| Летом 1150 г. галицкий князь Владимирко Володаревич, придя на помощь своему союзнику Юрию Долгорукому, из-под Киева поехал сначала «Вышегороду к с(вя)т(о)ма м(у)ч(е)н(и)кома поклонитьс(я)», а затем «приеха к с(вя)тои Софьи и оттода еха ко с(вя)теи Б(огороди)ци Десятиньнии и оттуда еха к с(вя)тои Б(ого роди)ци в Печерьскои манастырь» (ПСРЛ 2. Стб. 403). Через год, летом 1151 г., Изяслав с дядей Вячеславом и братом Ростиславом выступают из Киева против Юрия: «Вячеслав же и Изяслав и Ростислав поклонившеся... с(вя)теи Б(огороди)ци Десятинной и с(вя)теи Софьи и выступиша из города» (ПСРЛ 2. Стб. 433). Несколько позднее, победив Юрия на Руте, союзники возвращаются в столицу: «...с ч(е)стью и похвалою великою поидоша к Киеву, и тако поидоша противу им с(вяти)т(е)ли с хр(ь)сты, митрополит Клим, и игумени ч(ь)стнии, и попове, и мно[го]е множество с(вяти)т(е)ль и с великою ч(ь)стью въехаша в Киев и ту поклонившеся с(вя)теи Софье и с(вя)теи Б(огороди)ци Десятинной и пребыша оу велице весельи и у велице любви» (ПСРЛ 2. Стб. 441). Два последних упоминания до известной степени контрастируют с другими сообщениями «Ипатьевской летописи», когда в подобных случаях говорится только о Софийском соборе: при въездах Изяслава в Киев в 1146 (ПСРЛ 2. Стб. 3 2 7) 76 и ранней весной 1151 г. (ПСРЛ 2. Стб. 416), а также при последовавшем вскоре, весной того же года, въезде в столицу Вячеслава Владимировича (ПСРЛ 2. Стб. 418). Не думаем, однако, что за этими различиями в описаниях скрываются реальные различия в поклонном церемониале (хотя и такое было бы мыслимо, поскольку в одном случае речь идет о просительной и благодарственной молитве, а в другом – о ритуале вокняжения). Надо учесть далеко не одинаковую подробность летописного рассказа на исследуемом нами отрезке. Так, вообще ничего не говорится о посещении каких-либо церквей при возвращениях Изяслава в Киев ни после победного сражения с Юрием под Переяславлем в июле 1151 г., ни после похода на Владимирка Галицкого в 1152 г., ни после похода на Новгород – Северский весной 1153 г. (ПСРЛ 2. Стб. 445, 454, 461) 77 . И напротив, повествование о битве на Руте отличается исключительной детальностью и даже более того – производит впечатление отдельной вставной повести 78 . |
| Первая такая попытка сделана была в 1067 г. Всеславом, когда он был взят в плен. Но в 1073 г. он завладел Смоленском и сжег его. Глеб Всеславич Полоцкий в 1116 г. захватил Копысь, Оршу и занял Смоленск, за что он был лишен Владимиром Мономахом самого Полоцка и водворен в Минск. Первым князем, положившим основание политической отдельности Смоленска, был сын Мстислава Владимировича – Ростислав, вступивший на княжеский престол вероятно в 1125 г. и княживший 32 года. Он поставил Смоленскую землю на высшую степень политического могущества, какой она уже не достигала потом, чему особенно способствовало то, что он ладил с вечем. Он основал епископскую кафедру, и наделил ее угодьями и привилегиями. Он оказал помощь отцу великому кн. Киевскому, в усмирении Полоцка. Платил дань Ярополку, помогал Всеволоду Ольговичу против Галицкого кн. Владимира, но потом был энергичным защитником прав брата своего Изяслава на Киевский престол. Это побуждало его двинуться с войсками своими к югу в 1147, 49 и 51 г., а в 1152 г. посылал он сына своего Романа. Он охранял Изяслава от нападений Юрия Суздальского и князей Черниговских. В 1147 г. Святослав Ольгович раззорил волости по верховьям Протвы, а потом Угры. А в следующем году Ростислав, с киевскими и смоленскими ратями, двинулся к р. Медведице, где соединился с Изяславом, и потом раззорили берега Волги до впадения Мологи. Смоленск же не был тронут, только отняты были Юрием волости по среднему течению Москвы. Стоя во главе сильной земли, Ростислав явился единственным защитником прав Мономаховичей. В 1154 г. по смерти князя Киевского Ростислав писал Черниговскому князю Изяславу Давидовичу: «Целуй к нам крест, ты сиди в своей отчине, в Чернигове, а мы в Киеве будем». Но этого не случилось. 370 Престол Киевский занял Юрий Суздальский, и Ростислав провожал к нему его супругу, ехавшую чрез Смоленск, и умиротворивши Мономаховичей, возвратился в Смоленск. Когда против Юрия восстали многие князья, Ростислав примкнул к ним, а потом признал Киевским князем Изяслава Давидовича Черниговского. |
