| жрецов, мистерии, обаяния. Бог не смешивается с человеком, но эти сношения производятся через него – Эроса. И человек в этом отношении мудрый есть человек гениальный. Этих гениев много, и они различны. Один из них есть Эрос. Но откуда и как появился он? Сократ отвечает на это мифом о Пений (бедности земной) и Поре (богатстве небесном). При рождении богини красоты Афродиты боги устроили пир, где между другими богами был и Пор. Привлечённая этим пиром Пения пришла просить милостыню и стала у дверей. Упившийся нектаром и пресытившийся (опять попойка и ужин, хотя и с нектаром вместо вина и амброзией вместо человеческих блюд – в связи с представлением об Эросе) Пор ушёл в сад Зевса и заснул. Тогда Пения, коварно задумав в помощь своей бедности получить дитя от Пора, прилегла к нему и зачала Эроса. Как зачатый в день рождения прекрасной Афродиты, богини любви и красоты, Эрос сделался её спутником и слугой и стал по природе любителем красоты. А как сын Пора и Пении, он такую наследовал и участь. С одной стороны: он всегда беден и далеко не нежен, и не прекрасен, каким считают его многие, – напротив – сух, неопрятен, необут, бездомен всегда валяется на земле без постели, ложится на открытом воздухе, перед дверьми, на дорогах и, имея природу матери, всегда терпит нужду. Но с другой стороны, по своему отцу, он коварен в отношениях к прекрасным и добрым, мужествен, дерзок и стремителен, искусный стрелок, всегда устрояет какое-нибудь лукавство, любит благоразумие, изобретателен, во всю жизнь философствует, страшный чародей, отравитель и софист. Он ни смертен, ни бессмертен, но в один и тот же день то цветёт и живёт, когда у него изобилие, – то умирает, и вдруг, по природе своего отца, опять оживает. Между тем богатство его всегда уплывает, и он никогда не бывает ни беден, ни богат. Тоже опять в средине он между мудростью и невежеством. Боги не философствуют, ибо и без того мудры. Также и невежды не считают нужным быть умными. Философствуют занимающие средину между этими крайностями и к ним принадлежит Эрос. Такова природа гения. |
| Раскрытие этих богов в мир происходит посредством разнообразного совокупления их, отчего являются новые второстепенные боги, называемые сотворенными и явившимися, в отличие от первых, несотворенных и сокрытых. Таким образом, космогония или учение о происхождении мира у Египтян в тоже время есть и феогония, учение о происхождении богов. Первую генерацию богов составляют восемь космических божеств, называемых Кабирами. Они – плод взаимосочетания четырех главных божеств, преимущественно Кнефа (первоб. духа) и Нейт (матери). Эти Кабиры суть: Гарсеф – Мент (Мендес Греков), великий мирообразовательный дух, олицетворение производительной силы природы; Фта, первобытная теплота, происходящая от влияния Кнефа на материю; Пе и Ануке, богини верхней и нижней половины небесного свода; Ре и Иог, солнце – мужское и луна – женское божество; наконец Зате и Атор, светлое и темное мировое пространство. Отсюда видно, что каждому из четырех главных богов соответствует двойственное его проявление: Кнефу – Мент и Фта; первобытной материи – богини Пе и Ануке; первобытному времени – Ре и Иог; первобытному пространству – Зате и Атор. Но в народных верованиях первое место в ряду этих богов занимает Ре, – солнце, в чем нельзя не видеть продолжающегося влияния предыдущей астральной формы религии. С течением времени эти восемь божеств в свою очередь раздробляются на различные частные божества, получая не только космическое, но и моральное значение. Так например, тоже божество Ре, как источник не только физического, но и умственного света, является как новое божество – Тот, начало всякой мудрости и знания; Иог преобразуется в божество правосудия и посмертного суда и получает название Гапи и т.д. Явление всех этих богов предшествует появлению человека на земле. Для того, чтобы населить ее, восемь Кабиров нисходят на землю, именно в Египет и взаимным соединением производят новую, вторую генерацию богов, обыкновенно полагаемых в числе двенадцати. Нам нет нужды перечислять их имена и перечислять их значение, тем более, что при отрывочности и запутанности сведений по Египетской мифологии здесь господствуют значительные разногласия между исследователями Египетских древностей. Заметим только, что все эти боги второй генерации имеют уже местный и национальный характер и тесно соединены с Египтом и Нилом. |
