| —754— ков других рукописей, разбросанных в разных книгохранилищах. Одного этого было бы вполне достаточно, чтобы отметить новую публикацию о Стоглаве. Мы не ставим своей целью критического разбора труда г. Стефановича; это потребовало бы самостоятельной кропотливой работы, каковую проделал автор; остановимся лишь на наиболее ценных выводах Д. Стефановича. Задача исследования г. С-ча заключалась в попытке восполнить пробел в русской исторической науке в виду отсутствия «труда цельного, обстоятельного и вполне законченного, специально посвященного Стоглаву». В своем «опыте историко-критического исследования важнейших вопросов, относящихся к Стоглаву, – о его происхождении, составе и редакциях», г. Ст-ч полагал в то же время «рассмотреть С., как выдающийся памятник древнерусского канонического права, применив к нему общепринятый в современной науке метод историко-критического исследования», и отношение С. «к другим памятникам, преимущественно-литургическим и каноническим, или… вопрос о составе С., менее, чем другие, разработанный в современной науке». Особенно ценной, по нашему мнению, должна быть признана гл. II о редакциях Стоглава (стр. 103–186). «Хотя, говорит г. С-ч, подавляющее большинство списков С. несомненно однородны, тем не менее есть несколько и таких, которые требуют их выделения в особую группу», для чего автору пришлось заняться кропотливой работой сличения рукописей (стр. 146–186) для определения числа редакций С. и их взаимных отношений. Г. Стефанович различает три редакции С.: одну основную и две производных. Основная редакция обширная, сохранившаяся в 93 списках; «в основной редакции различает исследователь еще две группы: Московскую, наиболее первоначальную, и Новгородскую, более позднюю, третьей четверти XVI в.; от Новгородской в свою очередь ведут свое начало две другие редакции С.: одна сходная с основной в текстуальном отношении, отличается распорядком глав, последней четверти XVI в., сохранилась в 3-х списках. Другая краткая редакция, сходная с основной в распорядке глав, отличается или по тексту или по изложению; появи- |
| Итак, по крайней мере, можно констатировать задокументированный след регулярных контактов, извещений и консультаций Томислава Николича, Александра Вучича и Небойши Стефановича с представителями посольства США задолго до момента возникновения Сербской прогрессивной партии, а также в ходе ее непосредственного формирования. Следовательно, логично возникает вопрос о влиянии и самостоятельности принимаемых решений. В личных контактах с американскими представителями четко зафиксировано несопротивление независимости Косова, обсуждение лишь определенных уступок сербам (раздел КиМ). Таким образом, при определении характера власти был проигнорирован выявляемый факт проведения специальной операции в виде создания политической партии и ее лидера для закрепления оккупационно-колониального статуса страны. Хотя это была обычная, многократно отработанная Западом классическая операция. В начале октября 2009 года состоялся визит Александра Вучича в Вашингтон, в ходе которого, по его собственным словам, он встречался с официальными представителями, в сферу компетенции которых входила Юго-Восточная Европа и представителями администрации президента. Вучич тогда заявил, что Сербия принимает большую часть европейских ценностей, она должна улучшить отношения с США, «без которых невозможно осуществить ни какую бы то ни было внешнеполитическую цель, ни экономический прогресс», т.