| Поезд прибыл в Блан к вечеру. Длительное и утомительное путешествие подошло к концу. Я справился на вокзале о поездах в Лимож. Нет, до нового распоряжения, поездов больше не было. Нужно было снова идти пешком. Снова более ста километров. Четыре или пять дней, если кто-нибудь не подхватит по дороге. Я отправился к центру регистрации. В холле ратуши беженцы теснились вокруг столов, ожидая своей очереди, чтобы получить миску супа, хлеб, чашку шоколада для детей. Другие оставались снаружи, сидя на ступеньках или на земле. Где разместят эту толпу? Эта мысль заставила меня быстро покинуть холл и пойти прямо через город, чтобы покинуть Блан до темноты, чтобы заночевать где-нибудь в сарае, среди свежести полей. Я пересек Крезу и вошел в высокий городок на скалистом холме, возвышающемся над рекой. Башни замка и старые колокола вырисовывались на зеленом вечернем небе. Воды Крезы тоже казались зелеными. Один за другим через мост двигались большие военные грузовики, поднимались на правый берег. Люди смотрели им вслед, мирно сидя перед своими дверями, наслаждаясь вечерней тишиной. Вот, наконец, зона спокойствия, где города выглядят эвакирующимися… На маленькой ферме мне дали красного вина, каравай белого хлеба. Нужно было спешить, чтобы не застигла ночь. На выезде из города, меня догнал юный велосипедист, поднимающийся пешком. Мы пошли вместе. Как и я, он искал сарай подальше от города, уйдя из центра регистрации. Нас приютил старый фермер, такой же гостеприимный, как и говорливый. Сарай был большой, как дворец: старое беррийское сооружение с высокой и надежной конструкцией, видевшее множество поколений крестьян. После нескончаемой болтовни со стариком во дворе при свете луны, мы наконец отправились спать на сено. Вторник 18 июня Небо было серым. Моросил мелкий дождь, из тех бесконечных дождей, которые, как кажется, и не думают прекращаться. Сквозь дождь горизонт казался покрытым серым жемчужным туманом, как росой. Согласный мокнуть не меньше часа, я направился в Беллак, к Лиможской дороге. Впрочем, нашлась попутка: один капрал подвез меня на машине до Тримуй. Я выиграл десять километров. |
| В ночь с 21 на 22 февраля 1931 года в селе случился пожар — загорелся колхозный сарай с сеном и помещение канцелярии колхоза. В тот же день местный милиционер послал телефонограмму начальнику милиции Волоколамского района. В ней сообщалось: «Пожаром уничтожены все дела в канцелярии и выгорела часть внутренности и потолков. Сарай уничтожен с сеном до основания... По делу задержано 13 человек». Среди задержанных по подозрению в поджоге были священники Вознесенского храма Алексий Львов, которому исполнилось в то время семьдесят два года, и Николай Стеблев, иеродиакон Иннокентий, псаломщик, церковный сторож и крестьяне. Во время отправки их в волоколамскую тюрьму их вышли провожать почти двести человек местных жителей, недовольных арестами и особенно тем, что храм остался без священников. Руководство колхоза от лица колхозников потребовало от карательных органов «суровых мер наказания пытающимся сорвать социалистическое строительство». «В ответ на вылазки кулачества, — говорилось в постановлении собрания, — общее собрание членов колхоза еще усиленнее поведет борьбу с кулаком и чуждым элементом в деревне, еще более сплотит свои колхозные ряды, еще усиленнее поведет работу по коллективизации сельского хозяйства...» Вознесенский храм в селе Теряева Слобода Волоколамского района. Фото: Дмитрий Дроздецкий, 1976 В последующие дни в местной прессе была организована пропагандистская кампания и одна за другой стали печататься грозные статьи. «В ответ на вредительство подлого кулачья мы, члены Теряевского колхоза имени Сталина, заявляем, что кулачью сорвать темпов колхозного строительства не удастся, — было написано в одной из статей. — Общее собрание членов колхоза постановляет: в ответ на поджог усилить рост колхозов и новым приливом в колхозы на 50 % провести второй большевистский сев по-ударному. Общее собрание просит революционный пролетарский суд жестоко наказать виновников поджога, организовав процесс в по- казательном порядке». Зная о невиновности в поджоге священников, иеродиакона и крестьян, сотрудники ОГПУ через месяц отпустили большую часть задержанных крестьян на свободу и стали допрашивать оставленных в тюрьме четырех обвиняемых, но уже не задавали им вопросов о поджоге, ставя им в вину якобы проводившуюся ими антисоветскую деятельность. |
