| Л. И. З. весьма многочисленны. Древнейшие греческие списки включают т. н. Евхологий Барберини, Vat. Barber. gr. 336, кон. VIII в. (изд. текста Л. И. З.: L " Eucologio Barberini gr. 336/A cura di S. Parenti e E. Velkovska. R., 20002. P. 71-82. (BEL.S; 80)); Sinait. gr. (ΝΕ). ΜΓ 22, рубеж IX и X вв. (изд. текста Л. И. З.: Radle. 2011. P. 211-213, 220-221), Crypt. Γ. β. VI, кон. X в. (см.: Jacob. 1989/1990), Γ. β. IV, X в. (см.: Parenti. 1991) и Γ. β. VII, XI в. (изд. текста Л. И. З.: Passarelli G. L " Eucologio cryptense Γ. β. VII (sec. X). Θεσ., 1982. P. 67-78); РНБ. Греч. 226, X в. (т. н. Порфирия Успенского Евхологий; см.: Jacob. 1965); РГБ. Греч. 474, X или XI в. (т. н. Севастьянова Евхологий; изд. Л. И. З.: Koster S. J. Das Euchologion Sevastianov 474 (X Jhdt.) der Staatsbibliothek in Moskau: Diss. R., 1996. § 30-47) и т. д. Главное исследование рукописной традиции Л. И. З.- докторская дис. А. Жакоба ( Jacob. 1968), написанная на основе анализа 250 рукописей (их подробные описания: Ibid. P. 507-588). Реальное количество сохранившихся списков с учетом поздних - с XV в. и далее - рукописей неизвестно, но оно должно быть больше как минимум на порядок. Кроме греч. рукописей большое значение для изучения истории текста Л. И. З. имеют ее ранние переводы. Древнейший фрагмент слав. перевода анафоры Л. И. З., выполненного в кон. IX или в X в., сохранился в т. н. Синайском Служебнике (РНБ. Глаг. 2, XI в.- см. ст. Синайский Евхологий ); следующая по времени слав. рукопись - Варлаама Хутынского Служебник (ГИМ. Син. 604, нач. XIII в.); рус. и южнослав. рукописей XIII в. сохранилось ок. 10, XIV в.- уже неск. десятков и т. д. (о слав. рукописях Л. И. З. до XIV в. включительно и об их особенностях см.: Желтов. 2007; о редакциях славянских переводов Л. И. З. см.: Афанасьева. 2015; старая работа свящ. А. Петровского ( Petrovskij. 1908) полностью утратила актуальность). Первые груз. (изд.: Tarchni vili. 1950; см.: Idem. 1934; Jacob. 1964) и араб. (изд.: Bacha. 1908) переводы Л. И. З. были выполнены в XI в. ( Jacob. 1968. P. 292-301); в кон. XII - нач. XIII в. (Ibid. P. 302-303) был сделан и арм. перевод Л. И. З. (изд.: Aucher. 1908). Латинский перевод Льва Тосканского XII в., сделанный не для богослужебного использования, а для того чтобы познакомить латинскую аудиторию с визант. чином литургии (изд.: Jacob. 1966; Strittmatter. 1943; см.: Idem. 1961; Hanssens. 1933), содержит ряд ценных деталей ( Jacob. 1968. P. 306-336). |
| По своему составу древний византийский Евхологий распадается на три основных функционально-тематических раздела. «В настоящее время весь Православный Восток служит Евхаристию и Таинства по этому Евхологию, но Песненное последование исчезло, уступив место палестинскому Часослову» ( Арранц М., иером. История Типикона. Опыт. ЛДА. [Рим,] 1978. С. 9). Выдающийся литургист иеромонах Михаил Арранц, S. J. († 2008), выделяет три главных редакции греческого Евхология: Столичный константинопольский Евхологий довольно быстро вытеснил из употребления Евхологии Поместных Церквей и стал единственным в Церквах византийской традиции, но утратил свои изначальные «Соборные Часы» (Песненное последование), в свою очередь вытесненные палестинским Часословом. В современном Евхологии сохранились лишь иерейские молитвы Вечерни и Утрени (не все), довольно неудачно приспособленные для богослужения по Часослову. То же – и в славяно-русском Служебнике. Наиболее ранние сохранившиеся (фрагментированные) Евхологии – так называемый Барселонский папирус (составлен в IV веке, рукопись того же времени) и Евхологий Серапиона Тмуитского (IV век, рукопись X–XI вв.) – принадлежат к египетской (александрийской) традиции. Древнейший сохранившийся византийский Евхологий датируется VIIIм веком; в научной литературе он обозначается как Ев x ологий Святого М a рк a (из Флоренции), или, чаще, – Евхологий