| Архиепископ Аверкий был близок отцу Серафиму не только как писатель, но и как личность. Из всего его облика источалось такое благородство, такое достоинство высокой духовности. Он был всегда собран, никогда не спешил и не суетился. В жизни он не опускался до обыденного. Не замечал, что люди думают о нем, никогда не старался ни произвести впечатление, ни обидеть кого-либо, дабы выказать свою личную власть. И вместе с тем он не отрывался от жизни земной, знал и умел трезво оценить ее, хотя всем сердцем устремлялся к горнему. В нем не было и толики от мира сего! Помнившие его настоятелем и ректором Свято-Троицкого монастыря и семинарии, указывают на впечатляющую внешность: высокий, с седой окладистой бородой, гладкими волосами и необычайно кустистыми бровями. Взгляд больших проницательных глаз, казалось, устремлен в самую душу, взывая к совести. Многие отмечали, что такой же взгляд и у отца Серафима. Был владыка туг на ухо, что, однако, очень помогало отстоять от всякого мирского суесловия. Как только в его присутствии затевалась склока и пустопорожний разговор, архиепископ Аверкий на глазах у всех отключал слуховой аппарат. В церкви он молился истово, закрыв глаза. Отец Герман вспоминает: «Архиепископ Аверкий – истинный христианский пастырь. Он никогда не приказывал, не запрещал, а наглядно показывал целостную картину в свете православной философии жизни, и люди сами понимали, почему следует поступать так, а не иначе». Как и отец Серафим, владыка Аверкий любил тишину и уединение, однако в работах и того и другого проглядывает знание вероотступнической жизни мира, которую они изобличали. Сам отец Серафим так отзывался о своем наставнике: «Взгляды архиепископа Аверкия на мир сей отличались трезвением, точностью, были пронизаны духом Священного Писания и Священного Предания. Он открывал нам, что мир сегодняшний живет, отступив от христианства, “тайна беззакония” вот-вот породит человека греха – антихриста». 1224 Как и отец Серафим, архиепископ Аверкий подробно изучил философские корни вероотступничества. «Он проследил его развитие со времени схизмы Римской Церкви (1054) до эпохи Гуманизма, затем Возрождения и Реформации, исследовал первопричины Французской революции, материализма XIX века, коммунизма и его высшей точки – русской революции 1917 года, устранившей последнее препятствие на пути к исполнению “тайны беззакония” – воцарению антихриста», – писал отец Серафим. 1225 |
| Д. писал, что, вступив на епископское служение, скорбел о несовершенствах мн. клириков: «Там, в великорусских епархиях, грубые пороки. Здесь, в западной окрайне, народ утонченный, и по внешности как бы хорошо. Но на деле происходят такие же беспорядочные действия и поступки» ( Флоринский. С. 424). Д. негативно относился к приверженцам безусловной свободы совести, указывая на опасности со стороны старообрядчества и католицизма, к-рые возникнут при ослаблении законов, ограждающих Православие. Состоял почетным членом КДА (с 1869), МДА (с 1871), КазДА (с 1879), Новороссийского ун-та (с 1872), Московского об-ва любителей духовного просвещения (с 1870), киевского Богоявленского братства (с 1882) и др. Награжден орденами св. Анны 2-й (1842) и 1-й (1853) степени, знаками ордена той же степени, украшенными имп. короной (1857), св. Владимира 3-й (1845), 2-й (1862) и 1-й (1883) степени, св. Александра Невского (1867), алмазными знаками того же ордена (1871), а также греч. большим крестом ордена Спасителя 1-й степени (1870), болг. орденом св. Александра 1-й степени (1882). 