| Счастливее Ростиславичей был Давыд Игоревич: он ушел с своею дружиною в днепровские устья, захватил здесь греческих купцов, отнял у них все товары; но от греческой торговли зависело богатство и значение Киева, следовательно, богатство казны великокняжеской, и вот Всеволод принужден был прекратить грабежи Давыда обещанием дать волость и, точно, назначил ему Дорогобуж на Волыни, Но этим распоряжением Всеволод не прекратил, а еще более усилил княжеские распри: Ярополк Изяславич, князь волынский, в отдаче Дорогобужа Давыду видел обиду себе, намерение Всеволода уменьшить его волость, и потому начал злобиться на Всеволода, собирать войско, по наущению злых советников, прибавляет летописец. Узнав об этом, Всеволод послал против него сына своего Владимира, и Ярополк, оставя мать в Луцке, бежал в Польшу. Луцк сдался Мономаху, который захватил здесь мать, жену Ярополкову, дружину его и все имение, а во Владимире посадил Давыда Игоревича. Вероятно, в это время Червенские города, область последующего Галицкого княжества, были утверждены за Ростиславичами, потому что после мы видим старшего из них - Рюрика князем в Перемышле; очень вероятно также, что эта область была отнята Ростиславичами у поляков, союзников Ярополковых, не без согласия Всеволода. Но в следующем году Ярополк пришел из Польши, заключил мир с Мономахом и сел опять в Владимире; вероятно, такому обороту дел много содействовала прежняя дружба Мономаха к Ярополку, благодарность старого Всеволода к отцу его, Изяславу, и нежелание ссориться с сыновьями последнего, из которых старший должен был получить старшинство по смерти Всеволодовой. Ярополк, однако, недолго пользовался возвращенною волостию: посидев несколько дней во Владимире, он поехал в Звенигород, один из городов галицких; когда князь дорогою лежал на возу, то какой-то Нерадец, как видно, находившийся в дружине и ехавший подле на лошади, ударил его саблею; Ярополк приподнялся, вынул из себя саблю и громко закричал: " Ох, этот враг меня покончил! " Нерадец бежал в Перемышль к Рюрику Ростиславичу, а Ярополк умер от раны; отроки взяли его тело и повезли сперва во Владимир, а потом в Киев, где и погребли его в церкви св. |
| Убив Романа, козары и половцы, разумеется, не могли жить в мире с братом его Олегом, и потому, как сказано в летописи, они заточили его за море, в Царьград, откуда его отправили на остров Родос, нет сомнения, что козары и половцы могли сделать это не иначе, как с согласия императора, для которого, вероятно, русские изгои были также опасными соседями: это ясно видно из судьбы Ростиславовой; очень вероятно, что заточение Олега произошло и не без ведома Всеволода, который воспользовался им и послал в Тмутаракань своего посадника Ратибора. Но Тмутаракань недолго оставалась без изгоев; через год бежали туда из владимиро-волынских волостей сын Игоря Ярославича, Давыд, и сын известного уже нам Ростислава Владимировича, Володарь; они выгнали Ратибора и селя в Тмутаракани; но сидели недолго: чрез год возвратился туда из изгнания Олег, схватил Давыда и Володаря, сел опять в Тмутаракани, перебил козар, которые были советниками на убиение Романа и на его собственное изгнание, а Давыда и Володаря отпустил. Лишенные убежища в Тмутаракани, эти князья должны были думать о других средствах - как бы добыть себе волостей. В 1084 году Ростиславичи, по словам летописи, выбежали от Ярополка, следовательно, ясно, что они жили у него во Владимире без волостей; выбежали, не сказано куда, потом возвратились с войском и выгнали Ярополка из Владимира. С кем возвратились Ростиславичи, откуда взяли дружину, как