| Песни об Отроке образуют композиционное единство из 2 центральных песней (49. 1-6; 50. 4-9), составленных от 1-го лица, и из 2 обрамляющих песней (42. 1-7; 52. 13-53. 12), в которых об Отроке говорится в 3-м лице. Библейское повествование не указывает ни точного момента, ни повода к их произнесению. 1. Первая песнь (Ис 42. 1-7). Об Отроке, на Котором почиет дух Божий (42. 1), говорит Сам Господь. Отрок возвестит народам суд и будет проповедовать закон, чтобы утвердить Царство Божие на земле. Господь поставит Его «в завет для народа, во свет для язычников» (42. 6; ср.: Быт 49. 10). Следуя другим описаниям Отрока, где Он понимается как собирательный образ народа Израиля, LXX в стих Ис 42. 1 «Вот, Отрок Мой, Которого Я держу за руку, избранный Мой…» добавили: «Иаков, Отрок Мой, Которого Я держу за руку, Израиль (Ισραηλ), избранный Мой» (ср.: 41. 8). В этих строчках иногда видели указание на некоего пророка (в частности, на Иеремию), но это более емкий и обобщающий образ, в к-ром присутствуют лишь отдельные черты гонимых вестников Слова Божия. Израиль, к-рый тоже назван «служителем» (42. 19), объявляется «слепым» и противопоставлен истинному Служителю. Отрок Господень - это и священный остаток народа Божия (ср.: Вейнберг. 2003. С. 173-174; Юнглинг. 2008. С. 584), и одновременно великий Избранник, Которого Господь «держит за руку» (Ис 42. 1). Он «не возопиет и не возвысит голоса Своего, и не даст услышать его на улицах; трости надломленной не переломит, и льна курящегося не угасит...» (42. 2-3). Евангелист Матфей в НЗ понимает это пророчество как исполнившееся во Христе (Мф 12. 17-21). Ап. Петр называет Христа πας - Отрок (Деян 3. 13), свидетельствуя, что в Нем исполнились мессианские пророчества из Ис 42. 1-7; 49. 1-6 (LXX). В христ. экзегезе уже очень рано пророчество о Рабе ( ) понимается как указание на тайну Боговоплощения (часто в Athanas. Alex. De incarn. Verbi). Так, блж. Иероним подчеркивает, что это именование указывает не на народ Израиля, но на Того, Кто родился от жены, Кто, «бывший под законом», «будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек» (Флп 2. 6-7) ( Hieron. In Is. 42). |
| По повелению Божию, пророк, подавая им эту чашу, говорил им: «пейте и опьянейте, и изрыгните, и падите, и не вставайте при виде меча, который я пошлю на вас». Изображая имеющие настать ужасы, пророк возвещал: «и будут пораженные Господом в тот день от конца земли до конца земли; не будут оплаканы, и не будут прибраны и похоронены; навозом будут на лице земли. Рыдайте, пастыри, и стенайте, и посыпайте себя прахом, вожди стада; ибо исполнились дни ваши для заклания и рассеяния вашего, и падение как дорогой сосуд. И не будет убежища пастырям и спасения вождям стада» ( Иер. 25:33–35 ). Но и эта грозная пророческая речь оставалась без влияния для глухих сердцем и умом царя и его вельмож. Тем не менее, пророк неустанно во всевозможных формах продолжал предостерегать об угрожающей со стороны халдеев и Навуходоносора опасности для народа. Рядом с Иеремией проповедовал и пророк Аввакум, который также возвещал угрожающий Иудее и Иерусалиму суд и предсказывал, что совершителем его будут халдеи. Аввакум имел много общего с Иеремией. Он был человек столь же нежного чувствительного сердца, как и последний. В виду чрезмерной развращенности правителя и народа в царствование Иоакима, он был глубоко потрясен в своей душе, и обличал это падение не только в пророческих речах, но и в плачевных песнях. Он был, подобно сыну Хелкии, не только пророк, но и псалмопевец, и его псалмопение отличалось глубоко трогательным тоном. Пророческие речи Аввакума вообще носят на себе печать скорбных псалмов. Он, правда, не обладал такою увлекательностью и разнообразием, которыми отличается пророческое красноречие Иеремии, но в его речах, вместе с общепонятностью и проницательностью, соединялись поэтическая возвышенность и горькая