| Время от мученической кончины св. архидиакона Стефана в Иерусалиме до обнародования приведеннаго указа Константина В. в истории Церкви известно под названием времени гонений на христиан, времени свв. мучеников. Язычники почти непрерывно в течение трех веков преследовали христиан, как людей, исповедующих новую веру, непохожую ни на одну из языческих религий, как людей, имеющих иные взгляды на жизнь личную, семейную и общественную. Язычники не могли понять религии христиан, у которых не было ни идолов, ни кровавых жертв, и которые поклонялись Богочеловеку Иисусу Христу, распятому на кресте за грехи людские. Им казалась странной и вся внешняя жизнь христиан – спокойных, скромных, услужливых, удалявшихся от всяких языческих удовольствий и всяких пороков, избегавших участия в общественной и государственной жизни империи и всему предпочитавших уединение и молитву. Не зная внутренняго настроения христиан, они готовы были видеть в них людей преступных, предающихся в своих религиозных собраниях тайным порокам, опасных заговорщиков против общества и государства. Поэтому-то христиане и подвергались столь продолжительным гонениям. Сначала гонения вызывались или языческой толпой, отличавшейся в греко-римском государстве своеволием, необузданностью и часто требовавшей – «христиан по львам», или же капризами, подозрительностью и вообще дурным характером отдельных императоров. Но с середины третьяго века против христиан вооружается уже силою государственных законов само правительство римское. Христианская вера объявлется вредной религией, а христиане – опасными людьми, подлежащими насильственному обращению к почитанию языческих богов. Церковь христианская признается преступною организацией, а имущество верующих – вне покровительства законов. Вследствие такого взгляда на христианство гонения становятся уже актом планомерной деятельности языческаго правительства. Христиан преследуют как бы на «законном» основании и гонения против них ведут государственные чиновники, обязанные давать отчет в том, как исполняются на местах правительственныя распоряжения относительно последователей запрещенной веры. Никогда еще христианство не подвергалось таким жестоким преследованиям, как в это время. Но эти преследования нисколько не поколебали положения христианской веры в греко-римском мире. Христиане с твердой верой в окончательное падение язычества выступили на защиту Креста Христова и веры евангельской против их хулителей и гонителей. Полилась обильно кровь свв. мучеников, которая воочию показала всем несокрушимую мощь христианства и полное безсилие язычества. Последнее, впрочем, не сдавалось. Оно готовило христианству самое ужасное из гонений – гонение императора Диоклитиана, в начале четвертаго века. |
| Св. Иоанн Златоуст , и по своему внутреннему религиозно-нравственному настроению, и по направлению своей проповеднической деятельности, принадлежал к поколению мучеников, т.е. к поколению тех людей, которые просияли в христианстве мужеством необычайным, верою непоколебимою, ревностью окрылённого и горячею, которые всю свою жизнь пламенели любовью к Богу и желанием спасения всем людям. Добровольно и сознательно выделяли себя эти люди из среды язычников, проходили тяжелый и длинный путь самовоспитания в требованиях веры Христовой и путём всяких бедствий и страданий за Христа постепенно проясняли свои религиозные убеждения. В евангельском учении дня них все было одинаково дорого; каждая черта, каждый штрих имели свой смысл, свое значение. Они легко замечали всякую фальшь в жизни, и тотчас спешили восстановить нарушенную гармонию, привести каждый свой шаг в соответствие с духом христианства. Окруженные враждебною массою язычников, принужденные непрерывно вести борьбу за свои идеалы, они не знали отдыха на избранном пути, их внимание к своему внутреннему миру никогда не ослабевало, их одушевление великою идею служения Церкви Христовой никогда не остывало. Поистине – это было великое поколение. Величие его заключалось в его необыкновенной религиозной восторженности, в той горячности и энергии, которая сказывались во всех его словах и делах. Оно было охвачено идеалом Христовой жизни всецело, безраздельно. Поэтому оно уверенно шло к победе над миром. Тесно смыкались его ряды, когда язычество усиливалось расстроить их. И оно действительно доставило христианской вере и Церкви полное торжество. „И властители воевали против Церкви, н народы непрестанно восставали, когда еще мала была искра благочестия однако они не погасили и не погубили её, но сами они погибли, – а искра та, увеличиваясь, поднялась на высоту и объяла всю вселенную, тогда как все верные были убиваемы, сожигаемы, низвергаемы с утесов, потопляемы в море, отдаваемы диким зерям 1 . Экзальтированный царь-отступник Юлиан, сделавший во второй половине 4 века последнюю безумную попытку восстановить язычество в прежнем его блеске и величии, хорошо сознавал, что в христианстве „не только мужи, но и нежные дети и не знавшие брака девы, и вообще всякий возраст и каждый пол стремятся на смерть за благочестие»; поэтому-то он „терзался и досадовал и не хотел открыто провозгласить войну», говоря, что „все, как пчелы на соты, полетят на мученичество» 2 . |
