| Значит, роботы на острове или все сразу сломались так, как не ломались никогда другие роботы, или — впрочем, это Алисе не пришло в голову — были построены людьми, которые почему-то решили, что роботы могут обойтись и без блока защиты людей. Стало тихо. Генерал поднял голову и увидел, что рядом лежит разбитый старик. Генерал прибавил света в своей головной фаре и при свете ее разглядел, что старик сделан не из плоти и крови, а из электронных деталей. — Предательство! — закричал он. — Нас предали! — Созывай всех. Совещание. — А куда второго человека? Может, тоже… — Пока в карцер. Некогда разбираться. Завтра придется допросить со всей строгостью. Ну… Второй робот наклонил голову и, подтолкнув Алису к выходу, пошел вперед, уткнув ей в спину граненый палец. Карцер оказался ямой с крутыми стенами. Робот просто столкнул Алису вниз, и она больно ушиблась о какой-то камень, но плакать не стала. То, что случилось с ней и со стариком-кинороботом, было настолько серьезным, что плакать было просто некогда. Глава шестая. В замке на мысе Сан-Бонифацио Алиса никогда не слышала о мысе Сан-Бонифацио. Да и вряд ли кто-нибудь из читателей этой повести знает о мысе Сан-Бонифацио. Мыс Сан-Бонифацио акульим плавником поднимается над Средиземным морем, и окружающие его поля желты и неприветливы. Когда-то, лет шестьсот назад, в этом месте пиратская армада Хасан-бея, состоявшая из двадцати трех быстроходных галер, подстерегла и вдребезги разбила генуэзскую эскадру. Хасан-бей сам завязал петлю на шее генуэзского адмирала, перед тем как того вздернули на рее. По крайней мере, так пишет в своей трехтомной «Истории беззаконий в Средиземном море и Северной Атлантике» известный аргентинский пиратовед дон Луис де Диего. С тех пор мыс Сан-Бонифацио в истории не значился. Ведь нельзя же считать историческим событием постройку на краю мыса замка чудаковатого английского баронета. Баронет грезил собственным привидением. Но привидением можно было обзавестись, только построив соответствующий замок, хоть маленький. Конечно, лучше замок настоящий, но английский климат был вреден баронету, и он построил замок на Средиземном море, почти как настоящий, с подъемными воротами и неглубоким рвом, в котором водились лебеди. Баронет поселился в нем и стал ждать, пока в замке заведется привидение. Может быть, привидение и завелось бы, но еще раньше баронет простудился и умер. Замок остался без хозяина. Кому придет в голову селиться в этом пустынном уголке побережья? |
| Давным-давно, на землях, которые потом станут Германией, жили языческие племена, поклонявшиеся деревьям. Их жрецы — друиды — говорили, что в деревьях живут могучие божества, которым нужно приносить жертвы. И вот однажды к друидам пришел христианский священник, которого звали святой Бонифаций, и стал им объяснять, что деревья — это просто деревья. И никаких божеств в них нет. А настоящий Бог — это Иисус Христос, сотворивший небо, море, землю и все деревья, которые на ней растут. Друиды переглянулись и стали смеяться над странным пришельцем, показывая на него пальцами и говоря друг другу: — Вот ведь какой чудак к нам пожаловал! Это же надо такое придумать — в деревьях нет божеств! Святой Бонифаций посмотрел на них внимательно и спросил: — Что мне сделать, чтобы вы мне поверили? Друиды посовещались и ответили: — В лесу растет огромный дуб. В нем живет наше главное божество. Попробуй надломить на дубе хотя бы одну ветку и увидишь, как страшно божество тебя покарает! — Ну что же, показывайте, где растет ваш дуб, — сказал святой Бонифаций. Друиды привели его в лес и указали дуб. Тогда Бонифаций взял топор и стал рубить его так, что только щепки полетели во все стороны. Друиды с ужасом наблюдали, как огромное дерево с оглушительным треском рухнуло, ломая все деревья на своем пути. Только стройная молодая елочка каким-то чудом уцелела во время этого