| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АДАМ ФУЛЬДСКИЙ [нем. Adam von Fulda] (ок. 1445, Фульда - 1505, Виттенберг), нем. церковный композитор, теоретик, поэт и историк. До 1490 г. жил в бенедиктинском мон-ре Форнбах (около Пассау), затем работал при дворе курфюрста Саксонии Фридриха III Мудрого в Торгау, где с 1491 г. (по др. данным, с 1498) возглавлял дворцовую капеллу. С 1502 г. профессор музыки в Виттенбергском ун-те. В 1503-1504 гг. по поручению Фридриха написал историческую хронику Саксонии. В музыкально-теоретическом трактате «De musica» (1490; единственная рукопись сгорела в Страсбурге в 1870), высоко отзываясь о Г. Дюфаи и А. Бюнуа (см. Нидерландская школа ), А. Ф. отчасти пересматривает восходящее к Боэцию и ставшее традиц. деление музыки на «мировую», «человеческую» и «инструментальную». Не отрицая существования первых двух, он подчеркивает, что «мировую» рассматривают математики, а «человеческую» - физики (Gerbert. P. 333а), тем самым способствуя метафоризации этих понятий (что было в русле исторической тенденции). Развивая традиц. для средневековья тему похвалы музыке, А. Ф. заключает, что она «в конечном счете способствует спасению души» (Ibid. P. 335а). Большая часть церковномуз. сочинений А., написанных в позднеготическом бургундском стиле - месса, «Magnificat», 7 гимнов, 2 антифона, респонсорий,- является четырехголосными хоральными обработками; гимны содержат каноны в верхних голосах. Несмотря на то что в своем трактате А. Ф. критиковал менестрелей за недостаток знаний об искусстве сочинения музыки, он иногда использовал светские cantus firmus (гимн «Nuntius celso», в к-ром партия баса цитирует напев вагантов). Одна из четырехголосных светских песен, написанных А. Ф.- «Ach hülf mich leid» (Ах, помоги мне в страдании),- была опубликована Глареаном в его «Dodecachordon» (1547) с его (Глареана) лат. подтекстовкой «O vera lux» (О, Истинный Свет); на протяжении XVI-XVII вв., уже с нем. духовным текстом, она печаталась в протестант. сборниках духовных песен. А. Ф. вместе с Г. Финком и А. Агриколой принадлежит раннему поколению нем. композиторов, усвоивших стиль и технику хоральных обработок нидерл. школы, часто применяя «число» в структурных и символических целях (см. Германия , церковная музыка ). А. Ф. является также автором неск. религ. стихов (опубл. в 1512 с гравюрами Л. Кранаха; переизд.: В., 1914r). |
| Становление древнемонашеской письменности Введение 1. Основные черты и характерные особенности древнемонашеской письменности Бурное и стремительное развитие и распространение монашества в IV веке породили и особый вид древнецерковной литературы, который с некоторой долей условности можно назвать «монашеской письменностью». Условность здесь состоит в том, что, хотя сочинения, относящиеся к этому виду церковной литературы, писались преимущественно иноками и для иноков, они стали наиболее читаемыми произведениями (вместе с житиями) в христианском (особенно православном) мире в Средние века. Родиной этой монашеской письменности, как и родиной самого монашества, может считаться Египет. Причем, несмотря на тот факт, что здесь, как и в других областях Римской империи, уже давно существовал в христианских общинах феномен «городского аскетизма», основной стимул к появлению данного вида древнецерковной литературы дало пустынножительство 433 . Наиболее примечательной и характернейшей особенностью этой монашеской письменности является то, что она как бы «выросла» из Священного Писания, будучи ответвлением от мощного древа его 434 . Вся монашеская культура зиждилась на Священных глаголах: ими монахи напитывались и во время богослужений, и пребывая уединенно в своих келлиях, когда либо произносили на память, либо читали их, постоянно пребывая в благодатной атмосфере богооткровенных словес 435 . Такое постоянное занятие словом Божиим вело к непрестанному духовному обновлению и преображению древних иноков, позволяя им восходить от силы в силу 436 . Данная сущностная черта была свойственна не только монашеству восточному на всех этапах его становления 437 , но и западному, о чем ярко свидетельствует ранняя бенедиктинская традиция, где чтение Священного Писания (вкупе с творениями святых отцов) и размышление над ними являлось непременным условием иноческого жития 438 . Писание в обоих своих частях (Ветхом и Новом Заветах) являлось основой и руководителем всей жизни древних монахов 439 . |
