| Допустим, Жития Арсения Новгородского. Проведя в праведных трудах около пяти лет, Арсений заслужил особый почет окружающих, которого решил избежать, скрыв свои добродетели под маской юродства. И в таковых подвизях пребыв святый сей до пятилетнего времени в ня же лета не моглоша утаитися добрыя его детели (это добродетели). История слов: «добрыя детели» — стянулось потом в «добродетели». Что для юродивых важно и что их объединяет с преподобными, то есть со святыми монахами? Это то явление, которое в западном богословии называется Imitatione Christi — подражание Христу. И юродивый, и преподобный — они подражают Христу, и это, собственно говоря, их важнейшая задача. То есть — я опять повторяю рефреном — юродство это не ёрничество, это не шутовство, просто само по себе это подражание Христу, которое не хочет быть узнанным и увиденным. Вот в службе Василию Блаженному говорится: егда найдя на тя божественное рачение Василиечудне тогда мирскими тешу трясе усердно последова Христу скорбным и тесным путем шествуя. Но уподобляется юродивый не только Христу — он уподобляется ангелам. И здесь тоже — вот я опять ставлю это ударение — заметьте, юродские Жития очень похожи на Жития преподобных. Вот это удивительное явление, которое нужно хорошо запомнить, потому что подвиги их по сути своей очень близки. Есть очень известное определение монашества. Монах — это земной ангел небесный человек. Земной ангел и небесный человек — так определяются монахи. И вот также определяются юродивые. Сравнение с ангелами — это очень частое определение юродства. Это ещё византийская формула «земной ангел, небесный человек». Вот это то, что опять-таки западная наука богословия называла «imitatio angelorum» — имитация ангелов, подражание ангелом. Так вот в службе Арсению Новгородскому говорится: кто не твоя преблаженне подвиги и воздержания может исповедати, премудрее отче Арсение, небесный человече, земный ангеле. Опять-таки чисто монашеское определение дается юродивому. Ту же формулу в этом контексте находим в службе Василию Блаженного: преставися к вечным обителям и быв еси земный ангел и явися небесный человек. |
| Послание 76(264). К Феодосии Августе и Василию, сыну ее 264 Узнав от разных достоверных лиц и прежде других от боголюбезнейшего епископа Исаии и почтеннейшего игумена Мидикийского, преподобных отцов наших, что по благоволению преблагого Бога нашего вы обратились к образу мыслей и учению благочестия и Православия, оставив прежнее заблуждение, как происшедшее не от Бога, но от противной стороны, – так как и по отцу твое благочестие произошло от благочестивого корня (ибо известно, что он был муж, угодный Богу и отличавшийся всякими добродетелями), – мы возблагодарили Господа, Который не попустил вам оставаться во мраке ереси. Но исполнил души ваши блаженного света к познанию того, что Иисус Христос, Сын Божий, приняв наш образ по щедротам милосердия Своего, чтобы спасти Свое создание, подвергшееся тлению, изображается подобно нам, чтобы у Него не было недостатка ни в одном из свойств человеческих, оставаясь неописуемым как Бог, заключающий в одном Лице и все отческие свойства. Поэтому Он и стал Посредником между Богом и людьми, соединив в Себе эти крайности и чрез Себя сделав нас причастниками Божественного естества. Он, будучи Богом и равным Отцу, не может не быть неописуемым, ибо Божество беспредельно, неограниченно и непостижимо. Так точно невозможно, чтобы Он, будучи истинным Человеком и сделавшись подобным нам во всем, не был описуемым, ибо тело Его описуемо, его можно осязать и видеть. Не исповедуя этого, иконоборцы явно сделались отступниками от Христа, представляя Воплотившегося бестелесным и поставляя вне нашего естества Сделавшегося подобным нам. От этого поколебался мир: отвергнут Христос посредством досточтимой иконы Его, отвергнуты Богородица и все святые. Ибо чрез принятие иконы принимается изображенный на ней, а чрез отвержение ее он отвергается. Поэтому воздвигнуто гонение. Достопочтенный Патриарх отправлен в ссылку. Священники и иерархи, монахи и благочестивейшие миряне, – одни сосланы и заключены в темницу, другие подвергнуты бичеванию и изнурены голодом, а иные и убиты. Многие, предпочитающие Бога всему здешнему, скитаются в горах, пещерах и пропастях земных. Разрушены храмы, осквернены святыни, преданы сожжению Божественные приношения, и все исполнилось вопля и расхищения. |
