| Почему, когда кто постится, или бдения совершает, или томит себя алчбою и жаждою, или спит на голой земле, или слезы проливает, или переносит поношения и другие искушения находящие, пусть не думает, что он (по тому самому) уже служит Богу или пользует такими подвигами другого кого, но только себя самого, если терпеливо проходит их и особенно, если при том блюдет смирение и действует с духовным разумом; ибо если не таким образом он проходит их, то и себе самому не приобретает чрез то никакой пользы... Как же так? – спросит кто-нибудь. – Кому угодно, тот может найти объяснение сему в Божественных Писаниях. Я же имею в намерении показать только то, что ни те, которые проходят еще покаяние (возраст новоначальных. – Еп. Варнава), ни те, которые долгое уже время подвизались в добродетелях (средний возраст. – Еп. Варнава), не Господу еще служат, а только самих себя пользуют. И если находите то благословным, подтвердим слово наше примерами... Что делаем мы, облекшиеся уже в монашеское одеяние и вступившие в поприще покаяния и подвижничества? Плачем? Но для чего? – Для того, чтобы получить отпущение грехов наших и очиститься от скверн, причиненных нам грехами. Постимся? – Для того, чтобы укротить буйство и стремления плоти нашей и сердце свое сделать более мягким и удобосокрушительным. Совершаем бдения и поем псалмы? – Для того, чтобы не распложались злые помыслы и ум наш не блуждал туда и сюда. Молимся? – Для того, чтоб не уводил нас враг в мысленный плен и мы могли со временем помышлять об одном добром и полезном и молиться всегда и непрерывно в сердце своем. В сердце сокрушаемся? – Для того, чтобы приять радость и утешение, которые порождает сей плач сердечный. Одеваемся в смиренные, власяные одежды? Спим на голой земле, и большая часть из нас носит вериги? 782 Для чего? – Для того, конечно, чтоб обуздать и укротить это тело буйное, чтоб оно, не быв удерживаемо уздою, не бросилось, подобно необузданному мулу, в стремнины и не извергло и себя и ездока своего, ум, в ров пагубы и огня вечного. Делая же все сказанное, какое благо доставляем мы тем, которые нас видят? Конечно, никакого. Но если мы никакого не делаем блага для тех, кои нас видят, то тем паче ничего не делаем мы для Бога, давшего нам и мудрость, и силу к самосохранению 783 |
| Связывай ум свой чтением Писаний и углублением в них, напиши пред очами у себя заповеди и отдай долг страстей, когда бываешь побежден и побеждаешь. И непрестанным молитвенным и [просительным] собеседованием (разумеется с Богом. – Еп. Варнава) и углублением в молитвословия искореняй в сердце своем всякий образ и всякое подобие, прежде тобою воспринятое 906 . Приучай ум свой углубляться в тайны Спасителева домостроительства и оставь просить себе ведения (разумения тайн духовного порядка. – Еп. Варнава) и созерцания, которые будут в своем месте и в свое время, превыше словесного описания. Продолжай делание заповедей и труды в приобретении чистоты; и проси себе у Господа в молитве огнем разжженной о всем печали (какую влагал Он в сердца апостолам, мученикам и отцам), да уканет она в твое сердце, и да сподобишься умного жития... Законная дверь, вводящая в это, есть любовь. Если приобретем любовь, она вводит нас в это. Если же сподобимся сего [дарований духовных] по благодати без любви, то непременно когда-нибудь утратим мы это; потому что стяжание и страж высших святых и божественного жития есть любовь [ 1Кор. 13, 1–2 ]» 907 Так, в подвижничестве все связано между собою и завершается любовью, яже есть союз совершенства ( Кол. 3, 14 ). Без добродетелей и объединяющей их всех любви нельзя достигнуть и созерцания. И сколько бы человек ни употреблял усилий, чтобы духовное низошло к нему, оно не покоряется. И если дерзновенно возмечтает он, и возведет взор к духовному сам, и будет доходить до него разумом невовремя, то скоро притупляется его зрение, и вместо действительного усматриваются им призраки и образы – человек впадает в прелесть. Теперь пора сказать и о самом существе созерцания. Из всего вышеописанного следует, что говорить подробно о сем и пускаться в глубину изысканий – дело лишнее и даже вредное для новоначальных. Но чтобы знали они, ради чего именно им надо подвизаться, и скорбеть, и страдать всю жизнь, приведу из множества описаний созерцания подвижниками Природы несозданной и природы тварной только описание созерцания Божественного Света Св. |