е. добровольно принял контроль и доминирование США и ЕС. Тот визит Вучича проф. Слободан Антонич характеризует как «путь в Каноссу» . Далее специфика процесса заключалась в том, что большинство членов СРП и ее избирательный корпус, национально и пророссийски ориентированные, перекочевал в СПП и последовал за Вучичем, и по сей день не оставляя надежды, что Александр Вучич - «замаскировавшийся радикал, русофил», вынужденный вести искусную и деликатную игру с Западом, выигрывая тем самым время для выживания Сербии в непростой геополитической ситуации и осторожно обеспечивающий сближение с Россией. В ходе своей эволюции партия обретала все большую политическую и информационную монополию, в идейном отношении все более явно дрейфуя в сторону позиций ЛДП Чеды Йовановича. Дискурс национальной политики исчез совсем - в этом заключается суть идейной трансформации СПП. Но для внутреннего и внешнего потребления сохраняется видимость, что две группы («прозападная» и «полунациональная») борются за власть. В действительности и та и другая стоят на ярко выраженной ультраглобалистской позиции. |
| Буратино, Красную Шапочку и Колобка злой волшебник превратил в мышек. Горевали они, горевали и решили искать спасения. Встретили старика Хоттабыча, а он забыл заклинание. Дальше начинается творческая совместная работа ребят и воспитателя. А следующая картинка необычная. Только хвосты разных животных помогут придумать новый, смешанный вариант сказки. СКАЗКА ОТ СМЕШНОГО СТИШКА Смешные стишки, как правило, короткие, помогают детям сочинять невероятные сказки. Во-первых, они помогают развить в детях чувство юмора, а во-вторых, текст стишка служит ребенку отправной точкой для сочинительства. Мы с улыбкой читаем стишок и предлагаем завязку сказки. Например, вот как продолжают переходить от таких стишков к сказкам воспитатели детского сада «Декарт» Токарь Л. И., Дубрава О. Г. Стишок. Шар воздушный, шаловливый, Непослушный и строптивый Вместе с ветром убежал. А куда — нам не сказал. Начало сказки: Полетел наш шар спросонок, Где Нуф-Нуф жил, поросенок. Заглянул он к Колобку, Разрумяному бочку. Не забыл он побывать И у деда с бабой, Ну а там потолковать С Курочкою Рябой. Стишок. Раз, два, три, четыре, пять — начинаю повторять, В печке выпечен бутон, а в петлицу вдет батон, По траве ползет бидон, молоко течет в бетон, А на стройке есть питон, Нет, не так! Нет, нс так! Подскажите сами, как? Разберитесь сами в том, Где бутон, а где батон, Где бидон, а где питон, Ну а где лежит бетон? Начало сказки: В лесу заповедном жил мудрый питон, Любил он природу и розы бутон. Съедал он на завтрак свежайший батон. Однажды в тот лес прикатили бидон, А в нем был со стройки крепчайший бетон. Залили бетоном дорогу в лесу И погубили природы красу. Стерпеть безобразья питон наш нс смог, Он очень расстроился и занемог. Собрались все звери и вывезли вон Огромный бидон и убрали бетон. Почистили лес, посадили цветы, Питон всем «Спасибо!» сказал за труды. А вот, к примеру, удачные для перехода к сказкам стишки Э.. Стефановича: Стишок — Зачем шнурки Ботинку? Если напрямик, Чтоб он не очень Распускал язык. |
| 58 «Здесь обращает на себя особенное внимание, говорит автор «Записки», то обстоятельство, что разрешение этого издания, так же, как и упомянутое выше утверждение баптистских духовных наставников, последовало не от недосмотра или чего–либо подобного, а по тщательном обсуждении вопроса в двух инстанциях. Ошибка в решении вопроса была допущена вследствие смешения русского сектантства с иностранным исповеданием, каковым и признавался баптизм по закону 27 марта 1879 г. Подобное смешение понятий, к сожалению, нередко допускается лицами, не достаточно уяснившими себе смысл законов о раскольниках и сектантах, чем последние (хорошо понимающие суть дела) и пользуются. «Записки», стр. 118 прим. 1–ое. 62 Петербургский книгопродавец Гроте снабжает сектантов стенными «текстами» и сборниками сектантских стихотворений, и вообще всякой сектантской литературой. 70 Андрей Иванов Стефанович сын священника, бывший Одесский семинарист, потом юнкер, принял лютеранство и поступил в болгарские войска: вынужденный оставить службу, поступил в один из швейцарских, кажется, университетов на специальный миссионерский факультет; служил миссионером в «Евангелическом Аллиансе», умер за границей, разочаровавшись в протестантстве и тоскуя по православию. 