| Свинья мне не брат, а пять рублев не деньги. Всем давать – много будет. Деньга покатна живет. Кругла да покатна – уйдет. У денег глаз нету. У денег глаз нет: за что отдают, не видят. Беручи, рука не приберется, а даючи придается (т. е. оскудеет) . Скупость – не глупость (прибавка: себя бережет). Скуповато – не глуповато. Скупо – не глупо. Лучше скуповато, чем мотовато. Скуп не глуп: себе добра хочет. У скупа – не у нета: есть что взять. У скупого – не у скудного. Туг мешок, да скуповат мужичок. Лучше поскупиться, чем промотаться. Лучше свое поберечь, чем чужое прожить. Чего немножко, того не мечи в окошко. В роспуск веселее, а с зажимкой прибыльнее (т. е. жить) . Он живет с зажимкой (т. е. скуповато) . Скупой богач беднее нищего. Вкупе богат и убог. Нужный (т. е. убогий) скудается, скупой нуждается. Скудный нуждается, скупой скудается. Убогий во многом нуждается, а скупой во всем. Убогого одна нужда гнетет, скупого две (убожество и скупость) . Живота не копи, а душу не мори! Скупые, что пчелы: мед собирают, да сами умирают. Скупой запирает крепко, а потчует редко. Продает с барышом, а ходит нагишом (либо скуп, либо пьян) . Деньга лежит, а шкура дрожит. Шуба лежит, а шкура дрожит. Богат, как ильинский сот, а живет, как скот. Богат, как Крез, а живет, как пес. Владеет городом, а помирает голодом. Хоть иглой в глаза, не выщербишь (т. е. скуп) . Жил в неге, а ездил в телеге. Житье скупое – платье носит худое. На ногу ступает, а чакчур (башмаков) не покупает. Он над копейкой дрожит . Он с каждой копейкой прощается. Он и с копейкою не напрощается. Он и с камня лыки дерет. У него от скупости зубы смерзлись. От скупости кровь из зубов. Из осьмины четвертины тянет. Из одного меха две завойки выкраивает. Из блохи голенище кроит. Из песку веревки вьет. Он и с грязи (и с дерьма) пенки сымает. Шилом горох хлебает, да и то отряхивает. На обухе рожь молотит (прибавка: зерна не уронит). На обухе рожь молотит, из мякины кружево плетет. У него всякая копейка алтынным (или: рублевым) гвоздем прибита. |
| Вот в самую глухую полночь пошел поп прямо к стариковой избе, подошел под окно и ну стучать да царапаться. Старик услыхал шум, вскочил и спрашивает: «Кто там?» – «Черт!..» – «Наше место свято!» – завопил мужик и начал крест творить да молитвы читать. «Слушай, старик! – говорит поп. – От меня хоть молись, хоть крестись, не избавишься; отдай-ка лучше мой котелок с деньгами; не то я с тобой разделаюсь! Ишь, я над твоим горем сжалился, клад тебе показал – думал: немного возьмешь на похороны, а ты все целиком и заграбил!» Глянул старик в окно – торчат козлиные рога с бородою: как есть нечистый! «Ну его совсем и с деньгами-то! – думает старик. – Наперед того без денег жил, и опосля без них проживу!» Достал котелок с золотом, вынес на улицу, бросил наземь, а сам в избу поскорее. Поп подхватил котел с деньгами и припустил домой. Воротился. «Ну, – говорит, – деньги в наших руках! На, матка, спрячь подальше да бери острый нож, режь нитки да снимай с меня козлиную шкуру, пока никто не видал». Попадья взяла нож, стала было по шву нитки резать – как польется кровь, как заорет он: «Матка! Больно, не режь! Матка! Больно, не режь!» Начнет она пороть в ином месте – то же самое! Кругом к телу приросла козлиная шкура. Уж чего они ни делали, чего ни пробовали, и деньги старику назад отнесли – нет, ничего не помогло; так и осталась на попе козлиная шкура. Знамо, Господь покарал за великую жадность! Скорый гонец В некотором царстве, в некотором государстве были болота непроходимые, кругом их шла дорога окольная: скоро ехать тою дорогою – три года понадобится, а тихо ехать – и пяти мало! Возле самой дороги жил убогий старик; у него было три сына: первого звали Иван, второго – Василий, а третьего – Семен малый юныш. Вздумал убогий расчистить эти болота, проложить тут дорогу прямохожую-прямоезжую и намостить мосты калиновые, чтобы пешему можно было пройти в три недели, а конному в трое суток проехать. Принялся за работу вместе с своими детьми, и не по малом времени все было исправлено: намощены мосты калиновые и расчищена дорога прямохожая-прямоезжая. |
