| Следует отметить, что в отличие от чина освящения храма, чин обновления храма не был в древности обязательно связан с освящением новосозданной церкви: напротив, он совершался ежегодно в день освящения церкви (конечно, мощи из храма не износились; чин начинался не в самом, а не в соседнем, храме; шествие из храма в храм заменялось крестным ходом вокруг церкви и остановкой перед ее закрытыми вратами 35 ). Абсолютно такой же формуляр, как в Евхологии Барберини 36 , мы находим и в других Евхологиях доиконоборческой редакции 37 : Sin. gr. 909, XI в. 38 , Bodleianus. Act. E. 5. 13 39 . Нам известны и его славянские переводы: БАН. Сырку. 36 (13. 1. 22). Л. 263–265 об., 1593 г. (любопытно, что здесь нет чина обновления храма, только чин освящения) и РНБ. Солов. 1015/1124. Л. 124 об .131 об., 1532 г. В грузинской ркп. Тбилиси. Церк. муз. 72. Л. 180–202, XVI в. приводится грузинский перевод чина “энкении [обновления] освященной уже церкви” (без чина освящения) доиконоборческой редакции 40 . 3. Послеиконоборческий византийский чин Большое влияние на судьбу чинопоследований византийского Евхология оказали события, связанные с иконоборчеством и последующей победой над ним. Не избежал изменений и древний византийский чин освящения храма. Главным из них является включение в его состав чина обновления. Факт включения в чин освящения храма священнодействий перенесения и положения свв. мощей, судя по всему, отражает ситуацию, сложившуюся в Византии после VII-ro Вселенского Собора (787 г.). Запрещение иконоборцами почитания мощей святых привело к обратной реакции – на Соборе был принят канон (7-е правило Собора), предписывавший епископам поместить свв. мощи не просто в храмы, а в их престолы, и впоследствии освящать храмы только с вложением в св. престолы свв. мощей. Вторым важнейшим отличием нового, послеиконоборческого чина от доиконоборческого является появление указаний об освящении антиминсов, которые, вероятно получили большое распространение в годы иконоборческих гонений, когда православные были вынуждены совершать богослужения тайно, в домах 41 . |
| Третья часть труда отца Михаила Арранца посвящена молитвам часовых служб. Это, пожалуй, самая трудная часть исследования. Если значительная часть вечерних и утренних молитв сохранилась в современных чинопоследованиях и благодаря этому можно говорить об исчезнувших, чему также благоприятствует сохранившееся хотя бы многочисленное количество записей этих чинопоследований, то молитвы часовых служб давно вышли из богослужения и никто из современных клириков не имеет их «на слуху»; мало сведений об этих молитвах можно почерпнуть из древних часословов. Здесь отцу Михаилу пришлось проделать гигантскую работу по изучению множества рукописей, прежде чем классифицировать эти молитвы. Отец Михаил сделал весьма удачную классификацию, отделив молитвы древнего Византийского Евхологиона, положив в основу этой группы молитвы Барбериновского евхологиона 336, другую половину он называет новыми молитвами. В этой половине о. Михаил устанавливает пять групп молитв: А) Итало-греческую константинопольского происхождения. В) Критскую, в основу которой он положил Архиератикон кардинала Виссариона, аббата Крипты Ферратской. С) в основу которого им положен евхологион из собрания Севастьянова (Москва), D) Синайские рукописи (в сличении с древними константинопольскими) и Е) Западные: монастыря в Мессине, Гроттаферратского и кафедрального собора в Отранто (новая константинопольская тенденция). Классификация позволяет отцу Михаилу установить отношение часовых служб к службам Вечерни и Утрени, сравнительно позднее появление службы 1-го Часа и «экстраординарное» значение песненных чинопоследований Тритекти и Панихиды и смешение служб древнего Константинопольского Евхологиона с чинопоследованиями