| Вот несколько мест, показывающих недостаточность одной плотской чистоты для Царства Небесного. «То называется не целомудрием, – говорит авва Херемон, египетский отшельник, – а воздержанием, когда еще остается противное ему услаждение (после истечений и всякого возбуждения похоти, душевного и телесного. – Еп. Варнава)... Совершенство целомудрия от многотрудных начал воздержания отличается постоянным спокойствием. Ибо совершенство истинного целомудрия составляет то, что оно не только подавляет возбуждение плотской похоти (как это делает воздержание. – Еп. Варнава), но и со всем ужасом отвращается, постоянно сохраняет ненарушимой свою чистоту и не может быть ничем иным, как святостью» 43 Таким образом, чистота телесная – вещь терпимая до тех пор, пока человек, хотя и не имеет совершенной чистоты духа, все же борется с помыслами и подавляет возбуждения чувственности. Но как скоро дело ограничится только хранением себя от плотского греха или даже от прикосновений к своему или чужому телу (например, при поцелуях и объятиях), а сердцу при этом дозволяется увлекаться всем, чем оно хочет, то таковому человеку грозит мука. «Иной может сказать, – говорит св. Симеон Новый Богослов , – благодарю Бога, я не осквернил тела моего никаким срамным делом (чего я, всякий грех соделавший, сказать не могу), – и говоря так, иметь некое от сего утешение, что-де чист от плотского греха. Но Владыка наш Христос в притче о пяти юродивых девах дает решительное удостоверение, что от одной чистоты телесной никакой не получим мы пользы, если не будем иметь и прочих добродетелей. Те пять дев имели и немного елея в своих сосудах, т. е. некоторые внешние добродетели, причастны были и некоторых дарований, отчего и лампады их горели некоторое время 44 но за свое нерадение, невежество (в духовных делах) и леность были осуждены на вечное мучение. Они не позаботились очиститься от скрывавшихся в душе их страстей, которые были приводимы в движение бесами, и даже не познали их как следует. Оттого под бесовскими воздействиями были растлеваемы сердца их чрез сосложение с помыслами, с которыми скрытно имели смешение, бывая пленяемы ими и побеждаемы 45 Но какие это бесовские действия? Страсти – зависти, ревнивости, ссоры, спорливости, осуждения и клеветы, ненависти, гнева, злопамятства, тщеславия, человекоугодия, самоугодия, сребролюбия, плотской похоти, коею услаждались и посредством сласти творили блуд в помыслах» 46 и далее святым отцом перечисляется еще целый ряд страстей, которые я здесь опущу. |
| Враг рода человеческого «идет на Святую Русь в лице злобных и зверонравных немецких народов с огнем, мечом и смертоносными газами. Идет он и на души христианские с губительными лживыми учениями, чтобы развратить и погубить их отторжением от благодатного лона св. матери нашей Церкви православной» 30 . Империализм Европы оказался хищническим, не просветительским, и под его животным напором зашатались основы мироздания, вся система мировых связей и культурных ориентиров. Иеромонах Варнава – инспектор духовной семинарии в Нижнем – не произносил комиссарских речей перед уходящими на фронт новобранцами. Он обращался к религиозной студенческой молодежи с призывом освободиться от власти механического бездушного ритма техницизма, бороться