| Торговое и богатое село Лежнево расположено на правом, крутом берегу реки Ухтохмы, от уездного города находится в 50 верстах, а от губернского в 87 верстах. Лежнево замечательно своею древностию. Из нижеследующих актов видно, что в старину оно было дворцовым имением, и в 1588 году Царем Феодором Иоанновичем пожаловано с принадлежащими к нему деревнями во владение вдовствующей супруге Короля Магнуса Литовскаго, Марии Владимировне (во инокинях Марфе), дочери Старицкого Князя Владимира Андреевича, двоюродного брата Царя Иоанна Грозного. В подлинной жалованной грамоте об этом сказано так: «В Суздальский уезд, в село Лежнево с деревнями, что было то село и деревни в наших дворцовых селех, всем крестьяном, которые в том селе и деревнях живут. Пожаловали есмя тем селом и деревнями Княж-Володимирову дочь Ондреевича Короля Арцы Магнуса Хрестьяновича Королеву, старицу Марфу, ввотчину со всеми угодьи, и вы-б, все крестьяне, которые в том селе и деревнях живут, Княж-Володимировы дочери Ондреевича, старицы Марфы, слушали, пашню на нее пахали, и доход ей давали, чем вас обложит». 61 Во владении Королевы инокини Марфы Владимировны Лежнево оставалось по 1612 год, а может быть и далее; из последующих владельцев села известны: 1) боярин князь Иван Борисович Черкасский с 1622 по 1642 год; 2) думный дьяк Михаил Волошенский; 3) Иван Федорович Стрешнев; 4) Григорий Гаврилович Пушкин; 5) князь Семен Михайлович Львов; 6) Матвей Степанович Пушкин; 7) князь Василий Михайлович Голицын; 8) ближний боярин Артемон Сергеевич Матвеев; 9) князь Федор Федорович Куракин; 10) Федор Матвеевич Пушкин; 11) княжна Аграфена Федоровна Куракина – 1690 г.; 12) боярин Алексей Семенович Шеин; 13) князь Юрий Юрьевич Одоевский – 1698 г.; 14) генерал-майор Иван Иванович Чемберс – 1704 г.; 15) фельдмаршал князь Василий Владимирович Долгорукий; 16) действительный тайный советник Михаил Владимирович Долгорукий; 17) бригадир Александр Михайлович Долгорукий; 18) княжны Екатерина и Марья Александровны Долгорукие; 19) князь Петр Михайлович Голицын; 20) князь Иван Петрович Тюфякин; 21) князь Василий Васильевич Долгорукий – 1845 г. |
| Весьма немногие Бояре, и весьма не твердо, стояли за Шуйского; самые его искренние и ближние уклонились, видя решительную общую волю; сам Патриарх с горестию удалился, чтобы не быть свидетелем дела мятежного, – и сия народная Дума единодушно, единогласно приговорила: «1) бить челом Василию, да оставит Царство и да возьмет себе в удел Нижний-Новгород; 2) уже никогда не возвращать ему престола, но блюсти жизнь его, Царицы, братьев Василиевых; 3) целовать крест всем миром в неизменной верности к Церкви и Государству для истребления их злодеев, Ляхов и Лжедимитрия; 4) всею землею выбрать в Цари, кого Бог даст; а между тем управлять ею Боярам, Князю Мстиславскому с товарищами, коих власть и суд будут священны; 5) в сей Думе Верховной не сидеть Шуйским, ни Князю Дмитрию, ни Князю Ивану; 6) всем забыть вражду личную, месть и злобу; всем помнить только Бога и Россию». В действии беззаконном еще блистал призрак великодушия: щадили Царя свергаемого и хотели умереть за отечество, за честь и независимость. Послали к Василию, еще Венценосцу, знатного Боярина, его свояка, Князя Ивана Воротынского, с главными крамольниками, Захариею Ляпуновым и другими, объявить ему приговор Думы. Дотоле тихий Кремлевский дворец наполнился людьми и шумом: ибо вслед за Послами стремилось множество дерзких мятежников и любопытных. Василий ожидал их без трепета, воспоминая, может быть, невольно о таком же стремлении шумных сонмов под его собственным предводительством, к сему же дворцу, в день расстригиной гибели!.. Захария Ляпунов, увидев Царя, сказал: «Василий Иоаннович! ты не умел Царствовать: отдай же венец и скипетр». Шуйский ответствовал: «как смеешь!»