| —110— По идее индивидуальности исторического процесса Маркс становится в ряды представителей позднейшего направления теории исторического знания, имеющего задачей самое решительное преодоление натурализма в социальной философии. Здесь ставится на принципиальную почву и решается задача, оказавшаяся непосильной для исторической школы. Как наиболее видные представители этого направления, могут быть названы Дильтей, Вундт, Мюнстерберг, которые разделяют весь объем научного познания на две группы наук (по содержанию): науки о природе (Naturwissenschaften) и науки о духе (Geisteswissenschaften), Виндельбанд и Риккерт, которые различают две группы наук: науки о природе и науки о культуре (Kulturwissenschaften) – в методологическом отношении. Особенно широкую известность получила теория Виндельбанда и Риккерта. Виндельбанд различает мышление номотетическое, которое применяется в естественных науках, и мышление идеографическое, применение которого создаёт исторические науки. Естествознание отыскивает законы, история – отдельные явления. В первом случае мышление стремится перейти от установления частного к пониманию общей связи, во втором – оно останавливается на тщательном выяснении частного. Естествоиспытателю отдельный данный объект —111— его наблюдения нужен лишь, как специальный случай родового понятия, интересует его лишь теми признаками, которые важны для уяснения общей закономерности: историк же имеет своей задачей идеально воссоздать какой-либо продукт прошлого со всеми его индивидуальными чертами. Также и Риккерт 355 усвояет естествознанию метод генерализирующий (generalisierende Auffassung), а истории – метод индивидуализирующий (individualisierende Auflassung). Он разделяет все науки на естественно-научные или оперирующие с общими понятиями (naturwissenschaftlichen oder allgemeinbegrifflichen) науки о природе и оперирующие с индивидуальными понятиями (individuellbegrifflichen) науки о культуре. Что мы называем природой, это есть результат особого угла зрения в познании, особого понимания действительности: отвлекающееся от всякого понятия ценности индивидуального (wertfrei) познание общего в вещах, составление общих понятий, или законов, полезных в практическом брошении. |
| К сожалению, здесь нет времени изложить большое количество нетривиальных результатов, полученных с помощью данной типологической схемы, впервые, кажется, представляющей специфически христианский, то есть тринитарный, базис для объединения многоразличных антропологических концепций, предлагавшихся в течение двухтысячелетней истории Церкви, и соответствующего уяснения самой этой истории. Как примат «проодичности» над «эпистрофичностью» объясняется, например, удивительная влиятельность эволюционной парадигмы в западной цивилизации и особенно в условиях ослабления интуиции «первопребывания»; беспомощность католической критики в ее отношении как незнание «замыкания единства», враждебное отношение к ней сектантских движений, сосредоточенных ведь на-специфике Третьей Ипостаси; возникновение именно в России противоположной дивергентной гипотезе Дарвина конвергентной модели академика Л. Берга, к которой Запад, в свою очередь, совершенно невосприимчив. Автоматически укладывается в эту схему засилье трансцендентализма в ареалах протестантского исповедания, при повальном равнодушии к нему мыслителей латинской цивилизации. Односторонность (и связанный с ней террор) рассудочного смысла (2-е Начало и Кант) и эстетического переживания (3-е Начало и Шлейермахер) не преодолеваются защитниками Начала 1-го (Гегель, Шеллинг), поскольку их позиция изначально ослаблена ментальностью переживаемого (3-е) смысла (2-е) 526 , которая и кульминирует со слегка перемещенными акцентами у Гуссерля. Возможна и очень понятна отсюда разработка типа «осмысленного (2-е) переживания (3-е)» (Зиммель, Дильтей), но и то и другое в