва — предположим, что это первый стих 50–го псалма, как у аввы Лукия, или Иисусова молитва — начинается как устная молитва, произносимая с сознательным усилием. |
| Вот здесь и открывается возможность выполнить требование «Непрестанно молитесь», не впадая при этом в крайности мессалианства. Такая молитва вполне может совмещаться с трудом. Монах по своему желанию и по указанию духовника избирает краткую фразу — Иисусову молитву или какую–нибудь иную — и старается повторять ее, куда бы он ни шел и что бы ни делал. (Или, возможно, если духовный отец так распорядится, он повторяет ее только в определенное время). Таким образом он пытается пронести свою молитву сквозь все дневные дела, пребывая временно в двух царствах — внутреннем и внешнем. Как говорит Св. Феофан Затворник: «Руки за работой, ум же и сердце с Богом»[ ]. У монаха, следовательно, есть два вида «трудов»: его видимая работа, физическая или умственная, которую он должен, естественно, исполнять насколько возможно хорошо во славу Божию; и, кроме того, его «внутреннее делание». «Человек, — учили Отцы пустыни, — всегда должен иметь делание внутри себя»[ ]. Это «внутреннее делание» называется также «скрытое созерцание», или просто «память Божия» (mnene Theou). По слову макариевых «Бесед». «Христианин обязан всегда иметь памятование о Боге (… ), то есть, не только когда входишь в молитвенный дом, люби Господа, но, и находясь в пути, и беседуя, и вкушая пищу, имей памятование о Боге и любовь и приверженность к Нему». [ ] Совершенно очевидно, что подобные идеи характерны не только для христианского Востока. Если говорить о западных образцах, тут же вспоминается брат Лаврентий с его «упражнением в Божьем присутствии» во время трудов по кухне. Постоянная молитва как внутреннее состояние Однако мессалианам мы еще до конца не ответили. Авва Лукий прав, говоря о возможности трудиться и молиться в одно и то же время; более того, он предлагает действенный способ соединить эти занятия — постоянное повторение очень короткого и простого молитвословия. Но его понимание самой природы молитвы как таковой слишком ограничено. Он все еще мыслит, в основном, в понятиях произносимой молитвы: для него, как и для мессалиан, «молиться» значит «произносить». |
| Однако эти его слова не должны ввергать нас в уныние. Возможно, что в этой, земной жизни очень немногие смогут достичь вершины – может, один из десяти тысяч, а может, один из целого поколения, но тропинка к этой вершине открыта для всех, и любой из нас может хоть немного пройти по ней. Нет в христианстве привилегированной элиты, которая одна призвана к спасению. И нет ни одного, для кого спасение невозможно. Нет ни одного, для кого спасение невозможно . Хотя мы говорили только о монашестве, тот путь молитвы, о котором мы рассказали, отнюдь не ограничивается рамками монашеской жизни. Это путь для всех христиан. В тексте, приписываемом св. Григорию Паламе (1296-1359), есть такие слова: «Пусть никто не думает, братия мои христиане, будто одни лица священнаго сана и монахи долг имеют непрестанно и всегда молиться, а не и миряне. Нет, нет; все мы христиане имеем долг всегда пребывать в молитве… И Григорий Богослов учит всех христиан и говорит им, что чаще надлежит поминать в молитве имя Божие, чем вдыхать воздух… К тому же поимейте во внимание и способ молитвы, как возможно непрестанно молиться, – именно – молиться умом. А это мы всегда можем делать, если захотим. Ибо и когда сидим за рукоделием, и когда ходим, и когда пищу принимаем, и когда пьем, всегда умом можем молиться и творить умную молитву, благоугодную Богу, молитву истинную. Телом будем работать, а душею