73 П. Перк – пропагандист и распространитель в Саратовской губ. сектантских изданий. При его помощи и мне удалось получить сектантскую «Беседу» из–за границы. 76 Цифры, поставленные после названия сборника, указывают номер песни, нотные «Гусли» я цитировать не буду в виду того, что по цитируемым мной стихотворениям «Гусли», можно отыскать тождественные им и в нотном сборнике». 77 Встретитесь и будете служить Ему, если оставите заблуждение и заслужите того, чтобы вас пустили туда... 79 При определении церковно–славянских слов, встречающихся в сектантских молитвенных песнях, мы пользовались след. словарем: «Словарь Церковно–славянского и Русского языка, составленный вторым отделением Императорской Академии Наук». 2 изд. Спб. 1867 г. 82 Вместо «плевелы» рифмоплет–сектант, для сохранения размера стиха, употребил здесь слово «плевы» – множественное число от слова «плева», что значит: тончайшая пластинка, перепонка. Таким образом, в этом стихотворении получилась следующая бессмыслица: «да на главу их (т. е. врагов) обратятся, коварство, перепонки (?) и хула» ... |
| Чудный солнечный день. Утром в 10 час. была заупокойная обедня по Анпапа. После доклада принял 32 представляющихся. Завтракали: Мещерский (деж.). Потом долго принимал две депутации — от Нижегородского и Екатеринославского дворянств. Гуляли вдвоем. Читал много и долго. После обеда принял Трепова. Покатались. указана ошибочно. Следует читать Кюндигер. 2-го матра. Четверг. Такой же великолепный день. Утром погулял. После докладов принял: Батьянова, Бильдерлинга и Лауница, вернувшихся с Востока. Завтракал Бойсман (деж.). Гулял. Читал до 8 ч. После обеда покатались. Вечером у меня были Трепов, Гейден и Орлов по вопросу об основных законах. Разговорились до 12 час. 3-го марта. Пятница. В 9 1/4 отправился в Гатчину на охоту. Она началась и кончилась в тех же местах, как и прошлый раз. Погода была удивительная, все наслаждались и радовались. Завтракали на лисьих буграх, в чайном домике. Всего убито: 507. Мною — 49 фазанов, 8 куропаток и ястреб — итого 58 штук пера. Вернулся в Царское в 6 1/2. Конногренадеры пришли из Петергофа. Обедали со всеми офицерами. 4-го марта. Суббота. В 10 1/2 отправился верхом к Большому дворцу, перед которым был выстроен Конногренадерский полк. Смотр был особенно удачный. Назначил командира полка бар. Будберга в свиту, а полк.-адъют. Стефановича — флигель-адъют. День стоял морозный, солнечный. Завтракал Котя Оболенский. Принял Половцова и Н. Н. Ломена. Гулял. В 7 час. пошли ко всенощной. Обедали Мари и Дмитрий. Завезли их домой после небольшой прогулки. Читал. 5-го марта. Воскресенье. После обедни представлялись уходящие и прибывшие нижние чины Сводно-Гвардейского батальона. Завтракали со всеми. Приняли депутацию от Алексеевского военного училища, бывшего Московского, по случаю назначения Алексея шефом его. В 2 1/2 отправились в Павловск, где с Мари, Дмитрием и всеми дочками катались в санках, привязанных вереницею. Возились и прыгали в снегу; я тоже вспомнил старое время. Вернулись домой в 5 ч. мокрые и веселые. Читал после чая. Обедали вчетвером. Вечером принял Трепова. 6-го марта. Понедельник. |
| 1]; 141 [ст. 2, 3]; Момотов, 2003, 75]. 10 Впервые этот статус юридического лица за священнослужителями был закреплен в Корпусе имп. Юстиниана [Берёзкин, Крицкая, 2019, 108–109, 112]. 12 Утопление в славянской мифологии рассматривалась как одна из самых нежелательных форм смерти [Зеленин, 1995, 39–50]. 13 В данном отношении показателен Устав Ярослава Владимировича, последние положения которого категорически запрещают кому-либо вмешиваться в дела церковного, а вернее – митрополичьего суда [Устав Ярослава, 1976, 90–91 [ст. 54–56]]. 