17 нояб. 1883 г. останки Д. были перенесены из Крестовой ц. в одесский кафедральный Преображенский собор. На пути следования траурного кортежа были выстроены войска без оружия. Присутствовали свыше 100 тыс. чел., в т. ч. православное духовенство, протестант. пастор, раввин и проч. 18 нояб. тело архиерея было погребено у левого придела собора, напротив могилы кн. М. С. Воронцова, отпевание совершал Кишинёвский архиеп. Сергий (Ляпидевский) (в 1936 собор был уничтожен, могила утрачена). В день погребения были закрыты все торговые и промышленные предприятия в Одессе. Телеграммы с соболезнованиями прислали К-польский патриарх Иоаким III , Иерусалимский патриарх Никодим I , болг. министр-президент Д. Цанков. Одесская городская дума постановила построить на новом городском кладбище храм свт. Димитрия Ростовского. В 1891 г. он был освящен, близ него отведено специальное место для бесплатного погребения священно- и церковнослужителей Одессы. По инициативе городского духовенства за 4 месяца был собран по подписке капитал, проценты с к-рого ежегодно в день кончины Д. выдавались беднейшим жителям Одессы, получив название «димитриевская милостыня». 23 нояб. 1883 г. состоялось заупокойное моление в память почившего архиерея в главной синагоге города, евр. община учредила неск. стипендий имени Д. в одном из приютов для бедных. |
| Таким образом, группа принципов нравственно-педагогического взаимоединства определяет отношение участников педагогического процесса к Богу, Церкви, Отечеству, друг другу и миру. Цель этого процесса — обретение наиболее полного взаимоединства в духе христианской любви для спасения. д) О нравственно-педагогическом аскетизме «Аскетика есть путь к богоподобному устроению личности, а через неё и мира», – говорит протоиерей Зеньковский. На пути достижения цели христианской педагогики и решения ее главных задач предстоят большие совместные усилия всех участников педагогического процесса, ибо временем воспитания часто решается судьба человека — не только земная, но и вечная ( Мф.11:12 ). Потому свт. Иоанн Златоуст говорит: «Всему нужно предпочитать попечение о детях и воспитание их в учении и наказании Господнем». Чтобы учить других, надо самому учиться . «Истинный педагог тот, — говорил К.Д. Ушинский, — кто учится», этим училищем является для нас Церковь, а учителем — Христос. Это неминуемо требует от педагогов собственного совершенствования и неусыпного бдения и трезвения в ходе воспитания и развития личности ребенка. Важно, чтобы православный педагог имел подлинную любовь, глубокое познание Бога, себя и своей профессиональной деятельности и непрестанными усилиями возрастал в этом. Православный педагог должен являть достойный образ христианина и пример личного благочестия перед воспитанниками, подражая Господу нашему Иисусу Христу. Педагог должен быть ответственен за дело, собран, требователен к себе, по-христиански и профессионально совершенствуясь. Если ребёнок является главным предметом, живым материалом педагогики, ради которого и существуют педагог и педагогика , то Церковь – та истинная школа, училище благочестия, подлинной христианской жизни, где Учитель – Христос, Его руководство – заповеди любви и Евангелия, Его чаяния для всех – приход к Нему, обретение разума истины и спасения. Здесь снова вспоминается онтологический (изначальный, сущностный) аспект древнегреческого понятия педагог – раб-детоводитель, отводящий ребёнка своего Господина к Учителю для обучения в школе. Почему же педагог только раб? Кто Тот Учитель, к Которому приводится ребёнок? Что это за Школа, где идёт обучение чад? |
