| Разделы портала «Азбука веры» ( 27 голосов: 3.3 из 5) Оглавление Приключение с белыми медведями Друзья мои торжественно отпраздновали моё благополучное возвращение в Лондон. От одного из них, капитана Фиппса, я узнал, что он отправляется в далёкое путешествие к Северному полюсу. Я вызвался сопровождать его. Друг мой охотно принял моё предложение, и спустя некоторое время мы двинулись в путь. Наше путешествие прошло вполне благополучно, и скоро мы были уже недалеко от полюса. Во время этого путешествия мой телескоп, о котором я вам уже рассказывал, принёс нам большую пользу. Я никогда не выпускал его из рук, так как люблю всегда отдавать себе отчёт в том, что происходит вокруг меня. Однажды я увидел в полумиле от нас на огромной ледяной глыбе двух белых медведей. Они стояли на задних лапах и, как мне показалось, дрались. Захватив с собой своё ружьё, я спустился на лёд и направился к ледяной глыбе. Дорога, по которой мне пришлось идти, была очень опасна и трудна. Приходилось взбираться на высокие ледяные горы, прыгать через страшные пропасти, пробираться по тонким, скользким и гладким, как зеркало, льдинам. Наконец, мне удалось приблизиться к медведям. Оказалось, что медведи не дрались, как мне показалось издали, а играли. Каждый из них был величиной не менее откормленного быка. Шкура такого медведя ценится очень дорого, и я уже вычислял в уме, какую прибыль принесёт мне эта охота. Я поднял ружьё и стал целиться, но в это мгновение я поскользнулся, упал и во время падения так сильно ударился о лёд головой, что лишился чувств. Когда я очнулся, то почувствовал, что медведь навалился на меня всей своей тушей. Не знаю, что сделало бы со мной страшное животное, если бы я не выхватил из кармана охотничий нож и не отрезал бы медведю три пальца на передней лапе. Медведь страшно заревел и выпустил меня. Я воспользовался этим моментом, быстро схватил ружьё и, не дав животному опомниться, одним выстрелом уложил его. Окровавленное животное заснуло вечным сном, но мой выстрел разбудил несколько тысяч его товарищей, спавших на льду, – и они с диким рёвом бросились на меня. |
| IV. О творчестве, сомнениях, путешествиях, землях Кирены 68 (53). Брату 534 Мы снялись с якоря и оставили Фикус (Φυκοντος) на рассвете, и к концу дня были уже в бухте Эритры (ρυθρν) 535 , где пробыли не долее, чем потребовалось для того, чтобы пополнить запасы воды и попить – на самом берегу там бьют источники чистой и вкусной воды 536 . Затем, по настоянию карпафийцсв 537 , мы вновь поднялись на корабль. Ветер был умеренный, но все время попутный: паче чаяния, мы ежедневно проходили немалый путь, и так незаметно дошли куда нужно 538 . На пятый день мы увидели сигнальный огонь [александрийской] башни, зажигаемый в качестве ориентира для возвращающихся из моря, и, быстрее, чем рассказываю, пристали к Фаросу 539 . Печальный остров: ни диких зарослей, ни плодовых культур, сплошные солончаки. 69 (56). Брату 540 Многие из нас – и частные люди, и священники – ваяют некие сны, которые сами называют откровениями. Эти люди, похоже, принесут мне зло, если мне не удастся быстро добраться до священных Афин 541 . Всякий раз, когда тебе доводится встретить приказчика из Пирея, пиши нам, ибо там именно мы и будем читать твои письма. Путешествие в Афины полезно не только потому, что таким образом я уклонюсь от нынешних ужасов, но и потому, что уже не должен буду падать в ноги приезжающим оттуда с речами: они ведь ничем не отличны от смертных (во всяком случае, в понимании Платона и Аристотеля); не отличны, а порхают среди нас как полубоги среди полуослов! И это потому, что у них всегда перед глазами Академия, Ликей и Расписной Портик, где философствовал Зенон. Но вот Портик перестал быть «Расписным»: проконсул лишил его [картинных] досок (σανδος), и [– подумать только! –] это стало мешать [тамошним мудрецам] надмеваться своей мудростью. 