за свое внутреннее «я» 31 . Личность, молитвенно углубляясь в себя, укрепляется в своем основании и становится устойчивой под ударами страстей и непогод истории. Всю вторую половину 1910-х годов о. Варнава периодически порывается уехать в языческие страны, в частности в Японию, для того чтобы заняться миссионерским служением. Широкое общественное внимание к миссионерской деятельности характерно для великих христианских держав эпохи (в 1910 г. состоялась Всемирная конференция миссионеров в Эдинбурге, ставившая своей целью координацию усилий в планетарном масштабе по духовному просвещению народов) и сопутствовало становлению идеологии просвещенного, христианского империализма. От влияния этой идеи ни в одном углу континента не были свободны культурные люди, настроенные на творческую работу. В мае 1917-го о. Варнава входит в новообразовавшееся Нижегородское Спасо-Преображенское братство возрождения церковно-общественной жизни. В октябре на основе братства было создано нижегородское отделение политического союза «Христианское единение за Веру и Родину», с неожиданным успехом участвовавшее в ноябрьских выборах в Учредительное собрание. В «Уставе» среди задач союза обозначена для его членов необходимость участвовать в «государственной, земской деятельности», «служить устроению родины на основах святой православной веры Христовой». В основание работы, «Христианского единения» полагалась «любовь деятельная к родине-матери России как живая сила, укрепляющая русское государственное и общественное строительство, в противовес бесплодному космополитизму с его мечтой о несуществующем интернационализме». В пункте «4» отмечалась необходимость развития усилиями союза «в широких народных кругах здравого государственного и общественного сознания», воспитания «в русском народе национального чувства в духе любви к своему исконному народному облику, запечатленному в памятниках национального творчества, при уважении к другим народностям единой, неделимой России». |
| Путь к сему, продолжает он, открывается только в христианстве, точнее в православии 233 . О том, каков он, подробно говорится в Священном Писании и творениях Святых Отцов. Для данной же работы важно то, что для достижения этого человеку необходимо очищение от греха, общую схему которого еп. Варнава описывает следующим образом: «Стремление к страстям уничтожается долгим подвигом, чрез насаждениев себе противоположных им добродетелей, при помощи благодати Христовой» 234 . И если человек живет так, то со временем в него вселяется Дух Святой, приводя его в указанное выше состояние. Рассмотрим теперь, как конкретно человек должен исправить каждую из трех сил своей души (разумную, раздражительную и вожделевательную), а также тело. Рассказывая о первой из них, владыка пишет, что, «занимая в естественном, то есть благодатном, состоянии» руководящее по отношению к телу и двум другим душевным силам положение, ум тогда справедливо назывался у Святых Отцов «в качестве главного руководителя жизни» 235 . Но после грехопадения людей он сделался подчиненным и начал «работать страстям», а последние, соответственно, вышли из под его контроля 236 . Исправление данного плачевного положения, говорит епископ, заключается в том, чтобы «восстановить в себе первоначальный блеск ума, подчинив ему все прочие чувства души» 237 . Заметим, что владыке в данном случае лучше было бы вместо «чувства» употребить слово «силы». Впрочем, и в данной формулировке ошибки нет. Кроме ума повредилась также и воля – после грехопадения она, пишет еп. Варнава, стала склонной ко греху («грехолюбивой») 238 . И потому теперь перед человеком стоит задача исправить ее так, чтобы она желала только того, что угодно Богу, как сказано в Евангелии: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» ( Мф. 16:24 ) 239 . На вожделевательной же силе души последствия греха сказались в том, что расстроились человеческие чувства: «то они были подчинены разуму, а теперь сами большею частью управляют им» 240 . И чтобы привести их в первоначальное состояние, нужно, наставляет еп. Варнава, хранить их в целости, для чего человек должен соблюдать определенное телесное и душевное воздержание 241 . |