ирония. Вместе с тем, он больше придавал значения форме и искусству, двойственному расчленению хода мыслей и строфическому строение ее. Когда Навуходоносор с своим воинственным народом, халдеями, уже вступил на берега Евфрата, чтобы подчинить себе; земли между этой рекой и Средиземным морем, находившиеся раньше во владении у Нехо, Аввакум, в форме плачевной песни, пророчествовал, что завоеватель дойдет и до Иудеи, совершить над нею страшный суд и послужить орудием наказания за грехи царя и народа. Но, предсказывая это бедствие, пророк Аввакум вместе с тем молился Богу и об отвращении надвигающейся грозы. Изобразив грабительство и насилия халдеев во главе своего нового царя, которые, подобно орлу, бросались на добычу и подвергали все истребление пред собою, пророк, делая намек на самого Навуходоносора и обращаясь к Богу, говорил: „Ты, Господи, только для суда попустил его. Скала моя! Для наказания Ты назначил его. Чистым очам Твоим не свойственно глядеть на злодеяние, И смотреть на притеснения Ты не можешь; Для чего же Ты смотришь на злодеев и безмолвствуешь, Когда нечестивец поглощает того, кто праведнее его, |
| По повелению Господа Моисей простер руку на море, и гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились воды (Исх 14, 21). Евреи пошли по безводному дну. Воды застыли, как две стены, по правую и по левую сторону. Все войско египетское с конями и колесницами вслед за евреями вошло в образовавшийся коридор. Но Господь отнял колеса у колесниц их, так что они влекли их с трудом (Исх 14, 25). Когда евреи вышли на берег, Моисей простер руку на море и вода к утру вернулась на прежнее место. Все войско египетское погибло, так как колесницы не могли двигаться. Моисей и сыны Израиля воспели благодарственную песнь Богу, которая начинается словами: Пою Господу, ибо Он высоко превознесся; коня и всадника его ввергнул в море. Господь крепость моя и слава моя, Он был мне спасением. Он Бог мой, и прославлю Его; Бог отца моего, и превознесу Его (Исх 15, 1–2). Она стала одной из библейских песен, исполняемых на утрени Великим постом. Песнь эта легла в основу ирмоса 1-й песни канона: «Воду прошед яко сушу и египетскаго зла избежав...» Чудесное прохождение через Чермное море было прообразом Таинства крещения. Святой апостол Павел писал коринфянам: отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море (1 Кор 10, 1–2). После перехода Красного моря Господь повел народ Свой на северо-восток, в пустыню Сур, находившуюся между восточной границей Египта и Палестиною. Шли три дня, и не было воды. Пришли в Мерру (что по-еврейски значит горечь ). Вода была непригодна для питья. Народ возроптал на Моисея: что нам пить? Моисей возопил ко Господу. Господь показал ему дерево. Он бросил его в воду, и вода стала сладкой. Преподобный Ефрем Сирин говорит: «Древо сие есть образ Креста Господня, который должен был усладить горечь языческих народов» (выделено нами. — Авт. ). Из пустыни Сур Господь повел народ вдоль восточного побережья Суэцкого залива. Целью путешествия была гора Синай. Евхаристия Когда пришли в пустыню Син, народ вновь возроптал. |
| Покрыло небеса величие его, и славою его наполнилась земля. 954 Феман (древнеевр. «Тейман», то есть «южная страна») – это библейское название Йемена и вообще Аравии, а о горе Фаран, месте нахождения потомства Исмаила, мы уже говорили. Таким образом, пророк Аввакум предсказывает распространение вести о славе Божьей из Аравии по всему миру (славою Его наполнилась земля). Далее в том же пророчестве следует описание грядущих завоевательных походов ислама на суше и на море: Во гневе шествуешь Ты по земле и в негодовании попираешь народы. ………………………………….. Ты с конями Твоими проложил путь по морю, через пучину великих вод. 955 » 956 . Мы уже подробно говорили о географическом значении «Фемана» и «Фаррана». Едва ли обосновано говорить о Фемане как о Йемене. Феман – это юг, а