| Послы обещались именем царя, что в Польше уже не будет русских войск, но ни за что не соглашались дать обещание платить крымскому хану постоянную дань, как настаивал было султан. Подкупленный Шафировым, муфтий стал толковать в султанском диване, что, по корану, грешно будет теперь начинать войну, и таким образом в июне 1713 г. заключен был окончательно мир на 25 лет. Граница между Турцией и Россией проведена была промеж рек Самары и Орели. Карл XII обязан был немедленно удалиться из турецких владений. Однако он пробыл в Турции после того еще с год, напрасно стараясь поправить потерянное дело и снова произвести разрыв Турции с Россиею. Не ранее как летом 1714 года, потерявши уже всякую надежду, он уехал из Турции через Трансильванию, не в сопровождении хана, как предполагалось прежде, а переодетый, в виде частного путешественника, и 22-го сентября прибыл в свой город Штральзунд, находившийся в Померании. Примечания 5. Это не помешало, однако, обласкавши пленников, разослать их в Сибирь, а к графу Пипперу, который сдался добровольно и не мог быть причтен к числу военнопленных, Петр придрался за то, что, еще находясь при короле своем, он оказывал себя враждебным к России. Петр обязывал его заплатить 50000 руб. за сожженные русскими голландские корабли ошибкою вместо шведских. Пиппер дал царю вексель на требуемую сумму, но как по этому векселю не были получены деньги, то Петр держал его в тюрьме. 6. До сих пор существует под Полтавою высокий холм, называемый " шведскою могилою " , куда ежегодно отправляется крестная процессия в годовщину Полтавской битвы. 7. Ингерманландская, обнимавшая вновь приобретенное Балтийское Поморье, прежние земли: Новгородскую, Псковскую, Белозерскую и верхнюю Волгу до Романова; Архангельская, заключавшая Северное Поморье, Вологду и часть нынешней Костромской губернии; Московская, обнимавшая середину государства (нынешние губернии: Московскую, Тульскую, часть Калужской, Рязанскую, Владимирскую и часть Ярославской); Смоленская, в которую входила ныняшняя Смоленская и часть Калужской губернии; Киевская, обнимавшая гетманщину и большую часть нынешних губерний: Харьковской, Курской и Орловской; Азовская, куда причислялись берега Дона с его притоками в губерниях: Тульской и Рязанской, вся Воронежская, часть Харьковской, Курской, Тамбовской и Пензенской; Казанская, в которой заключалось все Поволжье от Юрьевца вплоть до Астрахани и Терека, а также восточная полоса до Яика, а на западе Пенза с прилежащими городами; наконец, Сибирская, в которую входила вся Сибирь, а также Пермь и Вятка с их городами. Первыми губернаторами были назначены в Петербургской - князь Меншиков; в Архангельской - князь Петр Алексеевич Голицын; в Московской - Тихон Никитич Стрешнев; в Смоленской - Петр Самойлович Салтыков; в Киевской - князь Дмитрий Михайлович Голицын; в Азовской - адмирал Федор Матвеевич Апраксин; в Казанской - Петр Матвеевич Апраксин; в Сибирской - князь Петр Матвеевич Гагарин. |
| В варяжской саге о расположении «земляного пути» сообщал Ижьберн, «приятель» русского князя. В значении «друг, сторонник» это слово встречается в речи князя Игоря Ольговича в статье 1145 г. Ипатьевской летописи. Но, памятуя новгородский рассказ о Любечской битве, здесь можно предположить и более узкое значение: «тайный сторонник». Новгородский и киевский рассказы о Любечской битве были соединены впервые только в Первой подборке Новгородской Карамзинской летописи. Варяжский и корсунский рассказы в древнерусской письменности так никогда и не были сведены. В ПрЖ распространенной редакции был вставлен пересказ истории Ижьберна, но как раз описание взятия Корсуня пропущено. Из-за того, что оба рассказа существовали параллельно, нельзя понять, что перекрыли раньше – водопровод или «земляной путь». Вероятнее всего, попытка наладить снабжение города через Карантинную бухту относится к периоду после разрушения водопровода. Реальные подробности взятия Корсуня в Особом житии заключены в легендарную оправу. Сюжет «добывания невесты», вторичный в летописи, в житии становится главным. Владимир послал «воеводу своего князя Олега» к корсунскому князю просить дочь в жены. Ему отказали, потому что он был язычником, и Владимир отправился походом на Корсунь. Взяв город, он «князя корсуньсково и со княгинею поимал, а дщерь ихъ к себ въ шатер, а князя со княгинею привяза