| – Пока думаем о том, чтобы сделать алтарь, как пристройку к часовне, – делится Герасим Петрович планами на будущее. Слушала я Герасима Петровича и Екатерину Егоровну и удивлялась, ведь их родители старообрядцы, а они так ратуют за то, чтобы в деревне был воздвигнут православный храм, начались богослужения и стали совершаться таинства. Прошу супругов Логиновых рассказать историю своего прихода в Православие. Но беседовать из-за холода в часовне становится уже невозможно, поэтому Герасим Петрович приглашает меня в свой деревенский дом. Краевед, охотник, рыбак Дом Герасима Логинова Но разговор наш продолжился у дома Герасима Петровича. Дело в том, что родовое гнездо Герасима Логинова расположено на высоком берегу величественный северной реки Печоры. С участка Герасима Петровича открывается замечательный вид на ледяную пустыню реки, а из-за сильного ветра мы даже не слышим друг друга. Но и после общения с природой я не смогла сразу же войти в дом своего собеседника, пока не познакомилась с его выставкой кузнечного мастерства, экспонаты которой Герасим Петрович разместил прямо на стенах своего жилища. Изделие местной кузницы - весы – На нашем участке раньше деревенская кузница стояла, – объясняет Герасим Логинов. – В 1980-х годах я здесь дом стал строить и находил много изделий из металла. Я сначала даже не обращал на них внимания, а потом стал собирать их. Можно прямо на доме Герасима Петровича увидеть и весы, и амбарный замок, и гвозди, и видимо-невидимо подков. Вместо ковра в доме Герасима - шкура медведя Мы вместе на медведя ходим, – удивляет супруга Герасима Логинова, Екатерина После знакомства с домашним музеем Герасима Логинова наконец вхожу в дом моего собеседника и оказываюсь уже в гостях у… охотника и рыбака. Дом моего собеседника внутри напоминает отдел природы краеведческого музея. Всюду трофеи: голова гигантской щуки, на стене вместо ковра шкура медведя. – Вы и на медведя ходили? – не могу скрыть своего изумления. – Мы вместе на медведя ходим, – удивляет супруга Герасима Логинова, Екатерина. |
| Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите " Ctrl+Enter " . РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям. Комментарии Оставьте комментарий Закрыть Закрыть 8. Re: Зачем посвящать мемориальную доску палачу блокадников? Кстати, Финляндия - это единственная страна, которая выплатила все послевоенные репарации. 7. Ответ на 5., Блинов: Поясню свою позицию. Для русского человека Маннергейм - несомненно, иуда, предатель (февралист), перебежчик и т.п. Предал императора, предал Германию, предал белых, предал Гитлера и т.п. Но, в отличие от Кадырки, он не замечен в терроризме, не запачкался в антирусской пропаганде, в каких-либо одиозных акциях. По совести, ни барону, ни человеку, названному в честь пачки чая, никакой особой памяти уделяться не должно. Но раз уж наше правительство не в состоянии действовать по совести, то пусть уж лучше барона возвеличат, чем чайного террориста. Барон полезнее. 6. Ответ на 4., Портной: Раз уж Путин поставил памятник такой одиозной личности как Собчак, раз уж он увековечивает террористов типа Кадырова, то барон выглядит на этом фоне гораздо более презентабельно и достойно. Паноптикум, однако... Или историческая Кунсткамера, только " борца со сталинским режимом " Власова на пару с " борцом с режимом Ивана Грозного " Курбским не хватает для полноты картины. 5. Ответ на 4., Портной: Вы прям шъете и порете, Портной. Маннергейм успешно организовал вывод Финляндии из войны и переход ее на сторону антигитлеровской коалиции. А вот ваши слова с соседней ветки форума о Кадырове. Он простой ИУДА. Когда Россия была слабой - предал Россию. Когда дудаевцы ослабли - предал дудаевцев. Шкура - одно слово. Теперь вместо слова " дудаевцев " поставте слово " немцев " - и получится ваш барон. Иуда, шкура, предатель! Или у вас двойные стандарты? 4. Re: Зачем посвящать мемориальную доску палачу блокадников? Попробую объяснить возможную мотивацию этого поступка. Во-первых, Финляндия - важный для нас европейский партнер, с которым нужно и далее поддерживать ровные отношения. |