| Основные черты и характерные особенности древнемонашеской письменности Бурное и стремительное развитие и распространение монашества в IV в. породили и особый вид древнецерковной литературы, который с некоторой долей условности можно назвать «монашеской письменностью». Условность здесь состоит в том, что, хотя сочинения, относящиеся к этому виду церковной литературы, писались преимущественно иноками и для иноков, они стали наиболее читаемыми произведениями (вместе с житиями) в христианском (особенно, православном) мире в Средние века. Родиной этой монашеской письменности, как и родиной самого монашества, может считаться Египет. Причем, несмотря на тот факт, что здесь, как и в других областях Римской империи, уже давно существовал в христианских общинах феномен «городского аскетизма», основной стимул к появлению данного вида древнецерковной литературы дало пустынножительство 150 . Наиболее примечательной и характернейшей особенностью этой монашеской письменности является то, что она как бы «выросла» из Священного Писания, будучи ответвлением от мощного древа его 151 . Вся монашеская культура зиждилась на священных глаголах: ими монахи напитывались и во время богослужений, и пребывая уединенно в своих келлиях, когда либо произносили на память, либо читали их, постоянно пребывая в благодатной атмосфере богооткровенных словес 152 . Такое постоянное занятие Словом Божиим вело к непрестанному духовному обновлению и преображению древних иноков, позволяя йм восходить от силы в силу 153 . Данная сущностная черта была свойственна не только монашеству восточному, на всех этапах его становления 154 , но и западному, о чем ярко свидетельствует ранняя бенедиктинская традиция, где чтение Священного Писания (вкупе с творениями святых отцов) и размышление над ними являлось непременным условием иноческого жития 155 . Писание в обоих своих частях (Ветхом и Новом Заветах) являлось основой и руководителем всей жизни древних монахов 156 . Естественно, что ветхозаветные и новозаветные святые служили для них образцом (блаж. |
| Сети богословия Тема недели: Почитание мощей в православии Статья Статья Статья Статья Статья Статья Статья Статья Статья Статья Мнение Мнение Статья Статья Статья Новые материалы 1 января Хильдегарда Бингенская Краткая биографическая справка: Хильдегарда Бингенская (1098–1179) [лат] – бенедиктинская монахиня, ставшая знаменитой благодаря своим видениям; ее называли " рейнской сивиллой " . Автор " Трех книг видений и откровений " , гимнов и секвенций около трехсот писем. Х.Б. утверждала, что с трехлетнего возраста имела видения; в сорок лет внутренний голос повелел ей записать видения. После смерти Х.Б. ее откровения были признаны достоверными тремя Папами и Церковным собором. Х.Б. называют иногда духовной руководительницей своей эпохи и в этом смысле сближают ее с Бернардом Клервосским. Она поддерживала отношения с духовными и светскими владыками, открыто выступала перед духовенством и народом с обличением недостатков и с призывом к покаянию. При этом Х.Б. сохраняла подобающее монашеское смирение и проповедовала строгий аскетизм. Писательский талант позволял ей подробно и точно описывать свой мистический опыт. Она утверждала, что мистическое созерцание доступно всем, преодолевшим свои пороки и позволившим Святому Духу воспылать внутри них самих. Х.