| Наконец Богдан прислал звать к себе Бутурлина на личное свидание. Посол повторил и ему те же самые слова, какие говорил Выговскому. Богдан вспыхнул. «От шведского короля, – сказал он, – я никогда отлучен не буду, потому что у нас дружба давняя, больше шести лет; шведы люди правдивые, всякую дружбу и приязнь додерживают, слово свое держат; а царское величество надо мною и надо всем войском учинил было немилосердие свое: но мирясь с поляками, хотел было нас отдать им в руки; а теперь слух до нас доходит, что государь изволил послать из Вильны против нас, шведов и венгров, ляхам на помощь 20000 ратных людей; а мы, когда еще и не были у царского величества в подданстве, великому государю служили, крымского хана воевать московские украйны не пускали девять лет, и теперь мы от царской высокой руки неотступны и идем воевать с неприятелями царского величества, хотя бы мне от нынешней моей болезни и смерть приключилась, для того везем с собою и гроб. Вере христианской никогда я разорителем не буду: были с нами в союзе и бусурманы, крымские татары, и те меня слушали, бились за церкви божии и за веру православную. Великому государю во всем воля; только мне диво, что бояре ему ничего доброго не посоветуют: Короною Польскою еще не овладели и мира в совершенье еще не привели, а уже с другим государством, со шведами, войну начали, а шведский король силен, у него в союзе шестнадцать земель; и если бы я не соединился со шведами, венграми, молдаванами и волохами, то соединились бы с ними поляки, и нас всех в Малой России вырубили бы и выжгли, царского величества рати к нам на помощь не подоспели, мы бы все сгинули, а потом и Российскому государству было бы нерадостно ж». Бутурлин отвечал: «Гетман! Стыдно тебе говорить такие непристойные слова! Надобно бы тебе помнить Бога и присягу свою, как обещался великому государю служить и прямить и всякого добра хотеть; надобно было тебе помнить царского величества милость и от неприятелей оборону; а теперь за помощию Войска Запорожского шведский король и Рагоци побрали в Польше много городов и великое, неизреченное богатство пограбили; блюдитесь, чтоб вам за ваши неправды не навести на себя гнева Божия! Когда победою царского величества поляки учинились бессильны, то на разоренье и на грабеж много у вас друзей стало; а как неприятели ваши, польские и литовские люди, вам были страшны и сильны, то освободиться от них никто вам не помог, только один великий государь наш. |
| В нескольких главах монографии исследованы, в числе прочего, неопубликованные рукописные списки документов, принятых по итогам Вестеросского риксдага 1527 г. Данные списки в основном выполнены в XVIXVII в. и, по большей части, включены в состав рукописных книг того же времени, in folio или in quarto. Материалом в этих книгах, как правило, служила бумага (значительно реже пергамен). Переплет выполнен из кожи или бумаги. Некоторые из томов иллюстрированы. Сохранность вполне хорошая. Большинство документов написано на средне-шведском, либо ранненово-шведском языке. При создании списков, за отдельными исключениями, использовано общераспространенное в Германии и Скандинавских странах того времени письмо – неоготический курсив (в Швеции его часто называют «немецким»). Документы и фрагменты на латинском языке написаны, опять же по традиции того времени, другим популярным письмом – гуманистическим курсивом. По содержанию эти кодексы делятся на несколько разновидностей. Первая категория представлена сборниками копий средневековых документов, составленных аристократами, прежде всего выдающимися политическими и культурными деятелями Швеции конца XVI в. – Эриком Спарре 35 и Хогеншильдом Бьельке 36 ; некоторые копии сняты этими магнатами собственноручно. Внимание аристократов к средневековым рукописям отчасти обусловлено интересом к древности, который в духе времени продиктован ренессансной модой. Считалось, что представители элиты должны иметь ученый досуг, проявлять внимание к старине. Но главным стимулом для Спарре и Бьельке являлась борьба за права аристократии, на которую, по их мнению, надлежало опираться монарху 37 . Поэтому упомянутые сборники копий состоят из средневековых документов политико-правового содержания, подтверждающих древность привилегий шведской знати. К таким памятникам Спарре и Бьельке относили, в числе прочего, итоговые документы Вестеросского риксдага 1527 г. Помимо указанных кодексов, в монографии использованы другие манускрипты XVIXVII в., в которых имеются списки интересующих меня документов. Это либо кодексы, либо разрозненные листы из собрания Уппсальской университетской библиотеки. Местонахождение памятников не случайно: Уппсала – средоточие образования и науки (в частности, богословия, юриспруденции, истории, филологии), а также церковный центр Швеции. Неудивительно, что именно в библиотеке Уппсальского университета собраны многие рукописные книги, составленные из документов правового содержания (серия «В» 38 ), исторических источников (серия «Е»), памятников по истории шведской церкви (серия «К»). Что касается документов, хранящихся в Государственном архиве, то особый интерес, помимо упомянутых кодексов Спарре, представляют разрозненные листы – копии с постановлений риксдагов. Имеющиеся там списки с резолюций риксдага 1527 г. незначительно отстоят по времени от самого события и поэтому представляют ценность для уточнения источниковедческой характеристики документов 39 . |
| HBLK, S. 9192. Утверждение, что «лютеранская ересь» обязана своим появлением русскому православию, впоследствии будет присутствовать в пропаганде католической оппозиции во время т.н. «колокольного восстания» в 1530-е гг. (GIR VIII. S. 361). Густав Тролле, Ханс Браск, Моне Скарасский, Туре Йеннсон и Йенс Эрикссон сообщают в открытом письме к жителям королевства, что Густав Васа правит Швецией так, что русские и язычники не могли бы править хуже («att icke kunne Rytzer eller hedninge ochristelige regere»). Антиправославные и русофобские настроения являлись традиционными для Швеции, присутствовали в «Хронике Эрика» и других источниках. С конца XV в. «русская» тема стала для шведской политической пропаганды особенно актуальна – из-за экспансии Московского государства, русско-шведских военных конфликтов, создания русско-датского союза (направленного против Швеции) и обострения пограничных споров. Показательно письмо от 14 апреля 1522 г., в котором далекарлийцы и представители других шведских областей объявили об отказе от верности Кристиану II. В числе прочего, этот король обвинялся в том, что «супротив Бога и святой церкви заключил союз с русскими – жестокими отщепенцами, вечными, явными и ярыми врагами нам и всем христианам» (ST IV. S. 22). В православии Ханс Браск мог увидеть сходство с учением Лютера как в политическом аспекте (отношения светской власти и церкви), так и в плане догматики – комплекс принципиальных вопросов, связанных с учением о «сокровищнице благодати», позиция в отношени браков духовенства. Скорее всего, в данном случае был использован пропагандистский мотив, восходящий ко временам гуситского движения. Центрально-европейские римокатолики утверждали, что якобы от православия произошла гуситская ересь. Впоследствии эти обвинения были перенесены на сторонников Реформации, тем более что ее идеи в представлениях католиков-консерваторов ассоциировались с учением Гуса. Возможно, идею преемственности лютеранства и гуситского учения Браск почерпнул у герцога Георга Саксонского – видного представителя контрреформации, чьи сочинения линчёпингский епископ изучал и пропагандировал. Относительно взглядов Георга Саксонского см., например: Smolinsky H. Augustin von Alveldt und Hieronymus Emser. Münster, 1983. |
