| 12–27. Это слово подсудимого и решило дальнейший ход его дела: Фест не мог не исполнить требования Павла и должен был отправить его в Рим на рассмотрение Августово. Но прежде нежели Павел, согласно его требованию, отправлен был в Рим, он должен был пережить еще один суд над собою в Кесарии и еще раз свидетельствовал о Христе пред Израилем. Царь Ирод Агриппа 54 , находясь в вассальных отношениях к Риму, счел своим долгом поздравить Феста с новым его назначением и для этого вскоре по вступлении последнего на должность прокуратора Иудеи прибыл в Кесарию. Желая оказать любезность своему гостю, Фест предложил выслушать дело Павлово Ироду, как исповедующему тоже еврейскую веру, который поэтому более способен понять это дело, нежели он, римский прокуратор, ибо, как заметил Фест, обвинители Павла спорили с ним по некоторым вопросам своего богопочтения (ст. 13–27). Глава 26. 1 Агриппа сказал Павлу: позволяется тебе говорить за себя. Тогда Павел, простерши руку, стал говорить в свою защиту: 2 царь Агриппа! почитаю себя счастливым, что сегодня могу защищаться перед тобою во всем, в чем обвиняют меня Иудеи, 3 тем более, что ты знаешь все обычаи и спорные мнения Иудеев. Посему прошу тебя выслушать меня великодушно. 4 Жизнь мою от юности моей , которую сначала проводил я среди народа моего в Иерусалиме, знают все Иудеи; 5 они издавна знают обо мне, если захотят свидетельствовать, что я жил фарисеем по строжайшему в нашем вероисповедании учению. 6 И ныне я стою перед судом за надежду на обетование, данное от Бога нашим отцам, 7 которого исполнение надеются увидеть наши двенадцать колен, усердно служа Богу день и ночь. За сию-то надежду, царь Агриппа, обвиняют меня Иудеи. 8 Что же? Неужели вы невероятным почитаете, что Бог воскрешает мертвых? 9 Правда, и я думал, что мне должно много действовать против имени Иисуса Назорея. 10 Это я и делал в Иерусалиме: получив власть от первосвященников, я многих святых заключал в темницы, и, когда убивали их, я подавал на то голос; 11 и по всем синагогам я многократно мучил их и принуждал хулить Иисуса и, в чрезмерной против них ярости, преследовал даже и в чужих городах. |
| 16) Я отвечал им: «Ибо у римлян нет обыкновения осуждать какого-либо человека, прежде, нежели обвиняемый будет иметь обвинителей налицо и получит свободу защищаться, для очищения от [вменяемых] преступлений». 17) Когда же они пришли сюда, [то], безо всякого отлагательства, на следующий день сев на судейское место, я повелел привести мужа [сего]. 18) Насчет него, когда обступили его обвинители, они не представили ни одного из обвинений в тех злых [делах], какие я предполагал; 19) но они имели некоторые вопросы к нему об их суеверии и о каком-то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив. 20) Затрудняясь в решении такого вот вопроса, я сказал, хочет ли он идти в Иерусалим и там быть судимым в этом. 21) Но так как Павел аппелировал, чтобы он оставлен был на рассмотрение Августово, я повелел содержать его под стражею, до тех пор, как пошлю его к кесарю». 22) Агриппа же сказал Фесту: «Хотел бы и я послушать [этого] человека». «Завтра [же], – сказал он, – услышишь его». 23) На другой же день, когда Агриппа и Вереника пришли с великою пышностью и вошли в зал аудиенций с трибунами и начальствующими мужами города, по приказанию Феста приведен был Павел. 24) И сказал Фест: «Царь Агриппа и все пришедшие с нами мужи! Вы видите того, против которого все множество иудеев, перебивая меня, приставало ко мне в Иерусалиме, прося и взывая, что ему не должно более жить. 25) Но я нашел, что он не сделал ничего, достойного смерти. И как он сам аппелировал к Августу, рассудил я послать [его к нему]. 26) О ком ничего несомненного не имею написать государю. Сего ради привел его к вам, и особенно к тебе, царь Агриппа, дабы, произведя допрос, было мне что написать. 27) Нерассудительным мне кажется послать узника, и не обозначить обвинений на него». Глава XXVI 1) Агриппа же сказал Павлу: «Позволяется тебе говорить за самого себя». Тогда Павел, простерши руку, начал давать отчет: 2) «Относительно всего, в чем я обвиняем от иудеев, царь Агриппа, считаю себя блаженным, когда я [именно] перед тобой защищаюсь сегодня. |