| " Так пишет об Аполлинарии Филосторгий арианин. Следовательно, Аполлинарий этот не есть еретик, но православный, современник Василию и Григорию и защитник истины. Астерий также известен как один из достигших в то время высочайшей мудрости. По словам блаженного Фотия, Патриарха Константинопольского, Астериев было одновременно два: один—поборник арианского нечестья, а другой был воспитан в догматах благочестья, который молодым пришел к великому Иулиану опытно проходил иноческую подвижническую жизнь и впоследствии был настоятелем иноческой обители. Этот в своих сочинениях везде утверждает догматы православья, доказывая присносущие Божия Слова и вечное Его с Отцем пребыванье. Итак, относительно толкования, возводящего к высочайшему разуму, поименованные мужи превосходят других. В объяснении же иносказательного смысла пророчеств и касательно православья, каковое направление толкования приносит наибольшую пользу слушателям, так как ученье это переходит в их нравы, в этом преимущество пред всеми прочими принадлежит Василию Великому и Златоусту, которых слава относительно премудрости и святости, их склад речи, премудрейшие и прекрасные их толкования, настолько всем известны, что в настоящем слове не видится для меня необходимости говорить об этом уже знающим. Ибо вся земля и море и все острова преисполнены их святостью и богодарованною им премудростью и разумом, и нет никого, кто бы не слышал этих богогласных труб. Поэтому, я рассудил почтить молчанием сих равноангельных мужей. Ближайшими после них следуют Александрийские первосвятители — Афанасий Великий и Кирилл, также Исихий. Из них Афанасий представляется любящим наиболее краткость в слове, но причину этой краткости в слове, как мне кажется, не следует приписывать такому светильнику, который привык более прекраснотекущей реки Нила разливать повсюду проповедание божественного Писания и струями учения напаять умы верующих. Но эту скудость его в слове нужно приписать наиболее собирателю книги толкование. Божественный же Кирилл пространнее Афанасия везде изъясняет, украшая всюду свое толкованье богословьем и нравоучительными поученьями, но не во всех псалмах встречается, как божественный Афанасий. |
| Писание. Издание «Слово на Пятидесятницу» (стр. 86), но лучшим спискам, принадлежит Клименту епископу Болгарскому; да и по слогу оно не сочинение красноречивого Туровского проповедника. Слово (XI) о премудрости очень не мудрено и простотою своею указывает в сочинителе простого инока. б) Аллегорическое изображение инока и мирянина, представленное в послании к игумену Василию, такое же изображение отношения души к телу (изд. Калайдовичем в Памятн. XII в.), назидательны и любопытны. Еще более важно послание к игумену Василию, с прекрасными наставлениями для инока (изд. в приб. к твор. отц. 1851 г.). И вот все, что имеем доселе из многих назидательных наставлений св. Кирилла, известных древнему биографу его. в) Нельзя не пожалеть, что остается неизданным покаянный канон св. Кирилла (в перг. рукоп. Соф. библ.); он дышит глубоким сокрушением. В рукоп. Волокол. мон. 109, 413), в Синодальном 470), у Толстого (II, 111) читаются дневные молитвы блаженного Кирилла Туровского , на каждый день по 4 молитвы, всего 30 молитв. Из них 22 молитвы напечатаны в Виленском молитвеннике 1596 и 1635 г., в Острожской следов. Псалтыри 1598 г. (Сахарова Библиогр. 102, 108, 319). Писцы вносили свои произволы в эти молитвы; но немногого стоило бы труда отделить дело писцов от сочинения Кириллова, и Калайдович напрасно не принял на себя этого занятия. Вообще издание Калайдовича во многом требует поправок и дополнений. 39. Антоний , архиепископ Новгородский, в мире Добрыня Ядреиковичь, инок Хутынский, с 1212 г. архиепископ Новгородский – жертва своеволия Новгородцев; в 1219 г. изгнан новгородцами и определен он митрополитом на кафедру Перемышльскую; в 1225 г. возвращен в Новгород; но в 1228 г., лишась языка, удалился на покой в Хутынь; в том же году снова принужден был принять управление епархиею; однако в следующем году возвратился в Хутынь, где и скончался в 1238 г. Путешествие его в Царьград, совершенное в 1200 г., известное по списку XV в., весьма любопытно, между прочим и по известию о св. княгине Ольге. |
