| Как же сама Библия поясняет, почему суббота стала знаком завета? «Помни день субботний [...] ибо в шесть дней создал Господь небо и землю [...] а в день седьмой почил» ( Исх. 20, 8–11 ). Что за странный праздник в честь усталости Демиурга? Народ, к которому Моисей обращает свою первую проповедь, еще не знает закона, он воспитан в Египте, то есть он – носитель еще не столько библейского, сколько языческого сознания. Так вот, образ «почившего Бога» чрезвычайно много значит именно для языческого сознания. Со времен Эмпедокла истории религии известен термин deus otiosus, «праздный бог». Те, кого мы по привычке называем политеистами, «многобожниками», прекрасно знали Единственность Творца. Но этот Исток бытия, оставаясь в мифологической памяти и в философско-религиозной спекуляции, уходит из реальной культовой практики этих народов. Сложно сказать, что здесь виной: острое ли покаянное чувство, которое стыдится взирать прямо на Небо и потому предпочитает искать «посредников» поближе к земле; или замутнение религиозного чувства; или вторжение демонических сил и «космических иерархий». Но факт наблюдаем всюду: языческие теогонии и мистерии предпочитают обращаться не к Тому, от Кого получило начало всяческое бытие, а к последующим поколениям богов. Тот, кто не создал наш мир, претендует на роль его владыки 271 . Иногда это переворот осмысляется как постепенный – и Первобог сам просто отстраняется от судеб мира. Так, в древнейших шумерских текстах глухо упоминается Энмешарра. Он начинает 50 поколений богов, а затем передает власть Ану. Энмешарра-Творец оказался вытеснен за рамки теогонии, и высшим богом стал Ану. Но и культ Ану не распространился (в историческом Шумере ему уже не поклонялись): он передал свою власть Энлилю. Как бы то ни было, в Шумере трагической борьбы богов нет. Однако это древнейшее предание 3-го тысячелетия до Р. Х., более раннее, чем система вавилонского богословия «Энума Элиш», было крепко забыто, и более поздние предания у истоков мироздания начали помещать насилие. Так, «Энума Элиш» повествует, что первая диада богов (Апсу и Тиамат) уничтожается третьей генерацией, созданной их детьми для борьбы с Тиамат. Греческие олимпийцы также имеют за собой кровавый опыт теомахии. Зевс силой узурпирует верховный трон, свергая изначального Кроноса 272 . |
| 2:18. Истукан – лжеучитель. Здесь снова поднимается вопрос о тщетности поклонения идолам и вопрошания немых истуканов (см. также: Ис. 46и Ос. 4:12 ). Исайя говорит о лжепророках, тогда как Аввакум имеет в виду жрецов, которые обманывают народ, заставляя истуканов говорить или произносить пророчество. Вавилонские священники baru играли роль гадателей, которые истолковывали знамения и совершали ритуалы, имеющие целью получение ответа от богов. 2:19. Повеление дереву и камню. См. коммент. к И с. 44:17,18. Ритуал «открывания уст» в Вавилонии предназначался для превращения деревянного идола, украшенного золотом и драгоценными камнями, в воплощенного бога. При этом жрецы произносили определенные заклинания, например: «Отныне ты предстанешь перед твоим отцом Эа». Затем совершалась церемония, в ходе которой уста истукана смазывались несколько раз (всего четырнадцать), и ему предоставлялась пища и питие. После вечернего жертвоприношения жрец открывал глаза истукана палочкой из тамариска, а затем «бога» сажали на престол в храме и облачали его в соответствующие регалии. 3:1–19 Молитва Аввакума 3:1. Shigionoth. ( В русском переводе – «для пения».) Это надписание к третьей главе, исполняющее такую же функцию, какую исполняют музыкальные пометы или рубрики в Псалтири. Shigionoth встречается в Пс. 7:1,2 . Вероятно, эта помета указывает на особый род пения. С лингвистической точки зрения, это слово связано с аккадским shigu и, по-видимому, обозначает форму плача. Однако точное значение этого термина остается неизвестным. См. также статью «Музыкальные термины» в коммент. к Псалтири. 