| 656 Речь идет о действительном статском советнике, члене Государственного совета, бывшем сибирском генерал-губернаторе Иване Борисовиче Пестеле (ум. 1845), отставленном от службы в 1822 г. и жившем в своей деревне Васильево (под Петербургом). И. И. Дмитриев писал о нем; «...человек умный и, вероятно, бескорыстный, но слишком честолюбивый, наклонный к раздражительности и самовластию, в короткое время пребывания своего в Сибири сделался грозою целого края, преследуя и предавая суду именитых граждан, откупщиков и гражданских чиновников. Он уничтожал самопроизвольно контракты честных людей с казною, ссылал без суда за Байкальское озеро; служащих в одной губернии отправлял за три тысячи верст в другую и отдавал под суд тамошней Уголовной палаты (…) новый сибирский генерал-губернатор M. М. Сперанский получил повеление исследовать о всех злоупотреблениях сибирского начальства. Истина восторжествовала. Виновные преданы суду, а бывший генерал-губернатор отставлен вовсе от службы» (Дмитриев, с. 188–189). 657 Речь идет о Владимире Ивановиче Пестеле (ок. 1798–1865). На следствии некоторые из декабристов (Трубецкой, Фон-Визин, Матвей Муравьев-Апостол) показали, что он был членом Общества с 1816 г., «но давно отстал», другие (Оболенский и П. И. Пестель) утверждали, что он «о Тайном обществе не знал». «Комиссия оставила сие без внимания» (см.: Алфавит декабристов, с. 148). Ко времени восстания В. И. Пестель был полковником; 14 июля 1826 г. его произвели во флигель-адъютанты. К 1845 г. он был уже генерал-лейтенантом, к 1855 г. – сенатором, а через 10 лет – действительным тайным советником (см.: там же, с. 374–375). 658 Κ. Ф. Рылеев был сыном Ф. А. Рылеева (ум. 1814), «бригадира екатерининского времени» (см.: Писатели-декабристы в воспоминаниях современников: В 2-х т. M., 1980, т. 2, с. 8), «служившего главноуправляющим имениями княгини Β. В. Голицыной» (Алфавит декабристов, с. 391). В 1819 г. Κ. Ф. Рылеев женился на дочери воронежского помещика Наталии Михайловне Тевяшевой (ум. 1853). |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Фото Владимира Гора Город Пушкин 8 мин., 08.09.2014 Судьба страны решается не только в Москве и больших региональных столицах. Игнорировать это — значит отгородиться от важной части нашей общей реальности. Недаром среди жителей мегаполисов уже не первый год растет мода на внутренний туризм с целью ближе узнать свою страну. У некоторых из малых городов России славное прошлое, но сегодня они переживают не лучшие времена. В некоторых — жизнь кипит с прежней силой. Но все они одинаково важны для понимания того, как возникла, сформировалась и живет сегодня наша страна. А значит, самое время узнать эти города в лицо. Читайте в проекте «Фомы» — «Малые города — герои России». Витрина имперской России Что в Пушкине — не поэте, а городе — самое главное? Мы с легкостью ответим: конечно, Александровский лицей и вообще все, что связано с юностью нашего национального гения. Однако в дореволюционные годы Царское Село было прежде всего любимым детищем, родным домом российских самодержцев. Д в адцать пятого января 1944 года, уже через несколько часов после того, как нацистские войска оставили Пушкин, в город вслед за Красной армией приехала делегация Ленинградского радиокомитета, всего семь человек, среди которых была поэтесса Ольга Берггольц. Она увидела Турецкую баню с пробоиной в каменном теле, но с целой, узнаваемой башенкой, покрытую золой и гарью Чесменскую колонну, Екатерининский дворец, от которого остались одни лишь стены, — да и тех могло не остаться, если бы саперы не обезвредили три заложенные немцами авиационные бомбы. Екатеринский дворец. Фото Aleks-G_wiki Поэтессу встретили почти