| Вся история России делилась этим моментом на две эры: эру неволи и эру свободы. Так. Все друг друга более или менее видят и слышат. Так. А ведь – нет секретаря. Ни одно заседание, ни один шаг этого правительства не могут миновать журнала заседаний. Формируясь, как-то не подумали о секретаре. Надо будет подыскать, и – высокообразованного, талантливого, просто выдающегося человека. А пока сейчас…? Оглядывали друг друга и не могли найти секретаря. Министр просвещения? – не справится. Коновалов – тоже не успевает, медлителен. Владимир Львов? – слишком нервный. Терещенке неудобно предложить, а уж Керенскому – тем более: и самый левый и вечно деятельный, комок энергии, он может в любую минуту вскочить и убежать, никого этим не удивив. И получалось чуть ли не что – опять Милюкову? А какая же повестка заседания? Это не было подготовлено. Керенский – сидел здесь из чинности, из приятства, но он не нуждался в соображениях министров, что ему делать с юстицией: программа ясна – расширять свободу безгранично, и он уже начал. Так же и Милюков, тончайший специалист в нюансах международных отношений, не нуждался в советах своих коллег, знал сам. Тактичнейший председатель, князь Георгий Львов, руководил заседанием с величайшим внутренним смущением. Как ужасно отличались условия взятия власти от того, как это представлялось всегда раньше! Уже сегодня днём кричали в Екатерининском зале, что князь Львов возглавляет общественность только цензовую. И как же теперь это общественное недовольство ввести в русло? Крайне сомнительные условия – и почему именно он должен нести ответственность? Однако видя, что его коллеги не спешат высказываться, князь Львов в осторожной форме выразил сам ту мысль, что, приступая к деятельности, новое правительство нуждалось бы определить объём своей власти. Вдаль во времени эта власть ограничивается предстоящим Учредительным Собранием. Да. Как ни замечательно, что они получили власть, но на Учредительном Собрании их власть должна неизбежно окончиться. А – до этого? А до этого хотелось бы, чтобы власть была как можно более полной и суверенной. Это надо обосновать теоретически: к кому именно перейдёт полнота власти? Правильно было бы считать, что она переходит именно к правительству. Неправильно было бы считать – что к Государственной Думе. Представляется весьма сомнительным, чтобы Дума могла возобновить свои занятия в этой обстановке: правая часть депутатов утеряна, они не посмеют явиться; да и вся Дума, избранная по столыпинскому закону, окажется слишком правой для нынешнего течения событий. Да и – переизбираться ей этой осенью. Она будет сейчас только стеснять правительство. |
| Богоподобная царевна Киргиз-Кайсацкия орды! Ода " Фелица " , как мы помним, представляет собой описание придворного быта екатерининской эпохи под видом идеального царства некоей могущественной азиатской царевны. В связи с этим, очевидно, что Византия в данном случае, несмотря на обилие достоверных исторических фактов, — только иносказание. Речь идет именно и только о России, России сегодняшней. За примерами ходить не надо – в императоре Василии II, выстроившем «вертикаль власти» и создавшем огромный «стабфонд», без труда узнается Владимир Путин, в образе градоначальника, «увлекшегося многоэтажным строительством» Юрий Лужков; в олигархе, пытавшемся продвинуть на трон своего ставленника и за это отправленного в заточение в далекую провинцию – Ходорковский; в интригане Виссарионе, " беглом олигархе " – Березовский и т.д. и т.п. Собственно, как и в оде " Фелица " , все узнаваемо. И цель — вполне себе в духе XVIII века: нравоучительная. Из разворачивающейся перед нашими глазами истории необходимо извлекать уроки. Урок первый – преемничество. С преемником «все просто: или повезет или нет». С преемником Василию II не повезло. Стабфонд растащили, реформу армии не провели, да и сама реформа, суть которой заключалась в том, чтобы превратить дееспособную регулярную армию (с ежегодным рекрутским набором юношей с 18 лет) в профессиональную, – в конечном итоге принесла лишь разочарования и приглашения наемников. Вывод достаточно прозрачен: стоило ли играть в преемников (бывали эпохи, когда императоры сменяли друг друга раз в четыре года)? Урок второй – экономический. Со «стабфондом» все более-менее ясно, единственное, что появился он в результате продуманной таможенной политики на море, которая была тем же ресурсом тогда, что нефть сегодня. Но однажды императоры решили предоставить руководство «иностранным специалистам», т.