| Из них с особенною любовью и почтением старец Илиодор вспоминал о некоторых, а именно: – о духовнике, иеромонахе Пахомии (родом из дворян). Этот подвижник с особенной строгостью относился к своему телу; при строгом общем воздержании, он имел и особенный подвиг, именно, он никогда не садился ни во время церковного богослужения, ни даже во время своего очень продолжительного келейного правила. Вспоминал нередко старец Илиодор об иеромонахе Василии, прозываемом Кишкиным. С любовью и увлечением рассказывал старец о монахе Феодоте. Этот подвижник жил в Глинской пустыни несколько лет, ранее прибытия туда старца игумена Филарета. Более сорока лет монах Феодот самоотверженно находился на братской кухне, не имея отдельной келлии, покоился на кирпичном полу, или на куче углей. Будучи человеком простым и неграмотным, он, в своей простоте, незлобии и других добродетелях, прикрываемых подвигом юродства, достиг высоких степеней совершенства. Видимо для всех в нем проявлялся благодатный дар прозорливости. Очень многие, как говорил старец Илиодор, испытывали на себе исполнение его предсказаний. На пути дальнейшего следования Иоиля к С.-Петербургу с ним случилось одно таинственное происшествие, о котором он потом рассказывал приблизительно в следующих словах: когда он проходил по одной из северных губерний, то ему предстояла переправка через большую реку. Моста через реку вблизи не было, а время подходило к половодью, и путь по льду уже прекратился. Не дойдя еще до реки, Иоиль зашел для ночлега на постоялый двор и расположился подкрепить себя сном. Немного времени спустя после того, как он заснул, кто-то толкнул его слегка и сказал: «странник, время вставать!» «Я открыл глаза, рассказывал после Иоиль, всматриваюсь и вижу, что передо мною стоит какой-то человек, остальные все спят и кругом – тьма ночная. «Темно, брат, на дворе, говорю ему, нужно бы было пообождать рассвета!» «Одевайся и пойдем, сказал он, я дорогу знаю и провожу тебя кратчайшим путем». Я оделся, и мы отправились в путь. |
| Его не удовлетворяло то, что обитель имела за собою «срытые горы», «расчищенные леса», монастырские здания, благочестивую братскую жизнь, обширные связи при дворе и в самых отдаленных городах России. Он хотел также раздвинуть и умственный горизонт раскольников посредством систематического школьного образования Имея обширные связи, находясь постоянно в общении с миром, он чувствовал недостаточность своего образования, полученного от начетчика Игнатия. Вот почему, когда материальное существование братии было более или менее обеспечено, он под видом купца проникает в самое сердце вражеского стана, рассадника ереси, в Киевскую академию, и там учится богословию, риторике, логике, проповедничеству под руководством самого Феофана Прокоповича. Свои знания Андрей передавал брату Семену и некоторым другим близким лицам непосредственно; кроме того, им написано множество сочинений. Между прочим, он является и автором знаменитых «Поморских ответов». Вообще его значение как образованного человека, знатока древнерусской письменности, было очень велико; есть указания, что он имел сношения и с иностранцами; достоверноизвестно, что его знали в Дании. Основанные Андреем школы играли огромную роль в раскольничьем мире. Сюда раскольники привозили своих детей для обучения со всех концов России. Особенно много привозилось сюда девочек, которые обучались здесь грамоте, письму, пению, домохозяйству, рукоделию. Эти белицы жили в особых избах, которые им строили богатые родители. В больших светлых комнатах псалтирной постоянно переписывались старинные книги и новейшие произведения раскольничьей литературы. Отсюда они расходились по всей России. Библиотека Даниловского скита, которую с величайшей энергией собрали раскольники при своих поездках, представляла богатейшее собрание русских церковных древностей. Вместе с материальной обеспеченностью и умственным развитием в Данилове развивалось и своеобразное искусство. Иконы даниловского письма высоко ценятся знатоками. Литые кресты и складни из серебра и меди паломники Данилова разносили по всей России. |
