| 426 Этот фрагмент текста восстановлен по Музейному списку (л. 23 об.), так как Синодальный список Жития Кассиана Босого имеет следы сознательной правки: имя Даниила отсутствует, хотя ниже упоминается какой-то архимандрит, которого великий князь Василий III, как и Кассиана, «великой чести сподобил» и «одарил», причем словосочетание «архимандрита же и» подчищено, но исправления на новое чтение нет; ниже местоимение «их» исправлено на «его». Даниил (в миру Дмитрий Константинов) родился в Переяславле-Залесском около 1459 г., был послушником в Никитском монастыре, в 1482 г. постригся в монахи в Пафнутьево-Боровском. В 90-е годы XV в. жил в пустыни на реке Рузе, в Никитском монастыре, а затем в переяславском Горицком, архимандритом которого стал в 1521 г. В 1525 г. по повелению великого князя Василия III принял игуменство в основанном им самим переяславском Троицком монастыре, где ввел строгий общежительный устав, выстроил две каменные церкви. В 1539 г. из-за старости и болезни Даниил оставил игуменство и вскоре умер (1540/1541). Даниил был крестным отцом детей великого князя Василия III – Ивана и Юрия. По повелению Ивана IV Грозного и митрополита Макария в 50–60-е годы XVI в. было написано Житие Даниила Переяславского. Его автором был духовник царя Андрей, ученик святого, позднее ставший митрополитом Московским и составителем Степенной книги. 427 Если автором этого текста был Вассиан Кошка, то он занимал должность келаря Иосифо-Волоколамского монастыря после Феодосия (1526–1527), до Саввы Слепушкина (1533). 428 Мясопустная суббота – суббота на Мясопустной неделе (предпоследняя неделя перед Великим постом), в которую поминали усопших, родительская Суббота. 429 Сырная неделя, или Сыропустная седмица, – последняя неделя перед Великим постом, в течение которой было запрещено есть мясо, но позволено употреблять сыр и масло. 430 Елена – дочь князя Василия Львовича Глинского, вторая жена великого князя Василия III, великая княгиня с 1526 г. От этого брака у нее было два сына – Иван (1530) и Юрий (1532). В 1533–1538 гг. она была регентшей при малолетнем сыне, великом князе Иване IV. В годы ее правления большую роль в государственных делах играли фаворит княгини И.Ф. Овчина-Телепнев-Оболенский и митрополит Даниил. Вела активную борьбу с сепаратизмом удельных князей: при ней были ликвидированы уделы Юрия Дмитровского и Андрея Старицкого, подавлены заговоры Андрея Шуйского и Михаила Глинского. Вела успешную войну против союзных войск польского короля Сигизмунда и крымского хана, заключив в 1536 г. перемирие на выгодных для Москвы условиях. По преданию, была отравлена, умерла в 1538 г. |
| 652 ...хлебецъ Пречистой... – Богородичная просфора, одна из проскомидийных просфор, из которой вынимается частица в честь и память Богородицы и полагается на дискосе справа от Агнца. 653 Великий день – Пасха, главный христианский праздник в честь Воскресения Христа, празднуется в первый воскресный день после весеннего равноденствия и первого мартовского полнолуния, т. е. Пасха бывает между 22 марта и 24 апреля (по старому стилю). 654 Иосиф – Иосиф Волоцкий (1440–1515), в миру Иван Санин – постриженик Пафнутия Боровского, основатель и игумен монастыря Успения Богородицы под Волоколамском. Писатель, публицист, автор посланий, «Книги на новгородских еретиков» («Просветитель»), монастырского Устава. Иосиф выступал за общежительный порядок монашеской жизни и монастырское землевладение. Иосифо-Волоколамский монастырь стал крупнейшим религиозным и культурным центром, из его стен вышли многие иерархи Русской церкви. Преподобный Иосиф Волоцкий канонизован в 1578 г. (см. наст. изд., с. 795–796). 655 ...