| Бутовский полигон Всего на Бутовском полигоне с августа 1937 по октябрь 1938 года были расстреляны 20 761 человек 30 октября, 2015 Всего на Бутовском полигоне с августа 1937 по октябрь 1938 года были расстреляны 20 761 человек Всего на Бутовском полигоне с августа 1937 года по октябрь 1938 года были расстреляны 20 761 человек. Их могилои стали 13 рвов, выкопанных местными жителями с помощью бульдозера, общеи протяженностью 900 метров. Историю Бутовского полигона рассказывает Ксения Лученко. 1937 год. Валерий Чкалов совершает первый беспосадочный перелёт из Москвы в Ванкувер, Михаил Ромм выпускает на экраны Советского Союза фильм «Ленин в Октябре», Вера Мухина создаёт для Всемирной выставки в Париже скульптуру «Рабочий и колхозница», а столичный метрополитен получает новую кольцевую станцию «Киевская». Поздним вечером мимо бывшего Данилова монастыря (где был оборудован спецприемник для детей «врагов народа») по старой Варшавской дороге часто проезжают машины с надписью «Хлеб». Если бы кому-то из москвичей, удивлённых такой концентрацией хлебовозов, удалось проследить их маршрут, то выяснилось бы, что путь начинается от тюрем – Бутырской, Таганской, Матросской тишины, Лубянки. А дальше нетрудно догадаться, что машины эти были автозаками. Но любопытство в те годы было слишком опасным качеством, хлеб так хлеб. «Хлебовозы» свозили арестантов на территорию спецзоны хозяйственного управления НКВД, расположенной между обнесённым колючей проволокой лесом и остатками усадьбы Дрожжино. Место это называлось стрелковым полигоном «Бутово». Из машин заключённых вели в длинный барак, где проводили перекличку, затем сверяли людей с доставленными вместе с ними из тюрем документами и объявляли приговор: смертная казнь. Во избежание попыток побега и бунтов, в тюрьмах приговоры не оглашались, и по дороге люди думали, что их перевозят в другую тюрьму или в пересыльный лагерь. И только в бараке на полигоне они узнавали правду. В некоторые дни несколько десятков, в другие – несколько сотен человек ждали здесь рассвета и смерти. Как проводили они эти последние часы, какие звуки доносились из-за деревянных барачных стен, – эту тайну никто и никогда не узнает. После восхода солнца начинала работать расстрельная команда, состоявшая из нескольких человек. Смертников выводили из барака небольшими группами, ставили на край вырытого заранее при помощи экскаватора рва и убивали по очереди выстрелами в затылок из пистолета. |
| Сергиенко: Скажите, а на какой почве возможно принятие этого прошлого, осознание XX века, подвига мучеников, возрождение церковности? Ведь все распалось, ничего почти нет. Бутовский полигон. Средняя часть основной вывески на территории полигона о. Кирилл: Вот этот вопрос как раз очень сложный. Действительно, если говорить по большому счету, была огромная страна, и она словно ушла под воду. Атлантида. Остались только вершины гор. Так, отдельные островки в бескрайнем океане. И сейчас может произойти так, что очередная буря затопит и эти островки. Наверное, наша задача сейчас — понять, спокойно осознать, что происходит. Мы должны понимать, что если мы хотим, чтобы что-то осталось от этой удивительной культуры, от этой России, нам нужно строить дамбы вокруг островов, а то мы очередной цунами не сможем пережить. Бобринский: Дамбу — в каком смысле? о. Кирилл: Конечно, в первую очередь в смысле духовном, нравственном, и как раз должно быть очень четкое осознание наших корней. Сергиенко: Еще такой момент. Для русского человека, наверное, очень болезненный, потому что всем Бог дал отца, мать, брата, Бог дал отечество. Бог может и забрать — и то, и другое. Но искони на Руси получилось так, что у нас особенной была именно любовь к своему отечеству, к отеческим гробам. Как Вы думаете, вот сейчас, не дай Бог, какая-то волна, мы не сможем выдержать. Сейчас, действительно, государство слабое, народ вымирает катастрофическими темпами. Еще одна волна — с юга, с востока, изнутри. Вот сейчас у нас говорят — революция, скоро уже революция. Все пытаются использовать молодежный порыв, куда-то направить. Россия, будет ли Россия — эта вера, этот путь — без государственного образования? о. Кирилл: Не знаю — я не пророк, не историк, не мыслитель. Не знаю. Но давно уже сказано: С Россией кончено… Напоследях Ее мы прогалдели, проболтали, Пролузгали, пропили, проплевали, Замызгали на грязных площадях, Распродали на улицах: не надо ль Кому земли, республик да свобод, Гражданских прав? И родину народ |