| По кончине отца Нифонта, что произошло в конце октября 1905 года, «был собран совет из старшего братства, на котором было постановлено: “Отца наместника иеросхимонаха Мисаила признать игуменом-преемником покойного отца Нифонта, а 13 ноября, в воскресенье, утвердить его в сем звании и возвести в сан архимандрита”» 1906, с. 23]. Поставление игумена совершилось в присутствии почти всех членов Протата и архиерея, бывшего епископа Метронского Досифея. Точно таким же был порядок избрания наместника отцу Мисаилу в 1909 году. Акт об избрании иеромонаха Иакинфа наместником-преемником был также подписан всем братством 1909, с. 339–340]. И, наконец, свидетельство о том, как избирался наместник тому же игумену Мисаилу много позднее, в 1927 году. «24 мая. В зале архондарика собрался большой собор старшей братии для выбора наместника. После краткого молитвословия отец игумен предложил каждому положить в урну свою записку с кандидатами. (Записки были напечатаны в типографии, и каждый должен был написать имена трех иеромонахов, кого хотел.) Когда все записки были собраны, по предложению отца игумена схимонах Николай стал вынимать их по одной из урны и прочитывать, а двое иноков отмечали кандидатов. По окончании были подсчитаны голоса, причем оказалось, что иеромонах Неарх получил 112 голосов, Даниил – 85, Исхирион – 74, Кирик – 53, Иосиф – 37, Флегонт – 35, Иустин – 18, Палладий – 10. Таким образом, были назначены трое кандидатов: Неарх, Даниил и Исхирион. Было предложено некоторыми отцами назначить еще четвертого кандидата – отца Кирика, но он отказался. Всего было подано 150 записок. Решено вынимать жребий в день Святого Духа, а пока имена кандидатов поминались в соборах на богослужениях. 1927 года, мая 31 дня, совершилось, благоволением Божиим, по уставу обители, избрание по жребию наместника-преемника игумену отцу Мисаилу. После соборной литургии и молебна отец игумен прочитал особую молитву ко Господу, затем архимандрит Кирик вынул из ковчега со святыми мощами (где были положены записки) свернутую записку и подал ее отцу игумену, который, развернув ее, прочитал во всеуслышание: “Иеромонах Исхирион!”» |
| Кирилл, отчасти побуждаемый тягостным положением большинства епископов, уже собравшихся, отчасти опираясь на смысл императорского указа, который требовал, чтобы епископы собрались в Ефес на самый день пятидесятницы, и который угрожал царским гневом тому, кто не поспешит тотчас прибыть к назначенному времени в Ефес, решил более не откладывать начало дела и открыл собор в храме Богоматери. Как судить об этом смелом, решительном действии св. Кирилла? Не принимая на себя не принадлежащего нам права укорять или оправдывать св. мужа, мы желали бы указать испытующим такие вопросы на те побуждения, коими движим был муж святой. Святым Кириллом управляла ревность о славе Богоматери, и движимый сею ревностью, он мог допустить и поспешность, тем паче, что, по словам его, «некоторые из восточных епископов, посланные Иоанном наперед, возвестили отцам собора: господин еп. Иоанн повелел сказать вашему благочестию: «делайте свое дело» 66 . Перед днем открытия собора посылали приглашения к Несторию и к сторонникам его, епископам: звать Нестория на собор отправились четыре епископа. Несторий и его епископы все отвечали двусмысленно: «посмотрю, и если мне нужно будет пойти, приду»; однако в день открытия собора не явились. Когда в начале заседания прочитан был императорский указ о созвании собора, и когда нотариус Петр, пресвитер Александрийский, изложил кратко все обстоятельства, по требованию коих собран настоящий собор (т. е. о начале лжеучений несторианских, о переписке по сему делу между Кириллом, Несторием и папою Целестином ), то сочлены собора заявили о необходимости послать за Несторием, чтобы учение благочестия установилось по общему суждению и соглашению. Епископы, составлявшие прежде депутацию для приглашения Нестория на собор, объявили, что они ходили к Несторию, но что он ответил так неопределенно. Решили опять послать за Несторием, отправились три епископа и на сей раз с формальным предписанием от лица собора; они снова убеждали Нестория прибыть и не уклоняться от дела, особенно потому, что императоры повелели, оставив все, заняться утверждением веры. |
