| Исповедь – см.: покаяние. Исповедание грехов совершалось и совершается в христианских храмах по разному, утром и вечером, но обязательно до Божественной литургии. При этом в день Причащения до литургии нельзя есть и пить. Кроме поста необходимы чтение духовных книг, богомыслие и дела милосердия. Перед частной И. каждого священник, прочитав предварительно молитвы, совершает общую И., то есть беседует о грехах со всеми собравшимися на чинопоследование покаяния, возбуждая покаянное настроение. Дети прибегали к И. с 7-летнего возраста. Историки Византии – писатели светские и духовные, писавшие либо в жанре истории, по периодам или правлениям императоров, либо в ставшем популярным со второй половины VI в. жанре всемирной хроники, когда изложение событий начиналось с первочеловека Адама или следовало как продолжение сочинения предшествующего хрониста. Основные среди них: в III в. – Дексипп (270 г.); в IV в. – Аммиан Марцеллин, рассказывающий о деяниях римских императоров с 354 до 378 гг.; Евнапий из Сард – о периоде 270–404 гг.; в V в. – Олимпиодор Фиванский – о периоде 407–425 гг., ПрискПанийский из Фракии – о периоде 433–472 гг., Малх Филадельфиец – о периоде 306–480 гг.; Кандид Исавр – от 457 до 491 гг.; язычник Зосим – о периоде с 285 до 410 гг.; в VI в. – Марцеллин Комит, скомпилировавший латинскую хронику испанского епископа Идация и доведший изложение с 379 г. до начала VI в.; анонимные сирийские составители «Эдесской хроники» (540 г.); сирийский клирик, учитель Йешу Стилит с его хроникой истории Месопотамии до 507–518 гг.; другой сириец, Иоанн Малала (в пер. с сирийск. «Ритор»), – о событиях от сотворения мира до 574 г.; столичный чиновник, преподаватель Иоанн Лид, составивший историю императорской администрации; Прокопий Кесарийский (ок. 500 – после 565 г.), написавший 8 книг о войнах императора Юстиниана I с персами, вандалами и готами до 554 г., а также создавший трактат о многочисленных постройках этого императора и памфлет против него, известный как «Тайная история»; константинопольский ритор и адвокат Агафий Миринейский, или Схоластик (ок. |
| расширенный поиск подписаться на rss-kahaл мобильная версия купить Православную энциклопедию Добро пожаловать в один из самых полных сводов знаний по Православию и истории религии Энциклопедия издается по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и по благословению Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Как приобрести тома " Православной энциклопедии " 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АТТАЛИАТ МИХАИЛ предыдущая статья следующая статья печать библиотека 3 , С. 679 опубликовано: 26 февраля 2009г. АТТАЛИАТ МИХАИЛ - см. Михаил Атталиат , визант. историк. Рубрики: История. Исторические науки Ключевые слова: Историки византийские Атталиат Михаил - см. Михаил Атталиат, византийский историк См.также: АГАФИЙ СХОЛАСТИК (Миринейский) (между 530 и 536 - между 579 и 583), визант. историк и поэт АНТИОХ СТРАТИГИЙ (VII в.), мон. лавры Саввы Освященного ВИКТОР ТУННУНСКИЙ († ок. 567), еп. г. Туннуна (Тоннена) в Проконсульской Африке, лат. хронист ГЕНЕСИЙ условное наименование автора «Истории царей» - произведения, сохранившегося в одной рукописи XI в. б-ки Лейпцигского ун-та Электронная версия разработана при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям © 1998 - 2023 Церковно-научный центр «Православная Энциклопедия». |
| расширенный поиск подписаться на rss-kahaл мобильная версия купить Православную энциклопедию Добро пожаловать в один из самых полных сводов знаний по Православию и истории религии Энциклопедия издается по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и по благословению Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Как приобрести тома " Православной энциклопедии " 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла НОВГОРОДСКАЯ I ЛЕТОПИСЬ предыдущая статья следующая статья печать библиотека 51 , С. 382 опубликовано: 2 февраля 2023г. НОВГОРОДСКАЯ I ЛЕТОПИСЬ - см. в ст. Летописание . Рубрики: Источниковедение Ключевые слова: Источники исторические Новгородская I летопись - см. в ст. Летописание См.также: АВРААМИЙ (Палицын Аверкий Иванович; ок. 1550–1626), келарь Троице-Сергиева монастыря, писатель «АГАФАНГЕЛ» название, закрепившееся за сочинением Агафангела, секретаря арм. царя Трдата IV «АГАФАНГЕЛА ВИДЕНИЕ» (полное название – «Видение блаженного Иеронима Агафангела»), одно из многочисленных пророчеств о грядущем освобождении греков от тур. ига АГАФИЙ СХОЛАСТИК (Миринейский) (между 530 и 536 - между 579 и 583), визант. историк и поэт Электронная версия разработана при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям © 1998 - 2023 Церковно-научный центр «Православная Энциклопедия». |
