| Piecztue 54½ Kopiek wzite у pod zapisane. Dnia 28 Julij 1816 roku z Akt wydano swiadcz Jan Garlicki. Rzw (M. П.) Zgodno z Aktami zaswiadczam Jgnacy Fodwysocki Oblata Deplomatu o Dostoiestwie Szlacheckim Domowi uur. Siemaszkow Sucego z Kommissyi Legitymacyyney Gubernii Kiiowskiey autentycznie wydanego. Roku 1808 d. 25 Sierpnia w Ziem. Pttu Winnic. d) Noдлuhhaя грамота царя Алексея Михаиловича, данная шляхтичу Мстиславского уезда Ивану Симашке, на владение деревнями в Мстиславском и Оршанском уездах, от 20 августа 1654 года 22 Божьей милостью, мы, Великий Государь царь и Великий Князь Алексей Михайлович , всей великой и малой России Самодержец московский, киевский, владимирский, новгородский, царь казанский, государь астраханский, государь сибирский, государь псковский и Великий Князь тверской, югорский, пермский, вятский, болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новгорода, низовских земель, черниговской, рязанской, полоцкой, ростовской, ярославской, белоозерской, удорской, обдорской, кондинской, мстиславской и всей северной страны повелитель, и государь иверской земли, карталинских и грузинских царь и кабардинской земли, черкасских и горских князь и иным многим государствам и землям восточным и западным, и северным отчич и дедич, и наследник, и государь, и обладатель, пожаловали есмь нашего царского величества оршанского и мстиславского повета шляхтича Ивана Семашке, что бил он челом Нам , Великому Государю , Нашему Царскому величеству: в местности, где у него родственные его деревни в оршанском уезде, на Днепре, деревни Черчичи, да в мстиславском уезде деревни Рокшина; и что нам, Великому Государю его Ивана пожаловать, велеть ему теми деревнями владеть по-прежнему. И мы, Великий Государь царь и Великий Князь Алексей Михайлович , Всея Великой и Малой России Самодержец , и многих государств государь и обладатель, Наше Царское Величество пожаловали шляхтича Ивана Симашку, велели ему прежней его местностью, деревней Черчичами да деревней Рокшино со всеми угодьями владеть по-прежнему и доходы всякие с крестьян имать, и на те его деревни велели ему дать Наше Царского Величества жалованную грамоту, за нашей царской большой печатью. И по Нашей Государевой милости шляхтичу Ивану Симашке прежней своей местностью, деревнями: деревней Черчичами да деревней Рокшиной владеть по-прежнему. Дана сия Нашего Царского Величества жалованная грамота в походе на Нашем Царского Величества стане под Смоленском, лета от создания мира, 7162 августа, 20 дня. |
| Но князю Александру приходилось думать о безопасности не только западных и северных рубежей Родины. Главную опасность для Руси он видел на востоке. Он понимал, что в данный момент военной силой, которой у русских было недостаточно, одолеть пришедшее на Русь татарское иго было невозможно. Весь свой дипломатический талант он использовал на умиротворение Золотой Орды. Он все делал для того, чтобы татары не разоряли русские города и села, не уводили в плен мирное население, добился того, чтобы не давать русских воинов для татарского войска. Для этого ему не раз приходилось ездить в Золотую Орду, не зная, вернется ли он оттуда живым. Так умер его отец, князь Ярослав Всеволодович, вернувший из ханской Орды уже отравленным. С другой стороны папская курия не оставляла попыток прийти на русские земли. Не добившись успеха посредством военной силы, попыталась достичь желаемого хитростью. Папа римский Иннокентий 4-й прислал к князю Александру двух своих кардиналов, предложивших князю ознакомиться с католическим учением и принять католическую веру. В обмен на это князю была обещана военная помощь против татар. Латиняне этим пытались добиться одновременно двух целей: окатоличить Русь и подвигнуть русских на прямое вооруженное столкновение с татарами. Однако князь Александр понимал, что папа хочет толкнуть Русь на войну с Золотой Ордой, чтобы, прежде всего, облегчить Ливонскому ордену захват русских земель. Он отверг предложение папских легатов, сказав им: « Все это мы хорошо знаем, а от вас учения не принимаем». И вообще тогдашние многие русские князья хорошо представляли себе сущность крестоносного католицизма. Часто они сразу изгоняли из русских земель папских агентов, пытавшихся вести пропаганду среди местного населения, не вступая с ними в общение. Вообще, быть великим князем во 2-й половине 13 века было просто опасно для жизни. Это была очень тяжелая ноша. Князь Александр нес этот свой крест достойно, укрепляемый силой Божией. По-другому бы он не выдержал. Чего