монастырского происхождения. Четвертая часть труда о. Михаила посвящена давно вышедшей из богослужебной практики службе так называемой Панихиды. Эта служба, по смыслу близкая агрипнии, то есть всенощному бдению, как правильно заметил о. Михаил, представляла сравнительно непродолжительную службу. Три антифона, предваряемые ектениями, и 5 молитв, из них последние две отпуста и главопреклонная, – вот основной состав этой службы. Отец Михаил приводит эти молитвы, как они изложены в Барбериновском евхологионе 336, и справедливо замечает, что содержание 1, 2 и 3-ей молитв не связано с содержанием сопутствующих им 119, 120 и 121-го псалмов и что они «возвращаются» к 7-ой светильничной молитве, молитве 1-ой из Вечерни Постановлений Апостольских и молитве Йоцер из Шемы. |
| Формирование и развитие к-польской литургической традиции было во многом сходно с развитием антиохийской и иерусалимской. Центром развития богослужения был храм Св. Софии, впервые освященный в 360 г.; городские аскетические общины (аскитирионы), связанные с храмом Св. Софии и др. храмами города, обеспечивали регулярное совершение служб суточного круга (утреня, 3, 6 и 9-й часы, вечерня, полунощница). Основу богослужения составляло респонсорное пение «длинных» стихов к-польской Псалтири с особыми припевами («ипакои»), однако использовались и сложные гимнографические сочинения, в т. ч. и древние кондаки , сопоставимые с сир. песнопениями типа madrasha и sogitha. Исполнение гимнографических сочинений к-польскими аскитирионами было основано на муз. системе, восходившей к античной культуре. Годовой круг богослужения регламентировался к-польским Лекционарием доиконоборческого периода (не сохр.), рождественско-триодная структура к-рого была сходна со структурой иерусалимского Лекционария. В к-польской литургической традиции сформировался свой набор евхологических текстов, отличный от иерусалимского. В его состав входили молитвы литургий святителей Василия Великого и Иоанна Златоуста , служб суточного круга и чинопоследований таинств (древнейший известный текст к-польского Евхология сохранился в южноитал. списке 2-й пол. VIII в.- см. ст. Барберини Евхологий ). Структуру служб суточного круга должен был определять несохранившийся к-польский Часослов, содержавший неизменяемые псалмы для каждой из служб и, вероятно, молитвословия. Одной из особенностей к-польского богослужения являлись процессии (литии) по городским улицам из кафедрального собора в различные храмы, а также на площади города, к-рые совершались в определенные дни богослужебного года и сопровождались пением гимнов, остановками на пути следования процессии и молитвами во время этих остановок (см. статьи Стациональное богослужение , Константинополь ). Регулярное совершение литий и др. особенности к-польского богослужения оказали влияние на архитектурные планы ранних к-польских церквей, к-рые отличало наличие большого числа дверей для обеспечения входа участников процессий в храм или же для выхода из него, а также атриумов, где участники собирались перед началом службы, и нартексов, где службы начинались и откуда совершался вход в храм или же исхождение на литию в город. |
| Что касается пения тропарей, то они по-прежнему не совпадают с современными. Вместо тропарей в честь Спасителя, апостола Иакова, Николая Чудотворца, Димитрия Мироточивого, целителя Пантелеимона, святых бессребреников, Иоанна Богослова и Божией Матери ранние источники содержат тропари почти одной Божией Матери. Тех, что кодифицированы в настоящее, время, насчитывается не более четырех: Святии бессребреники, Предстательство теплое и стено необоримая, Душу мою во гресех всяческих, В Мирех святое священнодействователь показал еси. Итак, есть «полное право предполагать, что современный состав тропарей не был