14 В данном отношении весьма показательны рекомендации, согласно которым должны были излагаться исторические дисциплины в Духовных академиях в результате нового академического устава 1910 г. Устав предписывал рассматривать историю в контексте провиденциальных концепций богословия. Последствия подобных преобразований оказались крайне неприятными для духовных школ [Крайній, 2000, 33]. 15 Примером подобного изложения истории Русской Церкви может служить учебник В. И. Петрушко [Петрушко, 2007; Петрушко, 2019]. 16 Отмеченная особенность хорошо прослеживается в исследованиях П. С. Стефановича и М. Б. Свердлова. Если первый из названных исследователей вообще отказался от рассмотрения духовенства в составе правящих элит Руси, то второй – вполне обоснованно и очень аккуратно отметил среди таковых элит лишь епископат, признав за ним высокое положение в обществе только к концу Киевского периода существования древнерусской государственности. Тем не менее, в самом церковном кругу статус архиерея был вполне высоким, хотя и не бесспорным. Об этом можно судить по тому, как происходило формирование символов власти и форм поведения архиереев (см. подр.: [Гайденко, 2014, 15–51]). 17 Примерами подобных расправ служат наказания обидчиков новгородского епископа Луки Жидяты и казнь волхва, виновного в смерти «попа Янева» [Ипатьевская летопись, 2001, 166]. Вероятно, какое-то наказание постигло и виновников смерти уже упоминавшегося новгородского епископа Стефана [Новгородская летопись старшего извода, 2000, 182–183; 473]. |
| …был похож на всех Малек-Аделей…— Малек-Адель — герой романа французской писательницы Марии Коттен (1770–1807) «Матильда, или Записки, взятые из истории крестовых походов» (1805). Русский перевод романа вышел в 1828 году. 183 …смахивал на… кантониста…— Кантонистами назывались сыновья солдат, прикрепленные со дня рождения к военному ведомству и подготовлявшиеся к несению военной службы в специальных школах. 184 А тот-то… просто Марат. — Марат, Жан-Поль (1743–1793) — выдающийся деятель французской революции конца XVIII века, ученый, публицист и пламенный народный трибун, непримиримый враг контрреволюционеров и изменников, добивавшийся развития и углубления революции в интересах широких народных масс; трагически погиб от кинжала контрреволюционерки Шарлотты Корде. Трудовой люд прозвал Марата «Другом народа», в то время как враги революции приписывали ему неоправданную жестокость, ставя это в прямую связь с его некрасивой наружностью, Лесков идет по этому же пути при создании образов «красных», сравнивая, в частности, Бычкова с Маратом. 185 . Вон в Петербурге уж делают. — Очевидно, имеется в виду нарастание студенческого движения в Петербурге в октябре 1861 года, превратившееся в движение политическое и вызвавшее серьезную тревогу царского правительства, особенно в связи с широким распространением революционно-демократических прокламаций, посвященных крестьянскому и польскому вопросам. 11 октября 1861 года у здания С.-Петербургского университета произошло столкновение студентов с полицией и войсками, в результате которого около трехсот студентов были арестованы и отправлены в Петропавловскую крепость и казармы Кронштадта. 186 Неделю назад, говорят, двадцать человек в одну ночь арестовали. — 25 сентября 1861 года в Петербурге состоялась массовая студенческая демонстрация протеста против введения реакционных «временных правил», ограничивавших доступ в университет разночинцам. В тот же день избранная студентами делегация предъявила свои требования генерал-губернатору и университетскому начальству. В ночь на 26 сентября члены студенческой делегации Михаэлас, Утин, Ген и Стефанович были арестованы и вместе с ними около двадцати студентов, принимавших активное участие в демонстрации. Все они были посажены в Петропавловскую крепость. 187 |
