| Автор «Русской азбуки с наставлением, как должно учить» (1861 год) В. Золотов в качестве текстов для чтения также использует молитвы, заповеди и изречения из Евангелия. Большое внимание духовно-нравственному воспитанию уделил и великий русский педагог К.Д. Ушинский в учебнике «Родное слово», состоящем из «Азбуки» и «Первой после азбуки книги». В текстах для чтения автор дает первые элементарные сведения о Православии. В разделе «Христианские имена» предлагаются необходимые знания о крещении. В учебнике перечислены и церковные двунадесятые праздники. На эту тему подобраны поучительные пословицы и поговорки, например, «Воскресный день не наш, а Господень», «Не все коту масленица, придет и великий пост». Здесь же помещен раздел церковно-славянской грамоты с евангельскими чтениями на двунадесятые праздники и с тропарями и кондаками на церковно-славянском языке. Завершают учебник для первоначального обучения чтению православные молитвы. Не лишена материала по духовно-нравственному воспитанию и «Азбука» Л.Н. Толстого (1872 г.). Здесь представлены церковно-славянские тексты для обучения славянскому языку, включающие в себя отрывки из Несторовой летописи, Четьи-минеи, Библии, тексты молитв и т.д. Кроме того, в «Азбуке» встречаются нравоучительные пословицы и рассказы. Л.Н. Толстой пишет учебники в период своих душевных исканий. Но в эти годы писатель сомнений еще не отразил. Первые шаги антицерковной работы появляются в 1881 году с написанием критики догматического богословия, где он выразил свое понимание религии и личности Христа. Русский методист В.И. Водовозов в «Русской азбуке для детей» (1873 г.) также помещает раздел «Церковнославянская азбука». Давая образец духовно-нравственного воспитания начинающему обучаться чтению, автор помещает отрывки из Евангелия с параллельным текстом (притчи «О милосердном самарянине», «Приношение бедной вдовицы», «О милостыне и молитве», «Иисус Христос и фарисеи», Поучение Иисуса Христа ученикам Своим), а также православные молитвы. Немалое внимание уделяется духовно-нравственному воспитанию и в «Букваре» Д.И. Тихомирова. Частью материала для чтения служат повествования из жизни Господа Иисуса Христа и Божией Матери, а также рассказы о двунадесятых праздниках. Также автор предлагает и церковнославянское чтение. Этот раздел начинается со славянских букв и титл-словосокращений и продолжается поучительными изречениями из Священного Писания. Здесь же автор знакомит с заповедями и православными молитвами. |
| А ситуация предельно проста: богатые люди клали в храмовую сокровищницу довольно большие суммы в абсолютном исчислении, однако незначительные – относительно тех средств, которые находились в их распоряжении; бедная же вдова положила, как прозрел Христос, «всё пропитание своё, какое имела» – т. е. 100% тех денег, которые у нее были. Она отдала эти две лепты, две медные монетки, – и осталась без денег вообще. Вряд ли она слышала Нагорную проповедь Спасителя, однако поступила она так, как будто руководствовалась Его словами: «не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы» (Мф 6:34). Такова была ее вера, ее надежда – и ее любовь к Богу. Казалось бы, мораль из этого эпизода евангельской истории совершенно прозрачна. И коль скоро этот фрагмент Нового Завета читают в Церкви уже двадцать веков, то всем христианам – монахам и иерархам, клирикам и мирянам – должно быть ясно, что такое хорошо и что такое плохо. Однако на деле не так: по-прежнему мы видим богатых, поедающих домы вдовиц, вметающих свои неправедно нажитые богатства в церковные сокровищницы и получающих за это церковные ордена, и бедных, отдающих на храм многое из того немногого, что у них есть. Впрочем, это неудивительно: было бы наивно думать, что Христос обличал исключительно своих современников. То, о чем Спаситель говорит в Евангелии – это универсальное свойство падшей человеческой природы, не зависящее от времени, места, национальности и даже религиозной принадлежности человека, одержимого страстями. Жертву вдовы можно понимать и метафорически – и это несколько труднее. Не для разума, конечно – здесь нет ничего сложного – а для нашего сердца. У разных людей разные дары, разные таланты – и различны они не только качественно, но и количественно. Попросту говоря, есть люди талантливые, способные – и люди «обычные», «посредственные», «серые». И если человек, наделенный Творцом теми или иными способностями, захочет послужить Богу – его дар может быть велик и ярок. Один напишет икону, другой построит храм, третий организует миссию в епархии… |
