| Сражение начал Абдаллах, 5000 воинов которого переправились через реку и напали на лагерь Марвана. Бой длился до вечера, нападавшие вернулись в свое расположение при свете факелов. Как протекал этот бой, какие были потери и как, наконец, сумели нападавшие ночью благополучно выйти из боя и переправиться через реку, не сообщается. В ответ Марван навел наплавной мост в пяти милях ниже лагеря Абдаллаха б. Али и по нему переправил на левый берег войско под командованием своего сына Абдаллаха. Переправившись, последний сразу стал окапываться, готовя надежный плацдарм для всего войска. Абдаллах б. Али направил против него четырехтысячный отряд под командованием ал-Мухарика б. Гаффара (?). Абдаллах б. Марван выслал ему навстречу ал-Валида б. Му‘авийу, который в упорном бою разгромил противника и захватил много пленных, среди которых оказался и ал-Мухарик. Его со всеми пленными доставили к Марвану. Ал-Мухарик, желая избежать позора предстать пленным перед своим врагом, а то и казни, при допросе у Марвана выдал себя за простого воина-кайсита из Куфы и даже сделал вид, что узнал среди отрубленных голов, принесенных Марвану с поля боя, голову ал-Мухарика. Наступившей ночью он сбежал к своим. 772 Используя первый успех, Марван переправил свое войско на левый берег для генерального сражения 11 джумады II/25 января 750 г. Поначалу перевес в битве был на стороне сирийцев, которые, по выражению одного из хорасанцев, участника сражения, были как железные горы. Чтобы выстоять против натиска сирийской конницы, хорасанцы спешились и выставили копья, этот строй был трудно преодолим для конницы, и Марван приказал конникам бану сулайм в пешем строю атаковать хорасанцев. Однако йемениты не пожелали поддерживать Марвана, опиравшегося на кайситов, и отказались, сказав: «Прикажи это сакасик!». Те в свою очередь указали на сакун, а сакун – на гатафан. Атака сорвалась, и инициатива перешла к хорасанцам. Историки не говорят о причине такого массового неповиновения. Можно предполагать какие-то старые обиды на Умаййадов и лично на Марвана, против которого в Ираке четыре года назад воевали многие представители племени ас-сакасик, но сводить это только к племенным распрям трудно, так как в критических ситуациях соплеменники нередко оказываются в разных лагерях. |
| Король Иордании Абдалла II отметил важность сотрудничества с Русской Церковью 15 ноября, 2012. Новостная служба Патриарх Кирилл поблагодарил Короля Иордании за исключительное внимание членов королевской семьи к нуждам Русской Православной Церкви 15 ноября. ПРАВМИР. Вчера в Королевском дворце в Аммане состоялась встреча Святейшего Патриарха Кирилла и Патриарха Иерусалимского Феофила с Королем Иордании Абдаллой II Бен аль-Хусейном. Патриарх Кирилл поблагодарил Короля Иордании за исключительное внимание членов королевской семьи к нуждам Русской Православной Церкви; благодаря их поддержке и постоянной помощи стало возможным выделение участка на реке Иордан и возведение на нем Странноприимного дома. На встрече также обсуждались вопросы развития паломничества, сообщает Патриархия.ru . Король Иордании подчеркнул, что рад встретиться со Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом, к которому питает огромное уважение. В ходе беседы Король Абдалла II Бен аль-Хусейн также отметил важность сотрудничества с Русской Православной Церковью. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 15 ноября, 2012 14 ноября, 2012 14 ноября, 2012 13 ноября, 2012 13 ноября, 2012 13 ноября, 2012 12 ноября, 2012 12 ноября, 2012 11 ноября, 2012 Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. |