70 (136). Брату 542 Хочу возвратить Афинам всю ту корысть, которую ты желал мне в этом городе приобресть. Будучи здесь, я, похоже, уже стал мудрее на целую пядь во лбу. И, да, этой новой мудрости есть подтверждение, которое я тебе незамедлю привести. Безусловно, я пишу из Анагирунта (ναγυρουντθεν) 543 , побывав в Сфэтте (Σφηττο) 544 , Трио (Θριζε) 545 , Кэфиссии (Κηφισισι) 546 и Фалэре (Φαληρο) 547 . Недоброй смерти 548 желаю я тому недоброму хозяину корабля, который доставил меня сюда. Сегодняшние Афины не имеют ничего достойного почитания, кроме названий почитаемых мест. Когда жертвенное животное употребляется в дело, остается шкура, по которой можно судить, что это за животное было недавно. В точности так же дело обстоит и с Афинами: философия отсюда изгнана, остается лишь прогуливаться от одного прекрасного места к другому, восхищаясь то Академией, то Ликеем, то, клянусь Дием, Расписным Портиком, который дал свое имя философии Хрисиппа 549 и который теперь уже не расписной, ибо проконсул отнял у него доски, которым доверил свое искусство Полигнот Фасосский 550 . |
| История последних двадцати пяти лет с чрезвычайной наглядностью подтвердила правильность тезиса, некогда выставленного Бисмарком, – рыцарская жертвенность несовместима с национальными интересами уже в силу того, что международная политика, даже облеченная в форму отвлеченных принципов права и свободы, руководится до днесь в большей степени реалистическими соображениями национального эгоизма. Вовсе не надо быть „марксистом», прошедшим большевистскую школу, для того, чтобы признать незыблемость подобного утверждения – автократические режимы и режимы демократические мало в чем различаются в этом отношении. Война 1914 г., положившая начало европейской катастрофе, дает бесконечное количество примеров. Подневные записи французского посла Палеолога и дневник министерства ин. дел (составленный, очевидно, начальником канцелярии бар. Шиллингом) непосредственно вводят в ту дипломатическую кухню, где каждодневно делится шкура неубитого еще медведя, где выдают „призы» за участие в мировом катаклизме, компенсируют территориальными подарками возможных союзников в борьбе (как то было на Балканах) и т.д. Трудно найти более яркую иллюстрацию, чем та, которую представляет собой обращение бельгийского посланника 11 июля 15 г. в русское министерство вн. дел за поддержкой против домогательств Франции присоединить к себе в будущем Люксембург, грубое нарушение нейтралитета которого немцами вызвало в начале войны общественное негодование и сделало маленькую герцогиню с ее символическим протестом даже героиней дня 153 . В плоскости этих грубых материальных отношений и надлежит рассматривать вопрос о сепаратном мире. Стоял ли он, однако, перед Россией в сознании носителей верховной власти? Если вслушаться в речи оппозиционных режиму дореволюционных политиков (по крайней мере, некоторых из них), то может показаться на первый поверхностный взгляд, что страна действительно находилась на краю пропасти. Такое настроение символически можно представить словами, будто бы сказанными лидером «октябристов» Гучковым в августе 15 г. |