не разрушенный войной Лицей, полуразрушенный Александровский дворец и совершенно уничтоженные Китайский театр и Белая башня. На территории Екатерининского и Александровского парков Ольга Федоровна насчитала несколько немецких кладбищ, на каждом — десятки и сотни могил. И самое страшное, что поразило поэтессу — полное безлюдье: «ни одного человека, ни одного не встретили мы на своем пути. Немцы не оставили в Пушкине русских людей. Кого замучили и убили, кто умер от голода, кого угнали в Германию. Никому из пушкинцев не пришлось дождаться дня освобождения в своем городе. Неживая тишина и полное, трагическое, угрюмое безлюдье царили на улицах, среди обугленных, полувзорванных или сожженных домов и молчаливых черных парков». Центр города Пушкин. Фото lite/Wikimedia Commons |
| Все оказалось обманом. Ну что ж, бывает… И я отправилась в другое агентство под названием «Уют». Оно помещалось на проспекте Ветеранов, в девятиэтажном доме-башне со множеством контор, представительств и всякого рода агентств. Там меня облапошили по высшему уровню. Сначала все шло по тому же сценарию: звонок хозяину, наша с ним договоренность о встрече, мои пятьсот рублей. Но что-то подсказало мне, что можно поглядеть на указанный дом еще днем, пока светло. Дом был… — вот именно был! — на углу Вознесенского проспекта и Екатерининского, но сейчас его не было, и не было уже давно: дом был снесен, а строительная площадка, на которой возвышалось только два этажа строящегося здания, была обнесена забором. Возмущенная донельзя, я тут же, с ближайшего таксофона позвонила в агентство «Уют» и все им доложила. Там быстро нашлись: — У вас записан номер 46? Ошибочка вышла. (Хорошо слышная реплика в сторону.) Татьяна! Ты опять номер дома перепутала! Клиент нервничает! Какой, говоришь? Номер 48? (Теперь уже мне.) Вас будут ждать в семь часов у дома номер 48. — Благодарю вас. Я не поленилась и еще раз вернулась на то же место. Видимо, эти два номера были у одного здания — бывшего, потому что после забора шли уже пятидесятые номера… Вечером мне что-то совсем расхотелось идти на место встречи к несуществующему дому, как расхотелось и снова звонить в агентство с таким уютным названием. Я раздумывала, обратиться сначала за разъяснениями в редакцию газеты «Из первых рук» и дать там кое-кому по рукам или идти сразу в милицию, но меня отговорил наш физик. — Да вы что, Ирина Владимировна! Газета по закону не отвечает за содержание объявлений, а милиция не может запретить вам платить деньги за услуги, которые вы покупаете. Вам захотелось заплатить пятьсот рублей за бумажку, в которой указаны ваши паспортные данные для предъявления хозяевам осматриваемых квартир? Ну, вот вы и заплатили. Ищите-ка вы лучше квартиру через знакомых, вернее будет! А то опять на лохотрон нарветесь? — На что нарвусь? Как вы сказали? — Эх вы, филологи! Лох — это вы, дорогая. |
| Даже… даже, дальновидно опережая события… каков желателен им дальнейший ход… в смысле конституционных изменений…? Поддержка союзников стоит тех восьми полков. Пока выбирал сановного посланца и инструктировал его. Пока подписывал циркулярную телеграмму Главнокомандующим, что Комитет взял на себя трудную задачу создания нового правительства. Тут и члены Комитета, иные ночевавшие в Думе, подступали теперь со своими сомненьями и предложениями. И вдруг принеслось: что к Государственной Думе подходит целый батальон! – первый за эти дни вполне собранный батальон! Ответственный момент, он многое решит в дальнейших событиях! Заволновались и забегали: что за полк? Кто-то издали рассмотрел и понял: преображенцы! К такой радостной неожиданности Временный Комитет не был готов, не была подготовлена программа, кому говорить и что. Да! А Шидловский ночью ездил в преображенское собрание? Благодарил офицеров?