| Первым из этих имамов был Абдаллах аль-Акбар (араб.- «старший»). Исмаилитские проповедники (араб. «даи») приобрели для Абдаллаха аль-Акбара участок земли в Саламии - городе, расположенном на краю Сирийской пустыни, в 35 км к юго-востоку от Хамы. Имам построил в Саламии дворец, остававшийся исмаилитским штабом вплоть до 902 г. Он скончался там вскоре после 874 г. Ок. 1009 г., при Фатимидах, над его могилой был воздвигнут мавзолей, существующий поныне и известный как макам аль-имам (араб.- «гробница имама»). После смерти Абдаллаха аль-Акбара новым имамом стал его сын Ахмад, у к-рого было 2 сына - Хусейн и Мухаммад. Согласно исмаилитской традиции, Ахмаду наследовал Хусейн. Он умер ок. 881 г., когда его сыну Али (впосл. фатимидский халиф Абдаллах аль-Махди) исполнилось всего 8 лет. Ребенок был предоставлен заботам Мухаммада ибн Ахмада, брата отца, ставшего его опекуном. Руководство И. на длительный период перешло к Мухаммаду. Он выдал одну из дочерей замуж за Али, и от этого брака в 893 г. род. аль-Каим, 2-й фатимидский халиф. После кончины Мухаммада бен Ахмада в 899 г. Али возглавил И. и стал с тех пор именоваться Абдаллахом аль-Махди. В 909 г. он был провозглашен халифом в Сиджильмасе (юго-восток совр. Марокко). С этим событием связан конец периода «сокрытия» в раннем исмаилизме. После восшествия на престол Абдаллах аль-Махди в письме исмаилитской общине Йемена впервые предал огласке приемы, к-рые использовали его предшественники в миссионерской практике. Он разъяснял в послании, что они тайно являлись легитимными имамами, наследовавшими Джафару ас-Садику, но скрывали это из соображений безопасности. Сведение ими своей миссии к роли худжа (араб.- «доказательство») было избрано в качестве такыя (араб.- «предосторожность») во избежание преследований со стороны Аббасидов. Установление 1-го шиитского халифата стало вызовом авторитету аббасидских халифов, офиц. представителей суннитского ислама, и взглядам суннитских ученых, определявших суннизм как единственно верное толкование ислама. |
| Узнав об этом, My'abuйa решил сам взяться за дело и с эскортом в 1000 человек отправился в Хиджаз. На подъезде к Медине его согласно этикету встретили знатные мединцы, среди которых были и главные противники присяги: Хусайн, Абдаррахман б. Абу Бакр, Абдаллах б. Умар и Абдаллах б. аз-Зубайр. My'abuйa грозно спросил их: «Что же это мне сообщили о ваших мыслях и безрассудстве?!» – «Осторожнее, My'abuйa, – одернул его Хусайн, – мы не из тех людей, кому говорят такое». My'abuйa не cмymuлcя' «Клянусь Аллахом, говорят! Еще жестче и грубее этих слов. То дело, которого вы хотите, Аллах отвергает!» На прием, устроенный в Медине, он не допустил эту четверку, и они, обидевшись, уехали в Мекку. В речи, произнесенной затем в мечети, My'abuйa восхвалял достоинства Йазида, а кончил ее угрозами четырем упрямцам. Ему пришлось услышать упреки Лиши в том, что, убив одного ее брата (Мухаммада), он угрожает и второму. My'abuйa объяснил ей, что уже не может отменить присягу Иазиду как наследнику, поскольку ее принесли очень многие люди, и пообещал быть мягче к сыновьям праведных халифов. Встретившись с Абдаллахом б. Аббасом, My'abuйa попенял ему за то, что хашимиты, будучи родственниками умаййадов ц имея общие интересы, забывают о благодеяниях и почете, которые он им оказывает, и все время вспоминают Али и его войну с ним. Абдаллах признал его правоту, но просил учесть, что Хусайн – единственный на земле внук пророка. На подъезде к Мекке My'abuю также встречала знать города, в том числе сыновья халифов. На этот раз он встретил их приветливо, приказал каждому подать коня, ехал с ними отдельно, дружелюбно разговаривая на глазах толпы, так что сразу было ясно, что между ними нет разлада. До выступления с речью в мечети My'abuйa решил переговорить с каждым из четырех с глазу наˆглаз. Первым был Хусайн. Выслушав доводы My'abuu в пользу Йазида, Хусайн сказал: «Полегче, My'abuйa! Не говори таких слов. Ты оставил в стороне того, кто лучше его и по отцу и по матери, и сам по себе». – «Ты, никак, подразумеваешь самого себя?» – спросил халиф. «А хотя бы и себя, – последовал ответ, – что тогда?» My'abuйa согласился, что по происхождению Хусайн лучше, но Йазид лучше для общины. Хусайн возмутился: «Кто это лучше для общины Мухаммада? Йазид? Пьяница и развратник?» Выслушав это, My'abuйa посоветовал воздержаться от таких высказываний при сирийцах: «Они враги твои и твоего отца». |