| Перрон. там же, стр. 302. Серединск. О богослуж. западн. церкв. ст. 4, стр. 70. Спб. 1856 г. 392 Перрон, там же, стр. 299–300. Римск. катих. стр. 337. В некоторых случаях при мирономазании бывают у латин и восприемники. Перрон. там же, стр. 302. 395 Тертуллиан. О крещен, гл. 6. 7: твор. ч. 2, стр. 11–12. Спб. 1849 г. Св. Киприан. Письм. к Юбаиану: твор. стр; 281. Венеция, 1728 г. Геннад. массил. О церковн. догмат. гл. 21: прибавл. к 8 том. твор. бл. Августина стр. 74. Антверпен, 1700 г. 396 Постап. апостол. кн. 7, гл. 43–44: твор. муж. апостол. врем. т. 1, стр. 384–385. Амстердам, 1724 г. 397 Св. Кирилл. иерусал. Тайновод. слов. 3, чл. 3–4: твор. стр. 365. Москва, 1855 г. Св. Ефрем. сирин. Прибавл. к твор. св. отц. на 1849 г. стр. 123. II вселенск. собор. прав. 7 и VI bceлehck. собор. прав. 95: книг. правил, стр. 40. 104. Спб. 1843 г. 398 Ассеман. Собран. литург. т. 3, стр. 83–84. 111–112. Иосиф., армянск. архиеписк. Чин. миропомаз. у армян. Спб. 1799 г. 400 Тертуллиан. О крещен. гл. 7 и 8: твор. ч. 2, стр. 12–13. Спб. 1849 г. Св. Киприан. Письм. к Януарию и Юбаиану. твор. стр. 269 в 281. Венеция, 1728 г. Св. Кирил. иерус. Тайновод. Слов. 3: твор. стр. 366–367. Москва, 1855 г. Св. Амврос. медиол. О таинств. кн. 3, гл. 2: твор. ч. 1, л. 234 на обор., изд. 1516 г. 401 Из творений отцев и писателей западной церкви, живших до седьмого века, видно, что в их время при совершении Миропомазания читалась молитва (Тертуллиан. О Крещении гл. 7: твор. ч. 2, стр. 12. Спб. 1849 г. Св. Киприан. Письм. к Юбаиану: твор. стр. 281. Венеция, 1728 г. Бл. Иероним. Разговор. прот. люцифериан: твор. т. 4, ч. 2, стр. 295. Париж, 1706 г.). Но какая именно была молитва сия, отцы и писатели эти не говорят. В первый раз встречается она в требнике св. Григория двоеслова (Твор. т. 3, стр. 73. Париж, 1705 г.), а потом и у других писателей западных, но в весьма разнообразном виде. Амалар. О служб. церковн. гл. 27. Александр. галенск. Сущн. богослов. ч. 4, вопр. 9, чл. 1. Кстати заметим здесь, что латинские писатели несправедливо поступают, когда с уничижением отзываются о словах, употребляемых при Миропомазании по чину Церкви православной. |
| Что же останется тогда в Божественном Писании солидным? Что будет иметь прочность? И мы признаем, что человеку возможно ошибаться, насколько он – человек и что-нибудь делает своими собственными силами, но поскольку он – водим Божественным Духом и испытан пробным камнем Церкви в тех вещах, которые относятся к общей вере догматического учения, то (в таком случае) написанное им, мы утверждаем, является абсолютно истинным. Посему мы не можем легко допустить утверждение об ошибочности мнения в отношении такого великого мужа, брата Василия Великого и блаженной Макрины и друга Григория Богослова . Да и как можно думать, что, руководимый такими святыми, он мог впасть в заблуждение? Прибавим же, что и Пятый Вселенский Собор, собравшийся главным образом против Оригена и отвергнувший писания Оригена , как вредные и дурныя, сочинения Григория Нисского одобрил, чтобы, в силу этого, сей мудрейший муж был весьма далек от всякого подозрения: ибо этот Собор не одобрил бы его писания, если бы счел, что в них заключаются Оригеновския бессмыслицы, которые осудить он имел величайшее тщание. Остается, таким образом, что он, который исповедал существование вечного огня, также держался и такого рода мнения – об очистительном огне, как это ясно обнаруживается и в его Катехизическом Слове и в слове о детях, которые преждевременно восхищаются из этой жизни. Итак, в то