старца Фатея, ученика великого старца Касиана Босово... – Старец Кассиан, ближайший сподвижник Иосифа Волоцкого , получил прозвание Босой за строгий аскетизм: в любое время года он ходил без обуви. В 1530 г. Кассиан по просьбе Василия III крестил его сына Ивана, будущего царя Ивана Грозного. Умер Кассиан в 1532 г. Старец Фотий – постриженик Иосифа Волоцкого и ученик Кассиана Босого, искусный переписчик книг, автор службы Иосифу Волоцкому . Фотий умер в 1554 г. Вассиан Кошка, ученик Фотия, составил краткие жития Фотия и Кассиана Босого (см. наст. изд., с. 416–433). 656 Макарий – постриженик Иосифо-Волоколамского монастыря Макарий (1482–1563) в 1526 г. был возведен в сан архиепископа Новгородского, а в 1542 г. избран митрополитом всероссийским. При Макарий на церковных соборах 1547 и 1549 гг. были канонизованы многие русские святые. По инициативе и трудами Макария созданы Великие Минеи Четьи. 658 ...новоявленным еретиком посрамителя... – Деятельность Иосифа Волоцкого и его последователей была направлена против распространившегося на Руси реформационного движения – новгородско-московской ереси. Приверженцы этого учения, подвергнув критике сочинения святых отцов, пришли к отрицанию монашества и монастырского землевладения. В 1504 г. церковный собор осудил еретиков, осужденные были отправлены на костер. Обличению ереси посвящено сочинение Иосифа Волоцкого , получившее название «Просветитель». |
| 664 В Иосифо-Волоколамском монастыре, где Вассиан Кошка принял постриг, среди слуг был известен Данила Кошкин. См.: Зимин А.А. Крупная феодальная вотчина... С. 149. 665 В описи книг Иосифо-Волоколамского монастыря 1545 г. значатся четыре Евангелия, три Псалтири, шесть сборников «Фотеева письма». См.: Дмитриева Р.П. Фотий//Словарь книжников и книжности Древней Руси. Л., 1989. Вып. 2. Ч. 2. С. 484–486; Опись книг Иосифо-Волоколамского монастыря 1545 г.... С. 25, 28, 29, 31, 32, 34, 40. По предположению ряда исследователей, Фотий, возможно, был автором еще одного послания к старице Александре «о скимном пострижении» (РГБ. Волоколамское собр. 491. Л. 64–67) и Жития Кассиана Босого (ГИМ. Синодальное собр. 927. Л. 104–112об.; РГБ. Музейное собр. 1257. Л. 16об.–23об.; РНБ. Общее собр. ркп. книг Q.XVII.64. Л. 252об.–253), изданного по Синодальному списку Питиримом Волоколамским в «Богословских трудах» (М., 1973. Т. 10). 667 См.: Ключевский В.О. Древнерусские жития святых... С. 295–296; Дмитриева Р.П. Житие Кассиана Босого//Словарь книжников и книжности Древней Руси. Л., 1988. Вып. 2. Ч. 1. С. 285–286. Ср.: Филарет (Гумилевский) . Обзор русской духовной литературы... С. 213; Зимин А.А. Крупная феодальная вотчина... С. 115–117. 669 См.: Писцовые книги Московского государства. СПб., 1877. Ч. 1. Отд. 2. С. 287; Зимин А.А. Крупная феодальная вотчина... С. 309. Ср.: Строев П.М. Списки иерархов и настоятелей монастырей российской церкви. СПб., 1877. Стлб. 247, 271. 670 Писцовые книги Московского государства... Ч. 1. Отд. 2. С. 218–219. См. также: С. 176, 252–253, 256–257, 287. 671 См.: Зверинский В.В. Материал для историко-топографического исследования о православных монастырях в Российской империи. СПб., 1892. Вып. 3. С. 131. 674 См.: Ключевский В.О. Древнерусские жития святых... С. 295; Строев П.М. Библиологический словарь и черновые к нему материалы... С. 44; Кадлубовский А.П. Очерки... С. 257; Будовниц И.У. Словарь русской, украинской, белорусской письменности и литературы до XVIII века. М., 1969. С. 37 и др. |
| Иосифлянские позиции автора Письма о нелюбках обнаруживаются в несколько тенденциозной подборке эпизодов из истории «вражды кирилло-белозерских и иосифо-волоцких старцев», в защите принципов «монастырского стяжания» и «чистоты веры» 683 . Однако он выступил против крайностей бескомпромиссной борьбы двух авторитетных центров русского монашества. Голос человека, поднявшегося «над схваткой», для которого оказались неприемлемыми такие формы борьбы, как пытки, доносы, заточение и казни, был не услышан современниками, что привело к непопулярности Письма о нелюбках, известного в одном списке. Многогранность таланта и