| В качестве текста, благовествующего о неграмотном пророке по имени Мухаммад, исламскими богословами рассматривается, например, 12 стих 29-й главы книги пророка Исаии и многие другие места Священного Писания, Ветхого Завета в частности ( Быт. 10: 49 ) 317 , и книга пророка Исаии 61: 1–11, 40:1–5; 318 Ис. 21: 14–15 ; Ис. 29:12 . 319 Пророчества о Мухаммаде в исламской Сунне и исламском письменном наследии, опирающиеся на свидетельство «людей напоминания» Итак, с одной стороны, Коран говорит о том, что в Торе и Евангелии можно найти «написанное» о Мухаммаде. Это указание Корана, как мы видели, не нашло практически никакого продолжения и отклика в Сунне, поскольку в материале хадисов мы не находим обращения к текстам Торы и Евангелия. Однако оно нашло широкий отклик со стороны исламских авторов, которые через личные усилия находили в различных местах Библии то, что они расценивали как «пророчества» о Мухаммаде. С другой стороны, в кораническом тексте неоднократно встречается призыв арабов спрашивать людей Напоминания, знающих Писание, относительно Мухаммада и того, что он проповедует. Последний, уже прямой призыв Корана породил живой отклик в исламской Сунне, который мы преизобильно находим в материале хадисов и в «Жизнеописании». Ранее мы уже приводили хадис, в котором иудеи аб и Абдалла ибн Абдалла ибн Умр ибн аль-Аас) говорили спрашивающим их мусульманам текст «пророчества», который они относили к Торе. Однако, пожалуй, еще более значимой фигурой в этом плане для исламской традиции является другой иудей, современник Мухаммада – Абдалла ибн Салям. Байхаки так описывает его обращение в ислам: «От Ауфа ибн Малика аль-Шаджахи: «Отправился я как-то с посланником Аллаха в мединскую синагогу в день, когда там был праздник. Когда мы вошли, то им было это неприятно. Посланник же Аллаха сказал: «О, иудеи, покажите мне из вас двенадцать мужей, которые засвидетельствуют, что нет Бога кроме Аллаха и что Мухаммад его посланник, и Аллах отведет свой гнев, который вы навлекли на себя, от каждого иудея (живущего) под небосводом». |
| Так или иначе, но оба соперника продолжали открыто выражать недовольство неблагодарностью Али. Аз-Зубайр говорил в кругу курайшитов: «Вот она – награда Али. Мы стояли за него в деле с Усманом, возлагая на того обвинения и доведя его до убиения, а Али сидел у себя дома и все забрал себе. А когда получил с нашей помощью то, что хотел, то дал другим, а не нам». Ему вторил Талха: «Его можно упрекнуть за то, что нас было трое из людей шуры: старания одного из нас дали результат, и мы присягнули ему и отдали то, что имелось у нас в руках, но не получили от него то, что в его руке. И оказались разбитыми наши надежды» 75 . Али приходилось мириться с этими речами, предпочитая говорящих соперников молчаливым заговорщикам. Рассорился Али и с Абдаллахом б. Умаром, когда пошел к нему выяснять причину отказа от присяги. Разговор кончился тем, что Абдаллах упрекнул его: «Ты заботишься о религии, а сам отказался от проведения совета мусульман». Али в ответ вспылил: «Чтоб тебе! А разве требование [людей], чтобы я принял их присягу, не значит для тебя, что совет состоялся? Уходи от меня, дурак! Что еще за слова от тебя!» Абдаллах буквально последовал его словам и уехал из Медины. Разгневанный Али послал за ним погоню, и неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы в дело не вмешалась дочь Али Умм Кулсум, которая была замужем за Умаром и, следовательно, по семейному положению являлась мачехой Абдаллаха (хотя и была младше его лет на двадцать). Она убедила отца, что Абдаллах просто уехал, не имея мятежных намерений и не претендуя на власть 76 . Мекка постепенно превращалась в центр притяжения всех недовольных новым халифом. Одной из видных фигур в оппозиции становится Аиша. Она прибыла в Мекку с караваном паломников и задержалась с отъездом на несколько дней. Большинство паломников отправилось в обратный путь до того, как в Мекку пришло известие о гибели Усмана. Аиша якобы узнала об этом на обратном пути (называются разные пункты) и сразу вернулась в Мекку, но не исключено, что она, как многие другие паломники этого сезона, решившие переждать смутное время в спокойном месте, вообще не выезжала из Мекки. |
