| Кроме того, собраны были с сох хлебные и мясные запасы – сухари, крупа, толокно, солод, масло коровье, ветчина. Наблюдение за сбором этих запасов и распоряжение ими поручено было князю Ивану Борятинскому да Ивану Огареву. Всяких чинов люди дали также подводы везти эти запасы под Смоленск. Война началась счастливо: 12 октября сдался Серпейск голове князю Гагарину; 18 октября сдался Дорогобуж голове Сухотину и полковнику Лесли. Государи велели Шеину идти из Дорогобужа под Смоленск и, чтоб не было обычной помехи успешному ходу дел, приказали всем воеводам, головам и дворянам быть без мест до окончания войны с тем, что при последующих случаях разряды этой войны не будут иметь значения. Белая сдалась князю Прозоровскому, сдались Рославль, Невль, Себеж, Красный, Почеп, Трубчевск, Новгород Северский, Стародуб, Овсей, Друя, Сураж, Батурин, Ромен, Иван-Городище, Мена, Миргородок, Борзна, Пропойск, Ясеничи и Носеничи; посад полоцкий был взят и выжжен с помощью русских православных горожан; взяты были посады под Велижем, Усвятом, Озерищем, Лужею, Мстиславлем, Кричевым. Шеин с Измайловым осадили Смоленск; губернатор его, Станислав Воеводский, отбивался 8 месяцев, наконец готов был уже сдаться по недостатку припасов, как получил помощь: в эти 8 месяцев дела в Польше устроились, в короли был избран сын покойного Сигизмунда, Владислав, первым делом которого было идти на помощь Смоленску; собрано было 23000 войска, козакам позволено вторгнуться в московские владения и пустошить их, к тому же подущены и крымцы. «Не спорю, – говорит литовский канцлер Радзивилл в своих записках, – не спорю, как это по-богословски, хорошо ли поганцев напускать на христиан, но по земной политике вышло это очень хорошо». Действительно крымцы опустошили московскую украину; многие ратные люди, бывшие в войске Шеина, услыхав, что татары воюют их поместья и вотчины, разъехались из-под Смоленска. 25 августа 1633 года король Владислав пришел под этот город и стал на речке Боровой, в семи верстах от него. Прежде всего Владиславу хотелось сбить русских с горы Покровской, где укрепился полковник русской службы Маттисон, а подле стояли в острожке князья Прозоровский и Белосельский. |
| В этом венке ее и похоронили. Настя была в отчаянии. Татьяну Ивановну лелеяли в доме и ходили за ней, как за ребенком. Она удивила всех здравомыслием своего завещания: кроме Настенькиных тридцати тысяч, всё остальное, до трехсот тысяч ассигнациями, назначалось для воспитания бедных сироток-девочек и для награждения их деньгами по выходе из учебных заведений. В год ее смерти вышла замуж и девица Перепелицына, которая, по смерти генеральши, осталась у дяди в надежде подлизаться к Татьяне Ивановне. Между тем овдовел чиновник-помещик, владетель Мишина, той самой маленькой деревушки, в которой у нас происходила сцена с Обноскиным и его маменькой за Татьяну Ивановну. Чиновник этот был страшный сутяга и имел от первой жены шесть человек детей. Подозревая у Перепелицыной деньги, он начал к ней подсылать с предложениями, и та немедленно согласилась. Но Перепелицына была бедна, как курица: у ней всего-то было триста рублей серебром, да и то подаренные ей Настенькой на свадьбу. Теперь муж и жена грызутся с утра до вечера. Она теребит за волосы его детей и отсчитывает им колотушки; ему же (по крайней мере так говорят) царапает лицо и поминутно корит его подполковничьим своим происхождением. Мизинчиков тоже пристроился. Он благоразумно бросил все свои надежды на Татьяну Ивановну и начал понемногу учиться сельскому хозяйству. Дядя рекомендовал его одному богатому графу, помещику, у которого было три тысячи душ, в восьмидесяти верстах от Степанчикова, и который изредка наезжал в свои поместья. Заметив в Мизинчикове способности и взяв во внимание рекомендацию, граф предложил ему место управляющего в своих поместьях, прогнав своего прежнего управителя немца, который, несмотря на прославленную немецкую честность, обчищал своего графа как липку. Через пять лет имения узнать нельзя было: крестьяне разбогатели; завелись статьи по хозяйству, прежде невозможные; доходы чуть ли не удвоились, — словом, новый управитель отличился и прогремел на всю губернию хозяйственными своими способностями. |