| 654 И такие-то воззрения проводились в жизнь в эпоху глубокого унижения женщины как в иудействе, так и образованном язычестве, проводились всюду в среду дикости и варварства, куда только проникали голоса благовестников Евангелия… А вот некоторые наставления тех же апостольских постановлений относительно общения богатых и бедных христиан. «Когда какой христианин, отрок или девица, сделается сиротою, то прекрасно будет, если кто из братий, 655 не имеющий детей, возьмет отрока и будет иметь его вместо сына, а девицу, если есть у него сын сверстник ей и созревший для брака, сочетает с ним браком: ибо поступающие так совершают великое дело, становясь отцами сирот и получат за такое служение награду от Господа Бога. Если же какой богач, живущий по человекоугодию, постыдится членов сиротства, то о сироте попечется Отец сирот и Судия вдовиц ( Ис.67:6 ) а на богача нападет такой, который истощит всё, что он жалел, и сбудется над ним сказанное: «чего не съели святые, то съедят ассирияне», как и Исаия говорит: «страну вашу пред вами чуждии поядают ( Ис.1:7 )». «Итак вы, епископы, заботьтесь о нужном для пропи- —609— тания их, отнюдь не оставляя их, но о сиротах пекитесь, как родители, а о вдовицах как мужья, взрослых сочетавайте браком, мастеру доставляйте занятие, немощному оказывайте сострадание, странникам доставляйте кров, алчущим пищу, жаждущим питие, нагим одежду, болящим посещение, заключенным вспоможение. Сверх сего еще более заботьтесь вы о сиротах, чтобы ни в чём не было у них недостатка: девицу как скоро достигнет она брачного возраста отдайте в супружество за брата, 656 а мальчика снабдите средствами, чтобы и мастерство изучал, и от избытка их пропитывался, а когда благоуспешно изучит мастерство, то мог бы купить себе и инструменты мастерские, чтобы не отягощать уже нелицемерной любви к себе братий, но самому довольстовать себя. Ибо воистину блажен тот, кто в состоянии будучи помочь самому себе, не стесняет места сироты, странника, вдовицы. И Господь сказал, что дающий блаженнее, нежели принимающий ( Деян.20:35 )». |
| Ныне то и другое повторяется. Изумление учеников ныне было возбуждено степенью иссохнутия – до корня. И вчера были очевидны признаки засохнутия, но то было начало, теперь же она вся иссохла до корня. И слово Господа о силе веры более определенно указывает свойства такой веры. Затем в продолжение сего дня ведены были Господом многие беседы в храме со властями церковными, книжниками, фарисеями и саддукеями, и вне его на горе Елеонской с учениками. В храме сначала Господь дал ответ вопрошавшим Его, какою властию Он действует. Затем начал Он вразумлять церковные власти притчами; и изрек притчи: о двух сынах, из которых, на приглашение отца идти работать в винограднике, один отвечал: не хочу, а потом пошел; а другой: иду, и не пошел; о виноградарях, избивших сначала слуг владельца винограда, а потом убивших и сына его; о званых царем на вечерю, по случаю брака сына царева и отказавшихся по житейским делам. Потом разрешил некоторые недоумения вопрошавших: давать или нет дань кесарю; как согласовать с учением о воскресении мертвых закон и какая первейшая заповедь? После сего, заставив молчать совопросников вопросом: как Христос – сын Давиду, когда Давид называет Его Господом? – изрек Он многие обличительные укоризны книжникам и фарисеям. И наконец, оценив дороже всех вкладов ничтожный вещественно вклад вдовицы, удалился Он из храма и города. Проходя мимо храма, изрек Он проречение о судьбе его; взошедши же на гору Елеонскую, предсказал судьбу города и народа, а наконец, и судьбу всего мира. Призвав затем несколькими приточными изречениями учеников Своих, а в лице их и всех нас – беречься, бдить и молиться в чаянии Своего второго пришествия, Господь заключил Свою беседу изображением Страшного Суда. Кончив Свою с учениками беседу, Господь сказал, что через два дня Пасха будет. Впереди лежали четвертый и пятый дни, по торжественном входе Господа в Иерусалим, – Среда и Четверг – чистые. На ночь Господь, может быть, удалился в Вифанию, или провел ее тут же на горе, в известном саду. |