| Присутствие в оригинале для Лаврентьевского списка других статей кроме Поучения указывает, кажется, на то, что этот оригинал не был тем самым экземпляром, который вручён был Мономахом его сыну Андрею, это был список с этого экземпляра с добавлением других произведений Мономаха, сделанный после смерти Владимира Андреевича в конце XII или начале XIII века, а потому к 1377 году и значительно обветшавший. Появление списка на севере совпадает, вероятно, с той эпохою перенесения сюда духовного достояния с юга, которая характеризуется князьями Всеволодом III и особенно его сыном Константином и епископством св. Симона. Св. Симон и есть, вероятно, то посредствующее лицо, которое извлекло труд Мономаха из монастырских стен Киева на украшение библиотек Владимирских и, может быть, рекомендовало для прочтения просвещённому Константину Всеволодовичу, который «часто чтяше книгы с прилежаньем и творяше всепо писаному, не въздая зла за зло». Странно, что на севере списывают Поучение с экземпляра Андрея Владимировича, а не Юрия Долгорукого, но Юрий Владимирович, по своему характеру, кажется, мало придавал значения книгам, и его экземпляр где-нибудь лежал себе спокойно в Ростове. Рано предоставленный самому себе – мне кажется, его имеет в виду Мономах, упоминая о «малом брате» Мстислава, который «седит, хлеб едучи дедень», тоесть в отчине своего деда, в Ростове – Юрий, кажется, и не питал особенно сильной любви к отцу. Возможно, что именно его имел в виду Мономах, предполагая, что иным будет и «не люба грамотиця си». Юрию, который по характеристике у Татищева был «великий любительжен, сладких пищ и пития, более о веселиях, нежели о расправе и воинстве прилежал, но всё оное состояло во власти и смотрении вельмож его и любимцев», грамотица си действительно не могла быть люба, потому что идеал князя и человека в ней очерчен как раз противоположными чертами. Неужели Татищев вывел характеристику Юрия из Поучения? Не вернее ли предположить, что Татищев и здесь добросовестно выписывал из имевшихся у него летописей? Тогда вот ещё новое побуждение для Владимира написать Поучение. |
| — Младший сын Миша в этом году только в первый класс пойдет, так что мне здесь еще долго работать. Новосибирская областная больница Жители Сузунского района тоже запомнили хирурга и считают доктора своим земляком. Частенько обращаются за помощью. Могут позвонить и в полночь. — В райцентре определенного времени для обращения к врачу не было. Там живут по принципу: мне плохо, ты — врач, значит, должен помочь, — объясняет хирург. Бывшая пациентка хирурга Галина Маношкина рассказала, как ее подруга серьезно повредила ногу. Юрия Владимировича попросили о помощи. Он сам приехал в Сузун, осмотрел травму и увез женщину в Новосибирск. Это не единственный раз, когда хирург тратил личное время на консультации: местные врачи вызывают его в райцентр посоветоваться в сложных случаях. Хирург — машина без эмоций На операции хирург спокоен и собран. Ни жалости, ни других эмоций. Все это отвлекает. — Хирург — боец, который выполняет задачу. Машина без эмоций. Есть такая поговорка: если хирург теряет голову, пациент теряет жизнь, — говорит Юрий Владимирович и вспоминает операцию по ампутированию бедра пациентке из-за гангрены. Зажим с бедренной артерии упал, из нее фонтаном хлынула кровь. Если хирург растеряется или потратит время на эмоции, человек истечет кровью буквально за три минуты. Безменов остановил кровотечение, схватив ближайший зажим. Потом аккуратно выделил артерию