| Бутовский полигон — крупнейшее в Московском регионе место массовых расстрелов и захоронений жертв политических репрессий 30 октября. ПРАВМИР. Акция, посвященная Дню памяти жертв политических репрессий, прошла на Бутовском полигоне. В храме Новомучеников и Исповедников Российских в Бутово была совершена панихида. Затем участники акции по очереди зачитывали имена расстрелянных на полигоне в годы репрессий. «Имена расстрелянных в Бутово зачитываются в соответствии с «расстрельными списками» НКВД, по дням приведения приговоров в исполнение», — сообщает РИА Новости. Бутовский полигон — крупнейшее в Московском регионе место массовых расстрелов и захоронений жертв политических репрессий середины ХХ столетия. Только в период с августа 1937 года по октябрь 1938 года здесь были расстреляны и захоронены более 20 тысяч человек. Около тысячи из них приняли мученическую смерть за исповедание православной веры, более 300 причислены к лику святых. фото: Анна Гальперина Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 11 мая, 2014 10 мая, 2014 17 мая, 2014 30 октября, 2012 18 августа, 2014 28 февраля, 2018 18 августа, 2015 8 февраля, 2015 5 августа, 2014 11 мая, 2014 10 мая, 2014 17 мая, 2014 30 октября, 2012 Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. Давайте дружить! © 2003—2024. |
| После революции Иван Иванович отдает имение государству и уезжает с семьей за границу. Конный завод теперь поставляет лошадей Красной армии. Имение быстро приходит в упадок. Где-то в 20-х годах в восточной части имения появляется сельскохозяйственная колония ОГПУ. В 1934 году сюда из Суханова, где существовала тюрьма, привозят зэков, которых поселяют в бывших усадебных конюшнях. В середине 1935 года из усадебных домов выселяют всех жителей и огромные территории вокруг имения площадью около 2-х квадратных километров огораживаются колючей проволокой. Организуется стрелковый полигон. Вероятно, первоначально этот полигон действительно использовался для испытания стрелкового и другого оружия. Но уже в конце 1935 года он стал использоваться для расстрела осужденных. Здесь же убиенных и хоронили. Когда в 1937 г. готовилась операция по борьбе с врагами народа, инструкция по проведению этой операции предусматривала подготовку специальных мест для приведения приговоров в исполнение и захоронения реприсированных. В областные центры было передано распоряжение, чтобы они брали пример с Москвы. А в Москве было принято решение, чтобы проводить эту операцию в основном в Бутово, за пределами города. В центральной части полигона было сооружено внутреннее ограждение. Сюда привезли экскаватор, который копал рвы шириной около 5 метров и глубиной около 3-х метров. Осужденных привозили в закрытых автозаках, проводили в так же огороженный колючей проволокой барак. Здесь проводилась сверка документов, наличие фотографий осужденный, затем их передавали сотрудникам специальной расстрельной команды. Сейчас трудно восстановить все детали расстрелов, но из рассказов сотрудников КГБ, из рассказов местных жителей, которые слышали выстрелы, крики, очевидно, что расстрелы производились и из наганов, и из автоматического оружия. В отдельные дни расстреливали по 100 и по 200 человек. Максимум приходится на 28 февраля 1938 года: в этот день на Бутовском полигоне было расстреляно 562 человека. После войны расстрелов на Бутовском полигоне уже не было. Сюда привозили хоронить расстрелянных и умерших в московских тюрьмах. В конце сороковых- начале 50-х внешние ограждения полигона были сняты, но центральная часть полигона, где находились захоронения, осталась окруженной колючей проволокой. После смерти Сталина , в конце 50-х годов, на краях бывшего полигона, где не было захоронений, возник дачный поселок для сотрудников КГБ, а место захоронения вплоть до 1995 года строго охранялось КГБ - ФСБ. |
| В приемную вышел митрополит Ювеналий и сказал, что Патриарх примет меня минут через пятнадцать: его осматривает врач, и он переоблачается. Как всегда в таких случаях с надеждой и упованием, ожидал встречи. Но вот братия зашелестела в коридоре, помогая Патриарху спускавшемуся из верхних покоев. Я встретил его у лестницы и попросил благословения. Прошли в соседнюю комнату. Начали разговор. Я сказал, что из всех общественных сил страны только РПЦ по настоящему отдала дань уважения и внимания к трагической дате – 70-летию начала политических репрессий. Я имел в виду крестный ход с Соловецким поклонным крестом, повсеместные панихиды и многое другое. Патриарх сказал, что это дело серьезное. Я продолжил, что руководство страны понимает настоятельную