могли безземельные князья выгнать Ярополка из его волости? На все эти вопросы не дает ответа летопись; но и ее краткие известия могут показать нам, как легко было тогда добыть дружину; ясно также, что Ростиславичи не могли выгнать Ярополка, не приобретя себе многочисленных и сильных приверженцев во Владимире. Всеволод послал против Ростиславичей сына своего Мономаха, который прогнал их из Владимира и посадил здесь опять Ярополка. В летописи об этом сказано так, как будто бы все сделалось вдруг; но из собственных слов Мономаха видно, что борьба с Ростиславичами кончилась нескоро, потому что он ходил к Изяславичам за Микулин, в нынешнюю Галицию и потом два раза ходил к Ярополку на Броды, весною и зимою. |
| Мир нарушили принятые и облагодетельствованные Ярополком князья — изгои Ростиславичи. Сыновья его, двоюродные братья Ростислава Владимировича — Володарь, Рюрик и Василько, не имевшие никакой волости, не знали даже, где приклонить голову, и нашли приют у доброго князя Ярополка во Владимире Волынском. Но Володарь вскоре убежал от него искать счастья в чужой земле, а Рюрик и Василько отплатили своему доброму дяде черной неблагодарностью. В 1084 году благоверный князь Ярополк отправился на Пасху в Киев, чтобы провести светлый праздник у дяди своего, великого князя. Отсутствием Ярополка и воспользовались Ростиславичи. Они убежали из Владимира, собрали дружины и, когда Ярополк вернулся, выгнали его. Права изгнанного князя восстановил великий князь Всеволод. Он послал Мономаха, который прогнал Ростиславичей и посадил Ярополка на Владимиро–Волынский стол. Но борьба с Ростиславичами еще не кончилась. По крайней мере, Владимир Мономах не раз ходил с войском на Волынь и заключил тесный дружественный союз с Ярополком. К сожалению, дружба эта была вскоре нарушена опять благодаря князьям изгоям. Побуждаемый постоянными требованиями безземельных и беспокойных князей, особенно Давида Игоревича, который грабил купеческие караваны, идущие в Киев из Константинополя, и тем пресекал торговлю Руси с Византией, и двух Ростиславичей, великий князь, желая усмирить их, роздал им города в западной части Волынского княжества: Давиду — Дорогобуж, а Ростиславичам — Перемышль и Теребовль. Но так как города эти с давних пор входили в состав Владимиро–Волынского княжества и составляли с ним одно целое, то Ярополк Изяславич был обижен захватом своих земель. Под влиянием этой обиды, да к тому же побуждаемый злыми советниками, Ярополк стал готовиться в поход на великого князя. Но Всеволод предупредил его. Он послал против Ярополка свои войска под начальством Владимира Мономаха, и волынский князь бежал в Польшу, оставив свою мать, жену Ирину и дружину в Луцке. Мономах захватил их в плен и отвел в Киев, взял его имение, а стол Владимиро–Волынский отдал Давиду Игоревичу. |
| Бежав, в 1080 г., из своих владимиро-волынских волостей в Тмутаракань, Ростиславичи, вместе с таким же как они, изгоем, Давидом, сыном Игоря Ярославича и племянником Всеволода, выгнали из Тмутаракани посадника Всеволодова, Ратибора, но через год сами были выгнаны оттуда Олегом, возвратившимся с Родоса (1081), нашли приют у Ярополка Изяславича Владимирского, успели приобрести себе приверженцев в самом Владимире, подобрали с помощью их дружину, что делалось в ту пору без особенного труда, и овладели Владимиром, вследствие чего Ярополк явился с жалобой к Всеволоду, а тот велел Мономаху привести всё в прежний порядок. С этой-то целью Мономах вторично явился к Ярополку в Броды, и летом 1084 г. Ярополк уже был снова водворён во Владимире, а союз Ростиславичей с Игоревичем