| В 1824-1825 гг. РБО опубликовало Восьмикнижие. Работа над переводом осуществлялась с 1821 г., в нее были вовлечены духовные академии в С.-Петербурге, Москве и Киеве и неск. семинарий. Не все переводы были вовремя и полностью выполнены, доработка и завершение каждого перевода были поручены прот. Павскому. Опубликованный в 1819 г. архиеп. Филаретом перевод кн. Бытие, сделанный по евр. оригиналу и дополненный в согласии со слав. текстом по греч. оригиналу LXX, не вошел в это издание. В связи с закрытием в 1826 г. РБО Восьмикнижие не было выпущено в продажу. 3 части первого рус. перевода (НЗ, Псалтирь, Восьмикнижие) характеризуются единством текстологических, богословских и стилистических принципов. Перевод усвоил религ. терминологию слав. текста, но слегка и с большой деликатностью обновил ее, по-видимому с намерением сделать доступными богословские понятия текста ( Алексеев. С. 12-16). Особенностью перевода Псалтири и ВЗ является передача тетраграмматона рус. соответствием «Иегова», что облегчает восприятие мн. частей текста (напр., Пс 109. 1). При переводе Десятисловия отдано предпочтение естественному прочтению: «Помни день субботний, чтобы свято хранить его» (Исх 20. 12), а не буквальному «святить». Язык перевода обладает выразительностью, употреблением конкретной лексики (ср. в НЗ: полушка, кафтан, верста, воробьи, снопы, глупые девы, дреколие, пословица, ведро, владельцы поместьев, очутился, сыщи, откормили, холостой и т. п.; в ВЗ: прогуляться, рыжий (об Исаве), похлебка, батюшка (в обращении), посох, щипцы, лотки, шип, брус, шест и т. п.); в выборе лексической сочетаемости следует законам рус. языка (ср. в НЗ: пробудясь от сна, поднесли дары, разнесся слух, никогда сего не видано, дети кличут товарищей и т. п.; в ВЗ: «поднял вопль» (в Синодальном переводе буквализм - «возвысил голос»), «чудесное спасение» (в Синодальном переводе - «великое избавление») и т. п.). В примечаниях поясняются архаизмы (волхвы - мудрецы), непереведенные греч. и евр. слова (рака - пустой человек), собственные имена (Иуст - правдивый). |
| Дабы все было по закону, Кузьма Минин опять собрал народ у Съезжей избы, чтобы зачитать прилюдно составленный им и его помощниками «Приговор о сборе денег на строение ратных людей». Согласно этому «Приговору», староста Минин мог сам решать, «с кого сколько денег взять, смотря по пожиткам и промыслам». Общий же принцип сбора средств на войско был следующий: «все имения горожан должны быть поделены на три части, две отойдут воинству, себе же на потребу каждый одну часть оставит». Сам Минин не только отдал в общую казну все свои деньги, но и снял золотые оклады с икон у себя дома, принес и драгоценности жены. Военным налогом были обложены не только горожане и смерды. Окрестные монастыри должны были внести деньги и зерно для ратных людей. В Нижний Новгород потянулись обозы с продовольствием из мордовских деревень. Сбор денег проводился и в селах, и в ближних к Нижнему городках. Земские нижегородские власти сознавали, что успех затеянного ими дела во многом будет зависеть от выбора верховного полководца. Нижегородцы искали «честного мужа, кому ратное дело в