| Господь ясно требовал от общины христианской не только личной святости, но и святости общественной. „Если согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним: если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего. Если же не послушает, то возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось каждое слово. Если же не послушает их, скажи Церкви; а если и Церкви не послушает, то да будет он тебе как язычник и мытарь“. „Истинно говорю вам, что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, будет разрешено на небе“. Оказывается, что упорство даже в одном грехе, даже и против одного брата с неуклонностью ведет к отлучению от Церкви. Спросим же себя, а наша-то церковная практика разве основана на слове Господнем? Можно многократно и многих обижать, и никто на это не обращает ни малейшего внимания. Загордились мы не обращаем внимания на разорение Церкви взаимными обидами, в Церкви остаются те, кто на это не имеет никакого права и своей злобой и нераскаянностью превращают вертоград Христов в обычное злое человеческое сообщество. Мы забыли совсем, что мы обязаны заботиться не только о своем спасении, но и о спасении наших братьев, что мы не смеем мириться не только с грехом своим, но и с каждым согрешением против нас братьев. Мы себя вполне успокаиваем, если в сердце прощаем обидчику и не помним об обиде. Но Господь показывает, что этого мало. Господь требует от нас большего, а именно: чтобы мы не мирились с тем, что брат пал, и, несмотря на свою обиду, помогли бы ему встать и обиду загладить. Ведь грех гораздо хуже обиды, и обидчик, как справедливо говорит в одном месте святой Иоанн Златоуст, гораздо более обидел себя, чем свою жертву; даже более того, говорит святой отец: „ничто и никто человека не может обидеть, может человека обидеть только он сам, своим собственным грехом“. Это – подлинная обида, потому что от нее гибнет душа, а прочие обиды – внешние, касаются только тела, а посему, строго говоря, и не обиды, потому что лишить Царствия Божия человека не могут. Вот я, обиженный, по слову Господа, и обязан помочь обидевшему свою душу. Я обязан помогать ему неуклонно, в строгой последовательности, сначала один на один, потом, если не послушает, с одним или двумя другими братьями, и, наконец, если их не послушает, то должно сказать Церкви. Если же Церковь преслушает, то отлучается от нее и становится на положение язычника и мытаря. |
| Знаю брата, который говорил: «Я всегда молился Богу, чтобы Он дал благодать рукоделию моему, что весь монастырь кормился от него». И он обрел великую благодать в своем труде и премного благодарил Бога, сказавшего: Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф 25,40). Другой брат тоже очень много трудился в монастыре, и помыслы об этом стали его одолевать. Он отвечал себе: «Злодей, тебя продали в рабство. Что ты еще должен делать?» И Господь дал ему утешение. Блажен монах, соблюдающий заповеди Господа! Он старателен в трех вещах: молитве, труде и размышлении, ибо в Писании сказано: Остановитесь и познайте, что Я — Бог (Пс 45, 11). И еще: Я несчастен и истаеваю с юности; несу ужасы Твои и изнемогаю (Пс 87, 16). И о законе Его он размышляет день и ночь (Пс 1,2). Возлюбленный, если ты живешь в монастырском братстве, будь смиренномудр, во всем помогай своим братьям. Тогда и они, измученные жизнью, многому научатся от твоего доброго поведения. Глядя на тебя, они приободрятся душой в делании заповедей. Когда начальствующие прикажут тебе идти вместе с другими братьями совершить какое–то дело, иди охотно и не жди, пока другие опередят тебя. Но и не злись на нерадивых, потому что они сами себе очень вредят своей ленью. Прежде всего они повинны в непослушании, себялюбии и изнеженности, затем они лишают себя награды за труд, и, наконец, самое тяжелое, они дают другим повод к осуждению сплетням и непослушанию. Суд над ними будет суров, потому что они нанесли душевный вред не только себе, но и другим. А ты, брат, не обращай на них внимания. Ведь никто в дни жатвы не говорит: «Если мой сосед не жнет, то и я жать не буду». Каждый, как только получает возможность, собирает пропитание себе и своей скотине, чтобы безбедно пережить зиму. Если мы показываем такое усердие в плотских вещах, то не более ли мы должны усердствовать в духовных? Если ты заболел и не можешь пойти, скажем, в поле, то по крайней мере покажи свое рвение. Братья, заметив твое недомогание, освободят тебя от работы. Но не оставайся совсем без дела, а попроси: «Я тоже должен быть участником ваших трудов». И выполняй работу, какую сможешь. Господь дает тебе работу, за которую потом получишь от Него великое воздаяние. 9. Из аввы Исаии |
| Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь » (Рим. 12:19). Не говори: Бог воздает, буду воздавать и я; рассмотри, что показал тебе Христос, придя в мир, для того чтобы явить спасительный образ жизни, и поревнуй Ему, чтобы спастись. Он не пришел в качестве Судии и Отмстителя восстающим против Него: по незлобию Он не искал какой–либо выгоды для Себя, но совершал спасение для мира. Незлобие Христово низложило дерзость диавола и кротость Господня преодолела дикую ярость лукавого. И ты, поэтому, предложи себе этот образ для подражания. Он не разгневался на тех, которые оскорбили Его, но, слыша о Себе: «самарянин» и «имеющий беса», милостиво и кротко отвечал говорившим: « во Мне беса нет; но Я чту Отца Моего, а вы бесчестите Меня. Впрочем Я не ищу Моей славы: есть Ищущий и Судящий » (Ин. 8:48–50). Итак, и ты не мсти за себя, но ожидай Судию. Если сам Судия, в человеческом образе пришедший, не воздал, хотя и мог, но ожидал суда Божия [« Будучи злословим », говорится, « Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному » (1 Петр. 2:23)], то и ты сделай так же и подражай Господу, Который сносил безбожную наглость даже до креста и достойным погибели предлагает спасение. Он говорил Отцу: « прости им » этот грех: « ибо не знают, что делают » (Лк. 23:34). Брат обидел, явился недостойным братства; но ты не погуби братства. Брат явился подражателем братьям Иосифа, приготовил братоубийство, показал себя врагом против брата, обнаружил преизбыток злобы, обижает, сам ни в чем не обижаемый. Но ты сделай противоположное, чтобы и ты сказал, как псалмопевец Давид: « с ненавидящими мир я мирен » (Пс. 119:6–7). Побеждай злого добром, поощряй его к добру, расторгни гнев кротостыо, покажи ему, что он несправедливо преследует находящегося в тебе Христа, выясняй, что ты не заслуживаешь преследования. Но он — неисправим и не изменяется при твоей кротости. Даже и звери изменяются пред человеческой кротостью, а тот — более дик, чем звери. Не будь сварлив с таковым и не противопоставь гневу гнева; но уклонись, подобно тому как мудрый кормчий уклоняется от опасных скал; остерегись, как « глухого аспида, который затыкает уши свои и не слышит голоса заклинателя » (Пс. |
| Известен он только из письма Григория, которое мы здесь решаемся привести в целом виде: «Несколько раз уже писал я собрату моему Иоанну, но от него ответа не получал. Кто-то иной светский под его именем писал мне; еслибы письма выходили из-под его пера, то я бы так не тревожился, – я, который был о нем иного мнения, чем он оказался на самом деле. Я писал по поводу пресвитера Иоанна и жалоб исаврийских монахов, из которых один, уже имеющий священную степень, был наказан у вас палочными ударами; из письма, подписанного святейшим братством твоим, я узнал, что вы находитесь в неведении относительно дела, о котором я сообщал вам. Этому я сильно дивился... Что может быть хуже того, что так поступают со служителями Божиими, и этого не знает даже сам лава? Какое оправдание может быть для пастыря, если волк расхищает овец, а он об этом даже не ведает? Если же святость ваша знали то, о чем я уведомлял, и то, что сделано с пресвитером Иоанном и с монахом и пресвитером исаврийским Афанасием, после этого писали мне, но об этом не упомянули, то я не могу ответить на это иначе, как словами самой Истины, изрекшей в Писании: уста неправедных убивают душу. Спрошу тебя, святейший брат, до того ли дошло воздержание, что от брата своего скрыл то, о совершении чего знал? Не было ли бы лучше, если бы эти уста ели мясо, чем источали ложь для обмана ближнего, как и Истина говорит: не то, что входит в уста, оскверняет человека, а то, что исходит из уст, это оскверняет человека? Но да не будет, чтобы я думал что либо подобное о вас. Эти письма ко мне помечены вашим именем, но не думаю, чтобы они были ваши. Я писал блаженнейшему Иоанну, но вижу, что отвечал мне ваш родственник – юноша, который о Боге ничему не учился, в сердце любви не имеет, в преступных делах всеми обвиняется, который, говорят, для многих тайными доносами умышляет смерть, не боясь Бога и не стыдясь людей. Не верь ему, святейший брат, если ревнуешь по истине, и исправь скорее, чтобы по примеру тех, которые близки к вам, исправились и те, которые к вам не близки. |