| Здесь погибло несколько десятков человек из тех, кто по очереди держал его поводья. Один из последних на этом почетном посту, Абдаллах б. аз-Зубайр, схватился с Маликом ал-Аштаром. Сцепившись друг с другом, они катались по земле, и Абдаллах кричал: «Убейте его вместе со мной!» Их еле разняли и развели. Наконец воинам Али удалось пробиться к верблюду и перерезать ему поджилки. Огромный верблюд со страшным ревом рухнул на землю, паланкин, утыканный стрелами, «как дикобраз», опрокинулся, накрыв собой Аишу. Падение верблюда оказалось равнозначным потере боевого знамени – битва на этом по существу закончилась. Мухаммад б. Абу Бакр вытащил свою слегка ушибшуюся старшую сестру из-под обломков паланкина, Али выговорил ей за то, что взялась за неженское дело, и распорядился отвезти ее в дом, где она жила. Началось преследование бегущих, но Али запретил убивать тех, кто не оказывает сопротивления или укрылся в домах, а также добивать раненых, уродовать убитых и грабить до ма 136 . Потери с обеих сторон были очень большими. Об упорстве сражавшихся свидетельствует хотя бы то, что у аздитов Куфы были убиты четыре знаменосца, у бакр б. ваил – шесть, а у аб-далкайс – восемь. У басрийцев особенно пострадали главные защитники Аиши, бану дабба, которых пало от 800 до 1000 человек. Общие цифры потерь, приводимые разными источниками, сильно расходятся, хотя, видимо, на первоначальном этапе фиксации сведений имелись достаточно достоверные данные, поскольку потери некоторых племен приводятся с точностью до десятков. Наименьшее, а потому и наиболее надежное число убитых с обеих сторон – 5000 человек 137 . Возможно, из этого числа несколько более половины приходится на долю басрийцев. Если считать, что в обоих войсках было около 30 000 воинов, то это значит, что каждый шестой остался на поле боя. Только знатных курайшитов, павших в этой битве, согласно Халифе б. Хаййату, было 30 человек, среди них кроме Талхи и аз-Зубай-ра – Мухаммад б. Талха, Абдаллах б. Хаким б. Хизам и Абдар-рахман б. Абу Салама 138 . |
| Умара. Тот к этому времени растерял свой авторитет, и как только горожане узнали о приближении Ибн Хубайры, то восстали и заблокировали его в резиденции, заложив ее ворота кирпичом. Куфийцы вышли навстречу законному наместнику. Абдаллах б. Умар был вызволен из замурованного дворца и отправлен в Харран к Марвану, который заточил его в темницу. За ним последовал еще один Умаййад, Бишр б. Абдалмалик б. Бишр б. Марван, бывшего наместника Басры при Абдалмалике (см. т. III, с. 264, 271). Он встретил Ибн Хубайру, и обнажив меч, предложил войти в какую-то комнату (чтобы поселиться в ней?). Ибн Хубайра сообщил об этом халифу, и тот приказал казнить Бишра. Ибн Хубайра не захотел убивать родственника халифа и отослал его к Марвану в Харран, где тот также был заключен в темницу. 718 Тем временем Марван направил Амира б. Дубару добивать Шайбана, ушедшего в Шахразур. Шайбан, не вступая в сражение, ушел через горы в район Хамадана, а оттуда – через ал-Байда к Истахру, где нашел прибежище Абдаллах б. Му‘авийа. Эти два противника существующей власти не смогли договориться о совместных действиях против общего врага, и Шайбан ушел дальше на восток к Джируфту. Ибн Дубара разгромил Абдаллаха б. Му‘авийу. Войско Ибн Му‘авийи, составленное из разнородных элементов: хариджитов, остатков сирийцев, пришедших с Сулайманом б. Хишамом, и, конечно, шиитов, не выдержало удара тысячного отряда, посланного Амиром б. Дубарой, и бежало, оставив в руках победителей чуть ли не тысячу пленных. Абдаллах б. Му‘авийа ушел то ли в Сиджистан, то ли в Хорасан, а по другим сведениям, оказался в темнице в Харране, где собрались не по своей воле весьма знатные обитатели. 719 Прямых указаний на то, что Ибн Дубара первым делом разгромил Ибн Му‘авийу, а потом продолжил преследование Шайбана, в источниках не имеется, но вряд ли он мог продолжить преследовать Шайбана, оставив позади себя Ибн Му‘авийу. Пока Ибн Дубара задерживался у Истахра, Шайбан ушел на восток до Джируфта. Здесь и настиг его Ибн Дубара. Шайбан потерпел поражение и бежал, бросив лагерь со всем имуществом. |
