| Лето 1084 г. Владимир провел в гостях у брата Ростислава, в Переяславле, сторожа границу. Братья вместе выходили в степь, за р. Супой. Активные боевые действия начались в сентябре. Подъезжая к городку Прилуку, Всеволодовичи внезапно столкнулись с 8-тысячным половецким войском. Братья не растерялись и хотели биться, но оказалось, что брони на возах были отправлены вперед. Пришлось спасаться за стенами (всю жизнь потом вспоминал Владимир эту оплошность). Осаждать Прилук половцы не стали, и 8 сентября русское войско выступило к городку Белая Вежа, что на р. Остре. Там удалось разбить еще один половецкий отряд, истребив его целиком - " два мужа толко утекоста " , захватить двух " князей " - " Багубарсовых братьев: Асеня и Сакзя " . Едва отбили половцев на левом берегу Днепра, как пришлось мчаться на правый и здесь биться с ними сначала под Торческом, затем совершать броски к Юрьеву, Красну, Варину, везде громя орды грабителей, а после - новый поход на Волынь. Состарившийся Всеволод утрачивал контроль за государственными делами. Владимиру все в большей степени приходилось брать управление государством на себя. По поручению отца он снова воюет с Ярополком Изяславичем и заключает с ним мир, после чего тот был вскоре заколот собственным дружинником неизвестно по какой причине. В начале 90-х гг. половецкий натиск усилился. В 1092 г. степняки разорили три городка. Организовать эффективный отпор им тогда не удалось. Вскоре Всеволод умер. Новым киевским князем, как старший в Ярославовом роду, стал Святополк Изяславич. Владимир мог бы сохранить за собой Киев, но уступил. Возможно, из опасения нового половецкого нашествия. На следующий год война с половцами под руководством неопытного Святополка закончилась страшным разгромом и разорением Киевщины. Разбитое войско русских князей бежало с поля битвы из-под Треполя. В водах разлившейся р. Стугны Владимир потерял брата Ростислава и чуть было не утонул сам. В дальнейшем Святополк и Владимир действовали порознь. Киевский князь, пытавшийся оказать помощь осажденноме Торческу, снова был разбит. Зато Мономах сумел защитить Левобережье и более того - ему удалось, после боя у Халепа, на правом берегу, заключить с половцами почетный мир, обменявшись с ними пленными, выручить своих дружинников. |
| Предостерегает Владимир и от лжи, пьянства и блуда: «...в том бо душа погыбаетъ и тело», – пишет он. Сам Мономах предстает в своем «Поучении» человеком необычайно деятельным: «Еже было творити отроку моему, то сам есмъ створил, дела на войне и на ловех, ночь и день, на зною и на зиме, не доя собе упокоя». Владимир выступает ревностным поборником просвещения: «Его же умеючи того не забывайте доброго, а его же не умеючи, а тому ся учите», – говорит он и ссылается на своего отца Всеволода, который «дома седя», т. е. находясь в Киеве, изучил пять языков, «в том бо честь есть от инех земль». Одним из положительных качеств князя является его щедрость, постоянная забота о приумножении и распространении своего доброго имени. Поэтому необходимо, отмечает Владимир, пришедшего «гостя», простого или знатного, одарить, накормить и напоить, поскольку эти люди «мимоходячи прославлять человека по всем землям, любо добрым, любо злым». В быту князь должен быть образцом для окружающих: посетить больного, проводить покойника, ибо все смертны. Семейные отношения нужно строить на уважении мужей к женам: «Жену свою любите, но не дайте им над собою власти», – наставляет он. Таким образом, в «Поучении» Мономах охватывает довольно широкий круг жизненных явлений. Он дает четкие ответы на многие социальные и нравственные вопросы своего времени. Вместе с тем «Поучение» является весьма ценным материалом для представления о личности самого автора – первого известного нам мирского писателя Древней Руси. Прежде всего, это человек широко образованный, хорошо знающий литературу своего времени. В своем произведении он использует Псалтырь, Паремийник, поучения Василия Великого , Ксенофонта и Феодоры к детям, помещенные в «Изборнике 1076 г.», «Шестоднев». При этом Псалтырь служит Мономаху средством выражения своего психологического состояния. Опечаленный встречей с послами братьев, предложивших ему объединиться, чтобы выгнать Ростиславича, Владимир берет Псалтырь: «...