| – Если я вас правильно понял, театры могут спать… то есть, я хотел сказать, работать спокойно? – Но мы требовали и будем требовать, чтобы росли внебюджетные доходы и посещаемость. Просто так раздавать деньги – сколько выклянчим у государства и поровну всем сестра’м по серьгам – не будем. Всё будет по заслугам, по труду и по потребностям, с учётом всех факторов. Государство оказывает поддержку, но при этом учреждение культуры должно работать – ради результата. – Поговорим о военно-историческом обществе, об адекватном преподавании истории, воспитывающей граждан, которые будут жить в России, улучшать свою страну, а не соображать, куда бы при первой возможности уехать на ПМЖ… – Военно-историческому обществу всего несколько месяцев. Оно было создано в апреле нынешнего года. Прошёл учредительный съезд, мы занимаемся организационными вопросами, формируем исполком, что не помешало нам открыть несколько памятников, созданных на спонсорские средства. Мы провели несколько крупных фестивалей и, как правило, на спонсорские средства, с минимальным участием бюджета. Совсем недавно прошёл огромный исторический фестиваль в ближнем Подмосковье, рядом со МКАД, посвящённый XVII веку. Можно на сайте Минкульта ролик посмотреть: и реконструкции боёв, и ремёсла, и десятки тысяч гостей, и театрализованные представления, карнавалы, целое шоу. Это очень полезно: люди начинают интересоваться этой эпохой, приезжают на фестиваль, а там главное событие – битва Шуйского с Болотниковым. А некоторые впервые услышали эти имена, начнут интересоваться, книги почитают. Или вот военно-исторический фестиваль в Калининградской области, который мы поддерживаем – «Гумбинненское сражение»: историческая реконструкция посвящена забытой победе Российской армии в первые дни Первой мировой войны. Открыли памятник Зое Космодемьянской – в Рузе, рядом с местом, где она геройски погибла. – К 200-летию войны 1812 года отечественный кинематограф, как нарочно, не обрадовал зрителя ни одной лентой, приличествующей этому великому событию. За исключением кинохалтуры о поручике Ржевском… |
| Он подтвердил, что действительно Бутово для Москвы и области было основным местом расстрелов и что ответственные исполнители, подписавшие обнаруженные в архивах акты о приведении приговоров о высшей мере наказания в отношении 20 760 человек, «работали» на полигоне. Так удалось определить, что эти люди расстреляны в Бутово. В подавляющем большинстве других мест такой четкой привязки нет. По питерским, например, захоронениям масса вопросов: непонятно, кто убит в Левашово, кто – на Ржевском полигоне. Этот товарищ ушел из органов во время Великой Отечественной войны. Он был хозяйственник, в органах оказался мальчишкой в годы Гражданской войны. Может быть, он и принимал, конечно, в чем-то участие – у энкавэдэшников принято было всех своих «мазать кровью». Но, во всяком случае, во время войны он ушел из системы, работал в 1960-е году директором того, что сейчас называется «шоу на льду». Изумляет в истории этого человека, что второй раз он женился на женщине с явно священнической фамилией. Год назад к нам приезжала его внучка – православный иконописец, она буквально месяца за два до того, как приехать сюда, узнала, что ее любимый дедушка, кого она считала вообще диссидентом, в 1930-х годах был тем, кем он был. Водить ее по полигону было сложнее, чем Владимира Владимировича Путина. Там было понятно, что говорить. А здесь было совершенно непонятно, как с ней, бедной, общаться. Еще я видел здесь человека из соседней деревни, который уже после войны работал в НКВД водителем. Кстати, «душегубки» – машины, в которых труба с выхлопными газами направлялась внутрь фургона, травя приговоренных уже по пути, так что когда их привозили на место казни, они уже были в таком состоянии, что не могли оказывать никакого сопротивления, – на самом деле придумали вовсе не немцы, как нас учили в советских школах. Их изобрел здесь ответственный за исполнение приговоров Исай Давыдович Берг. А вот тот шофер из соседней деревни до начала 1950-х годов возил сюда трупы расстрелянных и умерших в московских тюрьмах. |