Б a рберини 336 . Названия отражают место первоначального хранения – в соборе святого Марка во Флоренции, а затем в собрании ценнейших рукописей, созданном итальянским кардиналом-библиотекарем Барберини). Это – копия древнего патриаршего Евхология из Южной Италии, первоначально принадлежавшей грекам, где и до сих пор сохраняются некоторые византийские православные традиции. В настоящее время кодекс хранится в Ватиканской библиотеке (Bibliotheca Apostolica Vaticana; Barberini gr. 336, VIII s.). Евхологий начинается с текста Литургии Василия Великого, затем следует Литургия Иоанна Златоуста (ещё без заглавия и имени автора!) и Литургия Преждеосвященных Даров, далее – иерейские молитвы соборных Часов (Песненного последования), а также таинства, требы и отдельные молитвы. С его содержанием можно познакомиться по подробному описанию Ансельма Штритматтера и полной научной публикации, выполненной Еленой Велковской и Стефано Паренти, недавно появившейся и в русском переводе. Евхологий Барберини 336, VIII в., л. 1 recto. Начало Литургии св. Василия Великого Заголовок в рамке: «Литургия святого Василия. Молитва, творимая иереем в скевофилакии при положении хлеба на дискос». Далее следует сама молитва пр о тесиса (предложения): «Боже, Боже наш, небесный хлеб, пищу всему миру, Господа нашего и Бога Иисуса Христа пославший, спасителя и искупителя и благодетеля, благословляющего и освящающего нас, сам благослови предложение это и прими его на пренебесный твой жертвенник. Помяни, как благой и человеколюбец ». Л. 23 recto кодекса Барберини 336 |
| Ренодот, посвятивший свою жизнь изысканиям в области истории Евхаристии, утверждает, что ни Василий Великий , ни Златоуст не создавали какой-либо новой формы литургии и не могли этого сделать (multo minus Basilius et Chrysostomus novas offerendi sacrificii eucharistici formas instituere poterant) 3 . Это понятно. Форма литургии с целым комплексом входящих в нее обрядов, с определенной их последовательностью – чтение Священного Писания , общие молитвы об оглашенных, затем – о верных, приношение Даров к алтарю, общее преподание мира или лобзание святых, освящение Даров с чтением традиционно сложившихся евхаризмов, причащение и благодарение о причащении, как видно из «Апологии» св. Иустина, существовала уже в его время 4 . Следовательно, личное творчество того и другого святителя могло заключаться только в составлении отдельных молитв, но опять же на основе тех евхаристических славословий и молений, которые существовали в устном предании Церкви, о чем сам Василий Великий писал: «Кто из святых оставил нам записанными слова призывания при освящении хлеба Евхаристии и чаши благословения? Ибо мы не довольствуемся тем, что упоминают апостолы в Евангелии, но и прежде и после произносим другие слова, как имеющие великую силу для таинства, принятые из учения неписаного ( γραφου) " 5 . Какие же из молитв в существующих чинопоследованиях литургий Василия Великого и Иоанна Златоуста принадлежат этим святым отцам? Так как ни Василий Великий , ни Иоанн Златоуст в своих литературных произведениях ни слова по этому поводу не говорят, то, очевидно, изыскания в данном случае возможны только на основании наиболее древних списков литургии с их именем и некоторых косвенных свидетельств, восходящих к еще более раннему времени, от которого не сохранилось таких списков. Древнейшие списки литургий Василия Великого и Иоанна Златоуста сохранились в так называемом Барбериновском евхологионе, относящемся к VIII-IX векам (Codex Barberinus 77), в упомянутом выше Порфирьевском евхологионе и евхологионе Севастьяновского собрания Московской библиотеки им. |