географически наиболее обосновано говорить о Едоме, где и город с таким наименованием был, и жители феманитяне, потомки Фемана, внука Исава (Едома). Пророк Аввакум говорит о славе Божией, которая пришла от горы Синайской, от пустыни Фаран, с юга от пределов Едома при Моисее, когда народ Божий, народ Израильский шествовал в Обетованную землю. Что касается Божия шествования во гневе по земле и попирания народов в негодовании, проложения пути по морю через пучину великих вод с конями Господа – все это касается исхода израильтян из Египта; перехода их через Чермное море; разгрома амаликитян; Сигона, царя Есевонского; Ога, царя Васанского. Это было победное Божие шествие, это были брани Ягве Бога. Кроме того, в песни Аввакума есть явные отголоски браней Иисуса Навина: Солнце и луна остановились на месте своем пред светом летающих стрел Твоих, пред сиянием сверкающих копьев Твоих 957 . Никогда ничего подобного не было при завоевательных походах ислама. Все это нами было подробно раскрыто в истолковательном тексте на пророческую книгу Аввакума. Еще можно добавить, что нигде в книгах Ветхого Завета нет и намека на то, что после Мессии должен прийти еще некий пророк и совершить нечто более важное, чем Сам Мессия. А ведь ислам признает Ису (Иисуса) Мессией. «О обладатели Писания! Не излишествуйте в вашей религии и не говорите против Аллаха ничего, кроме истины. Ведь МЕССИЯ, Иса, сын Марйам, – только посланник Аллаха и Его слово, которое Он бросил Марйам, и дух Его» 958 . Абсурдно в Библии искать пророка после Мессии. |
| Попробуем продумать все явные или хотя бы возможные смысловые обертоны этой легенды. Во-первых, она выражает народную оценку творчества Романа как творчества боговдохновенного: песни Сладкопевца были по общему мнению слишком хороши, чтобы возможно было приписать их одному только человеческому умению 364 . Когда-то в языческой Греции слагались легенды о божественных истоках вдохновения Пиндара, теперь объектом легенд становится «христианский Пиндар», как его иногда называли в Новое время, – Роман Сладкопевец . Во-вторых, фантастический, почти гротескный для западного восприятия мотив «пожирания» или, тем паче, «выпивания» хартии не имеет ничего общего с Элладой и всецело отмечен восточным, библейским колоритом. Он восходит к ветхозаветной Книге Иезекииля: «Тогда я открыл уста свои, и он дал мне есть свиток сей, и сказал мне: сын человеческий! накорми чрево твое, и наполни внутренность твою этим свитком, который я даю тебе» ( Иез. 3:2–3 ). Тот же мотив повторен в том новозаветном сочинении, которое ближе всего подходит к ветхозаветной поэтике, а именно в Апокалипсисе: «И взял я книжку из руки ангела, и съел ее; и она в устах моих была сладка, как мед; когда же съел ее, то горько стало в чреве моем» ( Откр. 10:10 ). Пожрание книги – образ не «красивый» и не «пластичный», но чрезвычайно выразительный и проникновенный, ибо имеет дело с непосредственно-телесным ощущением «нутра» человека 365 , а Библия всегда предпочитает выразительность и проникновенность изяществу и пластичности. Так будет ли натяжкой представить себе, что колорит легенды как-то связан с колоритом самого творчества Сладкопевца, с исторической ролью, выпавшей на долю этого обновителя византийской гимнографии через возвращение к роднику поэзии библейского Востока? В самом деле, когда через два столетия в центре всеобщего восхищения оказались гимны Иоанна Дамаскина , об этом ученом поэте, знатоке эллинских традиций, слагались легенды совсем иного стиля 366 . Рассказ о пожранной или выпитой хартии подходит к определенному типу поэта и не подходит к другому. И здесь мы касаемся третьей смысловой возможности легенды: она рисует творчество Романа как спонтанный взрыв, не зависящий от рассудочных расчетов. В этом взрыве народная по духу церковная поэзия после всех попыток и поисков IV-V веков внезапно обретает всю полноту зрелости. Естественность и уверенность, с которой творил Роман, должны были и впрямь казаться современникам чудом, требующим сверхъестественного вмешательства. |
