| Ибо как чрез Исаию пророка обещал Он оскверненных во грехах омыть и как волну и снег убелить, так и ныне чрез Иезекииля пророка с клятвою обещал не погубить: " живу Аз, глаголет Господь, не хощу смерти грешника, но еже обратится и живу быти ему " (Иезек. 33, 11). 28. Пришел некогда ученик аввы Силуана, Захария, и нашел его в исступлении и руки его простерты к небу. И, затворив дверь, он вышел; и вошедши в шестой и девятый час, он нашел его в таком положении. Около десятого часа он постучался и вошедши нашел, что он отдыхает, и говорит ему: что было с тобою ныне, отче? Он же сказал ему: я нездоров ныне, чадо. Но он, взявши за ноги его, говорил: не отпущу тебя, если не скажешь мне, что ты видел. Говорит ему старец: я был восхищен на небо и видел славу Божию, и стоял там доселе, и теперь отпущен. 29. Сказала святая Синклитикия: будем мудры как змеи, и чисты как голуби, чтобы прозорливо устремлять мысли на сети его, ибо об этом сказано: быть мудрыми, как змея, чтобы не утаились от нас нападения диавола и козни его. Подлинно подобное подобным всего скорее распознается, и простота голубя указывает на чистоту деяния. 30. Говорил некто из отцев: сидели некогда старцы и говорили о полезном. Был между ними один прозорливый, и видел ангелов, которые обмахивали их ваиями и восхваляли их. Когда же зашла иная беседа, ангелы отошли и стала кружиться между ними свинья зловонная и марала их; когда же опять стали говорить о полезном, опять пришли ангелы и прославляли их. 31. Говорили о некотором великом старце в Ските, что, когда братия строили келью, выходил он с радостью и полагал основание и не уходил до тех пор, пока не будет она окончена. Однажды, выйдя на стройку кельи, он весьма уныл. И говорят ему братия: что ты уныл и печален, авва? Он же сказал им: будет опустошено это место, дети. Ибо я видел, что возгорелся огонь в Ските, и братия, взявши ваия, и ударяя ими, погасили его; и опять загорелся, и опять братия взявши ваия и ударяя ими, угасили его. Загорелся огонь и в третий раз и обнял весь Скит, и уже не могли угасить его. |
| ...ибо не хочет смерти грешника...— Иезек. 33, II. 92 ...с какими руками ты приступишь к святому телу и крови...— в это время евхаристию (Святые дары) брали руками, в отличие от позднейшего вкушения их из особой ложки, так называемой лавиды. 93 Сюжет легенды использован Н. Лесковым в рассказе “Лев старца Герасима”.— Полн. собр. соч., т. 29, М., 1897. 94 Номисма — византийская золотая монета. 95 Самос — остров у западного берега Малой Азии. 96 Кир — господин 97 Кандидат — сравнительно высокий титул, дававшийся синклитикам. 98 Нисибис — сирийский город в верховьях реки Тигр. 99 Милиарисий — византийская серебряная монета. 100 ...говорит жене: “Сестра...·” — на Востоке браки между братьями и сестрами были обычны. 101 Большой милиарисий — автор, вероятно, имеет в виду подарочную монету, которой император жаловал в особых случаях. 102 Фолий — мелкая медная монета. 103 Так да светит свет...— Матф. 5, 16. 104 ...и забудут оплакать своего покойника ради заботы о чужом...— Матф. 8, 21—22. 105 Кто нарушит одну из заповедей сих малейших...— Матф. 5, 19. 106 Лицемер, вынь прежде бревно из своего глаза...— Матф. 7, 5. 107 ...что Иисус делал и чему учил от начала.— Деян. ап. 1,1. 108 Как же ты, уча другого, не учишь себя самого? — Рим. 2, 21. 109 Кто из вас думает быть мудрым в веке сем... — I Коринф. 3, 18. 110 Мы безумны Христа ради.— I Коринф. 4, 10. 111 Потому что немудрое Божие премудрее человеков.— I Коринф. 1, 25. 112 Вся ты прекрасна, возлюбленная моя...— Песнь пес. 4, 7. 113 Люби ближнего, как самого себя.— Лев. 19, 18; ср.: Лук. 10, 27. 114 …кто не погнушался принять облик раба во спасение раба...— ср. Филипп. 2, 6—7. 115 ...чтобы спасти некоторых.— Часть фразы из I Коринф. 9, 22. 116 Юстиниан — византийский император (527—565). 117 Святой град — Иерусалим. Автор подразумевает, по-видимому, праздник в память обретения императрицей Еленой, матерью Константина, Крестного древа. В праздник Воздвижения Креста в главном Иерусалимском храме молящимся показывали обломок Крестного древа, якобы найденный матерью императора Константина Еленой. 118 |
