| Теперь становится понятным, почему Иван Андреевич Крылов находится на вечном поминовении в знаменитом и всею православной Россией почитаемом монастыре – Введенской Оптиной пустыни! Богоносные Оптинские старцы часто наставляли приходивших к ним богомольцев метким и афористичным словом Крылова. Мог ли наш поэт мечтать о столь высоком (самом высоком из всех возможных) признании его творчества при жизни? Зная о его природной скромности, с уверенностью скажем – конечно не мог. Начиная от преподобного Амвросия и заканчивая нашими современниками – игуменом Феодором (Трутневым) и нынешними отцами, – Иван Андреевич Крылов неизменно востребован и любим в Оптиной пустыни. Архимандрит Агапит (Беловидов) в жизнеописании преподобного старца Амвросия Оптинского пишет, что в хибарке старца, в комнате его келейника, преподобного Иосифа, лежала книга басен Крылова. Часто среди дня, во время приема множества людей, батюшка Амвросий входил в комнату отца Иосифа, где наскоро обедал. При этом старец заставлял кого-нибудь из посетителей прочитать подходящую басню Крылова, содержание которой касалось обращенного к нему вопроса. Крылова отец Амвросий очень любил, его «Басни» всегда стояли на полке старца среди святоотеческих трудов и другой душеполезной литературы. Не только прихожан, но и своих келейников он частенько просил почитать Крылова, не переставая восхищаться живым слогом, точностью выражений, юмором и остротой мысли. Один раз батюшка Амвросий велел одной посетительнице, монахине из Шамординского монастыря, прочесть вслух басню с названием «Ручей». Это басня о ложном смирении, которое ведет к осуждению и греху. Ручей, маленький и прозрачный, осуждал реку, в которую впадал, за то, что она «алчно поглотила» многие «жертвы»… Но вот разразился ливень, ручей разлился, закипел и наделал бед еще более, чем река. Вот мораль басни: Как много ручейков текут так смирно, гладко И так журчат для сердца сладко Лишь только оттого, что мало в них воды! Видно, той монахине необходимо было прочесть именно это… |
| Этот текст подвергся резкой критике со стороны членов Комиссии по канонизации: митрополита Ювеналия (Пояркова), бывшего в то время председателем гомиссии; епископа Тихона (Емельянова), бывшего председателем Издательского совета; игумена Дамаскина (Орловского), составителя житий новомучеников, секретаря Синодальной комиссии по канонизации святых; протодиакона Андрея Кураева, посвятившего сборнику воспоминаний о Матроне под редакцией Ждановой немало страниц в книге «Оккультизм в Православии». Жизнеописание св. Матроны в авторской редакции З. Ждановой было признано не соответствующим статусу жития. Комиссией была назначена экспертная группа из преподавателей МДА, которая составила канонический текст жития блаженной Матроны, убрав исторически не достоверные и богословски искаженные сведения о святой. Эту версию жития сегодня можно увидеть на православных сайтах: «Православие.ру», «Седмица.ру», сайте Покровского монастыря. Житийный материал Случай, когда к моменту канонизации святого не было составлено его официальное житие, не исключительный, в истории Церкви их было немало. После канонизации историки и богословы могут составить житие подвижника, опираясь на реально существующие тексты о святом. Для жития преподобного Амвросия Оптинского таким источником стало прекрасное жизнеописание старца, составленное в 1900 году архимандритом Агапитом (Беловидовым); о преподобном Серафиме Саровском мы знаем из «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря», написанной митрополитом Серафимом (Чичаговым) , и записок Николая Мотовилова. Но как же вышло, что именно Зинаида Жданова, простая русская женщина, не