| 18 Обступив его, обвинители не представили ни одного из обвинений, какие я предполагал; 18 Окрест же его ставше клеветницы, ни едину вину, яже аз непщевах, нанесоша: 19 но они имели некоторые споры с ним об их Богопочитании и о каком-то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив. 19 стязания же некая о своей различней вере имяху к нему и о некоем Иисусе умершем, Егоже глаголаше Павел жива быти. 20 Затрудняясь в решении этого вопроса, я сказал: хочет ли он идти в Иерусалим и там быть судимым в этом? 20 Недоумеяся же аз о взыскании сих, глаголах, аще хощет ити во Иерусалим и тамо суд прияти о сих. 21 Но как Павел потребовал, чтобы он оставлен был на рассмотрение Августово, то я велел содержать его под стражею до тех пор, как пошлю его к кесарю. 21 Павлу же нарекшу блюдену быти ему до разсуждения Августа, повелех блюсти его, дондеже послю его к кесарю. 22 Агриппа же сказал Фесту: хотел бы и я послушать этого человека. Завтра же, отвечал тот, услышишь его. 22 Агриппа же к Фисту рече: хотел бых и сам человека сего слышати. Он же рече: утре услышиши его. 23 На другой день, когда Агриппа и Вереника пришли с великою пышностью и вошли в судебную палату с тысяченачальниками и знатнейшими гражданами, по приказанию Феста приведен был Павел. 23 На утрие же пришедшу Агриппе и Верникии со многою гордостию и вшедшым в судебную палату с тысящники и с нарочитыми мужи града, и повелевшу Фисту, приведен бысть Павел. 24 И сказал Фест: царь Агриппа и все присутствующие с нами мужи! вы видите того, против которого всё множество Иудеев приступали ко мне в Иерусалиме и здесь и кричали, что ему не должно более жить. 24 И рече Фист: Агриппо царю и вси сущии с нами мужие, видите сего, о немже все множество Иудей стужаху ми во Иерусалиме же и зде, вопиюще, яко не подобает жити ему ктому: 25 Но я нашел, что он не сделал ничего, достойного смерти; и как он сам потребовал суда у Августа, то я решился послать его к нему. 25 аз же разумев ничтоже достойно смерти сотворша его, и самому же сему нарекшу севаста, судих послати его: |
| И как они провели там много дней, то Фест объяснил царю дело Павлово, сказав: есть тут человек, оставленный Феликсом в узах. На него, в бытность мою в Иерусалиме, явились жаловаться первосвященники и старцы Иудейские, и требовали осуждения его. Я отвечал им, что нет у Римлян обычая выдавать человека на смерть, прежде чем станет он лицем к лицу с обвинителями и получит возможность отвечать против обвинений. Когда же пришли они сюда, я, нимало не медля, на другой же день сел на суд и велел привесть того человека. Но обвинители, обступив его, не взводили на него ни одного из тех преступлений, какие я предполагал, но вступили с ним в какое-то состязание об их богопочитании и о каком-то Иисусе умершем, о Коем Павел утверждал, что Он жив. Затрудняясь в решении таких вопросов, я спросил его, хочет ли он идти в Иерусалим и там быть судим в этом деле? Но как Павел потребовал, чтоб оставили его на рассмотрение Августово, то и велел я держать его под стражей, доколе не пошлю его к кесарю. Тогда Агриппа сказал Фесту: хотел бы я послушать этого человека. – Завтра же услышишь его, – отвечал Фест. На другой день, когда Агриппа и Вереника пришли с великой пышностью