| Основоположники теософии, как видно, ставят употребление растительной пищи в качестве одного из важнейших оснований духовности, высокой нравственности. Господь Иисус Христос учит противоположному: Он говорит, что отнюдь не пища оскверняет человека: «Еще ли не понимаете, что все, входящее в уста, проходит во чрево и извергается вон? А исходящее из уст – из сердца исходит: сие оскверняет человека; ибо из сердца исходят злые помыслы» ( Мф. 15, 17–19 ). От того, что люди перестанут есть мясо, они не станут духовно совершенными. Христианство говорит, что причина грехов и преступлений не внешняя, не случайная и преходящая, а глубочайшая, внутренняя, заключающаяся в повреждении грехом самой природы человека. Таким образом, корень бедствий лежит гораздо глубже, чем думают основоположники теософии, и то средство, на которое они полагают, само по себе не может уврачевать зла: оно слишком мало для этого, поверхностно и незначительно. Поэтому Христос нигде в Евангелии не призывал к неупотреблению в пищу мяса. Более того, Евангелие определённо говорит, что Он вкушал рыбу ( Лк. 24, 42 ). Неокришнаистские лидеры (Общества сознания Кришны), подобно основоположникам теософии утверждающие тождественность нравственного закона Евангелия и ведической этики, так и не смогли вразумительно объяснить этого факта 805 . В отличие от них священник – ренегат Ледбитер бывшая жена священника Безант, несомненно лучше кришнаитов знавшие содержание Евангелия, и, видимо, яснее их сознававшие бессмысленность такого рода попыток, никак не объясняют данного противоречия своих оккультно-вегетарианских построений действиям Христа. Воздержание вообще и, в частности, неупотребление мясной пищи помо-гает обуздывать наши страсти и плотские похоти, помогает нашему духу высвободиться из-под господства плоти, подчинив её себе. Но полагать воздержание от животной пищи в основу нравственности, выводить из него высокие нравственные качества и утверждать, что вегетарианство поражает сам корень зла глубоко ошибочно. Святые отцы – подвижники Церкви свидетельствуют, что воздержание в пище совершенно бесплодно, и более того, очень губительно, если на нём не создана молитва , правильная вера и смирение. |
| „Отделять учение или науку от воспитания – пагубный предрассудок, в который ныне впадают многие... Само учение, – какие бы ни были программы его, – не достигает своей цели, если в нём умственное образование не сливается с нравственным.... Хорошо учить – значит помо- —778— гать образованию добрых навыков и затруднять образование дурных навыков, а эти навыки – нераздельно и умственные, и нравственные: одно без другого немыслимо“. Эти прекрасные слова, заимствованные нами из книжки К. П. Победоносцева „Ученье и учитель“ 715 , следовало бы признать педагогической аксиомой. Между тем современный строй наших семинарий совершенно отрицает эту истину, и наши семинарии находятся всецело во власти „пагубного предрассудка“; обучение у нас стоит совершенным особняком от воспитания, и наши семинарии представляют собой учреждения прежде всего учебные и потом уже, как увидим ниже, лишь в очень небольшой мере, учреждения воспитательные. Это настоящий „старый (– вернее: устаревший –) тип школы“ со всеми его недостатками, как он обрисован в другом издании К. П. Победоносцева – „Новая школа“ 716 . Несмотря на то, что педагогическая корпорация каждой семинарии насчитывает в своём составе от 15 до 30 членов, большая часть её – все преподаватели стоят в стороне от дела воспитания, имея узкоспециальную цель – сообщение определённого количества знаний, – каждый по своему предмету. Употребляя выражения автора книжки „Ученье и учитель“, для своих преподавателей семинарист – это ящик с глухими перегородками: вот в этой клетке один укладывает догматику; рядом, за перегородкой, другой втискивает гомилетику; там, в стороне, пятый – обличительное богословие и т. д. и т. д. Вся задача и преподавателей, и учеников сводится к тому, чтобы вместить в головах всё то количество учебного материала, какое полагается по программе, и по истине всё дело похоже на переливание жидкостей из больших бутылей в малые сосуды, к ним подставленные 717 . Отдельный семинарист, —779— как личность, очень мало известен преподавателям; они знают его только как ученика. |