сведущая в христианской догматике, становится, пусть и ненадолго, агиографом блаженной? Сложность здесь в самом понятии канонического агиографического текста, в написании которого есть своя специфика. Жития делятся на две большие группы: мученические и преподобнические. В первом случае в основу агиографического текста ложится судебный протокол допроса мученика, а центральное место повествования занимает описание страданий за Христа. Из древних мартириев (протоколов, свидетельств) читатель мог ничего не узнать о жизни святого до последних дней жизни и его мученической кончины. Они кратки, но почти всегда исторически достоверны. |
| На мою просьбу он, положив на стол перо, начал рассматривать принесенные мною ноты. Наконец, послушав от меня напев догматика и, без сомнения, желая преподать надлежащее понятие о пении церковном, и притом разумном, он сказал мне: „Ну что ты разучаешь все новое партесное? Ну что в нем особенного? Как его можно сравнить с нашим церковным пением? Мы вот как этот догматик певали“. И Старец запел его по церковному напеву. Строго церковное его нежное пение проникнуто было самым искренним чувством вполне понимаемого им песнопения. Он воспевал Небесную Царицу Деву, как бы стоя пред Нею и созерцая славу Ее. Я забыл свои ноты и с изумлением глядел на поющего Старца и не мог надивиться: как это у такого маститого старца, строгого подвижника, мудрого учителя такое детски нежное чувство, такая пламенная, младенчески верующая любовь к Божией Матери! Батюшка чем дальше пел, тем глубже проникался чувством песнопения. Голос его уже начал дрожать. И лишь пропел он: „Быв человек нас ради...“, – пение его прервалось. Слезы полились у него ручьем. Склонив голову, он плакал сильнее и сильнее и наконец зарыдал как дитя, оторванное от любящей его матери – единственного утешения. Долго стоял я, изумленный таким явлением. Прошло с полчаса, а рыдания Батюшки не прекращались. Вместе с тем виделось в нем такое глубокое чувство смирения и пламенеющей любви к Господу и Пречистой Богоматери, что мне даже стало стыдно и смотреть на него“. Биограф старца Макария архимандрит Агапит (Беловидов), приводя эти воспоминания, далее рассказывает следующий случай: „Оптинский Скит окружен деревьями громадной величины и внутри засажен разными плодовыми деревьями, ягодными кустарниками и множеством разнородных и разновидных цветов, так что все здания его в летнее время утопают в зелени и цветах. А известно, что роскошная растительность – излюбленное место для птичек. Здесь порхают и чирикают разных пород мелкие пташки. Но из всех них выделяются, как и всегда выделялись, своим приятным пением соловьи. Любили (да и теперь, вероятно, любят) некоторые из монахов в вечернюю летнюю прохладу послушать этих пернатых певцов. |
| В конце жизни Г. принял схиму. Похоронен в Боголюбивой обители, над его могилой поставлена каменная часовня. После 1917 г. мон-рь был полностью разрушен, останки, вероятно, утрачены. Сохранилось неск. уникальных натурных изображений оптинских старцев работы Г.: портрет прп. Макария (Иванова) 1854 г. (РГБ) с дарственным автографом художника на обороте («Сей портрет почтеннейшаго Старца иеромонаха Макария, писанный 1854го года ноября 28го дня усердствую я многогрешный иером. Гавриил на память достопочтеннейшему батюшке - отцу игумену Антонию»); портрет прп. Антония (Путилова) 1854 г. (ЦАК МДА) с аналогичной надписью («Портрет почтеннейшаго старца игумена Антония писан 1854го года декабр[...] грешным иеромонахом ски[т]ским Гавриилом»); портрет прп. Моисея (Путилова) 1855 г. (ЦАК МДА; автограф: «С натуры писал скитский иеромонах Гавриил 1855го года февраля 25-го»). К произведениям Г. близки