обычай и который ни в какой измене не замешан». По совету Горбатова, Кузьма Минин первым назвал на вече имя Дмитрия Пожарского. Нижегородский мирской сход поддержал его выбор. К тому времени лекарь Иона уже поставил князя Пожарского на ноги. По первому снегу Пожарский перебрался из Троице-Сергиевой обители в свое родовое поместье Мугреево, расположенное в ста верстах от Нижнего Новгорода. Туда отправляется нижегородское посольство просить князя возглавить новое ополчение. Поначалу Пожарский не дал послам определенного ответа, взяв время на раздумье. Но нижегородцы упорны. Второй раз едет посольство в Мугреево во главе с самим Кузьмой Мининым. И снова Пожарский отказывается принять войско, сославшись на нездоровье. Третий раз едут нижегородцы в Мугреево и все-таки получают согласие князя. При этом Пожарский поставил условие назначить ему в помощники старосту Минина в должности войскового казначея. Нижегородцы приняли условие Пожарского. |
| 316 Гохберг – Хохберг (von Hochberg) Вильгельм фон (1792–1859) – граф, генерал баденской службы. В 1812 г. в чине генерал-майора командовал 2-й бригадой 26-й дивизии пехоты 9-го армейского корпуса Великой армии. Мемуарист. 317 Броды на Березине, удобные для переправы Великой армии, разведал 14 (26) ноября генерал Корбино. 320 Дрюжон д e Болье – Дрюон де Больи (Drujon de Beaulien) Франсуа Клемент (1790–1872) – офицер 6-й бригады легкой кавалерии 2-го армейского корпуса Великой армии. 6 (18) октября был ранен под Полоцком. Мемуарист. 321 Речь идет об авангардных боях корпуса генерала П.Х. Витгенштейна с частями 2-го и 9-го армейских корпусов Великой армии в районе Борисова. 322 Студянка (Студенка) – деревня Борисовского уезда Минской губ., находящаяся в 15,5 верстах к северу от Борисова. 323 Шато ( chateau) – замок. Вероятно, речь идет о замке в поместье князя Радзивилла, где остановился Наполеон в ночь с 12 (24) на 13 (25) ноября. 324 В ходе Северной войны в начале июня 1708 г. Карл XII форсировал р. Березину гораздо южнее Борисова. 326 Борисовский мост был сожжен частично русскими войсками со стороны правого берега. Наполеон не давал приказа разрушить мост, а распорядился, в качестве отвлекающего маневра, начать работы по его восстановлению, в то время как настоящая переправа строилась севернее Борисова, в районе деревни Студянки. 327 Эбле (Eble) Жан Батист (1758 – 1812) – граф, дивизионный генерал. В 1812 г. командовал мостовыми экипажами Великой армии. 328 Имеется в виду командир 2-го Швейцарского полка пехоты 9-й дивизии пехоты 2-го армейского корпуса Великой армии полковник фон дер Вейд (von der Weid). 329 Рей (Rey) – капитан, офицер 1-го Швейцарского полка пехоты 9-й дивизии пехоты 2-го армейского корпуса Великой армии. 334 Из 400 человек, принимавших участие в строительстве мостов, около 100 умерли от переохлаждения. 335 Имеется в виду 23-й конно-егерский полк 5-й бригады легкой кавалерии 2-го армейского корпуса Великой армии. 336 Дюпон (Dupont) Жан – слуга Адольфа де Марбо, офицера 16-го конно-егерского полка 1-й дивизии легкой кавалерии 1-го корпуса кавалерийского резерва. |
| За соединенными озерами Ферапонтовским и Бородавским, имеющими в длину до 7 верст, а в ширину не более версты, украшенными прелестным видом нескольких живописных островов и полуостровов и изобилующими множеством рыбы, особенно язей, снетков, ершей и превосходных лещей, виднеются, в недальних между собою расстояниях, крестьянские экономические деревни, с полями и простирающимися за ними обширнейшими лесами. В 10 верстах на север от Цыпины, среди лесов, возвышается величественная, огромнейшая, круглая гора Раменье, с каменной на ней церковью во имя Зачатия Св. Анны. На