| В сочинении Агафия встречаются более радикальные политические высказывания, более передовые идеи, чем у Прокопия. В политической жизни Агафий превыше всего ставит свободу, правда,— для избранных, особо одаренных, творческих личностей. Государство, с его точки зрения, должно управляться достойными людьми, мудрецами — идеал политического правления, во многом близкий к платоновскому. По своим философским взглядам Агафий скорее всего был эклектиком. Как и Прокопий, он испытал на себе влияние и учения Платона и идей философов-скептиков. Кроме того, Агафий хорошо знал и ценил Аристотеля и многих других греческих философов. В миропонимании Агафия, как и Прокопия, имеются некоторые черты агностицизма, который, однако, выражен у него менее ярко, чем у Прокопия. По мнению Агафия, человек обязан изучать явления природы, хотя познать до конца их и невозможно, ибо все создано божественным разумом и высшей волей. Агафий явно тяготеет к пантеизму. Если Прокопий — фаталист, верящий в безусловную и грозную силу рока, то Агафий более оптимистичен. Верховное божество, по Агафию, обладает совершенным знанием и высшей волей; его деятельность, правда, непостижима для смертного, но она — разумна и целесообразна, причем охватывает все сферы человеческой жизни и всю природу. В большинстве случаев этот «божий промысел» справедлив к человеку. Так, кара верховного правосудия постигает людей за совершенное ими зло, хотя, как принужден признать Агафий, божественное возмездие далеко не всегда обрушивается на истинных грешников и многие из них ускользают от заслуженного наказания. В отличие от Прокопия, Агафий более склонен к философскому рационализму. Он признает силу человеческого разума, которую высоко ценит, и выдвигает тезис о свободе человеческой воли, которая может и должна сыграть свою роль в истории человечества. В вопросах этики, морали, нравственности Агафий также значительно оптимистичнее своего прославленного предшественника. В отличие от него, Агафий видит в человеческой природе не только одни дурные черты, но и хорошие ее проявления — доброту, милосердие, честность, мужество, благородство. |
| Агафий Миринейский (VI в.) Эпиграмма, появившаяся как литературный жанр в IV в. до н. э., на закате античной культуры, в VI в. н. э. достигает последнего расцвета, который связывается с именами Павла Силенциария и Агафия. Биографические сведения об Агафии довольно скудны, источником их служат его собственные произведения. Он родился в городе Мирине (теперь Сандарлык) в Малой Азии. Вскоре отец его, ритор Мемноний, переселился с семьей в Константинополь. Среднее образование Агафий завершал в Александрии, где его застало землетрясение 554 г. Это позволяет предположить, что родился он в 536–537 гг. Агафий стал очевидцем еще одного землетрясения – константинопольского, в 557 г., что указывает на его возвращение в столицу, где он еще не менее 4–х лет занимался изучением законов, стал юристом. По своему положению, по дружеским связям (с Павлом Силенциарием, «императорским секретарем Евтихианом), по литературным и научным занятиям и интересам Агафий может быть отнесен к верхушке византийской интеллигенции. Адвокатура приносила ему доходы, достаточные для того, чтобы заботиться о благоустройстве родного города, где благодарные сограждане воздвигли статую в честь его отца, брата и его самого. После смерти императора Юстиниана (565 г.) Агафий решил сохранить для потомков великие исторические события своего времени и продолжить «Историю войн» Прокопия, только