| А.Г. Булушев Богословский анализ труда свт. Афанасия «Слово о воплощении Бога-Слова и о пришествии Его к нам во плоти» Источник 1. Цель написания «Слова» Свт. Афанасий Великий родился между 296–298 годами в Александрии, в 319 году возведен в сан дьякона, в 325 году в сане архидьякона был с еп. Александром на Никейском Соборе, а в 326 году избран на Александрийскую кафедру, и на протяжении всей своей жизни боролся с арианами, то низводимый ими с кафедры (до 5 раз), то возводимой на нее православными до своей мирной кончины в 373 году с.195]. Только два произведения «Слово на язычников» с.55–100] и «Слово о воплощении» с.101–151] связанные по темам и по содержанию и соединяемые блаж. Иеронимом под общим именем «Два слова против язычников» относятся к ранним годам свт. Афанасия (вероятно 317–319 год) с.30–31], когда он в юношеском возрасте жил в Александрии в доме архиеп. Александра «как сын с отцом» с.7]. Примерно в это же время зарождается учение Ария, который первый раз был осужден на Соборе (320 или 321 год) с.49], однако в обоих Словах свт. Афанасий «не упоминает об арианах и не ведет даже косвенной полемики против их учения», это позволяет думать, что оба Слова написаны до появления арианства с.48]. До появления арианства «самой насущной задачей для христиан того времени была борьба с язычеством» с.51]. «Слово о воплощении» является продолжением «Слова на язычников» о нем свт. Афанасий упоминает как о «предыдущем слове» с.721] «о заблуждении язычников касательно идолов», разобрав которые и противопоставив им христианское учение «о Божестве Отчего Слова, о промышлении и силе Его во вселенной» он в рассматриваемом следующем Слове продолжает говорить «о вочеловечении Слова», которое «убедительнейшее представляет свидетельство о Божестве Своем» «при мнимом Своем уничижении Крестом низлагая идольское мечтание» с.101]. Сначала свт. Афанасий доказывает, что мир произошел не случайно (как учили эпикурейцы) и не из прежде существовавшей материи (как думал Платон), а затем излагает учение о Воплощении Сына Божия Спасителя созданного им же самим мира с.196]. 2. Структура текста, плана и метода изложения «Слова» |
| б) Разрушение памятником идолопоклонства, или бессилие язычества. При греч. императоре Феодосии (в IV в.) было издано повеление, чтобы в Александрии (в Египте) были разрушены все языческие храмы и идолы. Идол Сераписа, покровительственного божества города, был огромных размеров и украшен был драгоценностями и золотыми и серебряными плитами. В народе ходит верование, что если нанести ему оскорбление, то разрушится небо и земля, и многие смотрели с сильной тревогой, когда солдат, поднявшийся по лестнице, поднял свой топор против идола. Но когда увидели, что воин и безнаказанностью отрубил ему одну щеку и затем отсек одно из колен, то опасение исчезло. Голова бога была сброшена вниз из нее выскочила целая стая крыс, возбуждая отвращение и смех в толпе. Идол скоро был весь разрушен в куски, которые был унесены и сожжены. При обыске храма, сделано было открытие тех безобразий, которыми он осквернялся, и тех проделов, к которым прибегали жрецы, пользуясь доверчивостью богомольцев. (Касательно этого см. Dollinger, Heidenmh. и. Iuddent 644 – 48), и вследствие этого обнаружения, многие обратились в христианство. Языческая партия, однако же, начала ликовать, когда оказалось, что разлив Нила к том году не начинался дольше обычного времени. Обратились за советом к императору: «лучше, отвечал он, пусть Нил совсем не разливается, чем нам покупать плодородие Египта идолослужением». Наконец, река разлилась более, чем до обычной высоты, и язычники начали надеяться, что Серапис отмстит за себя наводнением; но они скоро разочаровались и в этом, увидев, что воды начали убывать до обычного уровня. Храм бога был разрушен, и на его месте была построена церковь , а другие здания Серапиума оставлены были в целости. Во исполнение повеления императора храмы были разрушены в Александрии и по всему Египту. Статуи были сожигаемы или расплавляемы, за исключением одной, которую, будто бы, Феофил, епископ александрийский, сохранил в качестве доказательства против язычества, чтобы приверженцы этой последней религии впоследствии не стали отрицать, что они поклонялись столь презренным предметам. (Сост. по «Истории христиан. церкви», Робертсона, т. I, стр. 261 – 262). |
