| Боюсь Иисуса Христа, почитаю Его, служу Ему, к Нему прибегаю и на Его помощь всегда надеюсь. Всех же каменных и медных рукотворных идолов я отвергаю, считая их демонами, стремящимися нас погубить и осудить нас на вечную смерть». Сказал тогда Валериан: «Теперь-тο я узнал твои заклинания, которыми ты и убийства людей совершаешь, и каким образом консула свободы Максима ты убил своим магическим искусством. Также понял я, что ты против нашего спасения и народа нашего, стремишься произвести волнения посредством культа христиан». И разгневанный Валериан приказал заключить его в тюрьму. 7. Затем Валериан повелел вызвать Симфрония, управляющего Немезия, требуя, чтобы тот отдал ему имущество Немезия. А дочь его, Луциллу, он повелел стеречь одной нечестивой женщине, по имени Максима. На следующий день Валериан приказал передать Симфрония в руки некоего трибуна Олимпия, чтобы тот произвел расследование с помощью пыток. Олимпий пришел и спросил Симфрония: «Знаешь ли, по какому делу ты вызван?». Симфроний молчал. Тогда снова обратился к нему Олимпий: «Послушай меня, Симфроний, и сделай то, что повелевают императоры; если же не исполнишь, то будешь предан различным пыткам. Отдай же нам имущество Немезия, принеси жертву богам и живи счастливо». Ответил ему Симфроний: «Если требуешь все имение господина моего Немезия, то он уже Христа ради роздал его, если же ты призываешь меня принести жертву, то я принесу ее, но Иисусу Христу, Господу моему, жертву хвалы и исповедания, которую приносил Ему и господин мой Немезий». 8. Тогда сказал Олимпий, исполнившись гнева: «Положите его на железную решетку и бейте дубинками, а перед ним поставьте треножник и бога Марса: либо совершит возлияние богам, либо же умрет медленной смертью». Тогда принесли золотую статую Марса вместе с треножником. Симфроний, увидев статую, сказал: «Да сокрушит тебя Господь Иисус Христос, Сын Бога Живого». И тотчас расплавилась статуя, словно размокшая глина. Видя это, Олимпий был поражен случившимся и повелел отвести его в свой дом, говоря так: «Этой ночью я предам тебя всевозможным пыткам». |
| «Скорей бы закончилась эта неприятная поездка!» – думал печальный отец Валериан , монастырский келарь. В окне автобуса очертания деревушек, лесов и полей сливались от сильного летнего ливня, крупные капли били в стекло и по крыше междугороднего автобуса. Можно было уютно подремать в мягком кресле, но дремать не давали – компания оказалась слишком беспокойная. Отец Валериан отлучался из обители: ездил в областную стоматологическую поликлинику. Зуб вылечил, а на обратном пути угораздило его поторопиться и поехать не вечером на монастырской машине, а днем на паломническом автобусе. Встретился со знакомым экскурсоводом, который взял его на свободное место. Экскурсовод епархиальной паломнической службы Николай Иванович, уже в годах, добрый и мягкий, рассказывал всегда интересно, выразительно, душеполезно. Только паломники в этот раз попались очень беспокойные. Слушали плохо, часто перебивали. Были ли они верующими вообще? Чем дальше ехал автобус, тем больше сомневался в этом инок. Из громких разговоров неожиданных попутчиков он понял, что паломническую поездку оплатил их босс, решив устроить культурную программу для работников своей фирмы. Николай Иванович говорил об истории обители – слушали невнимательно, стал рассказывать об отцах-исповедниках и о святынях обители – опять слушают без благоговения. И люди вроде бы образованные, интеллигентные, а о духовном – неинтересно им. На задних сидениях молодые мужчины часто посмеивались, потом пустили по рядам фляжки с коньяком. Шум и разговоры стали еще громче и уже перекрывали голос экскурсовода, который всё старался увлечь своих слушателей духовным рассказом. Отец Валериан, наблюдая за паломниками, приезжающими в обитель, давно заметил, что некоторые имеют душу отзывчивую, легкодоступную действию благодати. Стоит начать говорить им о духовном – и сердце их отзывается, загорается, слезы близко. В других дух лишь тлеет, и много нужно усилий, чтобы высечь искру, зажечь духовный огонь, чтобы отозвался человек на действие благодати Божией. Как сказал когда-то Оптинский старец Нектарий , глядя на фото молодого человека: «Вижу присутствие духа», – и благословил привезти его в Оптину. |
