| Сегень А. Ю. Скачать epub pdf Глава девятая. Архиепископ Филарет 1819–1821 Катехизис (katechesis) в переводе с греческого – поучение, наставление. Человек чаще всего бывает не готов воспринимать христианское учение, если сразу начнет с Евангелия. Для этого необходима подготовка в виде чтения катехизиса, содержащего основные положения христианского вероучения. Часто они бывают изложены в виде вопросов и ответов. Катехизис содержит ответы на наиболее распространенные богословские вопросы и начальное богословское образование перед крещением. Прежде чем приступить к написанию своего катехизиса, Филарет составил и издал «Таблицы чтений из Священного Писания, церковной и гражданской печати, предназначенные для учебных целей». В них расписывалось, что нужно читать из Священного Писания в каждый день года. Выглядит это так: В Светлое Христово Воскресение на литургии Деян. 1, 1–8 . Ев. Ин. 1, 1–17 . В тот же день на вечерне Ев. Ин. 20,19–25 . Понедельник Деян. 1, 12–17, 21–26 . Ев. Ин. 1, 18–28 . Вторник Деян. 2, 14–21 . Ев. Лк. 24, 12–35 . Среда Деян. 2, 22–36 . Ев. Ин. 1, 35–51 . Четверг Деян. 2, 38–43 . Ев. Ин. 3,1–15 . Пятнит Деян. 3, 1–8 . Флп. 2, 5–11 . Ев. Ин. 2, 12–22 . Суббота Деян. 3, 11–16 . Ев. Ин. 3, 22–33 . 2 неделя, о Фоме Воскресенье на утрени Ев. Мф. 28, 16–20 . На литургии Деян. 5, 12–20 . Ев. Ин. 20, 19–31 . Понедельник Деян. 3, 19–26 . Ев. Ин. 2, 1–11 . Вторник Деян. 4, 1–10 . Ев. Ин. 3, 16–21 . Среда Деян. 4, 13–22 . Ев. Ин. 5, 17–24 . Четверг. Деян.4, 23–31 . Ев. Ин. 5, 24–30 . Пятница Деян. 5, 1–11 . Ев. Ин. 5, 30 – 6, 2 . Суббота Деян. 5, 21–33 . Ев. Ин. 6, 14–27. 3 неделя, о Мироносицах Воскресенье на утрени Ев. Мк. 16, 9–20 . На литургии Деян 6, 1–7 . Ев. Мк. 15, 43 – 16, 8 . Понедельник Деян. 6, 8 – 7, 5, 47–60 . Ев. Ин. 4, 46–54 . Вторник Деян. 8, 5–17 . Ев. Ин. 6, 27–33 . Среда Деян. 8, 18–25 . Ев. Ин. 6, 35–39 . Четверг Деян. 8, 26–39 . Ев. Ин. 6, 40–44 . Пятница Деян. 8, 40 – 9, 19 . Ев. Ин. 6, 48–54 . Суббота Деян. 9, 20–31 . Ев. Ин. 15, 17 – 16, 2 . |
| В новых условиях уже не работают шаблоны и схемы, которые считались на протяжении сотен лет единственно возможными. Мы не можем в ситуации, когда мир на глазах превращается в одну " большую деревню " , спрятаться в собственной уютной комнатке и хвалить друг друга, при этом пренебрегая опытом других христианских богословов, религиоведов, философов — только потому, что они в чем-то имеют непривычную для нас позицию. Академическая свобода и научная достоверность — вот главные условия для развития богословия сегодня, и здесь значение научной издательской деятельности невозможно недооценивать. Уверен, что сегодня без качественной научной издательской деятельности в духовных семинариях и академиях едва ли возможно развитие интереса студенческой среды к богословию как неотъемлемой стороне осознанного Православия». Директор издательства «Среда» Дмитрий Рындин рассказал о задачах нового проекта: «Издательство семинарии мыслится нами не как сугубо академическое, а шире, как христианское издательство интеллектуальной литературы, главная цель которого — продвижение, распространение и популяризация современной богословской мысли, как отечественной, так и зарубежной, позиционирование богословия как живой, актуальной и необходимой для современной культуры и общества науки. Издательство видится как одно из средств создания плодотворной интеллектуальной среды для развития богословия. Книга — это событие, которое должно влечь за собой реакцию, обсуждения, споры, дискуссии, тем самым создавая вокруг себя пространство для рождения новой мысли и новых исследований. Мы бы хотели, чтобы каждая наша книга была приглашением к диалогу о насущных проблемах Церкви и мира. В наших планах, во-первых, создание и наполнение концептуальных серий передовой научной и научно-популярной богословской литературы; во-вторых, издание учебной и научно-образовательной литературы для учащихся высших духовных заведений; в-третьих, создание общесеминарского периодического научного журнала». В состав редакционной коллегии издательства Сретенской духовной семинарии вошли: К 75-летию окончания Второй мировой войны издательство Сретенской семинарии «Среда» выпустило первую книгу — «Сопротивление и покорность» Дитриха Бонхёффера. |