| Посему необходимо иногда давать хотя некоторое послабление братии. – Итак, если и для монаха не возбраняется по временам развлечение мирского свойства, в виде, напр., благопристойной шутливости, всего менее можно восставать против некоторых мирских увеселений для юношей, готовящихся к духовному служению, но покуда еще остающихся в мире, лишь бы эти развлечения были благопристойны. Таковы, напр., гимнастические упражнения, некоторые невинные игры и забавы, чтение увеселительных целомудренных книг, народные и патриотические песни и т. п. Вреда от этих увеселений не может быть, лишь бы только они не сделались предметом пристрастия и привычки и не отвлекали от необходимых трудов и занятий. – Что сказать о театральных, лицедейских увеселениях, кажущихся для многих невинными? Действительно, может быть некоторые из них и невинны по своему содержанию и исполнению; но каковы бы они ни были, церковь неблагоприятно смотрит на них и положительно запрещает пользоваться ими детям духовенства. 18-е правило поместного Карфагенского собора гласит: « детям священников на представлениях мирских позорищ не зреть оных». Можно сказать, что не только детям духовенства, но и детям мирян не должны быть доступны зрелища или представления, в которых часто люди безнравственные играют роли людей высокой нравственности, и наоборот, люди низкого сословия представляют высокопоставленных лиц. Все лицедеи являются не в своем естественном виде, а в виде притворщиков и лицемеров. Зрители взрослые и зрелые это хорошо понимают и этим не соблазняются, но дети другое дело. Чему они научаются, смотря на лицедеев? Научаются только передразнивать других лиц, научаются искусству притворяться и лицемерить, вопреки свойственной им по природе и возрасту искренности и прямоте. – Что нужно для того, чтобы мирское веселие, не возбраняемое юношам, было для них безвредно? Нужно руководствоваться советом библейского мудреца царя Соломона. « Веселись, юноша, в юности твоей и да вкушает сердце твое радости во дни юности твоей, и ходи по путям сердца твоего и по видению очей твоих; только знай, что за все это Бог приведет тебя на суд» ( Еккл. 11: 9 ). |
| После этого чрезвычайного события Мария пошла в страну нагорную, в город Иудин, в дом Захарии, и там получила подтверждение архангельского благовестия. Едва услышала приветствие Пресвятой Девы, жена Захарии, Елисавета, исполнившись Св. Духа, воскликнула громким голосом: благословенна Ты между женами и благословен плод чрева Твоего! И откуда мне это, что пришла Матерь Господа моего ко мне? ( Лk. I, 42–43 ). В ответ на это Пресвятая Дева излила свои благочестивые чувства в величественной, торжественной, пророческой песне: Величит душа моя Господа... песни, которую мы ежедневно слышим за утренним богослужением. Эта торжественновозвышенная песнь в действительности имеет немало сходства с песнью Анны, матери Самуила. После сего Мария возвратилась в свой собственный дом в Назарете и оставалась там до того времени, как Иосиф должен был отправиться вместе с Нею в свой отечественный г. Вифлеем, по случаю народной переписи, согласно повелению кесаря Августа. В этом-то городе, переполненном на сей раз по случаю переписи массой народа, не нашлось для Той, которая родила Господа славы, другого пристанища, кроме вертепа, а для Ее Сына, Богомладенца Иисуса, иной колыбели, кроме яслей. Тогда была ночь, и вот открылось чудное явление пастырям вифлеемским, которые содержали стражу у стада своего: им предстал ангел Господень и возвестил им рождение Спасителя, и внезапно с ангелом явилось многочисленное небесное воинство, прославлявшее Бога и взывавшее: Слава в вышних Богу и на земле мир, в человеках благоволение... На убогий вертеп указывала блестящая небесная