в печали разгнух я, и то ми ся выня: «Векую печалуеши, душе? Векую смущавши мя?» Его душа опечалена намерениями братьев начать междоусобную войну, а они гневаются на него, Владимира, отказавшегося с ними объединиться и «креста переступити». |
| Но так было не всегда. При жизни Святослава Ярославича, отца Олега, князя Черниговского, а затем и Киевского (с 1073 по1076 гг.) двоюродные братья Олег и Владимир были очень дружны. Они ходили в совместный поход против чехов (как союзники поляков). По возвращении из похода Владимир узнает о рождении своего первенца – Мстислава (Гарольда), крестным отцом которого становится Олег. Однако после смерти Святослава Ярославича в Киев возвращается изгнанный им и Всеволодом старший Ярославич – Изяслав. Всеволод Ярославич перебирается из Переяславля южного в Чернигов. При этом он ограничивает свободу его истинного хозяина – Олега и отдает свою Переяславльскую вотчину сыну Владимиру Мономаху. Олег же оказывается без княжеского удела в Русской земле и в последующие годы силой пытается восстановить справедливость, становясь на защиту интересов всех Святославичей, оказавшись после гибели в 1078 г. Глеба Святославича старшим среди них. Так разгорается конфликт между двумя княжескими ветвями. Владимир Всеволодович Мономах являет собой пример совершенно иного рода – благоверного князя – и смирением своим достигает Киевского престола. После смерти отца в 1093 г. он уступает Киев Святополку Изяславичу, хотя, если бы захотел, мог бы отстоять его силой. В 1094 г. уступает Чернигов Олегу Святославичу, не желая кровопролития. Более того, прощает Олегу убийство в 1096 г. своего второго сына Изяслава под Муромом. Поселяется в маленьком Переяславле, а Любечский съезд 1097 г. закрепляет за ним эту вотчину. По кончине князя Святополка Изяславича в 1113 г. по праву старшинства, заповеданного Ярославом Мудрым, в Киеве должен был сесть Олег Святославич, но на престоле оказывается … Владимир Мономах! Мало того, что Олег Святославич уступил Владимиру Киевское княжение, он еще и выступил, чтобы защитить столицу Руси, против половцев, узнавших о смерти киевского князя. Незадолго до смерти Олег Святославич вместе с Владимиром Всеволодовичем организовывают совместное торжество по перенесению 2 мая 1115 г. мощей святых Бориса и Глеба как символ «братней любви» и примирения двух родов. |
| На Долобске началось дело теперь с молчанья: «И после молчания сказал Владимир: “Брат, ты старше меня, говори первый, как бы нам позаботиться о Русской земле”». Владимир был вежлив, знал свое место младшего и вызывал высказаться старшего. «И сказал Святополк: “Брат, уж ты начни”» – у тебя есть своя программа, у меня ее толком нет. «И сказал Владимир: “Как я могу говорить, а против меня станет говорить твоя дружина и моя, что он хочет погубить смердов и пашню смердов”». Здесь выходило уже, что против Владимира шла предварительная агитация в обеих дружинах и было уже готово обвинение его в пренебрежительном отношении к жизненным интересам народной массы, тех самых «худых» смердов, за которых обычно распинался он же сам. Добросовестная или недобросовестная была эта агитация, печерский редактор, как и Сильвестр, не уточнил; но здесь позиция для Мономаха создавалась куда более эффектная, чем у Сильвестра: он оказывался один, как перст, в стане как чужих, Святополковых, так и своих дружинников, среди смердолюбцев – представителем