| Отец Валериан, как и вся братия, очень почитал старого схимника, опытным путём знал силу его благословения, умиряющего душу. Но сегодня инока одолели недобрые помыслы: – Конечно! Идёт себе – улыбается! Ему-то снег убирать не придётся! И игумен Савватий снег убирать не станет! И с клироса братия опять пойдёт на распевку. А отец Валериан – конечно, самый здоровый, самый незанятый – давай, отдувайся за всех! Греби снег лопатой, а он через час снова нападает! Снова убирай – а он снова! Скукотища! И отец Валериан прошёл мимо, отвернувшись в сторону, не взял обычного благословения, не поклонился старцу. От этого внезапного раздражения на душе стало ещё тяжелее, и инок подошёл к трапезной уже совсем в плохом настроении, поникший. Он не заметил, как отец Захария с любовью проводил его взглядом и незаметно перекрестил его спину. В трапезной братия встала на молитву, а игумен Савватий, внимательно оглядел всех, и легонько кивнул головой отцу Валериану. Инок печально вздохнул: и тут -попал, теперь, пока все будут обедать, ему придётся читать. Потом заново подогревать суп или есть холодный в одиночестве. Братия застучали ложками, а инок подошёл к аналою и начал читать. Голос у него был громкий, звучный, читал он разборчиво. Только чтение сегодня никак не клеилось. На ровном месте ошибки получались, да ошибки какие-то несуразные. Так, в одном отрывке говорилось о священнике, которого вызвали к Владыке. И вот у отца Валериана прочиталось: – «Он без пр о волочек направился в еписк о пию». Отец Савватий покашлял, и смущённый отец Валериан поправился: – «Он без провол о чек направился в епископ и ю». Стал читать дальше и через пару строк прочёл: – … И тогда сказал старец своё наставление ученикам «Лен и тесь, братия, лен и тесь!» Стук ложек прекратился. Братия удивлённо подняли головы от тарелок. Игумен Савватий опустил ложку на стол и пронзительным взглядом, в котором можно было прочитать любовь и укор одновременно, пристально посмотрел на инока. И только отец Захария не удивился, а улыбнулся в бороду. |
| 285 «Сегодня, в первую годовщину светлого торжества освящения православного храма в Нью-Йорке, устремляемся к своему любимому Архипастырю побеждающею пространства любовию, моля Бога о скорейшем свидании. Духовенство и верники». (АПВ, 1903, m.VII. 24, с. 441.) 287 Из всеподданнейшего доклада Свят. Синода, высочайше утвержденного 26 ноября 1903 г.: «Признавая полезным переместить Преосвященных: Уфимского Климента на Подольскую архиерейскую кафедру. Подольского Христофора на Уфимскую, Екатеринбургского Никанора на Гродненскую. Гродненского Иоакима на Оренбургскую и Оренбургского Владимира на Екатеринбургскую архиерейскую кафедру, Синод, с представлением послужных списков сих Епископов, всеподданнейше испрашивает ВЫСОЧАЙШЕГО ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА повеления быть Преосвященным: Клименту Епископом Подольским и Брацлавским. Христофору – Уфимским и Мензелинским. Никанору – Гродненским и Брестским. Иоакиму – Оренбургским и Уральским и Владимиру – Екатеринбургским и Ирбитским» (РГИА, ф. 796. оп. 184, год 1903, д. 804, л. 3– Зоб.). 288 Высочайшее утверждение всеподданнейшего доклада Свят. Синода об увольнении на покой архиеп. Ярославского Ионафана (Руднева) по возрасту (87 лет) последовало 26 ноября 1903 г. 289 Преосвящ. Варшавский Иероним, на основании донесения благочинного церквей Седлецкого округа прот. Наума Мизецкого о том. что показания очевидцев, заметивших выходившую ночью от вдового священника Валериана Павловского женщину, подтвердились, резолюцией своей от 21 ноября 1900 г. переместил о. Валериана на место помощника настоятеля Бищского прихода Белгорайского уезда Люблинской губернии с 1 декабря того же года. За уклонение второго священника от совместных служб с настоятелем Бищского прихода, за отказ от совершения царских молебнов в табельные дни, за нарушение целомудрия иерей В. Павловский был почислен за штат в январе 1904 года. Священный сан был снят с Павловского В.А., согласно прошению, по определению Свят. Синода от 7 18 апреля 1904 г. за 1825, о снятии сана с заштатного священника Холмско-Варшавской епархии Валериана Павловского (РГИА, ф. 796. оп. 209. год 1904. д. 2207, л. 70– 71). |