энциклопедизм знаний Вассиана Кошки проявились в работе над компилятивным словарным сводом «Толк неудобь познаваемым в писаниих речем» 684 , которая падает на вторую половину 50-х – начало 60-х годов. Азбуковник Вассиана Кошки соединил в себе «толкование иностранным речениям» и справочную книгу, содержавшую сведения из разных областей знаний: богословия, истории, искусствоведения, литературы, философии, культуры. Словарный свод Вассиана Кошки был создан на основе глоссариев предшествующих эпох (словаря Новгородской кормчей 1282 г., Новгородского словаря 1431 г., словаря символики XVI в. – «Се же приточник речеся») и словариков, составленных самим волоцким монахом 685 . В меньшей мере Вассиан Кошка известен как агиограф, хотя творчество его в этой области отличалось широким внутрижанровым диапазоном (от «жития» и «надгробного слова» до сборника патерикового типа). Если проблема авторства Жития Кассиана Босого в научной литературе остается до сих пор не решенной, то принадлежность Жития Фотия Волоцкого Вассиану Кошке, как правило, не подвергается сомнению 686 . В свое время В.О. Ключевский высказал предположение, что оба произведения, входящие в состав сборников Вассиана Кошки, принадлежат перу одного автора. Это подтверждает проведенный нами жанрово-стилевой анализ житий: Житие Кассиана Босого (ГИМ. Синод, собр. 927. Л. 104–104об.) «Сей убо честный старец родом града Переславля, от родителей православных. Козма бе имя.ему… прииде в монастырь к преподобному игумену Пафнутию, иже в Боровьске. Преподобный же, видя его, яко от усердьства от мира сего отбегша, постриже его во иноческый образ и нарече имя ему Кас иан; и бысть у старца в послушании. Преподобный же зело любя его за его смирение и послушание...». |
| Проблема была решена сверху: митрополит Симон издал уставную грамоту о монастырском общежитии, его преемники – Даниил и Макарий, провели реформу в большей части монастырей Новгородской епархии, Стоглав включал постановление против скитов. Следует отметить, что суровый общежительный устав Феодора Студита имел немало отклонений уже в ранний период монашества на Руси. Рассказы Киево-Печерского патерика содержат, например, ряд указаний на нарушение Студийского устава: уход монахов из лавры, наличие в их кельях книг, икон, владение «огородцами» и деньгами, присутствие в монастыре мирян и даже иноверцев, нерадение монахов в молитве к Богу и в работе на братию. Реальная практика иосифлянства также расходилась с теоретическими выкладками Просветителя Иосифа Волоцкого . Известно, что среди волоцких монахов не существовало равенства, разумеется, при игуменском диктате; выделялось три ступени подвижничества и соответственно им три ранга монахов. Досифей Топорков, а всед за ним и Вассиан Кошка, был далек от крайностей системы «оздоровления» монашеской жизни, которую насаждал Иосиф Волоцкий . В обоих сборниках Вассиана Кошки читается рассказ об игумене тверского монастыря, наказанном болезнью за то, что он «биаше жезлом» монахов, которые «исхожаху... в паперть церковную на празнословие» (Синодальный – л. 27–28об.; Музейный – л. 350–352). В Музейном списке он конкретизировал фразу патерикового «слова» «некий игумен», приписав на полях киноварью «Сава Савинской», что указывает на существование реальных прототипов у героев произведения Досифея Топоркова. Рассказ Волоколамского патерика о тверском игумене не лишен внутренних противоречий: традиционно-житийная формула в изображении героя – «добродетелен зело», контрастирует с темой «божественного наказания» строгого игумена в финальной части «слова», когда «нападе на руки его болезнь и, яко огнем, пожизаше руце его». Недаром толкование чуду дает не Иосиф, а Пафнутий, свободный от крайностей иосифлянского учения. По его словам, тверской игумен, заботясь о спасении чужих душ, забыл о своей, погубил ее жестокостью по отношению к ближнему и наказан. Прав А.