| В ответ на эти мучительные вопросы напрашивается мысль: да не обманываем ли мы самих себя? Мы ведь все хотим уверить себя, что если наша Русь именуется страною православною, то она и в самом деле такова, что и законы ее построены на православном миросозерцании, что и жизнь ее в общественном, государственном и особенно церковном смысле, в общем, течет по руслу, исторически проложенному нашими предками в духе родного нашего православия; мы забываем, что с недавнего прошлого наша Русь сдвинута со своих вековых оснований, что ее повели по новым, неведомым ей дотоле путям, и на этих путях, Божиим попущением, за грехи наши, мы попали в полосу туманов, где стали меркнуть светлые наши православные идеалы, от коих мы стали уходить, а взамен их появились чуждые нашему духу призраки языческих воззрений. И вот они охватывают нас со всех сторон; они врываются даже в ту область, где уж никак нельзя было бы их ожидать. И мы как-то теряемся, недоумеваем, негодуем, отбиваемся от этого кошмара и страдаем душой. Попытаемся на минуту – не примириться! тут мир невозможен, а просто признать за факт, что тонкое язычество как бы пронизало всю окружающую нас духовную атмосферу, что им заразились даже те, которые именуют себя, и притом – сознательно, православными, не сознавая в себе этого заражения. Попытаемся, говорю, признать этот ужасный, – да, поистине ужасный факт некоего отступничества нашей интеллигенции от заветов веры и матери-Церкви. И тогда нечему будет удивляться: останется только плакать и скорбеть, скорбеть и все усилия наши направлять к тому, чтоб рассеивать мглу язычества вокруг нас. Наши братья потеряли дорогу, но мы-то ее видим, знаем, – так вот и будем неустанно призывать заблудившихся вернуться на этот путь. И если хоть одна душа услышит наш призыв, если откликнется, вернется – вот и будет для нас радость вдовицы, обретшей потерянную драхму. Не этою ли радостью живет душа святителя-миссионера в далекой языческой Японии при обращении ко Христовой вере язычников? Не этой ли радостью постоянно сияло лицо незабвенного старца о. Иоанна Кронштадтского , да и всех старцев Божиих, свидетелей покаяния грешных душ? |
| Восемнадцатый день. Поучение 2-ое. Св. мучен. Леонтий. (Побеждающая сила христианской доброты). I. Св. мучен. Леонтий, память коего совершается ныне, был грек, служил военачальником римских войск при царе Веспасиане и жил в г. Триполи, близ горы Ливана. Он исповедывал христианскую веру. Вот как он удостоился венца мученического вместе с двумя воинами – христианами, из язычников, Ипатием и Феодулом. Адриан, римский сановник, ревнитель язычества и враг христианства, отправился в Финикию, чтобы там преследовать христиан. Узнав о Леонтии, который сам отвергал идолов и отвращал других от поклонения им, Адриан послал трибуна Ипатия с воинами за ним. Около города сам Леонтий встретил их с воинами и, обещав указать, кого они ищут, пригласил к себе в дом для отдыха, предложил им трапезу, принял их с таким радушием, с каким принимаем своих дорогих друзей, а после трапезы объявил, что он-то и есть Леонтий, друг не языческих богов, а христианского. Тогда Ипатий и воин Феодул упали к его ногам и сказали: «и мы хотим быть христианами». Леонтий помолился; вдруг светлое облако осенило Ипатия и Феодула, и дождь упал на них из облака; св. Леонтий призвал имя Отца, и Сына, и Святого Духа, и таким образом крестил их. Но вот прибыл в Триполи и сам Адриан, и сильно разгневался на Леонтия, Ипатия и Феодула. «Кто ты таков и какими волшебными средствами отвратил верных царских слуг от язычества к христианству?» спросил Адриан Леонтия. «Я воин Христов и сын Света, просвещающего всякого человека. – «А вы ради чего отреклись от отеческих преданий и изменили царю?» спросил также Адриан Ипатия и Феодула. – «Ради того, что мы получили гораздо лучшую награду от Царя небеснаго»; отвечали они. Адриан приказал жестоко мучить всех их, и затем Ипатия и Феодула убили мечом, а Леонтия били так, что он скончался под ударами. II. В этом рассказе видите вы, братия мои, «силу христианской доброты», побеждающей самых грубых, самых черствых язычников – врагов. Эта доброта христианская весьма содействовала успехам распространения христианского учения между язычниками. |