неизвестен древности» . Последняя часть елеосвящения – помазывание больного освященным елеем состоит в настоящее время из семи апостольских чтений, стольких же евангельских, семи молитв и семикратного помазания. В указанном составе данный раздел становится известным с XIII столетия по рукописям лавры преподобного Афанасия Афонского и Синайской библиотеки, хотя в это время помазание больного елеем совершается не в промежутках между чтениями, как теперь, а в конце последования – после седьмой молитвы. В зависимости от подобной практики на то же самое время приходится и введение семикратного чтения молитвы при помазании: Отче святый, врачу душ и телес. Памятники более раннего времени – Барберинов Евхологий VIII-IX столетия и рукопись Синайской библиотеки (XII век), упоминая о чтении семи молитв, ничего не говорят о семи чтениях из Апостола и Евангелия. Чем вызвано появление последних в чине XIII века, сказать трудно. По всей вероятности, нововведение обязано своим происхождением обычаю совершать елеопомазание не в конце Литургии, как это делалось раньше, а после малого входа – начинать его чтением литургийного Апостола и Евангелия. Восходя в основных чертах к XIII веку, третья часть елеосвящения отличалась неустойчивостью своих компонентов. Специфику демонстрирует почти каждый список, в котором зафиксирован указанный формуляр . Особенно показательны здесь молитвы. Так, сложившаяся в XIII веке группа молитв: 1-я Боже великий и дивный, 2-я Да будет елей сей, 3-я Боже, великий и вышний, 4-я Владыко Господи Боже наш, 5-я Господи Боже, седяй на херувимех, 6-я Боже сильный и милостивый, 7-я Владыко Господи Боже наш, пославый семь архангелов – не повторяется в памятниках XIV столетия. |
| КАТЕГОРИЯ II: Евхологии, которые могут еще сохранять Вечерню или Утреню Песненного последования, но которые чаще всего сохраняют только большинство молитв этих чинов, соблюдая древний порядок молитв и те только рубрики, которые подходят к монашескому уставу. Не хватает уже «Малых» Часов (Полуношница, Третий Час и т.д.) Песненного последования, заменяемых вероятно монашескими Часами Часослова Св. Саввы. Существуют еще Песненные Тритоекти и Паннухис, но не во всех евхологиях. Эти евхологии употреблялись при их приспособлении служащим иереем к службе, исполняемой хором по палестинскому уставу, т.е., по Часослову, Октоиху и т.д. К этой категории мы могли бы отнести следующие евхологии: Х-го в.: Гротт. Γ β IV; XI в.: Гротт. Г β II; XII в.: Ватикан 1811, Ват. 1875, Барберини 431, Бодлеан Auct. Е 5.13, Коален 214; XIII в.: Синай 960, Синай 982, Ленингр. слав. Ο. π. Ι 67; XIV в.: Синай 981, Кутлумусию 491, Софийский Лен. слав. 526, Щукин слав. 745, Синод, слав. 598, Синод, слав. 601, Синод, слав. 892, Типографская слав. 269; XV в.: Синай 968, Синай 980, Синай 988, Афины 661, Синод, слав. 611, Синод, слав. 269; XVI в.: Александр, патриархат 455; не датированная: Афины 685. КАТЕГОРИЯ III: Евхологии, в которых молитвы Вечерни и Утрени (и то не все) рассеяны между элементами монашеских исследований Вечерни и Утрени по Часослову. Каждая рукопись предлагает другую систему как и когда читать молитвы, иногда даже переставляя их вне традиционного порядка или пропуская часть дошедших до нас молитв. Мы думаем, что эти евхологии соответствуют студийской практике. Эта практика сосуществовала с Песненным последованием, вероятно в самих городах Византии или Руси, где в соборах и монастырях служили следуя разным уставам. Это положение перестало существовать в Константинополе после 1204 г. и в результате появления « Диатаксис » Патриарха Филофея; в России же только при патриархе Никоне , а именно с принятием Иерусалимского Типикона Св. Саввы. К III категории мы отнесли бы следующие рукописи: Х-го в.: Гротт. Г β X, Ватикан 1833, Синай 956, Синай 961; XII-ro в.: Синай 962, Синай 973, Гротт. Г β XXI. Ватик. 