| 160 Духов, грам. преп. Иосифа Волоцкого , слово 10. Рукоп. Синод. Библ. 52. Рус. св. под 12 июня. Блаж. Даниил иконописец и Андрей Рублев, спостник его, в старинных святцах поставлены в числе святых. Они скончались в 1427 году и погребены в Андрониковском монастыре. 161 Ковженский Николаевский монастырь находился в 40 верстах от города Белозерска, на устье реки Ковжи, впадающей в Белое озеро. Строение в нем было все деревянное. По ветхости и бедности он упразднен еще до учреждения штатов (Истор. Росс. Иерар. ч. VI, стр. 548). 162 Борисоглебский, что на Устье, второклассный монастырь, замечателен по громадным постройкам конца XVI и начала XVII века. Каменная ограда до 15 аршин вышиною, а в окружности около версты, с 14 башнями и множеством бойниц; огромные храмы, высокая одноярусная колокольня, – все это напоминает прежнее богатство обители, теперь давно уже обедневшей. Мощи преп. Феодора и Павла почивают под спудом в построенном ими соборном храме монастыря. Сведения об них взяты из древне рукописной повести (Библ. Сергиевой лавры, Сборник под 20). 163 Эта пустынь была приписною к Сергиевой лавре и давно уже упразднена (Описание Лавры, стр. 164. Ист. Иерар. III. 688) 164 Обитель Рождественская на Симонове первоначально стояла у большой дороги. Блаж. Феодор, уклоняясь от шума, перешел несколько далее, в тихое и лесное место, поставил себе келью и подвизался безмолвно. Скоро собрались к нему иноки на новое место; игумен построил здесь церковь Успения Богородицы и кельи для братии, при благотворительной помощи боярина Григория Ховрина, родоначальника Ховриных и Головиных. Так возник новый Симонов монастырь, состоящий теперь в числе первоклассных ставропигиальных, а старое Симоново осталось усыпальницей иноков. 165 В Ростове св. Феодор основал женский монастырь в честь Рождества Богородицы. Занимаясь в свободное время искусством иконописания, он написал для этой обители икону Богородицы, которая и теперь там сохраняется. (Святыни Ростова, изд. 3-е, стр. 80). 166 Мощи св. Феодора почивают под спудом в Ростовском Успенском соборе, у южной стены. Память его благоговейно чтили еще в XV веке. |
| Когда преподобный Сергий Радонежский в 1363 году приходил на родину для примирения ростовских князей с великим князем, два пустынножителя, Феодор и Павел, просили у богоносного старца благословения для устройства обители и указания места. Первый из них пришел из Новгородской стороны в Черный лес на реке Устье, построил себе из хвороста хижину, а на большой дороге, из Белозерска в Москву, повесил на дереве кузовок, чтобы принимать от проходящих милостыню для своего пропитания. Проходящие усердно клали в этот кузовок хлеб и «овощие». Феодор жил, как птица небесная, без забот о земном, проводя время в молитвах. Спустя три года пришел к нему Павел, и оба старца вместе обратились к великому отцу пустынножителей, бывшему тогда в Ростове. Прп. Сергий избрал прекрасное местоположение на берегу реки Устьи, в 15 верстах от города, и сказал пустынникам: «Призри Бог и Пресвятая Богородица на место сие. Великие страстотерпцы Борис и Глеб будут помогать вам; обстроится обитель и станет известна». С того времени старцы-пустынники постоянно пользовались советами и наставлениями великого аввы и с благословения Ростовского святителя Игнатия приступили к построению монастыря Борисоглебского. Во время постройки, когда оба старца, утрудившись в работе, легли отдохнуть на траве, им предстали два светлых воина, вооруженных и украшенных царскими багряницами. Воины сказали старцам: «Трудитесь с верою на месте сем; Бог и Пречистая Богородица не оставят вас, и мы неотступны будем от места сего на помощь вам». Подвижники проснулись и пали к ногам явившихся, а между тем воины стали невидимы; только