звезда, и ведомые ею волхвы с Востока пришли с дарами поклониться Богомладенцу Иисусу. В осьмой день Богоматерь с Иосифом обрезали Богомладенца, согласно с требованием закона, и нарекли Ему имя: Иисус. Затем, по исполнении дней очищения, они принесли Его в Иерусалимский храм, чтобы представить пред Господа и по закону принести жертву. Престарелый старец Симеон, давно уже чаявший Утехи Израилевой и пришедший тогда по вдохновению во храм, взял Богомладенца на свои руки, благословил Бога и пророчески произнес высоко-вдохновенную молитву, так часто слышимую нами теперь на церковных богослужениях, именно: Ныне отпущаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему с миром... В этой чудновдохновенной песне Богоприимца Симеона слышится также пророческое слово и к Пресвятой Богоматери о скорбях и душевных муках, Ее ожидающих. И Тебе самой, сказал он, обращаясь к Пресв. Деве, оружие пройдет душу ( Лk. II, 29–35 ). Иосиф же и Матерь Его, замечает св. еванг. Лука по сему случаю, дивились сказанному о Нем (ст. 33). Нельзя определенно выразить те чувства и мысли, которые наполняли душу Преблагословенной при сем и предыдущих случаях. Евангелие говорит только: и Матерь Его сохраняла все слова сии в сердце своем (ст. 51). |
| Поэтому высказывается мнение, что вся книга представляет собой вымысел, чисто художественное произведение. Можно попробовать объяснить, как могло такое произойти, начав с того, что в еврейском тексте слово, переведенное как «кит», означает просто большую рыбу без определения ее вида. Но оставим это маловерам. В пользу реальности рассматриваемого события можно привести свидетельство, прозвучавшее из уст Самого Христа. « Но Он сказал им в ответ: род лукавый и прелюбодейный ищет знамения; и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка; ибо как Иона был во чреве кита три дня и три ночи, так и Сын Человеческий будет в сердце земли три дня и три ночи. Ниневитяне восстанут на суд с родом сим и осудят его, ибо они покаялись от проповеди Иониной; и вот, здесь больше Ионы» (Мф. 12: 39–41). Если эта книга – просто притча, литературный вымысел, то выходит, что Христос – еще больший вымысел? А если истинно воскрес Христос в третий день, то и с Ионой произошло все так, как сказано в книге. Блаженный Феодорит Кирский считал, что «сила чрева претворять вмещаемое в нем, остановлена была в своем действии. Чревом же адовым назвал он китово чрево, потому что и зверь был смертоносен, и пророк по самому естеству дела был уже мертвец, оставался же в живых по единой благодати. А притом как образ Владыки Христа, « в сердцы земли три дни и три нощи» (Мф. 12: 40) бывшего, справедливо говорит о себе Иона, что был он во чреве адовом. И что всего удивительнее, действительно вкусивший смерть сказал о Себе, что три дни и три нощи будет в утробе земли, а видевший над собой только сень смертную китово чрево называет « чревом адовым». Ибо не во власти Ионы была жизнь его: а у Владыки Христа и смерть была вольная, и воскресение в Его же воле. И потому в Евангелии то место, где ад и смерть, наречено сердцем земли, а здесь чрево китово наименовано адом т. 29, с. 341–342]. Иона во чреве кита обращается к Богу с молитвой, которую мы используем в качестве 6–й библейской песни канона на утрене. «И я сказал: отринут я от очей Твоих, однако я опять увижу святый храм Твой. |
