| — Ступай, мулла! — произнес Хаджи-Магомет. — Если бек Израил почувствует себя хуже, то я приду за тобой, клянусь именем Аллаха и Магомета, пророка Его! Старик не посмел усомниться в словах своего друга, Хаджи-Магомета, и, ворча что-то под нос, вышел из сакли. — Вы не можете сказать мне, Бэлла, долго ли болен ваш муж? — спросила я красавицу татарку. Молодая женщина подняла на меня свои заплаканные глазки и, перебирая по пальцам, заговорила: — Одно новолуние… две, три… четыре соловьиных песни… Потом еще четыре и еще одна… Вспомнила, госпожа, вспомнила! Сегодня девятое новолуние… Да, девятая ночь, что мой Израил болен… «Девятая ночь. Стало быть, роковая! — вихрем пронеслось в моих мыслях. — Сегодня надо ждать перелома болезни, кризиса: на заре бек Израил или откроет глаза, или вместо него мулла найдет здесь одни холодные останки». — Бэлла, — сказала я молодой женщине. — Сегодня участь ваша решится. Скажите мне, веруете ли вы в Бога, Бэлла? — Я верую, что Аллах могуч и всесилен! Горе неверным, не признающим его! — начала она глухим и убитым голосом. — Моя сестра Марием отреклась от Аллаха и перешла в веру урусов, и Аллах жестоко покарал ее смертью в полном расцвете молодости и красоты… Аллах жесток и не прощает обиды… Он не пощадит Израила, потому что Израил прогневил его… Так сказал мулла… — Значит, вы не можете молиться, Бэлла, не можете просить Аллаха спасти вашего мужа? — О госпожа, это бесполезно! — произнесла она печально. — Мои молитвы не будут услышаны… Темные и светлые духи борются же теперь за жизнь Израила, и лишь только темные духи одолеют — мой бек и повелитель отойдет в горние селения Аллаха. — Ну а если я помолюсь Богу, моему Богу, Бэлла, — произнесла я тихо, взяв ее руку, — если я помолюсь моему Богу, Бэлла, и Он услышит мою молитву?.. Наша религия не так мрачна и беспросветна, как ваша! Наше учение веры говорит о благом и милосердном Спасителе, который отдал свою жизнь за нас и претерпел великие мучения за грехи людей… — Сестра Марием говорила мне о вашем Христе! Я знаю, что Он благ и мудр… Я знаю, что Он запрещает проливать кровь врагов и не позволяет мстить убийцам! |
| Поэтому при оценке поставленная на обсуждение труда прежде всего является вопрос: насколько автору оного удалось провести свое намерение и при описании пастырства Спасителя центр тяжести перенести именно на исследовательную сторону, хотя бы прямо практического применения к современному пастырю отсюда и не получалось? Сколько я могу судить об этом при своих средствах, материальное содержание, о котором теперь спрашивается, вполне соответствует тому, что непосредственно ожидается в виду обрисованная формального содержания труда; и лишь незначительное число случаев не оправдывает этих ожиданий. Так, трудно понять ту параллель из современной жизни, какую Бек подставляет к посольству Иоанном Крестителем своих учеников с известным вопросом: Ты ли еси Грядый? Это событие является у профессора посылкой, из которой он идет к рационалистам и выдает ее за основание, обязывающее нас выделять из общей массы последних рационализм, вдохновляющийся добрыми намерениями 46 . Само собою разумеется, что при толковании факта, которое впервые высказал Ориген и по которому Предтеча посылал учеников к Спасителю для уверения их, речь о сомнении самого Крестителя, на котором настаивает Бек, является совершенно невозможною. Бек, очевидно, того мнения, что Креститель посылал учеников к Спасителю для самого себя. Но в том и дело, что на этот раз он воспользовался