отрыве от Источника (1-е) неминуемо оказывается атеистично (верующий феноменолог – почти абсурд). И, конечно, ничем другим, кроме слабости мультиплицирующего 2-го Начала и неумеряемой им тотальности стихии Единения, объясняются ключевой характер и нормативность для русской философии идей Всеединства, Софии и Богочеловечества. А отсюда еще одно тринитарно-антропологическое подтверждение сделанного выше экклезиологического вывода: православная широта (1 – … – 3) принципиально не может быть присоединена или привита к более узким парадигмам, и единственным способом воссоединения типологически разнородных видов христианской реализации остается нечто вроде инкорпорирования: пустое место между крайними цифрами предельно осторожно заполняется незнакомыми нам западными бинарными оппозициями: субъекта и объекта, добра и зла, консерватизма и либерализма и т. д., – выращенными внутри европейского христианства. Экклезиологическим же идеалом было бы полное вхождение западных исповеданий в православный hiatus с последующим восстановлением исконного равновесия Начал. Выявленная Достоевским «всемирная отзывчивость» русского типа, достаточно высокие образцы которой в религиозной философии дали, например, Соловьев, Бердяев или Лосев, была бы гарантом невредимости западных обычаев. |
| На это Гуссерль отвечает: «Легко увидеть, что историцизм при консеквентном проведении переходит в крайний скептический субъективизм. Идеи, истины, теории, науки потеряли бы тогда, как и все идеи вообще, их абсолютное значение. Что идея имеет значимость – означало бы тогда, что она является фактическим духовным образованием, которое признается значащим, и в этой фактичности значения определяет собой мышление. В таком случае значимости как таковой или „в себе“, которая есть, что она есть, даже тогда, когда никто не может ее осуществить и никакое историческое человечество никогда не осуществляло, совсем нет. Стало быть, и для принципа противоречия, и для всей логики, которая и без того находится в настоящее время в состоянии полной перестройки. Тогда возможен такой конечный результат, что логические принципы без противоречивости изменятся в свою противуположность. И тогда все те утверждения, которые мы теперь высказываем, и даже те возможности, которые мы обсуждаем и принимаем во внимание, оказались бы лишенными всякого значения. И т. д. Нет никакой надобности продолжать это рассуждение и повторять здесь то, что было сказано уже в другом месте». В другом месте, т. е., как объясняет сам Гуссерль, в подстрочном примечании – в I-oм томе «Log. Untersuch.». Мы уже знаем, что было сказано на эту тему в I-oм томе «Log. Unt.». Последнее слово этого рассуждения – сумасшедший дом, в котором место всем, кто принимает релативизм, хотя бы и специфический. Мне неизвестно, как реагировал престарелый Дильтей (ему было 76 лет, когда вышла статья Гуссерля) на этот суровый приговор. Признал ли, под натиском доводов противника, право за разумом судить историю или остался при своем, что история судит и разум, и все, что разум придумывает? Здесь все-таки дело сложнее, чем в случае Зигварта, и притязания Гуссерля много безмернее, ибо на этот раз идеи Гуссерля начинают претендовать не только на предикат бытия, но даже на предикат реального бытия, т. е. осуществляется тот μετβασις εις λλο γνος, ради которого, очевидно, только и понадобилось Гуссерлю помещать идеальные и реальные предметы в одну категорию. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ГУССЕРЛЬ [нем. Husserl] Эдмунд (8.04.1859, Просниц (совр. Простеёв, Чехия) - 27.04.1938, Фрайбург-им-Брайсгау, Германия), нем. философ, основатель феноменологии как философского направления. Род. и вырос в индифферентной к религии евр. семье. Окончил начальную школу в Проснице, а затем нем. гимназию в Ольмюце (совр. Оломоуц, Чехия). С 1876 по 1878 г. в Лейпцигском ун-те Г. изучал астрономию, математику, физику, затем математику - в Берлине под рук. К. Вейерштрасса и в 1881-1882 гг.