| Наши же невежды и злонамеренные люди преградили путь этому благому делу, оклеветали Максима, что он не исправляет книги славянские, а портит, и кричали: «как можно, чтобы наши книги были неправильны и не хороши? По ним спаслось столько российских Угодников Божиих, которых Бог прославил великими чудесами». На многие клеветы инок Максим в оправдание свое говорил следующее: 41. Как Максим Грек оправдывает себя, выписка о сем из граматики его, печати патриарха Иосифа 6-го лета (Предисловие к грамматике, печати Иосифа патриарха, в шестое лето патриаршества его, 7156 года от сотворения мира. Лист 19 на обороте:) «Понеже убо, рече, нецый, не вем, что ся им случивше, еретика мене не повинна человека называть не страшатся и врага и изменника Богохранимые Державы русские. Явимися нужно и праведно малыми о себе отвещать, и яже о себе научить оклеветающих мене не праведным сицевым оклеветанием. Яко благодатью истинного Бога нашего Иисуса Христа, и правоверен христианин есмь по всему и Богохранимые державы русские доброхотен и прилежен богомолец. Исправлением же не стыжуся, ниже отреваю е, но вельми желаю его, и любезне восприиму е, аки тверде наставляющее мене, ко уповаемому благоверным небесному царствию, и прочая в конце слова. «Аз же аще и велик есмь в разуме и искустве божественных писаний, обаче послан есмь зде от всея Святыя горы, по прошению и грамате благовернаго великаго князя Василия Иоанновича, у него же и преизобильныя почести получих девять лет. Его же повелениям повинуяся, не точию толкования псалтнриое дело нарочито, и всякия духовныя пользы и сладости исполнено, преведох от греческаго языка на русский. Но и ины богодухновенныя книги различно растлены от преписуемых я, благодатию Христовою, и содейством святаго Параклита, предобрейше исправих, яко же и вам чаю господам моим ведомо есть. Аще же негде что, или по забвению, или по новому которому обстоянию презрено бысть мне, и не добре преведено бывше видится вам, многа бо суть случающаяся на всяк час не совершенному уму человеческому. |
| Он любил порядок и довольство во всем, и потому заботился о приведении в известность всего того, чем тогда могла располагать русская митрополия. Главный источник содержания ее составляли земельные владения. Даниил позаботился о том, чтобы надлежащим образом прикрепить все наличные владения к своей кафедре. С этою целью он поручил составить сборник актов и разных дарственных записей московской митрополий, который бы мог служить самым неопровержимым источником законности каждого владения митрополичьей кафедры 305 . Мало того, Даниил прилагал не мало старания и к тому, чтобы по возможности и при всяком удобном случае увеличивать наличные владения своей кафедры. Этой экономической цели много содействовало внимание к нему со стороны великого князя и некоторых других князей. Сохранилось значительное количество жалованных грамот, данных митрополиту Даниилу от великого князя Василия Иоанновича 306 и его брата Юрия Ивановича, князя Дмитровского. 307 Наконец, Даниил в весьма значительной степени увеличил земельные владения митрополичьей кафедры путем денежной покупки земель. От него сохранилось много купчих грамот на разные поместья, села и деревни, при чем каждая заключенная по его приказанию купчая грамота одна присоединяла ко владениям митрополитов по нескольку сел и деревень. 308 Кроме того, митрополит иногда брал села в счет долга и за долг. 309 Вообще у Даниила заметно было стремление к увеличению своих денежных средств, благодаря которому он входил в разлад с некоторыми лицами. 310 Таков характер митрополита Даниила. Вскоре по вступлении Даниила на престол новому митрополиту представился случай обнаружить свои нравственный качества. В 1523 году по подозрению в измене вызван был в Москву уже в третий раз 311 последний представитель удельновечевого порядка Северский кн. Василий Шемячич. В первые два приезда свои в Москву Шемячич успешно оправдывался во взводимых на него подозрениях и возвращался назад с честью. В 1523 году на него возобновились подозрения в измене, последствием которых был третий вызов его в Москву. |