только стоили происки и интриги удельных князей, зарившихся на великое княжение. Князь понимал, что пока Русь раздроблена на княжества, от татарского ига ей не избавиться. И поэтому главной своей стратегической задачей ставил объединение русских земель вокруг одного центра. И постепенно он претворял задуманное в жизнь. Для этого ему приходилось лавировать между амбициями удельных князей и требованиями Золотой Орды. Будучи владимиро-новгородским князем, Александр Ярославич, ведя внешнюю политику, соответствовавшую интересам объединения Руси, сумел, опираясь на широкие слои служилых бояр и дворян, объединить в своих руках всю Северо-восточную и Северо-западную Русь. |
| Приблизительно до 1362 года поддерживая продолжавшуюся с 1352 года литовскую экспансию, Орда позволила великому князю Литовскому Ольгерду подчинить не только Киевское, но даже и Новгородское княжество. Родственнику Ольгерда, князю Суздальско-нижегородскому Дмитрию, было отдано великое княжество Владимирское. В тот же период кандидату в митрополиты Роману, которого поддерживал Ольгерд, были предоставлены полномочия не только взять в свои руки церковную власть во владениях Ольгерда, но и оспаривать права Алексия в качестве митрополита «всея Руси». Впрочем, около 1362 года, после смерти Романа, Ольгерд столкнулся с враждебностью татар: московский князь Дмитрий получил великокняжеский ярлык, а Новгород снова попал в сферу московского влияния. Все возрастающая мощь Москвы и жестокое соперничество между Ольгердом и Дмитрием за контроль над Тверью привели к новому сдвигу татарских симпатий. Правда, Москва была теперь уже готова к схватке не только с Литвой, но и самой Ордой. Тверской князь Михаил, вызванный митрополитом в Москву, попал в заточение (1368 г.) и был освобожден лишь под прямым нажимом татар. Воодушевленный татарским благоволением, Ольгерд решился на окончательный поход против Москвы: его многочисленная рать дошла до стен города и расположилась под ними с трехдневной осадой, подвергая грабежам окрестные слободы и деревни. Однако сильный и богатый московский князь сумел отразить это нападение и уже в 1369 году возобновил наступление на Тверь, несмотря на то, что тверской князь Михаил вновь получил в Орде подтверждение своего великокняжеского титула. После еще одной неудачной попытки литовских войск захватить Москву, Ольгерд и Дмитрий пришли к заключению, что мирное сосуществование будет во взаимных интересах обоих княжеств. Летом 1371 года был даже заключен брак между дочерью Ольгерда и двоюродным братом Дмитрия Владимиром Андреевичем. Урегулирование разногласий в высшей степени приветствовалось патриархом Филофеем. Орда же усмотрела в этом союзе чрезвычайную опасность для татарского господства на Руси: чтобы вызвать зависть Ольгерда, московский князь Дмитрий был приглашен к Мамаю, где получил ханский ярлык на великое княжение. |
| Со времени татарского нашествия и на Новгород наложен был ордынский выход, дань. Татары потом поручили сбор этого выхода, названного черным бором, т. е. повальным, поголовным налогом, великому князю владимирскому. Новгородцы сами собирали черный бор и передавали его своему князю, который доставлял его в Орду. Кроме того, князь пользовался в Новгородской земле известными угодьями, рыбными ловлями, бортями, звериными гонами; но всеми этими угодьями он пользовался по точно определенным правилам, в урочное время и в условных размерах. С такою же точностью были определены отношения князя и к новгородской торговле. Торговля, преимущественно внешняя, была жизненным нервом города. Князь нужен был Новгороду не только для обороны границ, но и для обезпечения торговых интересов; он должен был давать в своем княжестве свободный и безопасный путь новгородским купцам. Было точно определено, какия пошлины взимать князю с каждой торговой новгородской ладьи или с торгового воза, являвшихся в его княжестве. В Новгороде рано основались немецкие купцы. В XIV веке было в Новгороде два двора заморских купцов: один принадлежал ганзейским городам, другой готский – купцам с острова Готланда. При этих дворах находились даже две католическия церкви. Князь мог участвовать в торговле города с заморскими купцами только через новгородских посредников; он не мог затворять дворов иноземных купцов, ставить к ним своих приставов. Так была ограждена внешняя торговля Новгорода от произвола со стороны князя. Связанный такими обязательствами, князь получал за свои боевые и правительственные услуги городу определенный корм. Припомним значение князя, вождя дружины, в старинных торговых городах Руси IX в.: это был наемный военный сторож города и его торговли. Точно такое же значение имел и новгородский князь удельного времени. Такое значение князя в вольном городе выражено псковской летописью, которая одного новгородского князя XV века называет «воеводой и князем кормленым, о ком было им стояти и боронитися». |