| 12 . Патриарх облачает св. трапезу апломой 17 с чтением заключаемого славословием Пс. 92 . 13 . Патриарх кадит св. трапезу и весь храм, при чтении Пс 25 . В то время, когда он кадит, один из сослужащих ему епископов, идет вслед за ним и помазывает св. миром все колонны храма. В конце каждения и помазания псалом завершается Слава: И ныне:. 14 . Диакон произносит малую ектению. 15 . Патриарх, без коленопреклонения, читает у св. престола молитву: Господи небесе и земли, Иже святую Твою Церковь неизреченною мудростию основавый... 16 . Патриарх читает главопреклонную молитву: Благодарим Тя Господи Боже сил, яко благодать, юже излиял еси..., предваряемую обычными Мир всем и Главы нашя... 17 . Чин завершается возгласом диакона: С миром изыдем. Этому чину во всей полноте присуще изящество классических византийских чинопоследований; ни одна его часть не является лишней: после вступительных рубрик 2) следует подготовка священнослужителя к совершению тайнодействия далее трапезу моют так как она еще покрыта мраморной крошкой, что неизбежно, и умащают благовонием 9); затем происходит главное священнодействие – помазание св. миром 10, 11); освященную трапезу тут же облачают совершается освящение всего храма во все время действий, требующих активного физического участия (омовение, облачение и т. п.), поются соответствующие псалмы, так что служба проходит без пауз; чин заключается стандартной византийской конструкцией, так часто встречающейся в Евхологии, “[ектения или только возглас Господу помолимся]молитваглавопреклонная молитва” и древним конечным возгласом константинопольских служб К этому доиконоборческому византийскому чину близок древний армянский чин освящения храма 18 , его основные части 19 1 . Служба накануне дня освящения. 2 . Обряды входа в храм. 3 . Установка престольной доски. 4 . Омовение престола. 5 . Помазание престола и храма (внутри и снаружи). 6 . Облачение престола. 7 . Заключительные обряды. Однако сразу вслед за последованием освящения храма в Евхологии Барберини приводится последование под заглавием: “Τξις γινομνη π γκαινοις το δη καθιερωθντος γου ναο” (Чин, бываемый при посвящении [буквально – обновлении] уже освященного святого храма) 20 . Его порядок: |
| Наше исследование, как указывает заглавие статьи, ограничится, таким образом, евхологической частью службы. Для лучшего расположения пресвитерских молитв мы будем привлекать и другие документы, относящиеся к псалмопению или обрядам и, по мере возможности, к ектениям и возглашениям диакона. Главными нашими источниками являются греческие евхологии: Святого Марка Флорентийского (Барберини 336) VI1I-IX века, Порфирия Успенского (Ленинград 226) X, Виссариона (Гроттаферрата Γ β I) ΧΙ– ΧΙΙ, Севастьянов 474, Гроттаферрата Γ β VII, Ватикан 1970, Синай 956, 957, 961 и Коален 213 420 6. Мы ограничились кругом известных нам рукописей, на которые мы уже ссылались в предыдущих статьях и не предпринимали других поисков в архивах или библиотеках. Рукописи евхологиев, представляющие нам Тритоекти, немногочисленны – менее десяти процентов – к тому же мы не располагаем ни славянским, ни грузинским документом, содержащим Тритоекти. Кроме евхологиев мы воспользовались Типиконом Великой Церкви (Патмос 266, Агиос Ставрос (Святой Крест) 40 и Дрезден 104), который, не проникая в сущность вопроса (то есть в текст молитв), дает нам сведения об общем плане службы и снабжает нас интересными деталями. И, наконец, у Симеона, архиепископа Солунского мы нашли описание службы, как она совершалась у него, в XV веке. Текст Тритоекти уже нам известен, благодаря изданию (к сожалению, неполному) Синайских списков 956, 957, 961 под редакцией великого Алексея Дмитриевского 421 . Более полное издание было предпринято И. Фунтулисом 422 . Это издание, предназначенное для греческих литургистов, представляет собой искусную реконструкцию всей Тритоекти. Молитвы восстановлены по евхологиям (Барб. 336 и Синай 956, 957 и 961), а ектении и антифоны – по типиконам (Патмос 266 и Агиос Ставрос 40) и De Sacra Precatione Симеона – этому документу отдано предпочтение перед другими. Для большей полноты картины автор дает в приложении изменяющиеся части 2-ой пятницы Вел. Поста. Издание И. Фунтулиса имеет в значительной мере практическую цель, поэтому он, очевидно, и заявляет в предисловии, что текст не будет сопровождаться ни критическим разбором, ни ссылками на различные документы, которыми он пользовался. |