время, как писания Оригена – сожжены, его писания сохранены полностью, и не только сохранены, но еще более почтены, что не могло бы произойти, если бы нечто из того, что вы говорите, он, действительно, написал. А то, что вы говорите, что его сочинения были испорчены сторонниками Оригенова мнения, является бессмыслицей. Ибо если бы нечто такое и случилось, то, конечно, – после того, как был собран Пятый Вселенский Собор, что, конечно, ясно всякому, т. е. когда это (Оригеново) учение уже было изгнано из оград Церкви. Если бы, как мы сказали, он нечто таковое (что было бы в духе Оригеновского учения) написал, то, ясно, что Собор не мог бы не знать того, а коли бы знал, – без сомнения, и осудил бы. |
| Этой зимой я сломал ногу и пока прикован к дому, не могу поехать к студентам и репетировать с ними, хотя они меня ждут, и мне остается одно – сидеть за компьютером и писать. Сейчас пишу об интересном случае. Отец мне рассказывал о святынях, главным образом, об архитектурных – Софии Константинопольской, Софии Киевской, петербургских соборах и дворцах… И я просил его показать мне московские святыни: Чудов монастырь, Вознесенский, Сретенский. Он отмалчивался, так как знал, что их уже не существует. А я всё приставал, даже плакал, и однажды он решил показать мне хоть что-то из уцелевшего – Страстной монастырь. Мы собрались и поехали – первый раз я был в центре Москвы. Отец собрал свои волосы под шляпу, чтобы не выделяться. Подошли к памятнику Пушкину, а он весь заклеен бумажками с похабными надписями, рядом лежала гора обломков, всю улицу перегородила. Отец меня оттянул, сел на скамейку, вытирая слезы, и тогда я понял, что Страстной монастырь тоже разрушен. Его начали уничтожать именно в ту ночь. Я видел уже изуродованную колокольню и какой-то маленький домик, еще уцелевший. У этой трагедии было неожиданное продолжение. Мой друг и ученик, певец, после института искал работу, и его засунули директором музея Дурылина в Болшево. И от него я узнал, что этот музей собран женой Дурылина из остатков Страстного монастыря: из замков, окон, переборок, других мелочей, которые ей удалось вытянуть из груды останков разрушенного монастыря. Таким образом, я присутствовал при разрушении монастыря, но и увидел то, что от него сохранилось. Я пишу о Дурылине, как о своем педагоге, и о его жене. – Он у вас преподавал? – Да, историю театра. Он был завкафедрой. Очень начитанный человек, интересный, но переживший трагедию. Уже после революции он стал священником, его арестовали, сослали, за него хлопотали, Щусев просил Луначарского, Луначарский обещал походатайствовать, но только если он снимет рясу. Такая проблема ставилась перед многими людьми, и каждый решал ее по-своему. И Дурылин решил по-своему. Как решил, не скажу. Прочитаете, когда допишу. |
| В молитвах «Постановлений апостольских» ее вовсе нет. Здесь первая молитва соответствует второй молитве «Дидахэ», произносимой над хлебом, и она значительно переработана. Вместо благодарения Богу Отцу «за жизнь и ведение», которые Он явил через «Иисуса, Отрока Своего», молитва содержит вместе с благодарением Богу Отцу исповедание веры в Иисуса Христа, по содержанию и по лаконичности изложения напоминающее раннехристианское «Правило веры " у как оно изложено у Тертуллиана . Молитва гласит: «Благодарим Тебя, Отче наш, о жизни, которую Ты открыл нам Иисусом, Отроком Твоим, Которым все сотворил и всячески промышляешь, Которого и послал для спасения нашего быть человеком, Которому и соизволил пострадать и умереть. Которого, воскресив, благоволил прославить и посадил одесную Себя, чрез Него же и нам обещал воскресение мертвых». У Тертуллиана : «Мы всегда веровали и веруем во единого Бога, но с тем отличием, с тем, так