| Со смертью Василия Иоанновича на Руси установился высший строй государственного управления, почти небывалый дотоле. Во главе власти оказалась молодая женщина, не чуждая страстей. Она опиралась на боярскую думу, которая состояла из множества 501 знатнейших бояр государства. Несомненно, митроп. Даниил как по почтению к его высокому сану, так и по известному его усердию к великой княгине, был первым из особ, входивших в состав членов высшей боярской думы 502 . Образ правления, создавшийся совершенно случайно, не был обставлен никакими положительными узаконениями, разграничивающими сферу деятельности разных лиц, стоящих в главе управления, и потому в самом своем характере скрывал зачатки интриг и раздоров. Так оно и вышло на самом деле. Думные бояре занимались более личными взаимными интригами и из-за них игнорировали общее благо государства. Личность правительницы, как женщины и как человека, подверженного некоторым порокам, не имела на них строго умеряющего влияния. Равным образом и один духовный авторитет митрополита без всякой материальной поддержки не мог сдерживать порывы грубого произвола бояр. Таким образом состав правительства был такого рода, от которого можно было ожидать самых разнообразных случайностей и непредвиденных перемен. Положение митрополита Даниила при таком порядка вещей принадлежало к одному из щекотливых и ненадежных. Он лишился теперь в значительной степени своего прежнего влияния. Необузданность думных бояр, из которых многие вовсе не симпатизировали митрополиту, весьма мало представляла гарантий для спокойного проживания последнего. Единственной более или менее надежной опорой Даниилу теперь оставалась правительница Елена, но опора эта представлялась слабой и притом такою, которая при необузданности в грубом своеволии бояр могла сама пасть каждую минуту. При жизни правительницы Елены Даниил все таки держался на своем месте и пользовался некоторой долей влияния: он присутствовал в боярской думе и в важных государственных делах к нему обращались за благословением. |
| Может представиться странным, каким образом «мужи» князей, следов. их подчиненные могли быть судьями князей, хотя бы и третейскими? Это действительно странно, но мы имеет множество примеров из последующих веков, что в тяжбах между князьями судьями третейскими обычно были их бояре с тем только непременным условием, что они избирали или – выражаясь языком того времени «из ряжали себе третьяго» – суперарбитра. Таковым суперарбитром, как было сказано выше, избирался даже обязательно, митрополит. Вот эти примеры. В «докончальной» (договорной) грамате Вел. князя Димитрия Иоанновича Донского с князем Владимиром Андреевичем от 1388 года читаем: «А которая дела учинятся межи нами, н нам отслати своих бояр, ине (и они) нсправу учинят; а о чем сопрутся, ини (и они) едут к митрополиту, а не будет митрополита в сей земле, ине на третий, кого себе изберут: а которые бояре умолвят, то подоймет князь, которого умолвят (т. е. повинят, осудят), а боярам вины нет» 34 . В договорной грамате Рязанского князя Ивана Федоровича с князем Георгием (Юрием) Димитриевичем Галицким от 1433 г. читаем: «А что ея про межи нас учинит какова обида и нам от слати своих бояр и они учинят исправу; а о чем ея сопрут, ино им третей отец наш митрополит; а кого митрополит обвинит, ино ему обидное отдати, а не отдаст ино тебе то великому князю отправили, а то тебе не в измену, а так с обе стороны» 35 . В договорной грамате Суздальских князей Василия и Федора Юрьевичей с князем Димитрием Юрьевичем (Шемякою) от 1446 г. читаем: «А об обидных делех тобе, господине, отслати судей опчих, и нам, господине, отслати своих судей, и ни тому исправу учинят, а чего наши судьи не узнают, ино им третей ты, господин наш князь Дмитрий Юрьевич, до отца твоего до митрополита“ 36 . В договорной грамате князя Тверского Бориса Александровича с Вел. Кн. Василием Васильевичем от 1451 года читаем: «А что судил Киприан митрополит суден наших обчих Полукарпа и Михайла, и Ивана, и Клеменьтья, или что судили суды: наши обчии и граматы подавали, и что будет взято, то взято, и что будет не взято, то есмя ногренули (отступились) и граматы тех судов подрали, а кто выложит тех судов граматы, ино их подрати же“ 37 . |