| русские не признавали латинский брак, поэтому супругов, обращающихся из латинства, заставляли пере- венчиваться . При описании венчания самозванца Лжедимитрия с польской княжной Мариной Мнишек, состоявшегося в 1606 г., уже нет раздельного венчания сторон — их обоих венчает патриарх Игнатий в соборном храме . Вероятно, в условиях смуты были нарушены эти российские традиции. Вопрос о возможности совершения смешанных браков стал очень острым в начале XVIII в. После окончания Северной войны со Швецией в России оказалось очень много шведских военнопленных инославного исповедания, которых сослали в Сибирь. Срок ссылки был большой, девушек той же веры не было в этих местах, поэтому требовалось как-то решить семейный статус этих людей, оказавшихся на чужбине в одиночестве в достаточно молодом возрасте. Петр I обратился в Святейший Синод с просьбой о разрешении браков этих лиц с местными православными девушками. 23 июня 1721 г. был издан знаменитый синодальный указ «О дозволении находящимся в Сибирской Губернии Шведским пленникам вступать в браки с православными, без перемены исповедуемой ими веры» . Текст документа говорит о том, что шведским пленникам, которые находятся в Сибири, «имеют искусство в рудных делах и торгах», и притом дали присягу вечно служить царю, разрешить без перемены веры вступать в брак с русскими «девками и вдовами» с их согласия. При этом с этих пленников необходимо брать расписку («сказку»), что они не будут склонять жен в свою веру и укорять за православие; если же они склонят жен в инославие, то с ними необходимо поступать по церковным правилам и царским законам. При отсутствии обещания вечной службы царю и расписки такой брак не дозволять. Детей же мужского и женского пола от таких браков в любом случае следует крестить в православной вере, а местным священникам под угрозой лишения сана наблюдать, чтобы эти жены и дети ходили в храмы, исповедовались и причащались. Спустя небольшой промежуток времени, в том же 1721 г., 18 августа, Синод издает обширный документ «Послание Святейшего Синода к православным «О беспрепятственном их вступлении в брак с иноверцами»» , в котором разъясняет возможность совершения смешанных браков. |
| — Вон лежит, — кивнул Филарет. — Всем его навязывает! Я, признаться, не читал еще. О чем там? — Ты Кантоны сочинения помнишь? Там критикуется кое-что из Сваденборга. Аот него самого — голова трещит! Несколько страниц прочитаю и на двор выхожу. Содержание какое-то…— Филарет хотел сказать «пустое», но сдержался, — неясное пока. Там рассказаны известные случаи, когда Сведенборг показал свое знание сокровенного: открыл, где найти платежную записку должника, что-то сообщил одной княжне шведской и объявил о пожаре, происходившем в то самое время в каком-то городе. Собственно о Церкви там и нет ничего, все о корреспонденции земного и потустороннего… Пожалуй, я брошу, терпения не хватает. — Ну уж если у тебя, брат Филарет, терпения недостает, я за нее и браться не буду!— И так к экзамену едва успею курс докончить. Подружившийся с обоими Леонид Зарецкий слушал молча, но на последнии слова Евгения отозвался: — Не спеши, брат, отбрасывать плоды шведской мудрости. Я сам слышал, как владыка Феофилакт, князь Голицын и Сперанский два вечера напролет обсуждали эту самую книгу. Умна она или глупа — Бог весть, а знать ее следует. Я вот сто семьдесят четыре страницы прочитал. — Вот она где, премудрость-то наша! — Евгений хлопнул Леонида по плечу. – Собирайся, отче, оставим хозяина и вернемся к нашим крикунам и буянам! Они ушли, и Филарет вновь склонился над письменным столом. Архимадрит Евграф трижды обращался в Комиссию духовных училищ с просьбою выделить ему помощника для преподавания богословия ради вящей делу пользы и облегчения его обязанностей, а именно — иеромонаха Филарета, за склонность которого к наукам и особенно к духовным он ручается. На первый раз просто отказали. На второй раз объяснили, что некем заменить Филарета в семинарии и Александро-Невском духовном училише, коего он был также сделан ректором. На третью просьбу последовало в октябре 1809 года согласие, но друг и заступник недолго радовался ему: 11 ноября архимандрит Евграф скончался от паралича сердца. Для Филарета то была вторая серьезная утрата в жизни. Но если смерть Андрея Саксина принесла сердечную боль, то кончина Евграфа Музалевского будто закалила его, сметя наивность и простодушие, усилив твердость духа и пламень веры. Добрейший отец Евграф за недолгие месяцы служения показал, что можно и должно нести иноческий подвиг и в петербургском мире, где карьерно-бюрократический дух проник даже в церковную жизнь. |