| «Назвали ребенка, как собаку», — обижалась бабушка. Люди с редкими именами — о травле и смене паспорта 4 февраля, 2023. Алена Корк Почему они больше не упрекают родителей Сотни раз отвечать на вопрос: «А тебя в самом деле так зовут?», демонстрировать паспорт, упрекать родителей. Или радоваться тому, что ты особенный? Мы спросили взрослых детей, как им живется с редкими именами. Если вы хотите назвать ребенка по-особенному, почитайте наш материал. Родители выдумали мое имя Ренаис Степанкин, 20 лет: — У меня четыре сестры и один брат. И всем родители дали имена, которых ранее не существовало — Креант, Виесса, Алессана, Меора, Деара. Мама у меня немка, родилась в Германии, папа — русский. Чтобы не было споров, русское имя дать или немецкое, решили назвать детей придуманными именами. Отчество у меня обычное, русское — Эдуардович. Ренаис Эдуардович Степанкин звучит интересно, скажем так. Но мне все нравится, я давно привык. Я никогда не упрекал родителей за свое имя, у меня не было с ним особых проблем. Хотя для уха оно необычное, да. Года три назад я недолго работал в колл-центре, мне нужно было представляться, отвечая на звонки. И в ответ я слышал: «Как вас зовут? Степан?» Я отвечал: «Да, Степан», чтобы лишний раз не объясняться. Это единственный проблематичный момент за всю жизнь был. Хотя, конечно, меня часто расспрашивают о моем имени. Что в России, что в Германии, где я прожил два года. Иногда на тусовке, где много народу собирается, каждый с тобой знакомится и переспрашивает твое имя, и ты каждому объясняешь, это раздражает чуть-чуть. Но меня сразу везде запоминают и это круто. Поэтому мое имя мне нравится, оно — моя особенность. А людям же хочется быть особенными. В наше время важна индивидуальность. Если она начинается уже с имени, это здорово. Это как Ричард Петров, понимаете? Инга Лескова, 42 года: — Я родилась в Братске. Имя Инга для небольшого промышленного сибирского города было экзотичным. Так назвала меня мама, ее зовут Зина, а во дворе звали Зинкой. Это ей не нравилось, поэтому она себя в детстве переделала в Инну. Когда родилась я, мама вспомнила эту детскую историю и назвала меня современным, городским, как она считала, именем Инга. |
| В таковой моей крайности непритворной, но истинной, приемлю смелость просить ваше сиятельство пред Всемилостивейшим Государем и св. синодом исходатайствовать для меня увольнение от управления воронежской епархией, с перемещением на жительство в Киево-Печерскую лавру, на основании, прописанном мною в письме к его высокопреосвященству Филарету, митрополиту киевскому, от сего же 17-го января». 360 Государь на эту просьбу ответил, «чтобы он не спешил оставлять вверенную ему паству и не удалялся от мест, освященных в Его царствование видимыми знамениями Господней благодати, продолжая возносить у гроба св. угодника Божия теплые молитвы о здравии и спасении Его и всего Августейшего Дома». Такой ответ умилил Антония и, конечно, заставил переменить свое намерение, но не мог прибавить ему новых сил – он нуждался в викарии. Между тем, в ожидании назначения его, прошло, со времени получения вышеприведенного ответа Государя, почти два года и, может быть, прошло бы еще и более, если бы одно событие не ускорило решения этого дела. 27-го октября 1841 года было кончено дело о так называемом волнении лифляндских крестьян, по которому обвинения главным образом падали на тогдашнего рижского епископа Иринарха. Синод нашел его поступки в этом деле неправильными и неосторожными, а выражения, которые он употреблял в сношениях с местным гражданским начальством, неумеренными. Положение Иринарха было щекотливо, а дальнейшее пребывание его в Риге не совсем прилично. Государь, несмотря на приговор синода, не удалил Иринарха на