… Да, и вот обещали привести батальон в Думу. Бледный, взвинченный, самоуверенный Керенский рвался выступить. Но нет, уступить ему Преображенский полк Родзянко не мог – этих он должен был встретить сам! (К тому ж он начал понимать, что Керенский кричит толпе совсем не то, что нужно.) И властным жестом, какого думцы привыкли слушаться, Родзянко показал, что будет говорить сам. Однако пока они тут суетились и решали – батальон с музыкою не только вошёл в сквер и к крыльцу, но, оказывается, повалил внутрь – и никто не смел его задержать. Момент был невыгодный для выхода Родзянко, он пождал. Преображенцы теряли строй, смешивались в вестибюле и в Купольном зале – а потом в Екатерининском вытягивались и разбирались. Этот зал действительно годен оказался и для военных парадов, и даже раздутый запасной батальон в четыре шеренги далеко не занял полного карре. Михаилу Владимировичу исключительно приятно было выйти к тому именно батальону, который поддержал его ночью в решающую минуту. И собираясь идти выступать, он задумал, что после речи попросит господ офицеров зайти к нему в кабинет – и отдельно поговорит с ними сердечно. |
| 12). 109. Ин. 14. 15. 110. Кол. 3. 14. 111. Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков: итак будьте мудры, как змии, и просты, как голуби. Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас… и будете ненавидимы всеми за имя Мое (Мф. 10. 16–17, 22). 112. А мне весьма почтенны друзья твои, Боже (Пс. 138. 17). 113. Пс. 118. 25. 114. Лк. 12. 32. 115. Ин. 8. 44. 116. См.: Ис. 64. 6. 117. Пс. 29. 7, 8. 118. Мф. 18. 3. 119. РНБ PO. Ф. 1927. Д. 288. С. 275–276. 120. РНБ РО. Ф. 1927. Д. 288. 121. РНБ PO. Ф. 1927. Д. 288. 122. См. о нем т. 7, с. 181–184. 123. РГБ ОР. Ф. 425. К. 1. 124. РГБ ОР. Ф. 425. К. 1. 125. РГБ OP. Ф. 425. К. 1. 126. Представьте себе, сударыня. 127. РГБ ОР. Ф. 425. К. 1. 128. См. о нем т. 7, с. 114–116. 129. РГБ ОР. Ф. 425. К. 1. 130. РГБ ОР. Ф. 425. К. 4. 131. О ней см. Настоящее издание, т. 5, с. 487–510. 132. Лазарев Михаил Петрович (1788–1851) — выдающийся деятель русского флота и флотоводец, ученый исследователь Антарктики, адмирал. В 1827 г. отличился в Наваринском сражении, в котором под его командованием участвовали П. С. Нахимов, В. А. Корнилов, В. И. Истомин. С 1832 г. он начальник штаба Черноморского флота, с 1833 — главный командир Черноморского флота и портов Черного моря. Создал на флоте особую школу подготовки и воспитания моряков — патриотов Родины. 133. Корнилов Владимир Алексеевич (1806–1854) — выдающийся русский военно-морской деятель, ближайший соратник и ученик М. П. Лазарева. Один из главных организаторов Севастопольской обороны. В 1848 г. — контр-адмирал, с 1852 — вице-адмирал. 134. Полностью рассказ см. Настоящее издание, т. 5, с. 519–520. 135. Ф. 1166. Оп. 1. Д. 4. Л. 171–173. 136. Шахова Е. Н. Собрание сочинений в стихах/Издал внук автора Н. Н. Шахов. СПб.: «Екатерининская» типогр., 1911. — XIV, 212, 130, 322 с. Далее: Собрание сочинений в стихах. 137. PO ИРЛИ, 138. Шахова Е. Опыт в стихах пятнадцатилетней девицы. Писано в 1836 г. СПб.: Типогр. К. Вингебера, 1837. — 23 с. 139. Шахова Е. |