- в Вене, где защитил дис. «К теории вариационного исчисления». Встреча и дружба с философом Т. Г. Масариком (впосл. первый президент Чехословакии) сыграла решающую роль в судьбе Г.; под влиянием Масарика в 1882 г. он изучал НЗ. С этого времени жизненным призванием Г. стала философия, посредством к-рой, по его убеждению, можно найти путь к Богу и праведной жизни. По совету Масарика в 1884-1886 гг. Г. посещал в Вене лекции философа Ф. Брентано, что окончательно определило его поворот от математики к философии. Под рук. ученика Брентано К. Штумпфа Г. подготовил и защитил габилитационную дис. (с правом преподавания в ун-тах) «О понятии числа. Психологический анализ», ставшую основой его 1-й кн. «Философия арифметики». Круг мыслителей, влияние к-рых испытал в разное время Г., весьма широк: Р. Декарт , Дж. Локк , Г. В. Лейбниц , Д. Юм , И. Кант , И. Ф. Гербарт, Б. Больцано, В. Дильтей , П. Наторп и др. Г. преподавал в ун-тах Галле (1887-1901), Гёттингена (1901-1916) и Фрайбурга (1916-1935; с 1928 г. эмеритус). С приходом к власти в Германии национал-социалистов Г. в апр. 1933 г. был отстранен от преподавания («отправлен в отпуск»), однако в июле того же года его университетский статус был восстановлен в соответствии с разрешением «неарийцам» занимать академические должности, если они получили их до 1 авг. 1914 г. В 1935 г. т. н. Нюрнбергский расовый закон вновь и уже навсегда лишил его возможности участвовать в академической жизни. Тем не менее Г. продолжал научную деятельность, интенсивно работая над последним крупным произведением «Кризис европейских наук», а также читая доклады в Вене и Праге. После смерти Г. его архив, насчитывающий 40 тыс. страниц рукописей, написанных стенографическим способом, был тайно переправлен в Бельгию пастором Германом Лео Ван Бредой, к-рый стал первым руководителем гуссерлевского архива в Лёвене (Лувене). С 1950 г. начало выходить собрание сочинений Г. (Husserliana), к-рое к наст. времени насчитывает 38 объемистых томов. |
| g.e.zakharov@gmal.com Ханна Ковальска-Стусс – д-р гуманит. наук, проф. Ягеллонского университета (Краков). kowalska.hanna@gmail.com Маргарита Анатольевна Корзо – канд. ист. наук, ст. науч. сотр. Института философии РАН. korzor@zmail.ru Петр Борисович Михайлов – канд. филос. наук, зав. кафедрой систематического богословия и патрологии БФ ПСТГУ, доцент. locuspetri@rambler.ru Ирина Сергеевна Редькова – канд. ист. наук, доцент МГТУ МИРЭА. irinaredkova@yandex.ru Дмитрий Владимирович Смирнов – вед. науч. редактор редакции богословия и церковного права ЦНЦ «Православная энциклопедия». smirnov.pravenc@gmail.com Наталия Юрьевна Сухова – д-р церковной истории, д-р ист. наук, проф. богословского факультета ПСТГУ. suhovanat@gmail.com Ж ерар Феррероль – д-р гуманит. наук, проф. университета Сорбонна (Париж). gerard.ferreyrolles@wanadoo.fr Алексей Русланович Фокин – д-р филос. наук, вед. науч. сотр. Института философии РАН, зав. кафедрой богословия Общецерковной аспирантуры и докторантуры им. Свв. Кирилла и Мефодия. al-fokin@yandex.ru Протоиерей Павел Хондзинский – кан. богословия, зав. кафедрой практического богословия богословского факультета ПСТГУ. paulum@mail.ru 1 Дильтей В. Построение исторического мира в науках о духе//Собрание сочинений: В 6 т. M.: Три квадрата, 2004. Т. 3. 3 Хотя главный труд Коллингвуда – «Идея истории» – увидел свет только после смерти автора – в 1946 г., активная разработка темы велась им уже в 1930-е гг. Рус. пер.: Коллингвуд Р. Д. Идея истории: Автобиография. M., 1980. 4 Блок М. Апология истории, или Ремесло историка. M., 1986. Эту книгу М. Блок писал в годы Второй мировой войны. 5 Арон Р. Избранное: Измерения исторического сознания. M.: РОССПЭН, 2004; Арон Р. Критическая философия истории: Эссе о немецкой теории истории//Избранное: Введение в философию истории. M.; СПб.: Университетская книга, 2000. 9 Löwith К. Histoire et Salut. Les présupposés théologiques de la philosophie de l’histoire. P.: Gallimard, 2002. P. 21. 12 Ранке Л. фон. Идея всеобщей истории. 3. E. II. Рукопись 1830-х гг.; цит. по: Philosophies of History: from Enlightenment to Postmodernity/Intr., ed. R. M. Burns, H. Rayment-Pickard. Oxford, 2000. P. 93. |