| С северной стороны ограды – небольшой двухэтажный флигель с кельями для монахов. Возле каждого корпуса были сараи для дров, в корпусах смонтирован водопровод. Все корпуса между собой соединялись кирпичными тротуарами. Внутри двора по всей площади росли липы, каштаны, белые акации, фруктовые деревья. Многие здания были за пределами ограды монастыря. Так, с северной стороны, перед его фасадом стояло двухэтажное кирпичное помещение для посетителей и богомольцев, побеленное, крытое железом, с жилым подвальным помещением. В нем было 32 комнаты. Верхний этаж имел особое назначение: здесь был приют для престарелых лиц духовного звания, нижний этаж предназначался для приюта старых мирян. Длина этого помещения 61 аршин, 21 аршин – ширина. Еще был деревянный на кирпичном фундаменте одноэтажный отель на 8 номеров, а возле него огражден деревянным забором двор с крытым гонтом сараем для экипажей и лошадей принадлежащих паломникам. Здесь же был кирпичный одноэтажный дом с 7 комнатами, с подвальными жилыми помещениями для путешествующих паломников, пришедших пешком молиться Богу. Был тут еще дом с номерами, кухней, столовой для паломников, которых много прибывало сюда летом. В деревянном одноэтажном доме, обложенном кирпичом, крытом железом, с подвальным помещением, находилась монастырская больница для мирян с 10 комнатами и аптекой. Здесь работал фельдшер, аптекарь и 3 медсестры. Во дворе больницы у колодца построена двухэтажная кирпичная водокачка, крытая железом. Внизу был двигатель, а наверху – два больших чана для воды до 3000 ведер. По чугунным трубам вода текла во все корпуса. Рядом с двором больницы – кирпичная баня с тремя достаточно большими помещениями для мойки, на верхнем этаже было два больших чана для воды, которая нагревалась паровой. С юга за стенами монастыря на склоне рос роскошный и достаточно большой фруктовый сад, а в нем – пасека на 300 ульев, со всеми необходимыми для сада и пасеки зданиями. На расстоянии 400 сажен от монастыря была монастырская экономия, а в ней 8 капитальных зданий. Там было два корпуса, в которых нижний этаж кирпичный, верхний деревянный. В одном из них жили монахи, которые обслуживали экономию, во втором: внизу – бочарня, столярная, 4 кельи, а вверху – 12 келий. Было еще 2 жилых дома: в одном располагались служащие, во втором – казарма для рабочих (1905 г. сожжена, в 1909 г. – восстановлена). Было еще 4 здания хозяйственного назначения: амбар из дубового дерева (для зерна), крытый железом, с деревянным полом. Был навес на столбах с пятью отделениями, где хранилось зерно. Длина – 102, ширина – 12 аршин; кирпичные риги – для сортировки зерна и вторая – для засыпки зерна; кирпичная конюшня, построенная в 1881 г., на 40 лошадей. Длина – 30, ширина – 14 аршин. С западной стороны пристроен каретный сарай и помещение для конюхов. Кирпичный под железом сарай для скота. Длина 30 саженей. Во дворе экономии был молокозавод, где перерабатывалось молоко на масло и твердый сыр. |