слышан был голос. «Я Роман», — сказал один. «А я Давид», — сказал другой (имена, данные при крещении святым страстотерпцам Борису и Глебу). Это явление весьма ободрило строителей, и после того число братии в новой обители значительно увеличилось. Братия упросили Феодора быть игуменом. Феодор после недолгого настоятельства поручил обитель сотруднику своему Павлу, а сам удалился сначала на берег Кубенского озера, а потом на устье реки Ковжи, где основал новый монастырь во имя святителя Николая. Предузнав кончину свою, блаженный старец возвратился в Борисоглебскую обитель, где и преставился 22 октября 1410 года. Вскоре после него скончался и преподобный Павел. |
| «Здесь спасешься» К 10-летию возрождения обители страстотерпцев Бориса и Глеба Борисо-Глебский на Устье мужской монастырь 10 лет назад, в день празднования Казанской иконе Божией Матери, к престолу Борисо-Глебского на Устье мужского монастыря впервые встал игумен. Так было положено начало возрождению молитвенной жизни, прерванной богоборцами в 1923 году. В этот праздничный день Божественную литургию возглавил архиепископ Ярославский и Ростовский Кирилл, ему сослужило духовенство Ростовского и Борисоглебского благочиния. После молебна владыка благословил всех молящихся Казанской иконой Божией Матери. По случаю 10-летия возрождения обители архиепископ Кирилл удостоил наместника монастыря игумена Иоанна (Титова) епархиальной награды - медали Ярославских чудотворцев благоверных князей Феодора и чад его Давида и Константина и Василия и Константина. Борисо-Глебский монастырь, третий (после Лавры и Кержачского монастыря) из основанных преподобным Сергием Радонежским, возник в 1363 году на том месте, которое указал преподобный своим собеседникам и ученикам Феодору и Павлу, первостроителям обители. В истории Борисо-Глебского монастыря много замечательных страниц, но особенно памятна та из них, которая повествует о роли Борисо-Глебского монастыря в спасении Отечества от польско-литовского нашествия. Преподобный Иринарх-затворник, подвизавшийся в Борисо-Глебском монастыре, дал благословение на поход на Москву и медный поклонный крест вождям русского ополчения князю Димитрию Пожарскому и Козьме Минину. Крест преподобного и его молитвы сопровождали воинов-освободителей до самого Кремля. С этим крестом и Казанской иконой Божией Матери была одержана победа. Эти две святыни стояли вместе у кремлевских стен как свидетельство небесного заступничества и помощи в прекращении великой смуты в русском царстве. За десять лет возрождения монастырь стал центром духовной жизни для многих и многих православных людей из разных мест России и зарубежья. Начиная с 1997 года, дважды в год, в зимнюю и летнюю пору сюда стекается православный народ на Иринарховский крестный ход и для участия в научно-практических и краеведческих чтениях, посвященных памяти преподобного Иринарха. |
| Преподобный Логгин долго подвизался в Обнорской Павловой пустыни. Это показывает и лежащий на его гробнице крест, на котором надпись говорит: «лета 7043 (1535) крест Христов Павловы пустыни». Крест, как видно, дан Павловою пустынью ее постриженнику в благословение на подвиги на новом месте. Блаженный Логгин некоторое время жил и в Сольвычегодском Борисоглебском монастыре. Отсюда он и друг его Симон удалились по Вычегде и за 10 верст от Сольвычегодска, на устье реки Коряжемки, в глухом месте, расчистили лес, построили келью и часовню. Скоро собралась братия, построили храм в честь св. Николая и таким образом около 1537 года основалась обитель Коряжемская. Пред кончиною, преп. Логгин завещал похоронить его при входе в храм, чтобы, как говорил он, попирали его входящие в храм. Ум. 10 февраля 1540 года. Мощи его под спудом в Спасской церкви обители его, с 1863 года приписанной к Сольвычегодскому Введенскому монастырю (Филарет, «Рус. Св.», февраль, стр. 65 и 66. – Верюжский, стр. 466). 