| Академик Владимир Иванович Ламанский, внимательно прочитавший единственный исторический источник, относящийся к деятельности святых братьев,— так называемые Паннонские жития,— обратил внимание на то, что их проповедь в Хазарии была обращена вовсе не к хазарам, а к славянским князьям и их дружине, находившимся в Хазарии; выражаясь современным языком, на своей военной базе. Таким образом, первое Крещение Руси, которое в исторической литературе часто называется Фотиевым, начавшееся с принятия христианства Киевскими князьями Диром и Аскольдом, стало прямым результатом проповеди Кирилла и Мефодия. Заметим, что совершилось это великое историческое событие в хазарской столице Итиль, городе, располагавшемся неподалеку от современной Астрахани, то есть совсем недалеко от Саратова. И хотя это первое Крещение славян не завершилось полной христианизацией древнерусского государства, само событие вошло в историческую память народа. Неслучайно первая русская летопись «Повесть временных лет» начинает отсчет русско-славянской государственности с 862 года, то есть с начала проповеди Кирилла и Мефодия на хазарской земле. Византийские летописи сообщают, что в это время происходит обращение руссов, под которыми теперь уже можно подразумевать восточных славян, к православной вере. Различные источники позволяют говорить о том, что около 862 года создается первая русская епископия, епархия с центром, который мог находиться в различных городах юга России, например, в Таматархе (славяне звали ее Тмутараканью; ныне — Тамань) или в Фанагории (нынешняя Керчь). Северо-восточные границы этой епархии вполне могли достигать пределов нынешнего саратовского края. На этом деятельность равноапостольных братьев не завершилась. Их слова ожидали южные и западные славяне. Приблизительно в это же время к христианской вере обращается болгарский царь Борис. По приглашению Моравского князя Ростислава братья Кирилл и Мефодий отправляются с проповедью Евангелия к западным славянам. В Моравии, а затем и в Паннонии дело шло так же успешно, как и на востоке. |
| Владыка Фаддей (Успенский) в сане епископа Так вот однажды эти хищники во главе с князьями Аскольдом и Диром учинили осаду Константинополя. Второй Рим был славен и богат. В столице империи явно было чем поживиться. Но вот чего эти князья никак не ожидали, так это всемощных сокровищ благодати! Греки, увидев плывущих на штурм, взмолились Божией Матери. Кстати, именно во Влахернском храме, где было видение юродивому Андрею, и хранилось облачение Владычицы. В специальном золотом ковчежце пребывали риза Пресвятой Богородицы, Ее головное покрывало и часть пояса. Храм был построен императором Львом Великим специально для хранения этих святынь после их обретения в 458 г. Здесь же совершалось одно уникальное чудо, над смыслом которого думают до сих пор. В каждую пятницу образ Святой Девы, перед которым висел покров, закрывающий его в течение всей недели, на пятничной вечерне вдруг безо всякого содействия, сам собою подымался к небу, так что все могли это ясно и вполне видеть. В субботу покров нисходил на прежнее место и оставался там до следующей пятницы. Удивительно: известный Киккский образ Божией Матери «Елеуса» («Милостивая») по воле Пречистой постоянно скрыт под покровом. А здесь в день воспоминания Страстей Христовых – в пятницу – Божия Матерь отлагает покров. Много чудес было в Константинополе… И вот к этому городу подплывают руссы… Греки совершают богослужение перед ризой Пречистой и выносят святыню на берег, погружают в воды Босфора… Началась страшная буря! Волны расшвыряли всю эскадру. Большинство кораблей потонуло. Наши предки явно не ожидали такого поворота событий! Уповающие на силу понимают только язык силы. И явленное – их более чем поразило. Оставшиеся в живых князья-предводители, разумеется, захотели креститься. С этим они и отправили в Византию посольство, как только вернулись к родным