| — Пьяны? — спросил Бессонов. — Посмотрите на меня, танкист! — Нет… товарищ генерал. Норму я… норму… — выдавил танкист, не подымая траурно-черных век, ноздри его раздувались. — Номер части и звание? Откуда вы? Запекшиеся губы танкиста лихорадочно зашевелились: — Отдельный сорок пятый танковый полк, первый батальон; командир третьей роты лейтенант Ажермачев… Бессонов пристально смотрел на него, еще не веря в точность ответа. — Как это сорок пятый? Каким образом вы здесь оказались, командир роты? — очень внятно спросил он. — Сорок пятый полк придан другой армии и, как известно, держит оборону впереди! Отвечайте яснее. Танкист вдруг вскинул голову, веки его разом открыли в каком-то клоунском, страшном обводе глаза, налитые хмельной мутью. Он глухо выговорил: — Обороны там нет… Немцы заняли станицу. С тыла обошли. От моей роты осталось вот три машины… В двух — пробоины… Неполные экипажи… Я с остатками роты… вырвался… — Вырвались? — переспросил Бессонов и, лишь в эту минуту все предельно ясно понимая, повторил это острое, с колючими лапками слово, так знакомое по сорок первому году: — Вырвались? А остальные тоже, лейтенант, вырвались? Кто еще вырвался? — опять повторил недобро Бессонов, выделяя «вырвались» и «вырвался». — Ах, шкура! — выругался кто-то в толпе солдат. Танкист заговорил рыдающим голосом: — Я не знаю… не знаю, кто вырвался. Я прорывался вот с этими танками… Связи не было, товарищ генерал… Рация не работала. Я не мог… — Что можете добавить? Бессонов, сдерживая гнев, ожженный болью в голени, уже не видел никого в отдельности, но слышал разрозненные звуки команд, гул моторов за спиной своей огромной, тяжко дышащей, остановленной, как живое тело, колонны, точно сломленной на пути туда, откуда вырвались в слепом отчаянии этот нетрезвый лейтенант-танкист и эти три танка, преградившие сейчас дорогу, и почувствовал нечто ядовитое, словно сама паника черной тенью витала в воздухе. Солдаты вокруг танкиста замерли. Бессонов повторил: — Ничего не можете добавить, лейтенант? |
| Американским исследователям удалось идентифицировать практически все виды ископаемых гигантов по наскальным рисункам индейцев. Подобные же изображения встречаются на вавилонских, шумерских, бретонских и даже римских памятниках археологии. Причем точность изображения зачастую свидетельствует о том, что художник лично видел изображаемых животных, а не знает о них лишь из преданий. Динозаврам не посчастливилось попасть в серьезные славянские письменные источники – вспомним, что славяне обрели собственную письменность довольно поздно, в середине IX века. Однако многие устные сказания изобилуют скорее легендарными, чем мифическими существами типа Змея Горыныча. В хрониках же и эпической литературе западноевропейских народов мы находим множество упоминаний о всевозможных драконах. Так, по свидетельству древнекельтских хроник, король Моридд (в латинской интерпретации – Морвидус) был убит и проглочен в 336 году до Р.Х. гигантским монстром БЕЛУА (вспомним, что термин «динозавр» появился лишь в 1841 году, а до этого разные народы были вынуждены по-своему называть этих животных). Чудовище «проглотило тело Морвидуса, как крупная рыба глотает мелкую». Раннебретонскому королю Передару повезло больше – он победил в схватке с подобным чудищем в местности Ллайн Ллайон (Уэльс). Бретонские хроники также рассказывают о множестве мест на территории нынешнего Уэльса, некогда населенных чудовищами АФАНК и КАРРОГ и получивших свое название по именам этих существ. Один из последних афанков был убит в 1693 году Эдвардом Ллойдом в Ллайн-ар-Афан- ке на реке Конвей. Немалое место занимают драконы и в скандинавском эпосе. Так, например, сага Волсунга прославляет подвиг воителя по имени Сигурд, который победил чудовище ФАФНИР. Фафнир передвигался на четырех лапах, волоча тяжелое тело по земле. Зная, что шкура на спине фафнира неуязвима для меча или копья, Сигурд выкопал яму на тропе, которой чудище ходило к водопою, и, засев в ней, поразил проползавшее над ним животное в брюхо. В раннесредневековой европейской литературе мы видим, что схватки с драконами были чуть ли не самым популярным занятием рыцарей, если не считать турниров и романтических похождений. |