| Именно в это время происходит ожесточенная борьба за власть, замечательно отраженная А. К. Толстым в драме «Царь Федор Иоаннович». Противостоящий Годуновым могущественный клан князей Шуйских при поддержке митрополита Дионисия и епископа Крутицкого Варлаама, а также верхов московского посада обращается к царю Федору Иоанновичу с челобитьем о разводе с бездетной царицей Ириной и новом браке «чадородия ради». Речь идет о продолжении династии Рюриковичей, но вместе с тем и о власти Бориса Годунова во дворце. Прецедент был: еще живы были свидетели развода великого князя Василия III с бездетной Соломонией Сабуровой, состоявшей в родстве с Годуновыми. Разумеется, хитроумный потомок ордынского мурзы, выросший при дворе кровожадного и подозрительного царя, бывший опричник Годунов основывал свое влияние не только на власти сестры Ирины над слабовольным и слабоумным царем Федором Иоанновичем. Царский шурин уже успел присвоить себе ликвидированное некогда Грозным звание конюшего боярина — старшего в Думе. Из 13 человек, пожалованных новым царем в бояре, 8 принадлежали к годуновской группировке. Бориса отличали невероятная изворотливость человека, сумевшего выжить среди резни и пробиться наверх, оставаясь в тени, а также умение находить неожиданных союзников. Но и аристократы Шуйские имели мощную позицию в Думе, а главное — могли использовать глубочайшую ненависть народа к наследию опричнины. После того как 23 апреля 1586 г. скончался наиболее влиятельный в правительстве и популярный в народе земский боярин Никита Романович Юрьев, смертельная схватка между Годуновыми и Шуйскими стала неизбежной. Нанося удар по царице Ирине Федоровне, бояре, митрополит и их союзники были готовы на все, чтобы одновременно уничтожить царского шурина и его родственников. Борис Годунов понимал, что его противники не остановятся на изгнании из дворца Ирины. В жизни зятя Малюты Скуратова женщины играли слишком большую роль, чтобы он мог недооценить их поддержку и поступиться сестрой. Дворцовые покои сохранили в тайне обстоятельства того, как Годунов с сестрой и сторонниками отражали натиск Шуйских и Дионисия с их духовными и светскими союзниками на царя Федора Иоанновича. Известно, что острый конфликт возник в начале мая. Но уже около 14 мая борьба выплеснулась на московские улицы. Горожане во главе с богатейшими купцами — гостями — буквально осадили Кремль, требуя развода государя с женой. Исход этого народного возмущения хорошо известен. |
| Здесь сам собою представляется вопрос, от чего это здание названо потешным, т.е. увеселительным? Под именем потехи в старину, разумели охоту и травлю, или игрушку; Царская охота была зимняя и летняя, полевая, лосинная, оленья, медвежья, волчья, лисья, заичья, сокольничий и кречетный пути и т.д. Потехами заведывали в 1610 году Приказы Ловчий и Сокольничий, а в 1620 году Потешная Палата, (4) которая, вероятно, занимала место нынешнего Потешного дворца, соединенного с Конюшенным или Аргамачьим двором к Кремле. Под ведомством первого состояли всякие потешные, собаки борзые, гончие, меделянские и волкодавы, медведи, волки, лисицы и зайцы, до трехсот псарей конных и пеших при Великой псарне, оступы с зверинцами лосинными и оленьими; а под ведомством другого кречешники, сокольники, садовники и ястребники, о коих напоминают нам урочища Московские. (5) По примеру Ордынских Ханов и Европейских Государей, издревле почитавших охоту благородным занятием, предуготовлением к ратному делу, она служила и для Русских державцев обычным, почетным и небесполезным увеселением, отдыхом от царственных трудов; они, по пословице Царя Алексия Михайловича, посвящали делу время, потехе час. Следы охоты открываем в древнейшие времена Российского Государства, когда Великие и Удельные Князья охотились за дикими зверями и когда посылали, вместо дани, к Ханам соколов и кречетов. На Русских монетах XIV века видим всадника с соколом, который, без сомнения, означает Князя, едущего на охоту. Римский Цесарь Максимилиан в 1518 году говорил послу от В. К. Василия Иоанновича, Племянникову: «И что будет от такия потехи брату вашему угодно от соколов наших, или от собак, или иныя нашея потехи, и то мы хотим к брату своему посылати». Охотничьи их дворы и зверинцы известны были под именем красных, потешных, какие находились в Киеве, Чернигове, Переяславле, Пскове, Владимире, Угличе. Подобно Римскому Императору Фердинанду II, Царь Алексий Михайлович, в 1668 году, издал Урядник Сокольничего пути. Польские посланники, бывшие в Москве, 1671 года, описывают нам Потешный двор, что он «построен на изрядном месте, где псари на особом широком дворе, огороженном заборами, для разных зверей особенные пространные хорошие затворы». (6) Но как Потешные дворы находились в разных местах Москвы, именно Псари на Ваганькове, в Белом городе, Кречетный двор в Земляном городе, Красный в селе Воробьеве, Потешные дворы в Коломенском и в Измайлове: то трудно решить, к которому из них относятся слова Статейного списка: на изрядном месте. |