| Основатель имманентной философии В. Шуппе считал, что “удовольствие не имеет ценности, но само является ценностью, которой обладает «порождающая удовольствие» вещь” 43 . Еще более известный философ, основатель герменевтики В. Дильтей определяет ценность как способ выражения (соизмеримого с представлением) того, что постигнуто во внутреннем чувстве. А. Деринг видел единственное основание для придания объекту ценности в том чувстве удовольствия, которое он порождает; именно внутреннее чувство утверждает или отрицает эту ценность, является “конечной ценностью” для индивида, а его объем — масштабом “количественных” различий ценностей и не-ценностей. Для И. Крейбига ценность есть то значение, которое имеет для субъекта содержание ощущения или мысли благодаря связанным с ним непосредственно или ассоциативно чувствам — действительным или возможным; положительная ценность соответствует качеству удовольствия, отрицательная — качеству неудовольствия, а само внутреннее чувство является базисом ценностей. Г. Корнелиус, написавший в свое время очень популярное “Введение в философию”, также полагал, что мы считаем полноценными те качества вещей, которые оказывают “отрадное” воздействие на наше внутреннее состояние, малоценными — оказывающие воздействие противоположное. Этим аксиологам, настаивавшим на локализации ценностей в каком-то одном аспекте душевной деятельности, можно противопоставить тех, которые также считали объект ценностно нейтральным, но отказывались от выделения в субъекте какой-либо специальной “ответственной за ценности” способности. Так, Э. фон Гартман считал, что для осуществления ценностного расположения необходимо взаимодействие и логических представлений, и внутреннего чувства, и целеполагающей воли. Кантианец же А. Риль прямо настаивал на том, что ценности, как и идеи, восходят к действиям рассудка, переживаниям души и стремлениям воли. Того же мнения придерживался и Шиллер (к субъективистам в строгом смысле не принадлежавший), считавший ценности достоянием целостного, а не “раздробленного” субъекта. |
| Критикуя позитивизм, Д. возражал против перенесения естественнонаучных методов познания на исследования в «науках о духе», указывая на присущее этим методам игнорирование познавательной специфики гуманитарных наук. В позитивистских концепциях науки обнаруживается методологический догматизм, поскольку единая методология может использоваться лишь при допущении однородности всех предметов опыта или возможности их редукции к одному основному типу, каковым в позитивистской традиции оказывается мир физических фактов. Но само такое допущение является не продуктом научного познания, а его отвлеченной предпосылкой. Поэтому позитивизм лишь догматически утверждает метафизическую гипотезу об однородности мира. Кроме того, в позитивистской модели науки игнорируется определяющее свойство человеческой действительности - ее осуществление свободным и самосознающим субъектом. Возможность обоснования «наук о духе» Д. усматривал в новом понятии опыта, к-рое должно быть положено в основу присущих им критериев научности. Опыт в этих науках имеет более широкую область, нежели законосообразный опыт в естественных науках. Для опыта в гуманитарных науках существенно, что его основанием является не гносеологический субъект науки, абстрагированный из жизненного мира, а конкретный субъект, создающий науку как средство реализации жизненных целей. Тем самым