Б. не получила глубокого систематического образования, но тем более ясна ее феноменальная природная одаренность. В ее сочинениях причудливо смешиваются духовные откровения и соответствующие уровню знаний того времени научные описания. Х.Б. отводят важное место и в истории естественных наук; ей принадлежат трактаты " Физика " и " Причины врачевания " , в которых народные знания сочетаются с мистическими переживаниями автора. Библиография работ о персоне: Аверинцев С.С. Хильдегарта Бингенская//Памятники средневековой латинской литературы X–XII веков. – М.: Наука, 1972. Андерхилл Э. Мистицизм: Опыт исследования природы и законов развития духовного сознания человека/Пер. с англ. – Б.М.: София, 2000. Бауер В., Дюмоц И., Головин С. Энциклопедия символов/Пер. с нем. – М.: Крон–пресс, 1995. С.411–414. |
| Джеймс Уайт пишет о двух литургических движениях. Первое, или раннее, литургическое движение, по его мнению, начинается около 1830 года, а заканчивается вскоре после Второй мировой войны. Разделяющим моментом является энциклика Mediator Dei 1947 года. Этот этап Уайт называет романтическим и монашеским. Его целью была реставрация богослужебных форм и выражений, а не их реформа. Второй этап, точнее, позднее литургическое движение, продолжался только шестнадцать лет – с 1947 до 1963 года, то есть до II Ватиканского Собора. Основные движущие силы этого этапа уже не монахи, а прихожане и миряне; они не довольствуются только реставрацией обряда, но требуют и его реформы. Поэтому Уайт еще называет этот этап реформаторским или приходским 167 . Нам представляется, что исторический обзор литургического движения следует начать с монастырей, затем говорить о литургических центрах, институтах и конференциях, а в конце посмотреть, как все это воплотилось, конкретизировалось в приходском окружении. Эти границы условны и не являются строго хронологическими. Интерес к литургике параллельно процветал в монастырях и тогда, когда он уже затронул приходы, а деятельность литургических центров и институтов предназначалась и для монастырей, и для приходов, и одновременно поддерживалась и теми, и другими. Следовательно, приведенное деление – прежде всего проблемно-методологическое, обусловленное особенностью конкретных вопросов. Мы также прибегнем к параллельному изложению: к основной информации о каждом этапе добавим богословский портрет наиболее известного его представителя. Так, рассказывая о монашеском влиянии на формирование литургического движения, особое внимание мы посвятим дону Просперу Геранже, при анализе феномена литургических центров, институтов и конференций мы будем говорить о доне Одо Казеле и его мистериальном богословии и, конечно, о доне Идельфонсе Хервегене, а говоря о приходах, мы дадим портрет дона Ламбера Бодуэна. А. Монашество и литургическое движение Монашеские общины, особенно бенедиктинского ордена, сыграли большую роль как в процессе становления, так и в последующем формировании и развитии литургического движения. Этот факт подчеркнул и папа Пий XII в своей известной энциклике Mediator Dei: |
| Франциск Ассизский отказывается от имущества. Джотто (фреска в церкви Сан-Франческо в Ассизи) Попробуйте представить себе жизнь без радио, телевидения, газет, мобильных телефонов, когда единственным способом передачи информации было свидетельство: что-то я рассказываю тебе, ты это рассказываешь другому, а тот расскажет еще кому-то. И вот в такое время молодой человек по имени Франциск, сын богатого торговца из Ассизи, делает радикальный выбор: он решает отказаться от отцовского состояния и жить только любовью Иисусовой. Это настолько поражает его друзей, что они следуют за ним. А по прошествии нескольких лет Франциск созывает собрание, получившее название «Капитул рогожек», куда сходятся пять тысяч молодых людей со всей Европы, чтобы сказать ему: «Мы поступаем так же, как ты, мы идем вслед за тобой» . За много веков до того имело