| Но надеюсь на неизреченную милость Божию, что оклеветавшие меня во всем меня оболгали, в чем Бог да простит им, кто бы они ни были. Такой отзыв с моей стороны по сему предмету нахожу достаточным. Что же касается лично до меня, то, хотя я и не высок в знании и понимании божественного Писания, однако был послан сюда из Святой Горы по просьбе и по грамоте благоверного приснопамятного великого князя Василия Иоанновича всея России, от которого в течении девяти лет сподоблялся великой чести. Повинуясь его повелению, я перевел с греческого на русский язык не только толкование на Псалтирь, которое имеет особенно важное значение и исполнено всякой пользы и сладости духовной, но и другие боговдохновенные книги, многообразно попорченные переписчиками. Эти книги я при помощи благодати Христовой и содействии Святого Параклита (Духа Утешителя), исправил в лучшем виде, что и вам, думаю, господам моим, небезызвестно. Если же что нибудь по забвению, или по какой другой причине, мною не досмотрено и, как вы заметили, не хорошо переведено, то причины сему могут быть различные, ежечасно приключающиеся уму человеческому по его несовершенству; ибо и забвение омрачает его, и скорбь смущает, случается, что ярость и гнев и опьянение потемняют его. В виду стольких треволнений, обуревающих немощный человеческий ум, если что-либо и недосмотрено кем, то не следует этому удивляться и смущаться сим, или осуждать его в ереси; напротив, следует отнестись к нему милостиво и оказать ему христианскую любовь, и что им недосмотрено— или по забвению, или по какой другой причине, следует исправить вместе с ним. Ибо нет никого из людей, который бы был вполне совершен, но все подлежим забвению и неведению, одни в большей, другие в меньшей мере, и все нуждаемся в совете и помощи других. В виду всего этого, было бы справедливо и благочестно с вашей стороны последовать примеру того Доброго Пастыря, который, оставив девяносто девять (овец) в горах, пошел искать одну заблудшую, и, найдя ее, взял на свои плечи и возвратился, радуясь о ней более, нежели о девятидесяти девяти незаблудших. Его милосердию и кротости подражая, отложите и вы, умоляю вашу честность, как досточтимые священники Его и тайноводители словесных овец Его, всякое неприличное движение словесной части души, прекратите долговременное нерасположение, чтобы не сказать, вражду ко мне, бедному, и явите мне, окаянному, заповеданные Богом и свойственные Спасителю нашему Иисусу Христу любовь и кротость, чтобы и вам явиться во всем подражателями Его, споспешниками ко спасению заблуждающих и прилежными и крепкими хранителями Его святой заповеди, то есть, святой, богоподражательной и боготворной любви, которая есть исполнение закона, по божественному Апостолу, которою одною можно получить вечное царство Небесного Владыки, Который пришел на землю, чтобы спасти, а не погубить души человеческие. Тому слава во веки веков. Аминь. |
| Спасите душу погибающую, чтобы и над вами исполнилось слово и благословение Писания, которое говорит: «аще изведеши честное от недостойного, яко уста Моя будеши» (Иер. 15:19). Ради Бога, приобретите себе такую благодать и такое воздаяние и благословение от Бога. Предоставьте суд Судящему всех праведно, ибо и «Отец не судит никомуже», говорит Слово Божье, «но суд весь даст Сынови» (Иоан. 5:22). Другую благодать прошу у вас-отдайте мне греческие книги, которые я оттуда привез с собою для своего назиданья и на утешение духовное окаянной души моей. Окажите и мне христианское милосердье, как вы оказали его, по своему благоразумию, многим другим. Этим вы доставите большую славу блаженной душе приснопамятного царя и государя вашего, и моего государя и благодетеля, великого князя Василия Иоанновича всея России. Благоволите, как благоразумные и верные его соправители и помощники в царском управлении благоверной державы Российской, прибавить блаженной душ его светлой славы — тою вашею милостью, какую окажете мне. Яснейшим доказательством благоразумья и верности благорассудительных князей и бояр служит то, если они, и по преставлении отсюда своего государя, заботятся о доставлении ему там большей славы посредством оказываемого ими здесь за него всякого человеколюбия и различных милостынь всем вообще убогим и страждущим в темницах. Слово это не мое, но всех вообще боговдохновенных отцев. Предлагать здесь их свидетельства, которые хорошо вам известны, я рассудил не совсем уместным; ибо вы хорошо сведущи в божественном писании и очень искусны, более всякого другого, и потому в излишнем напоминании не нуждаетесь. Да сохранит всех вас Господь Иисус Христос во здравии, во всяком спокойствии и крепости. Аминь. Господин и брат Григорий! Да спасет тебя Господь за все твое ко мне расположенье и за любовь духовную. Слышал я стороной, что государь наш, владыка Тверской смущается на меня, бедного, по поводу выраженья: «Господи, прибежище был еси нам» (Пс. 89:2), и говорит, обвиняя меня напрасно, что де Максим таким своим переводом писанья мудрствует, что уже нет нам прибежища у Бога. |