| А. Митрофанова — Я промолчу. Я каждую неделю к занятиям готовлюсь. В. Легойда — А это по необходимости. Я как раз хотел сказать: когда нет необходимости. Я не помню, говорили мы с вами об этом или нет. Но что для меня кажется принципиально важным в этих спорах о литературе. Мне кажется, что у многих людей отсутствует понимание одной простой вещи, особенно когда сегодня начинают говорить люди образованные, подготовленные нередко: «Ну как можно восьмиклассникам — «Преступление и наказание», девятиклассникам или десятиклассникам — «Войну и мир», «Капитанская дочка», «Дубровский» — чуть ли не в пятом классе». Я недавно перечитал и тоже подумал: что я мог там в школе понять? Как один мой друг говорит: «Три раза прочел «Войну и мир» в поисках персонажа поручика Ржевского. Первый прочел, подумал, что читал невнимательно. Второй раз… И так далее…» Я тоже помню из детства «ша, Маша, я — Дубровский», но понятно, что в «Капитанской дочке» это не обнаруживается.. . (Смеется.) Но нравится это кому-то или не нравится, но важно понимать, что для подавляющего большинства людей школа — это начало и конец активного большого чтения. А. Пичугин — Для кого-то даже не начало. В. Легойда — Институт уже для меньшего количества. Понятно, что программа, что нет времени. Но, дорогие друзья, прежде чем принимать решения ответственные, если мы реально хотим и заинтересованы в том, чтобы люди читали, чтобы люди знакомились с шедеврами мировой литературы, что если мы в этом видим смысл, не обязательно утилитарный, но в том числе какой-то еще — возрастания личности и прочее, то взвешивая на одной чаше весов, на одну, если мы положим понимание, возможность ребенка проникнуть во все сложности, важно понять, что на другой? А на другой лежит, как говорил Глеб Жеглов, пистолет бьет все 10 твоих аргументов. На другой лежит очень простая вещь. Подавляющее большинство детей, которые не узнают, что есть роман «Война и мир» в школе, они его, скорее всего, не прочтут. Это надо очень хорошо понимать. А. Митрофанова |
| По центру Мурома очень приятно прогуляться, с гостиницами, общепитом и точками для фотосессий полный порядок. В ближайшее время появятся новые интересные и полезные места. - Гостиницу «Русь» выкупили москвичи, после ремонта она станет лучшей в городе, подождать осталось немного. В планах - открыть памятник поручику Ржевскому, ведь пьесу «Давным-давно», по мотивам которой потом сняли «Гусарскую балладу», написал наш земляк - Александр Гладков. Есть идеи по реконструкции древнего деревянного кремля, но пока этот проект совершенно неподъемный по финансам. Кроме того, для его реализации нужно снести полгорода. Думаем над новым, более скромным вариантом, - делится начальник муромского отдела туризма Анастасия Симонова. Хотя на самом деле «более скромная» крепость уже есть. В гостиничном комплексе «Усадьба» в деревне Дмитриевка (Владимирская трасса) имеется небольшой острог. Тут же - баня, ветряная мельница, горка, домики-избы, лошади-коровы-козы-куры-гуси, деревенские продукты и прочие экологически чистые радости жизни. А местный самогон, который по секретному рецепту настаивает на целебных травах владелец заведения Андрей Шмелев, - не банальный спиртной напиток, а самое настоящее лекарство. Гуси - налево, хрусталь - направо Когда-то во времена дефицита в Гусь-Хрустальный ехали с приземленной целью - закупиться посудой. Нынче это тоже актуально, однако нужно быть предельно осторожным. - Очень много китайских подделок, в особенности на хрустальном рынке, что на Октябрьской улице. Поэтому лучше всего идти в фирменный заводской магазин при музее хрусталя - дороже, зато точно оригинал. Стоит еще посетить с экскурсией и само предприятие, там очень интересно. Когда мастера выдувают из расплавленного стекла изделия - это зрелище впечатляющее. Правда, экскурсии доступны лишь по будням, - предупреждает директор историко-художественного музея города Гусь-Хрустальный Николай Скулов. Это что касается хрусталя. С гусями - отдельная история. Птица сия здесь очень любима, а гусеводство - традиционная отрасль местного птицеводства. |