распался, причём Игоревич, грабивший между тем, греческих купцов усмирился не ранее как получив от Всеволода Дорогобуж Волынский, город на р. Горыне, близ нынешнего Ровно. Но такое благоволение Всеволода к Игоревичу не нашло сочувствия в Ярополке Владимирском, который, считая Дорогобуж частью своего удела, начал злобиться на Всеволода и бежал к ляхам, покинув в Луцке мать и жену. Всеволод снова возложил устроение Владимиро-волынских дел на Мономаха, который, после новых побед над половцами у Красна и Варина одержанных, – последние при участии 16-летнего брата Мономахова, Ростислава – летом и осенью 1084 г., явился в 1085 г., к Луцку, забрал здесь семейство Ярополково, дружину его, много имения, и посадил на Владимирском столе Давида Игоревича. Однако, в следующем 1086 г. Ярополк возвратился в Россию и, примирившись, чрез друга своего Мономаха с Всеволодом, получил, по-прежнему, Владимир, чем конечно не могли быть довольны ни Ростиславичи, ни Игоревиче, последние в особенности. Но Ярополк недолго пользовался возвращённым уделом; через несколько дней по прибытии своём во Владимир, он выступил под Звенигород-Галицкий, принадлежавший тогда Ростиславичам, и там был изменнически убит каким-то Нерадцем, который немедленно бежал в Перемышль-Галицкий, к Рюрику Ростиславичу, как бы указав этим на виновников совершённого им убийства. |
| С.393–397; Stökl G. Kanzler und Metropolit... S.150–174; Высоцкий С.А. Древнерусские надписи Софии Киевской XI–XIV вв. Киев, 1966. С.95. (граффито с указанием дня смерти Кирилла); Щапов Я.Н. Византийское и южнославянское правовое наследие на Руси в XI XIII вв. Μ., 1978. С. 139–152, 159–185, 232–246; Czeszak G. Sytuacja košciola prawoslawnego na Rusi w šwietle jarlyków chaskich z XIII i XIV wieku//Czasopismo Prawno-Historyczne. 1979. T.31. S.31–56; Poppe A. Werdegang der Diözesanstruktur... S.279–285; Творогов О.В. Кирилл//СлККДР. Вып.1. С. 225–227. в. Киевские князья-сениоры X – середины XIII в. (с биографическими справками о князьях, упоминаемых в настоящей книге) Относительно родственных связей между князьями см. прилагаемую к настоящему разделу генеалогическую таблицу, в которой имена киевских князей-сениоров выделены жирным шрифтом. В нижеследующем списке указание дня начала княжения, как правило, имеет в виду день интронизации. Настоящий список представляет собой первую попытку такого рода. 1. Игорь Рюрикович – после 944 2. Ольга, вдова Игоря ок. 945 – ок. 960 3. Святослав Игоревич ок. 960 – весна 972 4. Ярополк Святославич 5. Владимир Святославич – 15 июля 1015 6. Святополк Владимирович(в его княжение происходит борьба за киевский стол) 7. Ярослав Владимирович – 20 февраля 1054 8. Изяслав Ярославич – 15 сентября 1068 9. Всеслав Изяславич Полоцкий 15 сентября 1068 – апрель 1069 10. Изяслав Ярославич (во второй раз) 2 мая 1069 – март 1073 11. Святослав Ярославич после 22 марта 1073 – 27 декабря 1076 12. Всеволод Ярославич 1 января 1077 – июль 1077 13. Изяслав Ярославич (в третий раз) 15 июля 1078 – 3 октября 1078 14. Всеволод Ярославич (во второй раз) октябрь 1078 – 13 апреля 1093 15. Святополк Изяславич 24 апреля 1093 – 16 апреля 1113 16. Владимир Всеволодович Мономах 20 апреля 1113 – 19 мая 1125 17. Мстислав Владимирович 20 мая 1125 – 15 апреля 1132 18. Ярополк Владимирович 17 апреля 1132 – 18 февраля 1139 19. Вячеслав Владимирович 22 февраля 1139 – 4 марта 1139 20. |