падения. Никакое божество, конечно же, Бонифация не покарало. Растерянные друиды смотрели на все это и не понимали, как им жить дальше. Тогда святой Бонифаций подвел их к той самой уцелевшей елочке и сказал: — Раз уж вы так любите деревья, пускай эта ель станет для вас символом новой истиной веры — христианства. С тех пор германские племена называли елочку деревом Христа. Было ли все это на самом деле или же это всего лишь красивая легенда, сегодня уже и не узнаешь. Но встречать Рождество с елкой в Германии принято уже много столетий. А вот обычай наряжать елочку возник сначала лишь в одной из германских земель — Эльзасе. Почему только там? А потому, что лишь в Эльзасе елку ставили на пол. В остальных же германских областях на праздник деревце… подвешивали к потолку верхушкой вниз, словно красивую зеленую люстру. В общем-то ничего в этом плохого нет: и красиво, и елкой в доме пахнет. Одна беда — игрушки на такую елку уже не повесишь. И лишь жители Эльзаса никогда не знали этой проблемы. Елочку они ставили на пол у стены и вешали на ее пушистые лапы различные сладости и фрукты. Посмотрели соседи на эльзасцев, почесали в затылке и тоже перестали елку к потолку подвешивать. Начали ставить и наряжать. Так ведь намного красивее и удобнее! |
| Желаем здравствовать твоему блаженству и преуспевать во Христе священными добродетелями! 27 (76). Бонифаций просит аббата Хуэтберта Уирмутского прислать ему труды Беды (746–747) Возлюбленному и досточтимому брату аббату Хуэтберту 338 и всем братьям его святой обители – Бонифаций, худой раб рабов Божиих, шлет приветствие братской любви во Христе! Усердно просим Вас, благочестивый брат, чтобы в наших трудах по сеянию семян евангельской истины Вы оказывали нам помощь Вашими святыми молитвами и чтобы благодаря молениям Вашей святости угас пышущий на нас пламень вавилонский и брошенные в борозды семена всходили и давали многий плод. Ибо, по словам апостола, ничего не значит ни тот, кто сажает, ни тот, кто поливает, но Бог, Который дает рост (ср.: 1Кор. 3:7 ), и еще: «Да будет дано слово открытыми устами дерзновенно поведать тайну (ср.: Еф. 6:19 )», и еще: «Пусть слово Господне быстро распространяется и прославляется ( 2Фес. 3:1 )». Между тем мы просим Вас прислать нам нечто переписанное из трудов премудрого исследователя Писаний инока Беды, о котором мы слышали, что он воссиял в доме Божием у вас знанием, словно светоч церковный. И если Вам это не будет трудно, пришлите нам плащ: он будет нам большим утешением в нашем странствовании. В знак искренней дружбы мы также посылаем Вам, как это здесь называется, покрывало из козьей шерсти. Просим вас принять его, хоть оно и недостойно Вас, на память о нас. Благая Троица, Единое Божество, да умножит Ваше братство, возрастающее и сильное святыми добродетелями, и да сохранит, и да умножит, и да прославит в вечном блаженстве, воздав награду вам, радующимся среди сияющих ангельских сонмов! 28 (78). Бонифаций – архиепископу Кутберту Кентерберийскому: отчет о Соборах, жалобы на затруднения в миссии, предложения о совместной деятельности (747) Брату, связуемому с нами родством духовной близости, облеченному знаками архиепископства, соепископу Кутберту 339 – Бонифаций, посланник Кафолической Апостольской Римской Церкви в Германии, шлет желанное приветствие с искренней любовью во Христе. |