покой, но думал только перевести его куда-нибудь из Риги. Тогда вспомнили о слабости Антония и открыли воронежское викариатство, куда указом 28-го октября 1841 г. и был назначен Иринарх. На вопрос синода о том, на каком положении быть новому викарию и какое получать ему содержание, Антоний донес, что, конечно, удобнейшим и с целью назначения этого викария сообразнейшим было бы поместить его в Митрофаниевском монастыре, но в нем нет приличного помещения, потому что собственно в архиерейском доме вверху комнаты почти все приемные, а внизу малы, низки и заняты монашествующими и разными службами, братские же кельи вообще состоят из малых отделений, частью на заднем дворе, и даже некоторые по необходимости, за недостатком помещения, устроены из конюшен; один только каменный, значительной величины корпус хотя и мог бы с удобностью и благоприличием быть назначен для жительства викария, но он занимается уездными и приходскими духовными училищами. |
| Порок лжи и вообще клеветничества, сильно развитый в то время, являлся одною из самых тлетворных причин, усиливавших и возбуждавших взаимные недоразумения и раздоры. И чем ближе находилось общество к центру власти, тем более оно сосредоточивало около себя элементов для наушничества, с одной стороны само служа предметом его, а с другой – само развивая его с целью вредить своим конкурентам по влиянию при дворе. В рассматриваемое время ябедничеству открывалось самое обширное поле деятельности, так как для него представлялись два центра тяжести – две партии. Несомненно, среди бури страстей и раздоров, и самому митрополиту много проходилось выносить от позорной клеветы. Потому-то он с особенным вниманием останавливается на язве своего времени лжецах, клеветниках, шепотниках (наушниках). «Всяк лживый всегда без дерезновения есть, говорит Даниил о ябедниках своего времени, и ненавидим есть от Бога и от человек, лживый всегда гневы, и разпря, и разделения воздвизает в человецех, тайны открывает, сокровенная испытует, советы добре совещанныя разоряет, и любовь погубляет и отлучается, и клятвопреступает, и от Бога отлучается, кленется и прочая вся злая содевает. Тако же шепотников и клеветников, изгоняйте, продолжает пастырь, шепотник бо и клеветник вся злая имать: шептание, клеветание, ненависть, зависть». В заключение своей речи о ябедниках Даниил осуждает их словами Св. Исаака Сирина 1294 . Как тяжел и невыносим нравственный характера ябедника, так напротив увлекательна личность истинного достойного христианина. Нравственный облик христианина рисуется здесь отчасти и по противоположности с личностью ябедника. Истинный христианин, по словам Даниила, «о клеветах брата своего не радуется, но и скорбит о сем, а на шептание, и на клеветание не грядет, и о чужих тайнах не пытает, и чужих согрешений не смотряет, и немощей братских не проносит, и о падении брата своего не радуется, не любяй шепотников и клеветников сей боголюбец и человеколюбец есть... сей истинный христианин есть.» В похвалу нелюбящих клевет митрополит приводит слова св. |
| Это блаженство, счастье, скрывается и в сознании очевидной добродетели, и в радости за голодного, который остался доволен трапезой, и в утешении своей совести. Да такой (животной) милостыней и злоупотреблять нищие не могут. Злоупотребляющим нужны не хлеб-соль для утоления голода, а деньги, которые бы они могли обратить на прихоть. Денег же здесь нет: так тунеядцы и изобличают себя здесь явно тем, что не приходят к нашему столу. «Возжадахся, и напоисте Мене» ( Мф.25:35 ). Кто это жаждущий? Всякий, кто хочет пить, но сам почему-либо не может утолить своей жажды; например, проходящий куда или нуждающийся в питье воды (как весной) из колодца, из источника, которые могут быть не общим владением, подобно реке, а принадлежать известному хозяину, находятся на дворе его. Какого рода питье разумеется здесь? Прежде всего, естественное, или простая вода («студены воды», сказано ( Мф.10:42 )), которую всякий имеет. Затем, может быть принято здесь питье и несколько искусственное, как квас, более утоляющий жажду ( Ин.19:28–29 ), даже иногда важное для привыкших к нежному, как чай. Но, во всяком случае, питье невинное. Почему же оно вменяется в услугу? В Палестине за скудостью вообще источников и чаша студеной воды томимому жаждой могла считаться благодеянием; кроме того, здесь принимается во внимание некоторый труд, например, сходить за водой или почерпнуть воды, как черпала и наливала Ревекка посланному от Авраама ( Быт.24:26 ). Собственно, Господь Бог обещает награду даже и за такую ничтожную милостыню вот почему: чтобы расположить нас вообще к человеколюбию, чтобы и сами бедные или нищие, которым, обыкновенно, делается милостыня, знали (и исполняли), как и они не лишены, в свою очередь, оказать милосердие к ближнему, потому что легко могут принести или подать напиться жаждущим. А главное вменяются здесь в заслугу внутреннее побуждение и расположение, т.е. и опять вера во Христа: «во имя Мое, яко Христовы есте» ( Мк.9:41 ), а также братская духовная общительность. Отсюда уже видно, что не всякое напоение жаждущего вменяет заслугу пред Богом, что множество самого вкусного и также бесплатного питья для утоления невинной жажды, например, во время прогулки в саду какого-либо богатого человека не стоит и одного стакана воды. Но все ли и всегда оказывают даже такое малое милосердие ближнему? Бывает, одни скупятся напоить, другие ленятся, третьи предлагают питье окислов, негодное, которое, притом, дается за деньги (не вышел запас питья, а нужно выручить за него деньги, как при железных дорогах, и угощают окислым). Но редкие-редкие утоляют жажду ближнего с верующею мыслью о Христе. Христианин! подивись милосердию Божию: как оно и за стакан воды обещает воздаяние, как ищет только, за что бы нас наградить! Нагого одеть |
| Гл. XVI. Влияние сыновнего благочестия и ответствовать в оном. Учитель сказал: В старину умные государи служили своим отцам с сыновьим благочестием; подобно и самому Небу с большим умом; служили они и матерям с тем же благочестием, а затем еще с большею разборчивостью и Земле. Следовали они правому течению (т. е. по истинному направлению) с почтением к старшим и младшим, а от этого споспешествовали уравновешению отношений между высшими и низшими по службе во всем государстве, когда воздавалось должное служение небу и земле, с умом и разборчивостью; и духовные умы блаженствовали (т. е. все небожители духи, радовались). В следствие того же (почитания и служения) достоит чести и сын неба (государь император Китая): иначе, он имеет дядей носящих его имя (surname). Он должен иметь и тех, кому может делать уступчивость по старшинству; он имеет двоюродных братьев, коим может передавать свое имя (surname) и самому оставаться старшим. В храме предков он обнаруживает всевозможное почтение, свидетельствуя это тем, что не позабывает своих родных – предков; он заботится всемерно об образовании своей личности и прилагает всевозможные работы о том, чтобы быть добродетельным, примерным в поведении, остерегается и того, чтобы как-нибудь и чем-нибудь не оскорбит своих предшественников. В храме предков, по мере выражения чувств почтения, и сами духи почивших выражают к нему благоволение. Совершенное сыновнее благочестие и братский долг доходят до неба и приводят в движение духовные существа, от коих разливается повсюду свет вне и внутри четырех морей (т. е. в Китае); своим благоволением они проникают все, замечаются повсюду. В книге Поэзии (III, I, одна 10, ст. 6) сказано: «выражая свое благоволение и воздвигая должные почести (предкам) с запада к востоку, – с юга на север, он не был рассеян, но все делал молча и величественно». Гл. XVII. Служение правителя (service of ruler) или царское служение. Учитель сказал: высший человек служит своему государю (ruler) в таком направлении, что когда бывает при