| 1055 К 1086/7 г., когда Ярополк Изяславич был убит, его сыновья, Ярослав (будущий князь берестейский) и Вячеслав, были еще достаточно малы и не имели своих столов, так что мать не могла остаться жить при старшем из сыновей, как то обычно бывало. Замок Байхлинген входил в родовые земли графов орламюндских и составлял, очевидно, наследственную долю Кунигунды, так что граф Куно, родоначальник графов байхлингенских, приобрел его благодаря браку с дочерью Оттона Орламюндского. См. также фрагмент 23. 1056 Оттон, граф нортхаймский (по замку Нортхайм в Южной Саксонии, близ северной границы Тюрингии), в 1060-х гг. был герцогом баварским, отсюда его титул в «Саксонском анналисте». 1058 Граф Адальберт I из Балленштедта (к юго-западу от Магдебурга), представитель восточносаксонского рода Асканиев (антикизированная форма родового имени по замку Ашерслебен в низовьях Зале), сильно укрепившегося при императоре Генрихе III. Благодаря браку с Адельхайдой Аскании унаследовали выморочное графство Ваймар-Орламюнде. 1059 Заимствовано из «Книги о саксонской войне» Бруно 24). Имя саксонского пфальцграфа Фридриха I автор «Саксонского анналиста» эксплицитно вводит в текст (см. 24, примеч. 737). 1060 Удона II из рода Штаденов, маркграфа Саксонской северной марки, которая в то время обнимала земли по обоим берегам Эльбы к югу от устья Хафеля. 1061 См. примеч. 1056. Особое внимание «Саксонского анналиста» к потомству Оттона Нортхаймского объясняется тем, что на внучке Оттона был впоследствии женат саксонский герцог, а затем германский король Лотарь III. 1064 Брак Евпраксии Всеволодовны и маркграфа Генриха состоялся, вероятно, ок. 1085 г. и преследовал цель нейтрализации польского князя Владислава I, у которого искал поддержки волынский князь Ярополк Изяславич в своем конфликте с дядей Всеволодом Киевским (см. подробнее: Назаренко 2001а. С. 539–547). Из слов анналиста, вроде бы, можно заключить, что Всеволодовна получила имя Адельхайда в браке с маркграфом Генрихом. В то же время надо учесть, что это имя было династическим в королевском семействе как Оттонов, так и Салиев – поэтому наречение им Евпраксии могло быть связано именно с замужеством за Генриха IV, тогда как «Саксонский анналист» анахронично употребил закрепившееся впоследствии имя. |
| Вопреки уверениям Татищева, о прибытии к Владимиру папских послов в 991 г. не «во всех» летописях «кратко есть»: такая информация фигурирует лишь в одном своде — Никоновском, которым, как известно, Татищев пользовался и откуда он позаимствовал для своего текста слова «с любовию и с честию» . В других идентифицированных списках, бывших у Татищева, ничего о папских послах к Владимиру в 991 г. не говорится; молчат об этом и все известные на сегодняшний день летописи. Согласно Татищеву, о прибытии послов из Рима говорилось в Раскольничьем манускрипте. Если это так, то Раскольничий список должен был бы иметь какую-то текстологическую связь с Никоновской летописью, что резко противоречит другим сведениям об этом летописце, сообщаемым тем же Татищевым. Нужно при этом учитывать, что сообщение о папских послах в Никоновской летописи не единично: в ней римские посольства прибывают к Ярополку Святославичу , Всеволоду Ярославичу , Мстиславу Изяславичу , Дмитрию Донскому . Владимира Святого папские посланцы посещают дважды , и столько же раз Владимир в свою очередь отправляет посольства в Рим . Достоверность всех этих сообщений крайне сомнительна . Ни в одном из других источников на них нет и намека. Откуда составитель Никоновской летописи, работавший в XVI в., мог знать о посольских пересылках конца X столетия? Скорее в этих известиях можно видеть спроецированные в прошлое реалии Московской Руси, неоднократно контактировавшей с папским престолом . Во всяком случае, сведения о связях русских князей с Римом в