| Спустя два дня – 25 декабря, Густав Васа направил принцам второе письмо. Король по-прежнему возмущен: некие духовные лица, вопреки его воле, распространяют «Шведскую хронику» среди жителей страны, особенно дворян и других подданных, которые, вероятно, обижены на монарха – например, из-за распоряжений о каких-либо земельных владениях. Густав I убежден: «Местер Улоф» сохранил государственные документы, к которым имел доступ его начальник – епископ Мате. Было бы хорошо выяснить, писал король, к кому перешли эти документы после смерти «местера Улофа». Густав I поручил принцам расследовать данный вопрос. Король по-прежнему возмущен взглядами, изложенными в «Шведской хронике». «Местер Улоф» считает, что в бедствиях Швеции виноваты ее государи. А на самом деле они не жалели сил ради отечества. Автор, сокрушается государь, даже не упоминает о кознях епископов; хроника больше проникнута папистскими настроениями, чем истинным евангельским духом. Удивительно, с какой настойчивостью служители церкви все время пытаются наставлять государей – хотя Христос учил, что народами правят цари. «Местер Улоф» чернит короля и его род. Пишет, что бонды избрали Стена Стуре правителем, т.к. их щедро угостили пивом. Хвалит изменников, перешедших на сторону датчан. В хронике есть еще многое, что противоречит сочинениям, которые Олаус Петри написал, когда начал проповедовать в Швеции евангелическое учение 636 . Поручения Густава Васы были исполнены. Уже в начале января следующего года принц Эрик произвел учет древних письменных памятников из библиотеки «местера Улофа» и доложил о результатах королю. Спустя небольшое время принц Эрик известил монарха о сочинениях, обнаруженных у зятя «местера Улофа», в том числе, о списках «Шведской хроники». Обвинения в адрес «местера Улофа» король изложил и в письме к брату покойного реформатора. «Местер Улоф», указывает король, отдал предпочтение папистским взглядам, порочит достойных правителей, молчит о происках епископов, хвалит изменников. Король предписал архиепископу прислать все списки хроники, какие имеются; эти списки надлежит уничтожить. Доступ к сочинению должен быть закрыт, покуда оно не подвергнется существенному исправлению. |
| Царь и первый Император Петр-1 Романов упразднил Патриаршество, и сделал себя главой Российской Церкви. Правильно ? И да, и нет ! Если брать за истину, что Император, Царь и Король -- Защитник Веры ( как в Великобритании и в других королевских странах), то эта модель может и должна жить. Европа это показывает и доказывает. Королевские страны Европы -- самые успешные, социально-развитые,стабильные в мире. Понятие " шведский социализм " набило оскомину уже всем. И при этом " шведском социализме " король -глава Церкви ?! Диву даешься ! Социализм, король, глава церкви -- нарочно не придумаешь, но такая формула показывает, что королевские Норвегия Швеция, Люксембург, Лихтенштейн, Монако, Дания, и так далее -- самые стабильные в мире, при социалистическом образе жизни, взятом из опыта СССР ! Что касается Россия то, императорской, и нынешней ?! Все-таки Россия-- не совсем Европа, но и Азия тоже. Кто-то говорит --Азиопа ! Здесь другая ментальность, происхождение основного народа-деревенское, зависть, ненависть друг к другу, рваческие во многом устои, гнонор не по разуму. Если главой в новой Императорской России будет восстановленный Царь-император, то нынешнее руководство Церкви в лице Патриарха, Св. Синода и епископата будет этому явно недовольно, оно будет протестовать и интриговать против нового Императора. Пример тому, ситуация с Царем-мучеником Николаем-2 и Синодальным руководством РПЦ, которое активно, повторяю АКТИВНО участвовало в Февральской антимонархической масонской революции 1917 гг. Патриарх и епископы будут постоянно по своей ментальности и социальному происхождению противостоять новому Царю-Императору как к Главе Церкви, постоянно тыкая ему, что он, новый Царь-Император из новых Романовых будет повторять судьбу своего предшественика Никола-2. Епископат РПЦ в этом не успокоится. Тогда какой же баланс найти для этой очень серьезной ситуации ? Ведь