3:2–19. Псалом Аввакума и мифология. Как можно заметить по книгам Исайи и Иезекииля, пророки для передачи своей вести часто используют знакомые мифологические образы. В данном случае можно рассмотреть два варианта: 1) история может содержать в себе мифологический мотив; 2) в мифологические произведения могут вплетаться исторические сюжеты. Первый вариант иллюстрируется на примере исторического сюжета исхода, особенно перехода через Красное море с использованием мифологического мотива борьбы божества с морской стихией (см. коммент. к Исх. 15:3 ). Второй вариант встречается в Ис. 27 и в Иез. 32 , где знакомые мифы превращаются в пророчества о судьбе народов в реальном историческом контексте. Аввакум использует обе эти возможности: он переплетает между собой элементы вавилонской и хананейской мифологии в этом гимне. Общая направленность этой главы обнаруживает некоторое сходство с вавилонским эпосом «Энума элиш». В эпосе воздается хвала Мардуку, который обретает оружие (похожий список), оседлывает бурю и, окруженный помощниками, поражает врага. Такая последовательность не является присущей только эпосу «Энума элиш», но показывает намерение Аввакума, который заимствует хорошо знакомые мотивы, придавая им новое звучание. |
| Однако, это древнейшее предание 3 тысячелетия до Р.Х., более раннее, чем система вавилонского богословия «Энума Элиш», было крепко забыто и более поздние предания у истоков мироздания начали помещать насилие. Так «Энума Элиш» повествует, что первая диада богов (Апсу и Тиамат) уничтожается третьей генерацией, созданной их детьми для борьбы с Тиамат. Греческие олимпийцы также имеют за собой кровавый опыт теомахии. Зевс силой узурпирует верховный трон, свергая изначального Кроноса 864 . В иных же случаях Первобог продолжает считаться высшим и могущественнейшим существом, но культовая практика дерзает обращаться к Нему лишь в самых крайних обстоятельствах. Мирча Элиаде описывает малайское племя семангов, которое так выходит из своих затруднительных ситуаций: «Вся община в случае стихийных бедствий обращается к колдуну, чтобы избавиться от магического воздействия, или к жрецу, чтобы снискать милость богов. Если такое вмешательство не дает результатов, люди вспоминают о Высшем Существе (почти забываемом в обычное время) и умоляют его, принося ему жертвы. Во время бури семанги царапают себе икры бамбуковым ножом и брызгают кровью во все стороны с криком: „Та Педи! Я не очерствел, я плачу за свою вину! Прими мой долг, я его плачу!“. В культах так называемых первобытных народов небесные Высшие Существа выступают в самую последнюю очередь, когда все обращения к богам, демонам и колдунам с целью устранить „страдание“ потерпели неудачу. Семанги в таких случаях признаются в грехах, в которых считают себя виновными; этот обычай встречается иногда и в других местах» 865 . Собственно, это чрезвычайно логичное поведение можно охарактеризовать как своего рода магический позитивизм. Человек перебирает все возможные причины бедствия: порчу, наведенную человеком, нарушение табу, гнев какого-либо духа или бога. И лишь напоследок, отстранив все причины, находит исток бед в ярости Верховного Существа, вызванной человеческими грехами. Так современный человек пытается сначала все происходящие с ним события истолковать в рамках привычных научных моделей объяснения, и лишь обнаружив их явную недостаточность для описания происшедшего, готов вспомнить о том, что помимо мира обычных причин, в нашем мире есть еще причинение через Чудо. Как для семангов, так и для современного «цивилизованного» человека исповедь есть то предельно неприятное действие, которое желательно отсрочить по возможности дольше. |