| Но в 1403 г. последовало посольство в Москву Ентяка, а в 1405 г. еще одного посла – «казначея царева» 720 . И позже (1406–1408) ордынские отряды принимали участие в военных конфликтах Василия с Витовтом 721 . Очевидно, переговоры 1403 и 1405 гг. привели к заключению какого-то соглашения. В чем оно состояло, можно судить исходя из последующих событий. В ноябре 1408 г. Едигей внезапно двинулся на Москву, введя Василия в заблуждение утверждением, что идет на Витовта. Узнав о приближении татар, великий князь отправил к Едигею посла Юрия, который был захвачен правителем Орды. Василий, не дожидаясь подхода противника к Москве, отъехал в Кострому. Подойдя к столице 1 декабря, Едигей распустил войско по великокняжеским владениям. Были взяты Коломна, Переяславль, Ростов, Дмитров, Серпухов, Нижний Новгород, Городец (два последних – вторгшимся в московские владения отдельно от главных сил отрядом). Погоня, предпринятая за Василием, оказалась безуспешной. Едигей простоял у Москвы 20 дней, не предпринимая штурма 722 . На сей раз город был лучше подготовлен к осаде, чем в 1382 г.: в нем оставались дядя Василия Владимир Андреевич Серпуховский, а также братья великого князя Андрей и Петр. Очевидно, правитель Орды ждал возвращения разошедшихся отрядов и не спешил атаковать хорошо укрепленный Кремль. Но тем временем некий «царевич» попытался свергнуть оставшегося в Орде хана Булата (посаженного на престол Едигеем в предыдущем, 1407 г.) 723 . Получив весть об этом, Едигей решил вернуться; поскольку осажденные не знали о случившемся в Орде, правитель вытребовал у них «окуп» в 3000 рублей, после чего отправился восвояси 724 . Причины похода изложены в послании (так называемом ярлыке Едигея), наиболее ранний текст которого содержится в Новгородской Карамзинской и Новгородской IV летописях 725 . Отсутствие внелетописных списков этого произведения 726 породило некоторую осторожность исследователей по отношению к нему. Так, Л.В. Черепнин именовал послание «литературно обработанным ярлыком» 727 , Я.С. Лурье то писал, что ярлык, «по всей видимости, подлинный» 728 , то оговаривался, что до находки его списков, предшествовавших текстам Новгородской Карамзинской и Новгородской IV летописей, «мы не можем сказать, подлинный это документ или плод литературного творчества» 729 . Ч.Дж. Гальперин решительно, но без развернутой аргументации, высказался в пользу того, что послание является подделкой (forgery) 730 . |
| XI. О разных поколениях псковских князей, и о важнейших происшествиях при них В торговле, всегда требующей свободы и независимости имуществ, Псковичам полезно было Республиканское Правление: но бывшие вместе военным народом, они для распоряжения войск и для походов на внешних неприятелей весьма чувствовали нужду в постоянном единоначалии, высшем нежели временные, и по большей части только годовые избираемые и сменяемые ими Посадники и Тысяцкие. По сему-то принимали они к себе Князей. Первые из них назначаемы бывали Великими Князьями. Таков был и первый их Князь Трувор, данный им Рюриком. По смерти Трувора 124 года Псков состоял под управлением Новгородских Князей из рода Великих Князей Киевских. Потом Великий Князь Владимир Святославич при разделении Российских Княжений детям своим дал Пскову особого Князя Судислава; а по нем Ярослав Владимирович назначил им сына своего Вячеслава; после коего Псков опять считался под управлением Новгородских Князей. Но поскольку Князь Ярослав Владимирович при переходе из Новгорода на Великое княжение Киевское дал Новгородцам право самим себе избирать Князей; то право сие присвоили и Псковичи. По сему-то, когда первые выгнали от себя Князя Всеволода Мстиславича, то последние в 1157 году приняли его к себе, а по кончине его предоставили у себя Княжение брату его Сялтополку Мстиславичу. После его Псков около 60 лет зависел опять от Новгородских Князей, и иногда от них принимал себе особых, иногда же призывал к себе из рода Смоленских и Полоцких: но по большей части Псковичи быв ими всеми недовольны, сами же изгоняли их. А с 1226 года отказавшись от всех, 8 лет управлялись своими Посадниками. О всем сем первом периоде Псковского Княжества История мало нам оставила достопамятных известий и почти все происшествия тех времен связаны были с Историей Княжества Новгородского. Важнейший период Псковской Истории начинается с 13 столетия, когда Немецкие Рыцари заняли Лифляндию. До пришествия их к устью Двины народ Лифляндский издавна платил дань Псковичам, как свидетельствует Летописатель Арнольд, Любекский Аббат, живший в начале 13 века и дополнявший Славенскую Хронику Гелмолдову с 1171 до 1209 г. |