303. Преподобный Симон начальник Спасскаго монастыря Сойгинскаго, иже на Вычегде реце новый чудотворец, преставися в лето 7149 Урожденец Сольвычегодский, Симон полагал начало монашеской жизни в Корнилиевом монастыре. По смерти великого наставника (ум. 1537 г.) он оставил Комельскую обитель и в родном краю своем помогал преп. Логгину основать пустынную обитель на р. Коряжемке. Вслед за тем удалился он за 60 верст и при устье р. Сойги, впадающей в Вычегду, в дикой тогда пустыне, поставил храм Спасителя, освященный 17 мая 1541 г. К блаж. пустыннику собрались любители пустыни. Строгий постник и усердный молитвенник вел их примером св. жизни к блаженной вечности. Двадцать лет подвижнически жил преп. Симон в своей обители и скончался 24 ноября 1562 г. Мощи его почивают под спудом в Екатерининской церкви монастыря его, построенной в память преставления преп. Симона (Филарет, Рус. Св., ноябрь, стр. 251 . Верюжский, стр. 490). В «Иконописном Подлиннике»: «подобием рус, брада желта, изчерна, покороче Власиевы, ризы преподобническия, и в схиме» (Филимонов, стр. 56). 304. Святый и блаженный Фома иже Христа ради юродивый, иже положен бысть в Введенском монастыре |
| – Вижу преставление своего отца; несут родителя моего светлые юноши на погребение. Все окружавшие его дивились, как он мог видеть преставление отца за триста верст. Когда в том же году он возвратился домой и спросил мать об отце, то услышал, что отец его преставился в Успенский пост того же года. Тогда он припомнил видение и сказал матери: – В то время я видел родителя моего: несли его светлые юноши на погребение. И мать утешилась, видя сына своего и слыша его необычные речи. Теперь, после смерти своего отца, Илья с матерью и старшим братом Андреем переселились в город Ростов, купили дом и завели торговлю, чем вскоре увеличили свое благосостояние. Младший брат Илья, всегда имевший страх Божий в своем сердце, особенно стал прилежать к церкви и творить милостыню нищим. Строго соблюдая девственную чистоту, он желал совершенно оставить мирскую жизнь, и принять ангельский образ, неуклонно посещая церковь Божью. Он познакомился с одним человеком, купеческого звания, по имени Агафоником, любившим читать книги, подружился с ним и стал постоянно беседовать о Божественном Писании, ища душевного спасения. Подготовившись таким образом, Илья взял святый крест, благословился им и собрался в путь. На вопрос своей матери, что он предпринимает и куда собрался, Илья ответил: – Иду в монастырь к святым страстотерпцам Борису и Глебу на Устье помолиться. Мать стала плакать, но вспомнила, как ее сын, будучи еще только шести лет, уже говорил, что он будет монахом. Сын поклонился матери, облобызал ее и отправился в путь. Приблизившись к монастырю Бориса и Глеба и увидев его, Илья возрадовался от всего сердца и направился к игумену, поклонился и попросил благословения. Игумен благословил и спросил: – Зачем, чадо, ты пришел сюда? Илья отвечал: – Желаю, отче, ангельского образа, постриги меня Бога ради, невежду и селянина, и причти к избранному Христову стаду и к святой дружине твоей! Игумен сердечными очами узрел, что юноша пришел от Бога, и принял его с радостью, постриг в ангельский образ и нарек ему в иночестве имя – Иринарх. |