Д. преобразует трансцендентально-философский подход Канта в «антропологию познания» (GS. 1982. Bd. 19. S. 452). Это преобразование программно утверждается в предисловии к «Введению в науки о духе»: «В жилах познающего субъекта, какого конструируют Локк, Юм и Кант, течет не настоящая кровь, а разжиженный сок разума как голой мыслительной деятельности. Меня мои исторические и психологические занятия, посвященные человеку как целому, привели, однако, к тому, что человека, в многообразии его сил и способностей, это воляще-чувствующе-представляющее существо, я стал брать за основу даже при объяснении познания и его понятий...» (GS. 1922. Bd. 1. S. XVIII). |
| Издание этой переписки (Briefwechsel zwischen W. Dilthey und dem Grafen P. Yorck von Wartenburg: 1877-1897/Hrsg. S. v. d. Schulenburg. Halle, 1923) оказало серьезное влияние на развитие нем. философии XX в., пробудив в философских кругах широкий интерес к идеям Д. После смерти Г. Лотце Д. получил должность профессора философии в Берлине. По условиям конкурса претендент должен был представить большую работу теоретического характера, в качестве к-рой Д. предложил 1-й т. «Введения в науки о духе» (Einleitung in die Geisteswissenschaften//GS. 1922. Bd. 1; 1-е изд.- 1883; материалы неизданного при жизни Д. 2-го т.- GS. 1982. Bd. 19). С 1887 г. Д. являлся членом Прусской АН, в к-рой среди проч. инициатив возглавлял издание историко-критического собрания сочинений Канта и организовал издание богословских сочинений молодого Г. В. Ф. Гегеля . Результатом занятий Д. философией Гегеля стала вышедшая в 1905 г. обстоятельная работа «История молодого Гегеля» (Die Jungendgeschichte Hegels//GS. 1921. Bd. 4). В 1894 г. была издана основополагающая работа Д. по психологии - «Идеи по поводу описательной и расчленяющей психологии» (Ideen über eine beschreibende und zergliedernde Psychologie//GS. 1924. Bd. 5. S. 139-240), где он подверг критике натуралистическую объяснительную психологию, разработав в качестве противовеса ей идею описательной психологии, ориентированной на понимание психологических процессов из «структурной взаимосвязи жизни», из целостности психологического акта, известного человеку уже потому, что он сам осуществляет его. По мысли Д., психология должна исходить из «общезначимым образом постигнутой взаимосвязи душевной жизни» (Ibid. S. 175), становясь в силу этого не индивидуальной, а культурно-исторической наукой. Вместе с тем позиция Д., ориентированная на научность, стала уязвимой для критики, указывавшей на смешение понятий психологического переживания, непосредственно данного человеку, и объективного научного опыта. Задетый критикой одного из оппонентов, Г. Эббингхауса, Д. |
| В. был старшим из 7 детей в семье протестантов-кальвинистов Максимилиана Вебера и Елены Фалленштайн. Отец В., юрист по образованию, входил в городской совет Берлина и позднее Эрфурта, а также был членом рейхстага от национально-либеральной партии. В доме В. часто собирались политики и такие ученые, как Т. Моммзен , В. Дильтей , Г. фон Зибель и др. В 1882 г. В. поступил в Гейдельбергский ун-т на фак-т юриспруденции и параллельно посещал лекции по экономике, изучал историю ср. веков, философию и теологию. Проучившись 3 семестра, В. оставил ун-т и отправился на военную службу в Страсбург, где особенно сблизился с сестрой матери Идой и ее мужем историком Г. Баумгартеном, к-рые стали его второй семьей и оказали большое влияние на его дальнейшее интеллектуальное развитие. Осенью 1884 г. В. продолжил обучение в Берлинском (1884-1885) и Гёттингенском ун-тах (1885-1886). В 1889 г. в Берлине защитил диссертацию и затем получил степень доктора юриспруденции; в 1891 г. написал первую большую работу «Римская аграрная история и ее значение для государственного и частного права» (в рус. пер. «Аграрная история древнего мира» М., 1925); в 1893 г. женился на