| Бедная девушка зарыдала. – Зачем так, Есфирь, – слабо проговорил Иона- дав, – молись, и Бог защитит нас. Есфирь встала на колени около умирающего отца и подняла глаза к небу... В это время что-то ужасное грохнуло, будто небо проломилось, и сарай затрясся, и земля заколебалась, клубы огня и дыма рванулись во все стороны... И с израильской стороны было видно, как маленький сарай вспыхнул, как свеча. Не слышно было ни криков, ни стона, ни зова о помощи... Через пять-десять минут на месте сарая лежала груда горящих углей, а под ними два обгорелых трупа – отца и дочери, души которых вместе с дымом в струях молитвы воспарили к небу... (Ближний Восток.) Наташа тихо шла по вечернему тротуару. Было уже темновато, и шум дня утихал, хотя вокруг было спокойно и тепло. Но на душе Наташи была буря и тарарам... Наташа – сирота круглая, ее воспитала тетя Оля и научила молиться. Благодаря этому девушка научилась переносить скорби жизни, а если бы она не знала Бога, то трудно представить, что было бы с бедной сиротой. Свою милую маму она даже не помнит. Тетя ей говорила, что мать ее умерла в тот самый момент, как Наташа родилась на свет Божий. А отца убили гитлеровцы. Его девушка немного помнит. Он ей все носил гостинцы, и она играла у него на коленях. Ласковый, добрый был отец. И вот теперь уже взрослая девушка, только бы жить и веселиться, а оно не так... Наташа шла с экзаменов. Ей страшно хотелось поступить в медицинский институт, и духовный отец ей советовал это. Он даже обещал помолиться, чтобы Наташа хорошо сдала экзамены, но получилось все по-другому... Совсем наоборот... Экзамены она провалила совсем и теперь сама не знает, что ей делать и как быть. Отец духовный уехал, где он скитается, она тоже не знает. Спросить некого. Тетя сейчас начнет ругаться и бегать, как только узнает, что провалила экзамен... – Эх, жизнь моя несчастная, – простонала девушка, – умереть бы мне вместе с мамой, оставила мена на одно горе... Наташе стало так горько, что она зашла за угол соседского дома и, бедная, беззвучно зарыдала... Наплакавшись вволю, она утерла лицо платочком и пошла домой. |
| Никто без церемоний не любил, только Печкин любил. И всё стало в Простоквашино меняться. Раньше просто за грибами ходили, теперь стали организовывать сбор грибов. Утро. Тамара Алексеевна сидит, как начальник, за столом и проводит оперативку: — Составим план на день. Матроскина с Шариком бросаем в реку — рыбу ловить. Дядю Фёдора в сарай — музыкой заниматься. Почтальон Печкин командируется в огород и в магазин. А папа с мамой направляются на спецзадание — изучать учебник педагогики. Всем ясно? Всем было ясно. — Так, — говорит тётя, — а теперь о новостях. Есть у нас какие-нибудь события? — Никаких, — отвечает Печкин. — Только корова Мурка за ночь дырку в палатке проела. Яркий день. Все при деле. Дядя Фёдор в коровнике в большой тоске играет полонез Огинского. Сарай скрипит ему в такт… Он шатается. Потому что к нему привязана корова Мурка. Почтальон Печкин на Гаврюше картошку в огороде окучивает. Матроскин и Шарик на речном горизонте с удочками сидят. Мама с папой видны в палаточную дыру. Они книгу читают. — Почтальон Печкин, — командует тётя, — временно оставьте вверенный вам участок и проведите беглый осмотр того, что сделано! Печкин на берегу: — Граждане сотрудники, прошу вас дать показания… то есть сведения. Сколько рыбы выловлено за истекшее время? — Одна, — коротко, по-военному, отвечает кот. — Прошу уточнить, — говорит Печкин. — В каких единицах ведёте измерения. Что у вас одна? Одна тонна, кубометр, одно ведро? — Одна килька, — поясняет кот, — весом в одну тонну, размером в один кубометр. — Еле запихнули в ведро! — добавил пёс. Печкин отметил что-то в своей книжечке и дальше пошёл. Он подошёл к папе и маме: — Уважаемые, сообщите, какие у вас успехи и какие новости за текущий период? — Новости хорошие, — говорит папа. — За текущий период корова Мурка «Педагогику» съела. Теперь умнее станет в десять раз. Печкин и это записал в книжечку. И к дяде Фёдору подошёл. — А как у вас дела, молодой человек? Что доложить руководству? — Доложите, что куры в рояле гнездо устроили. Цыплят высиживают. Пора музыку прекратить. |