| LVI. Письмо к царю Алексею Михайловичу грека Василия Иванова о словесных приказаниях патриарха Иерусалимского, касающихся до патриарха Никона и Афанасия митрополита иконийского; о разглашении Мелетием в Яссах данного ему тайного поручения; о шубах Мелетием распроданных и о растраченных им деньгах и проч. (Получ. 3 июня 1665 г) Перевод с греческого письма, каково писал к великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцу греченин Василий Иванов в нынешнем в 173-м году июня в 3 день, а на Москве в Посольском Приказе подал то письмо греченин Анастас Юрьев. Благочестивому, Богом венчанному, Богом почтенному и победителю, великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцу, Московскому, Невскому, Владимирскому, царю Казанскому, царю Астраханскому, царю Сибирскому и иных многих государств государю и обладателю. Благожеланно бью челом и покланяюсь, и облобызаю стопы ног твоих. Не малое было дарование и доброта, Богом венчанный христианский царю, то есть, что от твоего христианского великого царствия прял есми, учинил меня тайного работника святому царствию твоему, и я было радуяся пошел работать прилежно, а яже ненавидяй добра дьявол , что от твоего царского величества повеление, чтоб я опять в друго ряд ехал таможе, где преже был. И яз вашего царского величества повеления не ослушался, но был есми и в друго ряд нещадя головы своей, чтоб мне совершить всякие дела вашего царского величества сполна, якоже и о патриарших грамотах, которые дал есми Перфилью то бо есть истинно, что писано в них, что после Пасхи думал ехать и приитти. Такоже иныя грамоты дал есми Захарью Алексееву, двоюродному брату Христофорову Колареву, который живет тут. Первая грамота та есть, что взял есми сперва преж от патриарха, а другую от меня, и о том в той грамоте писал есми, что мне приказывал блаженнейший патриарх, и дал есми их в руки Захарию и Перфилию, и потом опять шел Иван Алексеев, и в те поры поспел архидьякон Досифей блаженнейшего патриарха, чтоб было ему всякому промыслу помешал богатую и дарованную десную душевное дело, всяким своим навожением дьявольским смутил многим сердца человеком, ожидали многое время, чтоб надо мною зло сотворити, сколко что и стало мне, невозможно мне проехать через Черкасы, приити и поклонитися святому и Богом венчанному вашему царствию с теми делами, что вез с собою. |
| 7. Грамота гетмана войска Запорожского Ивана Брюховецкого к царю Алексею Михайловичу о распоряжениях его касательно поимки посланного с письмами от патриарха Никона к восточным патриархам. Получена 1 февраля 1666 года. Перевод белорусского 683 писма, каково к великому государю и великому князю Алексею Михайловичу всеа великия и малыя и белыя росии самодержцу прислал боярин войска Запорожского гетман Иван Мартиновичь Брюховецкии, Разрядного Приказу с подьячим с Ывашком Дорофеевым Февраля в 1-м числе нынешнего 174-го году. Божиею милостию великому государю царю и великому князю Алексею Михаиловичю всеа великия и малыя и белыя росии самодержцу московскому, киевскому, владимерскому, новгороцкому, царю казанскому, царю астараханскому, царю сибирскому, государю псковскому и великому князю литовскому, смоленскому, тверскому, волынскому, подолскому, югорскому, пермскому, вяцкому, болгарскому и иных, государю и великому князю Новгорода низовские земли, черниговскому, резанскому, полоцкому, ростовскому, ярославскому, белоозерскому, удорскому, обдорскому, кондынскому, витепскому, мстиславскому и всеа северные страны повелителю и государю иверские земли, карталинских и грузинских царей и кабардинские земли черкаских и горских князей и иных многих государств и земель восточных и западных и северных отчичю и дедичю и наследнику и государю и облаадателю, вашему царскому пресветлому величеству. Боярин и верного войска вашего царского пресветлого величества запорожского гетман Ивашко Брюховецкий, яко верный и во веки неотступный холоп, ниско, до лица земли упадаючи перед пресветлыми вашего царского пресветлого величества маестату ногами со всем верным войском вашего царского пресветлого величества Запорожским, челом бью. Дан в Гадиче генваря 21 дня 1666-го. У подлинного листу нанизу написано гетманскою рукою: Вашего царского пресветлого величества благодателя моего милостивого верный холоп и наинижший подножок пресветлого престола боярин и гетман верного войска вашего царского пресветлого величества Запорожского Ивашъка Брюховецкий. |