е. в основном венецианцам, «нью-йоркцам того времени». За считанные годы все бывшие госмонополии перешли под чужой контроль. Потом, конечно, опомнились, но было поздно – иностранный капитал повязал и местную знать. Интересно, что самими своими экономическими ресурсами европейцы обязаны именно Константинополю, из которого крестоносцы вывезли несметные богатства, положив началу банковскому делу и еврейскому капиталу. Соответственно, местные элиты, повязанные этим капиталом, превратились в подконтрольную Западу фронду. |
| Юрий Артемьевич Лазарев служил в оркестре Малого театра. Помню, у нас с ним вышла история. Однажды, окончив дежурство, выхожу я из училища вместе с Лазаревым. «Куда идете?» – спрашивает. – «Так, погулять». – «Давайте зайдем куда-нибудь закусить, у нас сегодня репетиций нет». Пошли мы в ресторан «Сан-Стефано» у Тверского бульвара. Там за 35 копеек давали малый графинчик с закуской на нескольких тарелочках: селедочка, сосиска, котлетка, грибки, кильки и тому подобное. Посидели немного, Лазарев и говорит: «А ведь мне нечем платить». Я полез в карман – кошелек забыл. Я встал, попросил Лазарева подождать за бутылочкой пива, а сам отправился в училище. Только отворил дверь, выходит из своей квартиры Степан Васильевич: «А, вас-то мне и нужно. Пожалуйте сюда». Привел меня в кабинет, а тут кто-то пришел по срочному делу, и Степан Васильевич послал меня по обыкновению к Анне Ильиничне. Я сижу ни жив ни мертв. Прошло немало времени, пока Смоленский освободился. Когда я вернулся в ресторан, бедняга Юрий Артемьевич сидел бледный и растерянный. Дальше – воспитатели. Старший воспитатель Константин Андреевич Никольский, немногим меня постарше, окончил Московскую духовную семинарию. Невысокий блондин, нервный, хлопотливый, он мечтал стать священником, но в Москве не окончившему Духовную академию это было невозможно. В конце концов ему помог князь Ширинский-Шихматов, и он получил место в Екатерининской церкви 324 . Тогда на его место Смоленский определил по моей протекции моего однокашника по Владимирской духовной семинарии Н. Н. Сокольского, честного и знающего человека. Он также преподавал русский язык. После революции, когда училище ликвидировали, он остался жить в здании как домоуправ. Другой воспитатель, Иван Иванович Серебреницкий, был вполне джентльмен. Холостяк, старше меня, он закончил Московскую духовную семинарию. Сначала наши отношения складывались довольно официально. У нас были разные подходы к ученикам: он – строг, требователен, пунктуален, ученики его боялись; я же старался брать лаской, уступками, иногда нарушением всяких формальностей. |
| Скачать epub pdf Февраль Александров А.А. Памяти Κ.Η. Леонтьева//Богословский вестник 1915. Т. 1. 2. С. 241–260 (1-я пагин.). —241— I. К письмам ко мне покойного Константина Николаевича Леонтьева , только что закончившимся печатанием, считаю нелишним присоединить несколько страниц, посвященных его памяти. Здесь найдут себе место и сжатая канва для его биографии, и краткий обзор его литературной деятельности, и краткие воспоминания о моем с ним знакомстве. Константин Николаевич Леонтьев – один из наиболее своеобразных и в высшей степени интересных русских писателей. Интересен он и по своей яркой и разнообразной, кипучей и полной переворотов, необычайно богатой внешним и внутренним содержанием жизни, и по столь многогранному и сложному и в то же время столь цельному и простому в своей основе миросозерцанию, и по особенностям своего оригинального и смелого, полного несокрушимой силы и тонкой, нежной грации, литературного таланта, и по своеобразию своей литературной судьбы. Происходя из