и зашил культю. — Во время операции никаких эмоций нет. Эмоции нахлынут позже, — говорит он. В операционной хирург редко повышает голос. Хотя признается, что сдержанность пришла с опытом. В начале профессионального пути мог прикрикнуть на медсестру, если подала не тот инструмент. — Молодой был. Хотел показать себя. Сейчас практически не кричу. Изредка бывает ситуация: у самого ёкнуло, кому-то надо передать импульс, — говорит он. Не лечим, а оказываем услуги — Сейчас трудные пациенты встречаются через одного. Каждый врач с этим сталкивается, — рассказывает Юрий Владимирович. Недавно в хирургическое отделение поступила медсестра. Ее обследовали, выяснили причины заболевания, сделали все необходимое. А она пожаловалась начальству на невнимание врачей. Хирурги, которые ею занимались, были возмущены. Безменов успокаивал: «Простите вы ей, отпустите, каждому воздастся». |
| Как и здесь, по определению столп российской государственности, чиновник Березовский на заседании антинаркотической комиссии муниципального образования город Новокузнецк снова и снова предоставлял слово своему протеже Тарасову. На одном из них, проведенном в 2014 году, в повестке дня был обозначен вопрос «О формировании рабочей экспертной группы для объективной оценки деятельности стационарных центров социальной реабилитации». Как за трибуну для обсуждения кандидатур экспертов городской антинаркотической комиссии встал лоббист неопятидесятников не вполне понятно. Но это происходило совсем недавно, не более года назад, кто бы что ни говорил и что бы ни писал в городскую мэрию и областную администрацию! Поддерживает молодого, подающего надежды определённому кругу лиц и организаций «общественника» Тарасова и председатель Новокузнецкого городского отделения Общероссийской общественной организации «Российский Союз ветеранов Афганистана», депутат Совета народных депутатов города Новокузнецка Андрей Николаевич Кузнецов. Как пишет официальный сайт благотворительного фонда «Свобода» Евгения Тарасова (см. здесь: ): «15 сентября (прим. авт.: 2013 года) в Новокузнецке впервые состоялось мероприятие подобного масштаба. Благотворительный футбольный матч между профессиональной и любительской командой. Цель такого матча - сбор финансовых средств, для реализации Проекта «Райский Сад». Около четырёх тысяч болельщиков стали свидетелями этого события. Матч начался с приветственных слов Юрия Владимировича Корнеева - координатора партии «Единая Россия» по Кемеровской области, заместителя председателя совета народных депутатов г. Новокузнецка Андрея Николаевича Кузнецова и председателя правления фонда «Свобода» Евгения Владимировича Тарасова. Все они согласились с тем, что подобные мероприятия необходимы для нашего города (на фото снизу, слева - направо)...» Вообще, история становления на Кузбассе неопятидесятнической-харизматической «Новоильинской церкви» на удивление изобилует упоминаниями об участии в её жизни видных представителей городского «истэблишмента», включая чиновников городского и регионального уровней. |
| Для отделения это большая потеря. Отделение занималось теми направлениями, которые Юрий Владимирович сам же и развил, например, гигантские послеоперационные грыжи. В хирургии тоже есть понятие «мода», так вот сегодня модно оперировать лапароскопически, роботами, а гигантские грыжи оперировать не модно, это неблагодарные в смысле дальнейшего состояния здоровья, тяжелые, часто с ожирением, с большим количеством осложнений пациенты. Ими, как правило, никто не хочет заниматься в городе, даже самые амбициозные хирурги отказались от этой темы, а Юрий Владимирович взял ее, и такие операции в области делал только он. Он был первым, кто стал применять роботизированную хирургию в Свердловской области. При этом он не забрал ее себе как модное направление, он научил меня, моего коллегу и отдал ее нам. Мы не знаем, кто заменит Юрия Владимировича, потому что на