дворе, в личном царском присутствии, то старается как можно лучше исправлять свои обязанности, а когда удаляется со своего поста, то обещается исправлять свои погрешности и служить еще лучше. Он выходит с уважением к мероприятиям и способам преуспеяния в самых похвальных качествах, старается исполнить свое обещание самоуправлением и таким образом спасти себя и других от всего дурного. В следствие сего высший и низший, оба способны с расположением относиться друг к другу с приятными для обоих последствиями. В книге поэзии (II, VIII, ода 4, ст. 4) сказано: «в сердце своем таю я любовь к государю, но что молвит могу и как выражу то? В тайнике сердца храню я её, и никогда не забуду его!» |
| В " эпоху гласности " (1987-1991) этот вопрос: " Что праздновать? " - легко разрешался проамериканской ориентацией значительной части тогдашней политической элиты. Если уж США празднуют в середине лета свой День Независимости, то почему бы в каждой республике СССР не завести свой? - Вы слышали, Россия на днях тоже стала суверенным государством? - ??? - А чему тут, собственно, удивляться? Прибалты, вон, давно уже воюют с диктатом союзного руководства, Кавказ тоже против империи, даже Украина ... - Позвольте, но ведь это окраины страны. Им в каком-то смысле положено вечно стремиться к отрыву от центра, но Россия... Она же - сама центр! Куда же она сбежит? Да и от кого? - Ну, батенька, это вы зря. Союзный центр, он ведь, в первую очередь, о Союзе в целом заботится. Интересы России ему до лампочки. Спрашивали нас когда-нибудь, а не надоело ли нам даром кормить все эти " братские страны " и союзные республики? Нет уж, хватит! Правильно Ельцин недавно говорил: пора приструнить всех этих дармоедов и начать жить для себя. - Что ж, значит, распад страны?.. А русских в республиках, стало быть, бросаем на произвол судьбы? - Ай, бросьте, ничего с ними там не случится. Не Средневековье же на дворе, проживут как-нибудь. Да и республики далеко от нас не убегут. Кто, кроме нас, еще с ними возиться будет? Только теперь уже не задаром, шалишь... 18 лет назад подобные разговоры можно было услышать почти на каждой московской кухне. Дни страны, пятый год круто переходившей от ускорения к плюрализму и гласности, а потом к демократии и рынку, были уже сочтены. Удивительно, но тогда в это мало кто верил. Несмотря на все послабления и изменения, СССР казался нерушимым и вечным. Поэтому попытка российских депутатов урвать у его руководства пару-тройку ключевых полномочий выглядела такой же смелой и наивной, как пересадка новоизбранного председателя Верховного Совета России Бориса Ельцина с номенклатурной черной " Волги " на демократические " Жигули " . Может быть, кто-то и заметит, но вряд ли что-то изменится всерьез. |
| Нерешительно заправив ее в нос, он не без восхищения поглядывал на брата, потом снова закладывал руки за спину и плелся дальше, до следующей понюшки, или вдруг останавливался в недоумении — быть может, хватившись своего кларнета. Надвигалась ночь, и гости тюрьмы стали мало-помалу расходиться, но во дворе по-прежнему было людно, каждому из пансионеров хотелось проводить своего гостя до ворот. Братья меж тем продолжали свою прогулку; узник Уильям беспрестанно оглядывался по сторонам, ожидая приветствий, любезно раскланивался в ответ, приподнимая шляпу, и с милой улыбкой оберегал свободного Фредерика от опасности быть сбитым с ног или притиснутым к стене. Пансионеры, как правило, не страдали чрезмерной впечатлительностью, но даже они, судя по их лицам, согласились бы, что это — зрелище, на которое стоит посмотреть. — Ты сегодня какой-то скучный, Фредерик, — сказал Отец Маршалси. — Что-нибудь случилось? — Случилось? — Старик воззрился было на спрашивавшего, но тотчас же снова опустил глаза и понурил голову. — Нет, Уильям, нет. Ничего не случилось. — Как бы мне уговорить тебя немного приодеться, Фредерик… — Да, да, — поспешно отозвался бедняга. — Но я не