| Древняя константинопольская редакция 3. Интерполяция молитвы «Никтоже достоин» в ЗЛАТ Происхождение молитвы 1. Литургический аргумент 2. Патристический аргумент Заключение Текст молитвы 1. Спор XII в. о (προσ)δεχμενος [приемляй] 2. Чтение Барберини и διαδιδμενος Вариант Херувимской молитвы Экскурс: Textus Receptus и важнейшие варианты молитвы «Никтоже достоин» Глава IV. Каждение и умовение рук I. Каждение Совершитель каждения Место и предмет каждения Позднейшее развитие каждения: попытка реконструкции Молитвы, творимые во время каждения II. Чин умовения рук (lavabo) Lavabo по древним источникам Чин умовения рук в византийской литургии Участники обряда 1. Архиерейская литургия 2. Пресвитерская литургия Место умовения рук в византийской литургии 1. Ранние источники 2. Источники ранее XII века 3. Особенности по некоторым итальянским евхологиям Молитвословия в чине умовения рук Исчезновение умовения из пресвитерской литургии Глава V. Шествие с Дарами Литургическое пространство древних храмов Константинополя 1. Алтарное пространство 2. Скевофилакия Чин настоящего «входа» по древним источникам Маршрут шествия 1. De caerimoniis (X в.) 2. Версия Льва Тосканского (11731178) 3. Феодор Вальсамон († 1214) 4. De officiis (13501360 гг.) Участники шествия Порядок Великого входа Великий вход в народном благочестии Экскурс: Воздух-плащаница Эволюция воздуха-плащаницы и антиминса Великий вход и чин погребения Христова Глава VI Вторчные молитвословия в чине Великого Входа Молитвословия в современном греческом евхологии Молитвословия по русским книгам Частные молитвословия 1. Херувимская песнь 2. Псалом 133, 2 3. Псалом 50 и молитвы сопровождения перед входом 4. Трисвятое, «Свят, свят, свят», покаянные тропари и т.д. 5. Поминовения, возглашаемые во время Великого входа a) Источники b) Вероятное происхождение и развитие поминовений 6. Псалмы 23, 7 и 117, 26a (27a) 7. Благословите, святые а) Значение этого призыва в) «Благословите, святые» на Великом входе: 8. Поминовение служителей при входе в алтарь 9. |
| Ленина 15–474 X-XI веков. Хотя Порфирьевский и Севастьяновский евхологионы более позднего происхождения, чем Барбериновский, это не снижает их значения для изучения данного вопроса, так как следует полагать, что оригинал, с которого был сделан Порфирьевский список, относился к VIII веку 6 , Севастьяновский же евхологион, по крайней мере в части литургии Иоанна Златоуста , содержит редакцию этого чинопоследования более краткую и более раннюю, чем литургия Барбериновского евхологиона 7 . Списками литургий Барбериновского евхологиона я буду пользоваться по uздahuю Swain-son «The Greek Liturgies». Литургия Иоанна Златоуста Порфирьевского евхологиона и литургии Василия Великого и Иоанна Златоуста Севастьяновского евхологиона были изданы проф. Красносельцевым в его «Сведениях» [см. список цитируемой и упоминаемой литературы]. Литургия Василия Великого Порфирьевского евхологиона не издавалась, я пользуюсь им в оригинале, указывая соответствующие листы рукописи. Хотя все три названные евхологиона весьма почтенной давности, однако имеющиеся в них списки литургии как Василия Великого , так и Иоанна Златоуста уже содержат молитвы, внесенные в литургию после смерти этих святителей. Это прежде всего молитвы антифонов, Трисвятого и Херувимской песни. Они не могли принадлежать ни Василию Великому , ни Златоусту, потому что Трисвятое было введено в литургию в V веке, Херувимская песнь – в VI, антифоны же – еще в X