без проверки готовым – общепринятым в ортодоксальной протестантской литературе 47 толкованием, которое придает особенное значение тому обстоятельству, что Предтеча так долго томился в темнице, притом безвинно, и возникшее отсюда мрачное расположение духа подействовало на сам по себе твердый дух его, породило отказ его от своего же твердая и ясного свидетельства о Спасителе, как Мессии. Прежде всего, если бы и на самом деле было так; все-таки нельзя упускать большой разницы между сомнением рационалистическим, хотя бы и добрым – наперед непредубежденным, и сомнением сокрушенная сердца, которое ищет подпоры для себя в Том, по отношению к Которому чувствовалось, если чувствовалось, колебание. |
| 34 Донгуз сакълайгъанлар, болгъан ишни гёрюп, къачып гете, шагьарда ва юртларда бу хабарны яя. 35 Халкъ болгъан ишни гёрмеге чыгъа ва Исаны янына геле. Ичинден жинлер чыкъгъан адамны Исаны аякъларыны алдында гийинген кюйде ва гьакъылы да къайтып гелип, олтуруп турагъанын гёрюп, бек къоркъа. 36 Бу ишни гёргенлер буса жинли адам нечик сав болгъанны гелгенлеге англаталар. 37 Герасаны айланасындагъы бютюн халкъ Исагъа ондан гетмекни тилей, неге десе олар бек къоркъа. О да къайыкъгъа да минип гете. 38 Ичинден жинлер чыкъгъан адам оьзюн Ону булан бармагъа къойсун деп тилей. Амма Иса ону къайтарып йибере ва: 39 – Уьюнге къайт ва Аллагь сагъа не этгенни айт, – дей. О да гетип, Иса оьзюне этген затны бютюн шагьаргъа билдире. Тирилген къыз ва сав болгъан къатын 40 Иса гери къайтгъанда, Ону кёп халкъ къаршылай. Ону барысы да гёзлеп тура болгъан. 41 Шонда синагогну башчысы болгъан Яир деген бир адам гелип, Исаны аякъларына баш ура ва Огъар оьзюню уьюне гелсин деп тилей. 42 Неге тюгюл де, ону он эки йыллыкъ бир къызы бек авруп оьле тура болгъан. Иса онда бара. Халкъ Огъар ябурула ва айланасын къуршап ала. 43 Он эки йылдан берли къаны гетип авруйгъан, бары да байлыгъын эмчилеге берген, амма оланы гьеч бириси де оьзюн сав этип болмагъан бир къатын, 44 артындан таба барып, Исаны опурагъыны этегине тие ва шоссагьат ону къаны гетегени токътай. 45 Иса: – Магъа ким тийди? – деп сорай. Гьариси оьзю тиймегенни айта. Шо заман Петер: – Устаз, сени айланангда кёп халкъ бар ва бары да якълардан ябурулуп геле, – дей. 46 Амма Иса: – Магъа ким буса да бирев тийди, неге тюгюл Мен оьзюмден чыгъып барагъан бир къудратны гьис этдим, – дей. 47 Шо къатын, болгъан зат билинмей къалмажагъын англагъанда, къартыллай туруп гелип, Ону аякъларына баш ура. Бютюн халкъны алдында Огъар не себепден тийгенин ва шоссагьат сав болгъанын айта. 48 Иса да огъар: – Къызым, иманынг сени сав этди, эсен-аман бар, – дей. 49 Иса шо сёзлени сёйлеп турагъанда, синагогну башчысы Яирни уьюнден бир адам гелип: – Сени къызынг оьлдю. Устазны негьакъ авара этме, – дей. |
| Яшырылгъан хазнаны ва багьалы жавгьарланы гьакъында 44 – Аллагьны гьакимлиги авлакъда яшырылгъан бир хазнагъа ошайдыр. Бирев ону табып, къайтарып басдырып къоя. О шондан бек сююнюп, барып бар чакъы затын да сатып, шо авлакъны оьзюне сатып ала. 45 Дагъы да Аллагьны гьакимлиги яхшы жавгьарлар излейген бир савдюгерчиге ошайдыр. 46 О бек багьалы бир жавгьарны таба. Оьзюню бары да затын сатып, шону сатып ала. Балыкъ тутагъан торну гьакъында 47 – Дагъы да Аллагьны гьакимлиги кёлге ташланып ондан гьар тюрлю балыкълар тутгъан бир торгъа ошайдыр. 48 Тор балыкъдан толгъан заманда ону ягъагъа чыгъаралар. Сонг балыкъчылар олтуруп, яхшыларын сайлап, земгиллеге салалар, яманларын буса ари ташлайлар. 