| — Конечно, не пойму! — согласилась Поварёшка. — Я часто падаю в кастрюлю с супом — это совсем не больно. — Но Вы же не с головы героя падаете в кастрюлю с супом! Тут Поварёшка опять ненадолго задумалась и призналась: — Нет, не с головы… А Вы зачем росли на голове героя? — Оо… — застонал Лавровый Лист. — Я, конечно же, не рос на ней, глупая Вы Поварёшка! Я её, простите, венчал! — Вы её, простите, — что? — Венчал! То есть был возложен на неё, украшал её собою — понимаете? — Не понимаю… — честно сказала Поварёшка. — Я не понимаю, как Вами, таким… таким малосимпатичным, вообще можно кого-либо украсить! А уж на голову Вас положить… — это, я извиняюсь, полный идиотизм! — Идиотизм? — взревел Лавровый Лист из кастрюли. — Да за одно моё прикосновение ко лбу люди каких-нибудь две тысячи лет назад готовы были всё отдать! — Две тысячи лет назад? — опешила Поварёшка. — Значит, Вы такой несвежий? Лавровый Лист выдержал долгую паузу и, даже не взглянув на собеседницу, сказал: — Вы дура, Поварёшка! — Ах, дура? — возмутилась та и, подцепив Лавровый Лист, вылилась в первую же подставленную ей тарелку. После того как Поварёшка кончила своё дело, её погрузили в кастрюлю, и она не могла больше следить за обедом. А когда её вынули из кастрюли и понесли мыть, она на всякий случай обвела глазами стол и увидела на одной из тарелок прилипший к краешку Лавровый Лист. — Там ему и место! — удовлетворённо сказала сама себе Поварёшка, которая всё-таки в душе побаивалась: а не окажется ли вдруг этот малосимпатичный Лавровый Лист на голове одного из гостей после обеда! Настенный барометр, который частенько врал Можете не сомневаться, Настенный Барометр прекрасно знал, что врать нехорошо. И если бы его спросили: «Настенный Барометр, хорошо ли — врать?» — то он бы, конечно, сразу ответил: «Нет, врать нехорошо». Но, тем не менее, он врал. Причем врал частенько. И это всех вокруг ужасно раздражало. — Вы когда врать-то перестанете? — спрашивала Настенный Барометр Кукушка, специально для этого выскакивая из часов на пять минут раньше. — Почему у Вас стрелка показывает на «тепло и солнечно», когда на улице холодно и пасмурно? |
| — Прежде всего, — решительно сказал юноша, — я лишил бы Негоро возможности вредить… — И один управился бы с судном? — Да, один… с помощью божьей. Твердый и решительный тон юноши успокаивал миссис Уэлдон. И все же она не могла отделаться от тревожного чувства, когда смотрела на своего маленького сына. Мужественная женщина старалась ничем не проявлять своего беспокойства, но как щемило материнское сердце от тайной тоски! Если молодой капитан еще не обладал достаточными знаниями по гидрографии, чтобы определять место своего корабля в море, зато у него было чутье истого моряка и «чувство погоды». Вид неба и моря, во-первых, и показания барометра, во-вторых, подготавливали его наперед ко всем неожиданностям. Капитан Гуль, хороший метеоролог, научил его понимать показания барометра. Мы вкратце расскажем, как надо пользоваться этим замечательным прибором . «1. Когда после долгого периода хорошей погоды барометр начинает резко и непрерывно падать — это верный признак дождя. Однако если хорошая погода стояла очень долго, то ртутный столбик может опускаться два-три дня, и лишь после этого произойдут в атмосфере сколько-нибудь заметные изменения. В таких случаях чем больше времени прошло между началом падения ртутного столба и началом дождей, тем дольше будет стоять дождливая погода. 2. Напротив, если во время долгого периода дождей барометр начнет медленно, но непрерывно подниматься, можно с уверенностью предсказать наступление хорошей погоды. И хорошая погода удержится тем дольше, чем больше времени прошло между началом подъема ртутного столба и первым ясным днем. 3. В обоих случаях изменение погоды, происшедшее сразу после подъема или падения ртутного столба, удерживается весьма непродолжительное время. 4. Если барометр медленно, но беспрерывно поднимается в течение двух-трех дней и дольше, это предвещает хорошую погоду, хотя бы все эти дни и лил, не переставая, дождь, и vice versa . Но если барометр медленно поднимается в дождливые дни, а с наступлением хорошей погоды тотчас же начинает падать, — хорошая погода удержится очень недолго, и vice versa |