| Как учит Владыка: «Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье, а судья не отдал бы тебя слуге, и не ввергли бы тебя в темницу; истинно говорю тебе: ты не выйдешь оттуда, пока не отдашь до последнего кодранта» (Мф 5:25-26). Это толкуется так: соперник — это совесть, которая противостоит человеку, который хочет исполнять желания своей плоти. Если он не будет слушаться ее, то его предадут врагам. Кто хочет исцелиться, пусть прежде всего спросит свою совесть. Что она скажет, то и нужно делать, и от этого будет только польза. 2. Много советов дается отовсюду, но если думать о пользе, то нет ничего лучше собственного мнения, если, конечно, совесть чиста. 3. Тайное в каждом человеке ведает Бог и совесть, и от этого ведения можно получить исцеление. 4. Кто мужественно не рассматривает свою совесть, тот не сможет предпринять и телесные труды ради благочестия. 5. Совесть — это природная Библия. Кто по ходу дел читает ее, тот на опыте познает Божью помощь. 6. Благую совесть можно обрести благодаря молитве. И чистая молитва происходит от благой совести. Совесть и молитва взаимосвязаны естественным образом. Не унижай совесть: она всегда советует тебе самое лучшее. Она влагает в тебя мысль божественную и ангельскую и освобождает тебя от тайной скверны сердца, даруя тебе дерзновение к Богу в час исхода из жизни. Глава 9: О том, что следует постоянно быть внимательным и со всех сторон окружить себя обороной, ибо враг всегда готов напасть с любой стороны Когда монахини собрались, святая Синклитикия сказала: «Вы всегда должны держать наготове оружие против врагов. Они нападают на вас извне, а борьбу ведут с вами изнутри. Так и корабль — он может утонуть, захлестнутый волнами нагрянувшей бури или из-за щели, образовавшейся в корпусе. Так и душа: то ей угрожает вторжение злых духов извне, то ее пленяют внутренние помыслы. Нужно сдерживать натиск духов извне, но и следить, чтобы внутри тоже не было никаких злых помыслов. Так что мы должны быть бдительными, особенно в том, чтобы следить за помыслами. |
| Когда же святой апостол Павел говорит: “Или не имеем власти иметь спутницею сестру жену?..”(1 Кор. 9, 5.) — он говорит это о право верующих женщинах, которые последовали за апостолами и служили им во время проповеди Евангелия, как прежде служили Христу. Потому апостол и называет их сестрами, говоря: “Или не имеем власти иметь спутницею сестру жену?..” И священномученик Климент, Петров ученик, говорит так: когда святой апостол Петр пришел в Рим и излечил от недуга Софию, которая была из царского рода, пришли к нему царь и муж Софии, старейший в синклите города Рима. И София и муж ее раньше всех уверовали в Господа нашего Иисуса Христа, и в тот же день уверовали три тысячи, и была в городе радость великая. И апостол повелел всем поститься 40 дней, когда же пришло время крещения, крестил всех во имя Отца и Сына и Святого Духа. После этого он повелел всем войти в церковь и пребывать в молчании, и стал учить, и сказал, улыбаясь: “Вот новый Израиль, вот святой народ, очищенный водою и Святым Духом”, — и еще много говорил, подходящего к случаю. Потом он сказал: “Братья и сестры, каждый, насколько пожелает, воспримет этот образ жизни. Если кто захочет истинно чистой жизни, нетленной светлости бесплотного воинства, пусть признает красоту девства и удаление от мирских соблазнов и приходит к нам, и мужчины, и женщины, как сестра София”. И 160 человек из них раздали имущество, и пришли к ним, и восприняли целомудренную жизнь. Апостол же повелел их постричь, одеть в черные суконные ризы и препоясать по чреслам смиренными поясами. И сказал апостол: “Если кто хочет воздержания, чтобы стать легким для высокого, пусть идет в уединенные и тихие места, пусть услаждается там молитвами, постом, чтением и очищением ума. Остальные же — кто как захочет, по своим свойствам”. Итак, всем понятно, что великий апостол Петр установил иноческое житие. Марк же, Петров ученик, в Египте, написал Евангелие, создал церкви, устроил множество монастырей и научил иноческому житию тех, которые были названы многомудрыми, как свидетельствует весьма ученый древний муж Евсевий Памфилийский. |