| 8) Чудо о попе Христофоре (л. об.– об.). Этот текст справщики отредактировали, сделав замены и добавления отдельных слов, и переработав некоторые фрагменты. Как и в других случаях, разграничить два вида правки не всегда легко. Не просто переделано, а изменено начало текста: справщики, видимо, заменили инципит (ср. чудо о Петре): Аъ вамъ не умолчю и сего/бывшаго, во стаго/и великаго чюдотворца николы.//и нашего ради к нему по/вмъ (л. об. в рукописной традиции: А же вамъ да повд. да не моите лнитис. но сно/послушаите, Унд. 258, л. 68). Новое название чуда о попе Христофоре, не совпадающее с известным по письменным памятникам, могло быть связано со списком, положенным в основу издания. В публикации в нём появились слова о нкоемъ тогда как в рукописях обычно было поп: чюдо, стаго николы, о имнемъ христоор (л. об.). Однако по спискам известно название, близкое к старопечатной редакции чуда: Чю до стго николы иреи хртофор, Ег. 1665, л. 268; то же в Ег. 930, л. 223а; Унд. 563, л. 129. В одном из списков (Пог. 772, л. 60) в названии существительное попъ заменено словом превитеръ. В тексте существительное помимо указанных выше рукописей встречается в ЯА 447. Оно употребляется дважды в начале чуда: нкто именемь христо/форъ ( сто пропущено и вписано над строкой), града митлина, л. 136; хри/стофора на посчение лчиша, л. 136 об. Далее используется существительное попъ. В самом тексте чуда о попе Христофоре в составе первого издания «Николина жития» употребляется традиционное попъ, за исключением двух случаев: ме/чникъ же потъ да его по/счетъ, и ведше его на мсто/идже его посщ. и реч, пре/клон глав. наклонис (л. Дополнения и лексические замены, внесённые справщиками в печатную редакцию чуда о попе Христофоре в составе первого издания, можно признать удачными в разной степени: и вемле/ сты раки его исходщаго /стыхъ мощеи его многочюдеснаго/мира, дом своему на (л. ср.: //стго тла мра вемъ,/приношаше в домъ свои. всему дому Унд. 258, л. 68–68 об.); и к поп/тшима ркама (л. ср. и приде к попу тощь, Унд. 258, л. 69 об.); и помо ми теплыи астпниче/в часъ нжны и напрасны се/смерти (л. ср. и помои ми тепь/лыи астпниче, Унд. 258, л. 69); и приве/дш на мсто ихъже с/диш меч исщ. и по поскати (л. об. ср.: и приведоша на м/сто. и начаша сщи по Унд. 258, л. 68 об.) |
| Во время русско-японской войны (1904—1905) деятельность Львова приобретает всероссийский масштаб. Он становится организатором общеземской помощи раненым, участником земских съездов и депутации земских и городских деятелей к царю (6 июня 1905 г.). В 1906 году Львов в качестве депутата участвует в работе I Государственной думы. Особую известность и авторитет приобретает Львов своей деятельностью на посту главноуполномоченного Всероссийского земского союза помо щи больным и раненым воинам, созданного в 1914 году. Личность и эпоха, человек и история — в этих взаимосвязях есть действительный, подчас трагический смысл. Он становится особенно отчётливым в час значительных исторических перемен, когда рушатся старые идеалы и представления. Князю Георгию Евгеньевичу Львову, главе двух первых кабинетов Временного правительства, пришлось пережить этот конфликт со всей исторической неизбежностью. И хотя у него хватило мужества уйти со своего поста, когда его собственные воззрения оказались несовместимыми с политическими действиями правительства (в день его отставки, 7 июля (20 июля ст. ст.) 1917 года, в Петроград прибыли верные правительству войска), это не избавило его от трагического шага. Львов отшатнулся от революции, приняв крушение отжившей свой век государственной машины как личную катастрофу. ЕГНЫШЕВКА. Домики