берегам. Им уже не надо было наживы. Они просили только крещения и наставления в вере Христовой. В память об избавлении Константинополя и был установлен праздник Покрова Пресвятой Богородицы. Парадокс заключается в том, что греки этот праздник собственного избавления практически забыли. (Кстати, по другой версии: Покров был явлен в момент избавления Константинополя от нападения сарацин – мусульман). А мы празднуем! Схиархимандрит Илий (Ноздрин) рассказывал, что в детстве думал так: у русских есть три главных праздника – это Рождество, Пасха и Покров. И годы служения Господу и Его Пресвятой Церкви вовсе не разубедили нынешнего духовника Святейшего Патриарха, что у русских именно эти три праздника являются главными. |
| То, что Пиргиотисса в русском изводе стала Пирогощей, – заслуга «народной этимологии»: храм стоял близ днепровской пристани (Влахернская церковь также находится у пристани на берегу Золотого Рога), и для русского уха было естественным расщепление заморского слова на два: «пир» и «гости». (Вспомним, что «гости» и «погост» – близкие родственники.) Благодаря остроумию народной этимологизации, сохранившей, пусть и искаженное, имя Пиргиотиссы, у нас есть шанс понять, что же за образ прислал на Русь греческий патриарх. В. З. Завитневич и И. И. Малышевский (1891 г.), а после Н. П. Кондаков (1915 г.) и Д. С. Лихачев (1978 г.) что Пирогощая получила свое название или по самой церкви во Влахернах (базилике с круглой подкупольной башней), или потому, что Влахернский монастырь был семибашенным. Предполагалось, что на Пирогощей иконе Богородица должна быть изображена в окружении монастырских башен. В противном случае и впрямь невозможно объяснить, почему лишь одну из двух икон назвали «Башенной», и почему Пиргиотиссой не звали ни Царьградскую (также Влахернскую) икону, присланную в 1071 г., ни ту, что была привезена из того же монастыря в 1073 г. Влахернская церковь (Panayia Blaherna) была построена в V в. на бьющем из скалы источнике. Здесь хранились риза Богоматери, ее пояс и мафорий (головное покрывало, окутывающее у ближневосточных женщин почти всю фигуру). За два десятилетия до нашествия турок церковь была разрушена землетрясением, и сейчас не ее месте часовня, поставленная в XIX в. Самое знаменитое событие, связанное с этой церковью, – чудо явления Пресвятой Богородицы. Считается, что во время осады Царьграда арабами в 910 г. блаженный Андрей Юродивый увидел в храме Богоматерь, которая простерла над прихожанами свой покров. Есть и другая, не менее популярная версия: в 860 г. (так по греческим источникам) к Царьграду приходит войско росов. Д. С. Лихачев так пересказывает этот сюжет: «Под 866 г. в “Повести временных лет” рассказывается о поражении под Константинополем русских дружин, предводительствуемых Аскольдом и Диром. Русские ладьи, войдя в залив Суд, “много убийство крестьяном створиша, и в двою сот корабль Царьград оступиша”. Император, находившийся вне Константинополя, едва смог войти в город для его защиты и вместе с патриархом Фотием всю ночь молился во Влахернском храме. Затем с песнопениями вынесли ризу Богородицы (ту самую, в которой ее погребали) и омочили ее в море. Была перед тем тишина, и вдруг возникла буря с ветром и великими волнами и разбила корабли русских. Только немногие из них возвратились |
| Из тех же бесед патр. Фотия мы узнаем о множестве диких жестокостей над населением, оставшимся за стенами города, и о беспощадном погроме высадившихся варваров. Академик Ламанский говорит, что «беседы патр. Фотия имеют значение моментального фотографического снимка и составляют один из мрачнейших документов и вместе достовернейших источников нашей первоначальной истории». Во второй своей беседе патр. Фотий дает чрезвычайно любопытные для нас детали о том русском народе, который вдруг как бы из политического небытия сложился в государственную и военную силу, способную вдруг нанести такой опасный