... и вынул нож из-за пояса. Наглый Ляпунов, великан ростом, силы необычайной, грозил ему своею тяжкою рукою... Другие хотели сладкоречием убедить Царя к повиновению воле Божией и народной. Василий отвергнул все предложения, готовый умереть, но Венценосцем, и волю мятежников, испровергающих закон, не признавая народною. Он уступил только насилию, и был, вместе с юною супругою Июля], перевезен из палат Кремлевских в старый дом своей, где ждал участи Борисова семейства, зная, что шаг с престола есть шаг к могиле. |
| Другие жаловались на грабеж старост. Иоанн, еще следуя древнему обычаю Новогородскому, дал знать Вечу, чтобы оно приставило стражу к обвиняемым; велел им явиться на суд и, сам выслушав их оправдания, решил – в присутствии Архиепископа, знатнейших чиновников, Бояр – что жалобы справедливы; что вина доказана; что преступники лишаются вольности; что строгая казнь будет им возмездием, а для других примером. Обратив в ту же минуту глаза на двух Бояр Новогородских, Ивана Афанасьева и сына его, Елевферия, он сказал гневно: «Изыдите! вы хотели предать отечество Литве». Воины Иоанновы оковали их цепями, также Посадника Ананьина и Бояр, Федора Исакова (Марфина сына), Ивана Лошинского и Богдана. Сие действие самовластия поразило Новогородцев; но все, потупив взор, молчали. На другой день Владыка Феофил и многие Посадники явились в Великокняжеском дворце, с видом глубокой скорби моля Иоанна, чтобы он приказал отдать заключенных Бояр на поруки, возвратив им свободу. «Нет, – ответствовал Государь Феофилу: – тебе, богомольцу нашему, и всему Новугороду известно, что сии люди сделали много зла отечеству и ныне волнуют его своими кознями». г.] Он послал главных преступников окованных в Москву; но, из уважения к ходатайству Архиепископа и Веча, освободил некоторых, менее виновных, приказав взыскать с них денежную пеню: чем и заключился грозный суд Великокняжеский. Снова начались пиры для Государя и продолжались около шести недель. Все знатнейшие люди угощали его роскошными обедами: Архиепископ трижды; другие по одному разу, и дарили деньгами, драгоценными сосудами, шелковыми тканями, сукнами, ловчими птицами, бочками вина, рыбьими зубами и проч. Например, Князь Василий Шуйский подарил три половинки сукна, три камки, тридцать корабельников, два кречета и сокола; Владыка – двести корабельников, пять поставов сукна, жеребца, а на проводы бочку вина и две меда; в другой же раз – триста корабельников, золотой ковш с жемчугом (весом в фунт), два рога, окованные серебром, серебряную мису (весом в шесть фунтов), пять сороков соболей и десять поставов сукна; Василий Казимер – золотой ковш (весом в фунт), сто корабельников и два кречета; Яков Короб – двести корабельников, два кречета, рыбий зуб и постав рудожелтого сукна; знатная вдова, Настасья Иванова, 30 корабельников, десять поставов сукна, два сорока соболей и два зуба. |
| Чудов монастырь, в прежнее время служил не редко тюрьмой для лиц, в русской истории замечательных. Здесь находился под строгим заключением до смерти своей, 1392, обвиненный в беззакониях Тверской епископ Евфимий (Вислен); он тут и погребен; с 1441 года содержался под стражею Исидор, митрополит Киевский, получивший кардинальское достоинство от Папы Евгения, и, по возвращении с Флорентинского Собора, умышлявший обратить Русскую церковь в латинство; он отсюда бежал в Рим и там умер в 1463 году. Здесь в XVI веке содержим был в заключении знаменитый поборник православия св. Геннадий (Гонзов) архиепископ Новгородский, бывший прежде