| Однако, следует признать, что у этих повествований гораздо больше различий, чем сходств. Например, Энума-Элиш в высокой степени политеистичен и предполагает извечное существование материи. Религиозные модернисты в характерной для них манере утверждали, что библейское повествование это переработанная форма более древнего вавилонского повествования, но это абсолютно ошибочное обвинение. Профессор Китчен говорит, что это утверждение «ошибочно по методологическим основаниям. На древнем Ближнем Востоке, как правило, простые рассказы или традиции могут положить начало (сращением и приукрашиванием) усложненным легендам, но не наоборот». Как Книга Бытия, так и Энума-Элиш указывают на общее историческое событие, но повествование Моисея, самое чистое и простое, было вдохновлено Богом, следовательно, является подлинным рассказом о сотворении. В Книге Бытия Бог поместил человека в прекрасном раю в Едеме ( Быт.2:8 ). Едем был местом совершенства, куда вплоть до прегрешения человека не вступали ни смерть, ни сопутствующее ей зло (болезнь и т.п.). В археологической литературе древних шумеров (северная оконечность Персидского залива) есть рассказ о земле Дилмун. Это рай, в котором хорошо, чисто и светло; он не знает болезни или смерти. Утверждалось, что он расположен в том месте, где «восходит солнце» (ср. Быт.2:8 – «на востоке»). Согласно повествованию в Книге Бытия, Адам и Ева в Едемском саду имели доступ к «дереву жизни» ( Быт.2:9; 3:22 ). Г.Х. Ливингстон говорит: «Из древней Месопотамии пришли цилиндрические печати и другие предметы искусства, изображающие дерево и фигуры, возможно, божественных существ. … священное дерево жизни тесно связывалось с правящим царем практически всех древних народов». Библейская иллюстрированная энциклопедия издательства «Зондерван» (т. 2, с. 492) показывает «Дерево жизни», изображенное в виде молодой смоковницы на рукоятке из кости, найденной в древнем городе Газоре. Гэрольд Стайгерс рассматривает этот материал в надлежащем ракурсе: «Мотив дерева жизни можно увидеть представленным на памятниках Среднего Востока, он представляет свидетельство истинности библейского повествования, но в то же самое время искажение его места в первоначальном замысле Бога». |
| Предполагалось, что божественные установления даны на все времена и не подлежат отмене. Так, в вавилонском эпосе о творении «Энума элиш» боги обещают Мардуку, что «вовек не посмеют перечить его слову» и «будут исполнять его приказы». Аналогичным образом, изречения египетского мудреца Аменемопе о справедливости гласят, что «суд принадлежит сонму богов, вердикты его запечатаны божественным декретом». Богиня Анат в угаритском эпосе о Ваале, пытаясь умилостивить верховного бога Эла, говорит, что его «постановления мудры», а его «мудрость вечна». Иногда, как, например, в эпосе об Атрахасисе, божественные установления оказываются «злыми», но и они подлежат исполнению, поскольку боги «имеют власть над творением». Информацию о правлении царей в свете неколебимости мироздания см. в коммент. к Пс. 88:36–38 . 31:37. Непознаваемость космоса для человека. Если Господь может измерить небеса (см. коммент. к Ис. 40:12 ) и исследовать основания земли, то для человека это находится за пределами возможного. В месопотамских эпосах о творении («Атрахасис», «Энума элиш») рассказывается о создании неба и земли, устройстве мироздания и о распределении обязанностей и сфер влияния каждого из богов. Таким образом, знание неба и подземного мира принадлежит исключительно богам. Не встречается ни одного примера, где человек преуспел бы в стремлении получить подобное знание (ближе всего к этому подошли Гильгамеш и Адапа, но и они не смогли преодолеть ограниченность своей смертной природы). Тайна избрания Израиля, как и тайна мироздания, известна только Яхве. 31:38. От башни Анамеила до ворот угольных. См. коммент. к Неем. 3и 2Пар. 25:23 . Вероятно, речь идет о западной части северной стены, где вавилоняне могли проломить брешь и войти в город. Северная часть города была наиболее уязвимой, поскольку все остальные стороны были защищены от вторжения крутыми склонами. 31:39. Гарив и Гоаф. Местоположение этих двух холмов вблизи Иерусалима точно не установлено. Они составляют часть возрожденного Иерусалима в видении Иеремии. |