северо-восток, в трех верстах, на горе, близ озера, чрез которое протекает река Иткла, вытекающая за 30 верст из Иткольского озера и впадающая чрез 8 верст в известное по упомянутому каналу Благовещенское озеро, красуется возобновленная деревянная Спасо-Преображенская церковь, что на Иткле Боброве. У того же озера в недальнем расстоянии от церкви, виднеется поместье г. Головина с садом. В 10 верстах на восток белеется у озера Благовещенского огромная церковь того же имени, а прямо далее, в таком же расстоянии – церковь Георгиевская, что на Прислоне. В трех верстах на юг от Благовещенской церкви, а от Цыпины на юго-восток в 12 верстах, в долу, близ озера, открывается величественная каменная пятиглавая, Николаевская церковь, что на Словинском волоку, где, летом по воскресеньям, а зимою по субботам, бывает значительный базар. Далее, в 5 верстах на юг, чернеется деревянная церковь Ситская, где в старину было владение князей Ситских. Еще далее на юг, у большого озера, видна церковь Словинская. На юго-восточном краю горизонта, в 25, 30 и 40 верстах от Цыпины, белеются церкви, близ Вологодской границы: Рукинская, Колкацкая, Петропавловская и Талицкая. В ясную погоду, с Цыпины можно видеть некоторые церкви и самой Вологодской губернии. В 20 верстах на запад от Цыпины, возвышается огромная гора Маурина; а за ней красуется великолепный Горицкий Воскресенский женский монастырь, с приходской Введенской церковью и подмонастырною Горицкою слободою, у реки Шексны; далее на юг от этого монастыря в трех верстах ниже, у той же реки – церковь Звозская, на юго-запад в двух верстах – церковь Никитская |
| Церковь содержится сборами с прихожан и процентами с билета в 100 р. Кроме того церкви принадлежат: 1) 33 десятины земли, отмежеванной в 1845 г.; из них: 2 дес. 126 саж. перешли под полотно Варшавской железной дороги; 2) деревянный одноэтажный дом, построенный в 1857 г., на сумму. собранную для постройки каменной церкви. Здесь живет священник. Псаломщик живет в сторожке, устроенной в 1876 году. Содержанием для причта, кроме 290 р. жалованья, служат: 15 р. процентов с трех сто рублевых билетов, доход от прихожан в 500 р. и около 100 руб. с церковной земли. Соседние приходы: Гатчино — в 10 верстах, Сиворицы — в 8, Рождествено — в 25 и Усть-Введенское село — в 25 верстах. Поместьев в приходе четыре: 1) Суида — Геймбургера, прежде графа Апраксина, Ганнибала и др.; 2) бывшее имение Редигер, ныне адмирала Невельского — в 4 верстах; 3) Кобринское, г-жи Карташевской, в 6 верстах и 4) Нагеля — в 8 верстах. Есть еще дача г-жи Кавелиной, в 3 верстах. Деревень 10. Село Воскресенское, при церкви; Пижма — в 3 верстах, Мельница — в 3 верстах — тут один дом православный, остальные — лютеране; Кузнецово — в 3 верстах; Погост — в 3 верстах; Покровское, или Хлопицы — в 5 верстах; Кобрино — в 5 верстах; за деревней, на р. Кобринке, лютеранская кирка; Рулово или Пенни; Куровицы — в 8 верстах; Старо-Сиверская — в 10 верстах [Странно, что некоторые из этих деревень перечислены в приходе Сиворицкой церкви]. Всех мужского пола 596, женского 624. Жители занимаются хлебопашеством и извозом. Раскольников-безпоповцев, мужского пола 14, женск. 22. Школ в приходе 4. Две земских и две Воспитательного дома. В них учится до 170 человек: 1) в селе Воскресенском одна школа земская, передвижная, с 42 учениками; 2) Воспитательного дома, с 24; 3) в Покровской деревне — школа Воспитательного дома, с 25 учениками и 4) в Куровицах — земская, с 67 учениками. В школах Закону Божию учит священник. Местные праздники: Рождество Иоанна Предтечи, Михаила архангела, Илии Пророка и Казанской Божией Матери. В приходе — два старинных кладбища. Одно, в дер. Куровицах, обнесенное валом; там есть каменные кресты; другое — на поле, близ Суйды, ничем не огражденное. Тут, говорят, был когда-то монастырек с церковью св. Николая. О нем есть упоминание в истории (Истор. стат. опис. Петер. епарх. т. I, стр. 11). |