по живописному исполнению и технологическим особенностям созданные в сер. XIX в. портреты прп. Льва (Наголкина) (РГБ) и прп. Макария (Иванова) из собрания музея Данилова мон-ря, 2 изображения иеросхим. Иоанна (Малиновского) (РГБ). Портрет свт. Филарета (Дроздова) , митр. Московского, кон. 40-х - нач. 50-х гг. XIX в. (ГМЗРК), согласно владельческой надписи, тоже выполнен «с натуры известным иеромонахом Оптиной пустыни Гавриилом», но по иконографии воспроизводит др. известные изображения святителя. Свящ. А. Щёголеву принадлежала Калужская икона Божией Матери, написанная Г. Арх.: РГБ ОР. Ф. 213. К. 1. Ед. хр. 1. Л. 418 об.- 419, 1020 об.- 1022, 1090 об.- 1091; Ф. 214. Опт. 360. Л. 51 об., 63, 83 об., 102, 110, 128, 129 об.- 130, 185 об., 208; Опт. 361. Л. 54, 94, 126, 260. Лит.: Об открытии жен., в с. Петропавловском, Мосальского у., общины, под названием «Казанской Боголюбивой»//Калужские ЕВ. 1868. 23. С. 224-228; Новооткрытый в Калужской епархии жен. Казанский Боголюбивый общежит. мон-рь//Там же. 1893. 4. С. 119-127; ЖПодв. Нояб. С. 417-458; Агапит (Беловидов), архим. Жизнеописание оптинского старца Макария. М., 1997. С. 205, 338; Зеленина Я. Э. Живописец Оптиной пустыни: Портреты Оптинских старцев работы иеросхим. Гавриила (Спасского)//Светильник. М., 2002. Нояб./дек. С. 49-55. |
| Последние полтора года жизни страдал от болезни почек. Для того чтобы поправить его здоровье, в окт. 1893 г. Г. назначили на должность настоятеля посольской церкви в К-поле. Направляясь к новому месту служения, 17 нояб. приехал в Москву, на следующий день умер в гостинице «Флоренция». По воспоминаниям одного из студентов, И. А. Речкина (см. сщмч. Иоанн ), Г. утверждал, что «монаху жить для себя - значит прямо умереть». «Покойный верно предчувствовал, что не долго ему жить здесь, что временем нужно дорожить, что нужно как можно скорее укоренить в своей душе христианскую любовь». Похоронен на кладбище академии в Троице-Сергиевой лавре. Соч.: Воспитанники МДА из Тульской ДС за 75 лет (1814-1889)//Тульские ЕВ. 1889. 21. С. 285-302; 1890. 1. С. 3-26; 7. С. 211-228; 1891. 11. С. 325-340; Соч. блж. Августина «О граде Божием», как опыт христ. философии истории//ВиР. 1891. Т. 1. Ч. 2. С. 134-168, 295-320; 3-е великое благовестническое путешествие св. ап. Павла: Опыт ист.-экзегетич. исслед. Серг. П., 1892; Сочинения архим. Павла [Леднева-Прусского] и их значение для полемики с расколом//Странник. 1892. 1. С. 63-75; 2. С. 277-290; 3. С. 478-507; 4. С. 652-679; Возрождение, по учению прп. Макария Египетского//БВ. 1892. 11. С. 205-224; Сказание о житии оптинского старца о. иеросхим. Амвросия//ДЧ. 1892. Т. 1. С. 19-32, 176-192, 664-683; Т. 2. С. 41-52; Т. 3. С. 157-169; 1893. Т. 2. С. 126-133; Т. 3. С. 103-107; 1894. Т. 1. С. 111-126; Об эгоизме и христ. любви к самому себе//БВ. 1894. 5. С. 183-196. Арх.: РГБ ОР. Ф. 172. К. 151. Ед. хр. 35; Ф. 213. К. 67. Ед. хр. 73; Ф. 214. Опт.-350. Л. 273 об. Лит.: Соколов В. А. Магист. диспут: Григорий, иером. 3-е великое благовестническое путешествие св. ап. Павла//БВ. 1892. 11. С. 263-271; Корсунский И. Н. Архим. Григорий: [Некролог]//Там же. 1893. 12. С. 556-565; Памяти архим. Григория. Серг. П., 1894; Миловский Н. , свящ. Восп. об о. архим. Григории (Борисоглебском), бывш. инспекторе МДА. М., 1897; Агапит (Беловидов), схиархим. Жизнеописание в Бозе почившего оптинского старца иеросхим. Амвросия. М., 1900. Серг. П., 1992р. Ч. 2. С. 139-141, 145-146, XI-XIX, XXII-XXIII. |