нем, кроме заведования, была кафедра по дипломной подготовке всех врачей области по хирургии, он занимался ординаторами, занимался клубом — раз в несколько месяцев с области съезжались хирурги и слушали лекции по актуальным темам. Я уже не говорю о параллельных активностях, как «Бард-синдром». Мы начали раскидывать его дела между собой и задумались, справимся ли мы вообще. Когда он работал, мы даже не замечали, сколько всего он на себя берет. Думаю, мы еще не до конца осознали эту потерю из-за того, что сейчас ковид, больных меньше, студенты все отпущены. Когда все пройдет, наверное, мы еще больше ощутим, как нам не хватает учителя, заведующего и одного из лучших хирургов. Фото: Антон Басанаев/eanews.ru «Специализация Юры — спасать жизни» Евгений Енин, журналист, друг: Евгений Енин. Фото: obltv.ru — Юра был совершенно удивительным человеком. Например, я человек вполне себе успешный в профессии, социально успешный, но рядом с ним чувствовал, что занимаюсь ерундой, потому что я журналист, языком болтаю, а тут человек, который спасает жизни, и мы просто играем в разных лигах. Хирург такого уровня отличается от обычных людей — я думаю, можно вполне говорить «обычные люди» по сравнению с ним. Могло выясниться в разговоре с Юрой, что он не смотрел какой-то новый популярный фильм, который мы все смотрели не по одному разу, ничего не слышал о событии, которое мы всем фейсбуком обсуждали неделю, потому что полностью погружен в работу. При всем при этом Юрий — абсолютно не плоский человек. Он сочинял песни, организовывал концерты авторской песни «Бард-синдром» у себя в больнице, собирал вокруг себя творческих людей. |
| Третьи, всегда подозрительные и ищущие тайных пружин, шептались, что все это дело нечистое, что тут происки князя Бориса Горбатого и кого-то еще, кто руководил самим князем Горбатым, может быть князя Овчины, боярыни Челядиной, одним словом, самых близких к великой княгине людей. Наконец, были и такие трусливые по натуре люди, которые просто испугались этого происшествия: добра нечего ждать, если через неделю после смерти великого князя смуты начинаются и даже его единоутробный брат не находит пощады. Но в редких толках князей и бояр не проскальзывало опасений за свою собственную безопасность, личных рассчетов на выгоды, корыстных соображений. Искренние чувства: приязнь, преданность, любовь, сознание долга – являлись в это глубоко безнравственное время только в редких исключительных личностях, только в редких исключительных семьях. Такою семьею была семья боярина Степана Ивановича Колычева. Сам боярин Степан Иванович был сознательно предан государям, видел в объединяющем Русь самодержавии благо отечества, не употреблял никаких происков для достижения власти. Его домашние вполне разделяли взгляды главы дома, верные духу времени, правилу во всем подчиняться старшему в семье. Когда арестовали князя Юрия Ивановича, старик Колычев увидал в этом просто исполнение печальной необходимости защитить престол от смут. Сам он не играл никакой выдающейся роли ни в этой истории, ни в правлении этого времени, не лез вперед. Тем более порадовало его то, что его сына неожиданно назначили в это время в числе других молодых боярских детей состоять при малолетнем великом князе. Он сообщил об этой радости своим домашним и, видя грустное выражение лица сына, серьезно напомнил ему, что долг его служить государям и что давно пора ему приблизиться ко двору. Возражений отцам тогда не делалось детьми, подчинение родительской воле было полное, и молодой Федор Степанович молча выслушал свой приговор: поступление ко двору было для него чем-то вроде строгого приговора, тяжелого наказания. Печальный сидел он в своей комнате, чувствуя с горечью, что теперь его оторвут от его дорогих книг, от его любимых занятий, когда к нему вошел Гавриил Владимирович Колычев. По лицу пришедшего было видно, что он сильно чем-то встревожен и озабочен. Он