| —200— либо источника света, если мы разделили ее на какое угодно число, выражающее квадраты верст, не превратится в ничто. Пусть такой свет невидим для нашего глаза, но он видим, по существу, и может стать видимым и для нас. Число всех видимых звезд на обоих полушариях для нормального глаза равно приблизительно 5500. Свет от остальных миров неуловим для невооруженного зрения. Но число звезд, видимых в современные телескопы, определяется приблизительно в 100 миллионов. Но что такое эти телескопы в сравнении с возможно совершенными телескопами? И, однако, они расширяют для нас сферу видимого почти в 20 тысяч раз (в 18181, 81818)… Несомненно, что как бы ни был слаб луч, идущий от того или другого предмета, он при помощи каких-либо искусственных приборов может быть замечен. Но вот – вопрос: не могут ли лучи, идущие от предмета при прохождении через какую-нибудь среду, быть погашены совсем? Среда поглотит их? Свет лампы и даже солнца не проникает сквозь стену, следовательно, он поглощается ею. Позволительно думать, что среда, как и пространство, только ослабляет, но не уничтожает силу лучей. Золото непрозрачно, но сплошные листовые золотые пластинки прозрачны, они сообщают даже особенную зеленую окраску – проходящему чрез них свету. По мере того, как пластинка становится толще, ее проницаемость становятся слабее, при известной толщине эта проницаемость становится неуловимой, однако она не делается нулевой. Но нам могут сказать, что это наше предположение, которое хотя и не опровергнуто – однако и не доказано. Но думается, что теперь можно считать доказанным, что непрозрачных середин в абсолютном смысле этого слова не существует, что есть лучи, проникающие через всякие преграды. Типом таковых лучей являются X лучи Рентгена. В декабре 1895 года телеграф поведал всему свету об открытии Рентгена. Сущность его заключается в следующем. Если через стеклянную трубку с крайне разреженным воздухом пропустить сильный электрический ток, то явится свет, направляющийся как бы от отрицательного полюса к положительному (так как отри- |
| —97— дит к типу в художественном произведении. Его диалектическое вглядывание лично, но оно не психологистично. Оно конкретно, но его своеобразие – не случайно. Назовем его Я „методологическим“. И, т.к. диалектика непременно предполагает тех, кто δια-λγονται, кто пере-говаривается, кто раз-говаривает, то методологическому Я соответствует методологическое же мы и другие методологические personae dramatis dialecticae. Ими-то и осуществляется некое δι-, пере-, раз-, т.е. методологическая среда, – которая сливает с объектом свои личные энергии. Понятно, что эта среда, чтобы быть методологическою, должна быть совершеннейшим органом данной диалектики, т.е. должна быть не какой-нибудь, а наиболее сродной именно данному познанию. Каждому объекту диалектики соответствует и некоторый определенный субъект, определенный тип. Если, по Библии, брак есть познание, а познание есть своего рода брак, то нельзя данную реальность бракосочетать с кем угодно, но необходимо – с суженым. Таким образом, философское творчество истины – в ближайшем родстве с творчеством художественным, не как „поэзия понятий“, а как ваяние типических субъектов диалектики. И пока философ не нашел типа данной диалектики, – он еще не приступал к диалектике. Как поэт, обособляя аспект свой, объективирует его и делает типом (вспомним хотя бы Вертера и Гёте), так и философ вовсе не о себе разглагольствует найденным им субъектом диалектики, а типически формует из имеющегося у него запаса переживаний субъекта наиболее дружного данному предмету. Так именно написаны диалоги Платона: это видит всякий; но может быть не всякий примечал, что так же написаны и Критики Канта и Размышления Декарта и т.д. и т.д. Разница – лишь в том, что методологическое Я вводится обычно несколько прикровенно и бедно. В разбираемой же книге, по следам Платона, методологическое Я откровенно выведено не как Я „вообще“, а как Я конкретное. Не смею утверждать, что выполнил удачно поставленную задачу; однако самым решительным образом стою за занятую позицию, как принцип. |