| 2 Собрание писем преподобного оптинского старца иеросхимонаха Амвросия. М., 1995. Ч. I-III. Ч. I. С. 2–4. Письмо 2. 6 Агапит (Беловидов), схиархимандрит. Жизнеописание в Бозе почившего оптинского старца иеросхимонаха Амвросия/схиархимандрит Агапит (Беловидов). Ч 1–2. М.: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1900. Ч. 1. С. 6–8, 12 7 Владыка Ириней составил толкования на пророка Даниила, на малых пророков, на Послание к Евреям и Послание к Римлянам. 10 Палладий (Пьянков) , епископ. Толкование на псалмы. Вятка, 1874. С. II. Вишняков достаточно критично оценивает труд еп. Палладия. См.: Вишняков, Н. Толкования на Ветхий Завет : Толкование на Псалтирь. С. 28–30. Мы, в свою очередь, полагаем, что творение епископа отражает главные интенции русской богословской мысли того времени. 14 Там же. С. V. Епископ Палладий пользовался не первоисточниками, а только русскими переводами святоотеческих творений, из данными в середине XIX века Московской и Киевской духовными академиями. Среди западных толковников епископ упоминает Калмета (Calmet, A. Commentarium literale in psaloms. 1734.) и других авторов из серии Cursus completes S. Scripturae. 15 Палладий (Пьянков) , епископ. Толкование на псалмы. С. V. «Толкование на псалмы» епископа Палладия выдержало только два издания, по-видимому, поскольку в 1875 году был опубликован русский перевод «Толковой Псалтири» Евфимия Зигабена , которая была существенна дополнена преподобным Никодимом Святогорцем и представляла собой значительно более полное собрание святоотеческих толкований. Греческий оригинал см.: Ερμηνεα εις τους εκατν πεντκοντα Ψαλμος του Προφητνακτος και Θεοπτορος Δαβδ: Τμος Πρτος, περιχων εξκοντα και εννα Ψαλμος συγγραφεσα μεν πλαι Ελληνιστ παρ του οσιωττου εν μοναχος και υπερτμου των φιλοσφων κυρου Ευθυμου του Ζυγαδηνο, μεταφρασθεσα δε εις την απλουστραν διλεκτον παρ του εν μοναχος ελαχστου κυρου Νικοδμου αγιωρετου, και σειρ πλουσα εν εδει υποσημεισεων καταπλουτισθεσα, τις συνηρανσθη εκ το της ανεκδτου σειρς του σοφο Νικτα και εκ της εκδεδομνης γραικολατινιστ και εκ τινν λλων; Τποις δε νυν πρτον εκδοθεσα εις κοινν απντων των ομογενν ορθοδξων ωφλειαν. Κωνσταντινοπολη, 1819–1821. |
| Этот нелукавый муж любил и в других прямодушие: «Ребята! За что купил, за то и продавай!» – и всякий после откровения помыслов преподобному мог засвидетельствовать, что выходил из его кельи в душевном мире и радости. Так созидалась в Оптиной та небывалая духовная атмосфера, которая прославила ее на весь мир. Есть еще одно, очень важное, на наш взгляд, осмысление религиозного подвига, открывающееся нам со страниц этой книги. Осмысление, необходимое именно нашему времени – сегодняшнему поколению христиан, с таким воодушевлением ищущему то великих знамений, то явлений прозорливости и благодатной духовной силы, то скорой чудесной помощи по своим собственным, порой недостаточно зрелым понятиям о том, на что направлена должна быть эта сила и эта помощь... Одному из своих учеников, будущему схимнику и духовнику Киево-Печерской лавры, сетовавшему на то, что не случалось ему видеть от старца чудес, преподобный Лев, уже прославившийся и прозорливостью, и даром исцелений, внушительно заметил, что самое досточудное заключается как раз не в этом. «А то разве не чудо, – сказал послушнику старец, – чтобы обтесать такой базарный пень, из которого со временем выйдет что-нибудь хорошее и годное!» Нас, хотящих «мимоходом спастись» и «наскоро научиться», так склонных мечтать о себе и стремящихся «задешево купить» то, что покупается дорогою ценой благочестия, основатель оптинского старчества, как отец чадолюбивый, возвращает на путь каждодневной, невидимой миру борьбы со страстями, в которой ни один вздох наш не будет забыт у Бога. Монахиня Евфимия (Аксаментова) Текст жизнеописания и писем печатается по изданию: [Агапит (Беловидов), схиархимандрит]. Первый великий старец Оптинский иеромонах Леонид (в схиме Лев). – 2-е изд. – Шамордино Калужской губ.: Козельская Введенская Оптина пустынь, 1917. При подготовке публикации редакцией сохранены особенности авторского стиля, раскрыты сокращения, упорядочено правописание прописных и строчных букв, орфография и пунктуация приведены в соответствие с нормами современного русского языка, добавлены краткие примечания, раскрывающие смысл устаревших слов и выражений. |