Никоновской летописи не случайны, а подчинены единой тенденции, которая, однако, никак не прослеживается в сведениях Татищева о летописи Раскольничьей. Если верить Татищеву, Раскольничий манускрипт оканчивался 1197 г., в отличие от близких к нему летописцев Ипатьевской группы, Галицко-Волынской летописи, т. е. должен был быть написан где-то в первой половине XIII в. Появление в нем папских послов у Владимира выглядит немотивированным и чужеродным. В отличие от Никоновской летописи, Раскольничья летопись молчит о прибытии других папских посольств к Владимиру Святому, Ярополку Святославичу, Всеволоду Ярославичу и Мстиславу Изяславичу, но при этом «кратко» сообщает о посольстве 991 г. и о письме Константинопольского Патриарха. |
| Но храбрый и предприимчивый Всеслав вскоре набрал большую и сильную рать, ограбил Новгород и, разумеется, выгнал Святополка Изяславича из Полоцка. Против Всеслава, по приказанию отца, пошел с войском благоверный князь Ярополк. Они встретились у Голотичска, и Ярополк разбил Всеслава (в 1071 г.). Однако побежденный Всеслав удержался на Полоцком столе и примирился с великим князем. Скоро открылась вражда между братьями Ярославичами. Великий князь один теперь вел войну с полоцким князем — братья ему не помогали; один он заключал с ним и мир. Но это показалось подозрительным. Братья стали думать, что Изяслав сносится с Всеславом «на лихо» им и потому против него восстали: Святослав черниговский и Всеволод переяславский пошли на великого князя войной. Изяслав должен был второй раз бежать из Киева в марте 1073 года, оставивши великокняжеский престол Святославу. С имуществом и семьей Изяслав выехал снова в Польшу. Изгнание его продолжалось на этот раз более трех лет. Печаль и горе изгнания разделял с отцом и верный сын его Ярополк. У польского короля Болеслава Смелого (Бoлecлab II, Смелый, сын Kaзuмupa I, правил Польшей с 1058 по 1082 гг.) Изяслав просил помощи против братьев–обидчиков. Но польский король воевал тогда с Чехией и не мог оказать ему помощи. Этого мало. Король со своими вельможами захватил часть имения Изяслава и указал ему путь. Тогда изгнанник поехал просить помощи к германскому императору Гehpuxy IV (был императором с 1050 по 1106 гг.) и принес ему богатые дары. Император не отказался быть его защитником и даже послал в Киев своего чиновника, требуя под угрозой войны, чтобы русские князья возвратили Изяславу законную власть. Но и император не мог оказать изгнаннику–князю никакой существенной поддержки, ограничился лишь пустыми угрозами Святославу. Вероятно, одновременно с обращением к императору, а может быть и вскоре после того, не дождавшись императорской помощи, Изяслав обращался к папе Римскому, знаменитому Григорию (Гpuropuй VII Гильдебрандт, был римским папой с 1073 по 1085 гг.) и посылал к нему одного из своих сыновей. |
| С честью похоронив брата в Киево-Софийской церкви, Всеволод занял и престол его, и все волости, отдал Чернигов Мономаху, Владимир Волынский – сыну Изяславову Ярополку, а Новгород – сыну же Изяславу Святополку; но не думал снабдить уделами племянников своих: Давида, Романа, Олега и Ярослава Святославичей и, следовательно, не мог рассчитывать на мирное расположение этих князей-изгоев. Из них Роман, не далее как в 1079 г., привёл в полтавские пределы половцев и хазаров, которые, однако, заключили мир с Всеволодом и Мономахом, стоявшими у Переяславля и в Обров, и на возвратном пути восвояси зарезали самого Романа, брата же его, Олега выгнали из Тмутаракани и препроводили в Царьград, откуда византийское правительство сослало Олега на остров Родос. Успокоенный