Марианне Шнитгер; в 1893-1894 гг. был профессором экономики Берлинского, а затем (1894-1897) Фрайбургского ун-та. В 1897 г. переехал в Гейдельберг (Хайдельберг), где кроме научной работы активно занимался политикой. После смерти отца, летом 1897 г., В. пережил тяжелое душевное расстройство. В 1904 г. В. принял участие в создании ж. «Архив социальных наук и социальной политики», а также по приглашению Х. Мюнстерберга провел 3 месяца в США, где читал лекции и изучал амер. цивилизацию, путешествуя по стране. В 1905 г. он опубликовал самую известную из своих работ «Протестантская этика и дух капитализма»; в 1906-1912 гг. написал серию статей, посвященных событиям 1905 г. в России, и находился в переписке с деятелями рус. земства (в частности, с В. Кистяковским); в 1909 г. стал соучредителем Немецкого социологического об-ва. С этого времени и до 1914 г. дом В. в Гейдельберге становится одним из центров интеллектуальной жизни Германии, его постоянными гостями были Э. Трёльч , Э. Ласк, В. Виндельбанд, Г. Риккерт , Э. Блох, Д. Лукач, К. Ясперс и др. После начала первой мировой войны В., записавшийся в армию, занимался созданием военных госпиталей в Гейдельберге и его окрестностях. Осенью 1915 г. вышел в отставку. Во время войны В. работал в основном над сочинениями по социологии религии: «Религия Китая» (1916), «Религия Индии» (1916), «Древний иудаизм» (1917). В 1918 г. принял участие в создании Демократической партии Германии и даже выдвинул свою кандидатуру на выборах, но потерпел неудачу (вышел из ее состава в 1920); после большого перерыва прочитал курс лекций в Венском (1918), а затем в Мюнхенском ун-те «Наука как призвание» (1919) и «Политика как призвание» (1919). В. принимал участие в Версальской мирной конференции (1919), а также стал одним из авторов новой нем. конституции. |
| Hartmann О. Der Mensch als Selbstgestalter seines Schicksals. Klostermann. Frankfurt/M, 1946. 228 В статье «Экзистенциализм — это гуманизм» Ж.П. Сартр писал: «Человек осужден быть свободным» (Сумерки богов. М., 1989, с. 327). 229 Лк. 2,29 (слова Симона, которому было предсказано, что он не умрет, пока не увидит Иисуса Христа). 230 Термин Б.П. Вышеславцева. См.: Вышеславцев Б.П. Этика преображенного Эроса. М., 1994, с. 109–114. 231 Рус. перевод см. в: Сумерки богов. М., 1989, с. 94–142. 232 «Понимающий анализ» — термин В. Дильтея, который видел в «понимании» (интуитивном постижении некоторой тотальной целостности) специфический метод «наук о духе» в противоположность рассудочному «объяснению» как методу «наук о природе». Метод Дильтея был успешно применен его учениками: М. Вебером, основателем «понимающей социологии», Э. Шгхрангером, основателем «понимающей психологии», и В. Зомбар–том, основателем «понимающей экономики». Подробнее о «понимании» см.: Дильтей В. Описательная психология. М., 1924; Шпрангер Э. Эротика и сексуальность в юношеском возрасте//Педология юности. М. — Л., 1931; Конин ЛХ Понимающая социология. Историко–критический анализ. М., 1979. 233 Freud S. Inhibitions, symptoms and anxiety. Transl. from german by Pierce Clark. Stanford, Conn. 1927. 234 См. прим. 134 на с. 900. 235 У Гоголя — Хома Брут. 236 Freud S. The ego and the id. London, 1927 и Beyond the pleasure principle. New York: Boni and Loveright, 1924. [«Я» и «Оно»; По ту сторону принципа наслаждения//Фрейд 3. «Я» и «Оно». Труды разных лет. Тбилиси, 1991, кн. 1,с. 351–392,139–192]. 237 Цитата из песни Вальсингама в «Пире во время чумы» (Пушкин А. С. Собрание сочинений в 10–ти тт. М., 1981, т. IV, с. 334). 238 Точнее: «Закон саморазрушения и закон самосохранения одинаково сильны в человечестве» (Достоевский Ф.М. Идиот, ч. 3, гл. IV). 239 О мазохизме см.: Я. Захер–Мазох фон. Венера в мехах; Дедез Ж. Представление Захер–Мазоха; Фрейд 3. Работы о мазохизме. М., 1992. О садизме см.: Маркиз де Сад и XX век. М., 1992. 240 |
|
|