| 1903 год. Письмо в траурной рамке направлено Елизаветой Федоровной из Москвы родному брату великому герцогу Гессен-Дармштадтскому Эрнсту Людвигу в очень печальные для него дни, когда умерла его восьмилетняя дочь: «Мой дорогой мальчик! Я с тобой всем своим сердцем и душой… Я знаю, что твоя христианская вера и спокойствие дают тебе ту силу, которую не могут дать никакие утешительные слова… Мне не выпало на долю тех душевных тягот, которые вошли в твою жизнь. Но в то же время наши характеры в чем-то схожи. Только ты стоишь ближе к небесам, чем я. Я всеми силами стараюсь подняться, но опять соскальзываю… Горести очистили твою душу и сердце, которые всегда были, как у ребенка, но теперь стали совершенными. Сохрани это, мой дорогой мальчик. …Ее земные заботы завершены, и она сейчас рядом с нашим дорогим папой. Мира тебе, дорогая, покоя в Царстве Божьем, покоя тем людям, которые искренне любили тебя. Молимся за тебя и скорбим с тобою… Сохраняй свой “Солнечный сад” и пусть его лучи сияют всем рядом с тобой…» Это письма характеризует, прежде всего, духовную высоту самой Елизаветы Федоровны. Жизнь великокняжеской четы, особенно в тот период, когда Сергей Александрович был назначен генерал-губернатором Москвы, отмечена дружбой с выдающимся русским историком Иваном Егоровичем Забелиным, фактическим создателем первого национального Исторического музея, председателем которого после воцарения Александра III стал великий князь Сергей Александрович. Дневник И.Е. Забелина, являясь достоверным свидетельством того времени, вызывает в памяти образы великокняжеской четы, осознанно и целенаправленно содействующей сохранению и приумножению национального исторического наследия. Примечательны в этом отношении свидетельства И. Е. Забелина об участии Сергея Александровича и его супруги к работе подготовительного комитета X Археологического съезда, в изучении планов старого дворца в Кремле и организации раскопок в его подземной части. Проводились постоянные консультации с И.Е. Забелиным о приобретении и дарении Историческому музею различных экспонатов (икон, крестов, церковной утвари, древних монет, старинного оружия). Важным свидетельством этого сотрудничества являются отчеты И.Е. Забелина перед великим князем о работе Исторического музея, об открытии Екатерининского, Владимирского, Суздальского и других залов. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЕРОПКИН Петр Дмитриевич (24.06.1724 - 7.02.1805, Москва), гос. деятель, автор песнопений. Из потомственных дворян Род. в семье рижского генерал-губернатора. До 1763 г. находился на военной службе: участвовал в Семилетней войне (1756-1763), отличился в бою под Кольбергом (ныне Колобжег, Польша). С 1765 г. сенатор. В 1769-1771 гг. возглавлял Главную соляную контору в Москве. С 25 марта 1771 г. осуществлял «надзирание за здравием всего города Москвы». С 1773 г. действительный тайный советник. С 1774 по 1786 г. в отставке. С 28 июня 1786 г. главнокомандующий (градоначальник) Москвы (с этого времени генерал-аншеф). При Е. был завершен ряд значительных построек: Мытищинский водопровод, здание Присутственных мест в Кремле, Пашков дом и др., были приняты меры по благоустройству города. За труды по управлению Москвой Е. был награжден орденом св. Владимира 1-й степени (1788). 19 февр. 1790 г. уволился с гос. службы. Е. посвящены повесть «Валерия» (М., 1773) и комедия «Добродетель, увенчанная верностью» (М., 1774) М. И. Прокудина-Горского. Сохранился портрет Е. (определение личности на картине принадлежит Б. А. Косолапову) работы неизвестного художника. Поэт Д. И. Хвостов написал «Стихи на смерть П. Д. Еропкина», к-рые были опубликованы в ж. «Друг просвещения» (1805. Ч. 2. 5. С. 99-101), а затем в нем. переводе в ж. «Konstantinopel und St. Petersburg, der Orient und der Norden» (St.