бесчеловечности. Его речь, почти дословно воспроизведенная и в этой редакции рассказа, обрушивалась на головы противников как разоблачение не только их недомыслия, но и их сговора. Зато и действие ее вышло сильнее: противники не просто умолкли, а тут же единодушно и открыто признали свою неправоту. «И сказала вся дружина: “Впрямь, воистину так оно и есть”». Мономах поднят до уровня своей прабабки, «мудрейшей из жен» Ольги, и читателю «Повести», конечно, вспоминалось тут красочное словцо, примененное в свое время к ней: Мономах одним метким ударом «переклюкал» своих близоруких противников в споре, направив против них их же аргумент, как та элегантно «переклюкала» самого византийского царя, не сказав ему дурного слова, дав ему предварительно окрестить себя и увернувшись от брачных его предложений ссылкой на канон, запрещавший брак между крестницей и крестным. Естественно в новом рассказе, наконец, было и то, что заключительная фраза Святополка оказалась с многозначительным дополнением: «Теперь, брат, я готов [идти на половцев] с тобою», и отпали благодарственные слова Мономаха за творимое двоюродным братом «Русской земле» «великое добро». |
| Эти государственно–политические воззрения складывались параллельно с деятельностью «московских собирателей» и политическим расцветом Москвы. Ключевский дал краткую характеристику этого идеологического построения и его содержания: «Московским политикам начала XVI в. мало было брачного родства с Византией (т. е. с принцессой Софьей Палеолог. — И. С.), хотелось породниться и по крови, притом с самым корнем или мировым образцом верховной власти — с самим Римом. В московской летописи того века появляется новое родословие русских князей, ведущее их род прямо от императора римского. По–видимому, в начале XVI в. составилось сказание, будто Август, кесарь римский, обладатель всей вселенной, когда стал изнемогать, разделил вселенную между братьями и сродниками своими и брата своего Пруса посадил на берегах Вислы–реки по реку, называемую Неман, что и доныне по имени его зовется Прусская земля, «а от Пруса четырнадцатое колено — великий государь Рюрик». Московская дипломатия делала из этого сказания практическое употребление: в 1563 г. бояре царя Ивана, оправдывая его царский титул в переговорах с польскими послами, приводили словами летописи эту самую генеалогию московских Рюриковичей… Хотели осветить историей и идею византийского наследства. Владимир Мономах был сын дочери византийского императора Константина Мономаха, умершего за 50 лет с лишком до вступления своего внука на киевский стол . В московской же летописи, составленной при Грозном, повествуется, что Владимир Мономах, вокняжившись в Киеве, послал воевод своих на Царьград воевать этого самого царя греческого Константина Мономаха, который с целью прекратить войну отправил в Киев с греческим митрополитом Крест из Животворящего Древа и царский венец со своей головы, то есть мономахову шапку, с сердоликовой чашей, из которой Август, царь римский, веселился, и с золотой цепью… Владимир был венчан этим венцом и стал зваться Мономахом, боговенчанным царем всея Руси. «Оттоле, — так заканчивается рассказ, — тем царским венцом венчаются все великие князья владимирские…» …Основная мысль сказания: значение московских государей как церковно–политических преемников византийских царей основано на установленном при Владимире Мономахе совместном властительстве греческих и русских царей–самодержцев над всем православным миром» . 3. Инок Филофей и его мессианские идеи |