молиться. Внешний наш человек пусть исполняет свои телесныя дела, а внутренний весь пусть будет посвящаем на служение Богу, и никогда не отстает от этого духовнаго дела умной молитвы…» Разумеется, для отшельника, живущего в уединении в пустыне, и, как авва Лукий, занимающегося нехитрым физическим трудом, значительно легче научиться «удерживать» молитву в течение всего дня. Для монаха, посвятившего себя деятельному служению в мире, – преподает ли он в воскресной школе или, например, ухаживает в больнице за тяжелобольными – задача «удержать» молитву становится намного более сложной: сложной, но осуществимой. А уж для мирянина, у которого нет строгого распорядка монашеского общежития, это еще труднее. |
| Гьиродну оьлюмю 20 Гьирод Сур ва Сайда деген шагьарланы халкъларына бек къазаплангъан болгъан. Олар бары да бирлешип, оьз арасындан бир нече адамны ону янына йиберелер. Пачаны ишлерини башын тутгъан къуллукъчусу Биластны оьзлени янына тартып, ярашывлукъ этмекни тилейлер, неге тюгюл олар пачаны уьлкесинден сурсат ала болгъан. 21 Белгилеген гюн Гьирод, пача гийимлерин де гийип, тахына минип олтуруп, халкъгъа сёйлей. 22 Халкъ да: – Бу сёйлейген инсан тюгюл, бир аллагьдыр, – деп къычырмагъа башлай. 23 Гьирод оьзюне Аллагьгъа йимик макътав этгенлик булан рази болгъаны саялы, Раббибиз йиберген малайик огъар гьазиринде аврув къопдура. О да хуртлагъа таланып оьле. 24 Аллагьны гьакъындагъы хабар буса баргъан сайын бек яйылып тербей. 25 Барнаба булан Савул буса, оьзлеге берилген тапшурувну кютюп, Ерусалимден къайталар. Оьзлер булан бирге Марк деп айтылагъан Югьанны да алып гелелер. 13 Элчилер Кипрде Сююнч Хабарны билдирелер 1 Исагъа иман салгъанланы Антиокиядагъы жыйынында бир нече пайхаммар ва муаллим бар болгъан. Олар шулардыр: Барнаба, Нигер деп айтылагъан Симон, киринейли Лукий, Гьирод гьаким булан бирче оьсген Манагьем ва Савул. 2 Олар Раббибизге ибадат этип, ораза тутуп турагъанда, Аллагьны Ругьу: – Барнабаны ва Савулну Мен буюргъан ишни этмек учун, Мени яныма йиберигиз, – дей. 3 Ораза тутуп ва дуа этип битгенден сонг, пайхаммарлар ва муаллимлер, Барнабаны ва Савулну башларына къолларын да салып, оланы йиберелер. 4 Аллагьны Ругьу йиберген Барнаба ва Савул Селевкиягъа гелелер, ондан таба геме булан Кипрге гетелер. 5 Саламинге етишгенде, олар ягьудилени синагогларында Аллагьны каламын билдирелер. Олагъа кёмек эте туруп, Марк деп айтылагъан Югьан да болгъан. 6 Бютюн атавдан оьтюп, олар Бафагъа геле. Онда сигьручу ва ялгъан пайхаммар болгъан Баръешу деген бир ягьуди къаршы бола. 7 Бу адам гьаким болуп турагъан Сергий Павелни янындагъылардан болгъан. Бек гьакъыллы гиши гьисапланагъан бу гьаким, Барнабаны ва Савулну оьзюню янына чакъыртып, Аллагьны каламына тынгламагъа сюе. 8 Амма Баръешу (огъар дагъы да Элима деп де айтыла болгъан; шо ат «сигьручу» деп гёчюрюле) бу ишде олагъа бек къаршылыкъ этип айлана ва гьакимни имангъа айландырма къоймасны къастын эте. |
| Лукий, по словам Дееписателя, был учитель и пророк. Точного различия между пророками и учителями в Священном Писании нигде ясно не показано, но в Апостольском веке эти дары вполне понимались и определялись (см. 1Kop. XII, 28 ). Пророк стоял выше учителя, был сильней и непосредственно вдохновляем, говорил с более возвышенным авторитетом, но учитель, деятельность которого была более скромного характера, в великие моменты и под сильным влиянием духа, мог подниматься до силы пророчества, между тем как и пророки также могли при обыденных случаях исполнять обязанности учителей (Неандер, Фаррар, Жизнь св. ап. Павла, Спб., 1887, 928 стр. и др.). Неизвестна дальнейшая деятельность св. ап. Лукия. В «Постановлениях Апостольских» (VII, 46) Лукий именуется епископом города Кенхрей (Bibliotheca veterum patrum, Edit. Gollandii, Venetiis, 1767 an.). В списках 70 апостолов, приписываемых сщмч. Ипполиту, Лукии назван епископом Олимпиады, города Эллады (в Пелопонесе) (Acta sanctorum Maii, t. IT, pag. 98. Parisiis. 