| Второй отдел первого периода: апологеты христианства и, непосредственно следующие за ними, отцы (140–313 г.) Письменные произведения отцов II и III веков являются нам гораздо в большем разнообразии, по сравнению с состоящими, преимущественно, из Посланий писаниями мужей апостольских. Это объясняется обстоятельствами Церкви Христовой, проявившимися в последующие века. По мере распространения Евангелия по всей Римской империи, язычество все более ощущало близость совершенного своего падения – в этом и заключалась главная причина всеобщей и ожесточенной ненависти к христианству, как религии новой, притом, видимым образом стремившейся заменить собою, как иудейство, так и язычество и обнять все народы мира. Суеверие простого народа и неверие языческих мудрецов (философов и правителей) одинаково вооружались против святой веры – одно в защиту мнимых своих богов, другое – как в силу отрицания, вообще, возможности истины, так и, по свойственному язычеству чувству презрения, к истинно доброму и святому. Отсюда язвительные насмешки, неслыханные клеветы и жесточайшие открытые гонения на общество христиан, именно из-за которых, будто бы, и посылаются на римское государство разнообразные общественные бедствия. Следуя примеру Божественного Главы и Спасителя своего, христиане, в борьбе с язычеством, отражали его удары, главным образом, добронравственной самоотверженной жизнью и несокрушимым терпением. Но со второй половины II века они стали употреблять в защиту своей невинности, чистоты и высоты своего учения и самого богопочитания, также, и оружие слова. Церковь мало-помалу приобретала себе ученых защитников – апологетов; с одной стороны – через обращение ко Христу образованных язычников, таких как святой Иустин философ , Феофил Антиохийский и др., с другой – через воспитание в собственных школах мужей и юношей, которые, владея богатым запасом исторических и философских знаний, и искусством их логической и литературной обработки, могли смело выступать перед судом языческого (равно как и иудейского) мира, доказывать несравненное превосходство веры и жизни христианской перед всяким другим учением и образом жизни и, постепенно, пролагать путь к окончательному торжеству Евангелия. |
| Глава 25. Песнь пророка Богу Спасителю. Тайна всеобщего искупления 1–2. Господи! Ты Бог мой; превознесу Тебя, восхвалю имя Твое, ибо Ты совершил дивное; предопределения древние истинны, аминь. Ты превратил город в груду камней, твердую крепость в развалины; чертогов иноплеменников уже не стало в городе; вовек не будет он восстановлен. (Господи Боже мой, прославлю тя, воспою имя твое, яко сотворил еси чудная дела, совет древний истинный: да будет, Господи. Яко положил еси грады в персть, грады твердыя, еже пасти основанием их, нечестивых град да не созиждется во век). Созерцая падение язычества и торжество царства правды Божией в мире, пророк преисполняется восторгом и свои возвышенные чувства изливает в хвалебной песни. Пророк прославляет имя Божие, с которым соединяется представление о всех свойствах и совершенствах Божиих; а эти свойства, в их совершенствах, открылись в совершении чудных дел промысла Божия, дел настолько славных, что о них узнали все обитатели вселенной до «крыл земных» (24,16). Все эти дивные и славные дела послужили в исполнение совета Божия, древнего, истинного: в них и через них Господь исполнит предопределение своей святой воли о низложении власти дьявола и о спасении человечества, – предопределение, которое Он открыл издревле, еще Адаму, Ною, Аврааму и другим патриархам и праотцам. Этот совет истинный, потому что многократно засвидетельствован Богом через истинных людей, в особенности через пророков, потому, что осуществился с течением времен во всей полноте и со всей точностью, как слово Божие, и, наконец, потому, что до наступления дня спасения совершилась погибель языческого мира. Господь положил города язычников в прах, т.е. разрушил их так, что из их развалин не могло быть воссоздано уже никакое здание. Так Он разрушил даже грады твердые или укрепленные преимущественно перед другими (Тир, Сидон, Азот и др.), так что разрушены даже основания их крепостных стен, а потому и они не могут быть восстановлены из своих развалин. Итак, власть и могущество язычества и нечестия со всеми их оплотами упразднятся во век. |