| Валентин 28 февраля 2014, 19:34 Без Божий помощи со страстями и грехами нам не справиться! Статья призывная без глубокого анализа, чтобы никого не обидеть! Спаси Господи и за это! Помогай Вам Бог! сергей 28 февраля 2014, 15:49 Всё правильно, всё хорошо. Вот только, я расскажу о подруге моей мамы. Она, как и моя мама, была учительницей и очень верующим человеком. В городе открыт один храм, на старом кладбище. Десятки лет эта бедная женщина скрывалась, таилась, в единственном в городе храме появиться было немыслимо, город маленький, в довершение всего она была членом КПСС. Как представить весь этот ужас, её страх, разлад с окружающим миром, её отчаянье. Тяжкий крест. Мама (а они были подруги) о её вере узнала только в перестройку. Плохие у нас времена, вот только... Иван Х. 28 февраля 2014, 07:36 Полностью поддерживаю позицию автора. Более того, хочется отметить, что насаждаемый разврат глубоко, генетически чужд и самому Западу, насаждаем искусственно. Даже если западники отрицают христианство как основу всей европейской и американской культуры, классическая античная культура (не народное суеверие и обрядоверие) понимала свободу не как вседозволенность. Христоматийный пример - повествование о выборе Геракла, каким путём пойти: дорогой трудов и лишений богини Добродетели или путём роскоши и неги богини Порока (скорее всего Афины и Афродиты). Свободный выбор подарил миру героя. " Добродетель убедила Геракла пойти по своему пути следующими словами: Из того, что есть на свете полезного и славного, боги ничего не дают людям без труда и заботы: - хочешь, чтобы боги были к тебе милостивы, надо чтить богов; - хочешь быть любимым друзьями, надо делать добро друзьям; - желаешь пользоваться почетом в каком-нибудь городе, надо приносить пользу городу; - хочешь возбуждать восторг всей Эллады своими достоинствами, надо стараться делать добро Элладе " . Культура Рима призывала к тому же - вспомним Плутарха с его " Сравнительными жизнеописаниями " . Развращение в принципе противно человеческой природе, а не отдельной культуре или государственному строю. |
| Я ж от рождения хром – но моею ль виною? Виновны В том лишь родители. Горе мне, горе! Зачем я родился? Вот посмотрите, как оба, обнявшися нежно друг с другом, Спят на постели моей. Несказанно мне горько то видеть. 315 Знаю, однако, что так им в другой раз заснуть не удастся; Сколь ни сильна в них любовь, но, конечно, охота к такому Сну в них теперь уж прошла: не сниму с них дотоле я этой Сети, пока не отдаст мне отец всех богатых подарков, Им от меня за невесту, бесстыдную дочь, полученных. 320 Правда, прекрасна она, но ее переменчиво сердце”. Так он сказал. Той порой собрались в медностенных палатах Боги; пришел Посейдон земледержец; пришел дароносец Эрмий; пришел Аполлон, издалека разящий стрелами; Но, сохраняя пристойность, богини осталися дома. 325 В двери вступили податели благ, всемогущие боги: Подняли все они смех несказанный, увидя, какое Хитрое дело ревнивый Гефест совершить умудрился. Глядя друг на друга, так меж собою они рассуждали: “Злое не впрок; над проворством здесь медленность верх одержала; 330 Как ни хромает Гефест, но поймал он Арея, который Самый быстрейший из вечных богов, на Олимпе живущих. Хитростью взял он; достойная мзда посрамителю брака”. Так говорили, друг с другом беседуя, вечные боги. К Эрмию тут обратившись, сказал Аполлон, сын Зевеса: 335 “Эрмий, Кронионов сын, благодатный богов вестоносец, Искренне мне отвечай, согласился ль бы ты