| Первое время из беды выручает нехитрый приём, – «ночная кукушка дневную перекукует», – но и его хватает ненадолго. Половая близость и в самом деле материальный фундамент брака, но сам по себе фундамент не гарантирует целостности постройки, и к тому же он даёт трещины при неправильном режиме строительства. Пусть барометр любви и поднимется снова после бури, но уже не до прежнего уровня. Я уже другими глазами смотрю на жену, и она на меня. Чуть что не так, я припомню ей тарелку, а она мне зеркало... Где та любовь? Где та нежность? Барометр падает, падает, ночная кукушка кукует всё реже и тише, а ей на смену Приходят «иные интересы». Долго ли продержится этот брак? За ответом обратитесь к статистике разводов. Впрочем, вовсе не обязательно ждать скандала и битья посуды, чтобы увидеть, как умирает брак и сам становится могилой любви. Есть множество других факторов, не столь заметных, но столь же губительных, других возбудителей смертельной болезни в организме семьи: равнодушие, невнимание, себялюбие, замкнутость, лень, заносчивость, гордость, чванство, самодовольство, упрямство, ложь, жадность, стяжательство, расточительность, зависть, вспыльчивость, сварливость, сквернословие, злопамятность, пьянство, неопрятность, невежество... Всем нам знакомый перечень грехов. «Любовная лодка разбилась о быт» – универсальный, но бесполезный диагноз: быт абсолютно ни при чём, и «перечень взаимных болей, бед и обид» в самом деле ни к чему. Они всегда есть, бытовые трудности, неприятности, слабости и грехи, свои и ближнего, – словно микробы в организме человека, возбудители различных недугов; но здоровый организм обладает иммунитетом, сопротивляется микробам и уничтожает их. Причина нездоровья семейного организма, недостатка сопротивления злу, неспособности справиться с ним, уничтожить его – не внешняя, а внутренняя, не в ком-то, а во мне самом. Причина эта для вас, на заключительном уроке, ясна: недостаток настоящей любви. А откуда берётся настоящая любовь, вы уже тоже знаете. В брачном союзе соединяются не двое, а трое, Третий – а скорее первый – Сам Христос. Связь между мужем и женою бывает ненадёжна, подвержена помехам, но связь каждого из них с Господом – абсолютно надёжна и нерушима. И в этом тройственном союзе барометр любви показывает устойчивый, непрестанный рост. |
| — Тот, кто внимательно следит за погодой, не путает «ясно» с «пасмурно»! — надрывался Сумасшедший Счётчик и бегал так быстро, что счета за электроэнергию измерялись уже пятизначными цифрами. Только Барометр не путал «ясно» с «пасмурно». Барометр вообще не путал ничего ни с чем. Дело было просто в том, что он всегда надеялся на лучшее… и не его вина, что лучшее обычно заставляло себя долго ждать. Не его вина, что вместо солнца, на которое он так надеялся, приходили тяжёлые грозовые облака, вместо тепла — холод, вместо спокойного дня — шторм… Не его вина, что мир так часто обманывал его ожидания. …а как-то зимним утром в комнате заболел один цветок. Он вдруг весь пожелтел и пожух и уже через несколько дней превратился в пучок сухой соломы. Что с ним только ни пытались делать! И поливали его сахарной водой, и пересаживали в другой горшок, и меняли землю на специальную, купленную в цветочном магазине, — ничего не помогало. Вызвали знакомого Садовника. Садовник пощупал пучок соломы руками, посмотрел на него через лупу и сказал: — Пройдёт ещё несколько дней — и его можно будет хоронить. — И это всё, что Вы можете сказать? — с ужасом спросили Садовника. — Да нет… — отвечал тот. — Только что ж