сказать, домостроительством, что сей единый Бог имеет единого Сына, Свое присносущное Слово, исшедшее из Него Самого, Имже вся быша и без Него ничтоже бысть, еже бысть. Мы веруем, что Он послан был Отцом Своим в утробу Девы, родился от Нее вместе и человеком, и Богом, Сыном человеческим и Сыном Божиим, что имя Его есть Иисус Христос, что Он страдал, умер и был погребен по Писанию, что потом Отцом Своим был воскрешен и, вознесясь на небо, сел одесную Его, дабы некогда прийти опять судить живых и мертвых. Мы веруем, что Он оттуда по обещанию Своему ниспослал Святого Духа, Параклета Отца Своего, для освящения верующих во имя Отца и Сына и Святого Духа» 64 . Вторая половина молитвы «Дидахэ» над хлебом, где говорилось о соединении всей Церкви «от концов земли» в одно Царство Божие подобно хлебу, который «был рассеян по холмам и, будучи собран, стал единым», сохранена в «Постановлениях апостольских» без особых изменений. «Как прежде рассеянное и собранное стало единым хлебом, так собери Церковь Твою от концов земли в Твое Царство…» Но далее следует дополнение, которого в молитве «Дидахэ» «над хлебом» не было, поскольку чаша Крови Господней тогда предлагалась «после вечери»: «Еще благодарим, Отче наш, за честную Кровь Иисуса Христа, пролитую за нас, и за честное Тело, вместообразы которых мы предлагаем, как Он установил нам возвещать Его смерть. |
| В 9 часов вечера к зданию Патриархии подъехал правительственный автомобиль, который доставил митрополитов Сергия, Алексия и Николая в Кремль. Около двух часов в огромном, обшитом деревом кабинете продолжалась их беседа со Сталиным, В. М. Молотовым и Г. Г. Карповым о взаимоотношениях Церкви с государством. «Кратко отметив,– как пишет Карпов,– положительное значение патриотической деятельности Церкви за время войны, Сталин просил митрополитов Сергия, Алексия и Николая высказаться об имеющихся у Патриархии и у них лично назревших, но не разрешенных вопросах». Владыки Алексий и Николай чувствовали себя в кремлевском кабинете несколько растерянно, а митрополит Сергий говорил спокойно, «деловым тоном человека, привыкшего говорить... с самыми высокопоставленными людьми». Митрополит Сергий сказал, что самый главный и назревший вопрос – о центральном руководстве Церкви, что он почти 18 лет является патриаршим Местоблюстителем и думает, что едва ли где-то еще возможно такое, что с 1935 г. в Церкви нет Синода. Он просит разрешения собрать архиерейский Собор, который изберет Патриарха и образует при главе Церкви Священный Синод как совещательный орган в составе 5–6 архиереев. Митрополиты Алексий и Николай особенно подчеркнули необходимость образования Синода. Согласившись с предложением митрополита Сергия, Сталин спросил: «а) как будет называться Патриарх; б) когда может быть собран архиерейский Собор; в) нужна ли какая-нибудь помощь со стороны правительства для успешного проведения Собора (имеется ли помещение, нужен ли транспорт, нужны ли деньги и т. д.)». Отвечая на первый вопрос, митрополит Сергий сказал, что вопрос о титуле предварительно обсуждался и было бы желательным и правильным, чтобы правительство разрешило принять титул «Патриарх Московский и всея Руси», хотя Патриарх Тихон именовался «Московский и всея России». Сталин согласился с этим предложением, назвав его правильным. Основанием для перемены титула, очевидно, было то обстоятельство, что «Россией» в новом государстве называлась только его часть; слово же «Русь» напоминало о Киевской эпохе, когда предки великороссов (русских), малороссов (украинцев) и белорусов – трех православных славянских народов, составляли единый русский народ, и потому при новой государственной номенклатуре это слово обнимало более обширную территорию, чем слово «Россия». |
|
|