| В 1764 году она называлась Яковлево и Ушаковка, так как принадлежала генералу Федору Ивановичу Ушакову, В 1816 году, генерал Алексей Копьев, купив ее у Ушакова, назвал Пустынькою. В 1850 году Пустыньку купила графиня Анна Алексеевна Толстая, по смерти которой поместье досталось сыну ее, флигель-адьютанту, графу Алексею Константиновичу Толстому. Близлежащая деревня Пустынька прежде была у самой мызы, а в 1853 г. перенесена на настоящее место; 5) дер. Воскресенская, в 4 верстах от церкви; 6) дер. Рождествено, в 6 верстах, принадлежала сперва генералу Жеребцову, в 1798 г. Высочайше подарена кавалергардскому поручику Букину; он продал ее гоф-мейстеру князю Кутайсову. В 1817 году, с устроением церкви в Пелле, Рождествено и деревня Воскресенская причислены были к тамошнему приходу, но в 1848 г., по просьбе помещицы Кутайсовой, они возвращены к приходу Никольскому, а в замен их, отчислена к Пелле деревня Усть-Тосна, прежде принадлежавшая к здешнему приходу. В Царско-Сельском уезде, на левом берегу Тосны, находятся следующие деревни: 1) Перевоз, в 4 верстах от церкви, населенная крестьянами, выделившимися, в числе 3 семей, в 1733 году, из села Никольского и поселившимися на 276 десятинах, оставшихся свободными от кирпичных заводов: к ним, впоследствии, присоединилось несколько бобылей из разных губерний. В 1797 году, деревня эта была Высочайше подарена поручику Букину, а им продана княгине Надежде Ивановне Голицыной; 2) Сельцо Стефановское, в 6 верстах на северо-запад от церкви: прежде принадлежало тверским архиереям, имело подворье и называлось «архиерейским». В 1800 году, оно принадлежало командорскому ведомству, Софийского уезда. По народному преданию, крестьяне этого сельца были выпущены на волю с тем, чтобы после не принадлежать никаким помещикам. На месте бывшего здесь архиерейского подворья, выстроена часовня, которая сперва была деревянная, а когда она, 22 июня 1845 г. сгорела, вместе с сельцом, то вместо нее, по Высочайше утвержденному плану, выстроена каменная, существующая ныне; 3) деревня Козлово или мыза Александровская, в 2 верстах на юг от церкви; 4) деревня Задворки, прежде Мишкино, при колодцах, в 2 верстах от церкви; 5) деревня Калли прежде Чернышево, в 4 верстах от церкви, три последние деревни принадлежали, в 1753 году, советнику Собственной Его Величества канцелярии, Гавриилу Григорьевичу Замятину, а в 1770 г. |
| Дятлицкая церковь пользовалась многими приношениями кн. Потемкиных. Так в 1841 году полковник Потемкин возобновил иконостас на сумму в 3,015 руб. асс.; в 1845 году Александр Михайлович Потемкин пожертвовал ризы во 100 руб.; Татьяна Борисовна Потемкина пожертвовала деньги на починку ограды и делала много пособий причту; кроме их, ораниенбаумский мещанин Григорий Исааков пожертвовал многие предметы церковной утвари. До 1843 года причт, кроме дохода с земли в размере 29 десятин, пользовался содержанием от прихожан. До 1835 года священнику давалось 10 четвертей, диакону – 6, дьячкам – по 3 четверти разного хлеба; с 1835 г. священнику давалось 6 четвертей, диакону – 4, дьячкам – по 2 четв. С 1843 г. священнику положено 200 р. с. жалованья, диакону – 100, дьячку – 70, пономарю – 60, просвирне – 30 р. сер.; с прихода собиралось до 12 четвертей разного хлеба. Ныне священник получает 220 р. сер., псаломщик – 70, а сверхштатный причетник – 60 руб. Священник живет в доме, который был куплен от священника Сапоровского Потемкиным и на его