| — Он смирный! — улыбнулся Андреич, ласково трепля Мурзука по щеке. — Ступай, Мурзук, ступай в лес! Пора тебе на охоту. А понадобишься, — позову. Мурзук неохотно пошел в лес. Он не любил оставлять хозяина одного, когда приезжали гости. А у этих был еще такой странный вид! Мурзук в первый раз видел людей в городском платье. Но слово хозяина — закон. Мурзук перескочил через плетень и исчез в лесу. За чаем Андреич первый заговорил с гостем. — Не обижайтесь, господин мистер, на старика. Сами рассудите: человек я старый, больной. Без Мурзука никак мне с хозяйством не управиться. Зарез мне теперь без него. Старик говорил правду: за последние годы он весь поседел и выглядел совсем дряхлым. Ревматизм его мучил. Но Джекобсу не было решительно никакого дела до хозяина; ему нужен был зверь. Битый час убеждал он старика продать рысь, просил, угрожал и повышал цену. Ничего не помогало. — Так вы решительно отказываетесь? — спросил, наконец, Джекобс, сдвинув брови. — Не могу, хоть убейте! — твердо сказал Андреич. — Друг он мне, сын родной, а не зверь. Джекобс с грохотом отодвинул стул и коротко спросил: — Где спать? — А вот сюда пожалуйте! — засуетился Андреич, показывая на лежанку. — Туточка почище. Овчинный тулуп вам постелю и под голову чего-нибудь разыщу. Старику было очень неприятно, что пришлось отказать гостю. Он всеми силами старался угодить Джекобсу чем мог. В куче старого тряпья попалась ему шкура косули, убитой старой рысью — матерью Мурзука. Шкура была мягка и приятна на ощупь. Андреич сложил ее вдвое, мехом вверх, и положил гостю в изголовье. Глава пятая. Джекобс выигрывает пари Джекобса постигла крупная неудача: он проиграл пари. Самолюбие его было жестоко задето, и он не мог спать. Джекобс полжизни прожил в России. Но в глубине души он оставался истым американцем. Он любил упражнять свою волю, заключая трудные пари, и выигрывал их, несмотря на все препятствия. Служил Джекобс в зверинце, при котором был увеселительный сад. Учреждение это громко называлось Зоологическим садом. |
| —204— лительно думать, что такой крокодил рассматривался просто на просто, как живой идол бога. Приобрести такого идола было легче, чем сделать искусственный, но за то, служить ему было труднее, чем истукану. Сделав животное своим идолом, жрецы представляли тоже, что всегда представлялось по отношению к идолам, что божество избранное существо сделает вместилищем своей особенной силы, чрез него будет давать предзнаменования и указания, и вместе это избранное существо будет связью утверждённой между богом и людьми, средой чрез которую первый будет вступать в общение со вторыми и через которую вторые найдут легчайший и ближайший доступ к первому. Почитание богов под животными формами, несомненно, стоит в связи с культом животных. Может быть, некоторые особенные свойства животных – свойства, казавшиеся магическими и божественными – побуждали почитать животных и вместе с тем представлять в их образе богов, чтобы указать, что этим богам в высочайшей степени присущи силы и свойства этих животных, говорят, скарабей почитался потому, что его лапки имели 30 суставчиков, т.е. столько же, сколько дней имеет месяц. Это сближало скарабея с божеством времени и вместе для божества подсказывало форму скарабея. Робертсон Смит изображение богов в виде животных выводит из обычая покрывать статуи богов шкурами священных животных. Так статую фивского бога покрывали шкурой священного козла. Сначала такую шкуру набрасывал на себя жрец, но потом её стали налагать на божество. Текст Геродота позволяет допустить, что существовал переходный период, когда шкура животного набрасывалась не на жреца, но на изображение какого-либо присутствовавшего божества. Но эта гипотеза не решает вопроса, потому что вопрос заключается, прежде всего, в том – почему то или другое животное или его шкура ассоциировались с тем или иным божеством? Египетская религия сложнее других религий. Она одна заключает в себе то, что содержится во многих различных религиях. Отсюда, если бы она была изучена и выяснена, то она могла бы послужить руководительным ключом к пониманию многих религиозных форм в различ- |