с этой стороны, Всеволод немедленно отправил в Тмутаракань посадника своего Ратибора и ждал, чем кончится поход Мономаха, «о двою конь» погнавшегося с черниговцами за Всеславом Полоцким, который, пользуясь событиями на юге, сжёг Маномахов Смоленск. Поход Мономаха кончился опустошением владения Всеволодовых до Лукомля и Логожска; после чего Мономах, мстя половцам, выжегшим Стародуб, зимой того же года «изымал» на Десне князей Асадука с Сауком, а на другой день разбил за Новгородом-Северским полчище Белкаттина и в следующем 1080 г. смирил возмутившихся торков, ещё при Изяславе расстеленных по городам переяславским 25 . Зимой 1082 Мономах ходил войной на предводителя вятичей Ходота; в начале 1083 г. безуспешно преследовал Ростиславичей до самого Микулина, в нынешней Галиции; весной того же года явился в Броды, на свидание к Ярополку Изяславичу, угрожаемому Ростиславичами; летом отогнал за Хороль половцев, взявших Горошин; осенью отправился с черниговцами и половцами к Полоцку, который взял изъездом, не оставив там ни челядина, ни скотины 26 , и в самом начале 1084 г. снова был в Бродах, готовый помогать Ярополку, изгнанному Ростиславичами из Владимира-Волынского. Эти Ростиславичи были: Рюрик, Володарь и Василько, сыновья князя-изгоя Ростислава Владимировича, некогда удалившегося в Тмутаракань (1064 г.) и там отравленного котопаном курсунским (1066), за что корсуняне побили котопана камнями. |
| Несмотря, однако, на это, спорность прав Мстислава, спорность самой отчинности его (ибо отец его умер, не будучи собственно старшим в роде), давала родичам его надежду, что Изяславич щедро наградит их за уступку ему старшинства, даст им все, чего они сами захотят, но они ошиблись в своем расчете: Мстислав, подобно дяде Ростиславу, хотел быть старшим на деле, а не по имени только. Получив приглашение ехать в Киев от братьи - Владимира Мстиславича, Рюрика и Давыда Ростиславичей, также особое приглашение от киевлян и особое от черных клобуков, Мстислав отправил немедленно в Киев племянника Василька Ярополчича с своим тиуном. Здесь в Киеве приятели Мстислава рассказали Васильку, что князья Владимир Мстиславич и Андреевич, также Ярослав Изяславич луцкий и Ростиславичи целовали крест, что будут стоять заодно и возьмут у Мстислава волости по своей воле: Владимир Мстиславич возьмет в придачу к Триполю Торческ со всем Поросьем, Владимир Андреевич - Брест, Ярослав - Владимир. Василько немедленно дал знать об этом дяде Мстиславу, и тот, передавши весть союзникам своим - Ярославу галицкому, Всеволодовичам городенским и князьям польским, выступил с своими полками и с галицкою помощию к Киеву. Как видно, главою княжеского заговора был Владимир Мстиславич, давний враг своего племянника; вот почему, услыхав о приближении последнего к Киеву, он бросился бежать с семьею из Триполя в Вышгород, где и затворился вместе с Ростиславичами. Мстислав между тем вошел в Киев, урядился с братьями, дружиною и киевлянами и в тот же день отправился осаждать Вышгород; после крепких схваток между осаждающими и осажденными князья начали пересылаться и уладились, наконец, на счет волостей, после чего Мстислав вторично вошел в Киев и сел на столе Ярославовом, на столе отца своего и дедов своих. Но легко понять, что князья, особенно старые, обманувшись в своих надеждах, затаили горечь в сердце; особенно злобился на племянника Владимир Мстиславич и тотчас после ряду уже начал затевать новые замыслы против Мстислава; боярин Давыда Ростиславича, Василь Настасьич, узнавши об этих замыслах, объявил об них своему князю, а тот рассказал все Мстиславу. |
|
|