говорить о несбыточном? Цветок спасло бы, пожалуй, несколько очень тёплых дней, проведённых под открытым небом, но таких дней не бывает зимой. Ответив так, знакомый Садовник ушел домой грустными шагами. — Что у нас на термометре? — поинтересовался кто-то. — Минус двадцать семь. — А на барометре? — На барометре — как всегда… «тепло и солнечно». — Хоть бы уж в такую-то минуту вёл себя подобающим образом! — сказал Нудный-Пренудный Маятник Сумасшедшему Счётчику. Все промолчали, а вечером накануне следующего дня Барометр обратился к миру с вот какими тихими словами: — Дорогой Мир! Ты всегда обманывал мои ожидания. Ты никогда не шёл навстречу моим прогнозам. Но я всегда любил тебя и ни единого раза на тебя не обиделся. Мне казалось, что — как бы там ни было — мы с тобой всё равно большие друзья. Не заслужил ли я многолетним терпением, чтобы ты один раз пошёл мне навстречу? Сегодня я, как всегда, буду предсказывать «тепло и солнечно»… к чему огорчать людей ожиданием бед? Но сегодня — в отличие от всех остальных дней — пойди мне навстречу, только один раз, прошу тебя! Подари нам всем несколько тёплых летних дней, чтобы этот милый цветок на окне выздоровел! |
| Впрочем, разве всё это касается только гуманитарных наук? Еще задолго до всяких ЕГЭ один студент сдавал экзамен по физике. Ему был задан вопрос: как с помощью барометра можно узнать высоту башни? Разумеется, стандартный ответ был таков: надо измерить атмосферное давление у ее подножия и на вершине и вычислить высоту по разнице. Способ этот, надо сказать, довольно неаккуратный: все же барометры не настолько точны, а разница в давлении ничтожно мала… И вот студент предложил лучший способ: спустить барометр с крыши на веревке, а потом измерить ее длину. Экзаменатор решил поставить студенту неудовлетворительную отметку, но все-таки сначала посоветовался с коллегой. Коллега побеседовал со студентом, и тот предложил еще несколько решений: например, сбросить барометр с башни и замерить время его падения, или в солнечную погоду измерить тень от барометра и сравнить ее с тенью от башни. Наконец, можно просто подкупить управляющего этой самой башни: подарить ему прекрасный барометр, чтобы он назвал точные габариты строения. Оценка в итоге была поставлена отличная, но дело в том, что коллегу звали Эрнест Резерфорд, а студента – Нильс Бор, и оба стали в свое время лауреатами Нобелевской премии по физике. Только не во всякой экзаменационной комиссии сидит такой лауреат, к сожалению. К экзаменам дети начинают готовиться с первого класса (впрочем, уже звучит в эфире реклама некоего элитного образовательного центра для детсадовцев, который запускает этот процесс гораздо раньше, прямо не вставая с горшка). Нет, они не решают задачи прошлогоднего ЕГЭ, конечно. Но они старательно приучаются к великой власти алгоритма: лучшее это решение или посредственное – но решать надо именно так, и никак иначе, если хочешь получить хорошую отметку. Так было при советской власти в подавляющем большинстве школ, и ЕГЭ призван увековечить этот процесс штампования удобных посредственностей. Призываю ли я ЕГЭ отменить? Нет, потому что это уже нереально, да и неполезно, на самом деле. Нам действительно нужны некие объективные, единые для всех показатели успеваемости. Только надо понимать, что эти показатели – лишь половина дела. Да, если ребенок получил 20 баллов, то либо он умственно отсталый, либо его очень плохо учили. Но вот верхняя часть шкалы, которая, собственно, и значима для конкурса абитуриентов, сама по себе мало о чем говорит: усидчивая посредственность будет здесь уравнена с настоящим талантом, и даже превзойдет его. |