| Вот некоторые важнейшие внутренние особенности того мира, что запечатлен в этих подпольных записках людей различного общественного положения, часто даже не знавших друг о друге. Прежде всего, это антикоммунизм авторов. Во-вторых, четкая моральная шкала ценностей, культурных и духовных критериев, которыми измеряется происходящее. В-третьих, сознательная христианская ориентация пишущего. И, наконец, непременное самоотождествление со станом гонимых, насильственно удаляемых с арены, истории и общественной жизни. Значительная часть этих новых летописцев считала, что выражает сокровенные чаяния души народа, соблазненного, а затем жестоко подавляемого правящей группой узурпаторов. Кризис культуры, который ощущался русским обществом в начале XX столетия, завершился ее обрывом, воспринимаемым почти всеми отечественными хроникерами как конец христианской цивилизации в России. Все они пытались оставить в надвинувшемся хаосе и мраке тропу памяти, ведущую к истокам духовного бытия и самосознания. Но редко кем из них двигала надежда, что воссоединение времен осуществится. «Записные книжки» епископа Варнавы (Беляева ; он же «дядя Коля») отчасти отвечают перечисленным параметрам тайной дневниковой прозы периода строительства социализма, ставшего временем национальной катастрофы. Но имеют и важные отличительные черты, резко выделяющие их даже на фоне неординарных творцов этого литературно-исторического феномена русской культуры. Вначале отметим общие для этой литературы линии. Все сохранившиеся описания так или иначе показывают разложение основ русской цивилизации при ее соприкосновении с советской жизнью; одичание и постепенное исчезновение человеческого в человеке, его бесправие, подавленность бюрократическим самодурством. И это на фоне распадающегося быта, экономического обнищания и политического бесправия. Все пытаются нарисовать картину строительства новой жизни, привлекая факты из как можно большего числа сфер деятельности: общественной, производственной, творческой. (Анализ современного фольклора, в частности анекдотов, газет, публицистики и художественной литературы.) |
| /Павел Проценко/ «Ведите записные книжки! – Среди множества литературных жанров есть один, о котором как-то не принято говорить в выступлениях на наших пленумах собраниях, – это “записные книжки” писателей, – сказала В. Инбер. – Недавно я перечитала четыре таких томика, вышедших на протяжении последних 3–4 лет. Это “Записные книжки” И. Ильфа, П. Павленко, “Глаза земли” М. Пришвина, где есть такого характера записи, и, наконец, книга Эффенди Капиева. “Записные книжки” принято рассматривать как заготовки будущих произведений, и отчасти это так, но только отчасти. В них есть и записи, которым не дано было превратиться ни в маленькие новеллы, как у Пришвина, ни войти в литературные произведения. Они остаются просто записями, и эти записи драгоценны. Н. Тихонов в своем докладе говорил, что наша литература тенденциозна и она не скрывает этого. Эти записные книжки тоже тенденциозны. Они с такой отчетливостью показывают и характер того, кто их писал, и характер времени, в которое жил этот писатель, что зачастую бывают красноречивее больших литературных полотен... Наибольшее впечатление на меня произвела книга Эффенди Капиева. ...