| Наступила граница неловкости. Но исправил Андрей Иванович: – Господа, господа! – подходил он с добродушным смехом (со смехом, а – не смеясь, с лицом серым как у контуженного, вставшего из земляной осыпи, глаза не собраны и собственный голос неверно слышится), – да разрешите прежде вас друг другу представить… Пётр Акимович Ободовский… Если хотите, тоже почти военный: недавно в Лысьвенском горном округе успокоил бунт рабочих с решительностью полковника, хотя без капли крови, одними речами. Ободовский страдательно дёрнул бровями – к чему это всё? Ладонь его была горяча и суха. – …По русской нашей удивительности Пётр Акимович почти бросил горное дело и занимается одной артиллерией. При гучковском комитете создал комитет военно-технической помощи. Вот сколько сразу. Да как же сошлось! Инженер да на артиллерии – почти как офицер-академист. И сотрудник Гучкова? – в первый же случайный вечер второй след его! – Вы часто Александра Иваныча видите? Он…? И захлебнулись бы над блокнотом, хотя неприлично было так пренебрегать обществом, но другой усердный слушатель Воротынцева, маленький профессор в стоячем кружевном воротничке, возвращала их в общую комнату: – Скажите пожалуйста, а эмигрант Ободовский, из круга Кропоткина, не родственник ваш? И голос её отозвался в Воротынцеве радостно: она не вставала, не уходила, не увела внимания. Ему бы хотелось: вот она бы, хорошо бы, знала всю его прежнюю историю, опалы. Вот для неё, к ней – его история была нужна. Ободовский головой вертнул, не сразу понял: – Кто? А. Да, я. Да. И – к делу опять. И невольно втягивая опять Воротынцева, ну как этому инженеру откажешь? Но и Андозерская, не отставая, чуть посмеиваясь над ними: – Простите, я из чисто теоретического интереса… (Какой мелодичный голос у неё. И так мило поигрывают струны шеи). – …Как же связываются убеждения той и этой жизни? Анархизм и артиллерия? Анархизм? Никогда в жизни Воротынцев не видел живого анархиста. И этот инженер с заглатывающим вниманием…? Ободовский обернулся-дёрнулся, как бы ища защиты: – Как прилипло. Кто-то пустил, и носится. За границей я имел счастье стать близок к Петру Алексеевичу, оттуда заключили, что анархист. На помощь пришёл Минервин. Выдвинул сильно, бесповоротно: – Дробление русской интеллигенции на партии носит случайный характер. А из корня мы выросли все из одного – служенья народу, мировоззренье наше едино. Служит кто как понимает, и анархизмом, и артиллерией. Всё отвечено, дальше настаивать и неуместно. Но Андозерская, с головой ниже верхушки кресельной спинки, как девочка, приглашённая на взрослый разговор, – настаивала. При несильном тихом голосе у неё была владетельная манера спрашивать: – Но всё-таки ваша эмиграция имела революционную причину? – Да дело дутое, – озабоченно отмахнулся Ободовский. – А пришлось бежать. Интересно вот что: оправдался ли термитный снаряд Стефановича? Вы – видели его действие? А за Ободовского закончила жена – плавная, спокойная, тоже лет под сорок, объяснила Андозерской, Вере и кто ещё слушал: |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла КАРАДЖИЧ [серб. Вук (6.11.1787, дер. Тршич, близ Лозницы - 7.02.1864, Вена), серб. филолог, фольклорист, историк, этнограф, реформатор сербскохорват. лит. языка, деятель серб. национального возрождения. До 1817 г. подписывался Стефанович или Стеванович (по имени отца), с 1824 г.- Караджич, также использовал псевдоним Ненад Новкович. Род. в многодетной обедневшей крестьянской семье. Несмотря на недостаток средств, необходимость помогать отцу и слабое здоровье, К. недолго учился в школах в Лознице, в мон-ре Троноша , в гимназии в Сремски-Карловци (1805-1806), в Великой школе в Белграде (1808), занимался самообразованием. В начале первого сербского восстания (1804-1813) был писарем при одном из лидеров, Джордже Чурчии, в 1807-1813 гг.- писарем в Правительствующем совете. В 1810-1811 гг. учитель в Малой школе в Белграде. В 1812 г. представлял лидера серб. восстания Карагеоргия на переговорах с видинским пашой. После поражения восстания переехал в Вену. Периодически преподавал в различных серб. городах, в 1823-1824 гг. учился на философском фак-те в Лейпциге. Некоторое время был членом суда в Белграде. Член-корреспондент Ученого об-ва Краковского ун-та (1820), член Об-ва любителей русской истории и словесности при Московском ун-те (1828), почетный член Венской АН (1848), Берлинской АН (1850) и С.