| 2. Владимир Мономах встречается перед началом похода со Святополком на Долобске: " Рече Святополкъ: " се азъ брате готовъ есмь с тобою ... " И въста Володимеръ и Святополкъ и целовастася и поидоста на Половце " (Стлб.265). И Игорь Святославич встречается со своим братом Всеволодом. " И рече ему буй туръ Всеволодъ: " ...Седлай, брате, свои бръзыи комони, а мои ти готови... " (С.11-12). 3. Владимир Мономах идет в поход 1111 г.с сыновьями и племянниками: " и поидоша возложивше надежю на Бога и на Пречистую Матерь Его, и на святыя ангелы Его и поидоша въ 2-ю неделю поста, а въ пятокъ быша на Суле..., а в неделю поидоша в нюже хрестъ целують...И възложиша всю свою надежю на хрестъ со многими слезами. И оттуде приидоша многи реки... и поидоша к Донови въ вторникъ. и оболичишася во броне и полки изрядиша и поидоша... и князь Володимеръ пристави полкы своя едучи предъ полкомъ пети тропари и коньдакы хреста честнаго и канунъ Святой Богородици... " (Стлб.266). И Игорь Святославич идет в поход 1185 г. с сыном и племянником: " Мужаимеся сами: преднюю славу сами похитимъ, а заднюю си сами поделимъ! " (С.21). Владимир как благоверный князь возлагает надежду на помощь Божию, Игорь рассчитывает только на свои силы. Различаются цели похода, различаются и подходы в их осуществлении. 4. В обоих походах первая битва приходится на пятницу. Поход 1111 г.: " В пятницю завътра месяца марта въ 24 день собрашася Половци изрядиша Половци полки своя и поидоша к боеви. Князи же наши възложише надежю свою на Бога и рекоша: " оубо смерть намъ зде. да станемъ крепко. " И целовашася другъ друга. възведше очи свои на небо. призываху Бога Вышняго. и бывшю же соступу и брани крепце. Богъ Вышний возре на иноплеменникы со гневомъ. падаху предъ хрестьяны. и тако побежени быша иноплеменьници. и падоша мнози врази наши супостати предъ Рускыми князи и вои... И поможе Богъ Рускымъ княземъ. и въздаша хвалу Богу въ тъ день " (Стлб.266-267). Поход 1185 г.: " И рече Игорь къ дружине своей: " Братие и дружино! Луце жъ бы потяту быти, неже полонену быти... " А половци неготовами дорогами побегоша къ Дону великому... Игорь къ Дону вои ведетъ! .. Русичи великая поля чрьлеными щиты прегородиша, ищучи себе чти, а князю славы. Съ зарания въ пятокъ потопташа поганыя плъкы половецкыя, и рассушась стрелами по полю, помчаша девкы половецкыя, а съ ними злато, и паволокы, и драгыя оксамиты... " (С.10, 12, 13). Где тут вспомнить о Боге и воздать хвалу Ему за победу, если душа богатством ослеплена! |
| А.Р. Андреев Скачать epub pdf Часть I. Основные города и уделы Владимиро-Суздальского княжества Владимиро-Суздальское княжество , крупнейшее государственное образование в Северо-Восточной Руси X–XIII веков на территории междуречья Оки и Волги. В процессе феодализации здесь выросли в X-XI веках города Ростов, Белоозеро, Ярославль, Муром, Суздаль. Центром земли был Ростов. Первоначально связь Ростовского края с Киевской Русью выражалась лишь в уплате дани. Местные разноплеменные дружины участвовали в походах князя Олега на Киев (около 882), и Царьград (907). Киевский князь Владимир Святославич пытался прочнее связать Ростовскую землю с Киевским государством – в Ростове княжили его сыновья Борис и Ярослав, в Муроме – Глеб. По разделу Киевской земли между сыновьями Ярослава Мудрого (1054) Ростовская земля досталась Всеволоду Ярославичу. В это время возвышается Суздаль, куда Владимир Всеволодович Мономах с переходом края в 1093 году в его владения сажал князьями своих сыновей Ярополка, затем Юрия. Суздальскому княжеству пришлось выдержать тяжёлую феодальную войну с Олегом Святославичем, пытавшемся завладеть северной вотчиной Мономаха (1096). В связи с этой усобицей Владимир Мономах основал в 1108 году мощную крепость на реке Клязьме – Владимир. Юрий Долгорукий, первый князь Суздальской земли родоначальник Владимиро-Суздальской династии, укреплял княжество и оборонял его от болгар. При нём выросли новые княжеские города и крепости, главным образом в черноземном центре княжества – «ополье» (Коснятин в устье реки Нерли – 1134, Переяславль-Залесский и Юрьев-Польский – 1152, Дмитров – 1154, укрепление Москвы – 1156). Его сын и преемник Андрей Боголюбский (1157–1174) продолжал политический курс отца на усиление княжеской власти и гегемонию княжества в русской земле. Однако её центром он считал не Киев, а Владимир, который сделал столицей княжества. В 1174 году он пал жертвой боярского заговора, в организации которого, по видимому, участвовал Глеб Рязанский. Боярская знать при поддержке Глеба Рязанского, хотела утвердить на Владимирском престоле угодных ей князей. |