старого, но уже несколько обедневшего, дворянского рода, родился он 13-го января 1831 года в родовом имении отца – селе Кудинове, Калужской губ., Мещовского уезда. Он был самым младшим, последним ребенком у своей матери, и притом, – как рассказывал мне сам, – не был ею доношен, родившись не девяти, а всего семи —242— месяцев, – «как Владимир Соловьев», прибавлял он. Опасаясь за его жизнь, его в первые дни после его рождения подвешивали, завернув в заячью шкурку, к потолку бани, пока он не окреп. Первоначальное домашнее воспитание получил он под руководством своей матери Феодосии Петровны, урожденной Карабановой, отлично кончившей курс в Петроградском Екатерининском институте и лично известной покойной императриц Марии Феодоровне. Поступив затем в кадетский корпус, он вскоре перевелся из него в Калужскую гимназию (в 1841 г.). По окончании в ней курса поступил в 1849 г. в Ярославский Демидовский Лицей; и там тогда, как он говорил впоследствии, «так мало занимались», что он «испугался и соскучился», и среди зимы того же года перешел на медицинский факультет Московского Университета, поселившись в доме своих московских родственников. |
| Паломники с грохотом укатываются со святой водой к автобусам. Саша со звоном ставит сумку с бутылками, привезенными с калужского “Поля чудес”, оптового рынка (“Ты что, в Козельске водка несъедобная”), и принимается за сбор грибов. Марина уже нашла десяток свинушек, оба клянутся, что лучше нет закуски, если чуть прихватить на костре, вот только дойдем до Сашиного места на Жиздре. Тишина, дятел. В лесу Леонтьев отвлекался от монастырского общения. “Современное русское монашество плоховато… Среднего уровня монахи не могут, так сказать, лично особенно нравиться людям развитым и сильно влиять на них…”, “Не могу освободиться от досады на грубость чувств и манер во многих духовных лицах наших”. Письмо: “Прошу Вас, отец Тимофей, простить мне мою вчерашнюю вспыльчивость… Виноват и горько каюсь, но и Вас впредь прошу быть поосторожнее с моей гордостью и гневливостью” — в обществе после таких извинений впору на дуэль. Раздражали монахи, книги, поезда, Европа, пиджаки, Толстой, фотографии стариков (Дарвин, Пирогов, Островский — “Что за гадость! Чистые орангутанги”). За двенадцать дней до смерти излагает план высылки за границу — “навсегда или до публичного покаяния” — Владимира Соловьева за похвалу атеистам: “Государство православное не имеет права все переносить молча!”. Леонтьев собирался написать роман о своем обращении: “Как я из эстетика-пантеиста, весьма вдобавок развращенного, сладострастного донельзя, до утонченности, стал верующим христианином”. Примечательнее всего восторженное нанизывание собственных пороков. Этого монаха мучал вопрос: почему он не признан и не знаменит? Леонтьев горевал изысканно и страшно: “Самый глубокий блестящий ум ни к чему не ведет, если нет судьбы свыше. Ум есть только факт, как цветок на траве, как запах хороший… Я не нахожу, чтоб другие были способнее или умнее меня, я нахожу, что Богу угодно было убить меня…”. Розанов дает ответ: “Он ужасно неталантливо родился” — и ищет Леонтьеву место в Элладе, Византии, в екатерининской эпохе. Но сдвиг не только временной, но и пространственный: во Франции он был бы Теофилем Готье, в Англии — кумиром прерафаэлитов. В России ему “до смерти надоело наше всероссийское “ковыряние” какое-то” — это о великой психологической словесности, чему противовесом оказывается лишь “многообразно-чувственный, воинственный, демонически-пышный гений Пушкина”. Вот скатерть-самобранка русской культуры — Пушкин. |