| Грубость и невежество их не описаны. Вот их юрта – войлочная круглая палатка, – самая большая в диаметре не более двух сажен, низенькая, полная дыму, самого невыносимого едкого дыму (у них и день и ночь курится аргал (скотский помет); она вмещает в себя все, что есть у хозяина: седла, кадушечки, чашки, чашечки, котлы, постель, кивот с идолами, сундуки, жен и кучу детей. Юрта эта не защищает ни от холода, ни от жару, ни от дождей и при несколько сильном ветре готова разрушиться на свои первые начала! Не думайте, чтоб этот монгол был беден, у него тысячи рогатого крупного и мелкого скота, табуны лошадей, у него есть даже седло, купленное в Пекине, а это такая вещица, которую имеет не всякий и из богатых-то монголов. Случись скотский падеж, засуха, или пусть буря угонит их стада, что бывает нередко, – все это блаженствующее семейство погибнет самым жалким образом. Сами монголы чувствуют невыгоду своего положения, хоть, по привычке к бродяжничеству, и не обнаруживают деятельного стремления к гражданственности. Один из монголов по случаю был в Пекине и, возвратившись в свои кочевья, привел слушателей в неизъяснимое изумление, сказавши, что там – в Пекине – можно во всякое время покупать готовую пищу. «Вот житье-то», – восклицали слушатели. Нам очень странно было слушать частые вопросы монголов: «Есть ли в России трава?» – или еще страннее: «Есть ли в России воры?» Значит, тяжело и без стеснительной власти закона!.. Нет, дай Бог, чтобы Россия не дожила до такого золотого века!.. Без образования и развития вкуса монголы не могут пользоваться и теми удобствами, которые представляет им сама природа. Монголия безводна, но вода там неглубока так, что на 11/2 аршина можно добывать хорошую воду. Монголы нарыли колодцев и так дурно устроили, что мы во всю дорогу не видали у них хорошей воды. За бадью у монгола отвечает шкура, содранная с барана. Кроме того, что вода получает вкус прокисшей бараньей шкуры, сколько разведется в колодце червей от шкуры! Между тем, колодец ничем не защищен от притока разных нечистот; лошадей и весь скот поят из тех же колодцев. |
| Не так-то просто завести друзей на площадке или в детском саду. Малыши стесняются, еще только учатся общаться и помочь им в этом может замечательная книга «Новый друг». Автор: Шеффлер Аксель Это — история о том, что всегда надо оставаться верным другом и нельзя подводить товарищей. Чик и Брики пошли на море купаться, загорать и лепить из песка куличики. Они расстелили полотенца, достали игрушки и бутылки с водой. Они набрали ведерко ракушек. И выкопали ямку в песке. Брики так устала…И тут Чик увидел рядом веселого щенка. Когда у Чика появился новый приятель, Брики показалось, что про нее совсем забыли. Бедная Брики! У этой истории неожиданная и поучительная развязка. Издательство: Клевер, 2018 Первая книга малыша Первая книга малыша — это энциклопедия с картинками, которую можно изучать с шести месяцев. Ребенку очень интересно разглядывать красочные иллюстрации и учиться называть предметы. Так их легче запомнить. С помощью простых, но эффективных упражнений, малыш научится говорить, рассматривать картинки, получит первые представления об окружающем мире, что очень важно для его развития и заложит основу для будущих знаний. Автор: Е. Дроздова. Издательство: Стрекоза, 2017. Зоопарк Зоопарк — еще одна книга для маленьких любителей животных. Раскрыв книгу, вы окажетесь в необычном зоопарке, скорее даже в заповеднике, где обитают самые разнообразные животные и растения. Вы сможете не только прочитать забавные стихи о них, но и узнать, каковы на ощупь, например, шкура носорога или хвост обезьяны. Новые тактильные ощущения очень важны для самых маленьких и способствуют раннему развитию ребенка. На каждом развороте вас ждут сюрпризы — открывающиеся клапаны и движущиеся детали. Автор: Мэтью Ван Флит. Издательство: Азбука-Аттикус, Махаон, 2016. Читайте также Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. |