| 32:2. Лев и морское чудовище. Параллель между львом и морским чудовищем может показаться странной, но во времена Иезекииля это не считалось необычным. Знаменитые ворота Иштар в Вавилоне и ведущая к ним аллея процессий были украшены глазированными кирпичами с изображением львов и драконов. Помимо того, в мифологических традициях Месопотамии гибридные животные с чертами льва и дракона были обычны. Это особенно ярко выражено в мифе о Лаббу. Уже с начала 2-го тыс. до н. э. есть сведения о том, что цари использовали образы льва и дракона для описания собственного образа. 32:2. Мутить воду. Это описание указывает на типичную мифологическую сцену, в которой перемешивание вод космического океана нарушает покой морских существ, символизирующих силы хаоса и беспорядка. В поэме «Энума элиш» бог неба Ану создает четыре ветра, которые тревожат морские глубины и лишают покоя богиню Тиамат. Здесь морские воды мутит чудовище, угрожая миру хаосом и беспорядком. 32:3. Ловля сетью. Существа, олицетворяющие силы хаоса, в мифе об Эрре и в поэме «Энума элиш» (Анзу и Тиамат, соответственно), улавливаются в сеть. 32:4. Огромные туши, которые пожирают животные и птицы. В мифе о Лаббу, Лаббу описывается как чудовище длиной в 50 миль и в милю шириной. 32:6. Потоки крови. В мифе о Лаббу говорится, что потоки крови убитого чудовища не иссякали в течение трех лет и трех месяцев. 32:7,8. Небесные явления. Эти небесные явления отражают обращенный вспять порядок творения – сюжет, хорошо известный в древней литературе (см. коммент. к Иер. 4:23–26 ). Кроме того, эта угроза метит в самую сердцевину египетской религии, где бог солнца занимал самое почетное место. 31:11. Меч царя вавилонского. См. коммент. к 29:19. 32:14. Реки потекут, как масло. Потоки ила оседали на дне реки, обеспечивая ее плавное, спокойное течение, напоминающее текущее масло. Сходное сравнение («небеса, истекающие маслом») встречается в угаритских текстах о Ваале, но в данном случае образ текущей, как масло, реки означает, что ее течению ничто не мешает, поскольку земля полностью опустошена. |
| Марк Мангано (протестант) Бытие. Рандал Бейли Бытие вполне уместно начинается со слов «в начале», ибо рассказывает о появлении мира, жизни, поклонения, греха и смерти. На иврите книга так и называется – (ивр.) (берешит) – в начале. Название «Бытие» от греческого слова yevecretus (генесеос), которое означает «начало» или «поколения», книга унаследовала из Септуагинты. Будучи первой книгой всей Библии, Бытие удивляет одновременно своей простотой и сложностью. Она состоит из двух основных частей – первобытной истории и истории патриархов, в которых повествуется о сотворении, грехопадении, потопе, рассказывается об Аврааме, Исааке, Иакове и Иосифе. Все эти рассказы служат введением к Пятикнижию и ко всей Библии. Словом, книга значимая настолько, что, по сравнению с другими книгами Ветхого Завета, требует от нас более тщательного рассмотрения. Исторический и культурный фон Сходство Бытия с древними историческими документами Ближнего Востока помогает нам понять историю и культуру времен, о которых повествует книга. Так, структура первобытной истории, описанной Книгой Бытия, то есть «сотворение... временной промежуток... кризис (потоп)... временной промежуток (современность)» 99 , в общих чертах совпадает с тремя другими описаниями, датированными вторым тысячелетием до нашей эры: Список шумерских царей, Эпос Атрахасис и книга Бытия Эриду. Например, описание сотворения в 1 и 2 главах Бытия имеет сходство с вавилонским эпосом о сотворении, известным как Энума Элиш. Далее, библейское описание процесса сотворения вселенной и жизни из пустоты с помощью