Православный Царь-Император в новой России не может быть простой пешкой в руках политиков, парламента,правительства и Церкви ? Да. монархия будет конституционной, с широкими правами и обязанностями Императора, но все-таки очень серьезный вопрос -- должен быть Главой Православный Церкви миропомазанный Царь-Император или нет ? Главой Церкви является Христос Бог наш ! Предстоятелем Церкви перед Христом Богом является Патриарх, который управляет Церковью Соборно, вместе с Соборами, епископатом, духовенством при обязательном участии паствы -МИРЯН. Царь-Император -- Защитник Православной Церкви и Веры, символ государства, российской нации и единства народа ! Вот, кажется, это формула очень точная и нужная --Глава Церкви Православной Российской --Христос Спаситель, Предстоятель Церкви Российской Христовой-- Соборный Патриарх, Защитник Веры и Церкви Российской Христовой -- Царь-Император, который также по Монархической Конституции Защитник -- конфессий мусульманской, буддистской, иудейской и всех иных конфессий, которые служат Верой и Правдой России, Царю-Императоору и народу Российскому . Аминь |
| Продвигаясь все дальше на юг, Густав наносил сокрушительные удары по когда-то непобедимой, как казалось, императорской армии. Освобождая один за другим немецкие города, он дошел до католической Баварии. И здесь шведский король проявил себя мудрым правителем. Он не стал уподобляться своим предшественникам и преследовать всех, кто исповедывал католицизм. Он дал мирным жителям полную свободу вероисповедания и богослужения. Этим шагом Густав приобрел симпатии всего католического населения княжества. Вся Германия рукоплескала шведскому королю. Его имя было на устах у каждого немца, как когда-то имя Мартина Лютера. Половина Европы слала ему поздравления и пожелания успеха. В Вене же, в центре германского католицизма, царила полная растерянность. Однако шведский король не смог завершить начатого им дела освобождения Германии, он погиб при освобождении Лейпцига. Тридцатилетняя война со смертью героического шведского короля не закончилась. Она продолжалась с переменным успехом еще шестнадцать лет, превратив Германию в страну развалин и бесчисленных могил. Один из современников этих событий, описывая бедствия своей страны, воскликнул: «Кто в силах спокойно взирать на трупы детей и женщин, на одичавшую землю и одичавших сынов горячо любимой родины, которых война довела до полного морального растления, на сожженные селения и города, коих бесчисленные множества?.. Такова ли христианская вера? Этому ли учит Библия ?» Материальным бедствиям Германии сопутствовал неизбежный культурный упадок страны. Среди огня и разрушения, погромов и зверских насилий выросло поколение, не знавшее грамоты и школы, прятавшееся в норах и лесах, жившее в постоянном страхе и горькой нужде. Специалисты утверждают, что даже немецкий язык в период долгого безвременья подвергся порче, огрубел и упростился, оказался засоренным чужеземными словами и вульгаризмами. Результатом этой бессмысленной войны стало условие, при котором протестанты и католики Германии получили одинаковые гражданские права. Также были уравнены между собой в правах и различные протестантские церкви, основными из которых являлись лютеране и кальвинисты. Эти условия мира вернули Европу на сто лет назад – к середине XVI века. Именно тогда в Аугсбургском договоре были прописаны те же принципы. Таким образом, тридцатилетняя «война вер», унесшая миллионы жизней, была разыграна впустую. |
| К сер. XIII в. Городенское княжество было разделено на ряд владений, из них Волковысское, Свислочское и Слонимское княжества с 40-х гг. XIII в. были подчинены Литовскому вел. кн. Миндовгу, к-рый вел борьбу с Галицким вел. кн. Даниилом Романовичем за обладание Понеманьем, в первую очередь Новогородком (совр. Новогрудок), Городно и ятвяжскими землями. В 1252 и 1258 гг. Романовичи захватывали Городно, но не смогли его удержать. После неудачных походов 1260, 1275 и 1278 гг. галицко-волынским князьям пришлось отказаться от попыток завладеть крепостью. С сер. XIII в. среди сев.