2005В, Барбер. 345, Барбер. 393, Оттобони 344, Афины 713, Афины 2795; XIII в.: Патмос 104, Патм. 105, Барбер. 443, Оттоб. 434, Афины 570, Софийский слав. 518, Гротт. Г β XIV; XIV в.: Ватопедию 133, Синай 952, Вел. Лавра Афона В7, Синод, (греч.) 279/261; XV в.: Синай 984, Афины 664, В. Лавра 103, «Антонина» Лен. (греч.), Синод, (греч.) 280/262, Синод (греч.) 281/263; XVI в.: Синай 977, Синай 978, Синай 979, Синай 989, Ватоп. 134, Есфигмену 208, Каракаллу 163, Александр, патриархат 224, Афины 665, Афины 1910, Синод, слав. 989, Тбилиси груз. 208, Тбилиси груз. 450 (см. также категорию I). |
| Изучением греческого и древнеславянского Евхология – прямо или косвенно, в связи с литургийными, в первую очередь, чинопоследованиями – в XIX—XXI веках занимались и занимаются (кроме упомянутых в тексте статьи) Лавослав Гейтлер, автор первой публикации Синайского Евхология (1882), Ян Фрчек, опубликовавший Синайский Евхологий с переводом на французский язык (1933 и 1939), отец Хуан Матеос, отец Роберт Тафт, отец Абрахам-Андреас Тирмайер, Г. Пассарелли, протопресвитер Павел Кумарианос, Татьяна Игоревна Афанасьева, свящ. Михаил Желтов , Алексей Пентковский и другие учёные. Изд .: Goar J. Εχολγιον sive Rituale Graecorum. Ed. Secunda. Venetiis, 1730 (=Graz, 1960); Дмитриевский А. А. Евхологион IV века Серапиона, епископа Тмуитского. Киев, 1894.; Дмитриевский А . А . Описание литургических рукописей, хранящихся в библиотеках Православного Востока. Том II. Euchologia. Киев, 1901; Arranz M., S. J. L’Eucologio Costantinopolitano agli inizi del secolo XI. Roma, 1996; Арранц М., S. J. Евхологий Константинополя в начале XI века и Песненное последование по Требнику митрополита Киприана. Рим; М., 2003. (Избранные сочинения по литургике. Т. III.) (Научное сводное издание по важнейшим рукописям с обширным критическим комментарием; см. также другие тома его избранных сочинений в 5ти тт. Рим; М., 2003–2006); Евхологий Барберини гр. 336/Издание, предисловие и примечания Е. Велковской, С. Паренти; Перевод с итальянского С. Голованова; Редакция русского перевода Е. Велковской, М. Живовой. – Омск: Голованов, 2011; Koumarianos P. Il codice 226 della biblioteca di San Pietroburgo. L’ Eucologio Bizantino di Porfyrio Uspensky. London Ontario, 1996. (Извлечение из докторской диссертации под руководством иером. М. Арранца; публикуются тексты Литургий.); Nahtigal R. Euchologium Sinaiticum. Starocerkvenoslovanski glagolski spomenik. Del. I . Fotografski postenek ; Del. II . Tekst s komentarjem. Ljubljana, 1941–42; Tarnanidis I. The Slavonic manuscripts discovered in 1975 at St. Catherine’s monastery on mount Sinai. Thessaloniki, 1988. |
| Древнейшее изложение состава более ранней по времени возникновения и развития первой половины венчания встречается в Барбериновом евхологии VIII–IX в. и в рукоп. Синайской библ. IX–X в. Ее порядок в том и другом памятнике вполне одинаков: венчание состоит из ектеньи, молитвы: «Боже святый, создавший человека» (3-я современная), возложения на брачующихся венцов, соединения рук, подаяния мира, и молитвы главопреклонения: «Господи Боже наш, во спасительном Твоем смотрении» (современная перед ектеньею «Заступи, спаси») 13 . Сохранившись в некоторых памятниках позднейшего времени, каковы рукописи Синайской библ. XI–XII в. XII–XIII в. и рукоп. Ватопедской Афонской библ. ΧΙV в. 14 , изложенная редакция распалась уже в X–XI ст. на две других, из которых одна воспроизведена первым Криптоферратским списком, а другая, рукописью Синайской библ. X в. и евхологием преосвященного Порфирия Успенского . В первой из этих вторичных редакций древнейший состав венчания осложнен только двумя новыми действиями: введением брачующихся в храм при пении псалма 127-го: «Блаженни