| Совершенно умалчивая о личности Политики и месте её происхождения, документ всё-таки даёт возможность проследить путь, каким она шла в ссылку. Письмо Псеносириса к Аполлону, пресвитеру в Кизисе, может иметь смысл лишь в том случае, если Аполлон лично знал Политику. Значит, Политика прежде, чем достигнуть внутренних частей Оазиса, посетила Кизис и здесь нашла себе приют у пресвитера Аполлона... Практика уголовного римского права помогает здесь несколько пополнить скудные сведения письма. Было уже упомянуто, что по римскому праву ссылке подвергались лишь женщины свободного класса и притом обладавшие более или менее значительным состоянием. Если не допускать влияния каких-либо исключительных обстоятельств, то и в Политике мы должны видеть особу этого общественного положения. Кроме того, согласно римской практике, осуждённые ко изгнанию обыкновенно сопровождались стражей до места их ссылки, но внутри этой местности им предоставлялась свобода движения. Отсюда понятной становится —281— роль, принятая на себя гробокопателями. Вероятно, уже в Кизисе по поручению пресвитера Аполлона они взяли Политику под своё покровительство и доставили её в место служения Псеносириса, который, быть может, сам сопутствовал ей до внутренних областей Оазиса. Письмо Псеносириса уведомляет Аполлона, что Политика находится под охраной верных и добрых людей, доставивших ей много услуг. Её сын Нил скоро придёт и расскажет ему о всём, что они с ней сделали. – Письмо заключается обычным приветствием, христианизированным прибавкой „в Господе Боге“. Письмо Псеносириса к Аполлону, как мы видели, не имеет хронологической даты, но время его написания с достаточною точностью определяется историческими условиями его происхождения. Здесь прежде всего заслуживает внимания то обстоятельство, что большая часть папирусных листков, найденная в архиве гробокопателей в большом Оазисе, относится к 3-му и 4-му веку нашей эры. Если, действительно, Политика была женщиной, наказанной за христианство, то в пределах этих столетий могут быть указаны три царствования, когда христиан подвергали преследованиям: Деция, Валериана и Диоклитиана. Ближайшее рассмотрение исторических обстоятельств, на какие намекает письмо, заставлять признать большую вероятность за последней датой. Письмо показывает, что за время его составления христианство проникло уже в такие отдалённые области Египта, как Оазис, и играло здесь не незначительную роль; во многих местах существовали организованные христианские общины во главе с пресвитерами. К счастью, мы обладаем некоторыми достоверными сведениями, помогающими несколько разъяснить историю распространения христианства в Египте. Как свидетельствуют некоторые мученические акты и в особенности письма Дионисия Александрийского 1870 , первыми провозвестниками христианства в пустынях Египта были отчасти сосланные, а отчасти бежавшие сюда епископы и христиане в гонение Деция и Валериана. Эпоха Деция и Валериана была лишь началом христианства для внутренних |
| Ипполит согласился и увел святого Лаврентия из тюрьмы к себе домой. Дав Ипполиту наставления относительно святой веры и огласив его, святой Лаврентий совершил над ним святое крещение. — Я видел, — сказал Ипполит по крещении, — безгрешные души в великой радости. (Это и были те именно сокровища, о которых предсказывал ему святой Лаврентий, что они будут открыты для него: во время крещения Господь в дивном видении показал ему небесные блаженства). — Заклинаю тебя, — обратился потом Ипполит с просьбой ко святому Лаврентию, — Господом Иисусом Христом, — крести весь мой дом. И святой Лаврентий крестил в доме Ипполита девятнадцать человек, мужского и женского пола. В это время Ипполиту передали приказание, чтобы он вел святого Лаврентия к Валериану. Ипполит передал об этом святому Лаврентию, и тот сказал: — Пойдем, — как мне, так и тебе готовится мученический венец. Когда они оба появились пред Валерианом, последний сказал святому Лаврентию: — Оставь свое упорство и покажи нам сокровища, которыми, как говорят, ты владеешь. — Дай мне время на два или на три дня, и я открою тебе сокровища, — предложил ему святой Лаврентий. — Я вверяю тебе его на три дня, — обратился Валериан к Ипполиту и отпустил святого Лаврентия. Святой же Лаврентий в эти три дня собрал в дом Ипполита множество нищих, вдовиц и сирот, слепых, хромых и больных. Когда же прошли три дня, он привел всех их к Декию и Валериану, которые находились в Салюстиевой палате: — Вот в них, — обратился святой Лаврентий к Декию и Валериану, — которых вы сейчас видите, как в сосудах, заключены вечные сокровища, и кто влагает свое имение в эти сосуды, тот с избытком снова получает его в царствии небесном. Пристыженные этим поступком святого Лаврентия, Декий и Валериан весьма разгневались, но уже более не расспрашивали его о сокровищах, а стали принуждать к идолопоклонству. — Чего ты строишь козни, — сказал Валериан, — принеси богам жертву и брось свои волхвования, на которые надеешься. — Зачем вы позволяете дьяволу научать вас принуждать христиан к поклонению бесам? — спросил святой Лаврентий, — посудите сами, справедливо ли поклоняться сделанному человеком идолу с живущим в нем бесом, забывая Бога небесного, Создателя всего видимого и невидимого? |