Божьего слова (1:12:4а) и создание человека из праха земного (2:7) имеет сходство с подобным описанием, которое встречается в древних египетских документах. Там Птах творит мир, произнося имена всего сущего, а гончар божий, Хнум, творит человечество на гончарном круге. Подобным же образом, древние месопотамские документы рассказывают о сотворении из глины дикого человека Энкиду. В книге Бытия, человек – это венец творения, созданный по образу Божьему, чтобы управлять творением подобно тому, как Бог управляет вселенной. В Энума Элиш, боги творят человека из собственной крови, чтобы он работал вместо них. 100 |
| Религиозные представления о предопределенности судеб были широко распространены в древневосточной традиции. Эта вера в судьбу нашла метафорическое выражение в образе Таблиц судеб, с 3–4-го тыс. до Р. X. являющихся самым известным и широко распространенным образом небесной книги на Ближнем Востоке 47 . Таблицы судеб фиксировали все события, которые произошли и будут происходить в мире богов и людей, описывали прошлое, настоящее и будущее. В основе образа Таблиц судеб «находилась идея мирового порядка, основанного на совершенстве календарного года» 48 . Действительно, между Таблицами судеб и представлениями о ходе года существует очевидная связь. В период осеннего равноденствия все существующие в мире богов судьбы заносятся на Таблицы верховным божеством Энлилем и распределяются по 12 месяцам года; зимой Таблицы ненадолго переходят к силам хаоса. Происходит весенняя новогодняя битва, молодой царственный герой отбирает у врагов Таблицы судеб и торжественно возвращает их своему отцу, тем самым подтверждая свой царский статус и незыблемость мирового порядка 49 . В аккадской космогонической поэме «Энума Элиш» 50 , которую в течение столетий читали в храме Мардука во время празднования Нового года, образ Таблиц судеб играет важнейшую роль. Согласно поэме «Энума Элиш», первоначально они принадлежали праматери Тиамат; после убийства праотца Алсу она передает их Кингу, одному из богов первого поколения: «Таблицы судеб ему вручила, на груди его укрепила./“Лишь твои неизменны приказы, уст твоих нерушимо Слово!”» (1: 157–158) 51 . Возглавив новое поколение богов в борьбе с Тиамат, Мардук становится главным в сонме богов; отныне ему принадлежит власть определять судьбы. Он побеждает Тиамат и вырывает Таблицы судеб у Кингу: «Он вырвал таблицы судеб, что достались тому не по праву,/Опечатал печатью, на груди своей спрятал» (4: 121–122). В этой детали некоторые исследователи видят связь образа Таблиц судеб с реалиями общественной жизни: в шумерскую эпоху носимая на груди табличка с учетом рациона работников «определяла жизнь человека, от хранящейся на ней информации зависел распорядок жизни общества на весь год» 52 . Завладев Таблицами судеб, Мардук творит мир из тела поверженной Тиамат. |
| 3:16. Родовые муки. Словно в подтверждение двойственной природы бытия, радость материнства обретается только через родовые муки. В древности роды считались самым тяжким страданием, какое приходится переносить людям (см.: Ис. 13:8; 21:3 ) и богам (обратите внимание на плач вавилонской богини Иштар в эпосе о Гильгамеше, когда она увидела, что разразился потоп). По вавилонским поверьям, страдания матери и ребенка в процессе родов насылала женщина-демон Ламашту. 3:16. Отношения мужа и жены. Предрешенные родителями браки понижали роль романтической любви в Древнем Израиле. Тем не менее в этом бедном обществе мужчины и женщины должны были трудиться сообща. Хотя беременность и уход за ребенком периодически отрывали женщину от работы в поле или в мастерской, выживание семьи зависело от совместного труда и количества детей. Полное подчинение жены мужу не считалось в древнем израильском обществе идеалом семейных отношений, хотя иногда оно явно имело место. У каждого из супругов была своя роль, но такие вопросы, как заключение контрактов, владение собственностью и права наследства, находились в ведении мужчин. Известно также, что забота о женском целомудрии вела к ограничению социальных связей женщин и к главенству мужчин в правовом процессе. 