под такою Сетью лежать на постели одной с золотою Кипридой?” Зоркий убийца Аргуса ответствовал так Аполлону: “Если б могло то случиться, о царь Аполлон стреловержец, 340 Сетью тройной бы себя я охотно опутать дозволил, Пусть на меня бы, собравшись, богини и боги смотрели, Только б лежать на постели одной с золотою Кипридой!” Так отвечал он; бессмертные подняли смех несказанный. Но Посейдон не смеялся; чтоб выручить бога Арея, 345 К славному дивным искусством Гефесту он, голос возвысив, С просьбой своей обратился и бросил крылатое слово: “Дай им свободу; ручаюсь тебе за Арея; как сам ты Требуешь, все дополна при бессмертных богах он заплатит”. |
| Религия Аравии в её древнейших формах мало известна. Сведения о ней принадлежат большей частью позднейшим временам. Но и то немногое, что известно, служит доказательством, что и здесь, особенно у чистых, не смешанных семитов, древнее предание о едином верховном Боге было живо и распространено еще более, чем у семитов Ассирии, Вавилона и Финикии. Всего более известна религия Йемена, жители которого составляли смесь из кушитов и семитов (адитов и иектанидов), и известны под именем сабеев, или савеев, обитателей счастливой Аравии 1606 . Она ближе всего подходит к религии вавилонян. Встречается множество богов с теми же именами, что и в Халдее. В именах Bil, Schams, Sin, Simdan, Nasr нельзя не узнать вавилонских Bel, Samas, Sin, Samdan, Nisroch 1607 . Но культ бога El, Jl, или вавилонского Jlou здесь был распространен гораздо шире и выдавался более, чем в Вавилоне. Там бог Jlou почти не имел культа и заменялся второстепенными божествами; здесь во многих местностях, в том числе и в столице Йемена, ему были храмы и имя его было названием национального бога. Другие боги с именами Bil, Schams и т. под. были только как бы олицетворениями свойств этого великого бога Jl, который один «слышит», т. е. который есть верховный правитель судеб мира. Свойства эти замечательны по своему чисто нравственному характеру: Koulal – совершенный, Dhamar – покровитель, Rahman – милосердый, Yathâa – спаситель 1608 . Боги Йемена, как и в Вавилоне и в Сирии, дробились на местные, отдельные божества, сохраняя один и тот же общий тип 1609 . Второстепенные боги и здесь, как в Вавилоне, были по преимуществу богами планетными и арабы Йемена – сабеи 1610 издавна известны, как поклонники звездного мира. Действительно боги и богини их были олицетворениями планет. Но общая другим семитам мысль, что планетный мир есть только отображение свойств и сил иного, верховного бога, сокровенного, здесь была особенно ясна и жива. Солнце, главнейшее из второстепенных божеств 1611 , для савеев было самым чистым и полным откровением этого скрытого высокого бога. Другие небесные тела, – луна, представлявшаяся в мужском виде, пять планет и созвездия Aldebaran – глаз быка (l’oeil du Taureau) и Schaariloboûr – Сириус признавались второстепенными, меньшими отражениями божественной силы и могущества 1612 . Но астральный культ в Йемене отличался простотой: это была религия без жрецов и почти без идолов; савеи поклонялись солнцу и звездам в их непосредственном явлении. Развития идололатрии в тех формах и размерах, какие представляет она в Вавилоне и Ассирии, здесь не было. До конца сохранялось первоначальное, чистое, простое и возвышенное понятие божества 1613 . По-видимому, у савеев было верование и в будущую жизнь. Известно, по крайней мере, что в фамилиях иектанидов умершие предки обоготворялись и были предметом домашнего, семейного культа. |