| В мстёрском музее я пробыла не больше десяти минут и вышла оттуда с номером телефона вязниковского краеведа. Через полчаса мы уже сидели вместе за столом на его кухне. Он листал толстую папку с архивными документами и историей «вигилянского» рода. Оказалось, 80-летний Лев Валерианович восстановил свою генеалогию вплоть до мелочей, у него были сведения и о родственных Вигилянским фамилиях - Скипетровых, Авроровых, Кантовых - священниках, служивших во Владимирской губернии, от Мурома до Гороховца. Он показывал фотографии и говорил, говорил, говорил... О зверствах большевиков, творившихся на владимирской земле, об изувеченных храмах, о мученических подвигах священников: никто из них не пережил 1937 года. Я узнала подробную биографию дьякона Петра, деда Льва Валериановича, могилу которого я нашла меньше месяца назад, узнала и о трагических судьбах остальных «владимирских» Вигилянских, среди которых оказались и канонизированные святые новомученики. Однако, сколько ни всматривался Лев Валерианович в лица на фотографиях нашего семейного альбома, ничего сказать о них не мог. Стало очевидно, что они принадлежат к какой-то параллельной ветви, и искать их следы надо в другой губернии. ...Лев Валерианович сидел напротив меня и плакал. Ему казалось, что прошлое никого уже не интересует, и мое внимание было для него счастьем. Курмыш. Храм прапрадеда Уехав из Вязников, я, разумеется, сразу написала об открывшихся мне потрясающих судьбах, в которых отразился весь наш кровавый ХХ век, наша общая боль и вина. И на меня посыпались письма. Получилось так, что, не найдя ответов на свои вопросы, я случайно, сама не подозревая об этом, нашла ответы для других. Через меня люди находили своих предков, обретали свою историю. Многие по моей подсказке ездили в Вязники ко Льву Валериановичу и возвращались с ответами. Меня это поразило: человек, творя свою судьбу, будучи орудием в руках Божиих, может чудесным образом оказаться и творцом судеб других людей, стать проводником и посредником, звеном в общей цепочке Промысла. |
| В папирусном материале, вывезенном из Египта Бругшем и подаренном Берлинскому Музею, ученый Кребс восстановил в 1893 г. и прочитал такое свидетельство: «Избранным (Разумеется 5-ти членная комиссия. Свидетельства все однообразны. Значит, на заранее изготовленных бланках с общим текстом делались дополнения.) ради жертв в селении Александров остров. От Аврелия Диогена, сына Сатабова, из селения Александров остров, 72-х лет, с рубцом на правой брови. Я всегда приносил жертвы богам и теперь также по (императорскому) приказу в вашем присутствии пил и вкусил от жертвенной снеди и прошу удостоверить это. Будьте здоровы. Подал это я, Аврелий Диоген». Далее следует заверение, в котором разобраны следующие слова: «что Аврелий Σρος Диоген вкушал вместе с нами - удостоверяем». Потом хронологическая дата: «В первый год самодержца Кесаря Гая Мессия Квинта Траяна Декия, благочестивого, счастливого, почитаемого» (26 июня 250 г.). Такие свидетельства получали не только изменявшие своей вере христиане, но и язычники, подозреваемые в христианстве. Падших было очень много. Из верных было более исповедников, чем мучеников. По-видимому, Декий пробовал добиваться всякою ценою возвращения отпадших к почитанию языческих богов, а не узаконивал смерти даже в случае крайнего упорства. Мученики времен Декия умирали чрез пытки, а не прямо были казнимы. Историческая важность указанных папирусных свидетельств чрезвычайно велика. Они подтверждают что известно из церковных источников о гонении на христиан во времена Декия. В эти времена пострадали, как уже сказано, главным образом епископы, как то Фабиан, Александр и др. Дальнейшую попытку принудить христиан к подчинению государству в области религиозной предпринял второй преемник Декия, император Валериан (253—259 г.). В первые годы своего правления император Валериан относился к христианам очень благосклонно. По недостаточно выясненным до сего времени причинам, Валериан издал летом 257 г. указ против епископов Церкви и богослужебных собраний христиан. |