необходимость выразить свое отношение к этим событиям. Предлагается, при Вашем благословении, вместе с Владимиром Владимировичем Путиным побывать на Бутовском полигоне. Патриарх подхватил эту мысль и сказал, что ранее он обсуждал нечто подобное с протоиереем Всеволодом Чаплиным. «Там ведь, кстати, еще одно трагическое место есть – Коммунарка, где расстреливали руководителей. Но мы туда не планируем идти». «Вы представляете, какой конвейер смерти, - продолжил он, - более 300 человек в день расстреливали. Среди тысяч жертв там похоронено более 200 человек прославленных в лике святых. Вот такая огромная рака с мощами этот Бутовский полигон. Конечно, надо вместе поклониться этому святому и трагическому месту…» 14 августа я позвонил Патриарху в Чистый переулке по «кремлевке». После второго гудка он поднял трубку и сказал негромко своим спокойным ровным голосом: «Слушаю». Я представился, доложил по какому вопросу звоню и, поняв, что Патриарх готов продолжить разговор, проинформировал его, что в Администрации Президента решено предложить на его усмотрение дату совместной с Президентом РФ поездки на Бутовский полигон в День памяти жертв политических репрессий - 30 октября. Патриарх сказал, сейчас посмотрю, что по плану… день не удачный, я с 15 по 30 октября буду на плановом лечении. |
| – Знаете ли Вы, где похоронен Ваш дед? – Нет, не знаю. – В Бутове. На полигоне КГБ. Оказалось, что попасть на полигон зимой невозможно – он закрыт. Надо ждать весны. И все-таки Варвара Васильевна немедленно отправилась туда, на поиски. В первый раз не попала. Так и стояла у непроницаемого высокого забора с колючей проволокой… « Русская Голгофа » Усилиями очень небольшой группы людей, допущенных к архивным делам, удалось восстановить историю этого места. Люди эти поразительные. Две женщины, работавшие с документами, и несколько человек из числа родственников пострадавших. Ксения Федоровна Любимова составила картотеку расстрелянных и захороненных на Бутовском полигоне. В настоящее время обработаны еще не все материалы. Создание картотеки потребовало времени, терпения, просто физических сил. Надо сказать, что память у женщин, работающих со следственными делами, необыкновенная. При нас произошел, например, следующий эпизод: приехавшая в Бутово впервые москвичка, ничего до этого момента не знавшая о судьбе своего родственника и только предполагавшая, что он может оказаться здесь, робко назвала фамилию и дату ареста, а в ответ услышала твердо произнесенные имя, отчество и подтверждение: «Да, он – наш». Пласт за пластом, понемногу открывалось, что представлял собой охраняемый объект «военного назначения». Бывшее имение купцов-промышленников Зиминых, с некогда ухоженным парком и конным заводом, после революции добровольно переданное владельцем новой власти, в 20-е годы было превращено в сельскохозяйственную колонию ОГПУ. А в начале марта 1934-го в Бутово привезли на подводах заключенных из бывшей Екатерининской пустыни, где с 1931 года была устроена тюрьма. Появилась ограда из колючей проволоки. Кое-где были расставлены часовые… И началась стрельба, не прекращавшаяся иногда по нескольку часов подряд. Поначалу дачники не придали ей значения: полигон – это полигон. Подозрения появились тогда, когда поздно возвращавшиеся домой жители стали время от времени видеть черные «воронки», наглухо закрытые фургоны. Иногда по несколько машин одновременно. Случалось, слышали и отдаленные крики. Но время было такое, что боялись даже делиться своими предположениями друг с другом . |
| Но в их делах остались очень ценные свидетельства, показания их коллег, их подчиненных, которые также рассказывают, фактически рассказывают о том, что здесь происходило здесь на Бутовском полигоне. И вот когда по этим спискам, которые стали достоянием общественности, в ходе перестройки, благодаря группе Михаила Борисовича Миндлина начинается поиск родственников жертв пострадавших здесь, потому что на самом деле эти люди все время искали, куда пропали их близкие, куда их увезли, ведь в то время, когда их арестовали звучала страшная формулировка «десять лет без права переписки», потом уже, даже несмотря на частичную хрущевскую реабилитацию, родственники не получили информацию, о том где этот человек был расстрелян и где он был захоронен. Их фактически дезинформировали, говоря, что этого человека похоронили где-то на дальнем востоке или в Магадане, или на севере, и вот теперь только родственники стали узнавать, что, оказывается, братская могила, где лежат тела их казненных братьев, отцов, мужей, находится