-Pb.; Penig, 1806. Bd. 1. S. 107-110). По просьбе Е. Киевский митр. Самуил (Миславский) командировал А. Л. Веделя для устройства домашней капеллы московского главнокомандующего. Ведель руководил капеллой с 1788 по 1792 г. Капелла Е., согласно традиции екатерининской эпохи и статусу хозяина, должна была содержать не менее 60 певчих и оркестрантов, что сравнимо с числом музыкантов в капеллах Н. П. Шереметева, Г. И. Бибикова, В. Г. Орлова . Сохранились сведения, что Е. писал хоровую музыку. В «Каталоге певческой ноте» (1793) - описи нотной б-ки неизвестного владельца - упоминаются его хоры «О, дар небес неоцененный» и «Щастливые» с краткими мелодиями, в перечне имеется указание: «хор с музыкой» на 11 и на 12 голосов. Вероятно, это были торжественные славильные хоры типа кантат. Церковное песнопение Е.- «Слава Отцу и Сыну» (вероятно, гимн «Единородный Сыне».- Ред.) - помещено в объявлении о продаже нот в московском магазине Х. Б. Гене (Реестр о продаже нот 3//Моск. вед. 1797. 22. Л. 13-14). Скорее всего в продаже имелись рукописные списки песнопения, как это было принято в то время. В наст. время ни одно из муз. произведений Е. не найдено. |
| Протоиерей А. И. Пшеничников Благовещенской, на Житном дворе, церкви священника Н. К. Лебедева: Священник Н. К. Лебедев Церковный Староста Екатерининской, в Воспитательном доме, церкви свящ. А. А. Светлова: Священник А. А. Светлов Зачатиевской, в Углу, церкви, свящ. Е. П. Островского: Неизвестный Космо-Дамианской, в Панех, церкви, свящ. П. И. Архангельского: Священник П. И. Архангельский Максимовской, на Варварке, церкви, протоиерея Н. И. Соловьева: Протоиерей Н. И. Соловьев Псаломщик С. Д. Некрасов Николо-Краснозвонской церкви, священника Г. Ф. Виноградова: Священник Г. Ф. Виноградов Кормилицын Андр. Кабанов —19— 12. Ф. И. Новиков Покровской, на Варварке, церкви священника Н. В. Цветкова: Священник Н. В. Цветков Троице-Полевской церкви, протоиерея Н. А. Соловьева: Домовая контора А. и Е. Чижовых Т-во А. Красильщикова и С-ей Т-во Ф. Елагина О-во Теплых рядов Ивановского сорока, 1-го отделения: Введенской, в Барашах, церкви, протоиерея В. Н. Руднева: M. Г. Генералов И. Авдеев Введенской, в Семеновском, церкви, священника П. В. Успенского: Священник П. В. Успенский Воскресенской, в Барашах, церкви священника В. И. Постникова: Священник В. И. Постников Священник П. Т. Скворцов С. В. Драличев Всехсвятской, на Кулишках, церкви протоиерея В. Ф. Соболева: Протоиерей В. Ф. Соболев —20— 19. Князе-Владимирской, в Садех, церкви Протоиерея Т. И. Соболева: От неизвестного Космо-Дамианской, на Покровке, церкви, свящ. М. С. Пятикрестовского: Священник М. С. Пятикрестовский А. И. Червяков Никитской, на Старой Басманной, церкви прот. М. Я. Геликонского: Протоиерей М. Я. Геликонский M. Н. Бостанжогло Петропавловской, в Лефортове, церкви, священника И. Д. Можарова: Священник И. Д. Можаров И. Павлов Покровской, на Воронцовом поле, церкви, свящ. Н. Н. Строганова: Анна Михайловна Капцова Н. Полетаев Преображенской, на Глинищах, церкви, свящ. В. И. Воздвиженского: Священник В. И. Воздвиженский А. И. Еремеев А. П. Еремеев И. П. Еремеев Трехсвятительской, на Кулишках, церкви, прот. В. С. Пятикрестовского: |
| С. Юрский с телеэкрана заявляет: «сейчас не мое время», то же говорят многие его ровесники, понятно почему; в 60е годы поэт Владимир Корнилов упрекал молодых: Мы стояли насмерть за идеи, Вы стоите – за самих себя. А за что готовы постоять нынешние? за рыночную экономику? за визу на ПМЖ в США? за гламур как философию жизни: «человек живет для того, чтоб быть богатым и знаменитым»? Ничего нового; прежде эту «философию», ограничивающую круг интересов индивидуума своей хатой с краю, называли мещанством, которое, помнится, Герцен считал несовместимым с русским характером. Неужели ошибался, как и во всем остальном? Но все же, если отбросить смешные перегибы, замешенные на эстетических предпочтениях и поверхностных знаниях, пристрастие к прежнему имеет свои основания. П.