| Ввиду перенаселенности больших финикийских городов, вызывавшей нехватку продовольствия, морская торговля сопровождалась выведением колоний, которые устраивались по всем берегам Средиземноморья: в одних случаях это были своего рода торговые фактории, признававшие суверенитет местных государств или пользовавшиеся покровительством туземных племен, а в других– самостоятельные образования, подчинявшие себе местное население. Лишь к середине I тысячелетия достойными соперниками финикийцев в колонизации Средиземноморья стали эллины, а до тех пор они равных себе в этом не знали. Финикийские колонии существовали на Кипре в Киттии близ Ларнаки, на Родосе, в Итане на Крите, на Мальте, в Мотии, Панорме и Солунте на Сицилии, в Торосе, Каралисе и Норе на Сардинии, в испанском Гадесе за Геркулесовыми столпами на Атлантическом побережье. Но главным объектом финикийской колонизации стало африканское побережье Средиземного моря. Первым городским поселением финикийцев в Африке была Утика, основанная около 1100 г. до Р.Х. По соседству с нею позже основан был Хадрумет (современный Сус), на ливийском побережье – колония на месте Лептис-Магны, а также на марокканском побережье – в Ликсе, Танжере и Тамуде. Важнейшей финикийской колонией стал Карфаген, историческая роль и слава которого затмила его метрополию – древний Тир. Дата основания этой колонии хорошо известна, это 814–813 гг. до Р.Х.Древние памятники согласно называют имя основательницы колонии Элиссы, или Дидоны, двоюродной внучки израильской царицы Иезавели – гонительницы пророка Илии, насаждавшей в Израиле культ Ваала. Оказавшись в оппозиции тирскому царю, Элисса вместе со своими приверженцами отправилась на корабле вначале на Кипр, где к ним «присоединились жрец храма Юноны с семьей и 80 девушек, а затем вся компания поплыла прямо в Карфаген. Там они договорились с местными жителями (берберами. – В.Ц.) о покупке участка земли такой величины, какую покроет воловья шкура. Когда шкуру разрезали на множество тончайших полосок, участок получился значительным, и его назвали Бирса (по-гречески шкура). Правда, некоторые ученые считают, что это слово может быть греческой адаптацией семитского слова, обозначающего крепость» (Харден Дональд. Финикийцы. Основатели Карфагена.М., 2004, с. 65). Позже название Бирса стало применяться по отношению к цитадели новой колонии, а сам город и государство стали именоваться Карфагеном или, в более точном соответствии финикийской орфографии, Картхадаштом, что значит по-гречески Неаполь или по-русски – Новгород. |
| — Этот заголовок указывает на очень важную для меня вещь, — говорит автор. — Наши представления о независимости вообще очень наивны: мы всегда от чего-то зависим, вопрос только в том, как мы видим мир, и в поиске собственного места в этой картине мира. И если уж зависеть неизбежно, то лучше зависеть от Христа, то есть от Добра и от Любви, чем быть рабом чего-то еще. Ведущий встречи и «хозяин» площадки «Покровских ворот» Жан-Франсуа Тири напомнил, как Владимир Легойда устраивал у себя в Facebook «мозговой штурм» по подбору названия для новой книги. Оказалось, что «это был первый рекламный ход»: название с отсылкой к «Хроникам Нарнии» тогда уже родилось. В книге Клайва С. Льюиса мальчик Юстас после «не очень хороших дел» превратился в дракона: заснул с драконьими мыслями на драконьем золоте — и проснулся драконом. Сам он избавиться от шкуры не мог: он сдирал с себя когтями слой за слоем, и вроде бы становилось лучше, но под одним слоем чешуи обнаруживался второй, третий и так далее. И только когда лев Аслан, то есть — в мире Нарнии — Христос снимает драконью шкуру, через боль Юстас снова становится человеком. — Вы объясняете в предисловии, что «шкура наших грехов и страстей так прочно вросла в наше тело, что снять ее самостоятельно мы не можем. Для этого нужен Бог». Мне кажется, — заметил Жан-Франсуа Тири, — что онтологический взгляд на человека как слабого по природе, не способного самостоятельно измениться, противостоит современной гуманной морали, в которой человек может совершенствовать себя сам. С этим Владимир Легойда согласился. Человек меняющийся Открывает книгу колонка от января 2011 года. С тех пор много воды утекло, и новый жизненный опыт мог радикально изменить наши представления и мнения. Отсюда вопрос к автору: не жалеет ли он о том, что писал, и не возникает ли при републикации мысль, что сказать нужно было другое и по-другому? — Любой человек, который работает с текстом, или по крайней мере многие, знают, что когда редактируешь, нужно в какой-то момент остановиться, иначе это может продолжаться бесконечно. Текст должен «дать сок», отлежаться день, как говорил один мой знакомый, — но и хватит. Но о том, как я сказал то или другое, я жалею каждый день, — признался Владимир Легойда. |