| Предназначение сексуальных отношений в браке Сексуальные отношения в браке не исчерпываются функцией продолжения человеческого рода. Они «выражают целомудренную любовь, полную общность, “единомыслие душ и телес” супругов, о котором Церковь молится в чине брачного венчания» (Основы социальной концепции РПЦ. Х.6). Регулярные сексуальные отношения в браке служат предохранением от искушений блуда ( 1Кор.7:3-5 ). Согласно библейскому учению, близость супругов также является источником утешения и наслаждения, которые благословляет Бог: « Источник твой да будет благословен; и утешайся женою юности твоей, любезною ланью и прекрасною серною: груди ее да упоявают тебя во всякое время, любовью ее услаждайся постоянно » ( Прит.5:18-19 ). Слова апостола Павла: « Муж пусть исполняет супружеский долг в отношении жены; а также и жена в отношении мужа » ( 1Кор.7:3 ), очевидным образом свидетельствуют о том, что супругам следует взаимно удовлетворять сексуальные потребности друг друга. Образ возвышенных отношений любви между мужчиной и женщиной используется в библейской книге «Песни Песней» для описания таинственного союза Господа Иисуса Христа и Его Церкви. Свт. Иоанн Златоуст называет единение супругов «таинственным изображением Церкви», «таинством» и призывает не стыдиться того, что устроено Богом: «Знаю, что многие стыдятся того, о чем я говорю; причиной тому неумеренность и невоздержность. Это дело унижено от того, что браки совершаются у нас таким образом, – от того, что их портят, между тем как брак у всех честен и ложе непорочно ( Евр. 13:4 ). Что за стыд – дело честное? Зачем краснеть от того, что чисто? Это свойственно только еретикам, да тем еще, которые приводят распутных женщин. Потому-то мне и хочется очистить (брак), возвести его на ту степень благородства, какая ему приличествует, и этим заградить уста еретикам. Осрамлен дар Божий, корень нашего бытия! А все оттого, что около этого корня много навоза и грязи. Вычистим же его своим разумом. Потерпите немного, – ведь и тот, у кого есть грязь, терпит ее зловоние. |
| Приносили ли вы Мне жертвы и хлебные дары в пустыне в течение сорока лет, дом Израилев? Вы носили скинию Молохову и звезду бога вашего Ремфана, изображения, которые вы сделали для себя. За то Я переселю вас за Дамаск, говорит Господь; Бог Саваоф — имя Ему ! (Ам. 5, 21–27) Можно также обратить внимание на “угрозу” Амоса: И будет в тот день … обращу праздники ваши в сетование и все песни ваши в плач … (Ам. 8, 9–10) Выражение тот день синонимично выражению день Господень и используется в пророческих книгах намного чаще. Итак, если речь идет об одном и том же дне, то и контекст в обоих отрывках один и тот же. Ряд современных библеистов допускает, что под днем Господним Амос мог подразумевать некий литургической праздник, может быть, праздник Искупления (ср.: Лев. 16, 30) или другой большой праздник (Лев. 2 3) [ 9 ] . В отдельных текстах (Ос. 9, 5; Плач 2, 7, 22; Иез. 7, 7) день гнева Господня и день праздника Господня — один и тот же день. Но есть в современной библеистике и иное мнение: " Нельзя думать, что д ень Яхве " носит культовый характер, как, например, предполагаемый праздник восшествия Яхве на престол " [ 10 ] . Однако ни одной из этих двух не устраняет еще одна интерпретация — эсхатологическая, которая скорее может служить дополнением и завершением двух первых. Согласно отдельным библейским исследованиям, речь идет о " популярной эсхатологии " , " характеризуемой надеждой на эпоху, в которую Сам Бог установит Свое господство на земле и вверит его навсегда и пред всеми народами Своему избранному народу, совершит вечное спасение, которое историческими событиями раз за разом откладывалось " [ 11 ] . Таргум [ 12 ] тоже рассматривает выражение день Господень в эсхатологической перспективе, парафразируя начало стиха: Горе тем, которые желают дня, которому предназначено прийти в будущем от Господа (Ам. 5, 18). … как если бы кто убежал от льва, и попался бы ему навстречу медведь, или если бы пришел домой и оперся рукой о стену, и змея ужалила бы его (Ам 5, 19) . Этими тремя образами животных, встреча с которыми для человека смертельно опасна, пророк иллюстрирует абсолютную невозможность избежать дня Господня . Убежать от льва невозможно, но если бы даже так случилось, то это не означало бы спасения: гибель всё равно настигнет неотвратимо от медведя, от ядовитой змеи. И этой гибели Израилю не избежать (ср.: Ам. 9, 1). |
|
|