в отличие от последнего стал излагать события в хронологическом порядке. Принимаясь за исторический труд, Агафий должен был основательно пополнить свои знания в области истории и философии, собрать много исторического материала, так что собственно писать он стал, как предполагают, не ранее 570 г. Как и многие другие историки, Агафий обвиняет в пристрастности своих предшественников и заявляет, что сам он не намерен «насиловать историю и прикрашивать случившееся» («О царствовании Юстиниана», гл. 5). Действительно, описывая современные ему события («О царствовании Юстиниана» охватывает период от 552 до 558 г.), Агафий не довольствуется собственными воспоминаниями или слухами, но использует показания очевидцев, письма, официальные документы, историографические источники, как греческие, так и персидские, проверяет их и сопоставляет ради выявления истины. Он проявляет исключительную эрудицию и добросовестность. Ни один критик не мог упрекнуть его в неправильности приводимых сведений, необоснованности замечаний. |
| Это произведение охватывает лишь 7 лет правления Юстиниана,— с 552 по 558 г. Оно является непосредственным продолжением «Истории войн» Прокопия, которого Агафий считает своим недосягаемым образцом и наставником. Ранняя смерть прервала работу Агафия над этим сочинением, и его труд остался незаконченным. Агафий был человеком двух призваний — поэтом и историком. В своем историческом труде он стремился, по собственным словам, соединить харит с музами. История и поэзия, считает Агафий,— родные сестры, они очень близки друг другу и различаются только ритмом слов. История всегда должна быть наполнена красноречием и поэзией, чтобы и поучать, и услаждать. Вместе с тем историк — не только рассказчик, но и истолкователь событий. Основная цель истории — истина, и описывать происшедшее нужно прежде всего правдиво. Агафий обрушивается с едкими нападками на тех современных ему историков, которые позорят себя низкой лестью перед живущими правителями и порицанием уже умерших. Эти историки забывают, что их чрезмерные похвалы неприятны даже самим правителям, ибо «явная лесть не будет достаточной опорой их славы» . Сознавая высокий долг историка писать правду и только правду, Агафий относился к созданию исторического труда с исключительной серьезностью, понимал трудность своей задачи и пытался построить фундамент для объективного освещения фактов тщательным подбором источников. В этом отношении он, быть может, был даже более добросовестным ученым, чем Прокопий. В отличие от Прокопия, собиравшего в своих трудах (особенно, конечно, в «Тайной истории») всякие легенды и даже просто сплетни, Агафий очень внимателен к отбору и критической проверке исторических материалов. В своем произведении он использовал много документов, протоколы судебных процессов, рассказы офицеров, послов, купцов, переводчиков; отсюда — жизненность и достоверность его повествования. Ему, например, удалось использовать в своем сочинении ценные персидские хроники . Вместе с тем Агафий значительно менее, чем Прокопий, осведомлен обо всех происходящих событиях. Его положение мелкого адвоката не идет ни в какое сравнение с положением влиятельного чиновника Прокопия, вращающегося в правительственных сферах. Кругозор Агафия несравненно уже, лично он мало что видел и знал, и поэтому-то ему было так необходимо прибегать к помощи друзей при сборе материалов для своего исторического труда. |
| Религиозные взгляды Агафия отразили настроения той части византийской интеллигенции, которая если и растеряла уже свои языческие верования, то не приняла до конца и христианства, во многом оставаясь равнодушной к новой религии, тем более, что в VI в. христианство усиленно насаждалось сверху. По своим социально-политическим взглядам Агафий несколько более демократичен, чем Прокопий. У Прокопия никогда не встречается осуждение высшей знати как социальной группировки, можно найти лишь критику отдельных приверженцев правительства Юстниана. У Агафия, наоборот, звучит открытое порицание разбогатевшей знати в целом — динатов. Вместе с тем Агафий почти так же, как и