веке не составляли непременного элемента литургии 8 . Продолжая реставрацию, следует исключить еще некоторые молитвы, хотя и связанные с обрядами, существовавшими при жизни Василия Великого и Иоанна Златоуста . Это прежде всего молитва Евангелия «Возсияй в сердцах наших» и молитва прилежного моления «Господи Боже наш, прилежное сие моление», так как эти молитвы не являлись собственно литургийными и когда-то читались на других церковных службах в связи с чтением Евангелия и сугубой ектенией 9 . То же самое можно сказать о молитве об оглашенных. Молитвы об оглашенных как в литургии Василия Великого , так и в литургии Златоуста представляют собой варианты древнехристианской молитвы за оглашенных, читавшейся не только на литургии, но и на вечерне и утрене, что видно из того же Барбериновского евхологиона 10 . |
| Период между IV и VIII вв. представляет собой лакуну в изучении евхологических текстов, поскольку какие-либо относящиеся к этому времени подробные описания чина поставления диаконисс (как, впрочем, и других священно- и церковнослужителей) не сохранились. Проблема состоит в том, что именно после VIII в., а может, и ранее, в восточных Церквах женский диаконат перестает существовать, поэтому последующие рукописные сообщения будут опираться на уже не развивавшийся в рамках живой традиции чин, зафиксированный в различных вариантах. Дж. Уингаардс перечисляет восемь рукописей, сходных по содержанию между собой, делит их на три группы (A, B, C) и указывает на некий несохранившийся прототип (ок. V в.), к которому они восходят. Группа А является наиболее ранней, и именно к ней относится Рукопись Барберини (ок. 780 г.), византийский литургический памятник, созданный, вероятно, в Южной Италии 5 . Согласно этой рукописи посвящение диакониссы начинается в тот же момент Литургии, что и диакона, то есть до ектеньи «Вся святыя…». Женщина приводится к арихерею и, в отличие от будущего диакона, который становится на одно колено, и священника, опускающегося на оба, лишь преклоняет голову. Епископ возглашает: «Божественная благодать…», как при хиротонии диакона и священника, возлагает руку на голову женщины, трижды осеняет ее крестным знамением и читает сначала одну молитву, а потом вторую, во время которой диакон произносит ектенью с поминовением рукополагаемой. В отличие от первой, в ней говорится о том, что диакониссы должны служить в святых домах (очевидно, храмах, которые затем упомянуты в молитве еще раз). Подчеркивается важность хранения ею целомудрия и подражания в своем служении Фиве, упоминаемой в Послании ап. Павла к Римлянам ( Рим 16. 1–2 ) 6 . По окончании молитвы епископ возлагает на женщину диаконский орарь под мафорий (специфическое женское церковное одеяние) двумя концами вперед, как у иподиаконов. В конце Литургии диаконисса причащается в алтаре, и архиерей передает ей в руки святую Чашу, которую она ставит на Престол. |
| По мнению многих священнослужителей, ситуация многолюдной службы с большим числом причастников не предусматривает иного выхода, кроме как использование огромной чаши с доливанием в нее вина и последующим разливанием из нее Святой Крови на несколько чаш. И на вопрос о том, можно ли до освящения Святых Даров ставить на престол не одну огромную чашу, а несколько чаш обычного размера, отвечают: нельзя. При этом еще приводят «богословский» аргумент: ведь мы все причащаемся «от единаго хлеба и от единой чаши», как же можно ставить на престол несколько чаш? Это, мол, нарушает евхаристический символизм. Что же предписывала в аналогичной ситуации традиция Древней Церкви, в которой одновременное причащение множества причастников в огромных храмах (вспомним базилики, построенные св. императором Константином Великим или константинопольский храм Святой Софии Премудрости Божией) отнюдь не было редкостью? Особое значение среди древних церковных