| Начальницей Шамординской обители назначена была монахиня Белёвского Крестовоздвиженского монастыря мать Евфросиния (Розова), верное чадо старца Амвросия, который и рекомендовал ее на это место. Часто посещая старца, во всем поступая сообразно его наставлениям, она записывала все его слова, сказанные ей. Отец Агапит приводит в Житии старца Амвросия лишь «малую часть» (как он оговаривается) этих записей, но это десять страниц убористого текста. Наставления старца кратки и метки и охватывают все стороны монашеской внутренней и внешней жизни. Ежегодное летнее посещение старцем Амвросием Шамордина было праздником для сестер общины. Ожидая его, после молебна они собирались у настоятельского корпуса... Когда старец подъезжал, они его окружали с возгласами: «Батюшка дорогой!.. Ангел наш!..». Он, улыбаясь, раскланивался на все стороны и шел в свою келию переодеться и отдохнуть. Потом он направлялся в храм, прикладывался к иконам и садился в кресло. Все сестры подходили к нему принять благословение. Следующие дни он посвящал осмотру келий, богадельни, сиротского приюта (где было уже около пятидесяти детей), мастерских и разных служб. В первый свой приезд при новой настоятельнице отец Амвросий пробыл в Шамордине с 19 по 28 июля. Примерно столько же в следующем году. А 2 июля 1890 года старец выехал из скита на шамординскую дачу Руднево. Незадолго перед тем он получил письмо от неизвестного человека о том, что некогда в Рудневе существовал целебный источник. И такой источник, засыпанный и ставший незаметным, старец там обнаружил и скоро его привели в порядок. Вода и даже глина из него оказались целительными. Из Руднева батюшка приехал в Шамордино. Когда собрался он возвращаться в Оптину, то почувствовал себя плохо, так, что пришлось отъезд отложить. В последующие дни – хотя он много исповедовал, даже ездил в Руднево, – как только назначал отъезд в скит, случалось сильное недомогание. Много раз срывался его отъезд. Когда настала осень и похолодало, стало очевидно, что отец Амвросий останется в Шамордине зимовать. |
| 26 июля 1996 г. М. был прославлен в Соборе Оптинских старцев в лике местночтимых святых на Архиерейском юбилейном Соборе 13-16 авг. 2000 г.- общецерковно. 10 июля 1998 г. обретены его мощи и перенесены в храм в честь Владимирской иконы Божией Матери. В 1860 г. иером. Леонид (Кавелин) опубликовал заметку о М. (Последние дни оптинского старца иеросхим. Макария//ДомБ. 1860. Вып. 47-48; ркп.- РГБ ОР. Ф. 214. Опт-299-1), через год составил «Сказание о жизни и подвигах... иеросхим. Макария» (2-е изд. книги вышло в 1881), митр. Филарет внес исправления в этот текст. В «Сказании...» содержатся многочисленные выписки из скитской летописи, сноски с биографическими справками об упоминаемых лицах, один из разделов посвящен переписке по поводу издания книг. Во 2-й пол. XIX в. прп. Анатолий (Копьёв (Зерцалов)) собрал «Сказания о старце Оптиной пустыни Макарии» (Там же. Опт-298), в к-рых содержались воспоминания учеников о М., а также описание случаев его посмертной помощи. В 1900 г. скитоначальник прп. Иосиф (Литовкин) отправил письма в жен. и муж. мон-ри с просьбой собрать и сообщить в Оптину пуст. все имеющиеся сведения о М. (Там же. Опт-400-2). В ответ были получены различные материалы, в т. ч. воспоминания инокинь белёвского Крестовоздвиженского мон-ря (Там же. Опт-299-2; 299-4). По благословению прп. Иосифа в 1901 г. инок Павел (впосл. прп. Варсонофий (Плиханков) ) собрал материалы для составления нового жизнеописания М. и 11 сент. 1901 г. передал их схиархим. Агапиту (Беловидову) (Там же. Опт-367. Л. 71-71 об.). 