сельца Егнышевки рассыпаны на вершине берега Оки. От старой усадьбы их отделяет каскад прудов, которые устроены в разрезающем берег глубоком овраге. В самой усадьбе сохранились в основном хозяйственные постройки первой половины XIX века: скотный двор, конный двор (перестроен), сушило, ледник и баня. Во время Великой Отечественной войны не стало главного дома с возвышающимся над окрестностями открытым бельведером-беседкой. Судя по фотографиям, это было небольшое, но оригинальное одноэтажное здание в стиле ампир (начало XIX в.), имевшее в центре главного фасада арочный портик из двух спаренных колонн, которые несли арку мезонина, где была устроена лоджия. Перед домом с помощью высокой подпорной стены с арками была образована ровная терраса с изящной балюстрадой. К ней вела торжественная каменная лестница с фигурами величаво ступающих львов. Благодаря развитой партерной части небольшой дом над Окой приобретал столь необходимый при его открытом местоположении значительный масштаб и величественный образный строй. |
| Аще ли же не можеши въ сердца кроме помысл молити- ся , но видиши сих множащихся въ уме своем, не малодушьствуй о семъ, но пребывай единаче моляся. бо ведый известно, блаженный яко не мощно есть нам страстным победити лукавыа помыслы, рече сице: «Никтоже новоначалных удержавает умъ и отгоняет помыслы, аще не Богъ удержит его и помы/л. 28об./слы от- женет. Силных бо есть се — еже удержавати умъ и отганяти помыслы. Но и сии не о себе отгоняютъ ихъ, но съ Богом подвижутся на брань ихъ, яко оболчени и всеоружьством Его». Ты же аще видиши, рече, нечистоту лукавых духовъ, сииречь помыслы, въздаемы въ уме твоем, не ужасайся, ни дивися и аще блага явяттися вещей некых, не внемли тем, но держи якоже мощно и, умъ въ сердци затворяа, въместо/,« 29/ призывай Господа часто и прилежно, и отбегнут яко огнемъ палими невидимо божестве- нымъ именемъ. Аще ли о мнозе стужают помыслы, тогда, став, помо- лися на них и пакы первое дръжи крепце. Како же помолимся на помыслы, Богу помогающу, послеже речемъ. безмолвствующим от всякого помысла, даже если он представляется совершенно благим, говорит Исихий Иерусалимский. Поскольку за бесстрастным помыслом, сказал он, последуют страстные, как на опыте было познано; и вход первых бывает причиной вторых. И поскольку сказано, что, благим помыслам последуя, лукавые входят в нас, — того ради подобает стараться молчать мыслью и в отношении помыслов, кажущихся правыми, и постоянно смотреть в глубину сердечную и говорить: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня» — полностью, иногда же половину: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». И, опять изменив, говори: «Сыне Божий, помилуй меня», — что и удобнее новоначальным, сказал Григорий Синаит. «Не подобает же, — сказал он, — часто делать перемену, но — изредка». Ныне же отцы прибавляют к молитве слово: сказав «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня», тут же говорят: «грешного». И это допустимо. Особенно же подходит нам, грешным. И так говори прилежно, будь то стоя, или сидя, или и лежа, ум в сердце затворяя и дыхание сдерживая насколько возможно, чтобы часто не дышать, как говорит Симеон Новый Богослов. И Григорий Синаит сказал : «Призывай Господа Иисуса с желанием, терпением и ожиданием, отвращаясь от всех помыслов». А тому, о чем сказали эти святые, — задерживать дыхание, то есть не часто дышать, — и опыт скоро научит, так как это очень полезно для сосредоточения ума. |