| – Я так устал, Хитр! – взмолился Лопух. – Конечно, – сказал Обезьян, – и промок, и замёрз, а бег рысцой – лучший способ согреться. Кроме того, сегодня в Чипингфорде базарный день. Лопух не стал спорить. Оставшись один, Хитр тут же заковылял к своему дереву то на двух, то на четырёх лапах. Перемахивая с ветки на ветку, он забрался наверх, болтая и скаля зубы. В своём доме он нашел нитку, иголку и большие ножницы – он был умный Обезьян, и гномы научили его шить. Засунув в рот моток ниток (это была очень толстая нитка, скорее даже бечёвка), отчего щека у него оттопырилась, словно он сосал огромную ириску, Хитр взял иглу в зубы и ножницы в левую лапу. Затем спустился с дерева и заковылял к львиной шкуре. Присев около неё на корточки, он принялся за работу. Сразу прикинув, что туловище шкуры великовато для Лопуха, а шея коротковата, он отрезал большой кусок от туловища и смастерил из него длинный воротник для длинной ослиной шеи. Затем он отрезал голову и пришил воротник между головой и плечами. С обеих сторон шкуры он продел бечёвку, так чтобы она завязывалась у осла на брюхе. То и дело над ним пролетали птицы, и Хитр останавливался, озабоченно поглядывая наверх. Он не хотел, чтобы кто-нибудь видел его работу. Но все эти птицы были неговорящие, так что он мог не волноваться. Лопух вернулся поздно вечером. Он не бежал, а устало трусил. – Апельсинов нет, – сказал он. – И бананов тоже. И я очень устал. – И он лёг. – Иди сюда и примерь свою новую львиную шубу. – Надоела мне эта шкура, – ответил Лопух. – Я примерю её утром. Сегодня я слишком устал. – Какой же ты злой, Лопух, – сказал Хитр. – Если даже ты устал, что же говорить обо мне? Пока ты разгуливал по долине, я не покладая рук трудился над твоей новой шубой. Мои лапы так устали, что еле держали ножницы. А ты даже не сказал спасибо, даже не взглянул, тебя совсем не трогает, – и… и… – Дорогой Хитр, – мгновенно поднялся Лопух, – простите меня, негодного! Конечно, я хочу её примерить. Она просто потрясающая. Примерьте её на меня сейчас же. |
| — Как тебе сказать… — проговорила с расстановкой Джесси. — Ведь он тигров убивал! У Сары в комнате лежит шкура тигра — так это он его убил. Потому Сара эту шкуру и любит. Она на нее ложится, гладит голову тигра и разговаривает с ним, как с кошкой. — Вечно она всякими глупостями занимается, — отрезала Лавиния. — Моя мама говорит: глупо фантазировать, как Сара. Мама говорит: она вырастет чудачкой. Это верно, Сара никогда не заносилась. Она ко всем относилась доброжелательно и охотно делилась всем, чем могла. Эта ученица, которой все завидовали, никогда не обижала самых маленьких, давно привыкших к тому, что зрелые девицы десяти — двенадцати лет от роду их презирают и велят не путаться под ногами. Сара всегда готова была их пожалеть и, если кто-то падал и разбивал коленки, подбегала, помогала встать и утешала, а потом вытаскивала из кармана конфетку или еще что-нибудь приятное. Она никогда не отталкивала малышей в сторону и не отзывалась с презрением об их летах, словно то было пятно на их биографии. — Что из того, что ей четыре года? — сурово сказала она Лавинии, когда та, как ни грустно в этом признаться, отшлепала Лотти и назвала ее «младенцем». — Через год ей будет пять, а еще через год — шесть. — Сара широко открыла свои большие глаза и с убеждением прибавила: — А через шестнадцать — всего через шестнадцать лет! — ей будет двадцать. — Ах, как мы хорошо