архимандритом Чудовским, который, по кончине, и погребен при церкви Чуда Архистратига Михаила, в той самой могиле, где 107 лет лежало тело Святителя Алексия. В том же веке был здесь заключен невинный страдалец за истину, князь Василий Иванович Патрикеев-Косой, переведенный сюда из Симонова и отправленный напоследок в Иосифов Волоколамский монастырь; также содержался под стражею владыка крамольного Новгорода, епископ Феофил. В начале XVII века здесь силою пострижен в иночество царь Василий Иоаннович Шуйский, и был заключен лжепатриарх Игнатий, лишенный своего сана; потом томился в жестоком заточении и погиб голодною смертью патриарх Гермоген, образец христианской добродетели и самоотвержения; он сначала был и погребен здесь; а впоследствии времени тело его перенесено в Успенский собор. В 1682 году, во время стрелецкого бунта, здесь поневоле принял иночество Кирилл Полуехтович Нарышкин и, нареченный Киприаном, отвезен в Кириллов Белозерский монастырь. – В числе иноков Чудова монастыря был иеродиаконом Отрепьев. Здесь в обители, погребены: Матфий, митрополит Адрианопольский; Даниил, епископ Смоленский; Феодосий (Бывальцев), митрополит Всероссийский; Афанасий, тоже митрополит, духовник царя Иоанна Грозного, предшественник св. Филиппа, живший здесь на покое с 1566 года; также архипастыри Московские: Иосиф (Волчанский) первый архиепископ, Платон (Малиновский), второй архиепископ, и Тимофей (Щербацкий), митрополит, философ и богослов XVII века, иеромонах Епифаний (Славинецкий), настоятель ученого братства Преображенской Московской пустыни, где было начало Славяно-Греко-Латинской Академии; племянник св. |
| То не диво в государстве добрых жаловать, а лихих казнить. Государь наш милостив: как сел после отца на своих государствах, ко всем людям свое милосердие и жалованье великое показал; а мужики, надеясь на государскую милость, заворовали было, не в свое дело вступились, к бездельникам пристали; государь велел об этом сыскать и, которые мужики воры такое безделье учинили, тех пять, или шесть, человек государь велел казнить; а Шуйского князя Андрея сослал в деревню за то, что к бездельникам приставал, а опалы на него никакой не положил; братья же князя Андрея, князь Василий, князь Димитрий, князь Александр и князь Иван, в Москве; а князь Василий Федорович Скопин-Шуйский, тот был на жалованье на Каргополе, и теперь, думаем, в Москве; боярин князь Иван Петрович поехал к себе в отчину новую, в государево данье, на Кинешму: город у него большой на Волге, государь ему пожаловал за псковскую осаду; а мужики, все посадские люди теперь по-старому живут. Если спросят: зачем же в Кремле-городе в осаде сидели и стражу крепкую поставили? – отвечать: этого не было, это сказал какой-нибудь бездельник: от кого, от мужиков в осаде сидеть? А сторожа в городе и по воротам не новость-так издавна ведется: сторожа по воротам, и дети боярские прикащики живут для всякого береженья. Лилась кровь на пытках, на плахе; лилась кровь в усобице боярской; и вот митрополит Дионисий вспомнил свою обязанность печалования: видя многое убийство и кровопролитие неповинное, он вместе с крутицким архиепископом Варлаамом начал говорить царю о многих неправдах Годунова. Но какое действие могли произвести слова архиереев на ребенка, привязанного к своей няньке? Годунов оболгал царю архиереев, говорит летописец: Дионисий и Варлаам были свергнуты и заточены в новгородские монастыри; в митрополиты возведен был Иов, архиепископ ростовский, человек, вполне преданный Годунову. О митрополите Дионисии существует мнение, что он, будучи честолюбив, умен, сладкоречив, действовал против Годунова в союзе с Шуйскими вследствие оскорбленного честолюбия, вследствие того, что Годунов мешал его влиянию на набожного царя. |