1866 г.). По Римскому Мартирологу, Лукий был первым епископом Кирены и в это достоинство будто бы был поставлен самими апостолами (Liber IV, Cataloge. с. 136). Петр, епископ Эквилинский, пишет: «Лукий, епископ Киринейский, о котором св. Лука упоминает в 13 главе Апостольских Деяний поставленный апостолами первым в Кирене епископом, отличался замечательною святостью и ученостью. Почил он в мире накануне майских нонн (т. с. накануне 7 мая) В подтверждение своих слов он ссылается на Мартирог блаж. Иеронима (Acta sanctorum Maii). При таких разноречивых показаниях предания, нет никакой возможности установить какие либо твердые данные о личности и св. Лукия (Артоболевский, Первое путешествие св. ап. Павла, Сергиев Посад, 1900. 13 с.). В греческих Минеях (Синаксаре Никодима), а также и славянских св. Димитрия Ростовского помещены о св. Лукии весьма краткие сведения: «Лукий святый, его же Павел святый в Римской епистолии воспоминает, бысть епископ в Лаодикии Сирстей» (4 янв. с. 45). В Четьи Минее св. |
| Нерон распорядился, чтобы муж и жена сгорели вместе на одном костре (Сестра Фива. Спб. 1902, 84–90). Святой апостол Лукий Имя Лукия (Люция) дважды встречается в книгах Нового Завета: в Апостольских Деяниях: «Бяху же неции во Антиохии пророци и учителие Варнавы… и Лукий Киринеянин» (XIII, 1) и в послании к Римлянам ап. Павел пишет: «Целует вас (Коринфян)… и Лукий, и Иасон, и Сосипатр, сродницы мои» (XVI, 21). Некоторые толкователи Священного Писания думают видеть среди Апостолов (из 70) двух с именем Лукия: одного – из Киринеи, учителя Антиохийской церкви и пророка ( Дeяh. XIII, 1 ), а другого – в лице спутника и сродника св. ап. Павла ( Puмл. XVI, 21 ). Но нет оснований отделять Лукия, упоминаемого в Апостольских Деяниях от Лукия, сродника ап. Павла. (О разделении одного Лукия на двоих см. у Миня: Dictionnaire dc la Bible III, p. 238). Ученые, особенно протестантские, принимают Лукия, упоминаемого в Апостол. Деяниях и в послании к Римлянам за одно лицо с св. апостолом и евангелистом Лукою; но это неверно: – во 1-х – евангелиста Луку нельзя признать за одно лицо с Лукием, потому что во время отправления из Коринфа послания к Римлянам, в котором ап. Павел приветствует Коринфян, между прочим, и от имени Лукия, не видно, чтобы ев. Лука в это время был в Коринфе при св. Павле, так как по книге Апостольских Деяний он (Лука) был в Филиппах (в Македонии), а не в Греции (в Коринфе), а до Коринфа сопровождали св. Павла другие спутники (см. Дeяh. XIX, 20; XX, 1–6 ); – во 2-х – невероятно, чтобы св. евангелист Лука, весьма скромный муж, тщательно скрывавший свое имя, даже и там, где он был и действовал (как напр. Лk. XXIV, 13–33 ), считавший себя в числе пророков и учителей Антиохийской церкви ( Дeяh. XIII, 1 ) и повествуя о себе самом стал бы говорить в третьем лице, тогда как в таких случаях он (Лука) обыкновенно говорит: я ( Лyk. I, 3 ; Дeяh. I ,), или мы ( Дeяh. XVI, 10; XX, 6, 8, 13, 21; XXVII, 2 и др.; Herzog, Real-Encyclopadie. Zeller); – в 3-х, – св. евангелист Лука родом был из Антиохии и стал спутником св. ап. Павла только с г. Троады в 2 Апостольское путешествие (т. е. не ранее 50–51), тогда как Лукий стоял уже во главе Церкви Христовой в Антиохии лет за десять ранее сего (т. е. 40–41 г.) и был родом из Киринеи, – главного города Ливии, в Северной Африке. |
|
|