3:17. Тяжелый труд. Согласно месопотамским мифологическим представлениям, люди были созданы для того, чтобы выполнять работу, от которой устали боги. В основном, эта работа была связана с возделыванием земли. В поэме «Энума элиш» главная причина создания людей состоит в избавлении богов от необходимости трудиться, тогда как в библейском рассказе Бог создает людей, чтобы они властвовали над миром, и только грехопадение приводит к тому, что на них возлагается бремя тяжких трудов. 3:18. Терние и волчцы. В эпосе о Гильгамеше некое похожее на рай место изображено как сад, в котором на деревьях растут не терние и волчцы, а жемчуг и драгоценные камни. 3:20. Значение именования. Ранее Адам дал названия всем животным, что свидетельствует о его власти над нами. Нарекая имя Еве, Адам утверждает свое господство, предсказанное в ст. 16. В Древнем мире могущественный царь, сажая на престол вассального царя, часто давал ему новое имя, чтобы продемонстрировать свое господство. Подобным образом Бог, устанавливая отношения завета с Аврамом и Иаковом, изменяет их имена. Еще один пример имеется в вавилонской поэме о творении «Энума Элиш», которая начинается с описания того времени, когда небо и земля еще никак не именовались. Затем они получают названия – точно так же, как Бог дает названия сотворенным сущностям в Быт. 1 . |
| 13:1. Пророчества о судьбе враждебных народов. См. коммент. к Иер. 46:1 . 13:1. Вавилон во времена Исайи. В бытность Исайи пророком (вторая половина VIII в. до н. э.) Ассирийская империя была самой могущественной империей, когда-либо существовавшей в мире. Она охватывала весь Ближний Восток и на короткое время завоевала даже Египет. Вавилон, управляемый в то время халдейской династией, был покорен ассирийцами, как и все остальные страны. Однако вавилоняне, равно как и мидяне Западного Ирана, периодически восставали против господства Ассирии или пытались переманить на свою сторону ее союзников и вассалов. Особенно много забот доставил ассирийцам Меродах-Баладан, который, по меньшей мере, дважды изгонял из Вавилона ассирийских правителей. В конце концов, в 689 г. до н. э. Сеннахирим разграбил город и принял титул царя Вавилона. Вскоре после 660 г. до н. э., когда Ассирийская империя стала клониться к закату, Вавилония и Мидия объединили свои усилия, чтобы свергнуть последнего из великих ассирийских царей, Ашшурбанипала. Его смерть в 627 г. до н. э. ознаменовала собой крах этой мировой державы и появление на мировой арене Навуходоносора и Нововавилонского царства. 13:10. Звезды небесные и светила. Небесные созвездия, согласно месопотамскому эпосу о сотворении мира «Энума элиш», были воинством верховного бога Мардука, который поместил их туда для наблюдения над силами природы и помощи в управлении мирозданием. Поскольку считалось, что движение небесных тел предвещает события, которые должны произойти на земле, жрецы непрерывно вели астрономические наблюдения и фиксировали их результаты (напр., в эпосе «Энума Ану Энлиль»). Впоследствии эти данные стали использовать при составлении индивидуальных гороскопов в Месопотамии, Египте и Греции. Таким образом, благоприятные и неблагоприятные дни можно было определить, посоветовавшись с чародеями и астрологами. Вавилоняне различали в созвездиях очертания животных, например: козы (Лира) и змеи (Гидра); различных предметов, например: стрелы (Сириус) и телеги (Большая Медведица), и человеческих персонажей, например, пастуха (Орион). Самым популярным из всех созвездий были Плеяды, которые часто изображались на печатях даже в Палестине и Сирии. В текстах новоассирийского периода сохранились зарисовки звезд в созвездиях. |
|
|