и вошли в судебную палату с трибунами и знатнейшими гражданами, по приказанию Феста приведен был Павел. И сказал Фест: царь Агриппа и все здесь сущие мужи! вы видите того человека, против коего все множество Иудеев приступали ко мне в Иерусалиме и здесь, и кричали что нельзя его оставлять в живых. Но я нашел, что он ничего не сотворил достойного смерти, и как сам он потребовал суда у Августа, то я и решил туда послать его. Но не имею ничего определенного написать об нем кесарю; посему привел его пред вас и особенно пред тебя, царь Агриппа, чтобы, по рассуждении об нем. было мне что написать, ибо, мне кажется, нерассудительно послать узника и не показать, в чем он обвиняется. Глава 26. Рассказ Павла Тут сказал Агриппа, обратясь к Павлу: можешь теперь говорить за себя. Тогда Павел, простерши руку, стал говорить защиту свою: почитаю себя счастливым, царь Агриппа, что сегодня могу изложить пред тобою защиту свою во всем, в чем обвиняют меня Иудеи, |
| Павел понял, что его дело вновь идет по кругу, и, решив воспользоваться своими правами римского гражданина, сказал: Я стою перед судом кесаревым, где мне и следует быть суди-му. Иудеев я ничем не обидел, как и ты хорошо знаешь. Ибо, если я неправ и сделал что-нибудь, достойное смерти, то не отрекаюсь умереть; а если ничего того нет, в чем сии обвиняют меня, то никто не может выдать меня им. Требую суда кесарева (Деян. 25, 10–11). Право римского гражданина требовать суда у императора было неотъемлемым; поэтому Фест, согласившись с требованием Павла, сказал: Ты потребовал суда кесарева, к кесарю и отправишься (Деян. 25, 12). Через несколько дней в Кесарию поздравить нового прокуратора прибыл царь Arpunna II со своей сестрой Вереникой (Береникой). Агрип-па был сын Ирода Агриппы, в свое время казнившего апостола Иакова Заведеева и заключившего в темницу апостола Петра. Этот царь находился в постоянной борьбе с первосвященниками и полностью зависел от римского прокуратора. Его сестра Вереника после развода с Полемоном, царем Киликийским жила у брата. Через несколько дней Фест рассказал своим гостям о странном узнике, доставшемся ему в наследство от смещенного прокуратора: Здесь есть человек, оставленный Феликсом в узах, на которого, в бытность мою в Иерусалиме, с жалобою явились первосвященники и старейшины Иудейские, требуя осуждения его. Я отвечал им, что у Римлян нет обыкновения выдавать какого-нибудь человека на смерть, прежде нежели обвиняемый будет иметь обвинителей налицо и получит свободу защищаться против обвинения. Когда же они пришли сюда, то, без всякого отлагательства, на другой же день сел я на судейское место и повелел привести того человека. Обступив его, обвинители не представили ни одного из обвинений, какие я предполагал; но они имели некоторые споры с ним об их Богопочитании и о каком-то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив. Затрудняясь в решении этого вопроса, я сказал: хочет ли он идти в Иерусалим и там быть судимым в этом? Но как Павел потребовал, чтобы он оставлен был на рассмотрение Августово, то я велел содержать его под стражею до тех пор, как пошлю его к кесарю (Деян. 25, 14–21). Рассказ прокуратора пробудил любопытство Агриппы; он захотел увидеть Павла и послушать его проповедь. Фест обещал на следующий день устроить это. |