же средства исправлен, а в 1880 году указом консистории за 2157, утвержден в церковную собственность со всеми постройками; псаломщики живут в собственных домах. К Дятлицкому приходу принадлежит 6 поместьев и 20 деревень. Из поместьев ближайшие к церкви есть Боры – в 2-х верстах; более отдаленные: Жабино – в 10-ти верстах, Нисковицы – в 15-ти верстах. Из деревень в 2-х верстах от церкви находятся: Сокули, Старый и Новый Бор; более отдаленные: Каменка и Горки – в 15-ти верстах, Анташи, Шунгорово и Малое Жабино – в 9-ти верстах, Большое Жабино – в 10-ти и Финатово – в 15-ти верстах. Прихожан муж. пола 1,519 д., женского – 1,701 д. Кроме русских, есть множество финнов. Приход составляют поместья: Дятлицы, Боры, Анташи, Шунгорово, Лапино, Жабино и Нисковицы; деревни: Дятлицы, Сокули, Забородко Вильпузи, Левволово, Чудиново, Мишелово, Каменка, Горки, Бор, Клясино, Кожарица, Витино и Финатово. Кроме землепашества, крестьяне занимаются заготовкой дров и извозом; женский пол проводит лето за сельскими работами, а зимой живет в Петербурге в услужении; крестьяне деревни Мишелово плетут корзины из ивовых прутьев и возят их в Петербург. |
| Россия в годы правления первых Романовых Иван Сусанин и его потомство 1613 год В нескольких верстах от Костромы есть село Домнино. В нем живут свободные поселяне, которые не платят никому податей, не исполняют никаких повинностей, то есть не мостят дорог, не держат лошадей для почты и проезжих, не представляют на государеву службу, одним словом, не знают никаких тягостей общественной жизни, а пользуются всеми ее выгодами. Этих счастливцев называют Знаете ли, милые мои друзья, отчего они наслаждаются такой приятной жизнью и кому обязаны всеми своими преимуществами? Это любопытное и трогательное происшествие. Вы, наверное, поблагодарите меня, если я расскажу его. Послушайте же. В то время, когда сердца всех Русских с согласным, единодушным восторгом назвали своим государем Михаила Романова и уже с нетерпением ожидали известия о том, как примут он и его благочестивая мать, монахиня Марфа Иоанновна, Московских послов, поехавших к ним с усердными мольбами от имени всего народа, Поляки, узнав об этой новости и предвидя, как повредит она их намерению завладеть Россией, решились погубить избранного царя. Шестнадцатилетний юноша, отец которого, пленник в Варшаве, оплакивал бедствия своего Отечества, а мать проводила печальные дни в монастырской келье, не мог быть страшен для сильных и многочисленных врагов, и его погибель казалась для них легкой: все зависело только от того, чтобы сделать это раньше, чем послы успеют приехать к нему и превратить скромное, беззащитное жилище молодого боярина в неприступный, окруженный верными подданными дворец избранного государя. Рассуждая таким образом, они отправили отряд самых решительных злодеев в поместье Романовых. Это поместье было в Костромской губернии; Романовым принадлежало также и то село Домнино, о котором мы говорили в начале этого рассказа. Отряд Поляков с ужасным намерением уже явился в Домнино: оставалось не более версты до той деревни, где был господский дом, в котором жил молодой Михаил в разлуке с добрыми родителями, тоскуя о несчастной судьбе отца и услаждая свою горесть только свиданиями с матерью-монахиней, жившей в нескольких верстах от него, в Ипатьевском монастыре. Убийцы не знали дороги в эту деревню и случайно встретили крестьянина из села Домнино Ивана Сусанина. Нетерпеливо они начали расспрашивать у него, как им найти поместье нового царя Михаила Федоровича, и, чтобы не показаться подозрительными, злодеи притворились, что посланы от его друзей с тем, чтобы раньше всех поздравить с неожиданным счастьем. |
|
|