| —534— ственно выше справедливости, – движения от недостаточности. и „лепта вдовицы» порою приобретает значение большее, чем несомненное „благодеяние всему человеческому роду“. Но там, где проявления сами по себе не обозначают ничего, там где начинается мистическое единенье с личностью, где неуловимые для сторонних полу-тоны выражений и невольные движения тела с очезрительностью отражают тончайшие внутренние волнения личности, где личность обнажается ото всего явленного, – там мы сталкиваемся порою с такими пропастями в типах, что с превозмогающею яркостью победно рвется наружу различие пород: уже не о порядках бесконечностей, а о породах их приходиться задуматься ослепленному от потоков светозарности сознанию. Не об этом ли говорил поэт: Есть речи – значенье темно иль ничтожно, но им без волненья Внимать невозможно... ………………………… их многие слышать, один понимает... Лишь сердца родного коснутся в дни муки волшебного слова целебные звуки, душа их с моленьем как Ангела встретит, и долгим биеньем им сердце ответить. Если личности одной породы, то между ними возможны еще сопоставления, хотя бы типы их были различны, хотя бы они грезили, а бесконечностях разных порядков. Правда, одна бесконечность превосходить другую „в бесконечное число раз“, т. е. так, что разница между ними сама делается бесконечною в пределе. Но каждая из этих личностей разумеет, какие конечные процессы (итерация, например) необходимы были бы для уравнения их типов. Мало того, каждый может представить бесконечный ряд все более и более высоких типов, и все они не разнятся от его собственного типа настолько глубоко, чтобы нельзя было мысленно подойти к нему. Но в какие бы выси ни вел данную личность ее подвиг, как бы —555— далеко ни заходила она по своей траектории, как бы ни грезила о новых путях развития, все более высоких типов, – при столкновении с личностью иной породы она ясно видит, что не в её власти стремиться к бесконечности этой породы, – не только в действительности, но и в мечте. Фантазия безусловно отказывается представить личности, как бы она выглядела, стремясь к бесконечности иной породы. И однако, живое воплощение такого невообразимого и неизреченного для неё типа совершенствования она видит и осязает в близком себе, в живущем с нею, – в брате, превосходство которого она ясно чувствует, совершенно не умея рассудочно понять. |
| Не только уклонение от зла не имеет большого значения для нравственности христианина, но и не всякое доброделание может считаться признаком нравственной высоты. Значение дела состоит не в его важности, пользе и достоинстве, а в настроении, с каким оно совершается. Спаситель поступок вдовицы, сделавшей весьма ничтожный вклад в церковную казну, оценил весьма высоко ради усердия, с каким сделан вклад этот. Когда при совершении того или другого поступка мы руководимся личной пользой, то этот поступок перестаёт быть нравственно добрым, хотя бы и был он полезен для ближних. Если, напр., хозяин хорошо кормит своих рабочих в расчёт, что это ему будет выгодно, то это не выше доброделания по тщеславию, и такой хозяин «лишь по наружности исполняет заповедь, но, в сущности, удовлетворяет своей тайной страсти и растлевает доброе дело греховными помыслами» 24 . Но, когда подобные греховные помыслы не служат главным побуждением к делу и являются только в качестве тонкой примеси к добру, то это не должно смущать доброделающего. Такая примесь почти неизбежна в делании человеческом. По одному тонкому замечанию, в каждом добром деле есть нечто, нуждающееся в прощении. Так рассуждали и подвижники христианские. Один брат сказал преп. Пимену: «когда я даю кому хлеба или чего другого, то демоны представляют мне то дело нечистым, как бы человекоугодливым. Пимен возразил: «хотя бы из человекоугодия делалось, а давать должно. В одном городе жили два земледельца; один сеял и собирал с мякиной, а другой не хотел сеять и собирать. В голодный год, который из них будет иметь пропитание?» Брат ответил: «тот, кто собирал, хотя бы и нечистый». Пимен заключил: «так и мы станем сеять немного добрых дел, хотя бы и не вполне чистых, дабы не умереть с голода» 25 . Поэтому не совершенно лишено значения доброделание с принуждением. Известно, что хлеб, брошенный св. Петром мытарям в неотвязчивого просителя, был первой жертвой, оказавшей неизмеримую пользу невольному жертвователю. Через упорядочение внешних действий до некоторой степени достигается упорядочение внутренней жизни человека, что особенно заметно в детском возрасте. Принуждением себя к не желаемому можно победить дурную привычку и образовать доброе расположение и добрую привычку. «Наши дела оставляют отпечаток не только во внешнем мире, но прежде всего, оставляют след в нашей внутренности, в нашей душе, о чём говорит св. Писание: дела его идут вслед за ним ( Откр.14:13 ). Силы, на служение которым мы посвятили себя, кладут на нас свою печать, свой отпечаток» 26 . § 9. От настроения зависит достоинство поступков |