совсем рядом с Москвой, в этом подмосковном селе Бутово, в месте, которое называется Бутовский полигон. И сюда стали приезжать люди, но они не могли попасть внутрь этого деревянного забора, который был построен в 1962 году для того, чтобы замкнуть кольцо вокруг территории захоронений, сделать эту территорию особым охраняемым объектом, потому что 1957 году была расформирована бутовская спецзона НКВД, куда входил в том числе и вот этот расстрельный полигон, и здесь возникает дачный поселок КГБ СССР при Верховном совете СССР. И чтобы его жители, и другие местные жители, которые теперь уже могли войти на территорию бывшей охраняемой спецзоны, не стали копать в земле и не стали находить вот эти самые останки пострадавших здесь, был построен этот забор с колючей проволокой. И двери этого забора, точнее сказать ворот этого забора открылись для первых посетителей только в 1993 году и вот тогда сюда пришли первые родственники, был поставлен знак мемориальный правительства Москвы. |
| На Бутовский полигон осужденных доставляли из московских тюрем: Таганской, Сретенской, Бутырской, а также из районных тюрем Московской обл. и из Дмитлага - огромного лагерного объединения, предназначенного для строительства канала Москва-Волга (узниками Дмитлага были также сооружены стадион «Динамо», Юж. и Сев. (Химкинский) порты Москвы, жилые комплексы и многое др.). После прибытия на Бутовский полигон осужденных заводили в барак якобы для санобработки. Непосредственно перед расстрелом объявляли приговор, сверяли данные и наличие фотографии. Случалось, что казнь откладывали из-за каких-либо разночтений в документах, а иногда (в единичных случаях) даже отменяли. Приведение приговора в исполнение осуществляла одна из «расстрельных команд» - группа из 3-4 офицеров спецотряда, как правило, людей со стажем, служивших в органах ОГПУ-НКВД со времен гражданской войны, имевших правительственные награды; в дни особо массовых расстрелов число исполнителей, очевидно, увеличивалось. На казнь из барака выводили по одному, каждый палач вел свою жертву к краю рва, стрелял в затылок с расстояния не более метра и сбрасывал тело в траншею. Далеко не всегда при этом присутствовали врач и прокурор. Первое время расстрелянных хоронили в небольших ямах-могильниках, которые копали вручную; с авг. 1937 г., когда казни в Бутове приняли невиданные в мировой истории масштабы, экскаваторы карьерного типа выкапывали для этих целей траншеи шириной и глубиной в 3 м, длиной от 150 м. За день в Бутове редко расстреливали менее 100 чел., бывали дни, как, напр., 28 февр. 1938 г., когда казнили 562 чел. Иногда, видимо, приговоренных расстреливали в московских тюрьмах, а на Бутовск полигон привозили только для захоронения. Большую часть расстрелянных на Бутовском полигоне составляют крестьяне и рабочие Москвы и Подмосковья, которых зачастую арестовывали и казнили семьями, включая подростков и стариков. Подавляющее число жертв были беспартийными, т. е. далекими от политики людьми, имевшими низшее образование или неграмотными. Примерно четверть от общего числа казненных на Бутовском полигоне - уголовники, подавляющее число их было расстреляно за прошлые судимости, по которым прежде они уже отбыли срок наказания. Под категории «социально опасных» и «социально вредных элементов», осужденных и расстрелянных на Бутовском полигоне, подпадали самые разные люди: родственники ранее осужденных, бывшие царские министры, нищие, уличные торговцы, гадалки, картежники. В янв. 1938 г. с санкции властей началась тайная расправа над инвалидами: в февр.-марте того же года было расстреляно 1160 инвалидов. Большинство казненных на Бутовском полигоне были русскими (более 60%), затем следуют латыши, поляки, евреи, украинцы, немцы, белорусы, - всего свыше 60 национальностей, в т. ч. граждане др. гос-в: Германии, Польши, Франции, США, Австрии, Венгрии, Румынии, Италии, Греции, Чехословакии, Турции, Японии, Индии, Китая и др. |