| 191. БОНИФАЦИЙ VIII Римские Папы. Список 191. БОНИФАЦИЙ VIII. 1294— 1303. Бенедетто Каэтани из Ананьи. Юрист, апостольский нотариус и консисторский адвокат. Был кардиналом. Человек сильной руки, предусмотрительный, заботившийся как о своих личных интересах, так и об интересах апостольской столицы. Некоторые историки говорят, что в момент своего избрания папа был уже стариком, но осмотр его останков, произведенный во время обновления гробницы, показал, что папа Каэтани умер во цвете лет: ему было немногим более пятидесяти. Программа его деятельности охватывала упорядочение отношений в папском государстве и восстановление папских прерогатив в соответствии с принципами, провозглашенными Григорием VII и Иннокентием III. В Риме главными противниками Бонифация VIII были два кардинала — Джиакомо и Пьетро Колонна, которые обвинили папу в симонии, непотизме и деспотическом стиле правления. Применив по отношению к обвинителям простую, но эффективную политику репрессий, папа Бонифаций начал с изолирования своего предшественника, Целестина V, который в глазах народа был живым символом Евангелия бедных. Затем он проклял и отлучил от церкви обоих кардиналов, братьев Колонна, союзниками которых были радикальные монахи-францисканцы — спиритуалы. Организованный папой «крестовый поход» против Колонна, которые не признали анафему, разрушил до основания твердыню этого рода — Палестрину. Наконец, острие папской политики повернулось против спиритуалов и родственного им движения апостольских братьев. Папа отстранил от должности генерала францисканцев Раймонда Гофреда, а также приказал святейшей инквизиции истреблять всех, кто провозглашает превосходство людей, обрекающих себя добровольно на бедность, над остальным духовенством, живущим с доходных бенефициев. Бонифаций VIII не пренебрег также и политической деятельностью на арене всей христианской Европы, поскольку, как он говорил, «папа в качестве викария всемогущего бога приказывает монархам и королевствам, обладает верховной властью над всеми людьми». |
| Бонифаций представил дело Адельберта Невстрийскому собору в Суассоне в 744 году, и добился осуждения этого еретика, вмести с постановлением, чтобы воздвигнутые им кресты были сожжены. Но в следующем году Адельберт, равно как и Климент, все еще продолжали вести оживленную деятельность. Бонифаций добился осуждения их обоих от другого собора 2608 , и донес о всем деле даже Захарии, которого он просил получить от Карломана приказ о том, чтобы они были подвергнуты тюремному заключению и устранены от сношения со всеми верными христианами. Вследствие этой просьбы документы дела были исследованы римским собором, который приговорил Адельберта к низложению, подверг покаянию и, в случае упорства, анафематствовал со всеми его последователями, причем и Климент также должен был немедленно подвергнуться низложению и анафеме 2609 . Два года спустя, однако же, оба они появились вновь и, по-видимому, не только пользовались большим уважением со стороны простого народа, который преследовал Бонифация за его противодействие Адельберту, но даже оказывали некоторое влияние на самого Карломана, и вероятно вследствие этого именно, Захария теперь советовал такой способ действия в отношении к ним, который едва ли был совместим с ранее постановленным касательно их осуждением. Дальнейшая история Климента крайне темна; что касается Адельберта, то, по одному сомнительному свидетельству, он был заключен в тюрьму в Фульде и бежал из этого аббатства, но был умерщвлен какими-то свинопасами, с которыми он встретился во время своего побега 2610 . Другим лицом, с которым приходилось сталкиваться Бонифацию, был ирландец по имени Виргилий. Виргилий, когда ему однажды велено было вновь крестить нескольких лиц, при крещении которых одним невежественным священником искажены были слова таинства, обратился в Рим с протестом против этого распоряжения, но Захария заявил, что таинство должно признаваться действительным, так как допущенная ошибка происходила не от ереси, а только от грамматического неведения 2611 . Несколько времени спустя, Вергилий был назначен на кафедру Зальцбургскую 2612 ; но Бонифаций возражал против этого на том основании, что Виргилий учил о существовании другого мира, находящегося ниже нашего, с солнцем, луной и собственными жителями (745 г.). Захария осудил это мнение и потребовал Виргилия в Рим 2613 ; но можно думать, что ему удалось доказать свое православие, так как ему позволено было вновь занять кафедру Зальцбургскую, и он впоследствии даже удостоился чести канонизации. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла БОНИФАЦИЙ II Бонифаций II. Гравюра. 1600 г. (Sacchi. Vitis pontificum. 1626) (РГБ) Бонифаций II. Гравюра. 1600 г. (Sacchi. Vitis pontificum. 1626) (РГБ) (до 476, Рим - 17.10.532, там же), папа Римский (22 сент. 530 - 17 окт. 532). Согласно Liber pontificalis , сын гота Сигибальда, или Сигисвульда, первый папа герм. происхождения. Когда он был архидиаконом, папа Феликс III назначил его своим преемником, дабы избранием на Римскую кафедру гота предотвратить конфликт с остгот. королем, особенно вероятный, если бы папой был избран сторонник вытеснения остготов из Италии с помощью визант. армии. Этот выбор приняла лишь нек-рая часть духовенства, др. же, принадлежавшая к провизант. партии, выдвинула в качестве кандидата на Римский престол диак. Диоскора из Александрии (см. Диоскор , антипапа), что стало причиной раскола, к-рый завершился со смертью Диоскора в окт. 530 г. На Соборе 27 дек. 530 г. Б. осудил действия Диоскора, а 6 священников, бывших его приверженцами, принесли публичное покаяние. Укрепив свое положение, Б. также решил назначить себе преемника - диак. Вигилия (впосл. папа Римский Вигилий ), но в дальнейшем, осознав, что недопустимо предотвращать политические конфликты неканоническими действиями, на Соборе, созванном в Риме, отказался от своего намерения и торжественно сжег документ с подписями духовенства в пользу Вигилия, признав т. о., что назначение преемника не соответствует церковному праву. Б. поддержал несправедливо смещенного К-польским патриархом Епифанием еп. Ларисского Стефана, при этом еще раз подтвердив юрисдикцию Рима над Иллириком. Из сохранившегося эпистолярного наследия Б. наибольшее значение имеет послание от 25 янв. 531 г., к-рым он утвердил решения II Аравсионского Собора (Юж. Галлия), созванного Кесарием , еп. Арелатским, в 529 г. для борьбы с полупелагианством . Соч.: PL. 65. Col. 29-48. Ист.: LP. Vol. 1. P. 281-284; Jaff é. RPR. Vol. 1. P. 111-112; Vol. 2. P. 694, 737. Лит.: Harnack A. von. Der erste deutsche Papst und die beiden letzten Dekreten des römischen Senats//Sitzungsber. d. Deutschen Akad. d. Wiss. zu Berlin: Phil.-hist. Klasse. 1924. S. 24-42; Duchesne L. L " Église au VIe siècle. P., 1925. P. 142-145; Pontal O. Histoire des conciles mérovingiens. P., 1989. P. 75-99; Задворный В. Л. История Римских пап. М., 1997. Т. 2. С. 80-82. В. Л. Задворный Рубрики: Ключевые слова: |
| Впрочем, договорившиеся стороны составили акт настолько дипломатично, чтобы он явно не нарушал прав империи, которая еще могла бы получить поддержку на Западе. Даже вставлена фраза: «не нарушая прав и службы императору и империи». Бонифаций отрекается от всех прав на Крит, обещанный ему Алексеем Ангелом, равно как и на субсидию (которую не с кого было получать) и на всякое вассальное владение, пожалованное его отцу (или брату) царем Мануилом Комнином 4 ; далее он отказался от всяких претензий на земли в Фессалии и в константинопольской империи как на Востоке, так и на Западе (последнее фактически не совместно со второй статьею договора). Взамен уступок того, что не было в руках Бонифация, но было нужно для Венеции, он получал весьма реальное: 1000 марок серебра и из рук дожа с преемниками – не на основании какого-либо устарелого права, но нового соглашения реальных политических сил – столько земель на Западе империи, которая, однако, не названа, чтобы иметь 10 тыс. иперпиров годового дохода. Этими землями Бонифаций должен владеть на праве полной собственности с передачей по мужской и женской линии. Далее Бонифаций обязался защищать все владения Венеции на Леванте; о получении им земель и единовременной субсидии, согласно