| 5). Таким образом, главными распорядителями в общине представляются здесь не епископы, а пресвитеры. Они были в собственном смысле ο ποστμενοι τς λησας, не под наблюдением епископа, а самостоятельно управлявшими общиной. Как известно, позднее церковные правила требовали, чтобы диаконы о всех нуждающихся сообщали самому епископу 580 . Как бы ни понимали содействие пресвитеров епископу в распределении церковных приношений между всеми членами церкви, в том числе и самому епископу, не может быть сомнения в том, что пресвитеры в известной степени ограничивали автократизм епископа. Уже одним своим присутствием и участием в разделении церковных приношений они должны были нравственным образом стеснять произвол епископа. Но замечание „сколько нужно“ (ες ν δ) показывает, что в основе распределения даров любви лежали по-видимому какие-то нормы. Таким образом присутствие пресвитеров в алтаре поневоле являлось некоторым контролем над управлением церковным имуществом. Но это далеко еще не значит, что пресвитерская коллегия занимала равное положение с епископом, что управление церковью имело характер диархии. Подобный контроль над заведыванием церковным имуществом имел место и тогда, когда епископы были почти полновластными начальниками церквей 581 . 26-ое правило Халкидонского собора требует, чтобы в каждой церкви епископ не сам управлял церковным имуществом, а имел эконома из клириков, „дабы церковное домостроительство не без свидетелей было“. Что касается другого основания, то и оно мало говорит в пользу диархии. Требование Церковных Канонов, чтобы вдовица доносила о нуждающихся пресвитерам, нельзя ставить в полную параллель с требованием сирийской Дидаскалии и Апостольских Постановлений, по которому диаконы должны сообщать о нуждающихся епископу. Функции вдовицы были менее значительны, чем диаконские, и имели более специальную сферу. Она обязана была присутствовать при больных женщинах и проводить около них ночи (гл. 5). Почему именно пресвитерам сообщалось о больных женщинах, разъяснением может служить Иак.5:14 : „болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров церкви“ 582 . |
| Не сия ли суть словеса пророков прежних, егда Иерусалим бе населен и гобзующ (благоденствовал), окружён был благами и величался своими цветущими городами, расположенными как на возвышенностях, так и на равнинах? Пророк Иоиль сказал, что нужно плакать старейшинам и священникам и народу и кроме того освятить пост. Цель этого увещания заключалась в призвании к покаянию; ибо Он не хотел, чтоб они подверглись перенесению случившихся с ними бедствий, так чтобы оплакивать им уже сожжённый храм, но (желал того) чтобы ещё до испытания бедствий, как я сказал, умилостивляя Бога воплем и слезами, они избавились от них. Итак, не таковы ли слова пророков прежних? Не зная их, вы напрасно плачете и по неразумию проливаете слёзы над камнями разбросанными. Хотя и должно исправлять путь жизни своей и идти славной и непорочной стезёй: но это надобно делать, хорошо узнав угодное Законодателю. Ст. 8–10. И быть слово Господне к Захарии, глаголя: еще глаголет Господь Вседержитель: суд праведен судите, и милость и щедроты творите кийждо —88— к брату своему, а 1553 вдовицы, и сира, и пришелца, и убога не насилствуйте, и злобы кийждо брата своего да не помнит в сердцах своих 1554 . Отвергнув плач, как ненужный и бесполезный, и порицая их напрасный труд, направляет их к тому, что наиболее всего полезно и, со всей ясностью указав им на благоугодный для Него путь жизни, Он уясняет смысл как самого закона, так и пророков. Законодатель радуется при виде правого и непорочного суда, а в особенности же Он чтит милосердие и взаимную любовь и удостаивает похвалы любовь к сиротам и сострадательность к женщинам, несущим бремя вдовства. Но Он отвращается, как от нечистого, от лихоимства или от притеснения слабейших и желает, чтоб они, усвоив такое настроение духа, были добрыми и незлопамятными. Негде и сам Христос сказал: отпущайте, и отпустят вам ( Лк.6:37 ) и молящихся учил, говоря: остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим ( Мф.6:12 ); ибо милосердый Бог прощает грехи тем, которые прощают другим, путие же злопомнящих в смерть, по написанному в книге Притчей ( Притч.12:28 ). |