Когда он передвигался – и пешком, и на коне, – он все время писал. “Даже одна строка, честно написанная сегодня, будет со временем ценнее и прекраснее многих книг“. Это – эпиграф к блокноту. В другом месте читаем: “Запоминай, Капиев! Броди, смотри и запоминай, ибо все, что творится сегодня, – неповторимо: никогда, никогда больше не будет на земле ничего подобного”. Эти слова относятся к каждому из нас: ведь все мы живем в небывалую эпоху. И хочется сказать: товарищи писатели, ведите записные книжки, не давайте пропасть тому, что вы увидели, узнали в наши замечательные дни». Литературная газета. 1958. 20 Павел Проценко. Советские 1950-е глазами епископа Варнавы/Беляева/ Очерк Страна великих свершений Солнце славы стояло в зените и, казалось, не желало захить над советской землей. Благо в начале 1950-х она стала столь обширна, что над просторами коммунистической империи никогда не меркли его лучи. Послевоенная страна залечивала раны; лица людей, охваченных трудовым энтузиазмом, светились надеждой, глаза излучали радость, губы пели о великих победах, ноги дружно отбивали шаг, руки держали древки знамен, на которых отливали золотом чеканные призывы вождей. |
| После смерти еп. Варнавы его письменное наследие хранилось у ин. Серафимы. Но хранила она это наследие в земле, отчего тексты отсырели и оказались поврежденными. Со временем, когда ситуация в стране изменилась и появилась возможность издать сочинения епископа, она стала их переписывать. В работе над изданием ей помогали Владимир Орловский (ныне игум. Дамаскин), иер. Сергий Явиц, П. Г. Проценко и другие, которые, в частности, набирали переписанные ею тексты на печатной машинке и относили их в типографию 48 . Глава 2. Отношение еп. Варнавы к различным авторам, произведения которых он цитирует при изложении аскетического учения § 1. Возможные письменные источники знаний в области аскетики Во время учебы и последующей жизни еп. Варнавы (Беляева) не существовало общепринятых в Семинариях курсов по аскетике таких, как, например, по догматическому богословию 49 . Но существовали другие источники для получения знаний в данной области: Священное Писание ; творения Святых Отцов, рассказы о них и жития святых; сочинения и поучения, в том числе и устные, подвижников благочестия, церковных писателей и опытных духовников; лекции и наставления православных преподавателей различных церковных дисциплин; рассуждения церковных и светских философов; сочинения светских писателей, которые не придерживались православных взглядов; труды ученых, чьи научные интересы, так или иначе, соприкасаются с вопросами аскетического делания (психологи, психиатры, диетологи и др.); книги, отражающие аскетическое делание по учению иных конфессий, религий и религиозных верований. Среди этих источников есть, как вполне приемлемые для православных христиан, так отчасти или полностью неприемлемые для них с точки зрения правильности изложенных в них учений. Поэтому далее интересно будет проанализировать, как еп. Варнава относился к каждой из указанных групп. § 3. Отношение еп. Варнавы к Святым Отцам, подвижникам благочестия и церковным писателям Святые Отцы и их творения для еп. Варнава являются авторитетными. |
| 4 См.: Веселовский С.Б. Дневники 1915–1923, 1944 гг.//Вопросы истории. 2000. 2, 3, 6, 8 12; 2001. 2. 7 См.: Дурылин С.Н. В своем углу/Сост. и прим. В.Н. Тороповой. Предисл. ГЕ. Померанцевой. М.: Молодая гвардия, 2006. 8 Жизнь и судьба «дяди Коли», подробно описаны мной в его полной биографии: Проценко П.Г. В Небесный Иерусалим: История одного побега. Биография епископа Варнавы (Беляева) . Нижний Новгород, 1999. – 555 с., ил. (далее – Биография...). 9 Так, например, в «Записной книжке» (далее – ЗК) 15 идут записки из 1953-го, а в ЗК 14 – 1954-го и 1955-го. 11 Участник советского Атомного проекта академик Я.Б. Зельдович считал, что наличие у СССР атомной бомбы усилило агрессивность Сталина. По воспоминаниям его дочери: «...