| Протоиерей Валериан Жиряков зажигает свечи на месте захоронения 268 солдат и офицеров в д. Озерки В «Книге памяти», которая читается здесь несколько раз в год, — сейчас уже 34 тысячи имен. Для удобства чтения изготовлено несколько маленьких книг по две тысячи имен, их помогают читать поисковики и ветераны Невского пятачка. Основная заслуга в составлении этого помянника принадлежит Александру Осипову: он работает с базами данных, архивными документами. Но свою лепту вносят и поисковики — люди разного возраста, энтузиасты, которые занимаются поиском погибших солдат и артефактов войны. Например, во время последней поисковой экспедиции, поднявшей 1600 воинов, было найдено 80 именных медальонов. В процентном отношении немного. Однако и одно воскрешенное имя — на вес золота. — Есть разные точки зрения на поисковую работу: стоит или не стоит «поднимать» людей из небытия? — рассуждает отец Валериан. — Я считаю, что это совершенно необходимо. Когда я впервые увидел это захоронение, меня взяла оторопь. Яма в болоте, где перемешаны останки: кто лежит валетом, кто вверх ногами, кто сидит. Это было так называемое санитарное захоронение: тех, кого удавалось вытащить в спешке (как бы самого не убили) сваливали в одну кучу и забрасывали мерзлой землей и снегом. У некоторых на руках и ногах веревка или проволока — их волоком тащили. Но им еще повезло: большинство оставались лежать на поле боя. Всех скопом записывали в «пропавшие без вести», а значит, их родные оставались без льгот и пособий. И вот хотя бы ради того, чтобы родные смогли встретиться со своими дедушками и отцами, стоит заниматься поисковой работой. На последнее захоронение приехали около 50 семей, и некоторые забирали родные останки, многие плакали. У поисковиков есть такой термин — «душеприказчик», так называют человека, который после находки медальона несет ответственность за усопшего: он должен «поднять» его — найти родственников, организовать похороны. Отец Валериан считает, что связь между поисковиками и воинами очень глубока: |
| Скачать epub pdf Страдание святого великомученика Меркурия Память 24 ноября Нечестивые цари Римские, Декий и Валериан 7681 , созвав своих князей и вельмож, имели совещание с ними о распространении чествования своих лживых богов, и истреблении и уничтожении святой христианской веры. И единодушно, с общего согласия, они издали в Капитолии 7682 следующий указ: – Римские цари, непобедимые победители, присночестные, великие, верные, Декий и Валериан с вельможами: так как мы испытали благодеяния и дары наших богов и, вместе с тем, насладились победами, которые они подают нам на врагов, так как, к тому же, мы изобильно получаем от них всякого рода плоды, чрез благорастворение воздухов, и считаем их своими благодетелями и устроителями общего благополучия; то, посему, по совещании с вельможами, единодушно повелеваем, чтобы люди всякого звания, свободные и рабы, военные и не военные, – приносили жертвы богам, припадая и усердно молясь им. Если же кто осмелится нарушить наше царское повеление, изданное нами на общем совещании, того мы повелеваем, связав, бросить в темницу, потом предать различным мучениям. Если, раскаявшись, он подчинится повелению, то будет удостоен нами не меньшей почести; если же будет противиться, то, после многих мучений, пусть будет казнен чрез усечение мечом, или пусть будет брошен в море, или отдан на съедение птицам и псам. В особенности же так должны быть казнены христиане, если найдется кто-либо из их веры; повинующиеся же нашему повелению получат великие почести и подарки. Желаем благополучно здравствовать. Когда был издан такой царский указ, то весь Рим пришел в смятение, ибо это безбожное повеление было объявлено по всему городу и послано в окрестные города и страны. В то время на римское государство восстали варвары 7683 ; цари приготовляли своих воинов и приказали воинским полкам из всех городов сходиться в Рим. Тогда пришел и тот полк, в котором Меркурий был воином; этот полк назывался Мартенсес, из первой Армении 7684 , под начальством трибуна 7685 Сатурнина. По отбытии царя Декия на войну, Валериан остался в Риме. |
|
|