вси, боящиеся Господа», и произнесением формулы венчания: «Господи Боже наш, славою и честию венчай его», «Господи Боже наш, славою и честию венчай ее» 15 , а во второй значительно расширен внесением молитв благословения брака, молитвословий при возложении венцов, соединении рук и чтением апостола с евангелием. Именно, кроме молитвы: «Боже святый, создавший человека», рукоп. Синайской библ. имеет еще две других: «Боже небесе, Боже светов, Господа нашего И. Христа», «Боже пречистый, всея твари содетелю» (1-я современная), указывает далее брать венцы со словами: «Положил еси на главу», возлагать их на голову брачующихся с молитвой: «Господи Боже наш, славою и честию венчавший святых Твоих, Сам даруй рабам Твоим сим венец славы и чести», соединять руки с молитвою: «Господи Боже наш, ниспосли руку Твою и благослови рабов Твоих», и, наконец, читать апостол и евангелие 16 . С аналогичными добавлениями излагается древний состав венчания в евхологии преосвященного Порфирия Успенского . После соединения рук брачующихся со словами: «Дух Св. соединяет», и возглашения прокимна в нем встречаются две молитвы, – брака: «Боже пречистый, всея твари содетелю», и над первобрачными: «Призываем Тебя, Господи Боже Вседержитель» 17 ). |
| Если взять за предельную точку этого периода краткую запись студийского устава (конец IX – половина X веков), то более ранних и современных ей служебных сборников найдётся весьма немного, и они известны наперечёт. Да и из них некоторые имеют лишь отдалённое отношение к нашей цели и могут служить материалом для истории частных служб. Перечислим известные нам. 1) Евхологии. Первое место между ними занимает евхологий VIII–IX b. из Барбериновой библиотеки, прежде принадлежавший монастырю св. Марка во Флоренции, а потому называемый у Гоара «Codex Barberinus S. Marci». Некоторые службы из него изданы Гоаром в известном его Evchologium sev rituale Graecorum. Перечень заключающихся в нём статей сделан в сочинении Бунзена: Hippolytus und seine Zeit, В. II, S. 535. Евхологий из собрания преосвященного Порфирия (теперь Императорской Публичной Библиотеки) – относимый владетелем ко второй половине VII века, но без достаточных оснований, – по составу близок к барберинову и принадлежит к одной с ним редакции. (Сведения о нём у Порф.: Первое путешествие на Афон, ч. II, отд. 1, 455–464 и в нашей статье об евхологие, изданном Гейтлером, в Прибавлениях к Твор. Св. Отец. 1883 г., книга 3). Для изучения устава евхологии дают немного. Кроме известных теперь молитв священника на вечерне и утрене, они заключают в себе молитвы суточных служб трёх-антифонного строя, теперь уже вышедшие из употребления, но имевшие место в древне-церковной практике, также молитвы на хвалитных – вседневные и в посты. К сожалению, о содержании и числе этих последних мы не имеем никаких сведений из других источников, а ссылаемся на них по указанию Бунзена, в перечне которого отмечены orationes ad Lavdes (в барбер. евхологии стр. 134–156) и ad Lavdes in jejuniis (стр. 156–170). Кроме того, здесь записаны ектеньи на освящение воды в день Богоявления, на умовение ног в Великий четверг, молитвы Пятидесятницы и целый ряд молитв заамвонных на праздники и воскресные дни Великого поста. Остальные молитвы и последования относятся к составу требника и не имеют отношения к уставу. |