| Через несколько дней царь Агриппа и Вереника прибыли в Кесарию поздравить Феста. И как они провели там много дней, то Фест предложил царю дело Павлово, говоря: здесь есть человек, оставленный Феликсом в узах, на которого, в бытность мою в Иерусалиме, с жалобою явились первосвященники и старейшины Иудейские, требуя осуждения его. Я отвечал им, что у Римлян нет обыкновения выдавать какого-нибудь человека на смерть, прежде нежели обвиняемый будет иметь обвинителей налицо и получит свободу защищаться против обвинения. Когда же они пришли сюда, то, без всякого отлагательства, на другой же день сел я на судейское место и повелел привести того человека. Обступив его, обвинители не представили ни одного из обвинений, какие я предполагал; но они имели некоторые споры с ним об их Богопочитании и о каком-то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив. Затрудняясь в решении этого вопроса, я сказал: хочет ли он идти в Иерусалим и гам быть судимым в этом? Но как Павел потребовал, чтобы он оставлен был на рассмотрение Августово, то я велел содержать его под стражею до тех пор, как пошлю его к кесарю. Агриппа же сказал Фесту: хотел бы и я послушать этого человека. Завтра же, отвечал тот, услышишь его ( Деян. 25:13–22 ). Из этого повествования мы, во-первых, узнаем, что Агриппа и Вереника пробыли в Кесарии достаточно долго, чтобы Фест среди прочих дел мог вспомнить о Павле и представить им суть вопроса. Во-вторых, события, которые Лука уже однажды описал, теперь пересказываются самим Фестом. Это характерный для Луки прием: как мы помним, о явлении Павлу Христа на пути в Дамаск сначала рассказывает сам Лука, а затем мы слышим ту же историю дважды из уст Павла; о допросе Павла Лисием мы сначала узнаем из повествования Луки, а затем из приводимого им письма Лисия на имя Феликса. Автор Деяний не считает излишним дважды или трижды изложить одну и ту же историю, если во второй или третий раз рассказчиком становится один из его участников. Как и в других приведенных случаях, рассказ участника событий добавляет некоторые штрихи к авторскому повествованию. Только из уст Феста мы слышим о том, как ему пришлось разъяснять иудеям основы римского права. Только от Феста мы узнаем, что иудси с самого начала требовали от него осуждения (καταδκη) Павла, то есть обвинительного вердикта против него (в Деян. 25:7 ) говорилось лишь о многих и тяжких обвинениях, но не о подобном требовании). Только в разговоре с Агриппой Фест обозначает свою позицию no делу Павла (в присутствии обвинителей он ее не озвучивал). Эта позиция сводится к тому, что иудеи не представили ни одного из обвинений, каких он ожидал. и что весь спор между ними и Павлом вращается вокруг религиозной проблематики, не имеющей отношения к римской судебной юрисдикции. Подобный же вывод за два года до этого сделал Клавдий Лисий ( Деян. 23:29 ). |
| Я отвечал им, что у Римлян нет обыкновения выдавать какого-нибудь человека на смерть, прежде нежели обвиняемый будет иметь обвинителей налицо и получит свободу защищаться против обвинения. Когда же они пришли сюда, то, без всякого отлагательства, на другой же день сел я на судейское место и повелел привести того человека. Обступив его, обвинители не представили ни одного из обвинений, какие я предполагал; но они имели некоторые споры с ним об их Богопочитании и о каком-то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив. Затрудняясь в решении этого вопроса, я сказал: хочет ли он идти в Иерусалим и там быть судимым в этом? Но как Павел потребовал, чтобы он оставлен был на рассмотрение Августово, то я велел содержать его под стражею до тех пор, как пошлю его к кесарю. Агриппа же сказал Фесту: хотел бы и я послушать этого человека. Завтра же, отвечал тот, услышишь его " (ст. 13-22). Смотри, как опять иудеи осуждаются не Павлом, а правителем. " Явились " , говорит, " первосвященники и старейшины Иудейские, требуя осуждения его. Я отвечал им: " .Смотри, что отвечает он к их посрамлению: " у Римлян нет обыкновения выдавать какого-нибудь человека на смерть " , т.