| Под известными богами разумеются те боги, которые ab initio, искони, считались за богов, и потому они иначе называются dii proprii, dii perpetui; под неизвестными же наоборот – те боги, которые не были прежде богами и сделались такими впоследствии, благодаря консекрации или апофеозе; наконец под избранными – те, которые пользовались особенным и преимущественным почетом и имели общественный культ. Сюда относятся 12 мужеских богов – Янус, Юпитер, Сатурн, Гений, Меркурий, Аполлон, Марс, Вулкан, Нептун, Солнце, Орк, Либер, и 8 женских – Теллус, Церера, Юнона, Луна, Диана, Минерва, Венера и Веста. Наконец, отсюда же заимствовал Тертуллиан и образ представления собственно римских богов, которых он делит, как нам уже известно, вопреки Варрону, на два вида: на общих и частных. Особенного внимания заслуживают частные боги, в которых олицетворяется тот или другой отдельный акт или момент из жизни человека. К этим богам принадлежат во-первых те, которые имеют отношение к человеку с момента его зачатия до рождения, именно: Consevius, qui consationibus praesit; Fluviona, богиня, удерживающая месячное кровотечение и чрез то содействующая питанию дитяти во утробе; Vitumnus и Sentinus, из которых первый сообщает дитяти жизнь, а второй – чувственное ощущение; Diespiter, бог доводящий беременую до рождения; Candelifera, богиня, охраняющая свечу, которую, обыкновенно, зажигали при рождении; Postverta, Prosa и Carmenta, богини, содействующия разрешению от бремени. Во-вторых сюда относятся те боги, которые заботятся о человеке с момента его рождения до возмужалости. Из них здесь Тертуллианом упоминаются следующие: Levana, богиня, поднимающая дитя с земли, Cunina и Rumina, из которых первая убаюкивает дитя новорожденное и оберегает его от худого глаза, а вторая заботится о молоке матери или мамки; Potina и Educa, первая научает дитя пить, а вторая – есть; Farinus и Locutius, на попечении которых находится дар слова дитяти; Abeona, Adeona и Statina, при содействии первых двух дитя двигается, а при содействии последней начинает стоять; Domiduca, богиня, впервые выводящая ребенка из дома и потом вводящая его в него и прочие. |
| „Для них, говорит Августин, было бы достаточно почитать только Добродетель и Счастье вместо всех остальных богов; где есть эти дары Божии, там находится все, так как добродетель содержит в себе все, что надобно делать, а счастье – все, чего надобно желать. Для добродетельного и счастливого, следовательно, не нужны ни Меркурий и Минерва, боги наук (ибо ars происходит от греческого ρετ); ни Катий, бог остромыслия, и Луцина; ни Опса и Ватикан; ни Кунина и Румина; ни Статилин, бог прямого стояния; ни Адеона и Абеона, богини приходящих и отходящих; ни Менс, богиня мысли, и оба Волюмны, боги добрых желаний; ни боги брака; ни боги полевые и сама Фруктезея; ни Марс и Беллона; ни Виктория и Гонор; ни Пекуния, Эскулан и Аргентин; ни Фессония, богиня усталых, и Пеллония, прогоняющая врагов; ни Аполлон или Эскулапий, врачи; ни Спиниенсис, уничтожающая сорные травы на полях, и Рубиго, посылающая ржавчину на хлебные растения 595 , ни наконец Фортуна, богиня слепого случая» 596 . Вследствие такой непоследовательности и случайности при творении богов и при бесчисленности их представляется совершенно невозможным, чтобы всем божествам, от благосклонности которых должно зависеть благосостояние и обширность государства, мог быть воздаваем подобающий культ, и история римского культа показывает, что богопочитание, как и богоучение римлян, никогда не имели совершенства. В самом деле, почитая светила небесные членами бога, римляне покланялись, как богам, только некоторым из них 597 . В то время как Агенория, Стимула, Мурция, богиня усталости, и Стренуа пользовались сакрами в самом Риме, Квиета (quies) имела храм за Коллинскими воротами 598 . „Древние римляне, почитавшие какого-то Суммана, бога ночных молний; Ромул, давший римлянам Януса, Юпитера, Марса, Пикуса, Фавна, Тибера и Геркулеса; Тит Таций прибавивший к этим богам Сатурна, Опсу, Солнце, Луну, Вулкана, Свет и даже Клоацину, Нума, введший так много других богов, и Гостилий, сделавший богами Павора и Паллора, обошли Фелицитату, и она принята была в число римских богов только со времен Лукулла. |