Прокопий, высокомерен по отношению к народным массам. Но это презрение не аристократа по рождению, а «аристократа духа», человека образованного к простой, невежественной и легковерной «черни», удел которой — суеверие и темнота. Агафий резко выступает против народных восстаний и волнений, связанных с борьбой цирковых партий. Он полагает, что цирковые ристания и увлечение борьбой «цветов» развращают юношество. Агафий предлагает изменить воспитание молодежи: юношам необходимо идти на военную службу, воспитывать в себе доблесть и мужество, а не растрачивать попусту силы в конских ристаниях, в борьбе димов и партий цирка. Народу, толпе Агафий всегда противопоставляет избранных людей, превосходящих остальных не знатностью и богатством, что так ценит Прокопий, а выдающихся своими личными талантами, мудростью, справедливостью, доблестью. В этом сказывается индивидуализм Агафия, противопоставление народа и интеллигенции, столь свойственное античному миру. Агафий, однако, значительно в меньшей степени, чем Прокопий, склонен к консерватизму. Он считает, что в политических делах иногда необходимы новшества, но при этом проведение реформ является прерогативой лишь мудрых правителей, действующих на благо государства. Агафию чуждо и представление о римской исключительности. В отличие от Прокопия, он относится к варварам с гораздо большей доброжелательностью и терпимостью. |
| Как поэтическое творчество Агафия, так и его исторический труд проникнуты светлым, жизнеутверждающим античным миросозерцанием. Более оптимистическое, чем у Прокопия, восприятие жизни, преклонение перед ее земными радостями, воспевание земной красоты, природы, поэзии, любви к женщинам, вину и веселью — вот жизненное кредо Агафия-поэта, которое в известной степени отразилось и в его историческом произведении. Античная философия и античное миросозерцание помогают ему преодолеть свойственный человеку страх смерти, но не через христианское учение о бессмертии души, а через наслаждение земной жизнью. Отсюда его холодное отношение к аскетическим идеалам христианской религии и презрение ко всякого рода суевериям. Исторический труд Агафия, так же как и сочинения Прокопия и других византийских авторов VI в., полон античных реминисценций. Агафий, пожалуй, даже более, чем Прокопий, начитан в классической литературе. Приверженность к античной культуре наложила свой отпечаток и на религиозные взгляды Агафия. Формально Агафий, конечно, был христианином, но в душе, вероятно, сохранял влечение к языческой религии. Ни в стихотворениях Агафия, ни в его историческом труде мы не видим проявлений искренней веры, а только внешнее, официальное признание христианства. Подобно Прокопию, Агафий не скрывает своего индифферентизма в вопросах веры, своего скептического отношения к бесплодным религиозным спорам. В этом отношении он близок не только к Прокопию, но и к Иоанну Лиду, Менандру, Павлу Силенциарию и другим историкам VI в. Если в своих интимных, поэтических произведениях Агафий почти открыто проявляет симпатии к язычеству, то в историческом труде, носящем официальный характер, он более осторожен и скрывает свои истинные мысли под покровом показного благочестия. Поэтому в вопросах религии у Агафия чувствуется известная раздвоенность. С одной стороны, он подчеркивает, что «самое нечестивое дело отказаться от истинной религии и священных тайн». Он признает христианство сильным оружием в руках правительства для расширения влияния Византийской империи на соседние варварские народы. Вместе с тем Агафий — горячий сторонник политики полной веротерпимости. Христианство должно распространяться отнюдь не силой, а только лишь убеждением. Агафий решительно выступает также против всяческих гонений на еретиков и язычников. |