12 сент. была составлена «Опись материала для жизнеописания старца иеросхим. Макария, собранного в 1900 и 1901 гг.» (Там же. Опт-299-5). В предисловии к тексту схиархим. Агапит указывал источники, которые использовал в работе: жизнеописание ( Леонид (Кавелин). 1861), письма преподобного, скитскую летопись, записки скитоначальника иеросхим. Анатолия (Копьёва (Зерцалова)), ближайшего ученика М., монахинь белёвского Крестовоздвиженского и других монастырей, устные рассказы оптинских монахов-старожилов (Жизнеописание. 1997. С. 5). Жизнеописание М., составленное схиархим. Агапитом, было издано только в 1997 г. В ж. «Домашняя беседа» опубликованы «Воспоминания о старце Оптиной пустыни иеросхим. Макарии» (1862), сохранившиеся также в рукописном списке (РГБ ОР. Ф. 214. Опт-299-3). В поэме А. Н. Апухтина «Год в монастыре» (1885) в образе старца Михаила угадываются черты М. |
| 26 июня 1871 г. по болезни, но гл. обр. из-за стремления к уединенной молитвенной жизни, И. был уволен на покой в Оптину пуст., поселился в скиту. Трудами И. близ кладбищенской церкви была устроена монастырская пасека, выстроены 2 братских корпуса (1875). Здесь он продолжал заниматься переводами с греч. языка, подготовил вместе с иеросхим. Анатолием (Зерцаловым) перевод 4-го тома «Добротолюбия» (М., 1872), а также перевод на рус. язык творений прп. Петра Дамаскина (из 3-го тома «Добротолюбия»), к-рые вышли отдельным изданием в 2 частях (М., 1874). И. написал неск. сочинений, в т. ч. «Монашескую жизнь по изречениям о ней св. отцов подвижников», «Для духовного руководства ученым инокам», а также «Жизнеописание настоятеля Козельской Введенской Оптиной пустыни архим. Моисея» (1882). В предисловии к жизнеописанию И. указал основные черты, которые по его мнению должны характеризовать этот жанр: «я старался как можно менее пускаться в личные рассуждения, а сопоставлять только факты, приводить по возможности более устные или письменные слова самого о. архимандрита» (Житие. 1992. С. 9). Среди наставников и друзей И. этих лет - старец и агиограф архим. Агапит (Беловидов) , который за 5 лет до возведения его в епископы увидел И., тогда еще архимандрита, сияющим, в архиерейском саккосе и омофоре. Вместе с др. насельниками И. беседовал с Л. Н. Толстым , посетившим Оптину пуст. 21 мая 1884 г. по инициативе митр. Киевского Платона (Городецкого) И. был назначен наместником Киево-Печерской лавры, с 1890 г. одновременно являлся благочинным мон-рей Киева и Киевского у. Служение И. в Киеве осложнялось отсутствием у него надежного помощника, к-рому можно было бы доверять. Так, И. считал невозможным перевести в Киев на эту должность знакомого великоросса: «Пришлого наместника, назначенного митрополитом, в лавре еще могли стерпеть. Но сам наместник не мог привести с собой ни одного монаха... Духовный собор не согласится. В Духовном соборе заседают упрямые хохлы. Здешняя братия не даст ходу новичку, жития ему не будет» ( Евгений [Дикалов]. 1911. С. 129). Примечательно, что на фотографиях лаврской братии И. запечатлен в клобуке оптинской формы, абсолютно нехарактерной для киевских иноков, что может свидетельствовать об обособленном положении архимандрита в Киево-Печерской лавре. По воспоминаниям современников, И. удалось заслужить в лавре репутацию человека высокой духовной жизни. |
|
|