| Точный отчет обо всем можно находить в «протоколах Совета Моск. дух. Академии». Профессор рецензент усмотрел в книге: «примеры, свидетельствующие о нетвердости догматических знаний и неясности догматических понятий автора». Первый указывает, что второй неправильно представляет себе «действия таинства крещения», что он в учении о первородном грехе впадает в пелагианское заблуждение, что также не различает Символов веры от Исповеданий веры, т. е. точных и обязательных источников веры от менее точных и т. д. 1041 Таким архиереем, несведущим в истинах веры, был теперь уже покойный Рязанский епископ Иустин Полянский († 1894). Таким образом видно, что не всегда-то судии наши стоят выше подсудимых. Вообще, по нашему мнению, требование, чтобы церковно-историческая наука являлась какой-то служанкой догматического богословия, понимаемого, как хотят, – в самом широком смысле, основывается на каком-то прискорбном недоразумении. В самом деле, мы вполне понимаем, когда нам говорят, что догматика русская должна быть православна, догматика протестантов протестантична и т. д.; потому что догматика есть наука сепаративная, стремящаяся отделить себя непроходимой пропастью от всякой другой догматики. Напротив, церковная история, как действительная наука, не может и не должна служить никаким ча- —723— стным сепаративным интересам. Все церкви, все христианские общества рассматриваются в ней, как единая семья, как единый народ Божий. He ее дело делить христианские народы, подлежащие ее изучению, на овец и козлищ. Она должна показать, какие перемены во всех отношениях случались в церкви христианской, при каких условиях возникли известные христианские общества; но третировать одни общества, как ложно-христианские, другие, как истинно-христианские – дело не церковной истории. Полемика между церквами происходит не на почве церковно-исторической, а на почве сепаративно-догматической, потому что с точки зрения истории все церкви – явления исторически истинные. Церковная история есть среда, где примиряются все противоположности вероисповеданий, как догматика есть, напротив, среда, где живет дух вероисповедной вражды. |
| Положения прф. Есипова. «Пока русский человек только об одной прирезке земли будет бредить, а все другое по боку, далеко он вперед не уйдет... еще худших времен дождется»... «Без помощи общества, без его личной энергии и воли ничего полезного даже государство создать не в силах». «Самые его мероприятия будут безжизненны, если общество им не сочувствует, или если оно просто апатично, или, наконец, если оно способно больше говорить и кричать, чем делать дело». «Одним из важнейших факторов современных преступлений является общественная среда, со всеми её предрассудками... и воззрениями, со всеми недостатками современного строя и пороками общественной жизни». «Кроме специально богословской литературы у нас никаких замечательных общих работ по религиозным вопросам не появлялось, а появилась специальная литература «свободы зла», при полном оскудении духовных интересов и духовной жизни». Духовная болезнь нашего отечества. Священник В. Бажанов , в статье: «В чем заключается духовная болезнь нашего отечества», говорит: «Безучастное отношение к господствующему в нас самих и вокруг нас злу есть преступление, нравственное самоубийство». И вот, эта, духовно расслабленная, среда в то же время называет себя «культурною», не представляя даже ясно, «что такое культура?» Определение слова «культура». «Культура, как говорит один духовный писатель 4 , ссылаясь на слова св. Апостола Павла, – культура есть – «проводить жизнь тихую и безмятежную, во всяком благочестии и чистоте, ибо это хорошо и угодно Спасителю нашему Богу» ( 1Тим.2:2–3 ). Значит, культура есть христианская жизнь, в которой не только нет воровства, грабежей и убийства, но где любят друг друга, где есть уважение к личности, не говоря уже о таковом к целым сословиям, где «достойно начальствующим пресвитерам оказывают сугубую честь, особенно тем – которые трудятся в слове и учении» ( 1Тим.5:17 ), и где никого не злословят и не бывают «сварливыми, но тихими» ( 1Тим.3:3 ). Но, к глубокому сожалению, для России выходит вот что: |