| Часть вериг прп. Иринарха в Борисоглебском на Устье мон-ре Часть вериг прп. Иринарха в Борисоглебском на Устье мон-ре И. жил в холодной келье, пристроенной к внутренней стороне монастырской стены, к востоку от алтаря Борисоглебской ц. Келья И. была длиной 3 м, шириной менее 1,5 м и высотой ок. 2 м, «с тесной скамьей под малым окном» ( Толстой. 1860. С. 86-87). По предположению совр. исследователей, святой построил свое жилище сам: кирпичная кладка кельи отличается от кладки остальных строений обители ( Чудинов. 2000. С. 131). В вост. стене кельи имелось окно с решеткой, над которым снаружи был выложен неглубокий киот, обрамленный вместе с окном единым наличником ( Мельник. 1992. С. 91). Через это окно И. разговаривал с паломниками. Подвижник спал сидя, не снимая вериг, 1-3 часа в день. Остальное время он молился и занимался рукоделием: вязал свитки, делал монашеские клобуки и шил для нищих одежду. В 1606-1612 гг. Борисоглебским монастырем управлял игум. Симеон; по сообщению Жития, он был «лют, немилостив, свиреп, пьянчлив и невоздержателен» (Житие. 1909. Стб. 1385). Игум. Симеон повелел И. молиться не в келье, а вместе с братией в церкви, что было трудно для затворника. Настоятель, придя с помощниками в келью к И., «ограбил его без милости» и забрал все съестные запасы. Святой, указывая на соль и мед, незамеченные грабителями, сказал: «Еще же осталось!» - «немилостивый игумен и то взял» (Житие. 2009. Стб. 1385). Наутро игум. Симеон с монахами вытащил старца из кельи вместе с «ужищем», сломав ему руку, и бросил возле церкви. И. пролежал 9 часов, ему дважды являлся ангел в виде светлого юноши и утешал подвижника. Инок Александр, услышав «от честных крестов» повеление обличить игумена, пошел к нему и обвинил в жестокости, после чего Симеон разрешил И. и его ученикам вернуться в кельи. И. обладал даром пророчества. В 1608 г. ему было откровение о разорении и пленении Москвы и Русского гос-ва, он слышал голос, трижды повелевший ему идти к царю в Москву. С благословения игумена И. отправился в столицу с иноком Александром. В Переславле-Залесском И. исцелил своего друга диак. Онуфрия от «трясавицы», дав ему четвертушку хлеба. Встреча И. с царем Василием Иоанновичем Шуйским (1606-1610) состоялась в Благовещенском соборе Кремля. И. благословил царя крестом и рассказал о бывшем ему откровении. По просьбе царя святой прошел во дворец, где благословил царицу Марию Петровну, но отказался принять от нее в подарок полотенца. Царь повелел дать И. возок и проводить до обители. |
| Иосифа и прозрела совершенно. Когда преподобный Сергий Радонежский в 1363 году приходил на родину для примирения ростовских князей с великим князем, два пустынножителя, Феодор и Павел, просили у богоносного старца благословения для устройства обители и указания места. Первый из них пришел из Новгородской стороны в Черный лес на реке Устье, построил себе из хвороста хижину, а на большой дороге, из Белозерска в Москву, повесил на дереве кузовок, чтобы принимать от проходящих милостыню для своего пропитания. Проходящие усердно клали в этот кузовок хлеб и «овощие». Феодор жил, как птица небесная, без забот о земном, проводя время в молитвах. Спустя три года пришел к нему Павел, и оба старца вместе обратились к великому отцу пустынножителей, бывшему тогда в Ростове. Прп. Сергий избрал прекрасное местоположение на берегу реки Устьи, в 15 верстах от города, и сказал пустынникам: «Призри Бог и Пресвятая Богородица на место сие. Великие страстотерпцы Борис и Глеб будут помогать вам; обстроится обитель и станет известна». С того времени старцы–пустынники постоянно пользовались советами и наставлениями великого аввы и с благословения Ростовского святителя Игнатия приступили к построению монастыря Борисоглебского. Во время постройки, когда оба старца, утрудившись в работе, легли отдохнуть на траве, им предстали два светлых воина, вооруженных и украшенных царскими багряницами. Воины сказали старцам: «Трудитесь с верою на месте сем; Бог и Пречистая Богородица не оставят вас, и мы неотступны будем от места сего на помощь вам». Подвижники проснулись и пали к ногам