| Но таким делением не вводилось окружного управления в Русской Церкви, напротив отвергалась мысль о подчиненности одних архиереев другим, даже в виде только надзора ( И. Покровский . Екатерининская Комиссия о составлении проекта Нового Уложения и церковные вопросы в ней (1766 – 1771 гг.). Казань. 1910 г., стр. 117. 787 В 1781 г. было уже 19 генерал-губернаторских округов, I. Московская губерния составляла отдельный округ, во главе которого стоял наместник или генерал-губернатор – кн. Долгоруков-Крымский, II. С. – Петербургская губ. и Выборгское наместничество с генерал-губернатором – кн. А. М. Головиным, III. Тверское и Новгородское наместничества – граф Брюс, IV. Псковское и Смоленское – кн. Репнин; V. Могилевское и Полоцкое – граф Чернышев, VI. Орловское и Курское – кн. Прозоровский, VII. Харьковское и Воронежское – Щербинин, VIII. Тамбовское и Рязанское – Каменский, IX. Тульское и Калужское – Кречетников, X. Ярославское и Вологодское – Мельгунов, XI. Владимирское и Костромское – граф Воронцов, XII. Нижегородское и Вятское – Ступишин, XIII. Пермское и Тобольское – Кашкин, XIV. Колыванское и Иркутское – Якоби, XV. Уфимское и Симбирское – Апухтин, XVI. Казанское и Пензенское – кн. Мещерский, XVII. Саратовское, Астраханское, Азовское и Новороссийское – кн. Потемкин, XVIII. Киевское, Черниговское и Новгородсеверское – граф Румянцев-Задунайский, XIX. Рижское и Ревельское – граф Броун, (К. Арсеньев. Статистические очерки России. Спб. 1848 г. стр. 113–115). В 1784 г., как известно, Азовское и Новороссийское наместничества соединены в одно Екатеринославское наместничество, во главе которого встал ген.-майор Синельников, а Потемкин стал именоваться генерал- губернатором Екатеринославским, Саратовским и Астраханским (Записки Одесск. Общ. Ист. и Древ. III, стр. 126–129). Арх. Св. Син. д. 1784 г. 28. л. 107. 1799 г. 24, л. 168. По справкам Харьков от Суздаля – в 799 вер., Пенза от Переяславля-Залесского – в 660 вер., а Симбирск – в 730 вер.; Пенза и Симбирск от Устюга – ок. 900 вер. |
| «Названное сочинение заключает в себе, кроме предисловия (совершенно излишнего), семь глав исследования. Из них первая (стр. 1–48) рисует постановку учебно-воспитательного дела в древней (до-петровской) Руси – по Домострою, по памятнику проф. Лавровского, по азбуковникам и букварям. В следующей главе второй (стр. 49–85) излагаются проекты преобразования школьного дела, относящиеся к началу XVIII столетия, – проекты Посошкова, Ладыгина и других ревнителей старинного русского направления, проекты представителей нового западного направления – Салтыкова и Курбатова, также проект Татищева. Глава третья (стр. 86–140) и четвертая (стр. 141–182) посвящены характеристике учебно-воспитательного дела при Петре В. и выяснению того положения, в котором находился тогда религиозно-нравственный элемент в правительственных школах и в частном – общественном и домашнем – воспитании. Глава пятая (183–222) трактует о состоянии религиозно-нравственного образования в период от Екатерины I до Елизаветы включительно. В главе шестой (стр. 223–302) автор говорить о состоянии того же образования во вторую половину XVIII века до екатерининских школьных реформ, о влиянии тогдашней французской философии на русское общество и о деятельности Новикова. Наконец, последняя глава (седьмая, стр. 303–400) изображает заботы Екатерины II-й о народном образовании и дает оценку ее школьных реформ по отношению их к религиозно-нравственному воспитанию. В содержании своем сочинение г. Булгакова отличается полнотой исторического материала и правильными освещением отдельных фактов. Всюду автор обнаруживает внимательное и всестороннее изучение обширной литературы, относящейся так или иначе к предмету исследования, причем от внимания его не ускользнули даже новейшие журнальные статьи, появившаяся в то время, когда писалось самое сочинение. В этом видны, конечно, живой интерес —224— и любовь к ученому труду, а не простое только отбывание неизбежной повинности. – План рассматриваемой работы отличается простотой и естественностью: никакой спутанности или повторений здесь нет. Очевидно, автор не только потрудился собрать массу материала, но и сумел разобраться в нем. В одном лишь пункте возникает у читателя недоуменье: почему школа Глюка выделена у автора из разряда правительственных школ и поставлена в разряде частных образовательных заведений, тогда как Владимирский-Буданов с достаточною основательностью разъяснил, что эта школа была «вполне правительственным учебным заведением», да и сам наш автор (на стр. 159) прямо говорит, что эта школа «была учреждена Петром В.». Но это – незначительная подробность. |