могу. Не могу. Не надо об этом. Что прошло, то прошло. Отец Маршалси взглянул на проходившего мимо пансионера из числа своих приятелей, словно желая сказать: не правда ли, жалкий старик? Но это мой брат, сэр, мой родной брат; а голос природы не заглушить!» — и, потянув брата за ветхий рукав, спас его от столкновения с колодцем. Каким совершенным образцом братской любви, заботы и мудрости был бы Уильям Доррит, если бы в свое время спас брата от разорения, а не разорил его сам. — Знаешь что, Уильям, — сказал предмет его нежных попечений, — пожалуй, пойду я домой; устал и спать хочется. — Мой милый Фредерик, — отвечал Отец Маршалси, — не смею тебя задерживать; ты ни в коем случае не должен жертвовать своими желаниями в угоду мне. — Что-то я стал сдавать, — сказал Фредерик. — Ложусь поздно, а может, это от духоты или годы сказываются. — Мой милый Фредерик, — сказал Отец Маршалси, — а достаточно ли ты заботишься о своем здоровье? Так ли ты строг и пунктуален в своих привычках, как — ну хотя бы как я? Помимо той маленькой странности, о которой я только что упомянул, сдается мне, что ты пренебрегаешь моционом и свежим воздухом. Фредерик. Вот здесь к твоим услугам отличное место для прогулок. Ну почему бы тебе не пользоваться им почаще? |
| Между тем, прибыла еще рота пацанов, а ОМОн собрался позади них в большом количестве, часть - в надетых касках и бронежилетах, подогнали несколько автозаков. Стало совершенно ясно, что принято решение разгонять Крестный ход в максимально жесткой форме - с применением всех сил и средств, и что руководству столичного ГУВД плевать не только на возможные жертвы, но и на политические последствия, когда фото окровавленных старушек с иконами появятся в зарубежных СМИ. Чувствовалось присутствие чьей-то злой начальственной воли, во что бы то не стало решившей Крестного хода на " Казанскую " в Москве не допустить. И тогда организаторы приняли единственно возможное решение - чтобы избежать жертв, увести Крестный ход обратно по Тверскому бульвару. Проходило это в тесном окружении ОМОНа, причем при переходе улицы несколько оперативников в штатском, внезапно выскочивших из-за строя, схватили и утащили в автозак вице-президента " Бородино-2012 " Г.Сальникова. Наблюдавшие все это казаки, приехавшие из Украины на Конгресс соотечественников, в шоке от увиденного: " Рассказать у нас, что Лужков у себя в Москве с православными вытворяет - ведь не поверит никто! " Мы соглашаемся - ведь мы и сами до сего дня в подобное не верили. Все дальнейшее происходит в помещении и во дворе храма, со всех сторон оцепленных милицией - служба в храме, небольшая братская трапеза. Но кроме этого, насколько мне известно, произошло еще несколько событий. Две группы верующих - по нескольку десятков человек в каждой, сумели-таки просочиться дворами и продолжили Крестный ход. Одна из них благополучно обошла с иконой " Казанской " московский Кремль. Другая же, численностью около 50 человек, которая несла один только православный крест, была на набережной атакована милицией и 13 человек из нее задержали. А несколько десятков молодых участников Крестного хода из московской региональной организации " Народного Собора " отправились в храм молиться о даровании Москве православной власти. Весьма вероятно, эта инициатива после того, что произошло в столице 4 ноября, будет поддержана многими православными москвичами, и это крайне серьезный сигнал для Лужкова. Ведь он, разрешая в центре Москвы шествия католиков-ирландцев, публичные празднования иудеев-хасидов, празднование сатанистами заморского Хэллоуина, единственный из всех мэров российских городов запретил вопреки всем законам в Москве Крестный ход на " Казанскую " . Не позавидуешь и генералу Козлову, а также - руководству московского ГУВД, устроившим в столице в День Народного единства настоящую политическую провокацию, да еще с применение насилия и использованием служебного положения. |
|
|