место аналогичное явление, когда силами монахов в опустошенной варварами Европе сформировалось новое общество. Они не верили в то, что «мир отвратителен, что он катится к своему закату», и стремились «жить на высоте собственного желания и человеческого достоинства». Каждый из них призывал трех друзей и говорил: «Давайте жить так, как заповедал Господь, жить хорошо. Давайте строить жизнь в согласии с ее назначением». Так возникали монастыри. Так зародилось бенедиктинское движение, изменившее Европу, усеявшее ее аббатствами, монастырями, церквями, вокруг которых вырастали общины, города, развивалась торговля, а затем и все остальное. Портрет Джотто. Деталь картины «Пять основателей флорентийского искусства», конец XV — начало XVI в. В это же время рождается идея общества и экономики: вспомните об учетных книгах флорентийских торговцев, тех самых, что придумали систему двойной записи, используемую в бухгалтерии по сей день. В списках пайщиков, между которыми распределялся доход в конце года, числился некий Мессер Доминеддио (что можно перевести приблизительно как «Мой Господин — Бог». — Прим. перев. ) , он так же, как и все, получал часть прибыли: эта часть шла Церкви на содержание бедных, больных, а также на поддержание лечебниц. В те времена думать о своей судьбе и своем будущем было естественно. |
| Тут дожди зарядили, довольно прохладно. Мы были на море, но там был ужасный ветер. Все равно море понравилось, очень красивая природа. Впервые смогли вживую посмотреть и почувствовать, как цветут апельсины. Ехали в Альмерию на поезде, который идет семь часов. Долго, конечно, но зато красивый вид из окна. Мы проезжали через горы Сьерра Невада: ущелья и облака, снег и долины, заброшенные дома и бесконечные оливковые рощи... На море можно смотреть бесконечно, волна за волной набегают о берег и оставляют пену. Все смотришь, и кажется, что вон та, следующая будет выше и больше предыдущей, и не можешь отвернуться. Примерно то же испытываешь, слушая музыку Баха или смотря на картину Боттичелли... Мадрид отличается сам от себя, два потока жизни в нем текут параллельно друг другу. С одной стороны — небольшой, но уютный центр, изящные дома начала двадцатого века, фонтаны у королевского дворца. С другой стороны — жилые массивы, построенные в послевоенную эпоху. Из них большей частью и состоит любой испанский город. Глядя на них, думаешь: неужели, чтобы увидеть это, нужно лететь из Москвы пять часов? Знакомые пятиэтажные силуэты, унылые однотипные конструкции. Будто это и не воспетая Гарсиа Лоркой Испания, а рабочая окраина индустриального русского города — разве что почище. Где еще в Европе крепкие мужчины стоят на площади с плакатами «куплю золото», рядом с надписью «почта» соседствует забытое «телеграф», а сантехника можно ждать неделями? В какой другой европейской стране в начале лета у станций метро появляются железные ангары с арбузами и дынями, которые исчезают с приходом осени? С каждым днем Испания раскрывает перед нами свою жизнь, свою историю. Приходится много ездить по стране, и чем больше городов и весей посещаешь, тем больше хочется увидеть. Как же уехать из Испании, не помолившись в древних бенедиктинских монастырях, не увидев виноградники в Риохе...? Но что привлекло сюда десятки, сотни тысяч выходцев из Украины, Молдавии и других республик бывшего Советского Союза? Возможно, то, что раньше здесь было довольно просто найти работу, даже не имея документов и почти без знания языка (со временем это приходит). Теперь мужчины работают на стройке, женщины убирают в домах. Кто-то устроился лучше, кто-то хуже. Те, кому удается получить документы (вид на жительство с правом на работу), имеют больше возможностей — у них выше зарплата, а значит, лучше жилье и выше уровень жизни. Но главное, документы дают возможность съездить домой, повидать родных. Те же, у кого документов нет, знают, что выехав из Испании, вернуться уже не смогут. И их родители умирают, так и не увидев своих детей, уехавших в далекую, неизвестную, но, как говорят, счастливую страну, а дети растут, годами видя имена родителей только на корешках денежных переводов. Часто семьи распадаются. |