е. прежде, нежели дано будет ему говорить в свою защиту, невозможно просто выдать его. А поступив по этому обычаю, он не нашел в нем вины; потому и пришел в недоумение, как видно из следующих слов: " обвинители не представили ни одного из обвинений, какие я предполагал " . Так сказал он, желая прикрыть собственный грех. Он прикрывает себя, но Агриппа желает видеть самого (Павла). Смотри, как правители всегда уклонялись от вражды иудеев, часто бывали вынуждены поступать вопреки справедливости, и искали предлогов к промедлению; так Фест отложил дело не по неведению, а сознательно. Агриппа же не только не уклоняется, но и сам желает выслушать. Достойно удивления, откуда родилось у него желание видеть человека, хотя и несправедливо, однако обвиняемого? Так, и это было по устроению (Божию). Потому и жена его слушает вместе с ним и не отказывается от слушания; и притом слушает не просто, но и с великою честью. |
| Я отвечал им, что у Римлян нет обыкновения выдавать какого-нибудь человека на смерть, прежде нежели обвиняемый будет иметь обвинителей налицо и получит свободу защищаться против обвинения. Когда же они пришли сюда, то, без всякого отлагательства, на другой же день сел я на судейское место и повелел привести того человека. Обступив его, обвинители не представили ни одного из обвинений, какие я предполагал; но они имели некоторые споры с ним об их Богопочитании и о каком-то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив. Затрудняясь в решении этого вопроса, я сказал: хочет ли он идти в Иерусалим и там быть судимым в этом? Но как Павел потребовал, чтобы он оставлен был на рассмотрение Августово, то я велел содержать его под стражею до тех пор, как пошлю его к кесарю. Агриппа же сказал Фесту: хотел бы и я послушать этого человека. Завтра же, отвечал тот, услышишь его " (ст. 13-22). Смотри, как опять иудеи осуждаются не Павлом, а правителем. " Явились " , говорит, " первосвященники и старейшины Иудейские, требуя осуждения его. Я отвечал им: " .Смотри, что отвечает он к их посрамлению: " у Римлян нет обыкновения выдавать какого-нибудь человека на смерть " , т.е. прежде, нежели дано будет ему говорить в свою защиту, невозможно просто выдать его. А поступив по этому обычаю, он не нашел в нем вины; потому и пришел в недоумение, как видно из следующих слов: " обвинители не представили ни одного из обвинений, какие я предполагал " . Так сказал он, желая прикрыть собственный грех. Он прикрывает себя, но Агриппа желает видеть самого (Павла). Смотри, как правители всегда уклонялись от вражды иудеев, часто бывали вынуждены поступать вопреки справедливости, и искали предлогов к промедлению; так Фест отложил дело не по неведению, а сознательно. Агриппа же не только не уклоняется, но и сам желает выслушать. Достойно удивления, откуда родилось у него желание видеть человека, хотя и несправедливо, однако обвиняемого? Так, и это было по устроению (Божию). Потому и жена его слушает вместе с ним и не отказывается от слушания; и притом слушает не просто, но и с великою честью. |
| Начало путешествия Прямого морского сообщения между Палестиной и Италией не было, и путешествие предполагало несколько пересадок с корабля на корабль. Первый корабль назван «Адрамитским», и это означает, что его портом приписки был город Адрамиттиум, 556 находившийся в римской провинции Асия в глубине Адрамиттского залива, напротив острова Лесбос: Когда решено было плыть нам в Италию, то отдали Павла и некоторых других узников сотнику Августова полка, именем Юлию. Мы взошли на Адрамитский корабль и отправились, намереваясь плыть около Асийских мест. С нами был Аристарх, Македонянин из Фессалоники. На другой день пристали к Сидону. Юлий, поступая с Павлом человеколюбиво, позволил ему сходить к друзьям м воспользоваться их усердием. Отправившись оттуда, мы приплыли