| - Вот вам доказательство, что Бог есть. Жив Господь! А после любил рассказывать, как с поля боя тащил солдата, которому немецкая мина небольшого калибра, выпущенная из миномета, попала в плечевой сустав и, не разорвавшись, застряла там в мышцах. Спереди торчал стабилизатор, сзади головка. Михаил Иванович вынес солдата с поля боя с оружием и положил в стороне от гнезда. Сделав ему обезболивающий укол, он прочитал молитву: Живый в помощи Вышнего в крове Бога Небеснаго водворится... Перекрестился три раза, перекрестил раненого, перекрестил мину и с Иисусовой молитвой благополучно удалил взрыватель. За это его представили к ордену Отечественной войны II степени. Лошадка очень ему помогала в деле вывоза раненых с поля боя, и об этом скромном фельдшере знал даже командующий армией. Однажды, когда он на своей двуколке ехал к передовой линии, его засекла немецкая артиллерия и обстреляла осколочными снарядами. Михаил Иванович соскочил с двуколки, поставил ее за сарай, а сам спрятался в этом добротном кирпичном сарае. Снаряды продолжали рваться снаружи. Вдруг раздался сильный грохот в дверях, двери повалились, и в сарай ворвалась обезумевшая от страха лошадь с висящими по обеим сторонам постромками. На боках и спине у нее было множество мелких ранений, по шкуре и по ногам струйками стекала кровь. Зубы ее были оскалены, уши прижаты, и она тонко и визгливо ржала. Бросившись к Михаилу Ивановичу и продолжая визжать, она, как испуганный ребенок, спрятала свою голову ему под мышку и вся дрожала. Михаил Иванович обхватил ее голову руками, гладил и целовал лошадку, бормоча в умилении: - Ну ладно, хватит, успокойся, Швабрушка, успокойся. Сейчас поедем назад, и я тебе дам овса. Он ее огладил, перекрестил, и лошадь успокоилась. Ранения у нее были мелкие, поверхностные, и через неделю она уже была здорова. После присвоения Михаилу Ивановичу звания младшего лейтенанта он был поставлен на сортировку раненых и с лошадью своей расстался, отдав ее в хорошие руки одному польскому крестьянину. Однажды, проходя мимо артиллерийской батареи, он остановился и понаблюдал, как пожилой артиллерист-наводчик отливает из олова ложки. |
| Святитель Спиридон был образцом христианской благотворительности. Как рассказывает церковный историк Созомен, у святого был обычай из собранного урожая одну часть раздавать бедным, а другую отдавать нуждающимся в долг. Сам он лично ничего не давал, а просто показывал вход в кладовую, где каждый мог взять, сколько нужно, и потом возвратить таким же образом, без проверки и отчета. Однажды к епископу Спиридону пришел крестьянин и, сетуя на неурожай, попросил немного зерна на посев. Спиридон предложил ему зайти в сарай и самому взять необходимую меру. «Разве ты не пойдешь со мной и не посмотришь, сколько я у тебя беру, чтобы потом знать, сколько требовать с меня обратно?» – спросил крестьянин. «Я просто знаю, что ты возьмешь столько, сколько тебе требуется, а отдашь столько, сколько сможешь» с. 31–32], – спокойно ответил Спиридон. Проситель был очень удивлен ответом святого, но когда зашел в сарай, то просто физически не смог взять больше, чем действительно требовалось, – лишнее зерно высыпалось у него из рук. Один тримифунтский купец имел обычай брать у святого взаймы деньги для торговых оборотов, и когда по возвращении из поездок по своим делам приносил взятое обратно, то святой обыкновенно говорил ему, чтобы он сам положил деньги в ящик, из которого взял. Так мало заботился он о временном приобретении, что и не справлялся даже никогда, правильно ли уплачивает должник. Между тем, купец много раз уже поступал таким образом, сам вынимая, с благословения святого, из ковчега деньги и сам опять вкладывая туда принесенные обратно, и дела его процветали. Но однажды торговец, увлекшись корыстолюбием, не положил принесенного золота в ящик и удержал его у себя, а святому сказал, что вложил. В скором времени он