| Кондак 8 Странницы и пришельцы есть мы на земли сей, болезней и скорбей исполненной, наветами духа злобы искушаемые. К Тебе зас тупнице нашей и теплой помощ нице прибегаем, да заградиши нас от всех зол и спасеши от всех напастей и бед, и молитвами Твоими небеснаго Отечества нам поможеши достигнути, идеже непрестанно в неизреченной красоте и свете бесконечном воспоем Богу песнь: Аллилуиа. Икос 8 Все Архангелов и Ангелов во инство радостно Тя, Матерь Божию славят, все христианское множество земнородных Тя во веки веков величают, рекла бо еси людям: «Никто вам так не помо жет, как Я». Имаше бо великое дерзновение к Сыну Твоему и Богу нашему, Того почитающе честная страдания и благоговейно зряще и Твои велии мучения и слезы на иконе сей Страстной, взываем: Радуйся, в день Воскресения Своего и Тебе радость несказан ную посла Сын Твой Христос Бог; Радуйся, да и мы милостивым Твоим предстательством вос креснем не к осуждению, а на дежде спасения вечнаго. Радуйся, Кровию Своею дра жайшей всех искупивый Господь спасение человеческому роду даро вал, да и мы молитвами Твоими от смерти духовныя избавимся; Радуйся, из гроба воста Гос подь, яко от чертога Жених во свете Божества Своего, в одеждах блистающих, да и Тобою, люби мая Матерь Христиан, исцелим ся от греховной скверны нечистоты нашей и, убелив одежды свои, предстанем одесную Бога на Страшном Судище Его. Радуйся, по воскресении Сво ем Господь всех от муки и ада свободил, да и мы с поручени ем Твоим двери жемчужные рая обрящем отверстыми для вос хождения в обители Отца Све та; Радуйся, благодатная Царице небесе и земли, цельбоносную помощь иконою Твоею нам являющая. Кондак 9 Всем верным утешительно есть взирати на икону Твою чудотворную, Владычице, на ней же Тя зряще пречистыя Твоея слезы проливающе о страстех Господ них, молим Тя, не отрини и на ших молений со слезами Тебе воз носимых и избави нас от всех зол в сей жизни временной и спасения душ наших у Бога испроси с ве рою поющих Ему: Аллилуиа. Икос 9 Витийствующий всяк язык недо умевает благохвалити Тя по достоянию, изумевает же и ум пети Тя, Пречистая и Преблагословенная. Кто же может исчести щедроты Твои на нас излиянныя, того ради прийми от нас благодаре ние и похвалы сия: Радуйся, Царице небеси и зем ли на скромный наш град и на весь сию взоры Свои обратившая; Радуйся, милости Свои обильно людям в нем живущим даровавшая. Радуйся, любовию Своею, многое множество людей согре вающая; Радуйся, от смерти и болезней сонмы прибегающих к Тебе спасающая. Радуйся, во время прохождения крестных ходов токи чудес от об раза Твоего людям источающая; Радуйся, поля и нивы наша обилием напоившая. Радуйся, источники наша во дою живоносной наполняющая; Радуйся, вредителей полей и огородов истребляющая. Радуйся, всем к Тебе притека ющим помощница скорая и ми лостивая; Радуйся, благодатная Царице небесе и земли, цельбоносную помощь иконою Твоею нам яв ляющая. |
| — Приезжайте, — говорил он, — мы помо-лимся вместе: нашу молитву услышит Бог. Она уступила его просьбам и обещала приехать в назначенный час. Между тем приготовления шли своим чередом. Легко понять, как действовал на воинов Две-надцатого года вид поля, на котором они отражали неприятеля четверть века тому назад. Они отыскивали со слезами на глазах те места, где заряжали свои пушки, где пали их братья. Но поле битвы до такой степени изменилось, что трудно было узнать его, и монахини указывали старым воинам остатки укреплений, на которых стояли орудия. Воспоминания отдаленного прошлого оживляли сердца стариков: многие повторяли стихи из «Певца во стане русских воинов». Сам певец, погруженный мыслями в былое, бродил по Бородинскому полю. Он описал нам церемонию открытия памятника. Послушаем его: «Утро Бородинского праздника было так же ясно, как утро Бородинского боя. Тогда была чувствительна осенняя свежесть; теперь теплота наполняла воздух, и от долговременной засухи по-всюду была ужасная пыль, которая при малейшем ветерке поднималась столпами. Войска (около ста пятидесяти тысяч) были рано по утру сведены на места им назначенные, они стояли колоннами по наклону покатостей, окружая с трех сторон то возвышение, на коем теперь стоит памятник Бородинский и у подошвы коего лежит Багратион, на коем тогда происходила самая жаркая битва, где дрались Раевский, Барклай, Паскевич, где ранен Ермолов, где погиб Кутайсов, на котором гремело более двухсот Наполеоновых пушек, где, наконец, все перемешались