П. Кадлубовский, писавший о том, что Пафнутию Боровскому были присущи как черты, роднящие его с иосифлянами (близость игумена к представителям светской власти, московским князьям; деятельный характер подвижничества, суровость по отношению к грешникам), так и «частности, делавшие Пафнутия не столь... последовательным, направление его мысли не столь крайним и не столь сознательным» 700 в отличие от его учеников. О большей мягкости натуры Пафнутия свидетельствует его способность улыбаться при виде птиц, стаи монастырских «гавронов», радоваться, предрекая любимому ученику славное будущее 701 . |
| 654 Творогов О.В. Древнерусские хронографы. Л., 1975. С. 187; см. также: Седельников А.Д. Досифей Топорков и Хронограф... С. 762–766; Клосс Б.М. О времени создания русского хронографа//ТОДРЛ. Л., 1971. Т. 26. С. 244–255; Творогов О.В. Хронограф Русский//ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 39. С. 177–181. 655 Ср.: Строев П.М. Библиологический словарь и черновые к нему материалы... С. 94; Смирнов И.М. Синайский патерик... С. 159–161; Леонид, арх. Систематическое описание... Ч. II. С. 278. 657 По мнению Седельникова, Волоколамский патерик и Хронограф прежде всего сближает идея провиденциализма, главная в творчестве Досифея. Небольшое количество соответствий ученый объяснял оригинальным характером Волоколамского патерика как историко-литературного произведения и тем, что Досифей работал над ним спустя 20 лет (?) после редактирования Хронографа. См.: Седельников А.Д. Досифей Топорков и Хронограф... С. 770–773. 658 Ср.: ВМЧ. Сентябрь. 1–13, Стлб. 453; Жиги с преподобного Иосифа, игумена Волоцкого, составленное Саввою... Прилож. С. 2, 9. Примеч. 659 См.: Некрасов И.С. Зарождение национальной литературы в Северной Руси. Одесса, 1870, Ч. I. С. 41–42, 46–48. 660 См.: Казакова Н.А. Судное дело Вассиана Патрикеева... С. 286–312; Судные списки Максима Грека и Исака Собаки/Подгот. к печати Н. Н. Покровским /Под ред. С.О. Шмидта. М„ 1971. С. 99, 112–113. Ср.: Ключевский В.О. Древнерусские жития святых... С. 295; Смирнов И.М. Синайский патерик... С. 163; Дмитриева Р.П. Досифсй Топорков (Вощечников)... С. 202. 661 Это может объяснить факт обратного влияния Волоколамского патерика на Хронограф, на что указывал А.Д. Седельников (Досифей Топорков и Хронограф... С. 771). 663 См.: Строев П.М. Хронологическое указание материалов отечественной истории, литературы, правоведения до начала XVIII столетия//ЖМНП. 1834. Ч. 1. Отд. 2. С. 169; Он же. Библиологический словарь и черновые к нему материалы... С. 44–45; Филарет (Гумилевский) . Обзор русской духовной литературы... Кн. I. С. 213; Венгеров С.А. Источники словаря русских писателей. СПб., 1900. Т. I. С. 508; Дмитриева Р.П. Вассиан, по прозвищу Кошка//Словарь книжников и книжности Древней Руси. Л., 1988. Вып. 2. Ч. 1. С. 119–120. Из последних работ обобщающего характера см.: Ольшевская Л.А. Вассиан Кошка – волоцкий агиограф XVI века//Документальное и художественное в литературном произведении. Иваново, 1994. С. 133–148. |
| Автор житий Кассиана и Фотия внимателен к внутренней речи героев, обращенной в экстремальных жизненных ситуациях к их собственным духовным потенциям, а не только к небесным заступникам. Религиозный прагматизм подвижников иосифлянской школы хорошо виден в Житии Кассиана Босого, герой которого «глаголаше собе: «Терпи, грешный Касиане, терпи! Горек мраз, но сладок рай, и аще не ныне умрем, умрем же всяко " » (л. 107об.). Необычен жанрово-композиционный строй житий. По сути дела, это своды биографических материалов об авторитетных деятелях Иосифо-Волоколамского монастыря, о представителях первого поколения иосифлян. Для этих произведений характерны дробность структуры и фрагментарность биографического повествования. Отдельные жанрово-композиционные звенья житий совпадают: они строятся из «летописной записи» о кончине старца, его краткого