| Еще ребенком Владимир сделался новгородским князем В 969 году Святослав отправился в поход, из которого ему уже не суждено было вернуться: на обратном пути он попал в засаду, устроенную печенегами, и был убит. Но перед походом Святослав успел поделить Русскую землю между тремя сыновьями. Киев достался старшему сыну Ярополку, Древлянская земля – Олегу, а вот с Владимиром вышла такая история. В Киев в это время пришли новгородцы и попросили направить к ним князя. Святослав спросил их насмешливо: «Абы пошел кто к вам?» – то есть разве захочет кто к вам пойти? И тогда новгородцы, по совету Добрыни, попросили себе на княжение Владимира. Святослав согласился. Так Владимир еще ребенком сделался новгородским князем и начал свой путь правителя, впоследствии решительным образом повлиявшего на судьбу народа. Наставником Владимира в Новгороде стал его дядя воевода Добрыня. Гибель Святослава в 972 году повернула исторические события самым неожиданным образом. Сыновья стали княжить самостоятельно, но долго троевластие продолжаться не могло, тучи уже сгущались над взаимоотношениями братьев-правителей. В 977 году разгорелась междоусобная война между Ярополком и его братьями. Олег потерпел поражение от Ярополка и, отступая, был раздавлен во рву падавшими лошадьми. Узнав о гибели брата, юный Владимир бежал «за море» – к варягам, в отечество предков, а Новгород достался Ярополку. Казалось, что Владимир навсегда сошел с исторической сцены – и не видать Руси христианского Крещения. Бежать из родного Отечества означало, прежде всего, спасать свою жизнь, чувствуя себя неустойчивым дома. В чужих краях судьба русского князя могла решиться самым печальным образом. Но жизненный путь людей включен в Промысл Божий , и часто Господь ведет человека к славным делам через начальное уничижение. Владимир уже взрослел, смог проявить в Скандинавии незаурядные организаторские способности, вместе с дядей Добрыней ему удалось набрать войско, найти необходимое для него обеспечение, и вскоре молодой князь вернулся, сумев завладеть Новгородом. |
| Все, конечно, уверены были, что поход предпринимается к Киеву, – но вышло совершенно другое. Всеволоду донесли, что рязанские князья дружат с Ольговичами Черниговскими и вместе с ними что-то замышляют против него. Неизвестно, насколько справедлив был донос, но Всеволод поверил ему и двинулся к Рязани. Рязанских князей, доверчиво явившихся к нему в ставку, он в оковах направил во Владимир, и подступил к Пронску, жители которого сдались (22 сентября) только вследствие сильного голода. Рязань также покорилась и выдала Всеволоду остальных князей с женами и детьми. Удаляясь во Владимир, великий князь оставил в Рязани своих наместников и тиунов, но в 1208 году прислал туда на княжение сына своего Ярослава, который находился при отце в походе 1207 года. Рязанцы с нескрываемым неудовольствием приняли князя, а потом произвели даже возмущение: коварно перехватали людей Ярослава и поковали их в цепи, многих живьем засыпали в погребах. Явился Всеволод, сжег Рязань и вместе с сыном Ярославом пошел во Владимир, захвативши рязанского владыку Арсения и множество рязанцев, которых поселил в своем княжестве. В некоторых летописях эти события группируются под 1208–1209 годами, а Ипатьевская и Новгородская летописи последний акт этой драмы относят к 1210 году. В походе на Рязань участвовали и новгородцы, которых Всеволод, после похода, одарил и отпустил из Коломны домой, обнадежив их относительно их старинных вольностей, «да им устав старых князь, его же хотяху новгородцы». Но при этом, в залог верности, он оставил семь человек из знатных новгородцев и посадника Дмитра, тяжело раненного в походе. На прощанье великий князь сказал новгородцам: «кто вы добр, того любите, а злых казните». Новгородцы, узнавши о милости великого князя, составили вече на Дмитра, кричали, что он брал на новгородцах серебро, повозы и прочее, разграбили все имущество посадника, «а что ся на досках остало в письме (записи за должниками), а то все князю». Отпуская новгородцев, великий князь сына своего Константина оставил при себе, дав ему Ростов, а в Новгород послал другого сына, Святослава, после того, как состоялось вече на посадника, который между тем умер, еще будучи во Владимире. |