в рукопашной, убийственной свалке. Войска, видимые с вершины этого холма, представляли зрелище единственное; одним взглядом можно было окинуть стопятидесятитысячную армию, сжатую в густые колонны, которые амфитеатром, одна над другой, подымались. Пехота была неподвижна, по ружьям сверкало солнце, и штыки их казались блестящею, поднявшеюся щетиной огромного боевого чудовища. Где стояла конница, там дымилось; конские копыта подымали пыль; она колебалась над колоннами, как черная громовая туча. Позади армии расставлена была артиллерия. В средине этого чудного амфитеатра возвышался памятник, у подошвы коего, внутри ограды, были собраны все отставные, некогда участвовавшие в славной битве и из разных мест собравшиеся на ее праздник. Между ними особенно замечательны были инвалиды, кто с подвязанною рукой, кто с повязкою на голове, кто без обеих ног. |
| 407 «Выпавшие ныне на меня заботы о многочисленной семье моей и людях, усердно [помо ] трудившихся в деле покойного мужа моего, – писала Каткова Государю, – налагают на меня обязанность всеподданнейше просить Ваше Величество оставить за мною издание «Москов ведом » и с 1 января 88-го года… Все лица, составляющие ныне редакцию «Москов ведом », тщательно покойным мужем подобранные и под непосредственным его руководством работавшие, единодушно изъявили желание продолжать свой труд при моем издательстве; точно так же, как и состоящий ныне редактором Сергей Петровский , человек испытанного благомыслия, заменявший вполне покойного мужа моего во время его отсутствия и болезни, вполне соглашается и впредь руководить издание» (цит. по черновику прошения, хранящемуся в РГБ: Ф. 224. П. 3. 8. Л. 1–1 об.). 408 К. П. Победоносцев и его корреспонденты. С. 705. «Хорошо то будет, – язвил Феоктистов в письме к Любимову от 2 августа, – если Софья Петровна возьмет «Московские ведомости» и вкупе с Петрушей и Павлушей будет назначать редактора. Ведь, пожалуй, назначат Лентовского, что содержит «Эрмитаж». Приходила ли Михаилу Никифоровичу мысль о возможности подобного сумбура. Дрянные «дети Каткова» (по выражению Адикаевского ), транжирившие заработанные им деньги при его жизни, хотят и по его смерти его эксплоатировать» (Воспоминания Е. М. Феоктистова. С. 291). 410 Катков не приветствовал подобные затеи своих сотрудников, как показал опыт с издававшейся чуть больше года газетой «Голос Москвы» под редакцией ушедшего на время из «Московских ведомостей» Н. В. Васильева. 412 Евгений Львович Кочетов (1845–1905) – литератор и публицист, в начале 1880-х гг. был сотрудником «Московских ведомостей», затем перешел в суворинское «Новое время», но сохранил хорошие отношения с Катковым, который предоставлял страницы своей газеты его статьям и корреспонденциям о польских и болгарских делах. Трудно представить, чтобы Кочетов, по натуре – интриган и любитель ловить рыбу в мутной воде – не имел своего интереса в ситуации с «Московскими ведомостями», хотя сам он всячески от этого открещивался. В цитируемом ниже письме он признавался, что Грингмут предлагал ему сотрудничество, но получил отказ. Возможно, не сошлись на размере жалованья и гонорара. Источником информации для Кочетова служил, надо полагать, все тот же С. И. Соколов . |
| и си оубо быва//ють. гда бывать свершена// служба Чи бываемыи на по//ставлени провутера. су. л. л// По внесении и по положении бо//жественыхъ даровъ. кончану//же хтровимьскому пнию //Приводитьс хоти посталенъ//бытии. Первымь от поповъ. къ сти трпе. и//книгохранилинку. давшю а//рхиирви хартию написа//ну. и вьъглашьшю му. [Л.8 об.] архидькону. вонммъ. чте//ть написани архиириве//лми имуща сице. Бжтвена// блгдть всегда немощны//ицляющи. поставлть бо//бониваго дькона на проъ//вутерьство. помолимс оубо//да придеть нань блгдть стго ду//ха и всмъ глщемъ трижь. Ги//помилуи. Поставлмыи же//об колни поклонить на сте//пени. архииреи же твор на//дъ главою го крты. г. И въло//живъ нань руку Молитьс сн //Бе беначалныи бесконесныи.