| Нематериальность мира не означает его нереальности и тем более призрачности. Понимание этого утверждения каппадокийской космологии возможно лишь в более широком богословском контексте — в контексте той новой, персоналистической интерпретации, которая дается Отцами Каппадокийцами античной онтологии. В рамках классической имперсоналистической онтологии учение о творении может быть интерпретировано лишь в двух вариантах: монистически (пантеистически) или дуалистически. Но эта антитеза пантеистического монизма — и дуализма, или имманентизма, и трансцендентализма — преодолевается в каппадокийской космологии в лично-энергийном и коммуникативном понимании творения. То есть, не имея самостоятельной предметности (“что”), мир понимается исключительно как посредующая среда взаимодействия субъектности (“кто”): Личности Бога и сотворенной по образу Божию личности человека. Космос в каппадокийской мысли утрачивает самоценность и рассматривается исключительно как среда коммуникации, образования и научения. Онтологизм ограничен персонализмом, позитивно понятым “другим”. Нет безличной космологии, потому что нет безличного космоса; безличный космос — это хаос, а начало организованности космоса персоналистично; нет разумности вообще — есть разумность как отражение и выражение личностного начала. Космос оказывается последовательностью или иерархией “слов” — логосов Божиих; посланием Божиим, обращенным к человеку. Но и сам человек наделяется “логосной”, словесной, творческой способностью, то есть способностью слышать Бога и отвечать Ему. Диастема, понимаемая как инаковость и изменение, не есть качество “негативное по природе”. Напротив, в отличие от античного космоса, где инаковость и изменчивость суть признаки неподлинности и неадекватности физического мира, инаковость и изменчивость суть благие тварные основания мира, который был назван Самим Богом “добрым весьма”. Так, если инаковость связана с внутренней формой и топологией тварного мира на всех его уровнях — от умопостигаемого до физического, то изменчивость связана с динамичностью межличностного взаимодействия. В самой своей изменчивости мир может и должен стать неизменным в своем творческом и свободном стремлении к Богу. Способность к изменчивости, необусловленность своей предметностью обеспечивает величайшую перспективу для человека — способность стать тем, чем он не является, — способность стать тварным богом, богом по благодати. |
| Лесков пишет: «И у меня есть пример, как относится к Тургеневу среда очень ему близкая, которая могла бы по преимуществу показать своё уважение к нашему писателю, – это его земляки в самом тесном смысле слова, – орловское просвещённое дворянство. Несколько лет назад (когда уже Тургенева сильно порицали в литературе) я гостил летом у моего двоюродного брата, орловского предводителя дворянства, и в одном разговоре о Тургеневе заметил: – Чтобы хоть вам выразить своё сочувствие Ивану Сергеевичу, которым может гордиться ваша среда: хоть бы одну стипендию его имени учредили в своей гимназии да хороший портрет его повесили в читальной комнате дворянского собрания! Брат улыбнулся и отвечал: – К сожалению, это невозможно. – А почему? – А потому, что он у нас не пользуется большими симпатиями. – За что же? – Да так… Эти его “освободительные идеи”, и прочее… Куда тут о нём заговаривать? Так о нём и там, на стогнах града, который может гордиться честью его рождения, “неудобно заговаривать”. Это уже совсем доля пророка, которому нет чести в отечестве своём. и вот после одной из самых недавних побывок Тургенева, один личард особых поручений , обращающийся при докладе у одного сановника, рассказал, как “они дали Тургеневу асаже ”, то есть пустили его, по его обер-офицерскому чину , самым последним. И этот господин, пожалуй, не лгал: теперь это вполне статочно. По крайней мере, явные и тайные советники , при коих мне довелось слышать рассказ об этом крупном событии, находили, что это так и следовало. “Прежде всего-де порядок”. Таким-то способом эти знаменитые люди и сподобились дать почувствовать европейски известному соотечественнику своё департаментское величие! И они рады, они хвастались, что нашлись, как отомстить Тургеневу» (4–5). По обыкновенному бюрократическому заведению канцелярское ничтожество устраивает свою гаденькую «месть» великому писателю за его талант и свою бездарность. «Крупному человеку у нас всякий ногу подставит и далеко не пустит, а ничтожность всё будет ползти и всюду проползёт» , – говорится в другой лесковской статье – «Заповедь Писемского»(1885). |