| Артемию веркольскому, 628. Борису и Глебу, 22, 116, 348, 462, 548, 551, 558, 559, 562–565, 568–571, 577, 580, 582–585, 597, 599, 600, 611–616, 620, 623, 646, 653. Варлааму хутынскому, 264, 275, 494–497, 500, 501, 604, 617, 618, 620, 621, 623, 631, 640, 645. Василию Блаженному, 275, 338, 461, 624, 797. Василию и Константину, князьям, 628. Владимиру в. князю, 462, 568–571, 577–580, 583–585, 597, 599, 600, 613–615, 620, 623, 624. Всеволоду-Гавриилу кн. псковскому, 624, 626, (стихиры на преставл. и обретение мощей), 442. Георгию Всеволодовичу в. кн., 628. Григорию пелышемскому, 478, 479, 624. Григорию и Кассиану авнежским, 624, 635. Гурию и Варсонофию казанским, 659, 661. Димитрию прилуцкому, 263, 315, 321, 525, 528, 606, 607, 617, 618, 620, 623, 624, 642, 643, 651, 765. Димитрию царевичу угличскому, 625, (стихиры под 19 окт. две), 443. Дионисию глушицкому, 263, 321, 564, 603, 619, 623, 624, 626, 790, 791. Дионисию радонежскому (канон), 662, 700. Евфросину псковскому, 624, 626. Евфросинии полоцкой, 565. Евфросинии суздальской, 337. Евфимию суздальскому, 337, 626. Евфимию новгородскому, 541, 542, 620, 621, 623, 624, 626. Ефрему новоторжскому, 275, 628. Ефрему перекопскому, 619, 626. Зосиме соловецкому, 556, 622, 624, 626, 633, 634, 788. Зосиме и Савватию соловецким, 611, 619, 623, 627, 629, 634. Игнатию ростовскому, 551, 564, 611, 616, 618, 620, 621, 623, 626, 630. Игнатию прилуцкому, 628, 657. Исаии ростовскому, 564, 611, 616–618, 623, 626, 630. Исидору ростовскому, 611, 616, 618, 624, 626, 630. Иакову ростовскому, 623, 624, 626, 630. Иакову галичскому, 625. Иакову боровицкому (стихиры), 443. Иоанну архиеп. новгородскому, 329, 341, 478, 479, 541, 604, 622–624, 626, 629. Иоанну еп. суздальскому, 337. Иоанну устюжскому, 565, 628. Иоасафу каменскому, 658. Ионе митр. киевскому, 539–541, 512, 611, 620, 621, 622, 623, 624, 626. Ионе архиеп.новгородскому, 604, 623, 625. Иосифу водоколамскому (стихиры), 427. Кириллу белоезерскому, 263, 268, 269, 275, 276, 564, 568, 569, 570, 572–575, 597, 600, 612, 613, 614, 619, 620, 623, 627, 645, 646, 764, 771, 796. |
| Великим постом 1993 года батюшка зашел в трапезную с большим пакетом и спросил меня: — У тебя есть теплое белье? — Нет. — Как ты живешь?! — сказал шутливо. — На, возьми. Потом заметил мой взгляд на банку меда: — Ну, возьми и мед, чтобы душу твою укрепил. Я непроизвольно заглянул в пакет, и тогда он отдал мне все, что там было. После кончины отца Василия у меня сохранялся тропарь св. Василию Блаженному, написанный его рукой. На память преподобного Амвросия, в 1993 году, в Оптину приехали вместе несколько женщин. Они спрашивали об отце Василии, хотели на память взять какие-нибудь его вещи. Их почему-то направили ко мне. Я сначала им сказал, что мне нечего дать. Решил повременить: мол, если будут еще спрашивать, тогда я подумаю… Когда они собрались уезжать, опять вернулись к этой теме, стали настойчиво просить. И я им решил дать какой–нибудь листочек из конверта, в котором лежали «автографы» отца Василия — что-либо написанное его рукой. Когда я стал доставать из конверта листочек для них, мне попался этот самый тропарь св. Василию Блаженному. Тропарь, глас 8: Житие твое, Василие, неложное и чистота нескверная, Христа ради тело твое изнурил еси постом и бдением… Хотел тропарь прочитать полностью, помолиться, но спешил, сказали, что меня еще кто-то ждет, и прочел лишь первые две строчки, просто мысленно обратился к святому. Вышел, отдал женщинам то, что выбрал для них, попрощался и пошел на улицу смотреть, кто же меня там ждет. Оказалось, что это иеромонах И. из Иваново. Он довольно часто приезжает в Оптину. Надо было его куда-то устроить. Он мне стал жаловаться, что человек, на которого он рассчитывал, с ним холодно обошелся, и поэтому он просит меня помочь. Помню, я тогда помог ему устроиться . А на следующий день он мне сказал, что привез часть мощей св. Василия Блаженного одному из братий, но переменил свое решение и хочет отдать эту часть мощей мне. Я был потрясен: одно призывание имени святого — ведь даже не прочитал тропарь целиком, только первые две строчки — получил такой подарок! |