настоящему договору, будет составлен публичный акт (засвидетельствованный нотариусами республики), возобновляемый преемниками Бонифация. С одной стороны, этим договором было политически оформлено давнишнее преобладание Венеции на Крите, ее важнейшие торговые связи с богатым островом, положено начало главной и наиболее прочной колонии венецианцев на Востоке. В счеты Венеции с империей по дележу земель Бонифаций обязался не вступать. С этой стороны все было ясно. Выгоды Бонифация были не менее существенны, но язык договора в этом отношении умышленно не называет вещей своими именами. О Салониках мы ничего не читаем, но какое другое владение «на Западе» могло доставить столько дохода? Не сказано, у кого возьмут, зато выговорено точно, кто даст и знает, что в состоянии это сделать 5 . |
| Раздел земель, феодальная организация территории греческой империи – в латинских источниках «Романии», в восточных «Рум» – было делом более трудным, чем образование константинопольского правительства; хотя и последнее не обошлось без трений и было проведено без плана, сколочено на скорую руку. Претензии отдельных лиц, хотя бы опиравшихся на сильную дружину, были скоропреходящими факторами. Прочные латинские княжества и баронии создались лишь там, где основатели-захватчики принадлежали к одной латинской нации и где были налицо сложившиеся местные интересы, города и гавани, к которым тяготели экономически их области. Тем не менее на первом плане при изложении событий приходится, вслед за нашими источниками, поставить столкновения и ссоры вождей латинского похода. Главный его руководитель, хитрый и властолюбивый Бонифаций, показался слишком талантливым и опасным для баронов, чтобы они подали за него свой голос при избрании императора. Но в качестве второго кандидата он должен был по условию получить всю Малую Азию, поскольку она была в христианских руках, затем Грецию и, по особому уговору с царевичем Алексеем Ангелом еще во время похода, остров Крит. Конечно, лучше было бы для латинян, если бы Бонифаций стал на передовом посту в Малой Азии. Со свежими еще силами крестоносцев он мог бы утвердить их положение и задавить в самом начале зарождавшийся национальный центр греков в Вифинии, который со временем положил конец Латинской империи в Константинополе. Бонифаций рассуждал иначе. В противоположность недальновидному Балдуину он искал создать прочное государство на основе примирения греков с латинянами, но со всеми гарантиями для господствующего положения латинского элемента. Ему нужна была территория с безопасным тылом, опирающимся на католическую страну, каковой была Венгрия, и с центральным положением для всех земель, захваченных латинянами. Таковой была Македония с Салониками, имея в виду покорение болгар и сербов. В этой провинции у Бонифация были фамильные связи, номинальные права. Брат его Райнер Монферратский получил 35 лет тому назад титул короля Салоникского от императора Мануила, выдавшего свою дочь за Райнера. У семьи Бонифация были связи и старое знакомство с Востоком. Он потребовал себе вместо М. Азии Салоники. Для него было выгоднее иметь свои земли, Македонию и Грецию, в одной меже. Чтобы привлечь к себе симпатии и надежды греков, он поспешил жениться на вдове царя Исаака, Марии Венгерской, и держал в почете ее сына от Исаака, царевича Мануила. Этот брак давал ему нужные связи и с Венгрией. Вообще Бонифаций хотел и умел ладить с греками. Связи с Востоком были наследственны в семье этого итальянского графа. Балдуин, наоборот, не хотел и не понимал всей необходимости поддержки туземного элемента и как прямодушный рыцарь не скрывал своего презрения к грекам. |