удар самой столице мировой империи. Фотий пишет: «Народ неименитый, народ не считаемый ни за что ( a " na " rifmon) народ, стоящий наравне с рабами, неизвестный, но получивший имя со времени похода на нас, незначительный, но получивший значение, униженный и бедный, но достигший блестящей высоты и несметного богатства. Народ, где-то далеко от нас живущий, варварский, кочующий, гордящийся оружием, неожиданный, незамеченный, без военного искусства, так грозно и так быстро нахлынул на наши пределы, как морская волна». Кто эти руссы, нападавшие на Царьград при патр. Фотие? Предшествующие эпизоды набегов руссов на византийские пределы дали нам право видеть в них военные кучки, исходившие из прибрежных областей северного Черноморья. В данном случае сама Летопись, правда взятая со всеми ее нарощениями уже к XVI в., связывает данный поход с князьями Аскольдом и Диром, возглавлявшими около этого времени Киевскую область, сердцевинный центр слагающегося русского государства. Но вся сумма данных позднего летописного текста, говоря о походе Аскольда, все-таки ничего не говорит о последовавшем за ним крещении. Из летописи мы узнаем только о смерти Аскольда и Дира от руки нового вождя, пришедшего с севера, Олега (по летописной хронологии около 882 г.). И у византийских историков, в отличие от этого загадочного молчания Киевской летописи о крещении вождей, хотя и кратко, но многократно повторяется сообщение о мирных переговорах только что воевавших с Византийцами руссов, о принятии ими крещения, епископа и заключения союза с Византией. |
| Княжение Аскольда и Дира в Киеве. Миниатюра из Радзивиловской летописи. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30. Л. 11, верх) Княжение Аскольда и Дира в Киеве. Миниатюра из Радзивиловской летописи. Кон. XV в. (БАН. 34.5.30. Л. 11, верх) По древнерус. преданию, отразившемуся в «Повести временных лет» и в предшествовавшем ей летописном своде кон. XI в., присутствие варягов на Руси первоначально ограничивалось сбором дани со слав. племен кривичей и словен и с фин. племен чуди (вероятно, эстов, води и др. племен юж. побережья Финского зал.), мери и, быть может, веси. В результате восстания эти племена избавились от даннической зависимости, но начавшиеся внутренние раздоры заставили их призвать в качестве князей варягов Рюрика и его братьев. Правление этих князей, однако, было обусловлено, по всей видимости, договором. Часть варяжской дружины Рюрика во главе с Аскольдом и Диром ушла на юг и осела в Киеве. После смерти Рюрика его родич кн. Олег , с малолетним сыном Рюрика кн. Игорем на руках, захватил Киев и объединил новгородский север и киевский юг, создав, т. о., гос. основу Д. Р. В целом нет оснований не доверять этому преданию, но ряд его деталей (Аскольд и Дир - дружинники Рюрика и др.), вероятнее всего, был сконструирован летописцем. Плодом далеко не всегда удачных вычислений летописца на основании греч. хронографических источников стала и хронология событий (852 - изгнание варягов, призвание Рюрика, вокняжение в Киеве Аскольда и Дира; 879 - смерть Рюрика; 882 - захват Киева Олегом). Договор кн. Олега с Византией, заключенный осенью 911 г., заставляет отнести появление Олега в Киеве примерно к рубежу IX и X вв., а призвание Рюрика - к непосредственно предшествовавшему времени, т. е. к посл. четв. IX в. Более ранние события восстанавливаются по данным иностранных источников и археологии. Археология позволяет относить появление сканд. этнического компонента в фин. и (или) слав. окружении на севере Вост. Европы к периоду от сер.- 2-й пол. VIII в. (Ст. Ладога) до сер.- 2-й пол. IX в. (Рюриково городище в верховьях Волхова, Тимерёво, Гнёздово на верхнем Днепре и др.), что в целом (за исключением Гнёздова) совпадает с очерченным в летописи первоначальным ареалом варяжской дани. |