| В 1920-е годы в Бутове была создана сельскохозяйственная колония ОГПУ. В 1934 территория около 2 км² была обнесена глухим забором; на ней был обустроен стрелковый полигон НКВД, а территория взята под круглосуточную вооружённую охрану. Неподалёку в районе совхоза «Коммунарка» находился другой спецобъект — полигон «Коммунарка» (бывшая личная дача Генриха Ягоды, впоследствии — места массовых казней). 31 июля 1937 года нарком Н. И. Ежов издал приказ 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов». После этого в ходе политических репрессий в Москве было вынесено и приведено в исполнение огромное количество смертных приговоров. Кладбища Москвы не могли справиться с таким потоком захоронений. Тогда в середине 1937 года НКВД были выделены два новых спецобъекта — Бутово и Коммунарка. На объект «Коммунарка» попадали представители партийного руководства и советской номенклатуры, офицеры РККА, инженеры, деятели культуры и искусства, работники НКВД, а на объекте «Бутово» расстреливались все остальные: рабочие, крестьяне, священники, кулаки, уголовники, бывшие белогвардейцы и прочие «антисоветские элементы». Больше всего людей было расстреляно 28 февраля 1938 года — 562 человека. На февраль 1938 года пришёлся пик расстрелов, что связано с дополнительной квотой на расстрел 4000 человек, утверждённой Политбюро ЦК ВКП(б) 31 января только для Московской области. Смертные приговоры осуждённым были вынесены без состязательного судебного рассмотрения, с санкций внесудебных органов уголовного преследования — тройки УНКВД по Московской области, особой комиссии НКВД СССР, прокурора СССР, а также специальной коллегии Московского областного суда. Осуждённых на расстрел привозили из московских тюрем в машинах с надписью «ХЛЕБ». На полигоне их размещали в длинном бараке, где проводилась перекличка и сверка людей с доставленными из тюрем документами. И только после этого им объявляли смертный приговор. Расстрел начинался после восхода солнца выстрелом в затылок из пистолета. Расстрелянных закапывали в 13 рвах, общая протяжённость которых составляла 900 метров. Ширина каждого рва была 4—5 метров, а глубина около 4 метров. |
| Оно есть, хотя не у многих людей, но оно есть, и причем это чувство есть у очень разных людей. И слава Богу, что это чувство присуще и молодому поколению, я могу это свидетельствовать, потому что молодые люди приходят, причем часто даже совершенно невоцерковленные, вот они приходят на Бутовский полигон, и я знаю, что приходят не только на Бутовский полигон, а в какие-то подобные места и прилагают свой труд на благоустройство этих мест, на создание каких-то даже программ в этих современных гаджетах для того, чтобы как-то сохранить память. Причем иногда это связано с какими-то личными семейными историями, что кто-то из предков пострадал, а иногда это совсем даже не связано. Люди просто понимают, что народ наш пережил эту страшную трагедию, когда погибло очень много людей совершенно невинно, и это забыть невозможно, они понимают, что это корни наши и без этого мы дальше как бы жить не можем. Интересно, а действительно, то есть предлагают какие-то там, не знаю, программы, что-то такое делать в электронном виде? Да, в частности, у нас на полигоне было предложено школьниками, есть в Москве такая замечательная школа, Киношкола называется, они нам предложили разработку такого вот электронного путеводителя виртуального по полигону, сейчас они над этим работают. То есть они сами это придумали, предложили, да? Да, они предложили, сейчас они разрабатывают. Старшеклассники, да? Старшеклассники, да-да. То есть не то что вы к ним пошли, рассказали, они пришли, а они сами пришли? Они пришли, их привели их педагоги. Надо сказать, что они не только к нам приезжают, они помогали и в поиске мест захоронения на Соловках, в Лодейном Поле, там лагеря тоже были, то есть они не только к нам. И у нас они предложили — они приходили и просто так убирали листву, мы для них проводили какие-то лекции, рассказы о полигоне, рассказы об этой истории, — и вот они предложили такую вот форму своей помощи. Здорово. ТЕРПЕНИЕ Я хочу продолжить в следующей нашей теме, «Терпение», разговор про новомучеников. Как-то я был участником дискуссии, по-моему, мы вместе с вами там были, когда обсуждалась тема новомучеников, и стали говорить о том, что вот, один из выступавших сказал, что вообще нужны серьезные исторические исследования, которые будут четко определять, что было, чего не было, в чем есть историческая правда, в чем нет. И потом говорили о том, как в этой ситуации относиться к возможности художественного осмысления: книги художественные, фильмы. И вот один из участников говорил, что ну это невозможно, как можно реального новомученика делать героем художественного произведения, там неизбежно появится художественный вымысел. Другая точка зрения была, что если мы хотим донести эту память, о которой мы с вами стали говорить, сохранить ее, если мы хотим, чтобы все-таки миллионы людей, прежде всего молодых людей, это почувствовали, то здесь неизбежно нужно прибегать к формам культуры современным. Вот какая вам ближе точка зрения? |
|
|