| Воспитание мультипликацией — тема, по-моему, неисчерпаемая. Ужасно хочется вспомнить еще и мультфильм «Про лень», и «Нехочуху», и любимый «Пони бегает по кругу». И «Каникулы Бонифация» Ф. Хитрука («Союзмультфильм») — одну из самых пронзительных и глубоких мультипликационных историй-притч. Ею и закончим. События мультфильма происходят опять в Африке. Для мультипликации Африка — излюбленное место действия: она создает необходимую для притчи отстраненность от текущего момента. И вот мы отвлекаемся от самих себя, чтобы вернуться и подойти к себе с неизвестной стороны. Кто не помнит, Бонифаций — это лев, которого за образцовую работу в цирке впервые отпустили на каникулы. Куда ехать на каникулы, как не к бабушке? И Бонифаций поехал к бабушке, в Африку. Он надеялся, что там исполнится его мечта, и он поймает маленькую золотую рыбку. Когда после трогательной встречи с бабушкой Бонифаций, взяв сачок, направляется к озеру, то по дороге он встречает маленькую африканскую девочку. И показывает ей цирковой фокус. Девочка никогда не видела цирк. Как и другие африканские дети, с которыми она вскоре догоняет Бонифация на пути к озеру. Бонифацию так и не удалось поймать рыбку ни в этот день, ни в следующие, потому что он каждый день с рассвета до вечера давал представления детям. Но стоило ему на секунду задуматься — и перед глазами опять возникало озеро с золотой рыбкой, которое ждало его в каких-то двух шагах, но так и не дождалось. Каникулы, как всегда, кончились внезапно. Бабушка Бонифация и влюбленные в него дети провожают его на пароход. Засмотревшись на них, Бонифаций шагает мимо палубы, но — цирковая школа! — ловко выбирается из воды на корабль. А из-под связанного бабушкой свитера вдруг достает… золотую рыбку. И отпускает ее в море. Почти бессловесная сказка вмещает в себя столько важного — и о призвании, и о способности жертвовать самым дорогим ради других, и о том, что наше свободное время — совсем не наше, и о том, чего искать в жизни прежде всего, а что — приложится само. |
| Карл Мартель принял миссионера холодно; такие предприятия, как предприятие Бонифация, не имели никакого интереса для этого грубого война, да и духовенство его двора едва ли могло благосклонно относится к человеку, жизнь и миросозерцание которого был столь различны от его собственных. Бонифаций, однако же, получил от Карла желаемое им позволение проповедовать за Рейном, вместе с покровительственным письмом, которое оказалось весьма полезным для него 2586 . В Гессии и Тюрингии, в тех странах, куда отправился он, теперь, христианство было проповедано уже давно, но отдельными миссионерами и без всякой правильной системы. Верование и жизнь обращенцев в значительной степени были еще перемешаны с язычеством; Бонифаций говорит, что даже были такие пресвитеры, которые приносили жертвы языческим богам. Проповедники-миссионеры большей частью выходили из ирландской церкви, в которой диоцезное епископство было еще неизвестно, и юрисдикция была не связана с саном епископства; они приносили с собой своеобразные идеи касательно ограниченности епископских прав, не руководились никакой дисциплиной или какими-либо соображениями касательно единства, не признавали никакого подчинения Риму и не находились ни под какой епископской властью. Бонифаций часто жалуется на этих миссионеров, как на «блудников» и «прелюбодеев» 2587 , каковые слова в некоторых случаях могут означать и обвинение в действительной безнравственности, хотя в общем означают нечто иное, как то, что ирландские миссионеры держались учения своей туземной церкви касательно законности брака для духовенства. Он говорит также о том, что некоторые старались величаться перед народом притязаниями на необычайный аскетизм, питались только молоком и медом и отвергали даже хлеб 2588 . С этими соперничествующими проповедниками ему приходилось не раз вступать в серьезные и продолжительные споры. Среди сборника переписки Бонифация есть письмо от его старого покровителя, Даниила Винчестерского 2589 , содержащее совет касательно ведения им своего миссионерского дела. |
|
|