| Эрлангена, где занималась изучением и преподаванием патристики, литургики, религ. философии, постоянно давала научные и церковные консультации. Созданная ею концепция кафедры предполагала изучение языков Восточных Церквей, а также проведение лекций и семинаров по визант., балканской и рус. церковной истории и богословию. С кафедрой сотрудничали преподаватели и студенты исторического фак-та, славистики, востоковедения и др., а также церковные, научные и учебные заведения Римско-католической Церкви: визант. декания бенедиктинского мон-ря Нидеральтайх, Ин-т Восточных Церквей в Регенсбурге (под патронатом Немецкой католической епископской конференции), Ин-т Восточных Церквей августинцев в Вюрцбурге. Л. была убежденной противницей чисто научного подхода к изучению правосл. Церквей и считала обязательными посещения богослужений в православных приходах и мон-рях, а также личные контакты с представителями Православия. Как специалист по христ. Востоку, Л. была членом Совещательного комитета КЕЦ (1967-1986); членом комиссии Евангелической Церкви Германии по диалогу с РПЦ; членом комиссии Лютеранского всемирного союза по диалогу с вселенским Православием (1979-1992); членом учебного комитета Объединенной Евангелическо-лютеранской Церкви Германии по связям с правосл. Церквами; членом Восточноевропейского совета специалистов по вопросам Вост. Европы при Евангелическо-лютеранской Церкви Баварии. Л. активно содействовала процессу политического примирения и нормализации отношений между СССР и ФРГ, выступая за ратификацию Восточных договоров (1-й договор подписан в авг. 1970), за что неоднократно подвергалась критике со стороны противников мирного урегулирования отношений 2 стран. Л. занималась систематизацией хранящейся при ее кафедре части Московской Синодальной б-ки, ок. 6000 томов которой были проданы в Баварию советским акционерным обществом «Международная книга» и выкуплены ун-том Эрлангена в 1934 г. с целью создания ин-та по исследованию правосл. Церквей. В преддверии 1988 г. именно Л. |
| Обращаясь к характеристике данных второй категории, мы находим, что они хотя не могут претендовать на вполне решающее значете по намеченным нами вопросам, поскольку несомненно, что все известные до сих пор в науке манускрипты фрагментов Илария представляют собой лишь переделку подлинного operis historici Илария, передают заключавшийся в нем исторический материал в своеобразном распорядке, или, вернее, беспорядке, однако не должны быть совершенно игнорируемы, поскольку они могут содержать в себе мелкие, но обективные указания на первоначальную редакцию и состав operis Илария. Несмотря на постоянный и выдающийся авторитет Илария на христианском западе, его «исторический труд», повидимому, не пользовался широкой известностью в западных учено-богословских кругах; по крайней мере историческое предание о нем со времен Иеронима и Руфина обрывается на несколько веков, и средневековые церковные книжники нигде ни одним словом не дают знать о своем знакомстве с этим произведением знаменитого отца западной церкви. Общее ли неблагоприятное для науки культурное состояние западной Европы в эпоху ее германской варваризации, или слишком специальный характер данного сочинения Илария были причиной его столь безнадежной утраты из западно-европейского научного обихода, но факт тот, что в первый раз после многовекового забвения opus historicum Илария, и притом в крайне фрагментарном виде, был извлечен на свет Божий из одной парижской библиотеки уже в 1590 г. известным законоведом и гуманистом Пьером Питу (Pierre Pithou) 7 , и издан в Париже, уже по смерти Питу, его другом