| Глава VI. Состояние веры и нравственности К оглавлению Обозревая доселе отечественную Церковь с разных сторон в избранный нами период и особенно разбирая уцелевшие памятники нашей духовной письменности и церковного законодательства, мы уже имели случаи видеть, хотя по частям, многие черты, относящиеся к христианской жизни наших предков. Теперь остается нам только снести эти разрозненные черты вместе, присоединить к ним новые однородные, какие сохранила история, чтобы получить возможно полное понятие о тогдашнем состоянии веры и нравственности в Русской Церкви. Были еще между русскими христианами такие, которые придерживались языческих преданий и суеверий. Некоторые собирались у рек, болот, колодцев и там совершали свои моления, приносили жертвы идолам; другие предавались волхвованиям и чародеяниям; вера в силу волхвов была так велика, что по местам являвшиеся волхвы увлекали за собою целые толпы, несмотря на все безрассудство своего учения и даже явное противление христианству. Язычество проникало все народные игры и увеселения, перешедшие от предков, и часто случалось, что во дни праздников церкви христианские оставались пусты, а на игрищах толпился народ, раздавались русальи песни, гусли, сопели, происходили пляски, скоморошества, кулачные бои. Язычество оставалось сильным и в домашнем быту: многие из простого народа, как велось исстари на Руси, похищали себе жен и вступали с ними в брак без церковного благословения и венчания, довольствуясь только языческим обрядом плескания; другие без стыда имели разом по две жены; третьи часто переменяли своих жен, отпуская одних и принимая других. Язычество удерживало свое влияние и на торговые дела; по крайней мере, обычай торговать рабами, начавшийся у нас еще во дни язычества, оставался и теперь. Некоторые, покупая невольников, обращали их к христианству и потом снова продавали поганым, т. е. язычникам и жидам. Из того же влияния язычества можно объяснять, почему некоторые из русских христиан были столько холодны к новой вере, что ни разу в течение года не причащались Святых Христовых Тайн . Но главными пороками и недостатками того времени можно назвать пьянство, против которого с такою силою вооружались наши пастыри, и княжеские междоусобия, происходившие почти непрерывно. |
| Двадцать пятый день. Св. апостол Тит. (Как пользоваться словом Божиим?) I. Св. апостол Тит, память коего совершается ныне, происходил из Крита, нынешней Кандии, от родителей-язычников благородного происхождения. С молодости полюбил он чтение греческих философов и поэтов, думая найти у них истину; жизнь вел добродетельную и целомудренную. Будучи 20-ти летним юношею, Тит два раза слышал во сне голос, говоривший слова: «Тит! тебе нужно идти отсюда и спасти свою душу, греческое же образование и языческая мудрость не спасут тебя, читай еврейские книги». Тогда Тит выучился еврейскому языку и начал читать пророческие книги, особенно пророка Исаии. Из них он уразумел ничтожность язычества и уверовал в истинного Бога. В это время до острова Крита дошел слух об И. Христе, Его чудесах и учении. Правитель острова, дядя Тита, послал его в Иерусалим, чтобы удостовериться в истинности слуха. Св. Тит, увидев Господа, сделался Его учеником. Обращенный ко Христу, ап. Павел очень полюбил Тита, и он сопутствовал для проповеди апостолу языков по разным странам. Ап. Павел, посетив Крит, поставил Тита епископом здесь. Из Никополя, в Македонии, написал ему послание об обязанностях пастыря. Собираясь провести зиму в Никополе, апостол Павел вызвал туда к себе горячо любимого Тита, всегда радуясь, когда они были вместе, и скорбя в разлуке с ним. Когда же апостол Павел в цепях был отправлен в Рим, то апостол Тит, узнав об этом, отправился туда и оставался при учителе своем до самой кончины, предал его погребению и потом, возвратясь в свой город Гартину на острове Крите, пребывал в неусыпных трудах, приводя ко Христу идолопоклонников греков, поучая всех и подтверждая свое учение чудесами. Св. апостол Тит скончался на 95-м году жизни; в предсмертные минуты он был утешен видением ангелов и, просветлев ликом, с неизреченною радостию отошел ко Господу. II. Мы видели, братия, что св. апостолу Титу было указано в видении читать священные книги евреев, через которые он может найти спасение. Он научился еврейскому языку, прочитал пророческие книги, из которых узнал ничтожество язычества, и уверовал в истинного Бога, а потом скоро и крестился, услышав проповедь Самого Иисуса Христа. Так чтение свящ. книг привело св. ап. Тита ко спасению. |
|
|