| Ясная и понятная жизнь. Так выглядит жизнь человека, которому нечего скрывать ни от людей, ни от богов. Но как рассказывать о жизни, в которой нет никакой тайны? На что опереться? Как среди лоска идеальных поступков и благонамеренных мыслей найти трещины сомнений и простой, обязательно сопутствующей каждому человеку раздвоенности? Нет, нет, конечно, я ищу не грехи моего будущего героя. Я просто должен сначала восстановить русло реки его жизни, вернуть воды этой реки в ее исконное русло. Да, но для этого надо отыскать это русло. Не затоптали ли люди это русло? Да и где сама вода из этой реки? Каковы взаимоотношения человека с его Рекой и его Водой? Говорят, что после смерти тигра остается его шкура, после смерти человека — его имя. Что такое имя человека: его Русло или его Вода? Да что говорить: и шкура, и имя живут недолго. Гуманитарий Тошио сразу стал мне близок. Интерес к истории культуры на фоне собственного личного участия в войне. Зачем изучать историю культуры и историю Истории, если сознательно идешь воевать? В надежде, что выживешь. Но в случае с Шимао сложнее. По сути, мой герой не надеялся выжить, его мог спасти только Случай, но и в Случай Шимао не верил? Он поверил государству, Императору. Шимао сам отобрал у Бога право распоряжаться его жизнью и вручил это право вполне земным людям. Стал камикадзе. Странная, страшная, ужасающая метафора в разумной жизни образованного человека… Парадокс образования: чем больше на него рассчитывают, чем больше народ ему доверяет и перепоручает, тем неопределеннее мотивы поступков образованных людей, тем чаще и постыднее ошибки, ими совершаемые. В доверии к интеллигенции — доверие к образованию, вера в то, что знание — великий обнадеживающий акт. Знание как Спасение. Следовательно, знающие люди — это спасатели наши. На кого простым людям надеяться? Кто поможет нам, простым людям, разобраться в неимоверной сложности простой жизни? Нас спасут знающие люди. Спасут? Спасали? Когда-нибудь, кого-нибудь? Интеллигент Тошио — камикадзе. Часто думаю, а какова (на самом деле) цена жизни в представлении японского человека? |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ГЕРАКЛ [греч. Ηρακλς], в греч. мифологии герой, сын Зевса и Алкмены (смертной женщины, супруги Амфитриона). Зевс явился к Алкмене, приняв облик Амфитриона, пока тот был на войне. После возвращения мужа Алкмена родила одновременно сыновей - Ификла от мужа и Г. от Зевса. Зная день, в к-рый Г. предстояло появиться на свет, Зевс поклялся, что младенец из его потомков, родившийся в этот день, будет властвовать над Микенами и соседними народами. Однако ревнивая Гера задержала роды Алкмены и ускорила роды Никиппы - жены микенского царя Сфенела, и в этот день родился Эврисфей, к-рый получил власть над Пелопоннесом ( Homer. Iliad. XIX 95-133). К колыбели Г. и Ификла Гера послала 2 чудовищных змей, но младенец Г. задушил их. Лучшие учителя обучали Г. различным искусствам, борьбе, стрельбе из лука; игре на кифаре Г. обучал Лин, но был убит юным Г., разгневавшимся из-за наказания. Испуганный силой и вспыльчивостью Г., Амфитрион отослал его на гору Киферон к пастухам. Там юноша убил киферонского льва, опустошавшего окрестности, и проявил доблесть, сражаясь за фиванцев, за что получил в жены от царя Креонта его дочь Мегару. Когда у них появились дети, Гера наслала на Г. безумие, в припадке к-рого он убил своих детей. Придя в себя, Г. отправился в изгнание ( Apollod. II 4, 11). Он прибыл в Дельфы , чтобы спросить у бога, где ему поселиться. Оракул приказал ему носить имя Геракл (до этого его имя было Алкид) и повелел поселиться в Тиринфе, служить Эврисфею в течение 12 лет и совершить 10 подвигов, после чего Г. станет бессмертным ( Apollod. II 4, 12). 12 подвигов Г. Немейского льва, шкура к-рого была неуязвима для стрел, Г. смог одолеть, только задушив руками. Когда он принес льва в Микены, Эврисфей так испугался, что приказал Г. впредь не входить в город, а показывать добычу перед городскими воротами. Снятая со льва шкура стала защитным доспехом для Г. Лернейская гидра похищала скот и опустошала земли в окрестностях Лерны. |
|
|