| Но 17 мая 1606 года Лжедмитрий был убит и московским царем становится главный виновник его свержения — князь Василий Иоаннович Шуйский. Вскоре и ставленник Лжедмитрия патриарх Игнатий был лишен собором иерархов святительства и как простой чернец отослан в Чудов монастырь под начало за то, что допустил Марину Мнишек к таинству причащения и таинству брака, не крестив ее по православному, а только миропомазав. Престол Всероссийского Патриарха становится праздным. И царь Василий возводит на него митрополита Казанского Ермогена, как страдальца за православную веру при самозванце-еретике. Но нет сомнения, что и выдающиеся личные качества митрополита Ермогена остановили на нем выбор царя. Отзывы современников говорят о патриархе Ермогене как человеке выдающегося ума и начитанности: «государь велика разума и смысла и мудра ума», «чуден зело и многого рассуждения», «зело премудростию украшен и в книжном учении изящен», «о Божественных словесех присно упражняется и вся книги Ветхаго закона и Новыя благодати, и уставы церковные и правила законныя до конца извыче». Действительно, святитель Ермоген занимался в монастырских библиотеках и, между прочим, в богатейшей библиотеке Московского Чудова монастыря, записывал сам или приказывал записывать замечательные события и интересовавшие его устные предания. Помянутые уже творения святителя Ермогена, относящиеся к церковной жизни Казанского края, легли в основу летописных записей христианской Казани, положили начало ее письменной истории. Можно думать, что святой Ермоген и сам составлял летописи. В сочинениях святого Ермогена и его архипастырских грамотах встречаем ссылки на Священное Писание и примеры, взятые вообще из истории, что свидетельствует о начитанности святителя в тогдашней церковной письменности, обращавшейся на Руси. С этой начитанностью патриарх Ермоген соединял и выдающиеся способности проповедника и учителя. Даже люди, неблагоприятно настроенные к патриарху, признают, что он «бысть словесен муж и хитроречив». К сожалению, проповедническим способностям патриарха не соответствовал его голос, несколько глухой и недостаточно сильный. |
| Москва. Троицкое подворье. Монастырь. Действует. ( все монастыри в каталоге → ) Год основания:Дата постройки неизвестна. Ссылки: Адрес: Москва, 2-й Троицкий переулок, 8–10 Координаты: 55.776116, 37.621952 Проезд:метро Цветной бульвар или троллейбусами Б, 10 от ст. метро Сухаревская до остановки Самотечная площадь Изменить описание Подворье Троице-Сергиевой Лавры Храмы подворья: 1. Церковь Троицы Живоначальной в Троицкой слободе 2. Церковь Сергия Радонежского в Троицком подворье Другие постройки 3. Бывший надвратный корпус (1913-1915 гг., надстроен в XX в.) 4. Церковные постройки 5. Ограда Троицкой церкви 6. Ворота ограды Троицкой церкви 7. Ограда Митрополичьих покоев 8. Ворота ограды Митрополичьих покоев 9. Городские постройки Добавить фотографии Карта и ближайшие объекты Добавить статью Первое подворье Троице-Сергиевой лавры в Москве появилось еще при жизни преподобного Сергия Радонежского. В начале XIV века благоверный князь Димитрий Донской пожаловал монастырю землю в Кремле под церковь и кельи. В 1460 году здесь была поставлена каменная церковь в честь Богоявления Господня с приделом преподобного Сергия Радонежского, во имя которого позднее соорудили одноименный храм с крытыми переходами к царскому дворцу. Во второй половине XV века Троицкое подворье в Кремле стали называть Богоявленским монастырем. С ним связаны важнейшие события в истории России. В 1532 году государь московский Василий Иоаннович крестил