у шатерныя сохи, и съ ихъ дщерию пред ними безаконьство сотвори». После этого Владимир их убил, а их дочь отдал в жены Ижьберну, которого поставил наместником Корсуня. Затем воеводы Олег и Ижьберн отправляются в Царьград сватать Анну, сестру царей Василия и Константина. Сюжет с дочерью Корсунского князя изначально входил в предание, так как в распространенном ПрЖ сказано: «Князя и княгиню уби, а дщерь ихъ за Ждьберномъ». Этот рассказ совпадает с историей женитьбы Владимира на княжне полоцкой Рогнед по версии Владимиро-Суздальского летописания. Она изложена под 6636 (1128) г. во всех летописях этой семьи: Лаврентьевской, Радзивиловской, Троицкой и др. Статья 1128 г. отличается от рассказа «Повести временных лет» под 6488 (980) г., где ничего не говорится о позоре Рогнед (см.: Гл. 2. 2). Суздальская летопись воспроизводит позднюю версию: здесь названо имя полоцкого князя Рогволода, а не самой княжны; упомянут только ее старший сын Изяслав, родоначальник местной княжеской ветви; вся история призвана объяснить, почему «мечь възимають Рогволожи внуци противу Ярославлимъ внукомъ». На самом деле Ярослав был вторым сыном Рогнед и Владимира, следовательно, таким же Рогволодовым внуком, как и полоцкие князья. Именно потому, что Рогнед была прабабкой киевских князей, в «Повести временных лет» ей уделено столько внимания, и она единственная из языческих жен Владимира названа по имени. Но суздальского летописца предание заинтересовало только в аспекте происхождения полоцких князей. Сопоставить его с «Повестью временных лет» он не удосужился. |
| В. Д. Королюк полагал, что поход был направлен против племен хорватов (Перемышль) и дулебов (Червен), но это вызывает большие сомнения. По мнению В. В. Седова, дулебы – название более крупного племенного объединения, давшего впоследствии начало волынянам, древлянам и отчасти дреговичам. Их археологические культуры почти неразделимы. Хорватов он локализует только по Днестру. 319 Высказывается предположение, что Перемышль и Червенские города были хорватскими княжествами и подчинялись не Чехии, хотя и граничили с ней, а Венгрии. Возможно, что непосредственно перед походом Владимира они были захвачены Польшей. 320 Память о походе Владимира на Польшу как значительном событии сохранялась в Галицкой Руси, куда вошли впоследствии Червенские города, и в XIII в. Как пример он упоминается под 1227 г. в Галицко-Волынской (Ипатьевская) летописи. О войнах с Чехией не только ничего не сказано, но, наоборот, под 1254 г. летописец Даниила Галицкого подчеркивает, что до его князя «ни Святославъ Хоробрыи, ни Володимеръ Святыи» не ходили на Чехию. Можно предположить, что поход на Польшу и только что захваченные ею Червенские города был после 995 г. и потому не вошел в источник Иакова. Однако, в «Памяти и похвале» Иакова помимо сведений о первой польской войне отсутствует еще и сообщение о походе на хорватов в 992 г. Общепризнанным является мнение, что именно этот поход помешал польскому князю Болеславу, сыну и наследнику Мешко, прийти на помощь Оттону III в войне с лютичами. 321 Скорее всего, поход Владимира на ляхов через тогдашнюю чешскую территорию состоялся все-таки в 979 г. Либо источник Иакова, либо он сам намеренно выпустил все сведения о столкновениях с Польшей. Вероятно, именно поход на Червенские города принес Владимиру очередную жену– «вторую чехиню». 322 Ее сыновьями были Мстислав, князь Тмуторокани, и Святослав, княживший у древлян. Далее следуют известия о походах на вятичей и родственных им радимичей. И те и другие отложились от Киева. Видимо, это произошло после гибели Святослава. В НС и «Повести временных лет» упомянуты два похода один задругам. Святославу тоже пришлось ходить на них дважды. В «Памяти и похвале» поход на радимичей предшествует походу на вятичей, в летописи он указан после похода на ятвягов. Более правильной представляется последовательность в источнике Иакова – радимичи были западными соседями вятичей и непосредственно соприкасались с полянами и северянами. Рассказ о походе на радимичей дополнен колоритными подробностями о воеводе Волчьем Хвосте, который разбил их на реке Пищане (правый приток Сожа). Его имя было хорошо известно. В новгородском рассказе о Любечской битве Ярослава Владимировича со Святополком Ярополчичем в 1016 г. так назван киевский воевода. Конечно, к тому времени настоящего Волчьего Хвоста уже не было в живых, потому в киевском рассказе, сохранившемся в НС и «Повести временных лет», это имя и не упоминается. Зато новгородцы считали, что именно он выкрикивал оскорбления: и сами они плотники, и князь у них хромой. |