-Петербургской АН (1851). В. Караджич. Портрет. 50-е гг. XIX в. (Национальный музей, Белград) В. Караджич. Портрет. 50-е гг. XIX в. (Национальный музей, Белград) Словен. филолог В. Копитар высоко оценил знание К. народного серб. языка и оказывал ему всестороннюю помощь в исследовательской и реформаторской деятельности. По его совету К. составил краткую серб. грамматику (Писменица серб. ieзuka. Виенна, 1814), начал собирать и постепенно издавать серб. народные песни (Народне српске njecмe. Лajnцur; Виенна, 1823-1833. 4 и материалы для серб. словаря. В 1-е издание словаря включил ок. 26 тыс. слов, во 2-е - ок. 47 тыс. слов (Српски pjeчhuk, истолкован и латинским pujeчмa. Виенна, 1818, 1852 2). В этом словаре и сопровождающей его переработанной в отличие от издания 1814 г. грамматике К. опубликовал результаты своей реформы серб. лит. языка, согласно к-рой рус. гражданская азбука была приведена в соответствие со звуковым составом серб. языка, орфография выстроена по фонетическому принципу, а русско-церковнослав. и славяно-серб. лексика уступили место серб. народной. Несмотря на острую критику реформы, она стала основой совр. сербскохорватского языка. |
| (Посвящается студентам Духовных Академий) Се что добро, или что красно, но еже жити братии вкупе. – Яко тамо заповеда Господь благословение, и живот до века ( Пс.132:1, 3 ). Предисловие Друзья-товарищи! Пятьдесят промчалось лет, как окончили мы курс Киевской Д. Академии, по счету четырнадцатый (1845–1849 г.). Из вступивших в состав оного, множайшие – до сих пор – окончили и курс жизни. Приближаясь и мы немногие, оставшиеся еще – по милости Божией – в живых, к концу земного странствования, – вспомянем с любовию христианскою бывших наших академических начальников и наставников, а также и наших собратов, в вечность отошедших прежде нас: – молитися о душах наших. Так, так: знавши их благочестие и благонравие, уповаю, что, если не все, то многие из них предстоят молитвенниками и за меня грешного, сие пишущего от сердца, исполненного памятию любви христианской о незабвенных. Итак, начинаю. В наше счастливое в студенчестве время воспитанники духовных семинарий знали добре Священное Писание. Знали тогда семинаристы добре и все науки богословские, в частности отличались студенты разных семинарий преимущественными успехами в разных науках тогдашней школы богословской – духовных семинарий православных и духовных наших Академий. Студенты семинарии Могилевской изумляли нас – своих сокурсников по Академии – подробным знанием священно-церковной истории, по руководству к знанию сей истории составленному блаженной памяти Иннокентием, епископом Пензенским. Студенты из семинарий Воронежской, Полтавской, Черниговской и Харьковской оказывались великими знатоками Священного Писания и были добрыми проповедниками. Рязанцы отличались знанием древних языков. Орловцы и Туляки были великими математиками. И вообще собравшийся в Киев в 1845 г. сонм юношей-семинаристов был настолько подготовлен к слушанию высших курсов наук в Академии, что можно было хотя отчасти согласиться с замечанием одного из студентов XIV курса, любезнейшего Иосифа Стефановича Алексинского, который раз на прогулке по бульвару Киево-Подольскому говорил пишущему сие товарищу своему не шутя сие: «знаете ли, Н. I., что я думая о нашем курсе?» – я: «что же именно»? – Алексинский: «думаю, что все мы – гении»... Сей добрейший и подлинно умнейший юноша почил о Господе, как только окончил курс Академии. Вечная буди тебе память, и да вчинит тебя, душа добрая Иосифе, Господь в чин гениев небесных – святых ангелов Божиих, призревши благоутробно на непорочную юность твою! |
|
|