считаем! — фыркнула Лавиния. Что говорить, четыре плюс шестнадцать и вправду равнялось двадцати, а двадцать лет — такой возраст, о котором не смели мечтать и самые отважные девочки. Вот почему малыши Сару обожали. Было известно, что она не раз устраивала у себя в комнате чаепитие для этих презираемых всеми крошек. Им разрешалось играть с Эмили и пить слабенький сладкий чай из чашечек с голубыми цветочками, которые, если подумать, были совсем не такими уж маленькими. Из малышей никто раньше не видывал настоящего кукольного сервиза! Приготовишки стали взирать на Сару как на богиню или королеву. Лотти Ли до того перед ней преклонялась, что если бы не Сарина доброта, Лотти бы ей надоела. Когда мать Лотти умерла, ее легкомысленный папаша отдал дочь в пансион — по молодости он просто не знал, что с ней делать. С Лотти от рождения обращались так, будто она была не то любимой куклой, не то балованной обезьянкой или собачкой, и в результате она стала ужасным ребенком. Если ей чего-то хотелось или, наоборот, не хотелось, она тотчас начинала кричать и плакать; а так как ей вечно хотелось чего-то недозволенного и не хотелось полезного, ее пронзительные вопли то и дело раздавались в разных частях дома. Каким-то образом она узнала, что маленькую девочку, потерявшую мать, все должны жалеть и баловать. Возможно, она слышала, как говорили об этом взрослые сразу же после смерти ее матери. И она привыкла беззастенчиво этим пользоваться. |
| – Наверное, каждого ребенка следует предупредить о том, что нужно делать, если он вдруг заблудился в лесу? – Задача ребенка – беречь себя: не спать на холодном, наломать веток, сделать себе лежанку, никуда не ходить, найти солнечную или теневую сторону – в зависимости от погоды. В большинстве климатических зон Российской Федерации и в большинство времен года придется бороться с холодом. Соответственно, надо подготовиться. Если есть с собой спички, надо разжечь костер, его поддерживать, работать только на этот костер. Если спичек нет, то сделать лежанку, по возможности ее как-то утеплить, оставить какие-то знаки на ближних тропках, но никуда ходить не надо, тебя найдут. Это если речь идет о ребенке, который пропал, и «Лиза Алерт» об этом знает. Федеральный совет всем «тебя найдут, никуда не ходи» я дать не могу, потому что про некоторых пропавших мы просто не знаем. Меняем отношение к праву на жизнь – Если вдруг по какой-то причине вы перестанете принимать участие в деятельности отряда, что с ним дальше произойдет? Есть ощущение, что весь отряд завязан на вас. – Ребятам придется перестроиться. Сейчас я не готов строить медленную неэффективную систему, которая будет работать при любой погоде. Пока это несистемная вещь, завязанная на частности, на конкретного человека, она намного более быстрая и намного быстрее может развиваться. Мы можем построить системную вещь, которая будет значительно менее эффективная, но будет сейсмоустойчива, потому что она не будет зависеть от конкретных людей. И в момент потери внутреннего огня и энергии мы перейдем к этому строительству. – Бывает ли желание вообще все бросить и уйти? – Конечно. Чем больше ты делаешь, тем больше ты получаешь претензий с той или иной стороны, тем толще должна быть твоя шкура, чтобы от этих претензий защищаться. Далеко не везде ты можешь отрастить такую шкуру, и через какой-то момент, конечно, тебе ее пробивают то слева, то справа. – Что больше всего раздражает? – Раздражает скорость развития, все можно делать быстрее. Раздражает количество советов, не соответствующее количеству дел. Раздражает малое количество деятельных людей, которые готовы заниматься нашими проблемами (я имею в виду не поисковые мероприятия, а исключительно административные вопросы). |
|
|