| Здесь очень важно для нас выражение Святослава о Переяславце: " То есть середа в Земле моей " . Каким образом Переяславец мог быть серединою земли Святославовой? Это выражение может быть объяснено двояким образом: 1) Переяславец в земле моей есть серединное место, потому что туда изо всех стран свозится все доброе; Переяславец, следовательно, назван серединою не относительно положения своего среди владений Святослава, но как средоточие торговли. 2) Второе объяснение нам кажется легче: Святослав своею Землею считал только одну Болгарию, приобретенную им самим, Русскую же землю считал по понятиям того времени владением общим, родовым. Святослав спешил окончить свое княжение на Руси: он посадил старшего сына, Ярополка, в Киеве, другого, Олега, - в земле Древлянской. Это вовсе не значит, чтобы этими волостями ограничивались владения русских князей: уже при Олеге все течение Днепра до Киева было в русском владении, в Смоленске и Любече сидели мужи киевского князя; Ольга ездила и рядила землю до самых северных пределов Новгородской области; следовательно, деление Святослава означает, что у него было только двое способных к правлению сыновей, а не только две волости - Киевская и Древлянская; остальные же волости оба брата должны были поделить между собою, как после Ярославичи, усевшись около Днепра, поделили между собою волости отдаленнейшие. Как после Ярославичи теснились все в привольной родине своей, около Днепра и Киева, около собственной Руси, не любя волостей северных и восточных, так и теперь оба сына Святославова садятся на юге, недалеко друг от друга и не хотят идти на север. Но если князья не любили севера, то жители северной области, новгородцы, не любили жить без князя или управляться посадником из Киева, особенно когда древляне получили своего князя. Новгородцы и после любили, чтобы у них был свой князь, знавший их обычай; до сих пор они терпели посадника киевского, потому что во всей Руси был один князь, но теперь, когда древляне получили особого князя, новгородцы так же хотят иметь своего. Послы их, по преданию, пришли к Святославу и стали просить себе князя: " Если никто из вашего рода не пойдет к нам, - говорили они, - то мы найдем себе князя " . Святослав отвечал им: " Если бы кто к вам пошел, то я был бы рад дать вам князя " . Ярополк и Олег были спрошены - хотят ли идти в Новгород - и, по изложенным выше причинам, отказались. Тогда Добрыня внушил новгородцам: " Просите Владимира " . Владимир был третий сын Святослава, рожденный от Малуши - ключницы Ольгиной, сестры Добрыни. Новгородцы сказали Святославу: " Дай нам Владимира " . Князь отвечал им: " Возьмите " . Новгородцы взяли Владимира к себе, и пошел Владимир с Добрынею, дядею своим, в Новгород, а Святослав - в Переяславец. |
| Подтверждают факт княжения Давида Святославича в Новгороде, по мнению А. А. Молчанова, и 2 сфрагистических памятника, найденных при раскопках в Новгороде в слоях 2-й половины XI в. В одном случае это княжеский знак – вертикальная черта с большим отрогом в виде большого зубца, отогнутого влево, с добавочным отрогом внутрь, вырезанный на деревянном цилиндре – бирке-замке вирника; в другом – на можжевеловой палочке (фрагментированном изделии неизвестного назначения) он вырезан вместе с тамгой в виде двузубца прямоугольных очертаний, которая атрибутируется Мстиславу Владимировичу, сидевшему в Новгороде до и после «Хронологическая последовательность их новгородских княжений как нельзя лучше иллюстрируется соседством тамг обоих лиц на одном и том же (В. Л. Янин приписывал этот знак Глебу Святославичу, занимавшему Новгородский стол в 1068–1078 гг.). В Смоленске Давид Святославич княжил до Любечского съезда 1097 г., когда, по его решению, он получил отчий Чернигов, престола которого победители (великий князь Киевский Святополк Изяславич и Переяславский князь Владимир Мономах) лишили старшего из Святославичей – Это событие, несмотря на длительное изучение всех аспектов, связанных со съездом, до сих пор вызывает недоумение у многих специалистов. При этом позиция Давида Святославича, который фактически не принимал