| Когда царь услышал сие от Елевферы, задумался про себя, а ей сказал: – Так что ты хочешь, чтобы я сделал для тебя? Она ответила: – Заставь его поклясться изображением, что хранит городские часы, и тогда я более не скажу о нём ни слова. Когда же царь уведомил синклит о том, что сказала ему Елевфера, они пришли в большое недоумение, а когда Юлиан узнал об этом, обратился к Магну, своему другу. И взяв его, отправился к часовой башне. Как только вошли они в ворота, бес начал завывать и проговорил: – Куда входишь ты, Юлиан, вор, негодяй и лжец? Побойся Бога, Которого ты продал! Ты поклялся Честным Крестом и Причастием и при этом сказал ложь, но люди не успокоились от твоей лжи. Если я произнесу великое имя Божие на весь город и поведаю о твоих проделках, я сотворю из тебя посмешище всему свету. Ты позарился на имение моего друга Лициния и дарованным ему имением хочешь обогатить себя. Горе тебе, ты попал в мои руки! Здесь уже не ясное сияние Божие, и тебе не уйти целу! Когда Юлиан услышал это, на него напал великий страх. Тут чародей Магн успокоил беса и сказал: – Мой господин, позволь побеспокоить твоё величие о нём. Он сделает всё, что ты прикажешь, только бы не было пересудов и насмешек об этом деле, ибо он не простолюдин. И сказал бес Магну-чародею: – Я не отдам достояние Ликиния, который приносил мне жертвы, тому, кто мне не жертвует и не воскуряет. Но если Юлиан послушает то, что я скажу ему, я сделаю его господином вселенной, и вся земля ромеев будет отдана ему. Его имя прогремит от одного конца света до другого, его царство вознесётся, и он будет завоёвывать, и однажды его владычество прострётся на все страны. Но если он не хочет, чтобы все, что он сделал, стало достоянием молвы, а сам он стал посмешищем, и христиане сожгли бы его тело, как сделали они с его братом, пусть сей же час бросит мне [для жертвенного воскурения] фимиам. Чародей Магн тогда и сказал Юлиану (Lulianos): – Смотри же ныне [и решай], брате мой, какая из двух возможностей более влечёт тебя? Юлиан ответил ему: |
| Некоторые же по своему малодушию, испытав дым, не возжгли огня, поскольку не имели терпения, и особенно потому, что слаба была их любовь ко Господу. Об этом и апостол говорит: «если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею... то я – медь звенящая или кимвал звучащий» (ср.: 1Кор. 13:3, 1 ). Любовь – это большое добро, а гнев – это большое зло, которое помрачает душу и делает ее звериной и безумной. Господь, заботясь о нашем спасении, не оставил ни одной части нашей души без защиты; так, если враг борет нас блудом, Господь нас вооружает целомудрием, если борет гордостью, то недалеко смиренномудрие, если восстает ненависть, любовь находится рядом, и хотя враг использует против нас много разных браней, Господь нас оградил большим числом орудий, как для нашего спасения, так и для победы над врагом. И опять я говорю, что гнев есть величайшее зло, «гнев... правды Божия не соделовает», как говорит апостол Иаков ( Иак. 1:20 ). И нам необходимо возобладать над ним, поскольку и он потребен, но в определенное время, ведь нам полезно гневаться на бесов и не полезно гневаться на людей, и хотя бы они нас обижали, нам нужно привести их к покаянию, когда угаснет гнев. Однако гнев есть меньшее зло, чем памятозлобие, а памятозлобие тяжелее всех остальных грехов, ведь гнев помрачает душу только на непродолжительное время, как дым, и затем исчезает, а памятозлобие вонзается в душу и делает ее хуже зверя; посмотри: и пес, лающий на человека, оставляет свою ярость, когда тот даст ему пищи, и другие звери укрощаются со временем; но тот, в ком господствует памятозлобие, ни уговорами, ни продолжительностью времени не может исцелить эту страсть. Потому памятозлобивые люди грешнее и беззаконнее других, ведь они не слушаются Христа Спасителя, повелевшего: «пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой» ( Мф. 5:24 ); и апостол говорит: «солнце да не зайдет во гневе вашем» ( Еф. 4:26 ). Итак, хорошо вовсе не гневаться. Если же прогневался, то божественный Павел заповедует не оставаться в этой страсти и дня, чтобы не впасть в памятозлобие. |