| «Утренняя звезда, Гор Дуат, божественный кобчик, великий зеленоватый рожденный небом! Слава тебе в этих четырех лицах! Блаженны созерцающие находящуюся в Нубии... Ты даешь имя-рек два твоих перста, которые ты подал Прекрасной, дщери великого бога, при разделении неба от земли, при восхождении богов на небо. Ты сияешь во главе твоего корабля в 770 локтей, который соорудили для тебя боги бутские и закруглили боги восточные. Возьми с собой на твой корабль имя-рек. Само собой разумеется, что намеков на миф об Асирисе много. Они встречаются на каждом шагу. Мы то и дело читаем о борьбе с Сетхом, о врагах, об оке Гора в Буто, нашел его в Илиополе. Вырвал он его из головы Сетха на месте, где они сражались... Находят они Осириса, поверженного братом его Сетхом в Недите...» и мн. др. Но часто эти намеки непонятны – пред нами подробности мифов, не встречающиеся в других памятниках. Напр.: «О тот, лицо которого сзади, привратник Осириса, скажи Осирису: «дай, чтобы была доставлена имя-рек твоя барка, в которой переправляются твои чистые... Да плывет он в ней, как Гор, со связкой красной и зеленой материи, сотканной из ока Гора, обвязать ею перст Осириса, когда он был болен»... «Имя-рек... родился к северу от Илиополя на стороне богини Иусаст, вышедшей из темени Геба. Имя-рек – то, что у ног Хентмерити в ночь... в день отсечения голов и стреляния тел». Все эти мифы и намеки на них играют здесь такую же роль, как и в магических произведениях других народов – это большей частью ссылки на прецеденты или доказательства знания истории богов, а также имеют целью сообщить и новому богу все относящееся до первообраза. Но нигде в пирамидах нет большого и обстоятельного мифологического повествовательного текста, подобного хотя бы поздним египетским, также написанным для магических целей. Большая часть текстов пирамид, как мы уже говорили, должна быть отнесена к области ритуальной поэзии и предназначена для чтения речитативом, может быть, даже пения. Поэтические достоинства, конечно, не высоки – вероятно все значение текстов полагалось в их произношении, в аллитерациях, в параллелизме членов, здесь доходящем до простых повторений, может быть, в размере. Но попадаются и настоящие поэтические тексты, напр., зачатки славословий богам, начинающихся, как и впоследствии, с «слава тебе», напр.: «слава тебе Ра в красоте твоей, в красотах твоих, на престоле твоем»... Эрману удалось из разных мест восстановить целый гимн в честь богини Нут; в этом песнопении она восхваляется от своего рождения до торжества, как царица мира: |
| Собственно говоря, в человеке нет свободы и самостоятельности, так как он и дела его суть необходимое проявление всеобщей души мира Парабрамы, но тем не менее он ответствует за свои дела. Здесь противоречие в учении браминов всебожников. Смотря по делам, человек переселяется или в высшие небесные области, или в подземные, или на земле переселяется в животных и растения, или в другие касты людей; например: за прелюбодейство человек переселяется в дикое растение: за воровство лошади в тигра, за украденное золото будет тысячу раз пауком или змеей. Очевидно, опять крайняя несообразность: переселяясь в низших животных или в людей другой касты, человек забывает все, следовательно, не знает, за что наказан и в чем ему исправляться. В конце концов, после всех этих превращений, все существа исчезнут и самые святые на небесах блаженствующие и самые боги и в числе их три высшие бога. Вот что написано в книге индийцев: «Все и земля, и океан, и боги должны исчезнуть, неужели смертный не исчезнет? Брам начало и конец всего» 106 . То есть, один Первобрама вечен. Есть у индийцев учение и о воплощении богов, особенно бога Вишну хранителя, но весьма странное. Он воплощался в рыбу, чтобы во время всемирного потопа спасти род человеческий, затем в черепаху, в вепря, в льва и в человека в виде карлика. Нравственное учение не отличается высотой. В отношении к ближним заповедуется миролюбие, верность, благотворительность к бедным, но любви к врагам не заповедуется, а вражда к ним одобряется. Есть обычай сжигать