жизнеописания, воспоминаний учеников о последних днях и чудесах учителя. Однако последовательность этих структурных компонентов разная, например, «летописная заметка» о смерти монаха в Житии Кассиана Босого завершает повествование, в то время как в Житии Фотия Волоцкого она служит вступлением к биографическому рассказу о герое. Другая отличительная черта – разное проявление авторского начала в произведениях о волоцких старцах. В Житии Кассиана Босого агиограф избегает пространных лирических пассажей, его рассказ сдержан и лаконичен. Он выступает в роли собирателя сведений о знаменитом монахе, включая в свод Послание Нифонта Кормилицына к Василию III о смерти Кассиана, виденное им («чудо» о пожаре) или слышанное от других. Сообщение о келарстве создателя жития позволяет Р.П. Дмитриевой, вслед за В. О. Ключевским , поставить под сомнение авторство Фотия, который «много лет был уставщиком и не желал занимать более высокие посты», в то время как Вассиан Кошка достиг игуменского сана 687 . В Житии Фотия Волоцкого авторское начало усилено: «собирательство» и «сотворчество» уступают место творческому акту, осознанному как новое явление в агиографической практике. |
| Дорожа идейно-тематическим единством сборника, Вассиан Кошка нарушил хронологический принцип расположения материала в Патерике, главный для Досифея Топоркова, и после агиографических произведений об Иосифе поместил ряд его публицистических сочинений. Не выдержан авторский принцип организации сборника, ибо цикл произведений Досифея Топоркова оказался расчлененным: Надгробное слово Иосифу Волоцкому вынесено за рамки принадлежащих перу Досифея патериковых рассказов. Нарушен и жанровый принцип расположения текстов в составе сборника. Лаконичные по форме патериковые «слова» сменяют развернутые жизнеописания святых иосифлянского круга; агиографические жанры соседствуют с публицистическими по своей основе «посланиями» и «поучениями». Однако в сборнике Вассиана Кошки существует гармония художественного целого, только иного масштаба по сравнению с Патериком Досифея Топоркова, использованным как исходный материал и подчиненным новой задаче. Если воспринимать весь сборник Вассиана как патериковый ансамбль, то организующим началом в нем будут два больших цикла – Иосифов и Фотиев, а связующим звеном между ними – Служба Иосифу Волоцкому , написанная старцем Фотием. Цикл произведений, посвященных Пафнутию Боровскому, предельно сокращен (нет жития святого) и выступает как часть Иосифова, повествуя об истоках иосифлянства. Фотиев цикл мал по объему, но значителен по своему идейному звучанию. В него входят, кроме Службы Иосифу, Житие Фотия Волоцкого и его поучения. Своеобразным прологом ко второму циклу произведений является Житие Кассиана Босого, духовного ученика Иосифа и учителя Фотия. В этом контексте Письмо о нелюбках, скорее всего, принадлежащее Вассиану Кошке, воспринимается как продолжение монастырской литературной традиции. Главный акцент в сборнике Вассиана Кошки сделан на личности, жизни и деятельности Иосифа Волоцкого , что связано с подготовкой к канонизации святого. Здесь нет, как в Патерике Досифея Топоркова, идеи равнозначности Пафнутия и Иосифа в истории русского монашества. Однако оба патериковых сборника имеют и много общих черт: открытость жанровой структуры, мысль о преемственности в духовной жизни народа и культ наставничества-ученичества, рассмотрение монастырской истории как части общерусского процесса развития. |