| Издания: В. G. Niebuhr в СВ. с Дексиппом и др. 1829, стр. 478–482; С. Mller FHG, IV, 178–I8O. – Ed. L. Dindorf, Hist, graec. min. I,473–478. § 6. Агафий (’Aγαϑας) родился около 536 г. в Мирине, в малоазийской Эолиде. Мальчиком он последовал за своим отцом, учителем красноречия, в Константинополь. В 554 г. он был в Александрии для получения юридического образования. Закончив курс в Константинополе, Агафий стад адвокатом; отсюда его прозвище σχολαστικς. Умер он в 582 году, в возрасте около 46 лет. Агафий принадлежит к тем византийцам, которые, вопреки античному принципу, работали в совершенно различных родах литературы. В юности он посвятил себя поэзии, позднее историографии. К его первому периоду принадлежат: 1) Девять книг Δαφνιακ эпического размера, которые содержат в кратком изложении эротические мифы; сохранившиеся отрывки находятся в греческой антологии. 2) Собрание эпиграмм современных писателей, в том числе и своих, разделенное по содержанию на семь книг (Κκλος τν νων πιγραμμτων) 26 . Благодаря этому собранию, в антологии сохранилось более 100 эпиграмм Агафия. 3) Другие мелкие стихи и проза 27 . Об этой прозе до сих пор неизвестно ничего более точного; только несколько очень интересных замечаний на полях путеводителя Павзания недавно с большим основанием приписаны Агафию. В своих эпиграммах Агафий является счастливым подражателем древних; именно, среди эротических есть удачные места, которые ставят вне сомнения его поэтический талант. «Он выказывает больше поэтического подъема, чем большинство эпиграмматиков раннего императорского времени». (Reitzenstein). Лишь после смерти Юстиниана Агафий, уступая своим друзьям, принялся за исторические исследования. Плодом их явилось дошедшее до нас сочинение Περ τς ουστινιανο βασιλεας, охватывающее в 5 книгах годы 552 – 558; преимущественное содержание его составляют войны, которые византийцы вели под предводительством Нарзеса с готами, вандалами, франками и персами. Таким образом, Агафий непосредственно примыкает к «Истории войн» Прокопия и потому обходит молчанием все то, что тот уже рассказал, ограничиваясь точной ссылкой 28 . Ранняя смерть помешала Агафию окончить работу; его твердое намерение заняться последующим временем видно из многих указаний на то, что должно было быть рассказано позднее, и особенно из последней главы, где он ясно обещает изложение событий после 558 г. |
| Агафий делит правление Юстиниана на два периода. Первый — счастливое время победоносных войн на Западе, связанных с освобождением Сицилии, древнего Рима и всей Италии от тяжкого ига варваров. Вина Юстиниана состояла не в том, что он вел эти широкие и вполне справедливые завоевания, а в том, что не смог их осуществить до конца и полностью восстановить былое могущество Римской империи. Отсюда и отрицательная оценка второго периода правления Юстиниана, относящегося, по мнению автора, к концу 50-х — 60-м годам VI в. Это — время общего упадка империи, вызванного, по Агафию, тем, что император уже состарился, фактически отошел от руководства государственными делами, перестал контролировать администрацию. Агафий резко порицает императора за неудачную внутреннюю политику, за грабежи чиновников и в самой Византии, и в завоеванных странах. Однако критика внутренней политики Юстиниана у Агафия отнюдь не столь желчная и острая, как у Прокопия. В ней нет той слепой злобы, той личной ненависти к Юстиниану, которыми проникнута «Тайная история». Большая умеренность критики Агафия, по-видимому, объясняется и другим обстоятельством: Агафий отражал идеологию тех кругов византийской интеллигенции, интересы которых в меньшей степени были ущемлены при Юстиниане, чем интересы сенаторского сословия, рупором которого выступал Прокопий. Интересам византийской интеллигенции, конечно, не отвечали такие мероприятия Юстиниана, как закрытие некоторых центров образованности, например Афинской школы философов , но вместе с тем она не пострадала, подобно сенаторам, от репрессий и земельных конфискаций. И в то же время ее «римский патриотизм» находил удовлетворение в политической программе восстановления империи, а некоторые реформы Юстиниана, в частности установление прочного жалованья профессорам и риторам, должны были даже весьма импонировать ей. Агафий спокойнее, сдержанее в освещении царствования Юстиниана, чем Прокопий, захваченный потоком придворной борьбы. В противоположность последнему, Агафий критикует скорее дурных правителей вообще, чем правительство Юстиниана и его клики. |
|
|