49 Дюньяны ахырында да шолай болажакъ. Малайиклер гелип, муъминлени арасындан яманланы айырып алып тайдыражакълар. 50 Малайиклер оланы яллайгъан отгъа ташлажакълар. Онда йылав-яс болажакъ, тишлер къыжыражакъ. 51 Иса олагъа: – Буланы барын да сиз англадыгъызмы? – деп сорай. – Англадыкъ, – деп жавап бере олар. 52 О да якъчыларына: – Шолайлыкъда, Аллагьны гьакимлигини тюбюне тюшген гьар дин алим оьзюню гьамарындан янгы ва эсги затланы чыгъарагъан уьй есине ошайдыр, – дей. Пайхаммарны оьз ватанында абуру болмас 53 Бу масалланы айтып битген сонг, Иса ондан гете. 54 Оьзюню шагьарына гелип, синагогда адамлагъа Аллагьны каламын англатмагъа башлай. Бек гьайранлыкъ этип, олар булай сорайлар: – Бу Адамгъа булай гьакъыл, муъжизатлар гёрсетмеге булай къудрат къайдан гелген? 55 Бу агъач устаны уланы тюгюлмю? Ону анасыны аты Мариям тюгюлмю? Инилери Якъуб, Юсуп, Симон ва Ягьуда тюгюлмю? 56 Ону бары да къызардашлары мунда, бизин арабызда, яшамаймы? Бу затлар бары да Огъар къайдан гелген? 57 Олар да Исагъа абур этмеген. Шо заман Иса олагъа: – Пайхаммарны бары да ерлерде абуру болар, янгыз оьз ватанында да, оьз уьюнде де ону абуру болмас, – дей. 58 Шагьардагъыланы иманы ёкъ саялы, Иса онда кёп аламатлар гёрсетип болмай. 14 Ягьияны оьлюмю 1 Шо заман Исаны гьакъындагъы хабарлар Гьирод гьакимге етише. 2 О къуллукъчуларына: |
| – Сагъа къаршы нечакъы шагьат барны эшитемисен? – деп сорай. 14 Иса ону бир сёзюне де жавап бермей. Гьаким буса бек тамашалыкъ этип къала. Оьлюм дуван 15 Гьакимни тутулуп туснакъ этилгенлени бирисин ягьуди Пасха байрамда халкъны тилевюне гёре азат этеген адаты болгъан. 16 Шо гюнлерде Барабба деген тутулгъан бир белгили жинаятчы адам болгъан. 17 Халкъ жыйылгъан заманда, Пилат: – Кимни чыгъаргъанымны сюесиз: Бараббанымы яда Месигь деп айтылагъан Исанымы? – деп сорай. 18 Неге тюгюл де, Пилат ягьудилени башчылары Исаны гюллемекликден тутдургъанын биле болгъан. 19 Пилат дуванханада олтуруп турагъанда, къатыны огъар: – О Муъмин Адамгъа бир зат да этме! Неге тюгюл де, бу гече тюшюмде О Адам саялы мен бек азап чекдим, – деп хабар йибере. 20 Амма баш дин къуллукъчулар ва тамазалар, адамлар Бараббаны чыгъармакъны, Исаны буса оьлтюрмекни тилесин деп, оланы мюкюр этелер. 21 Шо заман Пилат халкъгъа: Экевюню де къайсын чыгъаргъанымны сюесиз? – деп сорай. – Бараббаны, – деп жавап берелер олар. 22 – Олай буса, Месигь деп айтылагъан Исагъа мен не этейим дагъы? – деп сорай Пилат. Барысы да бирче огъар: – Хачгъа ил! – дейлер. 23 – Бу не яманлыкъ этген? – деп сорай о. – Ону хачгъа ил! – деп дагъы да бек къычыралар олар. 24 Пилат гьеч затны этип болмайгъанын ва къазапланыв гючленегенни гёргенде, сув гелтиртип: – Бу Адамны къаны учун мени гюнагьым ёкъ. Муну оьлюмюне сиз оьзюгюз жаваплысыз! – деп, халкъны алдында къолларын жува. 25 Бютюн халкъ: – Ону оьлюмю учун тёгюлген къан оьзюбюзню ва яшларыбызны уьстюнде къалсын! – деп жавап бере. 26 Шо заман о Бараббаны чыгъара. Исаны буса, къамучу булан тюйдюрген сонг, хачгъа илмек учун, асгерлени къолуна бере. Асгерлер Исаны хорлай 27 Сонг гьакимни асгерлери, Исаны бекликге элтип, оьзлени асгер бёлюгюн жыялар. 28 Исаны чечиндирип, олар ону уьстюне бир авур къызыл аба гийдирелер. 29 Тегенекден таж да эшип, Ону башына салалар, онг къолуна бир таякъ да тутдуралар. Ону алдында тизден чёгюп: – Яшасын ягьудилени пачасы! – деп, Ону мысгъылламагъа башлайлар. 30 Огъар тюкюрелер, башына таякъ булан уралар. 31 Ону мысгъыллап ялкъгъан сонг, авур къызыл абаны уьстюнден чечип алалар. Къайтара оьзюню опуракъларын гийдирип, хачгъа илмеге алып гетелер. |