| Известно, что духовными учениками Фотия были, кроме Вассиана Кошки, соборные старцы Арсений и Феодосий Плещеевы, иноки Исайя Ртищев и Мартемьян Старый. Если рассказ Исайи Ртищева об учителе Вассиан Кошка мог услышать, бывая в Иосифо-Волоколамском монастыре, до весны 1555 г., когда Исайя получил место казначея при казанском архиепископе Гурии Руготине, то рассказ о Фотии братьев Плещеевых был записан со слов Феодосия после смерти Арсения (1556–1557 гг.). Таким образом, работа Вассиана Кошки над пространной редакцией Жития Фотия Волоцкого была длительной, охватывая всю вторую половину 50-х годов XVI в., началом 60-х годов датируется сборник Вассиана Кошки, в состав которого входит это произведение. Отличие редакций заключается не только в разном объеме информации о последнем периоде жизни старца Фотия. Рассказы Исайи и Феодосия – наглядный пример формирования монастырского предания, когда документальное начало, господствовавшее в первой редакции произведения, начинает уступать место религиозному вымыслу. Патериковое по своему характеру Житие разрастается за счет присоединения к нему все новых и новых «чудес», связанных с именем Фотия Волоцкого. Открытость структуры патерикового жития приходит в противоречие со стремлением автора к идейно-художественной целостности и завершенности повествования. Вассиану Кошке, включившему в состав Жития два «чуда», свидетелями которых были ученики старца, приходится еще раз писать лирическое заключение о причинах неослабевающего с годами интереса к личности Фотия Волоцкого. Благодаря сборникам Вассиана Кошки до нас дошел текст Волоколамского патерика Досифея Топоркова, единственный авторский список которого был утрачен. В отличие от Киево-Печерского патерика, пик популярности которого приходится на XVI в., судя по количеству дошедших до нас списков, Волоколамский патерик имел ограниченную сферу бытования. Малочисленность списков Патерика Досифея Топоркова объясняется тем, что он не носил общерусского характера, представлял одно из направлений в религиозно-политической жизни Руси. |
| На первый взгляд, Житие Фотия Волоцкого поражает повторением гипертрофированного традиционного мотива «грубости ума и нрава списателя»: «...яз своим злонравием и слабостию в лености пребываю, аки свиниа в кале, воляюся в непотребьстве и во сне препровожаю дни своя, мучим бысть совестию своею, что есми от добраго древа веть непотребная отросла, но и свиниа лучши меня, понеже по устроению Божию живет...» (л. 175 об.). Крайняя степень авторского самоуничижения, видимо, объясняется новизной замысла Вассиана, который творил не традиционное житие-похвалу святому с целью его церковной канонизации, а «себе на воспоминание о чюдном том старце Фатее пребывании и о подвизех духовных»: «Или кто помолвит, что яз, тщеславяся, писал себе в похвалу, что яз таковаго старца ученик, и мне то стытко и помыслити», «написах себе, умегчевая ниву сердца своего злонравие, поминая старца подвизи» (л. 175–177об.). Таким образом, в жанровом отношении произведение Вассиана Кошки о Фотии не собственно житие, а «воспоминание», мемуарно-биографическое сочинение, стоящее в одном ряду с такими агиографическими памятниками иосифлянской школы, как Записка Иннокентия о последних днях жизни Пафнутия Боровского, Надгробное слово Иосифу Волоцкому Досифея Топоркова, свод произведений о Кассиане Босом. Житие Фотия Волоцкого Вассиан Кошка создал после смерти учителя, основываясь на монастырском предании, рассказах учеников старца, своих собственных воспоминаниях. К настоящему времени выявлено два списка Жития Фотия Волоцкого. Один входит в состав сборника Нифонта Кормилицына (РНБ. Общее собр. ркп. книг Q.XVII.64. Л. 353–356об.), другой помещен в сборнике Вассиана Кошки (ТИМ. Синодальное собр. 927. Л. 172–178). Они представляют собой, скорее всего, две авторские редакции памятника. Первая (краткая) была, видимо, создана вскоре после 9 мая 1554 г., когда скончался Фотий, о чем свидетельствуют хорошая осведомленность автора о жизни и смерти учителя, глубина лирического переживания изображаемых событий. Вторая (пространная) редакция включает рассказы о Фотии его учеников, которые, в отличие от Вассиана, бывшего игуменом тверского Вотмицкого монастыря, являлись свидетелями предсмертных «видений» и «чудес» учителя. |
|
|