свидетельств имеют данные о богослужении в Константинополе и Византии вообще, поскольку наша богослужебная традиция является наследницей и прямым продолжением византийской. Археологические данные свидетельствуют о том, что даже самые большие византийские потиры не превосходили объем 0,75–1 литра (2) . Очевидно, что одной такой чаши для богослужения в храме Святой Софии было бы явно недостаточно. Что же делали византийцы? Святоотеческие и литургические источники дают однозначный ответ: они совершали Евхаристию одновременно на многих сосудах (3) . Кстати, и дискосов с лежащими на них Агнцами могло быть несколько. Впервые о многих потирах за Божественной литургией упоминают «Апостольские постановления» (VIII. 12. 3), сборник раннехристианских документов, окончательно отредактированный около 380 года в Антиохии (4) . Применительно к Константинополю о множестве дискосов и чаш в чине Божественной литургии свидетельствует «Пасхальная хроника» VII века (5) . Эти данные подтверждает преподобный Максим Исповедник, который дополнительно дает символическое толкование тому, почему на Литургии должно быть обязательно нечетное количество чаш (6) . В целом ряде византийских сборников богослужебных текстов, начиная с «Барбериновского евхология», древнейшей сохранившейся рукописи византийского Служебника и Требника (Vat. Barb. gr. 336, кон. VIII в.), а в особенности — в списках, предназначенных для архиерейского богослужения, в рубриках чина Божественной литургии, говорится не о «чаше», а о «чашах» (7) . Указания на многие чаши за Литургией содержатся в византийском чинопоследовании патриаршей и архиерейской Литургии XIV века, составленном Димитрием Гемистосом (8) . Наконец, иконография великого входа в византийских и балканских фресках XIV–XVI веков тоже представляет множество чаш. |
| Праздничные З. м. наиболее часто встречаются в древнейших рукописях. Они имеются во мн. известных греч. Евхологиях позднее XII в., в частности: в рукописях из б-ки Ватикана Vat. Barber. gr. 336, кон. VIII в. (см. Барберини Евхологий ), и Vat. gr. 1833, X в. (см.: Jacob. 1966); в Евхологиях X в. из б-ки мон-ря Гроттаферрата Crypt. Γ. β. IV, VII, X; в Евхологиях XI в. из б-ки Синайского мон-ря Sinait. gr. 958, 959, 961, 962 и др. В Евхологии РНБ. Греч. 226, X в. (см. Порфирия Евхологий ) содержится 28 праздничных З. м., среди них 3 З. м. на Успение Пресв. Богородицы, 2 - на Рождество Христово, 2 - на Богоявление, З. м. на каждое из воскресений Великого поста, на Пасху, Антипасху, Вознесение Господне, Пятидесятницу, Сретение Господне и др. праздники ( Jacob. 1972). Греч. рукописи, сохранившие праздничные З. м., как правило, появились на периферии византийского мира; в рукописях к-польского происхождения праздничных З. м. нет, исключение составляет знаменитый к-польский Евхологий Paris. Coisl. 213, 1027 г. (см. Стратигия Евхологий ), содержащий неск. таких молитв. С течением времени праздничные З. м. встречаются в рукописях все реже и постепенно выходят из употребления; к XV в. они оставались известны лишь среди греков Юж. Италии, причем в нек-рых поздних итало-греч. манускриптах отмечен широкий набор праздничных З. м. Такое разнообразие может свидетельствовать о том, что З. м. составлялись в рамках этой локальной традиции до XV-XVI вв. Большинство праздничных З. м. сохранилось в единичных списках, лишь нек-рые (в первую очередь З. м. на Пасху) известны сразу по мн. рукописям. С повсеместным распространением печатных изданий богослужебных книг чтение праздничных З. м. окончательно вышло из практики. В XX в. нек-рые исследователи истории богослужения призывали возродить традицию использования праздничных З. м., но она была воспринята только отдельными общинами. Наряду с греч. оригиналами праздничные З. м. сохранились в груз. и слав. рукописях. В частности, среди слав. Служебников праздничные З. |
|
|