| M. Сперанский получил повеление исследовать о всех злоупотреблениях сибирского начальства. Истина восторжествовала. Виновные преданы суду, а бывший генерал-губернатор отставлен вовсе от службы” (Дмитриев, с. 188–189). … меньшого сына, брата повешенного, взял к себе во флигель-адъютанты. — Речь идет о Владимире Ивановиче Пестеле (ок. 1798–1865). На следствии некоторые из декабристов (Трубецкой, Фон-Визин, Матвей Муравьев-Апостол) показали, что он был членом Общества с 1816 г., «но давно отстал», другие (Оболенский и П. И. Пестель) утверждали, что он «о Тайном обществе не знал». «Комиссия оставила сие без внимания» (см.: Алфавит декабристов, с. 148). Ко времени восстания В. И. Пестель был полковником; 14 июля 1826 г. его произвели во флигель-адъютанты. К 1845 г. он был уже генерал-лейтенантом, к 1855 г. — сенатором, а через 10 лет — действительным тайным советником (см.: там же, с. 374–375). Кто был Рылеев: сын ли или родственник, бывшего при императрице Екатерине II петербургского губернатора или убитого в 1812 году генерала и на ком он был женат… — К. Ф. Рылеев был сыном Ф. А. Рылеева (ум. 1814), «бригадира екатерининского времени» (см.: Писатели-декабристы в воспоминаниях современников: В 2х т. М., 1980, т. 2, с. 8), «служившего главноуправляющим имениями княгини В. В. Голицыной» (Алфавит декабристов, с. 391). В 1819 г. К. Ф. Рылеев женился на дочери воронежского помещика Наталии Михайловне Тевяшевой (ум. 1853). … несколько человек детей, мал-мала меньше. — Сын Рылеевых Александр (род. 1823) умер младенцем в 1824 г.; кроме него в семье была еще дочь Анастасия (род. 1820). Вдова его от горя… тронулась в уме… отвергла милостивую заботливость государя… ни для детей. — По воспоминаниям Д. А. Кропотова, «вдова Рылеева получила семь или шесть тысяч рублей вспомоществования…» (Писатели-декабристы в воспоминаниях современников: В 2х т. М., 1980, т. 2, с. 22). По воспоминаниям другого мемуариста, известие о казни мужа она перенесла «твердо» (там же, с. 57). В 1833 г. она вышла замуж во второй раз. … и двух его братьев… — Кроме С. И. Муравьева-Апостола по делу декабристов проходили его младший брат, прапорщик Ипполит (1806–1826), член Северного общества, участвовавший в восстании Черниговского полка; он был ранен и застрелился (см.: Алфавит декабристов, с. 131, 358), и его старший брат, отставной полковник Матвей (1793–1851), один из основателей Союза спасения и Союза благоденствия, член Южного общества; участвовал в восстании Черниговского полка. Был осужден по I разряду, но по конфирмации приговорен в каторжную работу на 20 лет (срок был сокращен до 15). |
| Участвовал в разработке тем из каталога Всеправославного Собора как специалист «не из членов Комиссии». Соч.: История Поместных Православных Церквей. Т. 1–2. М., 1994; Идите и научите. Сборник проповедей. Сергиев Посад, 1998; Великие учители церкви. Клин, 1999; Христианское учение о молитве и ее значении в деле нравственного совершенствования. Клин, 1999; О святом Православии. М., 2002; Золотой век святоотеческой письменности (IV – первая половина V в.). Учебное пособие по патрологии. Сергиев Посад, 2003; Святые отцы и церковные писатели доникейского периода (I – III вв.). Учебное пособие по патрологии. Сергиев Посад, 2005. Лит.: Остапов А., прот. Защита магистерского сочинения в Московской духовной академии//ЖМП. 1970. 11. С. 14–15. Сперанский Михаил Кронидович (с. Большая Липовка Моршанского уезда Тамбовской губ., 4 августа 1888 г.– Ленинград, 2 июня 1984 г.), заслуженный профессор-протоиерей. Окончил Тамбовскую ДС (1909 г.) и Санкт-Петербургскую ДА (1913 г.). С 16 августа 1913 г.– учитель Священной Истории, катехизиса и объяснения богослужения с церковным уставом в параллельных классах 1 Тамбовского ДУ. С 1918 г.– заведующий Екатерининской школой Козловского уезда. В сентябре 1922 г. рукоположен во священника к Троицкой церкви села Глуховка. С 1925 г.– настоятель Успенского собора г. Кирсанова. Протоиерей. В январе 1930 г. вышел за штат; переехал в г. Козлов (с 1932 г.