| Жену свою любите, но не давайте ей власти над собою. В заключение всего имейте страх Божий. Добрых знаний, которые имеете, не забывайте; при том учитесь тому, чего не знаете, как мой отец, который, сидя дома, знал пять языков, и была ему за то честь от других народов. Леность – мать всякого зла; она заставит забыть известное и не научит новому; привыкнув же делать добро, человек не будет ленив ни в каком добром деле. Да не застанет вас солнце в постели; так жил мой блаженный отец и все совершенные мужи. Утром он воздавал Богу хвалу; а потом, при восходе солнца, прославлял Господа с радостию; затем он садился думать с дружиною или творить суд, ехал на охоту или чтобы проехаться; ложился спать, ибо от Бога присуждено спать в полдень: в это время почивает и зверь, и птица, и человек». Рассказав затем о своих подвигах во время походов и на охоте, Владимир Мономах в заключение всего обращался к своим детям и ко всем читателям своего поучения с таким наставлением. «Прочитав это писание», – говорил он, – «постарайтесь быть прилежными в добре, славя Бога со святыми Его. Не бойтесь, дети, смерти ни от войны, ни от зверя, но творите мужеское дело, как Бог подает. Я ведь, тоже был в опасности и в битвах, и на охотах, падал с коня; но никто не убьет вас и не повредит вам, если не будет на то воли Господней; но коль скоро от Бога назначено будет умереть, то ни отец, ни мать, ни братья спасти ни смогут. Отеческое наблюдение хорошо, но Божие еще лучше“. Андрей Боголюбский. Другим замечательнейшим, после Владимира Мономаха , князем земли русской во время уделов был Андрей Боголюбский. Если Владимир Мономах оставил по себе память князя миротворца, то Андрей Боголюбский прославился особенно тем, что положил на Руси основание твердой единодержавной княжеской власти и перенес столицу русского государства с юга на северо-восток России, из Киева в свой родной город – Владимир на Клязьме. Андрей Боголюбский был князем владимиро-суздальской области. Эта отдаленная, окраинная страна долго находилась в таком пренебрежении среди русских удельных князей, что никто из них не желал брать ее в управление. |
| Не скрыл Мономах и своих преступлений: сколько избил он людей и пожег русских городов. И после этого в качестве примера истинно благородного, христианского поведения он приводит свое письмо к Олегу, об изумительном по своей нравственной высоте содержании которого мне не раз приходилось писать. Во имя провозглашенного Мономахом на Любечском съезде князей принципа: “Кождо да держит отчину свою” — Мономах прощает побежденному противнику Олегу Святославичу (“Гориславичу”), в битве с которым пал его сын Изяслав, и предлагает ему вернуться в его отчину — Чернигов: “А мы что есмы, человеци гревши и лихи? — днесь живи, а утро мертви, днесь в славе и в чти (в чести), а заутро в гробе и бес памяти (никто помнить нас не будет), ини собранье наше разделять”. Рассуждения вполне христианские и, скажем мимоходом, крайне важные для своего времени при переходе к новому порядку владения Русской землей князьями на рубеже XI и XII веков. Образованность после крещения Руси Важной христианской добродетелью при Владимире была и образованность. После крещения Руси Владимир, как о том свидетельствует Начальная летопись, “…нача поимати у нарочитые чади (то есть у лиц привилегированного сословия) дети и даяти нача на учение книжное” . Строки