| К группе В Утрени, которая отныне будет категория II, относятся типы Вечерни редких документов В и С, но особенно типы D и Ε и некоторые из типов I, L, N и Ρ 532 . Мы не думаем больше, что группа В Утрени могла бы называться «константинопольской»; она является скорее переходной группой к монашеской савваитской группе С, которая представляет собой теперешнюю практику, и к студийской группе D. Эти евхологии категории II содержат почти все молитвы категории I, в самом порядке, и сохраняя также названия тех молитв для псалмов Песенного последования, которые находятся также и в монашеской службе. Это объясняет, почему в этих евхологиях категории II молитвы Утрени псалма 50 и Пс. 148–150 сохранили свои древние места и названия, между тем как параллельные молитвы Вечерни [IX, Χ, XI] «малых антифонов», или Пс. 114–116 , больше не встречаются. К группе С, савваитской традиции ΧΙ– ΧΙΙ века (отныне категория IV), принадлежат типы Вечерни N и Ρ и некоторые рукописи типа I 533 . Наконец, к группе D, палестино-константинопольской студийской традиции VIII-IX века (отныне категория III), относились бы типы Вечерни К и L и некоторые Е, G и I 534 . Итак, из всего вышесказанного, мы полагаем, что существующие и нам известные византийские евхологии можно распределить на 4 категории, имеющие следующие характеристики: КАТЕГОРИЯ 1: Евхологии, содержащие весь суточный круг по Песненному последованию. Таких евхологиев дошло до нас небольшое количество: Греческие: Барберини 336 «Св. Марка» (VIII в.), Ленинград 226 « Успенский» (X в.), Москва ГБЛ 27 «Севастьянов 474 » (X в.)? Синай 959 (XI в.), Коален 213 «Стратигий» (XI в.), Гроттаферрата Г β I «Виссарион» (XI в.). К этой категории, вопреки некоторым несущественным аномалиям, прибавим: Гротт. Г β VII (X в.): Вечерния типа С, Синай 958 (X в.): Утреня группы D, Ватикан 1970 (XI в.): Вечерня типа В, Утреня группы В. К которым можно еще прибавить: Славянский: Синодальный ГИМ 675/371 (XIV в.). Грузинский: Тбилиси 450 (XVI в.). Эти две последние рукописи сохраняют письменное свидетельство древней практики, но уже вышедшей из официального употребления, во время их редакции. |
| То, что на Востоке действительно существовал обычай принятия в клир посредством тонзуры, видно и из молитвы Барбериновского Евхология святого Марка 19 , которая читалась не при поставлении в какую-либо степень клира, а при пострижении 20 и причислении к клиру. Из этого становится ясно, что на Востоке в VII и VIII вв. (а может быть, и в начале IX в.) существовал обычай принимать в клир без возведения в какую-либо его степень, но после того, как этот обычай был запрещен VII Вселенским собором, прекратил здесь свое существование. Гораздо живучее этот чин оказался на Западе, где он существует по настоящее время. Именно из католических понтификалов и в южно-русской митрополии появился обычай принимать в клир посредством одной только тонзуры, равно как и чин этого принятия, получивший название «чина поставления клирика или причетника в первом пострижении волос» 21 . Как было сказано выше, у греков хоть и существовали привратники, они не везде считались клириками. На Западе же, наоборот, степень привратника и чин возведения в эту степень существовали с древнейших времен, и существуют до настоящего времени. Древнейший чин поставления привратника, который лег в основу позднейших католических чинов, указан в 9м правиле IV Карфагенского собора 24 . Важнейшим и центральным событием чина является вручение ключей поставляемому при произнесении ему назидательных слов. Эти же два момента, являющиеся главными и для всех позднейших чинов поставления вратаря, свидетельствуют о зависимости чинов Киевской митрополии от латинских понтификалов. Назидание архиерея ставленнику отражает те обязанности, которые возлагались на привратников – отпирать и затворять церковные двери и следить, чтобы в храме находились только те, кто имеет на это право. С течением времени к числу их обязанностей добавились и другие: они должны были иметь надзор за церковным двором и могилами, украшать в праздники храм и алтарь, следить за чистотой храма и церковных облачений, звонить в колокола, открывать книгу для проповедника и наблюдать, чтобы присутствующие в храме вели себя скромно и благоговейно. |
|
|