| 1) Весьма часто случается, что и в то время, когда понижается барометр, на ртути бывает выпуклость не менее той, какая иногда бывает при возвышении; может быть, этому причиною сотрясение. И также случалось заметить, что горизонт ртути имел наклонность в которую-нибудь сторону от 10 до 30 градусов. 2) Не всегда при возвышении ртути бывает одинаковая выпуклость; но иногда при небольшом возвышении бывает большая выпуклость; а в другое время и при продолжительном возвышении бывает очень посредственная. 3) При какой бы ни было высоте барометра, большая и круглая выпуклость, худой и сырой погоде и свежем ветре, есть верный признак того, что или ветер скоро сделается тише, или переменится на лучший, или погода поправится. Плоская же обыкновенная выпуклость, почти не предвещает ничего ни хорошего, ни худого, даже при возвышении или понижении барометра. Впадина же ртути, или положение ее воронкою, всегда почти предвещает дождь и худую погоду. Это я особенно заметил в Ситхе на тамошнем барометре, имеющем особый размер, где 29,ЯЗ анг. дюйма равны 6720 частям ситхинского барометра, и выпуклость ртути в нем бывает от 3 до 16. 4) Барометр потрясать надобно не слишком слабо, иначе при легком потрясении, он не всегда одинаково выравнивается, так например, (в Ситхинском барометре) когда выпуклость самая большая, тогда при легком потрясении она остается от 7 до 8, а при понижении барометра, вместо 8, она остается 6. 5) В метеорологическом журнале, весьма полезно для выводов, означать дни после рождения луны, как это сделано у г. Литке в его путешествии. Примеч. Автора. 25 При восточном ветре, если после него будет северный, барометр стоит очень высоко. Примеч. Автора. 26 В ситхинском барометре разность понижения ртути в резервуаре, при возвышении ртути в трубке, при 320 частях, бывает 31 или как 1:10., т. е. если ртуть в трубке поднялась на 320, то в это время поверхность ее в резервуаре понизилась на 31, и наоборот. Примеч. Автора. 27 Мамонтовы рога, находимые в Америке, попадаются всегда в песке и на низких местах и в разных положениях, (точно так же и на острове Павле найден в песке и подле берега). Откуда здесь мамонтовы рога? И почему они попадаются только в песке? И почему попадаются одни только рога, а не кости? Решение этих вопросов весьма интересно, и совсем не мое дело. Я скажу только, что нельзя ли думать, что мамонтовы рога выброшены сюда со дна Берингова моря вместе с песком, (где может быть находится и целые остова самых мамонтов,) потому-то они и попадаются на низких местах и в песке. А каким образом они попались в море? Предположите, что часть Берингова моря или все море было сушею; а что попадаются одни только рога, это потому, что они скорее прочих частей могут отделиться от остова. Примеч. Автора. |
| – Где же рукопись? – спросил я. – Только никудышные дирижеры, – наставительно ответил Гайдар, – кладут перед собой на пюпитр партитуру. Зачем мне рукопись! Она отдыхает на столе. Ты будешь слушать или нет? И он прочел мне повесть наизусть, от первой до последней строчки. – Ты где-нибудь чего-нибудь все-таки здорово напутал, – сказал я с сомнением. – На пари! – крикнул Гайдар. – Не больше десяти ошибок! Если ты проиграешь, то завтра же поедешь в Рязань и купишь мне на барахолке старинный барометр. Я его присмотрел. У той старухи – помнишь? – которая во время дождя надевает на голову абажур. Сейчас я принесу рукопись. Он принес рукопись и второй раз прочел повесть. Я следил по рукописи. Только в нескольких местах он ошибся, да и то незначительно. Из-за этого у нас несколько дней шла распря, – выиграл ли Гайдар пари или нет. Но это уже не имеет прямого отношения к рассказу. В общем я купил, к великой радости Гайдара, барометр. Мы решили вести по этому медному и громоздкому сооружению свою рыболовную жизнь, но сразу же попали в дурацкое положение и промокли до костей, когда барометр предсказал «великую сушь», а на самом деле три дня лил дождь. То было чудесное время непрерывных шуток, «розыгрышей», споров о литературе и рыбной ловли по озерам и старицам. Все это каким-то неуловимым образом помогало нам писать. Мне пришлось быть при