| Мы видели, что лезгинский владелец Дауд-бек хотел подняться на шаха с помощью России. Но так как Волынский не подал ему никакой надежды на эту помощь, то он решился не упускать благоприятного времени и начать действия в союзе с казы-кумыцким владельцем Суркаем. 21 июля Дауд-бек и Суркай явились у Шемахи, 7 августа взяли город и стали жечь и грабить знатные домы. Русские купцы оставались покойны, обнадеженные завоевателями, что их грабить не будут; но вечером 4000 вооруженных лезгин и кумыков напали на русские лавки в гостином дворе, приказчиков прогнали саблями, некоторых побили, а товары все разграбили ценою на 500000 рублей; один Матвей Григорьев Евреинов потерял на 170000, вследствие чего этот богатейший в России купец вконец разорился. От Волынского пошло немедленно письмо к царю: «Мое слабое мнение доношу по намерению вашему к начинанию, законнее сего уже нельзя и быть причины: первое, что изволите вступить за свое; второе не против персиян, но против неприятелей их и своих; к тому ж и персиянам можно предлагать (ежели они бы стали протестовать), что ежели они заплатят ваши убытки, то ваше величество паки их отдать можете (т. е. завоеванное), и так можно пред всем светом показать, что вы изволите иметь истинную к тому причину. Также мнится мне, что ранее изволите начать, то лучше и труда будет меньше, а пользы больше, понеже ныне оная бестия еще вне состояния и силы; паче всего опасаюсь и чаю, что они, конечно, будут искать протекции турецкой, что им и сделать, по моему мнению, прямой резон есть; что если учинят, тогда вашему величеству уже будет трудно не токмо чужого искать, но и свое отбирать: того ради, государь, можно начать и на предбудущее лето, понеже не великих войск сия война требует, ибо ваше величество уже изволите и сами видеть, что не люди, скоты воюют и разоряют; инфантерии больше десяти полков я бы не желал, да к тому кавалерии четыре полка, и тысячи три нарочитых козаков, с которыми войску можно идти без великого страха, только б была исправная амуниция и довольное число провианта». |
| — Сами позорите полк! Не смейте ничего говорить. Вы — и разные Назанские! Без году неделя!.. Кто-то осторожно тянул Ромашова назад. Он обернулся и узнал Бек-Агамалова, но, тотчас же отвернувшись, забыл о нем. Бледнея от того, что сию минуту произойдет, он сказал тихо и хрипло, с измученной жалкой улыбкой: — А при чем же здесь Назанский? Или у вас есть особые, таинственные причины быть им недовольным? — Я вам в морду дам! Подлец, сволочь! — закричал Николаев высоким лающим голосом. — Хам! Он резко замахнулся на Ромашова кулаком и сделал грозные глаза, но ударить не решался. У Ромашова в груди и в животе сделалось тоскливое, противное обморочное замирание. До сих пор он совсем не замечал, точно забыл, что в правой руке у него все время находится какой-то посторонний предмет. И вдруг быстрым, коротким движением он выплеснул в лицо Николаеву остатки пива из своего стакана. В то же время вместе с мгновенной тупой болью белые яркие молнии брызнули из его левого глаза. С протяжным, звериным воем кинулся он на Николаева, и они оба грохнулись вниз, сплелись руками и ногами и покатились по полу, роняя стулья и глотая грязную, вонючую пыль. Они рвали, комкали и тискали друг друга, рыча и задыхаясь. Ромашов помнил, как случайно его пальцы попали в рот Николаеву за щеку и как он старался разорвать ему этот скользкий, противный, горячий рот… И он уже не чувствовал никакой боли, когда бился головой и локтями