| Как бы то ни было, сирийцы в результате не выдержали натиска хорасанцев и обратились в бегство. Марван не смог удержать их и сам отошел на другой берег. На мосту была страшная давка, многие падали и тут же тонули. Чтобы избежать преследования, Марван приказал обрубить мост. Но, оказавшись в безопасности на другом берегу, он не попытался или не смог собрать в укрепленном лагере свое дезорганизованное войско, или хотя бы вывезти из него военное имущество. С остатками войска Марван прошел по восточному берегу Тигра до Мосула, где мог бы получить подкрепление, но комендант не открыл перед ним ворота города, притворившись, будто не узнает его голоса. 773 Тогда Марван уничтожил наплавной мост и пошел дальше по тому же берегу до Балада, где и переправился через Тигр. Абдаллах б. Али не бросился немедленно преследовать Марвана, надо было дать отдых войску и разделить добычу, доставшуюся в лагере противника. Абу-л-Аббас, узнав о разгроме главного врага, пожаловал участникам сражения по 500 дирхемов и еще прибавку к жалованью по 80 дирхемов в год. 774 Через семь дней после сражения Абдаллах б. Али повел свое войско по следам Марвана. На подходе к Мосулу его встретила городская верхушка, одетая в черные одежды, и сдала ему город. Абдаллах б. Али сместил правителя, назначенного Марваном, и поручил управлять Мосулом Мухаммаду б. Сулу, сыну тюркского владетеля Дихистана, завоеванного Йазидом б. ал-Мухаллабом в 717 г. Вероятно, он был не единственным представителем тюркской и иранской знати, поднявшейся на волне аббасидского движения, нам только не всегда удается их опознать за мусульманскими именами. Надеясь собрать в Харране новое войско, Марван пробыл в нем 20 дней. Однако сделать это не удалось, и при приближении Абдаллаха б. Али он ушел в Киннасрин, оставив оборонять Харран своего двоюродного брата и зятя – Абана б. Йазида б. Марвана. Киннасрин был центром военного округа, в котором формировались войска, воевавшие в Малой Азии с византийцами. Здесь также можно было надеяться собрать войско. |
| А в это время Абдаллах б. Али подошел к Харрану. Абан не стал рисковать жизнью ради неудачливого родственника и, надев черную одежду, вышел во главе горожан встречать победителя. Он был прощен, потерял пост, но сохранил жизнь. Разрушив дом, в котором находился в заключении и погиб Ибрахим, Абдаллах б. Али направился к Киннасрину. По дороге он задержался на два дня в Манбидже, и там к нему явились посланцы из Киннасрина, уже покинутого Марваном, с изъявлением покорности. В Манбидже же к нему прибыло подкрепление в 4000 человек, присланное Абу-л-Аббасом. Движение аббасидской армии превращалось в триумфальное шествие. А Марван уходил все дальше на юг. Жители Химса встретили его с подарками, но когда он через два или три дня отправился в Дамаск, поняли, насколько невелико его войско, и вспомнив недавние обиды, решили на него напасть. Издалека заметив пыль, поднятую конницей преследователей, Марван оставил засаду. Когда химсцы, несмотря на уговоры, все же атаковали Марвана, на них сзади из засады напали всадники. Химсцы обратились в бегство. Марван преследовал их до города, но для осады города у него не было ни сил, ни времени, и он продолжил свой путь к Дамаску. Дамаск был последней надеждой. Арабы Южной Сирии были опорой династии и их вряд ли могло обрадовать появление на их землях чужаков. Марван оставил в Дамаске своего двоюродного брата и зятя ал-Валида б. Йазида, поручив ему оборонять город, пока не соберется сирийское войско, сам же ушел в Палестину. Найти там поддержку, однако, тоже не удалось. У него не было денег, чтобы купить ее, и не было достаточно войска, чтобы эти деньги добыть. Палестина в это время оказалась во власти некоего ал-Хакама б. Диббана, в руках которого находилась и палестинская казна. Более того, даже свободно выйти из Палестины, не получив согласия вождя бану джузам, обитавших на юге, Марван не мог. Тем временем к Дамаску приблизился Абдаллах б. Али, к которому на подходе к городу присоединился брат – Салих б. Али с 8000 воинов, присланный Абу-л-Аббасом для подкрепления. |
|
|