эти вызывали различные догадки, где проводилось это “учение книжное”, были ли это школы и какого типа, но ясно одно: “учение книжное” стало предметом государственной заботы. Наконец, другой христианской добродетелью, с точки зрения Владимира, явилось милосердие богатых по отношению к бедным и убогим. Крестившись, Владимир стал прежде всего заботиться о больных и бедных. Согласно летописи, Владимир “повеле всякому нищему и убогому приходити на двор княжь и взимати всяку потребу, питье и яденье, и от схотьниц кунами (деньгами)”. А тем, кто не мог приходить, немощным и больным, развозить припасы по дворам. Если эта его забота и была в какой-то мере ограничена Киевом или даже частью Киева, то и тогда рассказ летописца чрезвычайно важен, ибо показывает, что именно считал летописец самым важным в христианстве, а вместе с ним и большинство его читателей и переписывателей текста — милосердие, доброту. Обычная щедрость становилась милосердием. Это различные акты, ибо акт добродеяния переносился с человека дающего на тех, кому давалось, а это и было христианским милосердием. |
| После поражения нанесенного сразу двум половецким группировкам сложились условия для перенесения боевых действий на территорию противника, но сначала русские князья постарались внести раскол в его ряды. Зимой следующего года Владимир Мономах и Олег Святославич отправились в ханские ставки " къ Аепе и (ко) другому Аепе, и створиша миръ... " закрепив его женитьбой своих сыновей Юрия и Святослава на половчанках. Прошел спокойно еще один год и 2 декабря 1109 г. воевода Дмитр Иворович, посланный Мономахом, захватил половецкие вежи " у Дона " . Ипатьевская летопись дополняет, что захвачена была целая " 1000 вежь " . Здесь мы впервые в летописи встречаем упоминание р. Дон. Давно, со времен Святослава Игоревича не бывали здесь русские. Налицо начало нового этапа войны, - переход к качественно новой и тактике, и стратегии . Перед нами пример глубокого, несомненно, исключительно конного, рейда, совершенного не ради добычи, а, главным образом, в виде опыта, ради проверки расчетов передвижения конной колонны на дальнее расстояние; проверки реакции противника, его способности к ответным действиям. То, что позднее получило название разведки боем. О реакции половцев сведений нет. Одновременно возникает вопрос. Действительно ли к Дону ходил Дмитр Иворович, или же к Донцу? Донец , конечно же, ближе, да и численность летучего отряда посланного в набег переяславским князем не могла превышать 2-3 тысячи сабель. Поэтому, учитывая мнение Б.А.Рыбакова, считавшего, что летописцы под Доном подразумевали Донец, оставим пока вопрос открытым. Под 1110 годом встречаем сообщение о выдвижении войск Святополка Владимира и Давыда к Воиню - крепости у впадения Сулы в Днепр. Туда же, судя по дополнению Ипатьевской летописи, подходили и половцы. Противники разошлись без боя. В.Н.Татищев добавляет, что только до Воиня смогли дойти из-за стужи и падежа коней, так как было это ранней весной. Быстрота реакции и поспешность выступления свидетельствуют о незначительности привлекавшихся сил. То, что об осаде не упоминается, говорит о том, что противник был обнаружен еще на подходе и оповещение осуществлялось при помощи сигнализации (дымовой?). В свою очередь отход половцев без боя показатель того, что и они своевременно были предупреждены своей разведкой о подходе русских. Позднее степняки все же сумели переправиться через Сулу и прорваться к Переяславлю, где разорили много сел. Взяли они полон и возле городка Чучина. В таких условиях было очевидно, что только новый крупномасштабный поход с решительными целями мог переломить ситуацию, заставив хищных соседей держаться подальше от границы. Необходимо было заставить кочевников принять бой в невыгодных для них условиях и нанести им максимальные потери. |
|
|