участия в борьбе своего старшего брата Олега Гориславича против Святополка Изяславича и Владимира Мономаха, но получил от князей-победителей Черниговский стол, тогда как Олег Святославич вынужден был удовлетвориться Новгородом-Северским, остается непонятной. Более того, когда после осады Стародуба Олег пришел в Смоленск, где княжил Давид, «не прияша его Олег лишь смог пополнить здесь свою изрядно поредевшую дружину и ушел к Мурому. В. Н. Татищев сообщает, что в 1096 г., после заключенного под Стародубом с Олегом Святославичем перемирия (которое для последнего из-за фактического поражения равнялось капитуляции), Святополк Изяславич и Владимир Мономах «уложили междо собою Чернигов дать Давиду Святославичу, Ольгу для его безпокойств – Муром, Ярославу и Святославу братиям – Северу и Тмуторокань… Но сего Олегу до съезда не несомненно, был посвящен в эти намерения союзников, поскольку в упомянутом Святославе следует, по-видимому, усматривать как раз его сына Святошу. Это решение Святополк и Давид скрепили браком своих детей – Николы Святоши и дочери Святополка Анны, чем и связали руки Давиду Святославичу. Да и сам Святоша вынужден был в дальнейшем поддерживать своего тестя во всех его авантюрах в западных землях Руси, за что тот и наградил зятя, дав ему в держание половину Волыни с . |
| XI. Димитрий Иванович со своим братом, с князем Владимиром Андреевичем и с остальными воеводами стали на костях на поле Куликове, у речки Непрядвы. Страшно и жалостно было в то время видеть, как лежали христианские трупы на берегу у великого Дона, и Дон река три дня текла кровью. Великий князь сказал: «Сосчитайте, братья, сколько у нас нет воевод и сколько нет молодых людей». Тогда сказал московский боярин, Михайло Александрыч: «Государь, великий князь, у нас нет сорок бояр московских, двенадцать князей белозерских, тридцать новгородских посадников, двадцать князей белозерских, тридцать новгородских посадников, двадцать бояр коломенских, сорок серпуховских, тридцать панов литовских, двадцать бояр переяславских и т.д. – а всего посечено татарами полтретья ста тысяч и три тысячи». (Из рассказов Водовозова). 8. Родной край Край ты мой, родимый край! Конский бег на воле, В небе крик орлиных стай, Волчий голос в поле. Гой ты, родина моя! Гой ты, бор дремучий Свист полночный соловья, Ветер, степь да тучи. (Гр. А. Толстой). 9. Родина Ведь на свете белом Всяких стран довольно, Где и солнце ярко, Где и жить привольно. Но и там, при блеске Голубого моря, Наше сердце ноет От тоски и горя, – Что не видят взоры Ни берез плакучих, Ни избушек этих, Сереньких как тучи. Что же в них так сердцу Дорого и мило? И какая манит Тайная к ним сила? (Плещеев). 10. Родина Мила мне русская природа И быт родного мне народа, Все ежедневные картины, Поля, и села, и равнины, И шум колеблемых лесов, И звон косы в лугу росистом, И пляска с топаньем и свистом Под говор наших мужичков; В степи чумацкие ночлеги, И рек безбережный разлив И скрип кочующей телеги, И вид волнующихся нив. Люблю я тройку удалую И свист саней на всем бегу, На славу кованную сбрую И золоченую дугу; Люблю тот край, где зимы долги, Но где весна так молода, Где вниз по матушке по Волге Идут безчисленны суда... (А. Толстой). 11. Русский гимн Боже, Царя храни! Сильный, державный, Царствуй на славу нам, Царствуй на страх врагам, Царь православный, |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Благоверная Анна Новгородская — принцесса викингов, ставшая русской святой 8 мин., 23.02.2024 Благоверную Анну Новгородскую, больше известную ее современникам под именами Ингигерды или Ирины, можно без преувеличения назвать самой выдающейся женщиной эпохи. «Я ей не доверяю, потому, что она умнее конунга, но не хочу уклоняться от беседы с нею», — говорил о княгине норвежский военачальник Эймунд Рингссон. Житие Анны Новгородской Церковное предание говорит, что имя Анна вторая жена Ярослава Мудрого шведская принцесса Ингигерда (в православии Ирина), получила после принятия уже на закате своей жизни монашества. Сам святой благоверный князь Ярослав прославился как мудрый правитель: хотя ему приходилось почти постоянно вести войну, он, по словам летописца, воевать не любил. Во внешней политике Ярослав, как и его отец, святой князь Владимир, Креститель Руси, больше надеялся на дипломатию и взаимовыгодные отношения. Супруга была под