обнищал, так как утаенное золото не только не принесло ему прибыли, но и лишило успеха его торговлю. Тогда купец опять пришел к святому и просил у него взаймы. Святой выслушал его и сказал купцу: «Ступай и возьми деньги там, где ты их положил». Торговец пошел к ящику, но, конечно, не нашел в нем денег. Он вернулся к святому с пустыми руками. Святой сказал ему: «Если бы ты вернул деньги, то они лежали бы на том месте, куда ты их положил, а если ты оставил их себе, то зачем искать их теперь в ящике? Ведь кроме тебя к нему никто не прикасался» с. 32–33]. Купец, устыдившись, пал к ногам святого и просил прощения. Святой тотчас же простил его, но при этом сказал в назидание ему, чтобы он не желал чужого и не осквернял совести своей обманом и ложью. Так неправдою приобретенная прибыль есть не прибыль, а в конце концов – убыток. |
| Каменный двухэтажный корпус, заключающий в себе в обоих этажах 16 помещений для братии, начатый постройкою в 50-х годах и окончательно отстроенный в 1877 г. Каменный одноэтажный корпус, в котором помещаются братская трапеза с кухнею, хлебопекарня и келья для келаря, служащего при трапезе. Небольшой деревянный домик, занимаемый двумя из братии. Каменный домик, построенный в 1885 г. для помещения рабочих и служителей, при нем конный двор с сеновалом. Дубовый двухэтажный житный амбар с 15 закромами, под железною крышею, выстроен в 1881 г. К нему примыкают каретный сарай и конюшня с малым двором. Вновь выстроенное в 1885 г. каменное небольшое здание для квасоварения с выходом под ним, в связи с ним каменный ледник, под одной деревянною крышей. Вне монастыря на гостином дворе каменный одноэтажный флигель, для помещения смотрителя и принятия богомольцев и странников. На том же дворе деревянный флигель с четырьмя помещениями для рабочих и служителей при скотном дворе. На том же дворе каменное помещение для коров, с деревянною пристройкою для стояния коров и доения их. К нему примыкает небольшой скотной двор, построенный снаружи сада. В 1897 г. выстроена новая церковно-приходская школа на 70 мальчиков, с квартирою для учителя, отстоит в 100 саженях от монастыря. За монастырскою оградою два плодовых фруктовых сада, старый и новый, разбитых на пространстве около 7 десятин, в них два небольших пруда с водою для поливки деревьев. В старом саду каменная караулка для съемщика и сторожей. В том же саду деревянная, вновь выстроенная в 1884 г. дубовая баня, покрытая железом. Там же в 1858 г. вновь выстроены из камня и кирпича ледник, выход и кладовая, под одной железной крышей. В новом саду в 1883 г. выстроен из дикого камня сарай для садовых и других принадлежностей, с сеновалом. Земли во владении Лебедянского монастыря состоит под монастырской усадьбой и двумя садами 12 десятин. В 9 верстах от монастыря находится лесная дача, в которой строевого и дровяного леса около 63 десятин, а находящимися в нем полянами 79 десятин. В лесу две караулки для сторожей, горница для приезда настоятеля или казначея, пчельник с 40 ульями, жилище для пчельника, дубовая баня. В 17 верстах от монастыря находится участок пахотной земли в количестве 30 десятин, на нем построен хутор, в котором находится горница для смотрителя, жилище для рабочих, надворное строение, рига для молотьбы хлеба, небольшой фруктовый сад и пруд. |
| 26 Хилкия улы Эляким, Шебна м Йоах бас былай деп берди: «Бул улларыыз бенен арамейше сйлесе бери, тсинемиз. стиндеги халыа еситтирип, бизлер менен яудий тилинде сйлеспеиз». 27 Бас олара: «Мырзам мени бул сзлерди тек мырзаа м саан ушын емес, ал сизлер менен бирге з дретин жеп, сидигин болатуын стинде отыран адамлара да ушын жиберди», – деди. 28 Соынан бас орнынан турып, яудий тилинде былай деп баырды: «Уллы патшаны, Ассирия патшасыны сзлерине ула салылар! 29 Патша былай дейди: „Хизкия сизлерди алдамай-а ойсын. Ол сизлерди мени олымнан утара алмайды. 