| Невеста она «по союзу со Словом», ибо Господь уневестил Себе Церковь и каждую праведную душу. Но почему же ангелы именуют ее сестрою? Господу она сестра, потому что Он стал Сыном Человеческим по Боговоплощению, стал «первородным между многими братиями» ( Рим. 8:29 ), войдя в наш человеческий род, и мы имеем даже Его родословную, а «мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его» ( Еф. 5:30 ). А по воскресении Господь Сам называет учеников Своих братьями, говоря: «Пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня» ( Мф. 28:10 ). «Ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь» ( Мф. 12:50 ). Он – Брат, и Он – Жених Церкви. Но почему она теперь и друзьям Его, святым ангелам Небесным, сестра? По достигнутому бесстрастию! «Ибо черта безстрастия, одинаково сияющая и в ней и в ангелах, в родство и братство с безплотными вводит и ее, еще во плоти преуспевшую в безстрастии». Потому и преподобных именуют «во плоти ангел», или «небесный человек». Ибо, что ангелы имеют по природе (бесстрастие), то подвижники обрели, победив свою природу благодатью Божией и своим подвигом, почему и вызвали удивление ангелов и пленили сердце их! Пленила Невеста и сердце Христово, ибо Он возлюбил ее до смерти крестной, распят за Нее и «взят в плен» ею, пленен ею навсегда, любовью соединившись с плотью ее, с человеческой природой. Равный Богу, теперь став Человеком, Он – «раб и пленник». – Сердце наше привлекла еси, – взывают Невесте вместе с Женихом и ангелы Божии. Кроме восхищения ангельского, св. Григорий Нисский объясняет это еще, согласно с апостолом Павлом, так, что «сердцу ангельскому» теперь через Церковь открываются новые тайны домостроительства спасения 38 , чем Церковь и привлекла сердце ангелов: «Дабы ныне соделалась известною через Церковь начальствам и властям на небесах многоразличная премудрость Божия, по предвечному определению, которое Он исполнил во Христе Иисусе, Господе нашем, в Котором мы имеем дерзновение и надежный доступ через веру в Него» ( Еф. 3:10–12 ). |
| Но если бы покорился увещанию своего отца и правилам святого Василия Великого , то в скором времени восчувствовал бы в душе своей свободу и бесстрастие ко всему земному, всею душою и помышлением стремился бы к Богу, воспламеняясь ежечасно Его Божественною любовью и преуспевая, просвещаясь благодатью Святого Духа. Иначе же не возможно отнюдь истинною служить Господу и чисто любить и памятовать о Нем. Ибо Он Сам изрек: «если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, …тот не может быть Моим учеником» ( Лк. 14:26 ). Следовательно, необходимо должен брат пристрастную любовь свою к сродникам угасить, как препятствующую ко спасению, по слову Божию: «Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя» ( Мф. 5:29 ). Если же не будет повиноваться гласу Евангелия, ни даже преданиям святых отцов, то как избежит осуждения? И поэтому как сам за непокорность свою подлежит осуждению, так и посылаемые от него дары бывают предосудительны. А где противное воле Божией, больше же по наущению диавола посылаемое приемлется, там не может быть благословения, но злополучие и разорение! Еще же приемлющие от него дары лишаются награды и воздаяния от Бога за свои подаяния и приношения. А поэтому и себе и другим навлекают осуждение [непокорностью своею отцу и правилам иноческим]. Ты же, брат послушник, как дерзаешь попирать свою совесть и нарушать данное пред Богом свое обещание быть до смерти послушным и повиноваться во всем, и после этого страшишься обидеть всех святых правила и увещания, явиться солгавшим пред Богом, чрез что и Господа из милости в гнев себе обратишь? Ибо, отпав от послушания сообразен будешь непослушным диаволам, поэтому с ними и от Господа возненавиден будешь, и все радование и торжество святых Ангелов и всех святых, бывшее на небесах тебя ради, в сетование обратишь. Как говорится во Святом Евангелии, что радость бывает на небе «об одном грешнике кающемся» ( Лк. 15:7 ). То как же более святые Ангелы и все святые угодники Божии возрадовались о тебе, когда ты богоугодное троякое обещание пред Господом сотворил. |