| Мое участие в церковной галицийской работе ограничилось выработкою плана, участием в нескольких братских собраниях православных и униатских священников в г. Тарнополе и поддержкой о. Титова из Ставки. Вся же остальная, запутанная и сложная работа была проведена осторожным и настойчивым проф. Ф. И. Титовым, которому и должна принадлежать честь за нее. Не скажу, однако, чтобы галицийское и буковинское дела не причиняли мне огорчений. В служебных вопросах мы с о. Титовым не расходились. Но где дело касалось лично о. Титова – его материальных интересов и наград, там мы оказывались на разных плоскостях. Мне пришлось употребить большое насилие над своей совестью, чтобы заставить митрополита Владимира выполнить чрезмерное и, по существу, несправедливое требование о. Титова о сохранении за ним всех его многочисленных киевских окладов. Чрез несколько месяцев, после его прибытия на театр военных действий, он совсем неприкровенно стал напоминать мне о необходимости наградить его митрою. В порядке наград митра являлась для о. Титова весьма преждевременной. Но его напоминания были так решительны, что я, скрепя сердце, сделал представление Св. Синоду. Последний обычно удовлетворял все мои ходатайства, всегда рассматривавшиеся в моем присутствии. Но тут у меня не хватило духу, чтобы защищать награду, к которой меня вынудили. И Синод отклонил представление. После этого мне пришлось иметь очень неприятное объяснение с о. Титовым, значительно ухудшившее наши отношения. Глава III. На верхах. Новые назначения. Польский вопрос Всё более сгущавшаяся атмосфера нашей государственной жизни способствовала тому, что в 1916 году на государственном горизонте то и дело меркли звезды. Закатилась так внезапно оказавшаяся на государственном небосклоне звезда министра внутренних дел А. Н. Хвостова. Назначенный, как мы видели, с соизволения и благословения Григория Ефимовича, Хвостов сумел войти в полное доверие «старца» и стал его «собинным» другом. Другом он оказался, однако, вероломным. Скоро открылось, что им сорганизован план убийства Распутина, при посредстве некоего Ржевского и известного иеромонаха Илиодора. Эту хвостовскую махинацию раскрыл другой «друг» Хвостова и его товарищ по должности министра внутренних дел Степан Петрович Белецкий. Можно представить, какую бурю негодования подняло в сердце императрицы это разоблачение. А. Н. Хвостов был тотчас уволен от должности министра внутренних дел. Никакого другого назначения ему не было дано. На его место назначили нового распутинца, члена Государственного Совета Б. В. Штюрмера. |
| Половина Серенска при Ольгерде принадлежала Москве, а другая – Литве. Поэтому очень трудно точно определить, где тут была граница Москвы с Литвой. Не от этой ли путаницы произошло очень мудреное и непонятное определение границ Рязанского княжества с Литвой времен Витовта 42 . «Рубеж Рязанские земли переславские моея вотчины, вынемши Тулу, Берестей, Ретань с Паши, Дорожен, Зоколотень Гордеевский, говорил рязанский князь Иван Феодорович, и Витовту в нее не вступаться». Известно, что Мценск в XV в. принадлежал Литве и был пограничным с Рязанским княжеством, а Любутск граничил с Московским 43 . Границей собственно Московского княжества с Литвой при Василие Димитриевиче и Витовте была назначена р. Угра; г г. Перемышль, Лихвин, Козельск, Тросна принадлежали Москве. Позже, при договоре Василия Темного с Казимиром Козельск был записан на обыск. Но обыска не было по заключении мира и Козельск остался за Москвой. Смоленская область, завоеванная Витовтом, по договору 1408 года к востоку не заходила за р. Угру. От р. Угры литовская граница через верховья Обши и Днепра шла на Ржеву (московскую) к пределам Тверского княжества 44 . Границы между Литвой и новгородско-псковскими владениями совпадали с прежними границами Новгорода со Смоленским и Полоцким княжествами, вошедшими в состав Литвы. У новгородцев, далеко раскинувших свои владения, всюду были сместные пограничные пункты. На востоке у них сместными с московско-владимирскими князьями были гг: Торжок, Волох, Бежичи и др., а на юге сместными с Литвой оказались Великие Луки, Ржева (новгородская) и еще волостей десять менее значительных. Великие Луки, Ржева и др. области принадлежали Новгороду, но дань платили нескольким лицам. С ржевских областей платилось великим князьям литовскому и московскому, а также новгородскому владыке и боярам. По этому случаю в сместных городах приходилось иметь по два тиуна. И действительно, в Торжке были новгородский и московский, в Луках – новгородский и литовский, и суд был пополам. Полагают, что такие отношения к Лукам, Ржеву и пр. |