об пол в этой безумной борьбе. Он не знал также, как все это окончилось. Он застал себя стоящим в углу, куда его оттеснили, оторвав от Николаева. Бек-Агамалов поил его водой, по зубы у Ромашова судорожно стучали о края стакана, и он боялся, как бы не откусить кусок стекла. Китель на нем был разорван под мышками и на спине, а один погон, оторванный, болтался на тесемочке. Голоса у Ромашова не было, и он кричал беззвучно, одними губами: — Я ему… еще покажу!.. Вызываю его!.. Старый Лех, до сих пор сладко дремавший на конце стола, а теперь совсем очнувшийся, трезвый и серьезный, говорил с непривычной суровой повелительностью: |
| Царь, вавилонстий царь безумен в пустыню тече. Бог во исправление скитаться ему рече. Разума лиши, да [от неразумия] возвратится к разумению. Сей Богу угоди, Даниила радова покаянием. Царь, царь греческий Бога прогневи, Даниила отречеся. Близ Вавилона судим бысть, тамо же и осуждеся. Примечания: 1.1 Скиптр () šabta: «жезл», «посох». Обычная метафора царской власти. 1.3 Поганьство: др.-р. поганыи, «язычник» (ср. лат. paganus от pagus). Сир. , – «язычество». 1.6. После первой строфы нет ониты, то есть припева. Э. Бек считает, что за этим скрывается какое-то неясное намерение или мысль писца. 2.6 Тростник преломленный: образ взят из 2Цар.18:21 (ср. Ис.36:6 ), где выражение относится к Египту. 2.6 Шуего: т. е. Левого, . Образ Левого как дурного, даже сатаны, связан с глубокими архаическими представлениями средиземноморских цивилизаций. По-гречески, например, слово «левый» (ριστερς, этимологически близкого лат. sinister) было табуированным. Вместо него использовался эвфемизм ενυμος («благоименный»). Ср. Haer. I, i, resp. (D 3.1). 3.5 Сокрушилися в морской воде: аллюзия на Пс.73:13 ( стерлъ главы на вод ). 4.1 Мертвецы... яко живы: имеются в виду язычники. 4.5 Плевелом (д. п.): еретикам. 6.1 Паки падоша: все реформы Юлиана в пользу язычества были отменены его преемником Иовианом. 6.4 Соблазн: kešl соответствует греч. σκνδαλον, то есть некоему архитектурному элементу (stumbling block, соотв. в той или иной степени «камню преткновения» из Рим.9:32 ). Это выражение взято из Мф. 13:41 . 6.5 Вина нападения, причина их агрессии. Язычники, даже и несогласные между собой, были объединены фигурой Юлиана. 10.1 Месяц шват , араб. ): пятый месяц сирийского календаря, состоящий из 28 дней. В основном все языческие законы были приняты зимой 361362 гг. (Andreotti 1930а, р. 342383 (G)). Кроме того, и «парижская узурпация» Юлиана состоялась в начале февраля. Э. Бек (Beck 1957а, S. 67 (D 3.2)) считает названия «шват» и «нисан» просто символами весны и зимы, как это выведено в первом стихе Цикла (см. с. 8385 наст, изд., Dvo tempora horti). |
| тел.: +7 (495) 150-19-09) · в интернет-магазине «Сретение» с доставкой по России и странам ЕАЭС. 22 июля 2016 г. скрыть способы оплаты Смотри также Комментарии Е.Д. 3 августа 2016, 20:09 В Предисловии к Дневникам М.Л.Казем-Бек (стр. 16) допущена неточность. Вместо " Собрать все Дневники целиком из разных коллекций (частных, музейных и библиотечных) удалось благодаря усилиям Марии Николаевны Громовой, правнучки автора " следует читать: " Собрать все Дневники целиком из разных коллекций (частных, музейных и библиотечных) удалось благодаря усилиям Марии Николаевны Громовой и Аделаиды Михайловны Амерхановой, правнучек автора " М.Н.