| При этом немалое значение имеет то, чтобы братия, как заповедует святой апостол Павел, «носили бремена друг друга» (см.: Гал. 6: 2). Многие духовные наставники предпочитали налагать на себя те епитимии, которые они могли бы дать другим. Кроме того, бывает так, что духовный отец налагает епитимию на все братство за ошибку одного его члена. Таким образом братия духовно поддерживают друг друга. Согрешил один, а покаяние приносят все вместе. Мы все члены тела Христова. Когда согрешает кто-то один, то последствия его ошибки отражаются на всех. И наоборот, общая епитимия, которую несут даже невиновные, помогает исправлению согрешившего. Общая епитимия, которую несут даже невиновные, помогает исправлению согрешившего Есть такая история. Некий брат боролся и постился годами, чтобы не поддаться искушению. Когда он пришел и рассказал о своем искушении духовному отцу, последний дал епитимию всему братству, и таким образом брат избавился от искушения. Этот случай свидетельствует о том, какая глубокая взаимосвязь существует между людьми. Эта взаимосвязь присуща нам с момента сотворения. Как последствия греха праотца Адама распространились на все человечество, так и подвиги праведников таинственно содействуют исправлению грешных. Как говорит апостол Павел: «Как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла на всех человеков, потому что в нем все согрешили… Если преступлением одного подверглись смерти многие, то тем более благодать Божия и дар по благодати одного Человека, Иисуса Христа, преизбыточествует для многих» (Рим. 5: 12, 15). Именно эта взаимосвязанность людей между собой и со Христом, Который есть глава нашего тела, оправдывает епитимии, которые несут невиновные за виноватого. Для того чтобы правильно понимать смысл епитимий, важно помнить о том, кем является духовный отец для монаха и в каком духе он призван совершать свое служение. Многие духовные отцы, жертвуя собой ради своих духовных чад, таким образом становятся соработниками Христа в деле их спасения. Так, преподобный Пахомий смотрел на свое духовное отцовство как на служение, как на участие в деле Христа, пришедшего служить людям. «Мое дело, – говорил он, – служить другим». Исполняя свои обязанности, он никогда не выказывал своего превосходства над братиями и избегал всякого подчеркивания своего старшинства. «Когда ученики, видя его смирение, стали обращаться с ним с презрением и дерзостью, возражать ему и ругать его, он не отвечал им тем же, но обходился с ними с великим терпением, говоря: “Увидят они меня в смирении и мучении, обратятся к Богу, покаются и убоятся Его”. И поступал он так, следуя словам апостола Павла: “Рабу Господа не должно ссориться, но быть добрым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины” (см.: 2 Тим. 2: 24–25)». |
| Радуйтесь, о сыны и дочери, во имя Господа Иисуса Христа. Иоанн, Матфей, Петр, Андрей, Филипп, Симон, Иаков, Нафанаил, Фома, Кифа, Варфоломей и Иуда, [брат] Иакова. I. По повелению Господа нашего Иисуса Христа Спасителя собрались мы, как Он прежде этого приказал нам: " Вы должны распределить епархии по жребию, подсчитать количество мест, [определить] достоинства епископов, места пресвитеров, прислуживание диаконов, рассудительность чтецов, беспорочность вдовиц и все, что было бы необходимо для основания Церкви, чтобы эти лица, зная небесный прообраз, убереглись от всякого уклонения, и зная, что им предстоит дать отчет в Великий День Суда о том, что они, услышав, не соблюли " . И Он приказал, чтобы мы распространили эти слова по всей вселенной. II. Поэтому мы рассудили, вспомнив эти слова, для напоминания братству и наставления каждого заповедать вам [все] так, как Господь открыл [нам] по воле Божией через Духа Святого. III. Иоанн сказал: - Мужи братия! Зная, что мы дадим отчет о порученном нам, да не допустим лицеприятия друг к другу, но если кто думает противоречить полезному, то да встретит он отпор. Все решили, что первым должен говорить Иоанн. IV./I/Иоанн сказал: - Есть два пути: один - [путь] жизни, другой - [путь] смерти, и велико различие между двумя путями./2/Путь жизни таков. Во-первых, возлюби Бога, создавшего тебя, всем сердцем твоим и прославь Искупившего тебя от смерти. Это первая заповедь./3/Во-вторых, возлюби ближнего твоего как самого себя. Это вторая заповедь. На этих [двух] заповедях держится весь Закон и Пророки. V. Матфей сказал: - Всего того, чего не желаешь, чтобы случилось с тобою, не делай другому. Брат Петр, открой же учение этих слов! VI./I/Петр сказал: - Не убивай, не прелюбодействуй, не развратничай, не растлевай детей, не кради, не занимайся волшебством и чародейством, не умерщвляй [в зародыше] чада погубленном и не убивай уже родившегося, не желай ничего, принадлежащего ближнему твоему,/2/не клянись, не лжесвидетельствуй, не сквернословь, не помни зла, не будь двойственен ни в мысли, ни в слове, ибо двуязычие есть сеть смерти. Слово твое да не будет пустым или лживым./3/Не будь корыстолюбивым, алчным, лицемерным, злонравным и надменным; не злоумышляй против ближнего твоего./4/Не питай ненависти ни к какому человеку, но одних обличай, других милуй, за третьих молись, а четвертых возлюби более души своей. |