30 Ол: Жаратан Ийе бизлерди утарады, ала Ассирия патшасыны олына берилмейди, – деп сизлерди Жаратан Ийеден митлендирмесин“. 31 Хизкияа ула салмалар. Себеби Ассирия патшасы былай дейди: „Мени менен жарасып, маан келилер. Сонда р бир адам з жзимини м нжир аашыны жеп, з салаышынан ишеди. 32 Соынан мен келип, сизлерди бийдайы, шарабы, наны, жзимзарлары, зйтн майы м палы мол болан, з лкеизге усаан бир лкеге кширемен. Сонда лмей, тири аласызлар. Хизкияны: Жаратан Ийе бизлерди утарады, – деп алдаанына ула салмалар. 33 айсы халыты удайы з лкесин Ассирия патшасыны олынан утара алан? 34 Хамат м Арпадты удайлары айда? ена м удайлары айда? Самария удайлары айда? Олар Самарияны мени олымнан утара алды ма? 35 Усы еллерди удайларыны айсы бири з жерин мени олымнан утара алды? Солай екен, Жаратан Ийе Ерусалимди мени олымнан алай утарады?“» 36 Халы ндемеди, та айтармады. йткени патша Хизкия халыа оан буйыран еди. 37 Сарай Хилкия улы Эляким, хаткер Шебна м жылнамашы Асаф улы Йоах кийимлерин жыртып, Хизкияны алдына келди м Ассирия патшасыны бас сзлерин оан айтып берди. 19 Хизкияны пайамбар Ийшаядан кеес 1 Патша Хизкия буларды еситкенде, кийимлерин жыртты м аза кийимлерин кийип, Жаратан Ийени Ибадатханасына барды. 2 Ол аза кийимин кийген сарай Элякимди, хаткер Шебнаны м жасы лкен Амос улы пайамбар Ийшаяа жиберди. 3 Олар Ийшаяа былай деди: «Хизкия былай дейди: „Бгинги кн азап, жаза м масарашылы кни. Себеби бала шыайын деп таалып тураны менен, кши жо аяла усаймыз. 4 Блким, тири удайды ушын мырзасы, Ассирия патшасы жиберген бас барлы сзлерин удайы Жаратан Ийе еситкен шыар м усы еситкен сзлери ушын оларды жазалар. Сонлытан тири аланлар ушын ет“». |
| — Сегодня полон фургон, — хвастался верзила, когда вышел смотритель с коротенькой трубочкой в зубах. — Рассортируйте их по породам… — приказал смотритель, равнодушно заглядывая в фургон. — Господин смотритель! — пищала болонка. — Выпустите меня, пожалуйста: мне уже надоело сидеть в вашем дурацком фургоне. Смотритель даже не взглянул на нее. — Вот невежа!.. — ворчала болонка. Когда отворили дверь сарая, где содержались собаки, там поднялись такой лай, визг и вой, что сжалось бы самое жестокое сердце. Верзила вытаскивал за шиворот из фургона одну собаку за другой и сносил в сарай. Появление новичка на время утишало бурю. Последним был выведен водолаз и помещен в особом отделении. С какой радостью встречали новичков сидевшие в заключении собаки — точно дорогих гостей. Они их обнюхивали, лизали и ласкали, как родных. Постойко попал в отделение бездомных уличных собак, которые отнеслись к нему с большим сочувствием. — Как это тебя угораздило… а? — спрашивал лохматый Барбос. — Да уж так… Только хотел подраться с одним франтом, нас обоих и забрали. Я было задал тягу вдоль по улице, но тут дворники загородили дорогу. Одним словом, скверная история… Одно, что меня утешает, так это то, что и франт тоже попался. Он к охотничьим собакам посажен… Такой голенастый и хвост палкой. — С ошейником? — Да… Эти франты всегда в ошейниках щеголяют. — Ну, так его хозяин выкупит. В течение нескольких минут Постойко узнал все порядки этого собачьего приюта. Пойманных собак рассаживали по клеткам и держали пять дней. Если хозяин не приходил выкупать собаку, ее уводили в другой сарай и вздергивали на веревку. Постойко был ужасно огорчен: оставалось жить, может быть, всего пять дней… Это ужасно… И все из-за того только, что выскочил подраться с проклятым франтом. Впрочем, их и повесят вместе, потому что срок одинаковый. Плохое утешение, но все-таки утешение. — Вот этой желтенькой собачонке осталось жить всего один день, — сообщал Барбос. — А вот той, пестрой, — сегодня… — А тебе? — Ну, мне еще долго: целых три дня. С часу на час жду, когда придут за мной. Порядочно-таки надоело здесь сидеть. Кстати, не хочешь ли закусить? Вот в корыте болтушка… Кушанье прескверное, но приходится жрать всякую дрянь… |
|
|