отец, сокрушаясь, говорил, что, если бы Сталин не имел ядерной бомбы, он не развязал бы войны в Корее» (Знакомый незнакомый Зельдович (в воспоминаниях друзей, коллег, учеников). М.: Наука, 1993. С. 80). 13 Об этом пишет П.П. Черкасов в исследовании об Институте мировой экономики и международных отношений. Привожу по: Черная Л. Моя бондиана//Звезда. 2005. 3. С. 120. 15 Конгрессы мира у советского народа сопровождались, словно по Оруэллу, приступами ненависти. Историк констатирует: «Советские люди, пережившие Вторую мировую войну, живо откликнулись на работу конгресса. Некоторые письма, пришедшие в “Правду и направленные 25 июня 1949 г. в агитпроп, нельзя читать без сожаления и сострадания. “Передо мной портрет погибшего сына, – писала А. Соломатина из Московской области. – Жадным слугам империализма, ненавистным звериным мордам вынести слова проклятия, заклеймить их агрессивные планы позором... Вы, стяжатели долларов, вам война лишь нажива. Ваши дети не дрались на полях сражений... Вы потеряли совесть, вам чужда жалость, лишь себя и отродье свое бережете. Но настала пора. Сила грозная крепнет, растет, поднимается. Не спасут вас пакты...» (Фатеев А.В. Образ врага в советской пропаганде. 1945–1954 гг. М.: (Из дат. центр Института российской истории РАНГ 1999. |
| Все это внешнее, стороннее, временное; это, грубо выражаясь, – леса для постройки чудного здания души, и не в этом заключается сущность монашества. Когда к одному великому старцу, рассказывается в Патерике, пришел брат и, выходя, сказал ему: “Прости, авва, что я отвлек тебя от правила твоего”, – старец сказал ему в ответ: “Мое правило таково, чтобы успокоить тебя и отпустить с миром. Вот мое правило.” Вот истинное монашество. И если Христос пришел для того на землю, чтобы люди и, конечно, прежде всего монахи подражали Ему, “шли по следам Его” ( 1Петр. 2, 21 ), то посмотрим, к чему призывает нас Господь, Архиерей архиереев, Прошедый небеса ( Евр. 4, 14 ). Он, говорит Евангелист ( Мф. 10, 20 ), трости сокрушенной не преломит, то есть души, надломленной страданиями, угнетенной скорбью, обидами, сокрушенной неправдами людскими, Христос не отягчит двойным искушением, не скажет: “добейте ее”, “так ей и надо”, но поддержит, вразумит, подкрепит и утешит. Он “льна курящегося не угасит”. Он не презрит и тех, кто хотя бы малую имел искру веры, кто хотя бы с самым маленьким усердием прибегал к Нему, и исполнял Его святые заповеди. Приидите ко Мне, – зовет Христос, – не сытые, довольные и широко живущие, но вси труждающиеся и обремененные грехами, немощами, скорбями, слезами... И Аз упокою вы ( Мф. 11, 28 ). Вот в чем состоит подлинное монашество, конец его и цель, вот в чем состоит и истинное епископство. Но люди часто ошибаются и принимают средство за цель и, хватаясь за крайности, готовы обвинять всякого, кто не подходит под условные рамки установившегося взгляда на вещи. Помолитесь же за меня, святители Божии, носящие сугубую благодать священства, чтобы Служение мое было непорочно и вера нескверна. Чтобы благодать Божия, которую вы имеете мне передать, была во мне не тща, но возгревалась день ото дня в сильнейший огнь и пламя любви Божественной. Прошу и вас всех, возлюбленные братья и сестры, о том же. Я сотни раз получал от вас выражения любви, расположения и признательности. Не имея и не чувствуя за собой ни единой добродетели и каких-либо особых личных качеств, я, не зная почему, вызывал у многих из вас желание обращаться ко мне за советом и даже лечением своих растравленных душевных ран. Теперь и вы мне помогите своей молитвой. Аминь. 15 февраля 1920 г. Читать далее Источник: Дар ученичества : сборник/сост. П. Г. Проценко. - М. : Руссико, 1993. - 416 с. - (Христианская Россия 20 век. Потаенная сокровищница)/Епископ Варнава (Беляев). Речь архимандрита Варнавы при наречении его во епископа Васильсурского. Вам может быть интересно: Поделиться ссылкой на выделенное |
|
|