| Утешая себя в настоящих скорбях плачем Иеремии 90 , он невольно переносился воображением в то счастливое время, которое проводил некогда в сообществе друга своего, в Понтийской пустыне. Когда же от сих сладостных воспоминаний о сожительстве с Василием переходил к действительным огорчениям, какие неизбежно испытывал, заботясь о доме престарелых родителей 91 : тогда представления о блаженном пустынно житии естественно возбуждали Григория к жалобам на самого себя за неисполнение прежних влечений своего сердца. Стихотворение его, под названием «об обстоятельствах своей жизни», принадлежащее к сему времени его жизни 92 , вполне открывает нам состояние души Григорьевой, глубоко проникнутой сокрушением. Возведение Василия на Кесарийский Архиепископский престол (370 г.), составляющее важнейшее обстоятельство в жизни Василия, и для Григория сопровождалось важными следствиями. С сего времени жизнь Григория почти до самой смерти Василия (379 г.), по крайней мере «в главных событиях своих, зависела от Василия, не только как друга Григорьева, но и как Архиепископа Кесарийского, вод властью которого Григорий находился по месту жительства своего – Назианзу. Ещё до вступления своего на престол Кесарийский Василий звал к себе Григория, желая воспользоваться советами его при избрании преемника Евсевию. Потом убеждал его к тому же своею болезнью, приближавшею его к смерти 93 . Но Григорий, вероятно зная уже от своего отца 94 , на кого должно пасть избрание, отказался идти к Василию. Он так много заботился о доброй славе своего друга, что и по возведении его на престол Архиепископский, вопреки ожиданиям всех, не решился тотчас придти к нему, хотя был призываем снова. Василий, с негодованием на медленность друга, упрекал его в небрежении к себе. Но Григорий представлял, что медленность его есть необходимая мера к предотвращению нелепых толково. как о нем самом, так и о самом Василии. Ибо знал, что многие были недовольны возведением Василия на престол Кесарийский, и опасался, чтобы прибытия его к Василию не обратили в вину последнему, будто бы он желает окружить себя своими приверженцами. |
| О, великий во иерарсех, вселенныя учителю богомудрый, преблаженне отче Василие! Велия подвиги и труды твоя, яже во славу Святыя Церкве совершил еси: ты исповедник твердый и светильник веры Христовы на земли был еси, светом Боговедения верныя озаряяй, ложная учения попаляяй и всему миру слово спасительный истины возвещаяй. Ныне же, велие на Небесех имеяй дерзновение ко святей Троице, помози нам, со смирением к тебе припадающим, твердо и неизменно святую Православную веру до конца жития нашего сохранити, от маловерия же, сомнений и колебания в вере соблюди, да не прельщени будем богопротивных и душепагубных учений словесами. Дух ревности святыя, еюже ты пламенел еси, о преславный Церкве Христовы пастырю, возгреи предстательством твоим и в нас, ихже Христос постави быти пастырями, да всеусердно просвещаем и утверждаем в правей вере словесное стадо Христово. Умоли Господи, да возвысится страна наша, и да дарует всему народу нашему здравие, долгоденствие и во всем благое поспешение. Испроси, о милосердый святителю, от Отца светов и всем, всякий дар коемуждо благопотребен: младенцем благое в страсе Божием возрастание, юным целомудрие, старым и немощным укрепление, скорбящим утешение, недугующим исцеление, заблуждшим вразумление и исправление, обидимым заступление, сиротам и вдовицам защищение, искушаемым благодатное поможение, отшедшим от сего временнаго жития отцем и братиям нашим блаженное упокоение. Ей, святче Божий, призри милостиво от обителей Горних на нас, смиренных, многими соблазнами и напастьми обуреваемых, и к земли приверженных возведи к высоте Небесней. Преподаждь нам преблагий отче, твое архипастырское и святое благословение, да, оным осеняемии, в сие новое лето и во все прочее время живота нашего в мире, покаянии и послушании Святей Православной Церкви поживем, заповеди Христовы усердно творяще, подвигом добрым веры подвизающеся, и тако Царствия Небеснаго достигнем, идеже с тобою и всеми святыми сподоби Троицу Святую, Единосущную и Нераздельную пети и славити во веки веков. Аминь. Молитва 2я святителю Василию Великому |