явившихся, а между тем воины стали невидимы; только слышан был голос. «Я Роман», — сказал один. «А я Давид», — сказал другой (имена, данные при крещении святым страстотерпцам Борису и Глебу). Это явление весьма ободрило строителей, и после того число братии в новой обители значительно увеличилось. Братия упросили Феодора быть игуменом. Феодор после недолгого настоятельства поручил обитель сотруднику своему Павлу, а сам удалился сначала на берег Кубенского озера, а потом на устье реки Ковжи, где основал новый монастырь во имя святителя Николая. Предузнав кончину свою, блаженный старец возвратился в Борисоглебскую обитель, где и преставился 22 октября 1410 года. Вскоре после него скончался и преподобный Павел. |
| Вскоре по основании Андроникова монастыря в Москве, когда преп. Сергий в 1363 году приходил на родину для примирения Ростовских князей с великим князем, два пустынножителя, Феодор и Павел, просили у богоносного старца благословения для устройства обители и указания места. Первый из них пришел из Новгородской стороны в Черный лес на реке Устье, построил себе из хвороста хижину, а при большой дороге, из Белозерска в Москву, повесил на дереве кузовок, чтобы принимать от проходящих милостыню для своего пропитания. Он жил как птица небесная без забот о земном, проводя время в молитвах. Спустя три года пришел к нему Павел и оба старца вместе обратились к великому отцу пустынножителей, бывшему тогда в Ростове. Сергий избрал прекрасное местоположение на берегу реки Устьи, в 15 верстах от города и сказал пустынникам: «Призрит Бог и Пресвятая Богородица на место сие». Ободренные этими словами, а потом и явлением св. Бориса и Глеба, Феодор и Павел построили монастырь Борисоглебский. Игумен Феодор, после недолгого настоятельства, поручил обитель сотруднику своему Павлу, а сам удалился сначала на берег Кубенского озера, а потом на устье р. Ковжи, где основал новый монастырь. 161 Предузнав кончину свою, блаж. старец возвратился в Борисоглебскую обитель, где и преставился 22 октября 1410 года. Вскоре после него скончался и преп. Павел. 162 В 1365 году, возвращаясь из Нижнего-Новгорода в Москву, преп. Сергий положил основание Георгиевской пустыни, в Гороховском округе, на реке Клязьме. 163 В числе учеников преп. Сергия находился родной племянник его, сын брата его Стефана, Феодор (в мире Иоанн). Он приведен отцом на 13-м году в пустыню Сергия и тогда же пострижен в монашество. Под непосредственным руководством игумена – дяди, юный инок возрастал в чистоте и святости, недоступный соблазнам грешного мира. В душе его не было ничего сокровенного для отца и наставника; он открывал ему грехи свои и помыслы тревожные и днем и ночью. Удостоившись священства в обители Сергиевой, Феодор почувствовал желание основать новый общежительный монастырь. Св. Сергий, видя твердость и неизменяемость этого помысла в продолжении многого времени, признал его делом Божиим и согласился отпустить Феодора и с ним несколько братий, чтобы они избрали место для новой обители. Им понравилось место близь р. Москвы, по имени Симоново. Сергий сам приходил осмотреть это место, одобрил и благословил. Тогда Феодор, с разрешения |
| В монастыре же Борисоглебском на Устье-реке была тогда большая печаль: монастырь был несколько раз разорен и опустошен литовскими людьми, в монастыре ничего не было, а между тем с него требовали больших даней на прокормление ратных людей. Игумен с братией и с монастырскими крестьянами пришли к старцу Иринарху, чтобы он благословил ученика своего Александра отправить в Москву. Старец внял их просьбе, предоставил все на их волю и отпустил ученика своего в Москву с челобитьем. Он повелел ему взять у князя Пожарского честный крест, данный на помощь против супостатов. Когда