| Так Евангелие ломает Отцовскую метафору: Отца, который нивелирует всякое земное отцовство, мы познаём только в Его Сыне, то есть — в нашем Брате. Нет другого хода к Отцу, кроме как через Брата: « Любящий Господа прежде возлюбил своего брата; ибо второе служит доказательством первого », или моё любимое: «вижу лицо брата моего — вижу лицо Господа моего!» . Так все, кого мы называем отцами, — не отцы, а братья, братья-убийцы или братья-жертвы. Мой биологический отец — мне брат перед Лицом нашего общего Вечносущего Отца, и это нам открыл наш Брат Иисус: Фома сказал Ему: Господи! не знаем, куда идешь; и как можем знать путь? Иисус сказал ему: Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня . Если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего. И отныне знаете Его и видели Его. Филипп сказал Ему: Господи! покажи нам Отца, и довольно для нас. Иисус сказал ему: столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? Видевший Меня видел Отца; как же ты говоришь: «покажи нам От ца »? Уже немного Мне говорить с вами; ибо идет князь мира сего и во Мне не имеет ничего. Дальше Алисон: «Не существует земного отцовства, способного отразить в себе Бога. Мы можем присоединиться к Божьему отцовству, лишь научившись братству с Иисусом, который стоит на одном уровне с нами, будучи человеком . Только осознав все это, мы начинаем понимать, что отцовство в этом мире является не отцовством в божественном смысле, а братоубийственным братством, рядящимся в одежды отцовства . Именно это Иисус говорит своим собеседникам, отвергающим Его учение о том, что Отец Его не принадлежит к той группе, к которой они причисляют себя, именуя себя сыновьями Авраама: Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины (Ин 8:44). Позвольте мне настоять на том, что из этой фразы следует настоящий прорыв в области антропологии. Когда мы берем любую форму земного отцовства, стремясь определить свое происхождение по отцу, мы игнорируем то, что элементом, который лежит в основе людского рода на земле с самого начала, было убийство Авеля Каином. |
| Теперь куда я поступлю? Куда обращусь? Вол сожалеет о подобном себе воле, видит свою утрату, частым мычанием свидетельствует о любви, если не будет того, с кем привык возить плуг: как, поистине, не соболезновать о тебе, брат? Могу ли когда-либо предать забвению того, с кем всегда носил тяжесть жизни этой? Ты трудами низший, но любовью союзнейший; я не так по своим дарованиям способен, как по твоему терпению сносен был; ты по братской любви недостатки мои всегда ограждал твоей помощью; ты любовью был, как брат; старанием, как отец; попечением, как старший; почтением, как младший. Итак, только по родству выполнял ты по отношению ко мне многие обязательства; поэтому лишился я не одного, но многих. В тебе ласкательства не примечено, почтительность же твоя всем явна была. Ты, имея ко мне усердное почтение, не имел нужды в притворстве, так что и сам так не поступал, и от меня не мог этого ожидать. Но вспоминая тесный союз братства, позабыв же свою должность, от безмерной печали куда устремляюсь я? Возвращает меня апостол, и как бы обуздывает мое соболезнование, говоря, как слышали уже: Не хочу же оставить вас, братия, в неведении об умерших, дабы вы не скорбели, как прочие, не имеющие надежды. Простите мне, любезные братья, ибо не все мы можем сказать о себе: подражайте мне, как я Христу ; подражать же имеете кому; не все способны учить других, довольно, когда бы все способны были к принятию учения! Но плачем нашим не великий совершили мы проступок; ибо не всякий плач есть знак неверия или слабости;иная печаль есть действие природы, иная же от неверия происходит; потребно и желать того, что имел, и соболезновать о том, чего лишился. Не одна печаль производит слезы, изливаются они и от радости. Возбуждает к плачу и любовь, молитва увлажняет постель, и моление, по слову пророческому, моет ложе. Великий плач и рыдание происходили и во время погребения патриархов. Почему слезы выявляют любовь, а не к печали и сетованию привлекают. Плакал и я, признаюсь, но плакал и Господь наш: Он о чужом, я же — о брате; Он в одном плакал обо всех, а я во всех буду оплакивать тебя, возлюбленный брат! |
|
|