| Будучи же украшен мудростью, соединенною с благочестивою кротостью, ты в божественных всенародных и в отдельных празднествах состоишь представителем и премудрейшим украшением этих торжеств. В советах же по делам управления государственного, касательно благоустройства положения подданных, также и по устройству военного положения, кто из нынешних и прежде бывших царей окажется способнейшим к сему Василия Иоанновича, славного Великого Князя всея России? Итак, хорошо было сказано нами выше, что чудная и славная держава твоя представляет собою олицетворение вышеприведенных слов Иустиниана, так как ты имеешь при себе содержащего архиерейский престол славного во архиереях господина Варлаама, преосвященнейшего Митрополита всея России, духовного отца твоей державы и всегдашнего ходатая к Богу. При вашем обоюдно согласном управлении чисто сияет благочестие, соединенное с правдою и благозаконием, так что при вас явственно исполняется реченное божественным Давидом: Истина от земли возсия, и правда с небесе приниче; поэтому Господь даст благодать, и земля ваша даст плод свой, и правда ваша пред вами предыдет, и положит стопы ваши в путь, ведущий к горнему ( Пс.84:12–14 ). Итак, царское помазание, исходящее от первого и Единого истинного Благого, как сказано выше, достигло и до твоей державы вместе с другими бесчисленными благами, которыми неоскудно обогащен царский твой разум. Это то самое теперь подвигло твою державу к переводу толкований псалмов, которые много лет были заключены в книгохранилищах, не принося никакой пользы людям. Но твое царство, просвещенное в разум живущею в тебе благодатью, как я выше сказал, и исполненное в духе божественной ревности, тотчас сообщает совет своему о Господе отцу, господину Варлааму, преосвященнейшему Митрополиту всея России, и, приняв от него молитву и благословение, вскоре не пустыми письмами, но полными, как колосья, человеколюбия, приносящими обильный плод, обращается к старейшине – проту – и к инокам, живущим на Святой Горе, приглашая из честной обители Ватопедской некоего Савву, одного из находящихся в ней чтимых священников. |
| Переписывали книги сначала с большим тщанием, потому что питали к ним величайшее уважение. Труд выполняли епископы, иногда князья и даже княжны. В монастырях это дело признавалось первой обязанностью иноков. Списывали книги «себе на спасение» и «в отпущение прегрешений», боясь скрыть «талант» свой наподобие «ленивого раба». Но и при таком отношении к делу возможны были ошибки, которые происходили от разных причин. Случались, напр., пропуски нескольких слов, в других случаях, наоборот, допускались прибавления – в смысле пояснения 19 , от смешения одной буквы с другой, вместо: «Едомлим » писали «Еломлим», иногда неправильно разделяли слова вследствие того, что первоначальный славянский текст писался сплошь, без знаков препинания и пробелов. При письме под диктовку легко было смешивать созвучные слова, отчего, напр., вместо «видеста очи» писали «видеста отцы». Иногда переписчик сам замечал свою ошибку и делал поправку на поле; последующий же переписчик, признав выноску за пропуск, заносил ее в строку: так, напр., появились два слова в 8 члене символа веры «Господа истинного» на одно греческое «το κριον». Особенно сильная порча книг началась тогда, когда нужда в книгах вызвала писцов–промышленников, людей невежественных, которые, обратив переписывание в ремесло, ради пропитания, заботились не о верности списков, а о том, чтобы написать их побольше, и мало беспокоились о том, что под их спешным пером, по выражению царя Uoahha IV , «опись к описи прибывала и недописи». Лучшие люди, правда, заботились об исправлении церковно-богослужебных книг; но попытки их не имели характера цельного исправления, а были отрывочны. Сюда относится св. Алексий митр., проверивший славянский текст Н. завета по греческим спискам. Только уже в XVI веке на неисправность богослужебных книг обратили внимание при дворе вел. князя. Разумеем исправление древнеписьменных книг преп. Максимом Греком. Он прибыл в Москву с Афона по вызову вел. князя Василия Иоанновича. Максим был человек ученый и имел прямой, открытый характер. |
|
|