– Мичуринск), был счетным работником. В декабре 1937 г. арестован, осужден на 10 лет лишения свободы, наказание отбывал в Красноярском ИТЛ. Досрочно освобожден 30 марта 1944 г. С сентября 1944 г.– заместитель старшего бухгалтера совхоза Зеленый Гай Хоботовского района Тамбовской области. 27 декабря 1945 г. назначен в клир Иоанно-Богословской церкви в г. Рассказове, с 1947 г.– ее настоятель. С 17 февраля 1949 г.– настоятель Покровского кафедрального собора Тамбова и секретарь архиепископа Тамбовского. С 21 июля 1952 по 8 октября 1966 г.– ректор Ленинградских ДАиДС. С 17 октября 1963 г.– член Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства (по должности ректора ДА). Доцент, 2 февраля 1964 г.– магистр богословия («Введение в изучение Четвероевангелия») и профессор по кафедре Священного Писания Нового Завета. 27 мая 1972 г.– доктор богословия («Курс лекций по изучению Священного Писания Нового Завета в 3-х частях»). Член Поместного Собора 1971 г. от Ленинградских духовных школ. С 1 октября 1973 г.– заслуженный профессор. |
| «…Я думал свой народ В довольствии, во славе успокоить, Щедротами любовь его снискать - Но отложил пустое попеченье: Живая власть для черни ненавистна. Они любить умеют только мёртвых - Безумцы мы, когда народный плеск Иль ярый вопль тревожит сердце наше! Бог насылал на землю нашу глад, Народ завыл, в мученьях погибая; Я отворил им житницы, я злато Рассыпал им, я им сыскал работы - Они ж меня, беснуясь, проклинали! Пожарный огнь их домы истребил, Я выстроил им новые жилища. Они ж меня пожаром упрекали! Вот черни суд: ищи ж её любви…» Начальник, ищущий любви и почтения своих подчинённых, — это самое ничтожное и самое глупое, наверное, существо на свете и самое несчастное. ПУТИН НЕЗАМЕНИМ. НО ЭТО И НАША ПРОБЛЕМА Вот что сказать о Владимире Владимировиче — он любит сам и Россию, и народ; а насколько любит его кто-то — для него это, поверьте, абсолютно личное дело. В этом смысле он созидатель. «…Кто ни умрёт, я всех убийца тайный: Я ускорил Феодора кончину, Я отравил свою сестру царицу – Монахиню смиренную... всё я!» Пушкин это видел. Но ведь он говорил не о Борисе Годунове; он говорил об отношении. Он глубочайшим образом изучал историю и екатерининской поры, и его современной поры. Начальник во всем виноват — для России это аксиома. Нам надо к этому привыкнуть; тут чуда не свершится. Всё как было, так и будет. А чернь – здесь имеется в виду не народ, а бесконечные сплетники, клеветники, завистники и разрушители… вот это страшное болото. — Вы и в Совете, и лично видитесь. Он, наверное, прислушивается к вам? — Это человек совершенно другого масштаба и уровня во многих отношениях, в том числе и информированности, и бесконечной ответственности, которая на нём лежит, которую он очень хорошо осознает; больше, чем мы даже можем себе представить. Он человек дела, не ищущий никакой благодарности. Он, как офицер, как солдат, поставлен это делать. — Он уже себе не принадлежит. — Он абсолютно себе не принадлежит; у него только одна задача: сделать всё, чтобы страну вести, спасать, потому что это порой в буквальном смысле слова, когда у нас бесконечные наводнения, дефолты и прочее. Мы живём в экстремальных условиях, плюс военное противостояние. Ведь страшно же вспомнить какой-нибудь там «Сахалин-2», когда мы отдавали нашим западным партнёрам нефть, не получали ничего и ещё платили за то, что мы даём, а расторгнуть договор не могли. Или страшные военные действия на Кавказе, когда не могли найти пятидесяти тысяч военных, которые были боеспособны. Мы знаем, что наши западноевропейские партнёры уже говорили, что России не существует; и вопрос в том, как она будет переходить в состояние уже раздробленности; как это сделать, чтобы это было наиболее безболезненно и полезно для зарубежного сообщества. Задача огромная, страшная по своей тяжести и непониманию. Россия была спасена, но ещё же задача сохранить. У нас на крестике написано «Спаси и сохрани». Это всё лежит на этих плечах… Как было сказано: Россия — это Путин… |
|
|