Николаем Фабером (Nicolaus Faber, Nicole Lefevre) в 1598 г. Открытая Питу рукопись, по мнению Фабера, была не древнее 100 лет (abhinc 100 annis, след. около 1498 г.) 8 ) а по замечанию Кутана (Coustant), имевшего под руками эту рукопись при своем издании творений Илария в 1693 г., – относится приблизительно к 1400 г. (ab annis dumtaxat 300 descriptus) 9 . В первой четверти 17 в. Иезуит Сирмон (Sirmond) открыл в реймсской библиотеке св. Ремигия еще экземпляр фрагментов Илария, представляющей почти точную копию манускрипта, найденнаго Питу, и использовал его в своем издании Concilia antiqua Galliae (Paris. 1629 an.). Около этого же времени некоторые из фрагментов Илария были найдены в различных рукописных сборниках Барошем и при том с теми же характерными интерполяциями, какие замечаются и в мапускриптах Питу и Сирмона 10 . Наиболее распространенное в современной науке бенедиктинское (Кутана) издание фрагментов Илария (1693 г.), перепечатанное у Маффеи (S. Hil opera. 1730. Veronae. 2 t.), и затем у Миня (Р. с. с. s. 1. 10 t.), сделано на основании рукописей Питу – Фабера и Сирмона 11 , располагает фрагменты в хронологическом порядке, устанавливает их нумерацию (до сих пор по традиции сохраняющуюся в науке), и снабжено историко-экзегетическими и текстуально-критическими примечаниями. |
| При 1-м генеральном настоятеле Грегуаре Тариссе (занимал пост в 1630-1648) в конгрегацию М. входило более 88 монастырей, разделенных на 6 провинций: Франции, Нормандии, Бретани, Бургундии, Шезаль-Бенуа и Гаскони. В 1634 г. по инициативе кард. А. Ж. дю Плесси де Ришелье, стремившегося сосредоточить в своих руках управление всеми франц. бенедиктинскими обителями, была создана объединенная конгрегация Клюни и св. Мавра, просуществовавшая 10 лет (см. ст. Клюнийская конгрегация ). На генеральном капитуле 1645 г. по инициативе Тарисса были приняты конституции М. Во главе отдельных мон-рей стояли приоры, избиравшиеся на 3 года (с возможностью однократного переизбрания). Провинциями руководили визитаторы (также избирались на 3 года с правом однократного продления полномочий); при них действовал местный орган управления, включавший всех приоров и по делегату от каждой общины данной провинции. Высшая власть принадлежала собиравшемуся 1 раз в 3 года генеральному капитулу (включал по 4 делегата от каждой провинции, 6 визитаторов, 2 ассистентов и генерального настоятеля), к-рому принадлежало право назначения на все должности, также он имел законодательные и исполнительные полномочия. В промежутках между созывами генеральных капитулов управление осуществляли генеральный настоятель (избирался на 3 года с правом переизбираться неограниченное число раз) и генеральный совет (собирался раз в год). С 1623 по 1733 г. существовала также должность генерального прокуратора конгрегации М. в Риме при Папском престоле. В кон. XVII в. конгрегация М. переживала расцвет: она объединяла 178 мон-рей, в нее входило ок. 3 тыс. монахов (1675). В 1-й пол. XVIII в. в нек-рых обителях М. получил распространение янсенизм . В 1729 г. на генеральном капитуле М. в Муайенмутье большинство выступило против признания осуждавшей янсенизм буллы папы Римского Климента XI «Unigenitus» (1713); генеральным настоятелем был избран лидер этой группы Ж. Б. Алейдон (1671-1733). В июне 1729 г. он был арестован французскими властями, стремившимися добиться от духовенства признания папской буллы, и около года содержался в заключении в Орлеане. Генеральному прокуратору П. Малоэ пришлось уехать из Рима, возникла реальная угроза упразднения конгрегации. Кризис удалось урегулировать при посредничестве кард. А. П. де Тиара де Бисси (1657-1737), аббата-коммендатора Сен-Жермен-де-Пре. В 1735 г. новый генеральный настоятель Э. Менар и др. представители М. подписали письмо с выражением покорности папе Римскому Клименту XII (1730-1740) и с признанием буллы «Unigenitus». |
|
|