здесь своего новорожденного сына Юрия. В 1607 году горожане, предавшие царя Бориса Годунова ради самозванца Лжедмитрия, принесли на подворье свое покаяние. В 1764 году по Указу императрицы Екатерины II земля, отведенная под Троицкое подворье, была передана в пользу государства. В зданиях монастыря разместился Судный приказ и Комендантский дом. Через полвека на этом месте начнется строительство Оружейной палаты Кремля. Так закончилась история первого подворья. Спустя два года после указа императрицы настоятелем Троице-Сергиевой лавры стал архимандрит Платон (Левшин). Его трудами на берегу реки Неглинной выросло новое благоустроенное Троицкое подворье. 18 августа 1767 года архимандрит Платон освятил в только что отстроенных архимандричьих (позднее митрополичьих) палатах домовый храм во имя святых апостолов Петра и Павла. Эти земли царь Василий Шуйский пожаловал Лавре еще весной 1609 года в память героической обороны монастыря от польско-литовских войск. |
| В XIII веке был погребен близ этой церкви св. Василий первый епископ Муромский, Переславский и Рязанский, которого мощи перенесены отсюда, 1592 июля 10, при царе Василии Иоанновиче Шуйском, в новую Рязань, и почивают теперь в Рождественском Соборе; а на месте, где лежало его тело, воздвигнут, в 1836 году, рязанским купцом Пановым и другими усердствующими, чугунный пирамидальный памятник, местами позолоченный, с надписями, который и открыт 4 октября 1836 года. НИКОЛАЯ ЧУДОТВОРЦА, собор в уездном городе Зарайске существующий, как кажется, еще с XII века; нынешнее здание его сооружено в 1681 году. – В сем храме находится весьма древнего письма икона Николая Чудотворца, называемая Корсунскою, и принесенная сюда из Корсуня в 1198 году. Царь Василий Иоаннович Шуйский украсил этот образ, в 1610 году, дорогим золотым окладом и привесил небольшую золотую же дощечку, с надписью. В Соборной ризнице хранится много любопытных утварей, на пример: серебряный вызолоченный потир с готическими надписями на старом Немецком языке, вероятно, приобретенный в войну с лифляндцами; два блюда серебряные, лжица и копие, данные князем Федором Ивановичем Мстиславским; два блюдца серебряные, вклад князя Ивана Михайловича Хворостинина, 1569 года; ковш серебряный епископа Коломенского Варлаама, XVI века; водосвятная серебряная чаша, данная боярином Дмитрием Ивановичем Годуновым, в 1594 году; крест напрестольный, украшенный жемчугом, и устроенный в 1623 году Рязанским архиепископом Антонием, и проч. В начале XVII века был при Николаевском соборе Протопопом Димитрий – известное в русской истории лицо, тем, что он укреплял патриотическими наставлениями князя Пожарского, осажденного в Зарайске; а потом был в числе послов от Земского Совета к избранному царю Михаилу Феодоровичу. Иоанна Предтечи, собор в уездном городе Зарайске; настоящее здание его построено в 1764 году. Первоначальное же основание собора многие относят к XIII веку. Тут есть древние гробницы, с неясными надписями от времени, под которыми, по преданию жителей, погребены: 1) Князь Феодор Юрьевич Рязанский, убитый Батыем; 2) супруга его Евпраксия и 3) малолетний сын, Иоанн. |