| А теперь давайте поговорим обо всем этом более подробно. Глава 1. Новое пространство «Кто, оставаясь в прежних порядках, хочет очиститься от страстей, тот напрасною льстит себя надеждою». Святитель Феофан Затворник Бросить курить очень просто. Я делал это тысячи раз. Марк Твен Изменения души человека тесно связаны с влиянием среды. Отношения между людьми порождают взаимное влияние, на его основе возникают ответные реакции и переживания, а также взаимное подражание. Окружающая среда имеет большое значение для формирования наших мыслей, чувств, стремлений. Известный педагог и богослов Н.Е. Пестов говорил, что основной закон духовного совершенства — «окружение себя обстановкой возвышающей, а не принижающей уровень души» . Однако чтобы этот закон работал, нужно не просто механически находиться в возвышающей душу человеческой среде, нужны определенные отношения с находящимися рядом людьми: взаимная симпатия, доверие, любовь. Это важно понимать, если мы занимаемся помощью наркозависимым людям. Когда человек пытается преодолеть зависимость, оставаясь в прежнем кругу общения, он остается незащищенным от воздействия многих соблазнов. Поэтому первое, что нужно сделать для обретения свободы от страсти, — покинуть привычную среду. При этом новая среда и место, пусть временного, пребывания обязательно должны отвечать условиям целитель ной среды, чтобы поддерживать человека в преодолении зависимости. Назовем эту новую для зависимого человека целительную среду новым пространством. В новом пространстве человеку предстоит вести борьбу со страстью наркозависимости. Эта борьба начинается с отказа от греховных поступков, а когда человек постепенно отвыкнет от них — продолжается уже на уровне изменения греховных мыслей и чувств. Поэтому, с одной стороны, пространство не должно позволять человеку удовлетворять его страсть, то есть должно лишать возможности достать наркотики, средства для их покупки и приготовления, совершать противоправные действия. С другой — оно должно способствовать личностному и духовному развитию, создавать условия для обращения к Богу и обретения контроля над разумом, волей и чувствами. |
| Откровение есть двусторонний, богочеловеческий процесс, встреча двух внутренне родственных природ. Должна быть благоприятная среда для принятия откровения, среда, которой не чуждо божественное. Природа совершенно внебожественная не могла бы воспринять откровение Божества. Нельзя мыслить внешне трансцендентно отношений между открывающимся Божеством и воспринимающим это откровение человеком. Божество не может открываться тому, в ком ничто не идет навстречу божественному. Откровение предполагает веру в человека, в его высокую природу, которая и делает возможным религиозное потрясение откровения, рождение Бога в человеке, встречу человека с Богом. А это значит, что откровение предполагает имманентность Божества человеческому духу, духу, а не душе. В откровении трансцендентное становится имманентным. Отрицание высшей, духовной, богоподобной природы человека ведет к отрицанию самой возможности откровения. Тогда было бы откровение без того, кто мог бы его воспринять. У Бога не было бы Его другого, Бог был бы одинок. Католические богословы говорят, что человек богоподобное и духовное существо лишь по благодати, а не по природе, но это терминология условная, и различие это существует лишь во внешнем природном плане. Человек сотворен по образу и подобию Божьему. Откровение, как феномен духа, как внутреннее, а не внешнее событие, можно осмыслить лишь в свете духовного имманентизма, который и утверждает образ и подобие Божие в человеке. Полное отрицание имманентности и признание чистой трансцендентности ведет к деизму и отрицанию откровения, т. е. внутреннего общения между Богом и человеком. Чистый трансцендентизм есть дуалистический разрыв между божественным и человеческим миром, он делает невозможным Богочеловечество. И потому нужно начинать богословствовать и философствовать не с Бога и не с человека, а с Богочеловека, с Богочеловеческой природы, преодолевающей разрыв. Откровение и есть как бы возвращение человеку его духа, который был закрыт для сознания, ущемленного материальной природой, и утерялся человеком. |
|
|