-зап. владений вел. кн. Даниила Галицкого известен г. Турийск (совр. дер. Турейск Щучинского р-на), ранее входивший в состав Городенского княжества. В 1252 г. Турийск выдержал нападение литов. кн. Войшелка , разорившего его окрестности (Войшелк был послан Миндовгом в отместку за потерю литовцами Городно и др. мест). Др. центром, за к-рый шла борьба между галицко-волынскими и литов. князьями, был Волковыск. Впервые он упоминается в Ипатьевской летописи под 1252 г. По результатам археологических раскопок возникновение Волковыска можно отнести к сер. или 2-й пол. X в. Первоначально это было укрепленное валом поселение на Шведской горе на р. Рось. На рубеже XI и XII вв. в 0,5 км от него возникли поселения на городище Муравельник и на Замчище. В сер. XII в. Волковыск был разрушен, по-видимому, в ходе борьбы за киевское наследие между ростово-суздальским кн. Юрием (Георгием) Владимировичем Долгоруким и владимиро-волынским кн. Изяславом (Пантелеимоном) Мстиславичем , в числе сторонников последнего были правители Городенского княжества. В посл. трети XII в. в Волковыске на Замчище началось возведение 3-нефного 6-столпного храма, по особенностям плана и строительному материалу близкого к Нижней церкви в Городно. Можно предположить, что оба храма строились одной артелью по заказу городенского князя. Строительство церкви в Волковыске остановилось после закладки фундамента ( Каргер. 1968. С. 427-428). В ходе археологических раскопок на Шведской горе в Волковыске в слое XII в. обнаружены части хороса, небольшие иконы, застежки от книг, писалы-стили, значительное количество предметов с надписями, что свидетельствует о широком распространении грамотности среди горожан. |
| Хотя в результате монголо-татарского нашествия и наступления рыцарей-захватчиков Русь и потеряла свои позиции в Прибалтике и русский народ был вынужден обороняться в районах Карелии, Невы, Наровы и Пскова, эти новые рубежи он удерживал до тех пор, пока сложившееся под руководством Москвы Русское централизованное государство не поставило вопроса о восстановлении своих исторически сложившихся позиций в Прибалтике. Да и народы Прибалтики не примирились со своей участью. Они продолжали борьбу с Орденом, используя каждый удобный случай для выступления против иноземных властителей и их приспешников из местной знати. Восстания вспыхивали многократно в разных частях Прибалтики. В 1299 г. произошло восстание жителей острова Сааремаа, потопленное в крови. Наконец, эстонское восстание «Юрьевой ночи» 1343–1345 гг. потрясло до основания господство Дании и Ордена. 72 Русско-шведское противостояние Давние отношения существовали у Руси с карельскими и финскими землями. Карелы населяли области на западном берегу Ладожского озера и частично к востоку от него, юго-западная граница их земель шла по побережью Финского залива от Выборга до устья Невы. С запада соседом карел была финская емь; к северу их владения граничили с землей саамов. Карельская земля (особенно Северо-Западное Приладожье) исстари была связана с Русью. После образования Новгородской республики карелы платили ей дань (это видно из дополнений к новгородскому уставу 1137 г.) и принимали участие в походах новгородских войск. В Карельской земле имелись сильные опорные пункты русской власти – Олонец, Корела и др. Но вот началась тяжелая пора монголо-татарского ига. Но борьба за охрану северных и западных рубежей страны, которые находились под постоянной угрозой со стороны Швеции, Дании и немецкого Ордена, не прекращалась. В те же годы Русь утратила свои владения в Финляндии. Вот как это произошло. После разгрома на Неве (1240 г.) шведское правительство не отказалось от мысли завладеть землею финнов. В начале 1248 г. правителем Швеции стал Биргер, который занялся подготовкой похода на Финляндию. Политическое положение в земле финнов красноречиво характеризует такой факт: епископ Томас, один из организаторов шведской агрессии против Руси, покинул в середине 40-х годов XIII в. Финляндию и отправился доживать свои дни на остров Готланд. По словам финской хроники, он поступил так «из страха перед русскими и карелами», которых поддерживали финны. |
|
|