А. Вяземский, сверстник и друг Пушкина, «переживший многое и многих», всегда выказывал себя приверженцем старины: восхищался вельможами, остроумцами и выдающимися дамами XVIII века и не терпел «сатирических выходок» и обличительных произведений, включая «Горе от ума», представлявших екатерининскую Москву заповедником глупости, невежества и салдафонства; «Войну и мир» Толстого он обвинял в «отрицании и унижении истории под видом новой оценки ее», а корень «исторического вольнодумства», порождавшего «нравственно-литературный материализм» видел в безбожии, которое «опустошает небо и будущую жизнь». После смерти Пушкина Вяземский считал себя «обломком прошлого»; ему внушали отвращение прогрессисты, разночинцы, нигилисты, его тревожил нарождающийся буржуазный дух, его возмущала тенденция новейшей демократической литературы «опошлять», «низводить», «сплющивать» события в соответствии с собственным уровнем умозрения и творчества. На примере возвеличивания Белинского, почитатели которого объявляли своего кумира гением, он делал вывод об умственном измельчании эпохи. А.Ф. Кони (1844 – 1927), и не он один, называл 70е – 80е годы XIX века застойными; через столетие те же годы получают идентичное название. Но какова разница! Там Тургенев, Достоевский, А. Островский, Лесков, а у нас? ну Астафьев, Трифонов, Белов, Распутин; в близком к классикам ранге разве что высланный Солженицын. Если продолжать аналогию до 90х и далее, получим там – Толстого, Чехова, Бунина, а у нас, простите, Б. Акунина, Пелевина, Улицкую; естественно посещает подозрение о закате культуры. |
| С резким протестом против объединения школ, как его понимало думское большинство, выступил протоиерей Гепецкий 173 . «Об объединении школ во всяком случае еще не надо говорить, – сказал он, – мы стоим накануне великой реформы, накануне оживления приходской жизни, накануне обновления ее. И вот тогда, когда нам удастся это оживление, тогда я уверен в том, что не будет никакого в этом отношении деления школ на разряды, а будет единая церковно-приходская школа». Накануне этого события, по мнению отца Гепецкого, говорить об объединении школ могут «только легкомысленные или враждебные религии люди или, наконец, бездушные бюрократы». Таким образом, декларированная епископом Митрофаном программа подчинения Церкви всего начального народного образования была связана отцом Гепецким с планами возрождения самодеятельной церковно-приходской общины, которую тогда усиленно пропагандировали октябристы. Социал-демократ Сурков 174 указал в своем враждебном церковным школам выступлении, что в продолжение 3-годичного курса в церковно-приходских школах из 30 часов еженедельных занятий Закону Божию, церковно-славянскому чтению и церковному пению посвящается около 15 часов, и лишь остающееся время грамоте. Не давая, по мнению оратора, сведений, нужных и полезных для крестьянина, церковно-приходская школа лишь убивает в народе интерес к знанию, не говоря уже о «пропаганде», которая в ней ведется. «Это, – заявил Сурков, – духобойня, а не школа». «Что же заставляет вас давать не такую школу, – обратился оратор к октябристам, – ведь темнота народная – вы, господа, прекрасно знаете – вам другой раз мешает, потому что фабриканту какому-нибудь нужно, чтобы стояли у станка рабочие все-таки несколько образованные, а нашим священникам это не особенно нравится, потому что в темной воде лучше можно ловить рыбу...». Не надежным казалось духовенству и отношение к законопроекту думских крестьян, среди которых вели пропаганду социал-демократы. 4 ноября протоиерей Никонович записал в своем дневнике слышанный им разговор группы крестьян – представителей различных фракций, собравшихся около стола в Екатерининском зале Таврического дворца. |
|
|