том, когда Федин начал писать свой роман «Необыкновенное лето». Да простит меня Федин, что я решаюсь писать об этом. Но мне кажется, что манера работы каждого писателя, особенно такого мастера, как Федин, интересна и полезна не только для писателей, но и для всех людей, любящих литературу. Жили мы в Гаграх, в небольшом доме на самом берегу моря. Дом этот, похожий на дореволюционные дешевые «меблирашки», представлял из себя порядочную трущобу. Во время бурь он трясся от ветра и ударов волн, скрипел, трещал и, казалось, разваливался на глазах. От сквозняков двери с вырванными замками сами по себе медленно и зловеще отворялись и, постояв неподвижно несколько секунд и подумав, вдруг захлопывались с таким звоном, что с потолка сыпалась штукатурка. |
| Барометр уже несколько дней стоит замечательно высоко, море спокойно и бури ждать нельзя. Вещей у нас, кроме теплой одежды и ружей, очень мало, собак осталась половина; если их сократить еще, оставив только пять – шесть лучших, мы все поместимся на байдаре. Пользуясь тихой погодой, в день – два переплывем на Котельный; там у нас есть запас корма для всех, и там можно выждать зиму, если погода переменится; если нет, поплывем и дальше вдоль берега Котельного и к материку. Обсудив этот план, пришли к выводу, что он вполне целесообразен: день был еще достаточно длинный – более двенадцати часов; меняясь на веслах, можно было переплыть семьдесят миль через море до мыса Высокого на острове Новая Сибирь, ближайшем к Беннетту, в день, в крайнем случае – в два, переночевав на одном из ледяных полей, которые плавали среди моря. Конечно, внезапно налетевший шторм мог потопить байдару; но то же грозило бы и позже, при переправе через едва замерзшее море, с той разницей, что тогда, в октябре, день длится только часа два – три, а ветры, ломающие лед, бывают гораздо чаще. Итак, было решено, что если к вечеру барометр не упадет, убить лишних собак, накормить остальных до отвала, а на рассвете тронуться в путь, оставив все лишнее имущество в избушке. С этой целью груз был тщательно пересмотрен. К вечеру барометр поднялся еще немного, и несколько собак, служивших верой и правдой, с тяжелым сердцем были принесены в жертву. Крот, Белуха и Пеструха, конечно, остались в числе живых. Чуть свет путешественники покинули гостеприимную избушку, протащили байдару по льду километра два до открытого моря и затем на восходе солнца отчалили, держа курс прямо на юг. Так как байдара была тяжело нагружена, то плавание шло не так быстро, как надеялись, и до заката проплыли немного больше половины. В середине моря стали чаще попадаться плавающие льды, и продолжать путь ночью было рискованно. Пришлось причалить к ледяному полю, на котором и расположились ночевать. При закате мыс Высокий был уже ясно виден на горизонте. |
| Ни ночью, ни в течение следующего дня не произошло ничего примечательного. Ехали быстро и без приключений. Ровная местность и умеренная температура облегчали путешествие. Все же около полудня солнечные лучи стали палящими. Вечером горизонт на юго-западе заволокло тучами — верный признак перемены погоды. Патагонец не мог не знать этого и указал географу пальцем на западную часть неба. — Знаю, — отозвался Паганель и, обращаясь к спутникам, сказал: — Погода меняется к худшему. Нам придется познакомиться с «памперо». И объяснил, что памперо, чрезвычайно сухой юго-западный ветер, — частое явление в аргентинских равнинах. Талькав не ошибся: ночью памперо задул с ужасной силой, причиняя немалые страдания людям, располагавшим только пончо. Лошади улеглись на землю, а люди сбились в кучу подле них. Гленарван боялся, что ураган задержит их, но Паганель, поглядев на барометр, успокоил его: — Обычно памперо свирепствует три дня подряд, на что безошибочно указывает барометр. Но если барометр поднимается, как в данном случае, то все ограничивается несколькими часами яростного