| Неточности в отдельных годах ничему не мешают, и сам составитель свода придавал своим годам условное, гадательное значение. Встречая в древней Повести ряд тесно связанных между собою событий и не умея каждое из них пометить особым годом, он ставил над их совокупностью ряд годов, в пределах которых они, по его расчёту, должны были произойти. Так, изгнание варягов, бравших дань с северных племён, усобицы между этими племенами, призвание князей, смерть братьев Рюрика через два года по призвании и уход Аскольда с Диром в Киев он пометил суммарно тремя годами, 860, 861 и 862, и мы плохо понимаем его, приурочивая все эти события, и в том числе призвание князей, к одному последнему 862 г. Заслуга составителя свода в том, что он, располагая сбивчивыми данными византийских источников, умел уловить начальный конец нити отечественных преданий – данничество северных племён варягам, и на расстоянии двух с половиной столетий, ошибаясь на 6 – 7 лет, прикрепить этот конец к верно рассчитанному хронологическому пункту, к половине IX в. СПОСОБ ОБРАБОТКИ Сцепив весь свод одной хронологической основой и набросив летописную сеть на его нелетописные части, Сильвестр внёс в своё произведение ещё более единства и однообразия, переработав его составные статьи по одинаковым приёмам. Переработка состояла главным образом в том, что по всему своду проведены исторические воззрения хронографа Георгия Амартола. Этот хронограф служил для него не только источником известий, касавшихся Руси, Византии и южных славян, но и направителем его исторического мышления. Так, в начале Повести временных лет он поставил заимствованный у Амартола очерк разделения земли между сыновьями Ноя и эту географическую классификацию, или таблицу, пополнил собственным перечнем славянских, финских и варяжских племён, дав им место в Афетовой части. Для объяснения важных отечественных явлений он ищет аналогий у того же Амартола и таким образом в их изложение вносит сравнительно-исторический приём. Характерное место Повести о нравах и обычаях русских славян он пополнил извлечением из Амартола о нравах сириян, вактириян и других народов и к ним от себя прибавил заметку о половцах, о которых неизвестный автор Повести едва ли имел какое-нибудь понятие: они стали известны на Руси после Ярослава. |
| Среди достаточно многочисленных сообщений вост. авторов о русах (росах) начиная еще с IX в. (Ибн Хордадбех) выделяются 3, к-рые соотносятся в историографии с деятельностью О. В кн. «Золотые копи и россыпи самоцветов» (ок. 947-948, переработана в 956) аль- Масуди упомянул 3 «царей (малик) ас-Сакалиба»: ад-Дира (к-рого сопоставляют с кн. Диром - соправителем кн. Аскольда в Киеве (см. в ст. Аскольд и Дир )), al-‘.w.n.g - аль-Олванга (аль-Аванджа; аль-Алунджа; возможны и др. прочтения имени по разным рукописям) и ат-Турка. Второй из них, по сообщению аль-Масуди, имел многочисленное войско и воевал с ар-Румом (Византия), аль-Ифранджем (Франкия) и ан-Нукубард ( Ma oudi. 1864. Р. 64; перевод текста см.: Новосельцев. 2000. С. 472; Абу-л-Хасан aл-Mac(?)lsquo; уди. 2018). Имя этого правителя сопоставляется нек-рыми исследователями с именем О. ( Новосельцев. 2000. С. 742), а название ан-Нукубард (традиционно интерпретируемое как «лангобарды») - с Новгородом ( Vasiliev. 1951. Р. 178-180; ср.: Кузенков. 2011. С. 33). Согласно гипотезе А. П. Новосельцева, сообщение аль-Масуди можно интерпретировать как отголосок столкновения северного и южного княжеств ( Новосельцев. 2000. С. 472). Однако ненадежность чтения и неясность времени, к к-рому относится это сообщение, вызвали иные отождествления этого «малика славян», в т. ч. с блгв. кн. Чешским Вячеславом ( Абу-л-Хасан aл-Mac(?)lsquo; уди. 2018). От отождествления аль-Олванга с О. отказалась и Т. М. Калинина, не поместившая соответствующий текст аль-Масуди в свод известий вост. писателей о Др. Руси (Древняя Русь. 2009. С. 117). На конец правления О. приходится неск. сообщений о нападениях русов на юж. побережье Каспийского м. ( Коновалова. 