| За 90 верст от города ожидали Иоанна Владыка Феофил, Князь Василий Васильевич Шуйский-Гребенка, Посадник и Тысячский, Степенные, Архимандрит Юриева монастыря и другие первостепенные люди, коих дары состояли в бочках вина, белого и красного. Они имели честь обедать с Государем. За ними явились старосты улиц Новогородских; после Бояре и все жители Городища, с вином, с яблоками, винными ягодами. Бесчисленные толпы народные встретили Иоанна перед Городищем, где он слушал Литургию и ночевал; а на другой день угостил обедом Владыку, Князя Шуйского, Посадников, Бояр и 23 ноября 1475 г. въехал в Новгород. Там, у врат Московских, Архиепископ Феофил, исполняя Государево повеление, со всем Клиросом, с иконами, крестами и в богатом Святительском облачении принял его, благословил и ввел в храм Софии, в коем Иоанн поклонился гробам древних Князей: Владимира Ярославича, Мстислава Храброго – и приветствуемый всем народом, изъявил ему за любовь благодарность; обедал у Феофила, веселился, говорил только слова милостивые и, взяв от хозяина в дар 3 постава ипрских сукон, сто корабельников (Нобилей, или двойных червонцев), рыбий зуб и две бочки вина, возвратился в свой дворец на Городище. За днем пиршества следовали дни суда. С утра до вечера дворец Великокняжеский не затворялся для народа. Одни желали только видеть лицо сего Монарха и в знак усердия поднести ему дары; другие искали правосудия. Падение Держав народных обыкновенно предвещается наглыми злоупотреблениями силы, неисполнением законов: так было и в Новегороде. Правители не имели ни любви, ни доверенности граждан; пеклися только о собственных выгодах; торговали властию, теснили неприятелей личных, похлебствовали родным и друзьям; окружали себя толпами прислужников, чтобы их воплем заглушать на вече жалобы утесняемых. Целые улицы, чрез своих поверенных, требовали Государевой защиты, обвиняя первейших сановников. «Они не судьи, а хищники», – говорили челобитчики и доносили, что Степенный Посадник, Василий Ананьин, с товарищами приезжал разбоем в улицу Славкову и Никитину, отнял у жителей на тысячу рублей товара, многих убил до смерти. |
| Сии два Монарха действительно заключили между собою тесный союз. Наши Послы возвратились из Копенгагена с новым Послом Датским, и скоро Воеводы Российские, Князь Щеня, Боярин Яков Захарьевич, Князь Василий Федорович Шуйский, осадили Выборг. Приготовления и силы наши были велики. Желая изъявить особенное усердие, Псковитяне с каждых десяти сох поставили вооруженного всадника и на шумном Вече обесчестили многих Иереев, которые доказывали Номоканоном, что жители церковных сел не должны участвовать в земских ополчениях. Но Россияне около трех месяцев стояли под Выборгом и не могли взять его. Уверяют, что тамошний начальник, храбрый витязь Кнут Поссе, видя их уже на стене крепости, зажег башню, где лежал порох: она с ужасным треском взлетела на воздух, а с нею и множество Россиян; другие, оглушенные, израненные обломками, пали на землю; остальные бежали, гонимые страхом и мечом осажденных. Сей случай, едва ли не баснословный, долго жил в памяти Финнов под именем Выборгского треска и прославил мнимое волшебное искусство Кнута Поссе. Воеводы наши удовольствовались только опустошением сел на пространстве тридцати или сорока миль. Желая распорядить на месте военные действия, Иоанн сам ездил в Новгород со внуком Димитрием и сыном Юрием, оставив старшего сына, Василия, в Москве. Уже сей город не имел ни прежнего многолюдства, ни величавых Бояр, ни купцев именитых; но Архиепископ Геннадий и Наместники старались пышною встречею удовлетворить вкусу Иоаннову ко всему торжественному: Святитель, Духовенство, чиновники, народ ждали Государя на Московской дороге; радостные восклицания провождали его до Софийской церкви: он обедал у Геннадия со Двором своим, который состоял из осьми Бояр Московских, четырех Тверских, трех Окольничих, Великого Дворецкого, Постельничего, Спальничего, трех Дьяков, пятидесяти Князей и многих Детей Боярских. Воеводы, Князь Василий Косой, Андрей Федорович Челяднин, Александр Владимирович Ростовский и Дмитрий Васильевич Шеин, посланные на Гамскую землю, Ямь, или Финляндию, разбили 7000 Шведов. |
|
|