| Но Бог ведает, как великий государь царь дал свой обет в Св. Церкви перед Господом Богом и всечестным и животворящим образом всесвятейшей Пречистой и Преблагословенной Девой Матерью Божией и Приснодевой Марией и перед Св. Ангелами и перед всеми Святыми и перед освященным Собором и перед его царским синклитом и перед всем народом. И пока он, Великий Государь царь, сколько мог, держался своего обета, повинуясь Св. Церкви, мы хранили терпение. Но, когда он нарушил свой обет окончательно и стал на нас неправедно гневаться, как Господу Богу известно, тогда мы, помня свое собственное обещание соблюдать заповеди Божии, данное при поставлении в Патриархи собственноручной подписью, 10.VII 1658 г. войдя в Св. Церковь в годовщину принесения в Москву святой Ризы нашего Господа Бога и Спасителя Иисуса Христа, и окончив Св. литургию засвидетельствовали перед Богомъ… безпричинный гнев царя и ушли, помня Божественные заповеди ( Мф. 10, 22 ): «Когда же будут вас гнать в одном городе, бегите в другой, ибо истинно говорю вам: не успеете обойти городов Израилевых, как придет Сын Человеческий». И выйдя из города, помня заповеди Божии: «Когда не принимают вас и не слушают вас, уходите из дома того, стряхайте прах от ног своих», мы отряхали прах от ног своих и поселились в пустыне. Он обвиняет меня, что я поступил вопреки воле Божией не по благословной причине. Где же здесь отречение?» Никон сам ответил и на обвинение Лигарида в гордости (1, 281): «Ты, ответотворче, говоришь, что Бог поставил одних Апостолами, иных Пророками; Он не дал всех даров одному, чтобы человек не возгордился и не исключил себя от Его благодати. Посмотри же, лицемер, уставы Апостола, как он перечисляет отдельные дары и как он говорит: «в каком чине человек призван, в том пусть и живет». Как же царь, оставляя свой царский образец, захватывает священство? Ты сам цитируешь пророка Иезекииля 28, 17–19: «От красоты твоей возгордилось сердце твое, и ты во зло употребил ум свой по тщеславию твоему; за то повергну тебя на землю и выставлю тебя перед царями на позорище… Ты обратишься в ничтожество, и не будет тебя во веки». |
| Но Он человеколюбив есть, говоришь ты. И я тоже говорю. Но Он человеколюбив к тем, которые чувствуют Его человеколюбие, чтут Его и благодарят, как подобает. Если же ты, ни во что ставя любовь Его, всеуслаждающую, полюбишь что либо другое и с тем свяжешь всецело все стремление души своей, и станешь услаждаться другою какою сластию, или ястьем, или питием, или одеждою, или лицем каким красивым, или золотом, или сребром или другим чем, и душа твоя воспохотствует того и побеждена будет любовию к тому, то возможно ли, чтобы Бог, естественно чистый и тебя соделавший таковым благодатию Духа Святаго, продолжал быть в общении и обращаться с тобою, когда ты уклонился сердцем на другое, а не тотчас оставил тебя? — Само собою явно, что Он всеконечно оставит тебя. 7. Положим теперь, что ты не будешь делать ничего из того, что я сказал, но будешь гнать от себя всякую страсть, всякую похоть злую, всякое пристрастие и естественную любовь к родным и всякому человеку, и действуя так, достигнешь наконец совершенной безгрешности и чистоты, как представили мы выше, и восприимешь в себя Бога, сущаго превыше всех небес; вследствие чего не будешь тревожим никакою страстию и ни к чему уже совершенно не будешь иметь никакой склонности и любви, но всегда станешь пребывать с Богом, имея ум свой постоянно горе в пренебесном царствии Его. Положим далее, что в то время, как ты находишься в таком состоянии, кто нибудь внезапно позовет тебя и введет в какой либо город, где множество народа, домов, палат убранных и просторных, где церкви большия и прекрасныя, архиереи, иереи, царь со всем синклитом вельмож и телохранителей. Потом (пропускаю всякие другие способы, какие можешь сам ты употреблять для получения архиерейства и попечения о народе), потом, говорю, все эти, т. е. и царь, и вельможи, и все множество народа, начнут со многими слезами приглашать и просить тебя принять на себя попечение о душах их, чтоб ты пас их и пользовал учением своим, — и ты, не получив мановения на то от Бога, презришь Его, сподобившаго тебя благодати соцарствовать с Ним, и оставя небесныя и вечныя блага, дарованныя Им тебе, спустишься к этим непостоянным и привременным и свяжешься с теми, которые пригласили тебя пасти их. Как думаешь? Ужели не праведно будет, если Бог, когда ты поступишь таким образом, оставит тебя пользоваться только этими привременными благами, которых ты возжелал, лишив благ духовных, как в настоящей жизни, так и в другой? Конечно нет. |