| Относительно чудес Василия Блаженного замечания автора ограничиваются, по его словам, одною внешнею формою изложения записей (стр. 243). Но этого, конечно, недостаточно. Надо было разобрать сюжеты сказаний и подыскать к ним параллели. Некоторые, по крайней мере, параллели напрашиваются сами собой. «Егда в нощех тайно хождаше по святым церквам на молитву, ему же и самая церковная врата, идеже прихождаше, отверзахуся» (стр. 74). Подобный рассказ читается в житии Даниила Переяславского «Повесть чюдна, юже поведа Данил» (нашего издания Жития Даниила М. 1908 г., стр. 67–69). В одном чуде блаженного Василия трясавица является больному в виде «жены злообразной» (стр. 68). Это заставляло бы о. Кузнецова войти в рассмотрение народных представлений о лихорадках, между тем он ограничивается кратким замечанием о народном веровании в трясавиц, дочерей Ирода (стр. 254). Рассказ жития особого состава о том, как юродивый предсказал смерть купцу, заказывавшему сапоги (стр. 79–80), стоит в связи с целым рядом сказаний о неиспо- —466— ведимых судьбах Божиих (Пономарев, Памятники древнерусской церковной учит. литературы II, 198–199. ср. 209–217. Афанасьев, Поэтические воззрения, III, стр. 56–57). Чудо наказания смертью обманщика, притворившегося мертвым, чтобы воспользоваться шубой, подаренной Василию Блаженному (стр. 84 ср. 95–96), очень напоминает подобный рассказ из жития Григория Неокесарийского , который также наказал смертью еврея, притворившегося мертвым (Творения Григория Нисского в русск. переводе, ч. VIII, стр. 176–178). Разбор прижизненных чудес блаженного Василия, передающих о его борьбе с бесами, в которой подвижник «мудрейшим юродством прехитрил диавола» (стр. 141), о. Кузнецов заканчивает замечанием, что «для интересующихся нашей старинной демонологией эти рассказы представляют особенный интерес (стр. 307). Из книги решительно не видно, чтобы сам автор принадлежал к интересующимся демонологией, хотя работа обязывала его к этому. Рассказ о том, как блаженный целовал углы дома, в котором слышал шумное веселье, потому что ангелы удалялись из дома «сидят на углах сих унылии и посуплении», и сгонял камнями бесов с углов домов благочестивых христиан (стр. 85–86), покоится на древнерусском представлении, что каждому христианину дано два ангела – добрый и злой, – представлении, которое воспитано восточной письменностью и встречается в глубокой древности (Пандекты Антиоха, Поучение духовника исповедающимся – Р. И. Б. VI, 120–121 стбб.). |
| —463— Говоря о юродивых и лжеюродивых, автор не упоминает об участии юродивых в староверческом движении. Известен ли ему этот факт? 1908 Неподготовленность автора к научной работе, кроме перечисленных ошибок, доказывается и тем еще, что он не может порою разобраться даже и в несложных вопросах своей темы. По вопросу о том, «кто мог быть списателем жития блаженного Василия, о. Кузнецов ведет пространное рассуждение (стр. 229–238). Определенных сведений на этот счет не имеется: по словам о. Кузнецова, списатель себя не означил в своем труде, он только говорит, что составил Житие по повелению патриарха Иова и больше ничего»; «не пашли мы, как усердно не (чит. ни) разыскивали, заявляет автор, каких либо сведений об этом списателе и в других источниках». Поэтому автор вынужден делать «более или менее вероятные предположения путем различных соображений и выводов из данных приведенного (чит. произведенного) нами (о. Кузнецовым) выше подробного разбора составленного им Жития». Предположения его сводятся к следующему. Списатель жития не Москвич и не из местностей, соседних с Москвою: свое Московское или соседнее с Москвою происхождение он неизбежно должен чем-нибудь обнаружить, выдать какой-нибудь, хотя бы самой мелкой подробностью в своем труде, напр., дал бы более подробные сведения о месте погребения Василия Блаженного. Сохранились бы, далее, сведения об авторе помимо его желания, как сохранились указания на автора канона блаженному Василию. Утвердив свою гипотезу, что житие Василия произведение постороннего человека, автор замечает, что для составления такого жития «не требовалось даже приезжать в Москву: подобное житие можно было писать где угодно: и в Москве и в Киеве и на Афоне и в Хиландаре (sic! – как будто Хиландарь не на Афоне). Для о. Кузнецова бо- —464— лее вероятно, что автором жития был южный славянин, частнее «какой-н. серб, набивший... себе руку в агиографическом мастерстве». Косвенное подтверждение этого положения он усматривает в том, что ни один из известных ему агиобиографов к. XVI в. не мог быть списателем жития Василия Блаженного. Так думает о. Кузнецов. Между тем в житии есть довольно ясные указания на его составителя, совершенно разрушающие указанные домыслы. |
|
|