//все твари стари сы. иже и//менемь провутеромь почетъ//сподоблены на степени семь//что творити слово тво исти[Л.9]ны. самъ влко всхъ. и сего //гоже си иволилъ. Поставле//ну бытии мною. въ непорочн//житии. и непреклоньн вр//иволи подъти великую си//ю блгдть стго твого дха. и сь//вершена покажи раба свого.//во всхъ добр оугажати ти. и//достоино пребывающа. дарова//ны му тво прораумь//ны силы. велики си чьсти. Въъгла//ко тво держава и сила и сла // Та. октень. Глть первыи //поповъ. Или инъ нкии мало//мь глмь. Миромь гу помол//О свышнмь м. О мир всего м.//о Архипп нашем сщни а//ступлени спсни му пребы [Л.9 об.] вани. и о дл руку го гу пом.//о нын поставленмь про тер.//но спснии го гу помоли//ко члвколюбець бъ бескверь//но и непорочно жить даруть//му гу помо о блгврнм.//о град семь и вс.//о ибавити н//И о всхъ требую. аступи спси//Прту чту и преблгну. И симъ гле//момь. архири въложи ру//ку на верхъ го. Молить. Сице// Бе великии силою. и неислдны//и раумомь. дивныи въ с вт//хъ паче снъ члвчь. ты ги сего //гоже иволи на поповьскыи въ//ити степень. исполни и стго//твого дха дара. да будеть до//стоинъ предъстати бес порока//жертвеннику твому. пропов[Л.10]дати еоуанглие спсни твое//го. чт творити слово тво и//стины. приносити ти. и дары//и жертвы дхвны. поновл//ти люди тво банею ко да и се оусртъ. въ второе//пришестви. великаго ба и спса//нашего с ха. диночадаго ти//сна. прииметь мьду блгаго//строительства свого чина.//множьтвомь тво блгтн //ко блгвис и прославис прчт // |
| условия для явления Царства Божия, а следовательно, и в тех собирательных организациях (особенно государственной, как обнимающей все прочия), посредством которых этот процесс совершается по воле Провидения. Не всякий призван к политической деятельности и ли к службе государственной в тесном смысле, но всякий обязан служить на своем месте той самой цели — общему благу, — которой должно служить и само государство. И как в области религиозной безусловное нравственное начало внушает нам положительное отношение к учреждениям и преданиям церковным в смысле воспитательных средств, ведущих человечество к цели высшего совершенства, так и в области чисто человеческих отно шений, направляемых жалостью и альтруизмом, то же безусловное нравственное начало предписывает нам деятельное служение тем собирательным организациям (как государство), через которые то же Провидение охраняет человечество от материального распадения, объ единяет его и делает возможным его реальное совершенствование. Мы знаем, что, только опираясь на то, что дали и дают человечеству исторические формы религии, мы можем достигнуть действительно того свободного и совершенного соединения с Божеством, возможн ость и залог которого даны в нашем внутреннем религиозном чувстве, и точно так же мы знаем, что без той сосредоточенной и организованной общественной силы, которая представляется государством, мы не можем действительно оказать всем нашим ближним той помо щи, к которой настойчиво побуждают нас и простое нравственное чувство жалости к их бедствиям, и высшее религиозное начало уважения к их безусловному достоинству, требующему осуществления. И в том и в другом случае, связывая свое подчинение церковным и государственным формам общей жизни с безусловным началом нравственности, мы тем самым признаем такое подчинение условным, именно поскольку оно определяется этим высшим смыслом жизни и от нег о зависит. Те учреждения, которые должны служить Добру в человечестве, могут более или менее уклоняться от своего назначения и даже вовсе изменять ему, и тогда обязанность человека, верного Добру, не может состоять по отношению к этим учреждениям ни в то м, чтобы безусловно отрицать их ради их злоупотреблений, что было бы несправедливо, ни в том, чтобы слепо им подчиняться в зле, как и в добре, что было бы и нечестиво и недостойно, — его обязанностью тогда становится деятельное старание исправлять эти уч реждения, настаивая на их нормальной задаче. |
|
|