живых жен и погребать с умершими мужьями, но развод при жизни для мужчин очень легок. Благочестивые индусы, особенно индийские факиры, подвижники, предпринимают удивительные подвиги самоумерщвления. Одни из индусов бросаются под колесницы с кумирами богов, чтобы быть раздавленными, или топятся в священных водах реки Ганга, другие сидят в нестерпимом жару между горящими кострами, иные висят на столбах, продевши железные крючья в ребра, и раскачиваются; но в то же время при храмах богов открыто содержатся женщины соблазна; особенно распутством отличаются поклонники бога Шивы. Есть в Индии весьма странные секты. Есть секта богини жестокой Кали разрушительницы, супруги бога смерти Шивы. Члены общества ее, называемые тойгами, удавами, стараются угодить ей тем, что тайно задушивают людей. На праздниках этой богини богомольцы режут свою кожу, и свои языки я обливают кровью весь храм и окружности его. Так как души грешных людей, по учению индийской веры, переселяются в насекомых, то есть секты, члены которых строят лазареты для больных животных; кормят своим телом насекомых, ходят с потупленными глазами, чтобы не наступить на червяка, носят при себе метлы и очищают ими места, где бы сесть не раздавить насекомое. У всех вообще индийцев особенно чтятся священные животные: обезьяна и корова. Корова есть символ плодородия и сам брамин не может касаться ее неумытыми руками; умирающие должны держать в руках хвост коровы, которая облегчает им переправу в другой мир. |
| Наибольший интерес среди преданий, подтверждающих факт всеобщности всемирного потопа, имеет халдейское сказание, существующее в нескольких редакциях в рассказе вавилонского жреца Бероза 27 и в нескольких клинических текстах халдейского рассказа о потопе, найденных при раскопках на месте Ниневии 28 . Вот, в существенном извлечений и в незначительном перифразе текст одного из клинических сказаний о потопе, который можно читать в древней аккадийской эпической поэме о приключениях национального халдейского героя Гильгамеша или Издубара. Поэма начинается с описания приключений Гильгамеша, царя города Эреха. Этот герой сникал блоговоление богини Иштар и она предложила герою сделаться её мужем. Но Гильгамеш отверг предложение богини. В отмщение за это Иштар насылает на город Эрех страшного быка, потом поражает смертью любимого друга Гильгамеша и, наконец, наказывает проказой и самого героя. Страждущий герой, преодолевая различные препятствия, приходит за советом в далекую страну–к мудрецу Пир или Ута-Напиштим. В разговоре с мудрецом Гильгамеш просит рассказать его о том, как он попал в сонм богов. И Ута Напиштим в ответ на это рассказывает ему историю потопа, от которого он был спасен чудесною помощью бога Эа. „Ты знаешь, говорит мудрец, город Суриппак, что у Евфрата, город древний. Там богам пришло на ум послать потоп. Великие боги совещались всем сонмом: родитель их – бог Аву, суровый бог Вэл – их дух истребитель, боги Ниниб и Нергал. С ними сидел, прислушиваясь, владыка неисповедимой премудрости – бог Эа и он поведал о намерении богов хатам из тростника. Хата, хата тростниковая! слушай! 29 Дворец, дворец кирпичный! слушай! Внемли хата! Дворец внемли! Человек из Суриппака, сын Убаратуту! сруби дом, построй корабль! Покинь имущество, спасай жизнь! Забудь богатства, сохрани жизнь! Собери в корабль всякое семя жизни. Корабль, который ты построишь пусть будет соответственный ширины и длины! На море спусти его»... Я понял, говорит мудрец, и сказал моему господину Эа: „мой владыка! все, что ты сказал, я выслушал внимательно и все я это сделаю. Но что сказать мне городу, народу, старейшинам?» Бог Эа разверз уста и сказал, – он сказал мне, своему рабу: „скажи им так: Бэл меня возненавидел, поэтому я не буду обитать более в вашем городе, не буду более повергать лицо свое на землю Бэла. Я снизойду к морю и буду обитать у владыки моего, Эа. На вас же прольется дождем водный поток. Скот, птицы погибнут». |
|
|