1999): рассказ ибн Исфандийара в «Истории Табаристана» (1216-1217) о 2 походах - 909/10 и 911/2 гг. (на основании более поздних источников, походы можно датировать временем до 914; см. подробнее: Она же. 2013. С. 212-213, там же перевод текста); обстоятельный рассказ аль-Масуди в кн. «Золотые россыпи» о крупномасштабном походе русов на южное и западное побережья Каспийского м., отнесенный ко времени после 912/3 г. (при этом автор отметил, что точно не помнит дату похода, но указал его продолжительность - 2 года). Получив разрешение хазар. правителя, русы на 500 кораблях (по 100 чел. на борту каждого) прошли из Волги в Каспий, ограбили Табаристан, Гилян, Дейлем и др. области, захватив огромную добычу. На обратном пути они послали, согласно договору, хазар. царю половину награбленного, но в низовьях Волги подверглись нападению хазар. мусульман, стремившихся отомстить за гибель единоверцев; уцелевшие русы попытались спастись, поднявшись вверх по Волге, но были перебиты буртасами и волжскими булгарами ( Ma oudi. 1864. Р. 18-24; Древняя Русь. 2009. С. 115-116). |
| И пышно расцвёл этот западный мир, гремя и пламенея, подвигая сознание человеческое словом и делом, кривдой и правдой, и развиваясь в своих двух формах, положительной – римского католицизма (папизма) и протестантства (отрицания вообще). И тихо осел по себе Восток, дотоле волнуемый ересями, с тех пор успокоенный, как будто ожидая от жизни народов полного своего сознания. Но неподвижный Восток, утратив единение Запада, приобрёл зачаток Славян, Болгарию, и имя его будущей союзницы Руси явилось в летописях. Вообще нельзя не заметить (как ни равнодушна наука к случайностям летосчисления), что десятилетие от 860 до 870 года соединяет в себе сочетание огромнейших явлений в мире человеческом: окончательное торжество церковно-государственного начала (отчасти следствие римского просвещения, отчасти противодействие халифату) в споре о браке Лотара podpisIIpodpis, спор и разрыв Запада и Востока, утверждение (хотя и не изобретение) славянской азбуки и перевод Писания, явление Руси с Рюриком и первое крещение её с Аскольдом и Диром. 119 «Зная, без сомнения, их подложность». Французские епископы не хотели признать декреталий, на которые ссылался Николай: «Haud ilia decretalia in toto codicis canonum corpore continens descripta» (Neander. K.G. 196. 2). Однако, по словам папы, они и сами пользовались ими, когда это было в их интересе. По общему мнению историков, папа Николай, первый воспользовавшийся новой редакцией исидоровского собрания, не столько знал о подложности актов, сколько не считал нужным подвергать критике то, что было столь полезно для его дела. 120 «Человек презрительный и лукавый». Вероятно, писано под влиянием книги о Фотии иез. Jäger’a. Hergenröther называет его человеком «mit klarem, berechnendem Verstande, aber verderbter Gesinnung». Противоположный о нём отзыв высказывает проф. Платонов, «Патр. Фотий, стр. 112». И Иванцов-Платонов в «К исследованиям о патр. Фотии». 122 «В другом отношении» и т. д. ср. Harnack. Dog. Gesch. «Die werthloseste Formel d. Augustianismus, einst empfohlen durch den Gegensatz gegen d. Arianismus., ist somit im Abendlande conservirt worden. III. 281. 3 Aug.». |
| Весть о счастливом успехе Рюрика и братьев его, желание участвовать в их завоеваниях и надежда обогатиться, без сомнения, привлекли многих Варягов в Россию. Князья рады были соотечественникам, которые усиливали их верную, смелую дружину. Олег, пылая славолюбием Героев, не удовольствовался сим войском, но присоединил к нему великое число Новогородцев, Кривичей, Веси, Чуди, Мери и в 882 году пошел к странам Днепровским. Смоленск, город вольных Кривичей, сдался ему, кажется, без сопротивления, чему могли способствовать единоплеменники их, служившие Олегу. Первая удача была залогом новых: храбрый Князь, поручив Смоленск своему Боярину, вступил в область Северян и взял