поцеловался трижды с хозяином и стал в волнении ходить по комнате. – Сейчас сказывали, что к государю великому князю тебя берут. Поздравил бы тебя, да не с чем, – заговорил он отрывисто в сильном возбуждении. – Милость хуже казни! – Да что же, я и не скрываюсь, что невесело мне, – ответил Федор Колычев. – Не привычен я к их порядкам, к их жизни. Да и свое дело забросить придется. Гавриил Владимирович махнул рукою, проворчав: – Всем не сладко! И через минуту, как бы поясняя свою мысль, прибавил: – Тебе вот в государевых хоромах торчать по целым дням теперь нужно будет, а я только о том и думаю, как бы целым и вовсе из Москвы уйти. |
| Скачать epub pdf 51. Владимирко Володаревич (Владимир Владимирович), князь галицкий сын Володаря Ростиславича, князя перемышльского (в нынешней Галиции) от брака с неизвестною. Родился в Перемышле (галицком) около 1095 г.; сложившись с Васильком Ростиславичем, князем теребовльским (см. 50), своим дядей, выкупил из неволи отца, коварно захваченного ляхами в 1122 г.; был с отцом и дядей в венгро-польском стане под Владимиром-Волынским в 1123 г.; по смерти отца сел на княжение в Звенигороде (подольском) 13 марта 1124 г.; не ладя с братом своим Ростиславом, князем перемышльским, ездил за помощью в Венгрию, но, принужденный Мстиславом Владимировичем Великим, государем киевским, смирился в 1126 г.; по смерти брата своего, Ростислава, взял Перемышль себе, а сыну братнину, Ивану, называемому Берладником (от Берлада, или Бырлада, города в Молдавии, между реками Прутом и Се-ретом), велел жить в Звенигороде, т. е. сделал племянника князем-изгоем (безместным), в 1129 г.; был участником усобицы Бориса Коломановича, внука Мономахова, с Белою III Слепым, королем венгерским, в 1132 г., и осады Чернигова Ярополком II, великим князем киевским, в 1138 г.; как союзник Всеволода II,beлukoro князя киевского, вступал с войной в область Владимиро-Волынскую; но возвратился без боя в 1139 г.; по смерти последнего Васильковича, Ивана, взял его Теребовль себе и, сделавшись единодержцем страны, перенес стол свой в г. Галич на р. Днестре, в 1140 г.; ходил по приказанию великого князя Всеволода II в Польшу в 1143 г.; воевал с тем же великим князем, но без боя, уплатив ему только 1200 гривен серебра «за труды», в 1144 г.; по случаю восстания Ивана Берладника взял с боя и жестоко наказал свой Галич, друживший мятежнику, в 1145 г.; видел нашествие к нему самого великого князя Всеволода II, но не потерял ничего, в 1146 г.; был ходатаем мира между великим князем Изяславом II и его дядей, князем Юрием суздальским, у города Луцка в 1149 г.; по разрыве этого мира явился сторонником Юрия к Киеву и тем вовлек себя в войну с венграми, но отделался хитростью, в 1150 г.; на обратном пути домой обобрал дань с городов волынских и разбил Мстислава, сына великого князя Изяслава II, в 1151 г.; разбит соединенными силами Изяслава II и венгров на р. Саке в 1152 г.; умер в Галиче скоропостижно в феврале 1153 г. О месте погребения тела его сведений нет. Князь Владимирко был женат, по мнению Татищева, на княжне венгерской и имел от нее сына Ярослава, князя галицкого, прозванием Осмомысл (см. 197). Читать далее Источник: Алфавитно-справочный перечень государей русских и замечательнейших особ их крови/сост. М.Д. Хмыровым. - Санкт-Петербург : [б. и.], 1993. - 165, с., ил. Поделиться ссылкой на выделенное |