стать ему: «Я ей не доверяю, потому что она умнее конунга (князя Ярослава. — Прим. ред. ), но не хочу уклоняться от беседы с нею», — говорил, как передает одна из саг, Эймунд Рингссон — норвежский военачальник, который командовал наемной дружиной на службе князя Ярослава. Алексей Транковский. Ярослав Мудрый и шведская принцесса Ингигерда Ингигерда родилась в 1001 году и была дочерью первого христианского короля Швеции Олафа Шётконунга. Дома она получила прекрасное образование, много изучала Священное Писание и знакомилась с основами государственного управления. Считается, что Ингигерда знала с детства славянский язык, так как её мать, королева Астрид, была дочерью ободритского князя (ободриты — союз славянских племен в VII–XII bb. — Прим. ред. ). Оказавшись на Руси, она взяла себе имя Ирина. Ингигерда была плоть от плоти своего сурового и воинственного народа, сильной и решительной: в скандинавской саге «Прядь об Эйдмунде» говорится, что Ярослав послал ее лично возглавить войско, отправленное им против полоцкого князя Брячислава. Позже, оказавшись в плену, она выступила миротворцем в споре между обоими князьями. Впоследствии ей же отводилась роль арбитра в спорах между этими правителями. |
| Биография Давида Святославича также полна загадок. В «Повести временных лет» он впервые упоминается под 1095 г.: «Иде Давыд Святославич из Новагорода . Большинство исследователей отмечают, что в «послужном списке» Давида значится княжение в Муроме (1076–1093 гг.), Новгороде (1093–1095 гг.), Смоленске (1095–1097 по решению Любечского съезда князей 1097 г. он – князь Черниговский. Имеются и другие даты княжений Давида сообщению В. Н. Татищева Святослав Ярославич посадил в марте 1073 г. Давида на княжение в Новгород Великий, где он находился до конца 1076 – начала 1077 г., когда его сменил брат Замечу, что в перечне князей Великого Новгорода, читаемого в Новгородской первой летописи младшего извода под 989 г., эти данные отсутствуют. В Тверской, Ермолинской, Львовской и некоторых других летописях записано, что после ухода из Новгорода в Туров в 1088 г. Святополка Изяславича «Новегороде седе Давыд в 1088 г. Давид попытался сесть на княжение в Новгороде, но Всеволод Ярославич посадил там сына Владимира Мономаха . В перечне князей Великого Новгорода отмечено: «Давыд приде к Новгороду княжить; и по двою лету выгнаша По мнению О. М. Рапова, эти события произошли в 1093 г. после смерти великого князя Всеволода Ярославича, «когда Святославичи развили политическую активность и начали добиваться для себя новых территорий»; и княжил Давид в Новгороде до 1095 г., когда, поссорившись с новгородцами, ушел в Смоленск, выгнав оттуда сына Владимира Мономаха В Новгородской первой летописи младшего извода и в Софийской первой летописи под 1095 г. записано: «Иде Святополк и Володимерь на Давыда к Смоленьску и даша Давыду Как считает О. М. Рапов, Святополк Изяславич и Владимир Мономах силой вынудили Давида Святославича вернуться из Смоленска, отобранного у сына Мономаха Изяслава, в Новгород, но новгородцы не захотели повторно принять его, и Давиду пришлось снова вернуться в Смоленск. «Владимир Мономах пожертвовал Смоленском в пользу Давида, однако взамен Смоленской земли он получил Муромскую, куда посадил на княжение сына да еще и Новгород Великий, где сел его старший сын |
| Итак, первые просветители Российской земли, св. великий князь Владимир и сын его великий князь Ярослав 1-й, вот какую благословляющую руку изображали на св. иконах в новосозданных ими храмах – более с именословным перстосложением. Этим явственно доказывается, что они таковое перстосложение для благословения приняли от греков, и напрасно Денисов утверждает, что они приняли от греков перстосложение двуперстное и одно только двуперстное. А если с начала крещения русской земли было употребляемо на благословение именословное перстосложение, как свидетельствуют приведённые нами памятники, то этим явственно доказывается, что в молении употреблялось изначала крещения Руси троеперстное сложение, что подтверждают между прочим изначала русского христианства почивающие в киевских пещерах мощи преподобных. Правда, на св. иконах изображение троеперстного сложения руки встречаем весьма редко, но это потому, что святые в молитвенном положении на древних иконах обыкновенно изображаемы были с распростёртою дланию, а