в Кипр, по причине противных ветров, и, переплыв море против Киликии и Памфилии, прибыли в Миры Ликийские ( Деян. 27:1–5 ). Судя по тому, что корабль намеревался плыть «около Асийских мест», то есть недалеко от берега, это могло быть сравнительно небольшое судно (для выхода в открытое море использовались более крупные суда). Павел был не единственным узником, отправленным в Рим. Однако это не означает, что все остальные узники тоже плыли туда, чтобы предстать на суд перед императором. Большинство из них, вероятно, были уже осуждены, и их везли в Рим для участия в гладиаторских боях 557 или в травле зверей (venatio) – кровавой забаве, заключавшейся в умерщвлении диких животных, которых выпускали на арену амфитеатра и с которыми заключенные, рискуя своей жизнью, должны были вступить в схватку. 558 Во главе тюремной стражи стоял «сотник Августова полка». О том, что в особых случаях стражу возглавляли «сотники, которым поручался неуклонный надзор за арестантами», свидетельствует Иосиф Флавий, рассказывая о тюремном заключении Ирода I Агриппы. 559 Однако наличие сотника при Павле не следует понимать в том смысле, что делу Павла придавали особое значение. Скорее, присутствие сотника было необходимо потому, что он вез с собой в Рим целую партию заключенных. |
| Юлий Юлий ( Дeяh. XXVII, 1, 3 ) – сотник Августова полка. В третье апостольское свое путешествие ап. Павел, обозревши церкви Галатийскую и Фригийскую, был в Эфесе, в Македонии, в Коринфе, Троаде, Милете, Тире, в Кесарии и наконец прибыл в Иерусалим. Здесь братия встретили Павла с радостью. Но когда азийские иудеи увидели его в храме, возмутили весь народ и, наложивши на него руки, кричали: Израильтяне! помогите; вот этот человек везде своим учением восставляет всех против нашего народа, против закона и этого места. Весь город пришел в движение; сбежался народ. Павла схватили, извлекли из храма и хотели убить. От смерти спас апостола тысяченачальник с отрядом воинов, который после бесполезных для дела допросов узнал, что более сорока человек иудеев дали заклятие не есть и не пить, пока не убьют Павла, и поэтому ночью под крепким прикрытием из пеших и конных воинов отправил его при письме в Кесарию к правителю Феликсу. Феликс, со своей стороны, несколько раз допрашивал Павла и, вполне соглашаясь с тысяченачальником в невинности узника, продержал, однако, его под стражей два года, выжидая получить награду за его освобождение, и оставил его в узах преемнику своему Порцию Фесту. Сей также признавал Павла невинным, с чем соглашались царь Агриппа и сестра его, Вереника, слушавшие речь Павла по приглашению Феста, а также и члены совета, и все решили, что апостол не сделал ничего достойного смерти или уз и следовало бы его освободить, но он сам потребовал суда у кесаря. И поэтому Фест отправил Павла с другими узниками в Италию морем, и отдали его и некоторых узников сотнику Августова полка, именем Юлию. Юлий, поступая с Павлом человеколюбиво, позволил ему сходить к друзьям и воспользоваться их усердием. Свое внимание к Павлу Юлий проявил еще на пути, когда корабль около острова Мальты сел на мель и остался недвижим, а корма разбивалась силою волн и воины согласились было умертвить узников, чтобы кто-нибудь, выплыв, не убежал. В это время сотник, желая спасти Павла, удержал их от сего намерения и велел умеющим плавать первым броситься и выйти на землю, прочим же спасаться, кому на досках, а кому на чем-нибудь от корабля, и таким образом все спаслись на землю ( Дeяh. XXVII, 41–44 ). Читать далее Источник: Библейская энциклопедия/Никифор (Бажанов) – Москва : Локид-Пресс; РИПОЛ классик, 2005. – 795 с. ISBN: 5-320-00440-0 Вам может быть интересно: Поделиться ссылкой на выделенное |
|
|