Громова Елена Викторовна 1 августа 2016, 19:49 Два отрывка из Дневников Марии Львовны (Толстой) Казем-Бек: В данный момент, когда действительно нравственные устои расшатаны более чем когда бы то ни было, следует воодушевлять общество, поднимать его дух, ободрять, шевелить хорошие чувства, а не ронять русских людей в их собственном мнении, не предаваться самооплеванию, не вызывать презрения к родине, не угашать духа. Ведь всем этим систематически и коварно занимаются наши враги... Поразительно, как мало наше общество заинтересовано воспитанием юношества, и как равнодушно к нему относится и наше правительство! Об обучении еще немного заботятся, и – дурно ли, хорошо ли – еще кое-что для этого делается, но о воспитании никто не думает. Литература, театры, кинематографы, разговоры, образ жизни, - все, все идет в разрыве с пользой детей. Елена Викторовна 29 июля 2016, 09:57 Отрывок из Дневников. 26 августа 1914 г. Петроград стал неузнаваем с тех пор, как запретили продажу водки и вина. О хулиганах нет и помину... Городские " происшествия " свелись к минимуму. Народ, отрезвившись, тоже переродился. Все, даже бедняки, приоделись; все как-то успокоились; на лицах выступило общерусское добродушие и благопристойность; поступки стали разумны и нормальны. И народ сам понял свое благо; когда по окончании мобилизации возник было вопрос об открытии продажи вина, отовсюду понеслись протесты и мольбы о продлении запрещения. И решили на все время войны запретить. Это было геройство со стороны правительства, т.к. питейный доход у нас равнялся миллиарду рублей!.. |
| Он был отредактирован и отдан для публикации в шотландский журнал братом дипломата Генри Уиллока Джоном Уиллоком и врачом английской миссии Джоном Макнилом, бывшем личным врачом Фетх-Али-шаха, - участниками той самой группировки, которая противостояла Грибоедову. Но даже и этот документ не оспаривал право защиты русским посланником пленных и свидетельствовал, что он требовал возвращения пленных только при условии их согласия вернуться. Третье обвинение, приписываемое Грибоедову, состоит в том, что в его свите оказалось несколько нечистоплотных и невыдержанных людей, которые творили в Персии беззакония, в том числе заведующий прислугой Рустам-бек. При этом как-то забывается, что эти люди помогали посланнику в выполнении его нелицеприятных действий, и что именно Рустам-бек взял в плен в Тавризе во время русско-персидской войны Аллаяр-хана, зятя Фетх-Али-шаха, первого министра Персии, одного из инициаторов войны против России. Не мудрено, что разжигавшаяся к Рустам-беку вражда имела явный источник. Разгром посольства Заброшенный дом в Тегеране на улице Баге-Ильчи, где произошла трагедия За несколько дней до предполагавшегося отъезда Грибоедова из Тегерана и произошло то самое событие, которое стало основным поводом разыгравшейся драмы. Как вспоминал первый секретарь русской миссии И.С. Мальцов, спасшийся от разгрома, «некто Ходжа-Мирза-Якуб, служивший более 15 лет при гареме шахском, пришёл вечером к посланнику и объявил ему желание возвратиться в Эривань, своё отечество. Грибоедов сказал ему, что ночью прибежища ищут себе только воры... На другой день он опять пришёл к посланнику с тою же просьбою; посланник уговаривал его остаться в Тегеране, представлял ему, что он здесь знатный человек... но усмотрев твёрдое намерение Мирзы-Якуба ехать в Эривань, он принял его в дом миссии... Шах разгневался; весь двор возопил, как будто бы случилось величайшее народное бедствие». Как видим, Грибоедов действовал очень осторожно. Как продолжал Мальцов, он «прилагал неусыпное старание об освобождении находившихся в Тегеране пленных. |
|
|