| Попробовал с детской наивностью спроектировать в переписке с друзьями сшитый белыми нитками синтез крепостной полицейской государственности с православно-монастырским благочестием для неведомо какими средствами остановленного, замороженного в своей первобытности народа. И – пошел дальше, найдя прямое или косвенное поощрение со стороны своего духовника о. Матфея Ржевского. Ужаснувшись своего оплотенения в пафосе художественного творчества, он покаянно отверг все плотское и уморил себя голодом в подвиге спиритуализма. С молодости безоглядно·несся по ультра-несторианскому пути служения зову человеческой природы. Опомнившись, изнемог на православном перепутье, на попытке связать человеческое и божье и, потеряв равновесие, соскользнул в спиритуализм, т. е. в ересь монофизитскую. На муки Гоголя откликнулся Архимандрит Феодор Бухарев, профессор Московской и инспектор Казанской Духовной Академии. В глуши 40 и 50-х годов он воспел необычайно патетический гимн сочетанию во Христе двух естеств и, по образу этой тайны, сочетанию в православии правды царства Божия, как на небе, так и на земле, в историко-культурном творчестве человечества. Другими словами, воспел гимн Халкидонскому догмату. Не убедил он в этом ни Гоголя, с которым переписывался, ни официальную цензуру, которая запретила печатание его трудов. Пылкий и непокорный, он снял сан и продолжал до смерти свою проповедь . Реабилитация православия о. Феодора Бухарева и объективная критика его построений ждет своего любовного исследователя, который наверное спокойно докажет, что о. Бухарев, оправдывая во Христе светлые стороны культурного строительства, был чужд несторианского уклона, т. е. преклонения пред культурой, как самоценностью, а подчинял и покорял ее Христу в иррациональном синтезе. Халкидонская мерка оправдывала в главном и основном о. Бухарева, а не официальную цензуру, отвергшую такое богословие во имя монифизитского пренебрежения к правде человеческой. Достоевский тоже богословствует своими художественными образами. |
| 65 С приказами не спорят. Приказов не оспаривают. Приказы выполняют. Этот единственный закон испокон веку держит на себе армию. …Приказ Люндеквиста Сережа выслушал со спокойным, неожиданно помертвевшим лицом. ПАРИЖ – слово-печать, скрепляющее смертный приговор. Париж… – Поймите, Сережа, – Люндеквист перешел с официально сухого тона на дружеский, положил руку на плечо вытянувшегося перед ним прапорщика, – собственно, это ни в коей мере не означает эмиграции. Вы остаетесь таким же членом организации… Ну, или почти таким же. – Владимир Ялмарович, – Сережа, казалось, принял предложенный тон, – вероятно, я должен подать Вам прошение об отставке? – Да, разумеется, мы обязаны Вас комиссовать. Собственно, медицинское заключение уже готово. Вы можете сейчас написать, присаживайтесь за мой стол. На мое имя. 66 Русоволосый, со спокойно правильным лицом авиатор в расстегнутой меховой куртке появился в дверях сарая, на ходу запихивая во внутренний карман небольшую книгу – Сережа успел заметить, что это был «Валден» Торо. – Чудинов, – коротко представился он, обменявшись крепким рукопожатием с Сережей. – Ржевский. – К сожалению, придется подождать минут десять, взлетать пока темновато. Но на поле, пожалуй, лучше пройдем сейчас. – Товарищ со мной, – бросил он дремавшему, сидя на ящике у выхода на аэродром, красноармейцу. – После ареста Берга усилился контроль, – отвечая на Сережин взгляд, сказал он, быстро и легко шагая по промерзшей земле летного поля. …Несмотря ни на что, Сережино сердце охватил радостный холодок, когда перед ними возникла из предрассветного сырого тумана как будто уже летящая конструкция «Блерио»: хрупкие сочленения деревянных планок и рам, обтекаемая форма медного бензобака, сиденья, мотор… – Аэроплан… – Сережа невольно протянул руку, коснулся гладкой деревянной рейки, покрытой темным лаком… «Звезды ни с какими успехами авиации не станут ближе». О да, конечно же, Вы, как всегда, правы, Николай Степанович! Но… Чудинов невольно усмехнулся, заметив этот детский жест, жест мальчика, потянувшегося к настоящему аэроплану… Аэроплан – щемящая сказочная мечта мальчиков девятисотых годов… Вверить жизнь этим легким, радостно легким крыльям, улететь покорять пресловутые terrae incognitae …Разве эти крылья не донесут к скалам, в которых сверкает огненный столп хаггардовской «She» ? Африка… Как многие мальчики девятисотых годов, Петр Чудинов бредил неведомыми землями и воздухоплаванием… И, как самое естественное и простое, две мечты соединились в одну – в мечту о воздушном исследовании Африки, в мечту невозможно далекую, но осуществимую. Несколько лет напряженной работы после окончания коммерческого училища – конечно, не отрываясь от аэронавтики, – и необходимый капитал будет составлен. В конце концов есть пример Шлимана. |
|
|