| Следовательно, если диаконисса и была рукополагаема, то это могло над нею совершаться лишь последним способом рукоположения, вне алтаря, – хиротесией. Возможно, на что имеются исторические указания, что престарелые вдовы-диакониссы с течением времени стали проявлять значительную самостоятельность, которая доходила до того, что они изъявляли претензии на совершение Таинства Крещения. Быть может, одно время, уступая их настойчивости, некоторые епископы и поставляли их в алтаре, но обычай этот был строго воспрещен на Лаодикийском Соборе (в IV веке); правило 11-е этого Собора гласит: «Не должно поставлять в церкви так именуемые пресвитериды (старицы), или председательницы» 204 . 3. О христианках первых веков Особое настроение наблюдалось в жизни христианского общества среди христианских женщин, в частности, в первые века христианства. С одной стороны, недалеко было то время, когда Христос жил среди людей, с другой – строгость в Церкви за нарушение святости ставила нравственность на высокий уровень. Правда, служение Богу и ближнему во все века было целью истинных последователей Христа, но никогда это служение не было столь ярким, как в первые века. Во время гонения, особенно во втором и третьем веках, среди христианских женщин и девушек замечается всеобщий и необыкновенный подъем духа. Писатели древности, в особенности Тертуллиан , с восторженными похвалами отзываются о их достоинствах . Наряду с мужчинами женщины вели, таким образом, постоянную борьбу из-за вечного неувядаемого венца и шаг за шагом своей мученической кровью одерживали победы над умирающим язычеством. Язычники скоро должны были узнать, что христианство сделало из женщины за такое короткое время. Языческую страсть к нарядам, суетность, самолюбие – в христианстве заменила простота. Распущенность нравов уступила место целомудрию и скромности. 4. О числе диаконисе и о содержании их Диакониссы, принадлежа со II–III века к низшим клирикам, естественно, имели право на содержание от Церкви. Но не следует смешивать клир с иерархией. По свидетельству Киприана и Тертул-лиана, с III века клир существовал уже, безусловно, как нечто отдельное от иерархии и от народа. Рассматривая свидетельства других писателей, находим, что низшие должности клира существовали уже как определенные. Должности эти были: диакониссы, иподиаконы, чтецы, певцы, придверники, аколуфы и заклинатели. Все они пользовались содержанием Церкви. Даже вдовицы времен апостольских жили на церковном содержании (см.: 1Тим. 5, 16 ); относительно же содержания диаконисе позднейшего времени ясное свидетельство представляют «Постановления Апостольские», когда предписывают давать им, наряду с другими членами клира, некоторую часть из приношений на вечерях любви. Получали от Церкви свое содержание диакониссы и в более позднее время. |
| Да что даст и вообще Зарубежье для будущего при господствующем в нем разложении? Не сделается ли оно источником новой духовной заразы, когда вернемся на Родину? . Состояние находящихся Зарубежом русских людей было бы безнадежно в нравственном отношении, если бы мы, наряду с приведенными печальными явлениями, не видели проявления высокого подъема духа и жертвенности. Несмотря на тяжелыя во всех отношениях условия жизни изгнанников из Родины, у них находятся средства для построения и благоукрашения храмов, содержания священнослужителей, а также и для частичного удовлетворения нужд неимущих. Наряду с ожесточившими свои сердца и не приносящими ничего для общего дела, ест уделяющие на те нужлы значительную часть своего достатка. Сохранились еще среди нас с радостью жертвующие Церкви, одни – значительныя суммы от своего, с трудом составленного имущества, а другие – лепты малыя, но составляющия почти все их достояние, подобно лепте бедной вдовицы. Жертвенность проявляется не только в вещественных дарах, но и в неутомимой работе на пользу Церкви и ближним, которым себя посвятили многие, ревностно несущие труды в различных церковных и благотворительных организациях или работающие самостоятельно. Обремененные и без того множеством дел служебных или связанных с приисканием необходимого для жизни, они отдают тем делам, сокращая ради них необходимый отдых, свое свободное время, свою энергию и свои силы, проявляя при том – мужи свойственную им разсудительность, а жены присущую их сердцу любовь. Заботы русских за рубежом охватывают не только нужды русских Зарубежья, но есть и отважные борцы за Родину, подготовляющие ея освобождение, причем, некоторые отправляются для того в ея пределы, идя почти на верную смерть. Любовь к Родине подвигла некоторых и За рубежом совершить деяния, за которыя они подверглись суровым испытаниям, но которыя история отметит, как подвиг. Много стойкости и ревности проявлено в борьбе за церковную правду. Особенно же отрадное явление представляет часть молодежи, горячо преданная Церкви и Родине, никогда ею невиданной, но беззаветно любимой. Таковые примеры и им подобные вместе с неумолкающим голосом совести дают надежду, что в нем найдутся еще те десять праведников, ради которых Господь готов был пощадить Содом и Гоморру и указывают путь русскому Зарубежью. |
|
|