| — Четыре года назад Вы спродюсировали фильм о защитниках Брестской крепости, сейчас — о женском батальоне смерти. Как случилось, что Вы стали заниматься военной тематикой? — Когда-то отец дал мне почитать книгу Сергея Сергеевича Смирнова о Брестской крепости. Я прочитал, и она мне по-настоящему запала в душу! Но впоследствии в профессии я всю жизнь занимался легким жанром и к военной тематике близко не подходил, хотя и играл в спектаклях на военную тему — например, в постановке пьесы «Берег» Юрия Бондарева. Желание так или иначе участвовать в создании фильма о защитниках Брестской крепости у меня было, и я очень серьезно к этому относился. Все получилось, когда Сергей Владимирович Степашин убедил меня стать председателем Телерадиовещательной организации Союзного государства России и Белоруссии. Он сказал: «Ты хотел снять „Брестскую крепость“, но никак не мог к этому даже приблизиться. Вот тебе возможность! Ты сможешь и сделать фильм, и создать канал». А интерес к созданию российского общественного телеканала у меня был — мы начинали работать над его созданием с Владом Листьевым, но после его смерти процесс дальше не пошел. Так что Сергей Владимирович как в воду глядел: получилось и «Брестскую крепость» снять, и канал «ТРО» сделать, российско-белорусский. — Так или иначе, Вы, наверняка, сравниваете опыт работы над «Брестской крепостью» и «Батальоном смерти»? — Снимать «Брестскую крепость» было, как ни странно, легче: и эпоха более понятная, и съемки локальные — собственно, внутри самой крепости. Здесь же мы снимали и в Питере, и в окопах под Псковом, и за эту тему никто до нас в художественном кино не брался. Военное кино трудно снимать, тем более кино о Первой мировой войне. У нас нет возможности сравнить свою работу с другими фильмами, потому что на эту тему не снималось картин! Если реалии Великой Отечественной войны наш с вами глаз воспринимает очень четко, все это в нас живет с рождения, то Первую мировую мы не представляем ни по картинке, ни по костюмам, ни по вооружению. Полевая кухня |
| Твардовскому это нелегальное движение даже самых моих мелких (и уже отвергнутых им!) вещей было болезненно неприятно А уж известие, что „Крохотки“ напечатаны за границей, было для него громовым ударом. Со страхом прочли они в своём цензурном справочнике, какой это ужасный антисоветский журнал – „Грани“. (Там же не было написано, какие в нём бывают статьи о Достоевском, о Лосском…) Впрочем, полгода понадобилось „Крохоткам“, чтобы достичь Европы, – для того же, чтоб о случившемся доложили вверх по медлительным нашим инстанциям, и инстанции бы прочухались, – ещё 8 месяцев…» Итак, первая публикация – в журнале «Грани» (Франкфурт-на-Майне), 1964, с. I–XI. Озеро Сегден …Сегден… – Лесное озеро в окрестностях Солотчи – посёлка в получасе езды от Рязани. Рязанцы называют Солотчу воротами в Мещёру. …знак запретный, простая немая чёрточка. – В обиходе – «кирпич». Прах поэта Ингварь Игоревич, чудом спасшийся от братних ножей… – Князь рязанский, сын Игоря Глебовича (умер в 1195 г.). В 1207 г. вместе с братом Юрием присоединился в Москве к Всеволоду Великому, который собрался идти на Ольговичей к Чернигову. Но двоюродные братья Ингваря и Юрия, Глеб и Олег Владимировичи, уверили Всеволода, что Ингварь и Юрий в сговоре с черниговскими князьями. Всеволод велел схватить уличённых князей и отвести во Владимир. Но Ингварь уцелел и в этот раз, и десятью годами позже. «…В 1217 году, во время съезда рязанских князей для родственного совещания, Владимировичи позвали остальную братью, шестерых князей, на пир к себе в шатёр; те, ничего не подозревая, отправились к ним со своими боярами и слугами, но когда начали пить и веселиться, то Глеб с братом (на этот раз Константином. – В. Р.), вынувши мечи, бросились на них со своими слугами и половцами, скрывшимися подле шатра: все гости были перебиты. Остался в живых не бывший на съезде Ингварь Игоревич, который и удержал за собою Рязань…» Это место, как своё единственное, приглядел Яков Петрович Полонский и велел похоронить себя здесь. – В Ольговом монастыре было фамильное захоронение Полонских. В воспоминаниях «Старина и моё детство» Полонский писал: «Мать мою похоронили в Ольговом монастыре в двенадцати верстах от Рязани по столбовой Астраханской дороге. Почему почтовую дорогу на Орёл и Воронеж называли тогда Астраханской, так же как и заставу города, так же как и улицу, которая вела к этой заставе, – не знаю». |
|
|