Любеч, древний город на Днепре. Но желания завоевателя стремились далее: слух о независимой Державе, основанной Аскольдом и Диром, благословенный климат и другие естественные выгоды Малороссии, еще украшенные, может быть, рассказами, влекли Олега к Киеву. Вероятность, что Аскольд и Дир, имея сильную дружину, не захотят ему добровольно поддаться, и неприятная мысль сражаться с единоземцами, равно искусными в деле воинском, принудили его употребить хитрость. Оставив назади войско, он с юным Игорем и с немногими людьми приплыл к высоким берегам Днепра, где стоял древний Киев; скрыл вооруженных ратников в ладиях и велел объявить Государям Киевским, что Варяжские купцы, отправленные Князем Новогородским в Грецию, хотят видеть их как друзей и соотечественников. Аскольд и Дир, не подозревая обмана, спешили на берег: воины Олеговы в одно мгновение окружили их. Правитель сказал: Вы не Князья и не знаменитого роду, но я Князь, – и показав Игоря, примолвил: – Вот сын Рюриков! Сим словом осужденные на казнь Аскольд и Дир под мечами убийц пали мертвые к ногам Олеговым... Простота, свойственная нравам IX века, дозволяет верить, что мнимые купцы могли призвать к себе таким образом Владетелей Киевских; но самое общее варварство сих времен не извиняет убийства жестокого и коварного. – Тела несчастных Князей были погребены на горе, где в Несторово время находился Ольмин двор; кости Дировы покоились за храмом Св. Ирины; над могилою Аскольда стояла церковь Св. Николая, и жители Киевские доныне указывают сие место на крутом берегу Днепра, ниже монастыря Николаевского, где врастает в землю малая, ветхая церковь . |
| Удостоверяясь свидетельством людей благочестивых и чудодейственною силою ризы, что она точно есть риза Пресв. Владычицы нашей Богородицы, набожные путешественники приобрели ее себе, и по прибытии в Константинополь сначала хранили в своей домовой церкви. Когда же о святыне, хранимой ими, узнали многие по благодатным от нее знамениям, Галвий и Кандид объявили о своей драгоценности императору и патриарху Геннадию (458–461). По общему совету, риза принята и с великою радостью и торжеством положена в 458 году 471 во храме Божией Матери, построенном императором Маркианом и Пульхерией в Константинополе, на берегу залива, называемом Влахернским, отчего и самый храм называется Влахернским 472 . В этом храме рпза Богоматери, говорил Никифор Каллист в веке, «и доселе сохраняется, как непреодолимая и всегдашняя защита для града, подавая различные исцеления и чудесами своими побеждая естество и время». Со времени положения ризы Богородицы во Влахернском храме Церковь ежегодно 2 июля празднует Положение честной ризы Пресв. Владычицы нашей Богородицы, благодаря Св. Деву, что Она даровала ризу тела Своего как «державное граду обложение». В 626 году чудотворную силу ризы Богоматери испытали персы и авары, в 673 и 716 годах – сарацины, а в 866 году – Аскольд и Дир, витязи русские. Во время осады Царьграда аварами, сарацинами, Аскольдом и Диром, чудотворная риза Богоматери, при молитвах многочисленного народа, погружаема была в тихие воды Босфора, и буря, при этом случае всякий раз подымавшаяся, сокрушала флот осаждавших неприятелей 473 . Аскольд и Дир, стремившиеся покорить Византию, Промыслом Божиим покорены были Иисусу Христу, приняли веру христианскую и под сению ее окончили земную жизнь свою 474 . В IX веке Иосиф Студит написал канон на день Положения ризы Богородицы, ныне поемый Церковью в этот день. Первоначальные буквы канона, или краегранесие, заключает в себе речение: «Ризу почитаю Пречистыя Девы», и между прочими похвалами ризе он взывает: «Честней ризе прикоснемся, ею же Владыку объемши, яко отроча носила». Апостол на литургии в день Положения ризы Богоматери Церковь произносит о скинии и ее принадлежностях, прообразовавших Пресв. Деву Марию ( Евр.9:1–7 ); а Евангелие общее дням Богородичным ( Лк.10:28–42, 11:27–28 ). |
|
|