| Одного же, как говорят, которого его отец желал посадить на царство, а весь их синклит презрел и не желал принять этого, как утверждают, Хосров снабдил его в дорогу и отослал еще при жизни, говоря: «Иди себе, мой сын, беги, пока я жив, чтобы тебе не быть убитым». Так как он бежал, то о нем было множество толков, в разных местах были надежды и слухи среди его соплеменников, что он существует. Один ловкий обманщик из персов, молодой юноша, появился, указывая на доводы и приводя доказательства, так что ему поверили, что он – бежавший сын Хосрова. Он пришел к ромейским военачальникам Персидской Армении и сказал им, что он желает подчиниться ромейскому государству и «если признает меня император ромейский и даст мне войско, я покорю все войска и области Персии. А брата моего Хормизда, который похитил мое царство, я привезу его связанным и предам его ромейскому императору». После того как ромейские военачальники всесторонне рассмотрели это дело, они поверили, так как многие люди свидетельствовали о нем, что он сын царя, бежавший от своего брата. Они написали императору Тиверию его слова, обо всех розысках, которые они делали, о том, что находятся люди, которые его знают и свидетельствуют о нем, что он сын царя, и о том, что он ничего не имеет. Когда победоносный царь Тиверий получил и уверился во всем том, что было ему написано военачальниками, он тотчас отправил с послами много золота, серебра, много прекрасных одежд, лошадей, много мулов, чтобы почесть и одарить его. Он также приказал, чтобы ему оказывались почести во всех областях и городах, всеми судьями 53 областей, когда он будет ехать в столицу. Так и было. Со многими почестями и великой честью, как царь, он проезжал области, и еще ему было послано много подарков. Когда он достиг Халкидона, чтобы переправиться в столицу, было приказано, чтобы он подождал, так как император сам полагал рассмотреть тщательно все дело. Был некий спафарий царя персидского, который прибыл для переговоров о мире; он и те послы, которые прибыли с ним, знали его. |
| Они же ободряли его, чтобы он без боязни и смело говорил с ним. Утром снова собралось собрание, и когда царь и архиепископ явились и пришли также евреи с Ерваном, тогда вновь начались прения, но ни в тот день, ни в третий, ни в четвертый, ни даже и пятый — прения не были окончены. Во все эти дни на прениях присутствовал царь со всем синклитом, с удовольствием слушая говорящих и радуясь о Богом дарованных премудрости и разуме святейшего архиепископа своего. И действительно, было что слушать и о чем помнить, когда толковались многие пророческие изречения и изъяснялись многие таинственные места Писания. В беседе о воплощении Иисуса Христа и о Пречистой Деве, архиепископом приводились слова пророка Исаии: «се, Дева во чреве зачнет, и родит Сына» (Ис. 7:14). На возражение Ервана, что Мария родила только простого человека, а не Бога, архиепископ отвечал такими словами: «и нарекут имя Ему: Еммануил, что значит: с нами Бог» (Мф. 1:23). Ерван говорил: — Как женское чрево вместило страшное величие Божества? Архиепископ отвечал: — Так же, как жилище Авраама вместило Бога под Мамврийским дубом, когда Он пришел вкусить с Авраамом (Быт. 18). Ерван возразил: — Как же огонь Божества не сжег женское тело? Архиепископ отвечал: — Как огонь не сжег купины в Синае (Исх. 3:2–4), так и Божество не повредило девственной утробы: Дева родила, и Девою пребыла. Ерван возразил: — Рождение от Девы было призрачное, а не на самом деле, потому что невозможно, чтобы при рождении не повредиться утробе, и ясно для всех, что это неверно. Архиепископ отвечал: — В то время, когда Аввакум вошел к Даниилу в львиный ров, а двери рва были заперты и запечатаны печатью, скажи мне, как он вошел и вышел, не отворив дверей, и не повредив печатей? (Дан. 14:30–40.) По окончании прений, на третий день, Ерван покушался бежать, но прочно евреи удерживали его, говоря: — Если ты оставишь нас, мы все погибнем. Останься еще, всячески возражая, — неужели Бог не поможет нам? Если же мы и будем побеждены в прении, то имеем другие способы сопротивления, в которых нас не смогут победить. |
|
|