| Будущий князь Переяславский и Новгородский, Великий князь Киевский и Владимирский Ярослав-Федор, правнук Владимира Мономаха и сын Всеволода Большое Гнездо от чешской княжны Марии Шварновны, родился 8 февраля 1191 года в Переяславле-Залесском. Выполняя волю своего великого отца, в десятилетнем возрасте, в 1201 году, начал княжить в Переяславле Русском (Южном) – столице Переяславского княжества, прикрывавшего подступы к Киеву со стороны половецких степей. В двенадцать лет князь Ярослав вместе со многими другими князьями участвовал во главе полка в карательном походе против половцев, часто беспокоивших пограничные русские земли. Кимаки или кыпчаки сложились как тюркоязычный народ из потомков племен хуннов, кочевавших в Средней Азии, и европеидного племени динлинов, обитавших в эпоху бронзы на Алтае и Минусинской котловине. Кипчаки расселились в бассейне рек Иртыша и Тобола, а середине XI века проникли в Приднепровье и Северное Причерноморье. На Руси за светлый цвет волос их называли «половцами» (по-русски полова означает солома), а на Западе – команами или куманами. На границах Киевской Руси половцы появились в 1054 году, после занятия хазарских территорий к западу от Днепра. До 1115 года попеременно победы одерживали то половецкие, то русские войска, пока наконец великий киевский князь Владимир Мономах , получив полную власть, не перенес войну в степи и разгромил половцев объединённым войском Киевской Руси. После этого половцы и Дневнерусское государство часто начали выступать и как союзники. К 1116 году половцы окончательно разгромили и покорили печенегов. С этого времени половцы стали единственными хозяевами степей Северного Причерноморья. Известно одиннадцать колен половцев. Название каждого колена менялось вместе с именем хана. По смерти старого хана половцы избирали нового, как правило из того же рода. Поначалу хан не обладал сильной властью, она была у народного собрания. Арабские источники называли половцев «кипчаками», а место их расселения – «Дешт-и-Кипчак», включающая в себя степь от Днепра до Волги, Предкавказье, часть Хорезма, почти все Северное Причерноморье и Крым. Живший в XII веке раввин Петахья писал, что в хорошую погоду половцы могли различать предметы, находившиеся на расстоянии дня пути. |
| И рече князь великий Дмитрей Ивановичь: Считайтеся, братия, сколько у вас воевод нет, и сколько молодых людей нет. Тогды говорить стоя Михайло Александровичь, Московский боярин, князю Дмитрею Ивановичю: Государь князь великий Дмитрей Ивановичь. нету, государь, у нас сорока бояринов Московских, двенадцати князей Белозерских, тридцати Новгородских посадников, двадцати бояринов Коломенских, сорока бояр Серпуховских, тридцати панов Литовских, двадцати бояр Переславских, двадцати пяти бояр Костромских, тридцати пяти бояр Володимеровских, осми бояр Суздальских, сорока бояр Муромских, семидесяти бояр Рязанских, тридцати четырех бояринов Ростовских, двадцати трех бояр Дмитровских, шестидесяти бояр Можайских, тридцати бояр Звенигородских, пятнадцати бояр Углецких, и посечено от безбожнаго Мамая полтретья ста тысечь и три тысячи. Слава Тебе, Господи Боже нашь, помиловал нас. И рече князь великий Дмитрей Ивановичь: Братия бояра и князи и дети боярские, то вам сужено место меж Доном и Непром на поле Куликове, на речке Напряде и положили еста головы своя за святыя церкви, за землю Рускую, за веру крестьянскую. Простите мя братия и благословите, всем венец в будущем. И пойдем, брате, князь Владимер Андреевичь, во свою Залескую землю, к славному граду Москве, и сядем, брате, на своем княжении. а чти есми, брате, добыли и славнаго имени. Богу нашему слава. Приложения I. Дополнительные выписки из слова о Задонщине по списку г. Ундольского I. Список Унд. начинается так: Князь великий Дмитрей Ивановичь с своим братом с князем Владимером Андреевичем и своими воеводами были на пиру у Микулы Васильевича. Ведомо, брате, у быстраго Дону царь Мамай пришел на Рускую землю, а идет к нам в Залескую землю. Поидем (и т. д.). Далее в списке Унд. вставка. «Прежде восписах жалость земли Руские и прочее, от книг приводя, потом же списах жалость и похвалу великому князю Дмитрию Ивановичю и брату его князю Владимеру Ондреевичю». В конце, после слов «за веру христианьскую» следует еще «собе бычаем пороженых и вскормленых». |
|
|