иногда и со обеими распростёртыми и воздвигнутыми дланями, как это можно видеть на многих древних преподобнических иконах и показано в старописьменных иконописных подлинниках, где именно изображение руки с распростёртою дланию именуется «рукою молебною» – пишется именно: «рука молебна» или «обе руки молебны». Посему-то с троеперстным изображением молебной руки древние иконы встречаются весьма редко. Итак, первобытные памятники, созданные князем Владимиром и сыном его Ярославом явственно доказывают, что Денисов несправедливо сказал, будто с начала крещения принято в русской земле двуперстное сложение и единственно только двуперстное. Разбор пятого ответа. Свидетельства св. книг, приведённые Денисовым в доказательство того, что якобы св. Владимир принял от греков двуперстное сложение На основании двух Корсунских икон, представляющих не только двуперстное, но и именословное перстосложение, с которым двуперстное имеет близкое сходство, и на основании новгородских Корсунских врат, имеющих позднее западное происхождение и представляющих перстосложение латинское, – на основании этих двух памятников сделав решительное заключение, что будто князь Владимир при крещении принял и предал России двуперстное сложение, что будто бы и в древлегреческой церкви употреблялось для крестного знаменования и благословения именно двуперстное и только двуперстное сложение, Денисов как будто и сам чувствовал недостаточность приведённых им оснований и неосновательность сделанного из них заключения. |
| Скачать epub pdf 165. Роман Мстиславич, князь галицкий сын Мстислава II Изяславича, великого князя киевского, от брака с дочерью Болеслава III Кривоустого, короля польского, неизвестной по имени (см. 175), государь пользовавшийся в свое время европейской известностью. О годе и месте его рождения сведений нет; посланный отцом на стол новгородский, разорил часть области полоцкой и сжег Торопец в 1168 г.; разбил наголову многочисленную рать великого князя Андрея Боголюбского, явившуюся под Новгород, 25 февраля, но чрез несколько месяцев был удален новгородцами в угоду Андрею и уехал на Волынь в 1170 г.; не принял к себе, во Владимир-Волынский, князя Владимира галицкого, бежавшего от своего отца, в 1183 г.; призванный галичанами занять стол галицкий, покинутый этим же Владимиром, отдал Владимир-Волынский своему брату, но из Галича выгнан венграми, а обратно во Владимир не впущен братом, в 1188 г.; покушался овладеть Галичем с помощью рати польской в 1189 г.; получил от Рюрика Ростиславича, тестя своего, именовавшегося великим князем киевским, 5 днепровских городов, но лишенный их немедленно, в угоду Всеволоду III Юрьевичу, великому князю владимирскому, вошел в союз с Ольговичами, князьями черниговскими, врагами Рюрика, в 1194 г.; принимал вооруженное участие в усобицах польских и, помирившись с тестем, получил от него полтора города (Полонный и пол-Торческа) на Днепре в 1195 г.; снова разошелся с тестем, чем подверг разорению волынские города свои Каменец и Перемиль, в 1196 г.; ходил на ятвягов в 1197 г.; добыл, с помощью поляков, стол галицкий, который соединил со столом волынским и тем положил начало сильному при нем и впоследствии государству галицкому в 1199 г.; предупреждая нападение тестя, без боя занял Киев и передал его князю, указанному великим князем владимирским, а сам отправился громить «вежи» половецкие, в 1202 г.; наружно примирившись с тестем, схватил его в Триполе (местечко на Днепре, ниже Киева) и насильно постриг в Киеве, с женою и дочерью (своей княгиней), в 1204 г.; вовлеченный тогда же по делам галицким в войну с поляками, убит при Завихосте, на р. Висле, 19 июня 1205 г. Тело его, погребенное первоначально в Сандомире, уступлено потом галичанам за 1000 серебряных марок и перенесено в Галич. Князь Роман галицкий был женат дважды: 1) на дочери Рюрика Ростиславича, великого князя киевского, Предславе, им же постриженной; 2) на неизвестной, от которой и имел сыновей: Даниила, знаменитого короля галицкого (см. 67), и Василька (Василия). Какому из двух браков князя Романа принадлежит дочь его Федора, за князем Глебом белозерским, не известно. Читать далее Источник: Алфавитно-справочный перечень государей русских и замечательнейших особ их крови/сост. М.Д. Хмыровым. - Санкт-Петербург : [б. и.], 1993. - 165, с., ил. Поделиться ссылкой на выделенное |
|
|