Александр прибыл в Москву, там была великая радость по случаю того, что король Польский из города Вязьмы ушел в свою землю. Старец Александр пришел к князю Дмитрию Михайловичу Пожарскому и передал ему от старца Иринарха благословение и просфору. Князь был рад прибытию посланца от Иринарха, дал ему грамоту, чтобы не давать Борисоглебскому монастырю на ратных людей никаких запасов по причине литовского разорения. Александр взял у князя грамоту и честный крест и возвратился в монастырь. Рад был игумен, получив для монастыря льготу, рад и преподобный Иринарх, когда Александр пришел в его келью, возвратил честный крест и справил поклон от князя. По устроению Божьему и по приговору всей земли князей, бояр, воевод, преосвященных митрополитов, архимандритов и игуменов и прочих людей, в 1613 году на царский престол был избран юный князь Михаил Феодорович Романов и поставлен в цари на Москве обладателем над всеми принадлежавшими России землями и венчан был царским венцом. Вся русская земля радовалась о новом желанном царе. Но еще во многих местах и городах, в Угличе, Вологде и в других окрестных была великая печаль от продолжавшихся разорений: главным образом отряды казаков проливали много христианской крови и опустошали города и села. Для очищения земли от сих грабителей и губителей царь Михаил Феодорович послал боярина своего и воеводу, князя Бориса Михайловича Лыкова, с значительным войском. Князь Лыков направился в Ярославль. |
| Храм святых Бориса и Глеба (Дракино) Материал из Азбука паломники Идёт загрузка карты… Храм святых Бориса и Глеба в деревне Дракино — кирпичный, на белокаменном фундаменте, принадлежит к распространённому в конце XVII века типу кубовидного бесстолпного четверика, построен в 1684 году — это древнейший по постройке сельский храм Серпуховского благочиния. Содержание История [ править править код ] На левом берегу реки Протвы, при её слиянии с Окою, стоял древнерусский город Любинец Омосов, иначе Лобынск, упоминаемый в Никоновской летописи под 1146 годом, а в Ипатьевской — под 1147 годом. Эта небольшая крепость владимиро-суздальских князей контролировала устье Протвы и, одновременно — брод через Оку. Археологи раскопали в данном месте большое селище, датируемое VIII-XIV веками. Вероятно, это был посад древнего Лобынска — стены же города располагались там, где теперь Борисоглебский храм. С возникновением Серпухова значение Лобынска угасает — его сменило село Дракино, вотчина Высоцкого монастыря, документально известное с 1552 года. Из позднейших источников видно, что к 1627 году с деревней Дракино соседствовали сельцо Тишково, принадлежавшее двум помещикам, и погост Борисоглебский, «на государевой земле», с одноимённой ему деревянной приходскою церковью. К 1705 году эти сельцо и погост, видимо, слились — отныне Борисо-Глебская церковь числится при селе Тишково — которое вошло в черту деревни Дракино только в ХХ веке. Настоящее церковное здание было возведено в 1684 году — таким образом, это древнейший по постройке сельский храм Серпуховского благочиния. К нему в 1882-1883 годах пристроены приделы: правый во имя преподобного Сергия Радонежского, левый — Боголюбской иконы Божией Матери: по проекту городского архитектора города Серпухова Владислава Осиповича Грудзина (1824 — после 1896 годы). Согласно местному преданию, строителем этих приделов был один из графов Орловых-Давыдовых, который, как-то, проезжая здесь, заблудился в метели и едва не погиб, но ему явился преподобный Сергий и указал дорогу к жилью. Спасённый граф так чтил эти места, что завещал похоронить себя на сельском кладбище; его каменное, с изображением Евангелия, надгробие в 1960-х годах было уничтожено вандалами, и ныне на могиле поставлен простой деревянный крест. |
|
|