шквала. Успокойтесь, мой друг, на рассвете небо снова прояснится. — Вы говорите, словно по книге читаете, Паганель, — заметил Гленарван. — Я сам словно книга, — ответил географ, — и вы можете, не стесняясь, эту книгу перелистывать. Книга не ошиблась: в час ночи ветер вдруг стих, и путешественники могли восстановить силы крепким сном. Проснулись освеженными, бодрыми, в особенности Паганель, который, похрустывая суставами, весело потягивался, словно щенок. Было 24 октября. Прошло десять дней со времени отъезда путешественников из Талькауано. До места, где Рио-Колорадо пересекается тридцать седьмой параллелью, оставалось еще девяносто три мили, то есть три дня пути. Во время этого переезда через Американский материк лорд Гленарван нетерпеливо ожидал встречи с туземцами, надеясь через патагонца, с которым Паганель стал уже недурно объясняться, выведать у них какие-нибудь сведения о капитане Гранте. Но они ехали по местам, редко посещаемым индейцами, так как проезжие дороги, ведущие из Аргентинской республики к Кордильерам, проходят севернее. Индейцы-кочевники или оседлые, живущие под властью касиков, тоже не попадались. А если случайно вдали показывался какой-нибудь всадник-кочевник, то он спешил ускакать прочь, отнюдь не желая вступать в сношения с незнакомцами. Подобный отряд внушал подозрение и мирному всаднику, отважившемуся в одиночестве путешествовать по здешней равнине, и любому бандиту, заставляя его остерегаться этих восьми вооруженных людей, ехавших на быстрых конях; одинокий путник в этих пустынных местах мог заподозрить в них злоумышленников, и потому им никак не удавалось побеседовать ни с честными людьми, ни с грабителями и приходилось, пожалуй, сожалеть, что на пути не попадалась банда растреадорес , даже если бы и пришлось начать с ними разговор, обменявшись предварительно ружейными выстрелами. |
| Расстояние этой земли от Уналашки надобно полагать никак не менее того расстояния, которое находится от Уналашки до островов Прибылова, т. е. не менее 200 миль. А судя по тому, что коты уходят на полдень именно для того, чтобы удалиться от суровости климата, можно положить, что то место, где проводят они зиму, может быть в расстоянии даже до 400 миль. III. Извлечения и таблицы Из Метеорологических записок, веденных на острове Уналашке, в главном селении Иллюлюк I. ВЫСОТЫ БАРОМЕТРА 1) Вообще. 2) Каждого месяца порознь. 3) Средняя высота барометра при главных ветрах. II. ВЫСОТЫ ТЕРМОМЕТРА. 1) Вообще. 2) Каждого месяца отдельно. III. НАПРАВЛЕНВТ И СИЛА ВЕТРОВ. 1) Направление ветров по числу наблюдений каждомесячно. 2) Ветры по их силе. IV. СОСТОЯНИЕ ПОГОДЫ. В каждый месяц. V НЕСКОЛЬКО БАРОМЕТРИЧЕСКИХ ВЫСОТ, БЫВШИХ ПРЕД СИЛЬНЫМИ ВЕТРАМИ. Примеч. Месяцы считаются по старому штилю; градусы термометра по Реомюру, а барометр по Английскому размеру. I. ВЫСОТЫ БАРОМЕТРА 1) Барометрические высоты вообще Месяцы Средняя высота дюй. Самая большая д. Самая меньшая д. Разность д. 1825 год Январь 29, 041 Февраль 28, 938 Апрель 29, 242 Август Сентябрь Октябрь Ноябрь Среднее 29, 299 Крайние точки высот барометра 1826 год Январь 29, 030 Февраль Апрель Август Сентябрь Октябрь Ноябрь 28, 991 декабрь 29, 553 Среднее 29, 318 Крайние точки высот барометра БАРОМЕТР Месяцы Средняя высота дюй. Самая большая д. Самая меньшая д. Разность д. 1827 год Январь 29, 218 Февраль Апрель Октябрь Ноябрь декабрь Среднее 29, 373 Крайние точки высоты барометра 1828 год Январь Февраль Апрель Август Сентябрь Октябрь Ноябрь декабрь Среднее Крайние точки высоты барометра Средняя высота Самая большая высота Самая меньшая Разность при барометре Фаренг. 1829 года Январь Февраль Апрель Август Сентябрь Октябрь Ноябрь декабрь Среднее 29, 438 Крайние точки высот барометра 1830 года Январь 29, 455 Февраль Апрель Август Сентябрь Октябрь Ноябрь декабрь Среднее 29, 318 66=15 Реом. Крайние точки высот барометра 1833 год Средняя высота |
|
|
